§ 5.3. Дофамин

Это одно из самых любимых научпоп-изданиями химическое вещество. Их стараниями в народе о дофамине узнали как о «гормоне радости». Те, кто внимательно прочитал предыдущий раздел, понимают, что гормон дофамин никакого отношения к радости иметь не может. Наши чувства формируются в синапсах между нейронами головного мозга, а гормоны циркулируют в крови и в структуры мозга попасть не способны из-за гематоэнцефалического барьера. За радость может отвечать только нейромедиатор дофамин, да и то при ближайшем рассмотрении оказывается, что это верно лишь отчасти. Дофамин регулирует не столько радость, сколько удовлетворенность, да и даже не столько ее, сколько фактор внутреннего подкрепления. Главная задача дофамина – формирование мотивации, а вызываемый им эффект удовлетворения – инструмент достижения этой цели.

Вывод об участии дофамина в системе мотивации был сделан, когда в ходе исследований достоверно установили, что люди, у которых нарушена его выработка, испытывают проблемы с принятием решений. То есть мозг с помощью дофамина занимается примерно тем же самым, чем и мы, когда дрессируем животных. Только если дрессировщики поощряют правильные действия своих подопечных лакомством, то мозг синтезирует дофамин, который порождает в нашем сознании чувство удовольствия. Поскольку мозг детерминирован и представляет собой биомашину, делает это он не хаотично, а в рамках заложенной в самой древней его части системы наград, которая регулирует нашу поведенческую модель.

На базовом уровне дофамин через чувство удовольствия поощряет обыденные действия, которые позволяют нам выживать. В первую очередь это касается секса, еды и всего, что с ними ассоциируется. И наоборот, дофамин резко падает от голода, холода, боли и неприятных телесных ощущений. Но окончательно связать дофамин с нашей мотивацией ученые смогли, когда опытным путем доказали, что уровень дофамина меняется не только от совершения действия, но и от его ожидания.

Только представьте, дофамин производит в нашем сознание чувство удовлетворения не только в награду за какое-то совершенное действий, но и за саму мысль о нем!

Такая особенность дофамина была доказана в ходе знаменитого эксперимента нейробиолога Вольфрама Шульца с обезьянами. Шульц натренировал их дергать за рычаг, когда они видели на экране определенную комбинацию изображений. Если обезьяна делала все правильно, ей впрыскивали в рот вкусный сок. После Шульц установил в головах обезьян датчики, позволяющие оценивать уровень нейромедиатора дофамина, и стал наблюдать. Оказалось, что синтез дофамина происходил не на этапе впрыскивания сока, а в момент, когда обезьяна видела нужную комбинацию изображений. Она получала удовольствие от предвосхищения еще не наступившего события. То же самое происходит и с людьми. Именно поэтому смакование предстоящего действия нам может доставить не меньше удовольствия, чем само действие.

У этой системы есть и побочный эффект, который проявляется в чрезмерной самостимуляции «дофаминовыми» мыслями. Все мы любим помечтать о чем-то приятном, чтобы поднять себе настроение. Однако некоторые этим злоупотребляют, и наслаждение мечтами начинает перебивать удовольствие от совершения самих действий. Так возникает зацикленность на идефиксах, которая в лучшем случае обернется невозможностью сосредоточиться на чем-то нужном, но менее интересном, а в худшем закончится шизофренией. Похожий эффект усугубляет и наркотическую зависимость. Как вы помните, синтетические наркотики могут взламывать гематоэнцефалический барьер и искусственно вызывать мощнейший выброс дофамина. Поскольку мозг – машина, он не понимает, что его взломали, и не стирает наши воспоминания об этом сумасшедшем выбросе. Понимаете, в какую ловушку попадают наркоманы? Попробовав серьезный наркотик, они не только испытывают беспрецедентно сильный прилив дофамина, аналогов которому естественная среда дать уже не сможет, но и сами мысли о наркотике будут в их сознании отзываться дофаминовыми всплесками. Как же завязать, если даже мысли о наркотике приносят удовольствие? Поэтому даже пробовать такие вещества не стоит!

Для продолжения разговора о дофамине стоит рассказать об американском психиатре Клоде Роберте Клонингере. Он сформулировал биопсихосоциальную концепцию, связывающую характер и темперамент человека с деятельностью нейромедиаторных систем. Позже он создал психобиологическую модель индивидуальности, в которую включил четыре характеристики темперамента: поиск новизны, избегание вреда, зависимость от вознаграждения и настойчивость. Так вот, характеристику «поиск новизны» ученый связал с активностью дофаминовой системы мозга. Этот признак отражает склонность человека к риску и смене впечатлений. Со временем его гипотезу удалось подтвердить опытным путем, и теперь мы знаем, что дофамин не только мотивирует нас совершать важные для выживания и размножения действия, но и отвечает за наше постоянное стремление к поиску новых ощущений.

Оказалось, что повышенным уровнем дофамина мозг балует нас только при выходе за рамки привычных нам действий. Для этого он даже использует определенную систему наград. Ее ключевая особенность в том, что уровень удовольствия от получения новой награды будет максимальным только в первый раз. Мозг постоянно проверяет соответствие награды нашим ожиданиям. Если она им соответствует, уровень дофамина будет нормальным. Если же награда оказалась больше или ее выдали быстрее, мозг мгновенно отреагирует повышенным выделением дофамина. И наоборот, если ее дать в меньшем количестве или позже, уровень дофамина опустится ниже нормального.

Например, если договориться с ребенком, что он будет получать конфету за каждый рассказанный стишок, то при получении награды в его голове будет синтезироваться определенная норма дофамина. Однако стоит нам неожиданно вместо ожидаемой конфеты выдать целую горсть, выброшенный дофамин превысит норму в несколько раз. Но с каждой новой полученной горстью конфет выброс дофамина будет постепенно снижаться, возвращаясь к норме, соответствующей получению одной конфеты. Почему? Да потому что мы перейдем в мир привычек, а в нем ничто не радует нас так, как в первый раз. Но что будет, если после горсти конфет мы снова вернемся к изначальному условию: один стих – одна конфета? Жизненный опыт и без всяких ученых подсказывает, что ребенок расстроится. Удивительно, но факт: то, что еще недавно радовало, станет его расстраивать. Он получит абсолютно такую же конфету, но вместо удовольствия мозг вызовет в его сознании чувство разочарования. И все только потому, что эта награда меньше предыдущей.

Так мы приходим к пониманию еще одной особенности дофамина – субъективной ценности получаемого удовольствия.

Чтобы управлять нашей мотивацией, мозг вынужден соотносить ценность вещей, не поддающихся прямому сравнению. Возьмем ценность путешествия и ценность решения задачи на олимпиаде по математике. Если сравнивать их с помощью каких-то абсолютных единиц, мы всегда будем предпочитать одно другому. Чтобы не допустить этого, мозг переводит все в условные категории, где оцениваются не объективные качества наград, а такие их параметры, как быстрота получения и расхождение с изначальными ожиданиями.

Вернемся к эксперименту Шульца, где эта особенность была продемонстрирована наглядно.

Обезьян приучили выполнять две задачи, за первую из которых давали один объем наград, а за вторую – в 10 раз больше. Потом нормы наград внезапно увеличили: за первое задание стали давать 4 вместо 1, а за второе – 20 вместо 10. И что же? В обоих случаях уровень дофамина у обезьян подскакивал на одно и то же значение. Мозг формировал одинаковый уровень удовольствия как от четырехкратного роста награды, так и от двукратного. Только представьте, в нашем материальном мире одна обезьяна получает в пять раз больше вкусной еды, чем другая, а радуются обе одинаково! Это и есть субъективная ценность вознаграждения.

Мы уже рассмотрели ситуацию, когда ребенок вместо ожидаемой конфеты получает их горсть. Теперь мы знаем, каким будет уровень его удовольствия, когда вместо ожидаемой конфеты он получает не одну горсть, а целых две. Как это ни парадоксально, но уровень его удовольствия будет таким же.

* * *

Подводя итог, можно выделить два ключевых принципа системы наград, с помощью которой мозг регулирует нашу мотивацию:

• Вырабатывая дофамин, мозг поощряет нас чувством удовлетворения в той степени, в какой итоговый результат отличается от изначальных ожиданий. Поскольку ожидания формируются ранее полученными наградами, «дофаминовый механизм» активируется, только если текущее вознаграждение больше или получено быстрее предыдущей награды. Мозг последовательно обесценивает наше прежнее поведение, пусть и эффективное, чтобы заставить нас реагировать на новые стимулы и сохранять стремление к «поиску новизны». Это одна из причин, почему постоянные и неизменные награды теряют стимулирующее влияние и почему нам всегда нужно больше наград.

• Чтобы балансировать между вознаграждениями разного типа, которые нельзя сравнить напрямую, мозг вынужден использовать нормированный подход к нашему удовольствию. Это проявляется в том, что уровень нашего удовольствие определяется не объективными критериями полученной награды, а субъективными. Если сорван джекпот в казино, то уровень удовольствия выигравшего зависит не от числа нулей в сумме, а от самого факта, что взят призовой фонд. И уровень этого удовольствия мозг регулирует таким образом, чтобы человек мог продолжать жить и наслаждаться красивыми закатами и вкусными стейками. Уровень дофамина от выигрыша самого большого джекпота в мире будет очень высоким, но не настолько, чтобы разочароваться в остальных радостях жизни.