Избавляемся от конфликтной зависимости

Мы по-настоящему независимы, когда можем сказать: «Мне очень жаль, что вы не согласны или недовольны тем, как я поступаю, но я все равно буду делать так». Это, в первую очередь, – про отсутствие чувства вины при своей «плохости» или при нормальном ее выдерживании.

Вина – это всегда про ценность отношений.

При этом нормальная вина говорит о естественном желании загладить ущерб, причиненный отношениям, если вы в чем-то накосячили. Пусть и без намерения сделать другому человеку плохо. А вот токсичная вина может рассказать о сверхценности, которую вы по каким-то причинам придаете этим отношениям. И тогда вина выполняет ту роль, которую нужно: она не дает увеличить дистанцию, удерживая нас на близкой орбите.

Возможно, на уровне головы вы бы и хотели прекратить манипуляции или неприятное воздействие на себя, но не можете. Желание держаться ближе к родителю не позволяет это сделать – и неважно, осознанное оно или нет.

Бывает так, что, работая над сепарацией, человек осознает свои собственные причины не пускать себя в отдельность и понимает, что чувство вины помогает ему в этом. Но бывает и так, что знание «не надо уходить далеко от родителей» – привнесенное, то есть является тем грузом, который родители вольно или невольно возложили на своего ребенка и поддерживают.

Если мать сосредоточена исключительно на жизни своего ребенка, то потеря его из привычной близости – катастрофа. Если у родителя нет своей жизни, то отделение ребенка – настоящее горе. Если в семье есть установка, что «мы любим друг друга, только если находимся близко-близко и никто ничего не делает независимо друг от друга», то сепарация одного расценивается как полноценное предательство. Тогда родители начинают использовать навешивание и поддержание вины в уже выросшем ребенке – как единственный способ удержать его и сохранить контроль.

В психотерапии мы помогаем разъединяться с этими интроектами, которые мешают сепарироваться и сформировать свое мнение. И опять же открываем клиенту двери на выход, говоря: «Вы можете испытывать вину. Но все равно уходить. Потому что не испытывать ее, возможно, вам не удастся никогда. И заплатить чувством вины за свою свободу – это нормально».

Упражнение

Попробуйте ответить себе на вопросы:

Зачем сейчас такие близкие отношения с родителями, от которых нехорошо отдаляться?

И почему в принципе так страшно остаться без них?

Чье это суждение – что нельзя обижать родителей?

Как именно их надо любить?

Откуда вы это усвоили?

Что сейчас, как взрослый человек, вы думаете о заботе и защите себя от токсичного общения и манипуляций?

К сожалению, многие люди сравнивают свои отношения с родителями с самыми лучшими картинками из всех имеющихся. Клиенты часто рассказывают мне, какие они плохие сыновья или дочери, потому что «дети Марьи Ивановны так любят маму, а отношения у них такие прекрасные, что они всегда ездят вместе отдыхать и с удовольствием проводят время вместе, нисколько не устают друг от друга и всегда рады встрече».

Я часто замечаю, что таких отношений меньшинство, хотя некоторые люди совсем не готовы это слышать, предпочитая сохранять эти светлые фантазии для продолжения самобичевания. Но я сейчас говорю для тех, кто хотел бы выбрать что-то свое. Вы не представляете, сколько более адекватных форматов отношений между родителями и взрослыми детьми существует. Столько, сколько семейных патологий, родительских ограничений и наших желаний. Учитывая все это, вы можете:

• не хотеть общаться тогда, когда не хотите или не можете;

• общаться тогда, когда у вас есть на это ресурсы;

• не отдавать последнее, что у вас есть;

• совсем выходить из контакта, если после попыток договориться, вами продолжают манипулировать, унижать, обзывать, обвинять и так далее;

• не чувствовать себя виноватым, если у вас нет желания поддерживать близкие отношения;

• помнить, что у вас есть своя семья и свои дети, в которых мы выбираем вкладываться на законных основаниях;

• выбирать те формы заботы о родителях, которые обеспечивают для вас наибольшую сохранность. Это значит, что с некоторыми родителями для сохранения собственной психологической безопасности совсем не получается общаться, а приходится ограничиться только материальной поддержкой или привлечением постороннего человека для помощи.

И это нормально. И точно так же вы продолжаете оставаться хорошим сыном или дочерью, если:

• не скучаете по родителям;

• когда-то вообще не хотите с ними общаться;

• не хотите обсуждать определенные темы;

• не хотите звонить, писать или приезжать;

• не хотите делать то, что от вас ожидают.

Несмотря на это, ко мне часто приходят клиенты с чувством вины перед своими родителями. Чаще – перед мамой. Суть главной боли и претензий к самому себе заключается в том, что мама столько сил отдала «на воспитание» и сейчас ждет внимания, сочувствия и поддержки. А выросший ребенок смеет жить своей жизнью и почти даже живет ею, но жутко мучается оттого, что на самом-то деле и не хочется звонить этой «святой и великой женщине», а тем более проводить с ней время.

Потом оказывается, что часто эти мамы, которые выстраивали привязанность по типу исключительно функционального обеспечения жизни ребенка (главное – накормить, одеть, учебники в школу купить), теперь ждут и порой даже требуют доказательств глубокой эмоциональной привязанности. Более того: они перекладывают ответственность за создание и поддержание привязанности на детей, поскольку сами никогда не были к этому способны. То есть взрослый ребенок должен быть искренним, теплым, присутствующим, любящим, открытым и заинтересованным в маминых проблемах и горестях.

Получается, что родитель, который эмоционально не вкладывался на протяжении многих самых важных лет, не был успокоителем в сложнейших ситуациях, был на чужой стороне, оставлял в небезопасности, теперь претендует на теплоту и на то, что у ребенка должно возникать желание быть близким – просто в силу родственной принадлежности.

Но послушайте: где ничего не положено – нечего взять. Функционально сформированная привязанность откликнется столь же функциональной отдачей со стороны ребенка. И в лучшем случае он будет звонить и спрашивать о здоровье по обязанности и из чувства долга, а не от великого душевного порыва. И это в такой ситуации немало.

И сколько горечи и боли бывает, когда клиенты на приеме обнаруживают, что столько лет в одиночку работали над привязанностью. Между собой и тем, кто не способен к ней. И от того, что всю жизнь фантазировали, что между ним и родителем есть привязанность и пытались опираться на нее. А потом бац – и можно внезапно обнаружить, что опираться-то не на что. Точнее, от мамы и папы что-то, безусловно, было – и до сих пор есть. Но на этой основе невозможно возникнуть ни близости, ни теплу. И после горечи и слез бывает хорошо. Можно больше не насиловать себя, пытаясь родить из себя эмоционально близкого своим родителям человека на пустом месте.

Могу сказать еще в качестве далекой или близкой перспективы. У вас действительно может возникнуть искреннее тепло к родителю, когда вы поработаете с эмоциональными «зацепками» и травматичным опытом. Но оно может и не появиться. И обязательно работать на это – вовсе не цель сепарации.

Упражнение

Ощущаете ли вы искреннее тепло, принятие, интерес к себе, радость за вас со стороны родителя? Безопасно ли вам рядом с ним? Если этого нет, то совершенно нормально не хотеть эмоционально вкладываться в эти отношения. Многим из нас нужно внутреннее разрешение не давать любовь и тепло туда, где нет взаимности. Выработайте свои, возможно, чисто функциональные способы присутствия в связи с родителем. Так тоже можно.

Редкий человек на выходе из слияния с семейной системой не попадает в вину за то, что выбирает себя. За то, что выбирает жить другой жизнью, тратить свои ресурсы на себя, воплощать свои собственные мечты, превышающие по масштабу, возможно, все родовые блага вместе взятые.

Вина – датчик, который не пускает из слияния на волю. Мы «виноватим» себя за любые желания и потребности, несовпадающие с семейными идеями о близости, любви, преданности.

Человеку вообще может быть свойственно переживать свое «свободное, независимое, индивидуальное» проявление как предательство отношений, предательство близкого человека. И у него как будто нет ни права, ни силы для того, чтобы изменить ситуацию. Заманчиво здесь усиливать «выносливость», чтобы выдерживать еще больше неподходящего в контакте, только бы не становиться для себя предателем.

Кларисса Пинкола Эстес написала когда-то: «Стараясь быть собой, мы вызываем у многих людей отчуждение, стараясь же уступать желаниям других, мы вызываем отчуждение от самих себя».

Отказываясь от сепарации, не зная, как ее завершить и перейти наконец в авторы своей судьбы, мы продолжаем жить не для себя, а для другого. Уступая его желаниям. Стараясь стать для него удобным. Ориентируясь на его потребности.

Ценой всего этого, как написала Эстес, является не просто отчуждение от себя. А предательство себя. Насилие над собой. Отщепление важных частей себя. И вполне естественно, что с годами дискомфорт усиливается. И иногда только это заставляет нас очнуться и, несмотря на сковывающую вину, отправиться восвояси. Бочком, бочком – и на выход.

Упражнение

Чтобы поддержать себя при выходе из слияния и не чувствовать себя предателем, напомните себе: ради чего вы пытаетесь отойти от этой семейной системы? Утешьте себя тем, что сейчас у вас есть другие люди, которые могут быть с вами в отношениях. А еще вспомните: пока вы пытаетесь обеспечить себе безопасную связь и близкие отношения полным растворением себя, ваши собственные потребности остаются лишенными вашего внимания.

Однажды на консультации клиентка рассказала мне, что, несмотря на холодную погоду, она ходит в легкой куртке и поэтому мерзнет. Я удивилась, потому что знала, что она работает на хорошей должности и с нормальной зарплатой. И что ее позиция вполне позволяет купить себе не только теплый пуховик, но и вполне приличную шубу.

Мое удивление подняло на поверхность очень любопытный феномен. Оказалось, что после того как умерла мама, клиентка посчитала себя обязанной помогать своей тете и все свободные деньги почему-то отдает ей. Выяснилось, что теперь моей клиентке казалось, что именно на ней лежит обязанность объединять, спасать и помогать всем в семье. Это сохраняло для нее семью, ощущение которой пошатнулось после похорон мамы.

В книге Джеймса Холлиса «Грезы об Эдеме» я нашла хороший вопрос, который рекомендую задавать всем, кто оказывается в подобных ситуациях:

«Не слишком ли высокую ответственность я беру на себя за эмоциональное состояние Другого? Таким образом не совершаю ли я за него (или за нее) его жизненного странствия, а если да, то почему так происходит?»

Эти слова часто даже не приходят нам в голову, пока мы находимся в прочной конфликтной зависимости от родителей.

Иногда, если мы выросли в очень созависимых семьях, мы как будто не имеем права задать себе такие вопросы. Потому что в таких семейных системах нет другой реальности, чем та, в которой все спасают друг друга и каждый несет ответственность за благополучие, настроение и состояние других членов семьи.

Или, например, уже выросший ребенок не имеет возможности не нести это бремя ответственности за родителей. Хотя они еще вполне дееспособные и самостоятельные. Просто так повелось, что место зависимых членов семьи занято самыми старшими, а дети обслуживают их потребности с самого раннего возраста. Успокаивают, утешают, решают разные вопросы. Или, как в случае с моей клиенткой, берут «шефство» над какими-то членами семьи из идеи, что это теперь их обязанность.

Упражнение

Но если вы все-таки встаете на путь завершения сепарации, то вы просто вынуждены задать себе нижеприведенные вопросы. Почему вы выбираете интересы другого? Какие ваши невыросшие внутренние фигуры пытаются справиться со своей тревогой? Что вы хотели бы делать для своих близких сегодня, если бы могли отказывать? И обращаясь к вопросам Джеймса Холлиса: зачем вы до сих пор берете столько ответственности за состояние Другого?

Конечно, в терапии мы всегда исследуем, есть ли логика в той вине, которой затоплен человек. То есть, его ли это ответственность? И, как вы понимаете, на уровне нашего взрослого «Я» все ясно и понятно. Мама с папой – взрослые люди, ответственность за их жизнь лежит на них. А мы всего лишь дети в семейной системе – и нет никакой рациональной вины в том, как родители справляются или не справляются со своей жизнью.

Вроде бы разумом мы понимаем, что ни в какой конституции или своде законов не сказано, что дети должны нести ответственность за эмоциональное, психологическое и психическое состояние взрослых. Но вы не представляете, сколько людей перегружены этой виной, потому что их невыросшие внутренние фигуры взяли эту ответственность еще в детстве – и продолжают верить, что если не они, то родители погибнут. Ну или в крайнем случае отвергнут или проклянут.

Если ваша семейная система была построена по принципу парентификации, когда вы, как маленький титан, держали на своих плечах родителя или всю семью вместе, то избавиться от токсической вины будет сложно. Вам придется обращаться к тем перенагруженным детским частям, которые до сих пор несут эту ответственность. Они не имеют права расслабиться и отказаться нести эту ношу. Они не верят в то, что если они откажутся это делать, все сохранится по-прежнему. У них просто нет выбора – им нужно все больше и больше напрягаться, чтобы обеспечить себе стабильность.

Что важно увидеть за этой силой и истощенностью? Их одиночество. Это очень маленькие и испуганные внутренние фигуры, которые своей нагрузкой пытаются обеспечить себе те родственные связи, от которых они когда-то так зависели. И бывает, что они продолжают тащить на себе всю семью, все больше увеличивая нагрузку на себя. Другой опции для них просто не существует.

Упражнение

Когда вы будете вести диалог с этими внутренними невыросшими фигурами, важно, чтобы они увидели вас взрослого, который уже не оставит и не покинет их. Покинутость – это их главный страх, ради избегания которого они так много делают для своего окружения. Вы можете рассказать им, что вы понимаете, насколько тяжело им пришлось тогда, когда они приняли на себя эту ответственность. И что вам очень жаль, что тогда у них не было выбора. И это не их вина, а их беда, что все так сложилось. И вы благодарны им за то, как долго они пытались справиться с тем, что превосходило их силы, но они делали это ради вас… Однако теперь вы можете больше не выбирать делать все ради других. Вы обещаете чувствовать свои желания и потребности и брать ответственность за это, чтобы не оставлять себя покинутым собой.

В зависимости от того, какие вам достались родители, во взрослом возрасте у вас могут быть разные критерии ощущения себя плохим ребенком для них. Кто-то из родителей не выдерживает своих эмоций в ответ на ваши проявления. И вы плохой, раз все время причиняете родителю страдания просто фактом своей живости. Кто-то из них все время пытается сделать вас своим родителем. И вы плохой, если плохо с этим справляетесь или вообще пытаетесь сопротивляться этому. Для третьих вы будете плохим, если посягаете на больший объем прав, потребностей и желаний, чем они могли себе позволить. Четвертые рассказывают вам, что нельзя быть счастливым или богатым, когда в семье есть несчастные, больные, бедные или, не дай бог, вообще кто-то умер. И так далее…

Пока вы ребенок, то сливаетесь с этим мнением. Даже если вам плохо, грустно и невыносимо считать себя таковым. В самых запущенных случаях вины перед родителями за собственную плохость я все равно видела и слышала внутри своих клиентов пусть слабый, но голос: «С чего это я вдруг плохой?! С чего вы так решили?!»

Пока вы подросток, то бунтуете за себя хорошего. Вы только осваиваете право самому себя оценивать, но пока еще через сопротивление суждениям о себе. Явным, приходящим снаружи, и вашим внутренним, которые вы носите в своей голове.

Когда вы вырастаете, то внутренний мир становится больше, чем оценка себя как абсолютно плохого или абсолютно хорошего. Проводится большая психическая работа по собственным критериям понимания, что важнее быть адекватным, чем хорошим. Это значит адекватно ситуациям чувствовать и реагировать. Адекватно чувствовать злость, когда вас унижают, оскорбляют или обесценивают. Адекватно чувствовать себя использованными, когда вкладываешься в отношения в одиночку, а другой лишь предъявляет счет, что еще вы должны. Адекватно защищаться, когда обижают. И так далее. Все это вдруг приходит, когда вы ощущаете, что достались себе не бесплатно, а заплатили потом, кровью и горючими слезами.

Упражнение

Подумайте над тем образом, которому вы должны, по вашему мнению, соответствовать для своих родителей. И сформулируйте более реалистичные представления, которых вы можете придерживаться, чтобы оставаться хорошим, исходя из своих представлений.