4 П: Помочь

Недавно одна моя клиентка сказала, что любить подростков очень трудно. Как же я согласна!

Вспоминаю период, когда моя старшая дочь была подростком. Наша любовь с ней напоминала поле битвы. Иногда с перемириями. Но все равно: мы бились друг об друга, чтобы разойтись по углам, а потом снова неизбежно сойтись. Иногда она говорила, что чем больше мы ругаемся, тем больше она меня любит. Но как я уставала от такой любви! Для меня она была слишком выматывающая. Я плохо натренирована на такие страсти.

И хотя я понимала (тогда чисто теоретически) задачи девочки в подростковом возрасте, но на практике эту смесь амбиций-агрессии-обесценивания-проверки границ и прочего я, прямо скажем, плохо выдерживала.

И вот, хоть я до сих пор ненавижу слова моей мамы «вырастешь – поймешь», я выросла и теперь хорошо ее понимаю! Я даже признаю, что была для нее совершенно невыносима в своем отвержении и одновременно высокомерии, когда была подростком. И то, что я принимала за нелюбовь, теперь мне кажется лишь ее защитой против моей подростковой наглости и попытки передела женской власти в доме.

С моей дочерью мы обе нуждались в отдалении. И обе бились за это. Я тоже хотела получить право не быть так близко. Она хотела получить свое право уйти. Я прямо нутром ощущала, что она иногда специально вызывает во мне гнев. Это давало мне законное право отпихнуть ее подальше, а ей позволяло без лишней вины и на полном основании отойти от матери-злюки на комфортное расстояние.

И вот тут главное, что отличало меня от моей мамы, например, – возможность для нас обеих вернуться обратно в контакт. То есть я не погружала свою дочь в отвержение – за бунт против моего «размера» и моих правил. Я понимала, что слияние и отделение – это, конечно, важно, но в подростковом возрасте особенно ценна возможность возвращения в близость. Туда, откуда мы отошли, чтобы проверить, что и новые горизонты доступны, и старая пристань осталась. Причем задача дочери была в том, чтобы отдаляться, а моя – стоять там же, где была.

Но в процессе этих довольно агрессивных и обесценивающих отходов-нападок становится очевидной горькая материнская правда: как бы ни хотелось остаться принимающей и терпеливой матерью, для этого возраста, похоже, актуальными становятся другие реакции. А именно здоровое отражение и защита собственных границ, которые подросток активно проверяет.

С грустью и болью я понимала, что иногда дочь могла переживать это как нелюбовь. Но по-другому невозможно. Я понимала, что я могу лишь стоять на страже своих границ и точно не могу обеспечивать ее комфорт и спокойствие в этом процессе.

Именно мое отталкивание и в чем-то принуждение жить по моим правилам в моем пространстве в конечном итоге вынуждало мою дочь в чем-то приспосабливаться к нашему контакту на новых правилах. С одной стороны, это и есть задача развития: сравнять уровень своих претензий с ограничениями, которые устанавливает взрослая женщина на своей территории – пока ты на этой территории. Смириться с тем, что пока многое не можется, не понимается, не получается, хотя и хочется. И с тем, что вокруг есть другие люди, в том числе старшие по рангу, к которым приходится искать свою лояльность. Все как в жизни. И в этом я вижу огромную задачу родителей в подростковом возрасте: сталкивать подростка с его ограничениями и определять внешнюю реальность, к которой в будущем ему придется приспосабливаться. Потому что никто его такого прекрасного любить и ценить в мире не будет – даже за очень красивые глаза.

Я каждый раз говорила своей дочери:

• Ко всем правам, на которые ты претендуешь, будут добавляться обязанности. По-другому не бывает.

• Невозможно только требовать от других хороших отношений и не вкладываться. Подумай, что ты можешь дать, кроме агрессии.

• Я не только твоя мать – у меня много своей жизни и очень ограниченные ресурсы терпения. И я правда не обязана терпеть все, что ты пытаешься на мне проверить.

Но с другой стороны, я все время открывала ей ее собственную перспективу:

• В твоем доме все точно будет по-другому. Со своим мужем будешь по-своему. Со своими детьми станешь поступать так, как хочешь. Рядом со мной – пока так, как я могу.

Все же она еще девочка. Хоть и с претензией на взрослость.

Так же и ваше содействие внутреннему Подростку будет заключаться в том, чтобы помочь ему увидеть реальность других людей вокруг, сохранив при этом свою индивидуальность. Вы должны помочь ему научиться, определяя свои границы, замечать чужие. Вам нужно показать ему, где находится выход из борьбы. Потому что внутренний Подросток часто не понимает, как можно сотрудничать с другими, не теряя при этом себя.

Упражнение «Возвращение себе адекватности»

В сепарационном статусе Подростка мы часто зависаем именно потому, что страстно желаем присвоить себе адекватность, то есть понять про себя, что с нами все ок. Сейчас поясню.

Вот представьте: есть семейная система, которая живет по своим правилам. В ней есть четко распределенные роли и – в связи с этим – ожидания от их носителей. Есть маломальские правила поведения в разных ситуациях и взаимодействиях друг с другом.

И вдруг у ребенка случается подростковый возраст. Вместе с ним – нормальный и закономерный бунт против этих самых ожиданий и требований. И вполне вероятно, что он сопротивляется действительно «больной», нарушенной и испорченной коммуникации.

Подросток всегда бьется за более здоровые формы взаимодействия: искренний контакт, уважение и прочее. И раз за разом оказывается непонятым и одиноким. С одной стороны, он уже не может «развидеть» свои потребности в «нормальных отношениях» и продолжает пытаться их добыть для себя. Но с другой, пусть и бессознательно, он может начать считать себя не совсем адекватным и «хорошим» для своих родных. И тогда попытка доказать себе, что «со мной все в порядке», превращается в повсеместную борьбу.

Я слышала немало историй, когда люди не могли завершить отделение от родителей до тех пор, пока внутри них жило это ощущение «неадекватности». Это всегда была очень напряженная битва, в которой уже выросший ребенок пытался доказать родителям или кому-то одному из них, что с его чувствами, поведением или просьбами как раз все в порядке. Что он правильно думает, ощущает, предполагает. И в этом отличие битвы за адекватность от просто сепарационных сражений, когда ребенок настаивает на своем праве чувствовать, думать и ощущать что-то отличное от родительских представлений. В случае поиска собственной адекватности человек пробирается сквозь пелену суждений, которые ему прямо или косвенно транслирует семейная система: «Ты ненормальный, если так поступаешь! С тобой что-то не так, если ты так думаешь». Да, вам не показалось – это самый настоящий газлайтинг разной степени интенсивности в зависимости от психических особенностей наших родителей.

И тогда долгие годы человека терзают сомнения: действительно ли я нормальный? Адекватно ли мое поведение, чувства или переживания?

Сепарация в таком случае проходит все обязательные фазы. Сначала мы соглашаемся с чужим мнением, иногда даже не допуская, что может быть как-то по-другому. Потом мы возмущаемся и сопротивляемся чужому взгляду на себя. И часто бьемся за свою нормальность уже не только с родителями, но и со всеми окружающими. Это путь распознавания и сверки своих реакций и ощущений с другими людьми. А потом приходим к пониманию, что то, как мы чувствуем, – нормально. То, как мы поступаем, – адекватно. И это становится главной ценностью: нет правильных и совершенных реакций. Есть адекватные.

Внимательно послушайте своего внутреннего Подростка: возможно, это именно то, за что он ведет ожесточенные бои со всеми вокруг, а не только с родителями. Скажите ему, что теперь у него есть вы, ваше взрослое «Я». И теперь вы сами можете решать, что нормально, а что – нет. И что только вы можете давать оценку его адекватности и нормальности. И в этом вы на его стороне.

В фильме «Гарри Поттер и Орден Феникса» есть момент, в котором подросток-Гарри видит фестрала – волшебное существо, похожее на скелет лошади, обтянутый черной кожей. Но мало кто верит Гарри – остальные не видят фестралов, потому что видеть их может только тот, кто был свидетелем чьей-то смерти. Гарри ощущает себя потерянным и очень одиноким. Но однажды он разговаривает с подругой Полумной Лавгуд, которая говорит важные для него слова: «Я тоже их вижу. Ты такой же нормальный, как и я». Нам всем нужна такая Полумна. Найдите ее внутри себя. Сверяйтесь и слышьте ее слова о том, что с вами все в порядке.

Упражнение «Принадлежность и непохожесть»

Наша психика не знает другого способа обрести себя, как сначала пройти идентификацию с кем-либо, а потом разотождествиться. Это нормальный процесс. Сначала: «На кого я могу быть похожим?», и лишь затем: «Чем я от них отличаюсь?».

Сейчас самое время обозначить для себя, к кому ваш внутренний Подросток хочет чувствовать принадлежность. Нарисуйте таблицу из двух столбцов: в первый напишите, в чем вы похожи на своих родных и что точно дает вам основания чувствовать вашу принадлежность к своей семье, а во втором укажите все, чем вы от них отличаетесь. Если вы и правда находитесь в сепарационном статусе Подростка, то вам почти жизненно важно ясно определить для себя свою непохожесть и отличия от родителей. Но на будущее вам пригодится и общность с ними, поэтому – пусть будет.

Упражнение «Признаем агрессию внутреннего Подростка»

«Крик души. Последнюю скрепу теряем. Сразу скажу: “Сапсан” я очень люблю, это правда лучший поезд в мире, но позавчера несколько удивил шеф-повар меню, что характерно, первого класса. Выбрал я себе оливье с копченой индейкой. Звучит, да? Приносят нарубленную в салат картошку и морковку и… лежащие рядом половину яйца, зеленый горошек и кусок индейки. Нет, я, конечно, за десять минут эту заготовку криво, но дожал, однако появились “вопросики”. Стал искать объяснения такому креативному подходу. Вот версии…

1. Повар переиграл с ребенком в “Сделай сам”.

2. Повар готовил впервые по YouTube-видосу, а интернет накрылся.

3. Повар просто не успел. Спешил куда-то – и не сложилось, а записка “братаны, сами дорежьте” куда-то делась.

4. Повара в детстве родители заставляли сутками строгать салаты, а потом их не давали есть. Травма. Компенсация.

5. Повар не согласен с рецептом оливье и таким образом бунтует в рамках госцензуры: мол, “вам решать, но я бы ничего не добавлял и ограничился салатом из картошки”».

Пункты 3 и 4 из этой гениальной в своей простоте и бытовом проявлении зарисовки из Facebook-ленты Александра Цыпкина – иллюстрация того, как во взрослой жизни мы отыгрываем своих внутренних Подростков. Если представить, что весь мир – это «Сапсан», то люди с сепарационным статусом Подростка бунтуют на этом «Сапсане», упрямо делая «оливье» по-своему, а не как положено. А людям потом есть!

Все наши «подростковые» бои за собственное «Я» всегда основаны на злости. Правда, агрессия у всех нас разная: кто-то выбирает бунтовать активно и демонстративно. А кто-то – практически подпольно, выбирая пассивные формы протеста. Первые всегда стоят на баррикадах и с лозунгами: «Никому не позволю влиять/определять/хотеть чего-то от меня!» А вторые ведут подрывную борьбу за свои права в виде тихого отказа выполнять просьбы или делать то, что от них ожидают. Это разные формы проявления пассивной агрессии – игнор, «забывание» договоренностей, невыполнение обязанностей.

Что характерно конкретно для вас?

Но в любом случае – бунтуете ли вы в активной форме или в пассивной – вам необходимо научиться ясно говорить о том, что для вас важно. Причем не дожидаясь, пока ваша злость станет для вас самих невыносимой. Потому что потом, скорее всего, от вас почти не зависит, как скоро от кого-то полетят клочки по закоулочкам. Потому что в вашем восприятии, возможно, вас уже унизили или заставили что-то делать против вашего согласия. И теперь остается только одно – война.

Возможно, вам стоит вести дневник злости, в котором вы будете признавать ценность этого чувства для вас. Когда ваш внутренний Подросток злится, он переживает за ваши права и свободу. Это прекрасная мотивация. Но он практически никогда не умеет применять зрелые формы диалога для отстаивания своего мнения.

Понаблюдайте за ситуациями, в которых испытываете злость. И снова нарисуйте таблицу из четырех столбцов: в первом опишите, что объективно происходит, во втором обозначьте, как вы реагируете (проявляете агрессию или сдерживаетесь), в третьем – попробуйте сформулировать, что вас задело и чего вы на самом деле хотите, а в четвертом – как это можно сформулировать в виде просьбы, предложения или предупреждения. Например:

Поначалу вы можете проделывать это задним числом, то есть уже после того как привычно отреагировали. Ничего страшного в нашей реактивности нет, главное – найти для себя новую форму поведения и постепенно заменять ею старые.

Упражнение «Выявляем пассивные формы агрессии Подростков»

Как я уже писала, агрессия внутреннего Подростка не всегда бывает явно выражена. Мы проявляем ее пассивно, когда:

• откладываем работу, то есть не делаем того, что нужно для выполнения своих обязанностей в срок;

• становимся мрачными, раздражительными или начинаем спорить, когда нас просят сделать то, чего мы не хотим делать;

• намеренно делаем что-то медленно или плохо из того, что мы не хотим выполнять;

• все время бубним, что другие предъявляют к нам необоснованные требования;

• не выполняем обязательств, ссылаясь на «забывчивость»;

• искренне верим, что работаем намного лучше, чем нас оценивают;

• обижаемся на полезные советы окружающих;

• блокируем усилия других, не выполняя своей части работы;

• необоснованно критикуем или презираем людей, наделенных властью.

Пассивно-агрессивным Подросткам нужно научиться «разворачивать» агрессию наружу. Это не значит, что вместо сдерживания вам вдруг надо начать активно злиться на окружающих. Цель вовсе не в том, чтобы там, где раньше злость была «внутрь», начать выражать ее открыто, направо и налево. Мы же все-таки «доращиваем» внутреннего Подростка, а значит, учим более зрелым формам реакций.

Первый шаг – обнаружить, что вы злитесь. В случае с пассивной агрессией это бывает не так уж очевидно для самого человека. Иногда даже сложно заметить, что вы долго терпите раздражение или напряжение. И тогда важно, пусть и задним числом, но заметить, что вы в таких случаях делаете. Уходите из контакта? Начинаете есть? Делаете вид, что не слышите? В общем, что происходит с вами, даже если это вовсе не похоже на злость? Выявить это необходимо, чтобы в дальнейшем вы могли обращать внимание на такие симптомы и говорить себе: «Если я делаю это, то, возможно, происходит что-то, из-за чего я злюсь».

Второй шаг – понять, на что именно злость и что вам хочется сделать по-другому. На что хотелось бы повлиять? О чем попросить тех, с кем вы находитесь во взаимодействии?

Так, глядишь, вы начнете говорить об этом. А в случае, если не получается договориться, – вы будете злиться открыто, определяя, как с вами можно и как нельзя; как вам нравится, а как не подходит. От охваченности подростковой злостью это отличается тем, что у вас появляется право выбора. У Подростка такого выбора нет. Он как Портос из «Трех мушкетеров»: «Я дерусь, потому что я дерусь».

Упражнение «Обнаруживаем ненужное терпение в своей жизни»

Однажды ко мне пришел клиент, и на первой же встрече, когда я предложила поменять место, если ему неудобно, он невзначай обронил:

– Нет, нормально. Я могу многое вытерпеть.

Как вы понимаете, это был важный симптом: вместо того, чтобы прислушиваться к сигналам своей психики о внешнем или внутреннем дискомфорте, он терпел. Вместо того, чтобы использовать здоровую агрессию в своих интересах для изменения обстоятельств, обстановки, ситуаций, отношений – он терпел.

Люди очень удивляются, когда оказывается, что они просто не замечают, сколько терпят. Не кормят себя, когда на самом деле их организм голоден. Не ходят в туалет, когда можно было бы это сделать. Не укладывают себя спать. Не выводят гулять. И так далее…

Независимо от нашего сепарационного статуса, нам всем нужно научиться замечать, где и сколько мы терпим. Но для Подростков это бывает особенно полезно. Ведь они часто живут в фантазии, что все вокруг только и мечтают, чтобы заставить их делать то, что не хочется. А если они не замечают вовремя, сколько терпят напряжения в чем-то, то потом сопротивляются с удесятеренной силой. Так Подростки могут наломать много дров и даже разрушить значимые отношения. Просто потому, что пока не научились более адекватно реагировать на ситуации дискомфорта, которые можно устранить всего лишь одним разговором или простой просьбой.

Напишите себе список, что вы обычно терпите. По каким признакам вы ощущаете, что наступает предел терпению? Что происходит с вашим телом? Пусть это будет 10 баллов из 10. В следующий раз постарайтесь отреагировать на свою потребность чуть пораньше. Например, когда предел терпению еще не наступил, а напряжение составляет 8 или 9 баллов. Это развивает чувствительность к себе – важнейшую опору при любой сепарации. Потому что обрести независимость просто невозможно, пока нет связи со своими потребностями и способности адекватно (то есть вовремя и приемлемыми для себя способами) их удовлетворять.

Упражнение «Ненавистные правила»

Моя дочь в подростковом возрасте все время бунтовала против моих правил. Оно и понятно – ей это было положено по возрасту. Заправлять кровать утром, убирать из комнаты мусор и мыть пол в своем пространстве – это было поле нашего вечного боя. На тот момент дочери уже хватало навыка кричать мне в ответ:

– Хорошо! До 18 лет буду соблюдать эти правила, но потом нет!

Забавно, как дети фантазируют, что быть взрослым – это быть свободным от правил. Мой младший еще рассуждает примерно так: «Вот стану взрослым, и никто не будет ни в чем меня ограничивать и ничего мне запрещать! Хапать больше удовольствия – вот настоящая лафа взрослых!»

Детям обычно кажется, что неважно, как жить, – главное, чтобы не в русле родительской жизни и не по родительским правилам. Важно не делать, потому что так говорят. И это нормально. Важно, чтобы этот этап был и благополучно прошел. Правда, иногда реальность больно бьет последствиями по голове. Родители все-таки плохого не посоветуют. И иногда идти против этого ради бунта бывает себе дороже.

Гораздо опаснее, когда этот этап затягивается. Я вижу много людей, которые (конечно, бессознательно) до сих пор воюют с правилами, установками, посланиями родителей. И заодно бунтуют против всяких других правил. У них получается очень трудная жизнь, «полная несправедливости и жестокости мира», который все время от них чего-то хочет и требует.

Кашу надо есть, шапку надо носить, в комнате надо убирать – и все потому что «надо». И это настолько невыносимо и захватывает весь фокус, что в этом бунте очень трудно разглядеть: «А что же мне нравится?» Сопротивление внешнему становится ценнее контакта с собой. И тогда оказывается, что человек не задает себе нормальные вопросы: «А может, я люблю какую-то кашу? А может, в какой-то шапке мне будет приятно, удобно, бережно к себе, да еще и красиво? А может, мне нравится наслаждаться чистотой в собственном доме?.. И для своей жизни мне нужны свои собственные правила?»

Внутренний Подросток делает для нас важную работу – борется со старыми «надо» и «должен». Потому что, возможно, им пришло время «умереть». Ну, или по крайней мере быть пересмотренными. Потому что во взрослой жизни тоже есть и «надо», и «должен – разница в том, что мы сами выбираем их, иначе для нас наступят такие последствия, которых мы бы не хотели для себя.

Сейчас я предлагаю вам написать все эти «надо» и «должен». И на каждый пункт несколько раз спросить себя: «Почему мне это так важно?» Возможно, окажется, что это важно не вам, а кому-то другому. И тогда понятно, почему ваш внутренний Подросток естественным образом сопротивляется этому: ему нужно, чтобы вы обратили внимание на то, чего хочется именно вам.

Может быть, с какими-то «надо» и «должен» вы естественным образом после этого расстанетесь, а какие-то станут вашим выбором – потому что вам важно продолжать их соблюдать. Для себя самих. Пусть даже из чувства долга или соответствия. Если вы поймете, что вам это и в самом деле по каким-то причинам необходимо.

Упражнение «Иерархия»

Пока мы не повзрослели, слово «иерархия» фонит внутри нас разными чувствами. Кто-то на него злится, а кто-то пугается, предполагая, что те, кто «наверху», способны только на демонстрацию превосходства и унижение.

Человек, застрявший в сепарационном статусе Подростка, все время будет сопротивляться и бороться против любой иерархии, считая ее ненужной и устаревшей конструкцией. А любые требования старших будут лишь поводом для новой войнушки.

Часто действует такая закономерность: чем травматичнее и драматичнее было наше детство, тем больше амбивалентных чувств мы испытываем к любой иерархии. Оно и логично: если человек имел опыт безопасной зависимости и у него в копилке есть надежная привязанность к родителям, то с чего ему сопротивляться идее иерархии? Она для него нормальный и здоровый источник роста и развития. Да, конечно, подростковый возраст заставляет его вдруг атаковать эту конструкцию, но, вырастая, он признает ее благоприятное влияние на себя. И способен спокойно выносить любые иерархии в будущем.

Но если власть старших в детстве была источником тревоги, страха, боли, униженности, то, конечно, мы можем ей сопротивляться. Парадокс в том, что внутри себя мы все равно в ней нуждаемся. И в итоге сепарации мы признаемся себе в этом.

Мы горюем о том, что у нас не было той иерархии, в которой можно было бы жить безопасно и сытно – ведь хотелось бы побывать на месте младшего. В таком случае нужно согласиться, что вам бы очень этого хотелось тогда – а сегодня вы можете сами решать, к каким иерархиям присоединяться, выбирая для себя недеспотичные и нетоксичные структуры.

Постепенно вы должны смириться с тем, что и во взрослой жизни есть иерархии, от которых вы вынуждены зависеть. Но ваше положение в них уже не такое, как раньше, когда вы были детьми. Вы можете защищать свои права, общаться из достоинства и уважения к себе.

И еще кое-что важное: мы навсегда останемся в иерархии семьи младшими по отношению к своим родителям, но впоследствии займем положение старших относительно своих детей. Возможно, пришло время как-то зафиксировать этот факт? И увидеть, в чем наличие старших, их власть и ваша зависимость от них благотворно сказались на вас.

Конечно, внутренний Подросток будет стремиться все обесценить. Ну, показать вам, что власть в вашей семейной иерархии была весьма травматична и деспотична. Это тоже нужно объяснить внутреннему Подростку: вы слышите его мнение, и вам оно важно. Вы не отмахиваетесь от того, как он от этого пострадал.

Тогда я предлагаю услышать его дальше: какая власть на самом деле ему нужна была? Это ведь только кажется, что борьба с чужим влиянием и правилами бессмысленна на этом этапе. Границы и иерархия подросткам важны. И вот как ваш внутренний Подросток хотел бы, чтобы это все было организовано? Что бы ему было важно почувствовать?

Упражнение «Борьба за одобрение»

Маша все время спорит и ссорится с мамой. Когда я уточняю суть конфликтов, она отвечает:

– Я очень хочу, чтобы она признала мою правоту и прекратила говорить, что я ничего не понимаю.

– А для чего вам признание вашей правоты? Что вы получите в итоге?

Маша размышляет… и выдает:

– Я хочу одобрения! Мне важно, чтобы мама признала, что мои действия верные. Для этого я уже много лет все время доказываю ей это.

– То есть вы уже долгое время живете своим умом, делаете то, что вам важно. И при этом приносите это маме, чтобы она одобрила?

– Вот сейчас странно было… Про то, что я уже давно живу так, как считаю нужным. Это невероятно, потому что я все время думаю, что не делаю этого.

– Странно, что вы пытаетесь маму обратить в свою веру. Может, пусть уже живет в своей системе координат? Ей же не надо жить так, как вам хочется? – улыбаюсь я.

– И что? Мне сейчас даже не надо думать, что скажет мама?

– Я вам больше скажу: вот уже много лет для того, чтобы жить, как вы хотите, вам не нужно было ее разрешение. Так может, и одобрения уже тоже не надо?

И вас тоже спрошу: если бы вам уже сейчас можно было не бороться за то, чтобы ваши действия/решения/мысли/чувства одобрили, то что бы это изменило в вашей жизни? Что если вам уже сейчас было бы все можно, то что бы вы сделали со своей жизнью?

Упражнение «Принадлежность к сверстникам»

Ну и наконец коснемся потребности внутреннего Подростка ощутить принадлежность к сверстникам. Потому что это становится важно еще и для завершения отделения от родителей: ведь если в подростковом возрасте нам не удается найти для себя безопасную общность с ровесниками, то мы вынуждены чересчур держаться за связь со своей семьей.

Прежде чем пытаться выделиться и стать супер-уникальным, наш внутренний Подросток очень нуждался быть «таким же, как все». Возможно, вы этого даже не помните. А не помните, скорее всего, потому что по каким-то причинам вы уже тогда чувствовали себя очень одиноким и даже не рассчитывали на возможность быть принятым через принадлежность к ровесникам. Возможно, вас не принимали в компанию. Или вы пережили буллинг. Или вас предали близкие друзья, как часто бывает. И тогда вы ощущали себя непринятым, непохожим, слишком отличным от других.

В случае с сепарацией действует такой парадокс: если мы пытаемся слишком сильно выделиться, то нам пора обнаружить принадлежность к окружению. А если мы все время хотим слиться с другими, чтобы получить шанс стать кем-то, то, скорее всего, нужно обратить внимание на свою уникальность.

Вспомните и напишите все группы или сообщества, к которым вы принадлежали и принадлежите. Это может быть круг друзей или коллег, какая-то группа по интересам.

И даже если мы уже выросли, то никогда не поздно заметить те общности, к которым мы уже принадлежим. Это может быть команда коллег, круг друзей, общность с людьми по интересам. Мы иногда живем, продолжая чувствовать себя «отщепенцем» и чуть ли не изгоем, не замечая, что давно уже имеем отношения с людьми, которые нас принимают, уважают и ценят. И мы должны познакомить нашего внутреннего Подростка с этой реальностью, которую он не знает, поскольку до сих пор смотрит на мир из того состояния, в котором он был одинок, ни на кого не похож и отвергаем.