Развесистая клюква

– Я, конечно, всё это выслушал, но с трудом удержался от смеха: там такая развесистая клюква! Кто писал ему доклад?

Неправдоподобное, совершенно не соответствующее реальности сообщение, нелепая выдумка, которая обнаруживает полную неосведомленность, незнание. Так определяют фразеологические словари «развесистую клюкву», один из самых ярких устойчивых оборотов. «Всё, что вы тут нам говорите, это, простите, развесистая клюква какая-то…»

Комичность выражения в том, что говорящие по-русски точно знают: развесистым может быть дерево, а клюква – это кустики, которые растут в болотистой местности. Развесистая клюква – такая же небывальщина, как «мокрый огонь». Если кто и мог так сказать, то наверняка иностранец, который плохо представлял себе и наши реалии, и значения русских слов…

Да, именно такой была версия появления выражения «развесистая клюква». Его приписывали французскому писателю А. Дюма-отцу: он в своих записках о путешествии по России якобы написал, что отдыхал однажды «в тени развесистой клюквы» (sous l’ombre d’un kliukva majestueux). Версия эта была очень популярна, многие до сих пор ее придерживаются, несмотря на все усилия языковедов доказать, что Дюма ничего подобного не писал и не говорил. И, кстати, в его рассказах о России не было грубых искажений наших реалий!

Фраза «развесистая клюква» родилась как раз в самой России – как пародия на штампы, на вздорные представления иностранцев о стране. Специалист по фразеологии В. Мокиенко называет даже время и место появления крылатого выражения: 1910 год, Санкт-Петербург, театр пародии и сатиры «Кривое зеркало». Там шла пародийная пьеса под названием «Любовь русского казака́», которая изображала французских драматургов, предлагающих директору театра драму: ее действие происходило «в центральном департаменте России, около Санкт-Московии на берегу Волги». Героиню, девушку Аксенку, хотят насильно выдать замуж за казака́, и она кручинится о разлуке с любимым Иваном, вспоминая, как сидела с ним под «развесистыми сучьями столетней клюквы». Надо сказать, что у пьесы был гениальный подзаголовок: «сенсационная французская драма с убийством и экспроприацией жизни настоящих русских фермеров». Наверняка в тексте было много забавного, но именно «развесистая клюква» мгновенно стала популярной – настолько, что пережила все войны и революции. Не забылась!

Разыскной или розыскной?

Участковый в отделении во время обеда просматривает газету.

– Ого! – вдруг восклицает он. – С каких это пор слово «разыскник» пишется с буквой «а»? Меня всегда учили, что «розыскник», «розыскной» надо писать через «о».

Участковый прав, его действительно учили писать слова «розыскной», «розыскник» с буквой «о». Так же, как «розыск» и «розыски». Хотя здесь-то всё понятно, под ударением как слышится, так и пишется. Понятно также, что в словах «разыскивать», «разыскать» – приставка «раз-», через «а».

Теперь о том, что непонятно. Слова́ «разыскной», «разыскник» впервые обрели долгожданную букву «а» в Орфографическом словаре (1991). Почему долгожданную? Потому, что это давно пора было сделать! Ведь прежнее написание через «о» резко противоречило современным орфографическим нормам. Вспомните правило: приставка «раз-» («роз-») / «рас-» («рос-») пишется с буквой «о» только под ударением, а в безударной позиции пишется «а». Вот мы пишем: «россыпь», но «рассыпать» и «рассыпной». «Роспись», но «расписывать» и «расписной». «Роспуск», но «распускать». Если следовать этому правилу, то надо писать «розыск», но «разыскивать» и «разыскной».

Возможно, причина в том, что слово «розыскной» вышло из активного употребления в конце XVIII века, оно не применялось ни в каких учреждениях. Активизировалось слово только в 30-х годах ХХ века. Тогда-то и следовало языковедам исправить его написание, сделать его современным, но этого не случилось, и мы получили в наследство слова «розыскник», «розыскной» в их архаичном виде – такими, какими они были в допушкинскую эпоху. Только в 1990-х языковеды спохватились и начали потихоньку вносить изменения в словари.

Итак, теперь мы попросту действуем по правилу: под ударением «о», без ударения «а». «Розыск», но «разыскной» и «разыскник».

Ра́порт

Представьте себе, что вы говорите с человеком, о прошлом которого совсем ничего не знаете. А так хочется! Тогда слушайте внимательно, и в какой-то момент этот человек с внешностью успешного бизнесмена вдруг скажет: «Да они уже отправили несколько рапо́ртов!».

С точки зрения гражданского человека «рапо́рт» – это ошибка, а вот моряки, например, только так и говорят – «рапо́рт». Видите, кое-что в прошлом вашего собеседника начинает проясняться. Расспросите его, проявите заинтересованность, и он с удовольствием начнет рассказывать, как служил на флоте.

Мы же возвращаемся к слову «ра́порт».

Ударение в нем по правилам ставят именно так: «ра́порт». Это подтверждают все словари ударений. Никаких других вариантов они не приводят. Что же касается множественного числа, то и там ударение неизменно остается на первом слоге: ра́порты, ра́портов, ра́портам, ра́портами, о ра́портах. Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова считает допустимым вариант «рапорта́». Но мне кажется, что «рапорта́» – это как «слесаря́», звучит очень уж просторечно. Лучше все-таки остановиться на беспроигрышном, стопроцентно правильном варианте: «ра́порты, ра́портов».

Для самых любопытных добавлю, что слово, естественно, иностранное, французское. Моряки, как ни странно, оказались ближе всех нас к источнику: слово rapport звучит во французском как /раппо́р/ – доклад, сообщение, донесение. У нас же оно, тем не менее, стало «ра́портом».