Я решил пойти в секцию бокса, чтобы меня наконец научили квалифицированно боксировать. Три года в областной школе бокса развеяли все мои иллюзии о самом себе, дали понять, где я нахожусь с точки зрения способности постоять за себя. Они также научили меня систематической и регулярной работе.

Тренировки шли по два часа три раза в неделю, и на выходных проводились клубные соревнования. Я с большим трудом выдерживал тренировки, проигрывал почти все спарринги и все внутренние соревнования, к своему разочарованию обнаружив, что способностей у меня практически нет. Я узнал, как долго длятся две минуты и как изматывают всего два раунда. Как сложно противостоять опытным и талантливым боксерам и как важна общая физическая подготовка. Я узнал о себе, что я очень медленно учусь и еще медленнее развиваюсь как боксер. Я боксировал как в тумане, истекая потом и напрягая изо всех сил мышцы и мозги. У меня был очень слабый удар, который можно было пропустить безо всякого ущерба, и совсем плохо с чувством дистанции. Я был безнадежен, но продолжал тренировки, хотя нередко уходил после них со звоном в голове от пропущенных ударов.

Лишь на третий год я кое-чему все-таки научился. И тренер стал привлекать меня к «обкатке» новичков, чтобы с самого начала разбивать их иллюзии и ставить перед выбором, продолжать ли дальше. Меня самого на первой же тренировке поставили с чемпионом области, от ударов которого у меня летели искры из глаз, а голова гудела как колокол. Но я держал удар и продолжал лезть напролом. Тогда тренер поставил меня на раунд с зашедшим в гости чемпионом России в моем весе. Искры превратились в молнии, а удары соперника были хлесткими и жгуче болезненными. Я был совершенно дезориентирован и не понимал, откуда возникал передо мной противник со своими острыми как игла ударами, тогда как я не «приземлил» на нем ни одного. Не знаю, о чем думал мой тренер, но если я пришел на первую тренировку на разведку, то после этих боев я решил остаться. С чемпионом области я разобрался примерно через полтора года – не на соревнованиях, но практически забил его в спарринге. А вот чемпион России так и остался для меня совершенно недосягаемым.

Чемпионом по боксу я не стал, но отбил у чужака охоту выяснять со мной отношения. За три года я завел много друзей в новой школе, меня уважали за умственные способности. Но была пара случаев, когда навыки бокса пригодились. В новогоднюю ночь меня окружили прямо перед моим домом четыре рослых подростка и, обнаружив, что я кореец, прижали к стене и стали избивать. Глубинный национализм проявлялся в частых конфликтах между корейцами и «русскими» – всеми, кто не корейцы. А жил я не в своем районе и часто подвергался нападкам местных хулиганов. Боксерские уклоны, блоки и нырки тогда позволили мне вырваться из этого капкана с разорванной верхней губой, но с целыми зубами, нетронутым носом и без сотрясения мозга.

В другой раз я шел к акведуку через железную дорогу и средь бела дня нарвался на четверых молодых мужчин, которые, увидев меня, сразу попытались окружить. Не знаю, почему они решили напасть на меня, – возможно, им досталось от корейских группировок, которые периодически устраивали бойни в коллективных драках. Все парни были крупного телосложения и высокого роста – я же весил порядка 45 килограммов и был на голову ниже любого из них. Ненависть на национальной почве была в то время для многих делом обычным, нередко люди попадали в мясорубку совершенно без причин. Меня отрезали от входа на лестницу, и мне надо было прорваться к акведуку, чтобы сбежать. Я перемещался между нападавшими, ныряя под боковые удары, которые сыпались на меня со всех сторон, и проскочил мимо всех четырех молодчиков, не пропустив ни одного удара. Я даже не успел понять, что случилось, – так быстро все произошло. Думаю, и они тоже не поняли, как мне удалось вырваться из их кольца, но преследовать не стали.

Нравы в моем городе были таковы, что если тебя свалили на землю, то дальше забивали ногами. Поэтому было критически важно оставаться на ногах. Южно-Сахалинск стал для меня жестким индикатором реальности. Я больше не носил розовых очков, не ждал подарков от судьбы и осознал необходимость овладения искусством самозащиты. Город не терпит слабых. Как и сама Жизнь.

Я понял, что боксом мне не обойтись, и стал искать другие способы защитить свою жизнь и здоровье. В 1979 году я обнаружил секцию карате, которую вел местный сенсей под видом занятий по дзюдо. Это была школа стиля Шотокан (Сётокан). Сенсей был русским парнем, моряком, ходившим в Японию, оттуда он привозил нужную литературу. Благодаря ему я приобщился к карате. Это кардинально изменило мою жизнь, мои жизненные интересы и ориентиры.

История моего пути в боевых искусствах требует отдельного изложения. Здесь я привожу лишь те эпизоды, которые могут что-то прояснить в контексте истории создания комплекса Киай Цигун «8 Основ». Мне уже приходилось сталкиваться со страхами и безысходностью прежде. Это не облегчило преодоления препятствий, так как они становились все труднее и сложнее. Но не сдаваться даже в самых безвыходных ситуациях стало для меня не просто правилом, но и неотъемлемой частью натуры.