Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Но тут как раз раздвинули занавес, и на сцену вышла графиня Аврора. Подойдя к рампе, она стала ломать руки и разными жестами изображать свою печаль. Пеппи следила за ней с огромным интересом.
— У нее наверняка случилось какое-то горе, — шепнула Пеппи Аннике. — А может быть, просто расстегнулась английская булавка, и она ее колет.
Астрид Линдгрен. Пеппи Длинныйчулок
Одно время я недолго работала в месте, которого даже нет в моем резюме. Мы занимались организацией научных мероприятий, конференций и круглых столов. Я пришла туда совершенно без опыта, но начальство пообещало, что меня всему научат.
На деле я работала будто вслепую, временами выдерживая яростные стычки с директором по рекламе, престарелым самодуром, который был убежден, что место женщины у плиты. Никто ничего не объяснял, никто не давал никаких подсказок, никто не поддерживал и не делился опытом. Я будто вязла в болоте. Через несколько недель я стала меньше есть и больше плакать — примерно каждый раз, как приходила с работы. Я отсиживала восемь часов, потом срывалась и шла домой. Я бегала курить каждые полчаса. Через полтора месяца я потеряла 8 кг.
И я все еще не догадывалась, что у меня депрессия. Винила непростой испытательный период на работе — ну с кем не бывало, переживем. Если бы я сейчас могла обратиться к той себе, моложе на пять лет (а измотаннее — на все пятнадцать), я бы спросила: «Зачем тебе это переживать? Зачем тебе то, что не приносит радости и от чего ты легко можешь отказаться?»
Мне потребовалось одно падение, чтобы решить: больше я туда идти не хочу. Падение в прямом смысле слова. Я тогда весила килограммов сорок, и как-то по пути до метро меня сбило ветром. Я полежала на ступеньках, потом вернулась на работу и сказала, что увольняюсь. Как только я подписала обходной лист, тоска исчезла. Болото и туман испарились. И я снова начала набирать вес.
Было ли мне очевидно, что у меня депрессия? Нет.
Было ли мне понятно, что причиной всему — моя идиотская работа? Тоже нет.
В книге Митху Сторони «Без стресса. Научный подход к борьбе с депрессией, тревожностью и выгоранием» я обнаружила такую замечательную метафору: «О том, как важно в любой непонятной ситуации найти булавку, писал в своем труде “О счастье” французский философ Эмиль-Огюст Шартье. Няне, качающей плачущего ребенка, вряд ли придет в голову, что кричит он не ради собственного удовольствия, а из-за булавки в его одеяльце, которая колется и доставляет неудобство. И, пока женщина ее не найдет, тревога малыша будет расти. Если вы тоже найдете “булавку” при помощи когнитивной переоценки, то станете лучше понимать, что происходит».
Вообще, честно говоря, Шартье явно плохо знал нянь: женщина как раз-таки будет сперва искать то, что малышу мешает… Но мы все в некоторой степени те самые дети, что плачут, иногда беззвучно, из-за булавки в одеяльце. Увы, нам не приходится надеяться, что кто-то вытащит эту булавку. Нужно обнаружить ее и избавиться от нее самостоятельно.
Семья все равно что часть тела. Звучит странно, но по сути так и есть. Это люди, на которых мы в идеале надеемся и в которых ищем опору и поддержку. Происходит что-то плохое — мы ждем, что они будут рядом и ободрят, что-то хорошее — хотим, чтобы они разделили с нами радость. Их болезни и неприятности делают нас слабее, а удачи, наоборот, — сильнее.
Но семья может стать как источником силы, так и причиной депрессии.
Мария:
Моя депрессия была связана с тем, что у меня не было стиральной машинки.
Конечно, это формальное объяснение, как тот самый гвоздь из детского стишка: «Враг вступает в город, пленных не щадя, оттого что в кузнице не было гвоздя». Только в моем случае все ровно наоборот. Отсутствие «гвоздя», ощущение, что армия уже разбита и жизнь лежит в руинах, даже если со стороны этого не видно.
Я долго не знала, что у меня депрессия. Мне просто было очень плохо, но я считала, что проблема во мне самой. Мне было 32 года, я была уже пять лет в браке, а мой муж, когда-то любимый, оказался алкоголиком и почти ничего не зарабатывал. Мы жили в съемной квартире без всякой помощи от родственников и друзей. Мне приходилось очень много работать, чтобы оплачивать и квартиру, и няню для ребенка, и повседневные расходы. Хотя я зарабатывала по российским меркам вполне прилично, у меня постоянно не было денег. Приходилось стрелять у коллег по пять тысяч до зарплаты и все время крутиться как рыба на горячей сковородке, чтобы сводить концы с концами.
Несмотря на то что муж почти не работал (перебивался случайными заказами), он мало что делал по дому. В квартире был страшный беспорядок. У нас был кот, который часто метил обувь или просто делал свои дела на пол, потому что никто не убирал его лоток: мне было некогда, а мужу по фигу. Так что у нас постоянно воняло. Когда я возвращалась домой с работы и видела все это, то чувствовала такое отчаяние, что начинала «заедать» стресс. Из-за этого и из-за гормонального сбоя после рождения ребенка я набрала за несколько лет больше 30 кг.
На работе я пыталась выглядеть хоть как-то прилично, но мне приходилось носить длинные волосы, завязанные резинкой, которые мне совсем не шли. Выхода не было — я не могла позволить себе походы к парикмахеру. Дома я все время ходила в грязной одежде, а постельное белье меняла раз в месяц. Все дело в том, что стирать руками одежду и постель очень непросто, а стиральной машинки у меня не было. За все годы в браке муж не удосужился позаботиться об этом. Ему было плевать, а я сама не могла купить машинку, потому что моей зарплаты еле хватало на остальные расходы.
Неудивительно, что я постоянно была в страшной тоске и отчаянии, хотя сама этого не осознавала. Вместо того чтобы бороться за себя, я пыталась спасать мужа от алкоголизма. Я была тогда верующей христианкой, убежденной, что должна «беречь семью». Конечно, ни о каком разводе речь не шла — мы же были обвенчаны!
Не знаю, что стало последней каплей. Может быть, тот момент, когда я случайно узнала, что у мужа есть другая женщина (она, наивная, тоже его жалела, винила в пьянстве «жену-стерву» и была убеждена, что спасает его). Так или иначе, что-то сломалось внутри меня.
Дальше все было долго и непросто. Мне пришлось пережить болезненное расставание с мужем, его агрессию, побои, шантаж, угрозы отсудить ребенка и многое другое. Пришлось измениться практически полностью, поменять убеждения и избавиться от навязанных стереотипов и иллюзий.
Наконец я уехала от мужа вместе с ребенком и самостоятельно сняла квартиру. Внезапно оказалось, что все не так уж плохо с деньгами — теперь, когда не надо было кормить алкоголика, я тратила намного меньше. Я постепенно похудела, смогла наконец носить хорошую одежду и сделать стрижку. Депрессия прошла сама собой, и я даже не заметила, куда она девалась.
А самое главное — при первой же возможности я купила стиральную машинку. Как Скарлетт О’Хара поклялась, что никогда больше не будет голодать, так и я могла бы сказать: теперь никто больше не заставит меня ходить в грязной одежде. Хватит. Я вернула себе мою жизнь.
Уровень депрессии и тревожности у женщин, переживших домашнее насилие, очень высок, хотя их основной диагноз — ПТСР. Рандомизированное контролируемое исследование с участием 260 женщин, подвергавшихся домашнему насилию и обратившихся за психологической помощью, показало, что 70% из них страдают от депрессии.
Далеко не всегда женщина отдает себе отчет в том, что живет с токсичным партнером-тираном. Нам с детства вдалбливают, что «так живут все». Нередко женщины и вовсе не обращают внимания на домашнее насилие, если не доходит до побоев. Правда в том, что обесценивание, высмеивание, игнорирование — это все тоже проявление домашнего насилия. И атмосфера конфликтов и отчуждения легко может вызвать депрессию.
Мы приходим домой, чтобы получить тепло и одобрение. Дома нам хочется быть уязвимыми и расслабленными. Хотя в среднем у людей в браке лучше показатели психического и физического здоровья, чем у одиноких, принцип «хоть бы какой — лишь бы не остаться одной» тут не работает. Конфликтные и токсичные семейные отношения — уже сами по себе источник стресса, а несчастливый брак приводит к развитию настоящей клинической депрессии.
Как понять, что ваши отношения с партнером не здоровы? Я приведу только самые очевидные, острые признаки токсичных отношений, но на самом деле их может быть гораздо больше.
Список можно продолжать бесконечно. Но главный признак того, что отношения дали трещину, один: вы несчастны. Вам не хочется возвращаться домой.
«Хорошо, — скажете вы, — у меня восемь из десяти признаков токсичных отношений. Я осознала, что мой муж — нехороший человек, и моя депрессия из-за него. И я должна от него уйти. Прекрасно это вы придумали, автор! Вот только куда я пойду — домохозяйка с тремя детьми, двумя собаками и престарелым котом? Раз вы так все здорово придумали, может, вы мне и расскажете, что делать дальше?»
Справедливо. Разумеется, дать совет «Уходите от плохого мужа» — проще простого.
Но вот что важно. Зачастую самое сложное — найти «булавку» и сказать себе: да, она мне мешает. Признаться себе, что отношения, в которых вы состоите, — нездоровые, не приносят радости и их необходимо прекращать. Это решение, вполне возможно, станет самым важным шагом на пути к избавлению от депрессии.
Следующим важным шагом будет планирование. Планирование эвакуации с тонущего корабля. Сядьте и максимально подробно распишите все варианты: как уйти от мужа-тирана. Не пугайтесь, если этот план займет не неделю, а месяц или полгода. Возможно, когда вы начнете претворять его в жизнь, все пойдет гораздо быстрее, чем вы рассчитывали. А если нет — значит, вы все предусмотрели.
Я знаю, как тяжело решиться на подобный шаг. Беда в том, что, если вы живете с токсичным партнером, разрыв произойдет рано или поздно. И если вы не сможете контролировать этот разрыв, он будет куда более болезненным.
Чтобы больше узнать о токсичных отношениях с нарциссами и абьюзерами, рекомендую прочитать трилогию Тани Танк «Бойся, я с тобой. Страшная книга о роковых и неотразимых». Таня Танк также ведет блог «Перверзные нарциссы, психопаты» ().
Арина:
У меня были токсичные отношения, которые длились три года. Он унижал моих друзей, мои интересы, обесценивал мою работу. Когда мне нужна была его поддержка, он говорил: «Не ной, хватит говорить об этом!» В конце концов он нашел другую женщину и бросил меня. Я привыкла жить в зависимости, он сломал меня как личность. С истощением и нервным срывом попала в городскую больницу и тогда поняла, что надо как-то выбираться из этой ситуации.
«Думаю, главный мотив, чтобы “встать и идти” или хотя бы ползти, — это воля к жизни, — сказала мне Таня Танк, когда я спросила ее, как женщине разорвать токсичные отношения. — Понимание, что просто умрешь физически, если не будешь “дергаться”… Я пытаюсь донести до своих читательниц мысль, что нужно как можно раньше выходить из токсичных отношений: пока сохранили себя, пока не высосаны и не обесточены, пока есть хоть какая-то любовь к себе и чувство самосохранения. Верующим людям я бы предложила задуматься о том, что у Бога были какие-то планы на их земную жизнь, и нахождение в абьюзе — это невыполнение божественных планов, жизнь, прожитая впустую, духовная смерть. Я атеистка, но мыслю примерно так же: я получила жизнь — значит, для чего-то я была нужна. И точно не для того, чтобы моя жизнь была присвоена кем-то и отнята у меня».
Но семья — это не только партнер. Дети и подростки, живущие с токсичными родственниками, тоже не исключение. К депрессии могут подтолкнуть конфликты между родителями, неблагополучное финансовое состояние семьи, неполная семья или низкий уровень образования у родителей. Давящие, не поддерживающие родители создают невыносимую атмосферу дома. Особенно тяжело приходится подросткам: они уже как будто взрослые, со своим распорядком, со своими привычками, но при этом им приходится жить с другими людьми, которые диктуют свои правила.
Александра:
В 15 лет у меня была депрессия из-за отношений с мамой и братом. Было их мнение — и неправильное. Все мое считалось «дурацким», «тупым» и «ненормальным». В частности, мое увлечение научной фантастикой.
То, что депрессия может быть «семейным проклятием», задокументировано в ряде исследований. В одном из них участвовал 161 человек из трех поколений: внуки, родители и дедушки или бабушки. Больше половины (59%) внуков, в семье которых старшие поколения страдали депрессией, демонстрировали симптомы психиатрических заболеваний (в частности, тревожного расстройства) уже в раннем возрасте, около 12 лет. Интересно, что, если депрессией страдали только родители, но не бабушки или дедушки, риск ее развития у внуков был невысоким.
Подростки — очень уязвимая для депрессии группа людей. В 2016 году в США 12,8% молодых людей в возрасте 12–17 лет хотя бы раз сталкивались с депрессивным эпизодом. По России, к сожалению, такой статистики нет, но едва ли у нас процент меньше.
«Депрессия у подростков, по моему опыту, часто связана с отношениями с мамой, — говорит психиатр Наталья Чернобыльская, — с чувством одиночества и непонятости. При этом бывает, что мама неравнодушная и понимающая, но у подростка все равно создается впечатление, что она его не видит, не понимает, “тупит”. Некоторые боятся, что его разлюбят, если узнают какую-нибудь ужасную правду: от сексуальной ориентации до желания бросить выбранный семьей вуз. Проблемы в отношениях с ровесниками, разумеется, тоже бывают причиной депрессии, но и в этих историях нередко присутствует личность мамы. Интересно, что в моей практике пап как будто нет, они похожи на книжных персонажей: могут пугать, развлекать или защищать даже, но каких-то важных решений не принимают».
Я неоднократно слышала истории, что депрессия проходила, стоило молодому человеку уехать из дома и начать жить самостоятельно. Далеко не всегда на родителях лежит какая-то вина — бывает, что поколениям просто сложно ужиться.
Большинство из нас проводит на работе примерно столько же времени, что и дома. Неудивительно, что токсичная недружелюбная атмосфера в коллективе вызывает депрессию.
Анастасия:
Я шла на работу и плакала. Каждый день. Вечером я чувствовала жуткую подавленность от мысли, что завтра снова туда идти. У меня был очень неприятный начальник, который все свои ошибки сваливал на подчиненных. При этом не кричал, не хамил — просто очень убедительно доказывал своим подчиненным, что они ничтожества, не умеют работать и только тратят деньги компании. Такой «человек-болото»: ты с ним мог проговорить час, а потом не вспомнить ровным счетом ничего из того, что вы обсуждали.
Когда сверху поступило распоряжение о сокращении штата, он заставил мою коллегу написать заявление «по собственному»: буквально довел ее до слез. Я тогда решила, что костьми лягу, но добровольно не уволюсь. Не дождется. Это стоило мне, честно говоря, огромного количества усилий. В итоге я не уволилась, а перешла в другой отдел и прекрасно там проработала еще несколько лет. Стоило мне уйти от этого человека — я перестала плакать и думать о том, чтобы выброситься из окна. К сожалению, хеппи-энда тут не будет, потому что бывший начальник просто набрал других сотрудников, и с ними ситуация повторилась.
Буллинг со стороны начальства или коллег — благодатная почва для развития депрессии. Если вам кажется, что травля осталась где-то в начальных классах, вы ошибаетесь. Около 11% сотрудников, по данным из разных стран, подвергаются травле на рабочем месте.
Помимо недружественной атмосферы в коллективе, есть и другие факторы риска для развития депрессии на работе. Например, пресловутые переработки. Ну кто из нас ровно в шесть вечера встает с рабочего места и идет домой? В Японии, стране, где преданность работе возведена в культ, существуют специальные термины: кароси (смерть из-за переработок) и кародзисацу (самоубийство, вызванное стрессом на работе).
Отношение к самоубийству в Японии отличается от европейского. Там оно считается проявлением свободы воли, даже чем-то романтичным. «До недавнего времени в газетах и популярной литературе суицид описывался как способ борьбы с социальной несправедливостью, — говорит доктор Дзюнко Китанака, медицинский антрополог и профессор отделения гуманитарных наук в Университете Кэйо в Токио. — Но из-за того, что за последние десять лет количество самоубийств взлетело до небес, подход пришлось менять. Согласно новой концепции, самоубийства — следствие непомерного социального давления и депрессии».
После нескольких судебных процессов, когда компании были вынуждены выплачивать деньги семьям людей, которые покончили с жизнью из-за слишком напряженного графика, в Японии пересмотрели подход к переработкам. Например, в 2016 году государство запустило проект «Премиальная пятница», когда работников поощряли рано уходить домой в последнюю пятницу каждого месяца. Правда, только 11% служащих восприняли эту инициативу с восторгом. В мае 2017 года японский парламент одобрил трудовую реформу, которая ограничила количество переработок ста часами в месяц. Для крупных компаний эта реформа вступила в силу в апреле 2019 года. Однако, согласно опросу, 40% японцев не верят, что законодательные меры облегчат им жизнь.
Очень интересное исследование было проведено в Южной Корее в 2018 году. Ученые выясняли, есть ли связь между количеством рабочих часов в неделю и депрессивными симптомами. И что вы думаете: чем больше часов — тем тяжелее депрессия? А вот и нет! Зависимость депрессии от количества рабочих часов была U-образной. Идеальное количество — 40 часов в неделю (это самое донышко буквы U). Больше этого показателя, понятное дело, плохо и депрессивно. Но и слишком мало, как выяснилось, тоже не здорово. Люди, которые работали меньше 40 часов в неделю, тоже проявляли симптомы депрессии. Скорее всего, причина в том, что у людей, которые работают мало, нет стабильной занятости, они перебиваются случайными заработками.
На самом деле это исследование не убеждает: впахивайте по 40 часов в неделю, и будет вам счастье (как может показаться). Датчане работают в среднем 37 часов в неделю, а переработки у них считаются признаком того, что сотрудник не умеет распределять свое время. Иначе говоря, дело не в цифрах, а в утомляемости.
«В моей практике были пациенты с депрессией, которые работали в атмосфере, где им “садились на голову”: убеждали, что это самый важный в мире проект, а они — самые ответственные сотрудники, и никто, кроме них, не справится, — рассказывает психиатр Наталья Чернобыльская. — И они тащили проект, надрывались, не спали ночами, жили с постоянным ощущением катастрофы. А стоило им уйти с работы, как — хоп! — налаживался сон, улучшалось настроение».
Итак, пытаемся нащупать «булавку» на работе.
Да, я понимаю, что совет «увольняйтесь» вам не понравится. «Думаешь, это так легко?» — возмутитесь вы. Думаю, нет. Это нелегко. Но это гораздо легче, чем спустить в унитаз большую часть своей жизни, слушая упреки начальника-самодура или приползая домой к полуночи. Наверняка приправой к этому прогорклому блюду служат ваши неуверенность и страх, которые подогреваются на работе, — неуверенность в том, что вы справитесь с задачами на новом месте, и страх, что больше никому не будете нужны.
Нормально искать место, где нам будет хорошо и нас будут ценить. И такое место точно есть!
Как-то раз я проходила собеседование в одной крупной IT-компании. Сотрудница HR-отдела спросила меня: «Вы знаете, у нас довольно часто бывают переработки, часов до десяти вечера. Например, начальство назначает встречи на это время… Как вы к этому относитесь?» «Плохо, — сказала я. — Я не буду работать в таких условиях». — «Почему?» — спросила она. «Потому что так происходит в двух случаях, — ответила я. — Либо вам не хватает кадров, либо начальству глубоко плевать на комфорт своих сотрудников, а я с такими не сработаюсь».
Мою собеседницу это ужасно удивило. Я думаю, что даже те соискатели, которые так думали до меня, не рискнули высказать свое мнение. Мне же терять было нечего. И я ни секунды не пожалела, что так и не стала «задерживаться часов до десяти вечера».
Есть вещи, на которые мы не можем повлиять, например на смерть близкого или хроническую болезнь. Нам остается только пройти через страх, боль и растерянность, преодолеть горе и со временем изменить свое отношение к нему. Это «булавки», которые рано или поздно выпадут сами (или с помощью психотерапевта и антидепрессантов).
Но есть «булавки», которые нужно искать и вытаскивать. Это может быть отравленная сплетнями дружба, агрессивный, токсичный или депрессивный родственник, который то и дело вмешивается в вашу жизнь… Это может быть что угодно. Скорее всего, вы даже привыкли к этой «булавке». Вы говорите себе что-то вроде: «Мне, конечно, плохо, но не из-за этой же крошечной колючки?»
Да, это из-за нее. И пока вы ее не вытащите, вам будет плохо.
Войти с помощью соц. сетей: