Опасность разобщенности

Будучи отрезаны от своих стремлений, мы отрезаны и от своего истинного «я». Мы легко можем потерять связь со своей семьей, друзьями или обществом. К сожалению, такая изоляция лишь усугубляет проблему, ведь взаимодействие с другими людьми – это ключевой способ роста и развития мозга в течение всей жизни.

Если мы одиноки, наше стремление к целостности атрофируется. Мы чувствуем безысходность, уныние и бессилие, словно теряем все свои желания и жизненные силы. Ко мне часто приходят пациенты в таком состоянии – возможно, с формальным диагнозом тревожности, депрессии или просто истощенные. Первым делом я помогаю им осознать, насколько важными и особенными они на самом деле являются. Затем им необходимо активизировать желание брать, поскольку только так они могут перейти к желанию отдавать.

В части III этой книги мы рассмотрим, как наладить контакт с собой и восстановить стремление к целостности. Но вначале давайте проанализируем, что происходит, когда вы чувствуете себя одинокими.

По мнению социального психолога Салли Дикерсон, отделение от своей социальной группы часто вызывает чувство стыда: ощущение, что нас отвергли, заклеймили позором или сокрушили. Стыд часто провоцирует возникновение болезни – он в буквальном смысле подрывает иммунную систему.

Дикерсон утверждает, что стыд – это следствие угрозы социальному «я», той части человека, которая принадлежит группе. То есть социальная угроза подвергает опасности нашу связь с группами, в которые мы входим, – семьей, обществом, человечеством в целом. Когда мы не в силах соответствовать стандартам своей группы, когда нас считают недостойными принятия или порицается какая-то неконтролируемая часть нашей личности – наше социальное «я» оказывается под угрозой.

Ответом на физическую опасность является пресловутая реакция «бей или беги» – вы либо побеждаете физическую угрозу, либо убегаете. Но реагируя на социальную угрозу стыдом, мы не деремся и не убегаем, а уступаем, уходим в себя или прячемся.

Представьте себе ребенка, которого за что-то ругают. Он не выбегает в страхе из комнаты; напротив, его голова опускается, тело съеживается, и он отказывается смотреть вам в глаза. Весь его вид выражает надежду, что, проявив максимум покорности, он избежит угрозы своему социальному «я».

Эти реакции уходят корнями в наши животные инстинкты. В каком случае животное опускает взгляд, съеживается и старается незаметно исчезнуть? При столкновении с сильнейшим противником, угрожающим его положению в группе. Менее сильное животное может даже открыть свое самое уязвимое место, чтобы убедить победившую сторону или вожака стаи, что оно не представляет никакой угрозы и хочет лишь, чтобы его оставили в покое.

В человеческих группах мы тоже можем уступить, уйти в себя или спрятаться, столкнувшись с кем-то более сильным – работодателем, хулиганом или кем-то из группы, обладающей большим статусом или властью, чем наша. «Эй! – говорим мы своим поведением, если не словами. – Я сделаю все, чтобы избежать столкновения, которое почти наверняка проиграю. Делайте, что хотите, забирайте, что хотите – только оставьте меня в покое».

ОДИНОЧЕСТВО ВРЕДНО ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ

Изоляция → стыд → сбои в иммунной системе → нарушение функции мозга → тревожность, депрессия, спутанность сознания, безысходность и пр.

Где же выход? Активируйте стремление брать и стремление давать.

Воля к целостности → связь с другими людьми → здоровая иммунная система → оптимальная работа мозга → ясное мышление, бодрое настроение, уверенность, оптимизм.

Проблема возникает при нарушении баланса между желанием брать и желанием давать. Способом достижения этого баланса может быть брать, чтобы отдать.

Мы часто неверно понимаем значение слова «дать». Мы думаем, что настоящий благодетель это тот, кто построил новое крыло больницы. Но если даже не имея денег, человек без всякой выгоды для себя в меру своих сил помогает другим, он устанавливает более глубокую связь со своим истинным «я». И именно это действие соотносится с улучшением здоровья. Вспомните исследование Беркли Велнес, демонстрирующее, что люди получают больше пользы, отдавая, нежели приобретая. В другой работе, опубликованной в журнале «Психосоматическая медицина», говорится о том, что оказание социальной поддержки приносит больше физиологической пользы, нежели получение социальной поддержки.

Стыд запускает воспалительную реакцию

Мы действительно реагируем воспалением на изоляцию или позор. Цитокины – биохимические вещества иммунной системы. Нормальный уровень цитокинов в крови стимулирует рост клеток (благотворный при травме или инфекционном заболевании) и препятствует размножению вирусов. Однако в избытке цитокины увеличивают общий уровень воспаления, одновременно ослабляя нашу иммунную систему, подрывая микробиом и провоцируя депрессию.

Врачи исследуют уровень цитокинов, чтобы оценить здоровье иммунитета. Для этого измеряют три следующих показателя крови: фактор некроза опухоли (ФНО), фактор дифференцировки В-клеток (ИЛ-6) и интерлейкин 1-бета (ИЛ-1b). Уровень этих маркеров воспаления повышен у пациентов, страдающих от тревожности, депрессии и спутанности сознания. Усиление воспаления поражает все части целостного мозга – мозг, кишечник и микробиом. В результате часто нарушается работа мозга.

Многочисленные исследования подтвердили, что у млекопитающих в ответ на социальные угрозы повышается уровень цитокинов. Когда в колонию животных помещали агрессивную особь, более слабые представители переживали «социальное поражение и подчинение» (терминология Дикерсон). И внезапно у «побежденных» животных наблюдался скачок цитокинов. С увеличением количества маркеров воспаления менялось и их поведение: они меньше исследовали территорию, стараясь держаться ближе к дому; воздерживались от сексуальных контактов; избегали других животных. Если бы они были людьми, мы бы сказали, что они в депрессии. Действительно, у людей обнаруживается сильная взаимосвязь между депрессией и высоким уровнем цитокинов.

Как видите, эти реакции являются не только эмоциональными, но и физическими и коренятся в нашем мозге и теле. Инъекция дополнительных цитокинов даже здоровых людей и животных делает тревожными и подавленными. За пределами лаборатории это происходит, когда вы испытываете социальное поражение и подчинение: на работе, в семье или при обстоятельствах, заставляющих вас чувствовать себя беспомощными и отверженными. Что бы вы ни думали или ни ощущали в связи с вашей ситуацией, тело будет реагировать посредством измеряемых физических маркеров и узнаваемого поведения: вы умолкаете, стараетесь не привлекать к себе внимания, максимально ограничиваете свои потребности и ждете, пока обстановка изменится.

Если не принимать все это во внимание, то состояние побежденного в дальнейшем приведет к серьезным проблемам со здоровьем – депрессии, тревожности и суицидальным мыслям. Помимо аффективных расстройств вам грозят сердечно-сосудистые заболевания, метаболический синдром (сочетание диабета, сердечно-сосудистого заболевания и ожирения), ревматоидный артрит, увеличение восприимчивости к ВИЧ-инфекции, а в пожилом возрасте – преждевременная смерть.

Дикерсон с коллегами провели эксперимент, направленный на изучение взаимосвязи цитокинов и социальных угроз. Они попросили одну группу испытуемых писать на нейтральные темы, а другую группу – на тему стыда (о том, как их отвергали, как у них не получалось соответствовать родительским ожиданиям и т. д.). После того как в течение недели они написали об этом три раза, количество маркеров цитокинов в группе «самобичевания» значительно выросло, в то время как у контрольной группы такой реакции не наблюдалась. Группа «самобичевания» также сообщила о возрастании чувства стыда; на самом деле чем больше стыда испытывал человек, тем выше у него были показатели цитокинов. Однако это была единственная эмоция, которой различались эти две группы: группа «самобичевания» не сообщила об увеличении чувства вины, злости, тревожности, грусти или негативных эмоций в целом. Стыд и уровень цитокинов оказались очень тесно связаны.

По результатам двух других исследований стыд также играл важную роль в работе иммунитета ВИЧ-положительных пациентов. Первое исследование проводилось среди геев. Те, кто отличался большей чувствительностью к социальному отвержению и осуждал себя, умерли примерно на два года раньше, чем остальные (в то время эффективные способы лечения еще не были известны). Чувствительность к социальной отверженности и позору также предвещала повышенную вирусную нагрузку и более слабые вирусологические/иммунологические ответы.

Второе исследование было проведено среди ВИЧ-положительных женщин. Чувствительность к межличностной отверженности означала уменьшение некоторых видов Т-клеток в течение двух лет, тогда как другие составляющие депрессии не имели такой корреляции. Утверждения типа «Я почувствовала, что не понравилась людям» или «Люди были недружелюбны» были связаны со слабым иммунным ответом. Утверждения типа «Мне было грустно» или «Я неспокойно спала» – не были. Иными словами, когда женщины чувствовали себя одинокими, нелюбимыми, отвергнутыми, покинутыми, их иммунная система страдала гораздо больше, нежели когда они просто грустили.

Статья Дикерсон – поразительное свидетельство того, как стыд влияет на весь организм. Очевидно, что чувство разобщенности с другими людьми настраивает организм на плохое самочувствие, провоцирует тревожность и депрессию. А когда мы чувствуем себя обособленно – атрофируются наши желания, мы теряем и стремление брать, и стремление отдавать. Как побежденные животные, по описанию ученого, мы склонны просто сдаться.

Очевидно, что чувство разобщенности с другими людьми настраивает наш организм на плохое самочувствие, провоцируя тревожность и депрессию. А когда мы чувствуем себя обособленно, тогда атрофируются наши желания, мы теряем и стремление брать, и стремление отдавать.

Это лишь один пример того, что происходит, когда рушится воля к целостности. И стыд – лишь одна из эмоций, к возникновению которых может привести пошатнувшаяся воля. Главное в том, что, когда ослабевает стремление к целостности и атрофируются желания, страдают и тело, и мозг. Остановить этот процесс можно, возродив волю к целостности.