Глава шестая

Как вести себя с тем, кто отказывается извиняться

Некоторые люди не умеют и не хотят извиняться – и с этим ничего не поделать. Их защитные механизмы слишком сильны, слишком силен их стыд, они не могут и не хотят объективно воспринимать самих себя. Они никогда не признают своей ответственности.

Но зачастую проблема извинения и примирения – это танец, в котором участвуют по меньшей мере два человека, и танец этот может быть различен в зависимости от обстоятельств. И если вы не получаете нужных и заслуженных извинений, то можете неосознанно усугубить проблему. Естественно, что никому из тех, кто страдает и обоснованно обижается, слышать этого не хочется. Но мы должны это услышать.

Вы не можете заставить другого человека отключить защитный механизм и пойти вам навстречу. Вы не виноваты в том, что он не извиняется, хотя должен. Но вы можете не загонять его глубже в оборонительную позицию, тем самым повышая свои шансы преодолеть барьер глухоты и быть услышанным.

Немногим повезло иметь родных и друзей, умеющих сосредоточенно и мужественно слушать, как Кэтрин (глава 4) выслушала свою дочь. Если вы общаетесь с собеседником раздраженно и критически, то лишь наносекунды отделяют вас от реакции «но, но, но…». И ваше дело проиграно.

Даже если нужное вам извинение касается сущих мелочей, обидчик замкнется в своей обороне еще сильнее, если вы станете слишком сильно на него давить. Ваше поведение по отношению к такому человеку очень важно, поэтому я хочу дать вам несколько советов.

Придерживайтесь фактов

Люди не извиняются, когда чувствуют, что их обвиняют несправедливо или принуждают взять на себя чужую часть вины. Как сказал мне один мужчина, «когда жена меня критикует, мне не хочется извиняться, потому что я чувствую, что кладу голову на плаху. Если я извинюсь, то соглашусь с ней, что вся проблема заключена во мне, а это неправда».

Даже незначительное преувеличение фактов способно включить защитный механизм собеседника. Если партнер за последний месяц задерживался на работе шесть раз, а вы скажете, что восемь, он сосредоточится на исправлении фактов, а не на вашей законной жалобе.

Давайте рассмотрим фрагмент разговора супругов в моем кабинете:

Он: Все утро ты была груба и зла. Больше всего меня взбесило то, что ты даже не сочла нужным извиниться!

Она: Все утро?! Сколько же раз я тебе нагрубила?

Он: Около семи раз.

Она: Я была груба лишь три раза. (Она все подсчитала и теперь атакует мужа, как заправский адвокат в суде.) Ты говоришь – семь раз? Назови-ка мне все эти случаи. И поконкретнее, пожалуйста.

Он: Неважно, сколько раз ты была груба. Это недопустимо. А самое ужасное в том, что ты мне нагрубила, а потом вела себя так, словно ничего не случилось.

Она: Но зачем преувеличивать? Почему бы тебе не сказать, что я была груба три раза? Почему ты не хочешь извиниться за преувеличение?

Каждый, кого критикуют неточно, сразу же переходит к обороне. А когда мы слушаем, включив защитный механизм, то автоматически сосредоточиваемся на преувеличениях, искажениях и неточностях, которые всегда встречаются в обвинениях. Тем самым мы упускаем суть сказанного. А потом мы ввязываемся в спор, чтобы исправить факты. В ситуации спора любое извинение равносильно проигрышу.

Когда банан – это не просто банан

Худшую склонность к преувеличениям я демонстрирую в своем браке. Стив всегда рядом со мной, и в его обществе я расслабляюсь и перестаю следить за своим поведением. Кто может упрекнуть меня за то, что я вываливаю на него все свои жизненные стрессы? Для чего же тогда нужен партнер?

Когда Стив недавно принес из соседнего магазина пять бананов одинаковой степени спелости, я сразу же набросилась на него. Мы живем вдвоем, нас нельзя назвать страстными любителями бананов, мы не делаем банановый хлеб. Я считала, что муж должен на коленях вымаливать мое прощение, потому что раньше мы уже не раз говорили о бананах.

У меня изначально было плохое настроение – неудачный для самооценки день. От фактов (нам придется объесться бананами или три банана отправятся в компостную кучу) я перешла к ударам ниже пояса («Как ты можешь допускать, чтобы пища портилась, когда столько людей голодает?»). А закончила я свое выступление сакраментальным вопросом: «Что с тобой творится?» И потребовала извинений и клятвы на крови, что больше проблемы с бананами не будет.

– Я не хочу этого слышать, – Стив не скрывал раздражения. – Если тебе не нравится, как я делаю покупки, поезжай в магазин сама.

Я попыталась огрызнуться и тут же умолкла. Стоп, а почему это я оказалась виноватой? Ведь я-то никогда не покупаю пять бананов одной степени спелости, что однозначно делает меня лучшим гражданином и более высокоразвитым человеком. И почему это Стив так взбеленился, если это он допустил ошибку? Он должен быть счастлив, что я так конструктивно его покритиковала и поправила!

Если хотите, чтобы собеседник осознал свое поведение и извинился, запомните основное правило успешной коммуникации. Критикуйте поведение, а не человека. Но под влиянием сильных эмоций мы можем автоматически переключиться. Мне понадобилось десять секунд, чтобы от фактов (покупка пяти спелых бананов означает, что три из них сгниют) перейти к сомнению в умственных способностях человека, который сделал эту покупку. Удивительно, но в своих самых прочных и важных отношениях мы реже всего проявляем зрелость и вдумчивость.