История изучения лобной доли

В последующие годы многие врачи стали документировать истории пациентов, переживших травму лобной доли и подвергшихся радикальным личностным изменениям, подобно Гейджу. Начала развиваться новая область научных исследований. Большинство таких несчастных теряли прежнюю работу. Они также обнаруживали отстраненность в отношениях с окружающими. Им были безразличны нормы общественной этики. Иногда они составляли грандиозные планы, но никогда не выполняли их. Их поведение и принимаемые решения шли вразрез с их собственными интересами. Стремление к немедленному результату в сочетании с импульсивными действиями всегда главенствовали над долговременными планами. Тщательный анализ истории болезни этих людей выявлял серьезные повреждения префронтальной коры головного мозга.

К сожалению, прошло почти 70 лет после несчастного случая с Гейджем, прежде чем были достигнуты реальные успехи в исследовании лобных долей. Например, новые свидетельства взаимосвязи личностных изменений и повреждения префронтальных долей были получены в ходе исследований в Йельском университете, проводившихся в начале 1930-х годов на шимпанзе³. Исследователи наблюдали двух обезьян, проявлявших особую агрессию и малоконтактность. Они легко раздражались и вымещали злобу на других шимпанзе в своей социальной структуре. Тогда ученые опробовали новый тип хирургического вмешательства, подвергнув лобные доли обезьян сильным изменениям. После операции обе шимпанзе стали легко управляемыми и более общительными. Эти открытия были объявлены на медицинской конференции в 1935 году.

Исследователи развивали идею того, что подобная хирургия может с равным успехом применяться и для людей. Такие гипотезы привели к появлению печально известного вида психиатрической хирургии под названием «фронтальная лоботомия». Бесчисленные пациенты со всевозможными психозами добровольно и принудительно подвергались операции, в ходе которой их лобные доли намеренно повреждались с целью «излечения» патологического состояния либо в экспериментальных целях.

Расцвет лоботомии

В конце 1930-х многих людей с психиатрическими патологиями лечили медикаментами в надежде обратить вспять их антисоциальные личностные расстройства. Однако медикаменты стоили довольно дорого в то время; Соединенные Штаты переживали последние годы Великой депрессии. И появились врачи, решившие помочь таким пациентам жутким, немедицинским методом⁴. В некоторых медицинских учреждениях доктора дожидались, пока выбранные пациенты заснут, и тогда вводили им анестезирующее средство. Затем они брали скальпель, вводили его в глазницу, между глазным яблоком и надбровной дугой, и протыкали череп. Эта область черепа, расположенная непосредственно за верхней частью глазной окружности, является наиболее мягкой. После чего скальпель двигали из стороны в сторону, подобно автомобильному дворнику, поперек префронтальных долей.

Пациенты, подвергшиеся такому «лечению», обнаруживали множество общих особенностей. Поскольку роль здоровых, работоспособных фронтальных долей в нашей жизни значительна, я опишу последствия лоботомии довольно подробно.

Первое, что отмечали врачи, это очевидную умиротворенность каждого пациента, появление лени и сонливости и отсутствие интереса к окружающему. Также отмечалось существенное снижение инициативы и потеря воодушевления. Кроме того, пережившие лоботомию проявляли явную склонность к единообразному, рутинному поведению. Фактически люди, бывшие настолько неадекватными, что их пришлось изолировать, становились предельно предсказуемыми. Например, они слушали одну и ту же радиостанцию, всегда носили одну и ту же одежду и предпочитали одну и ту же еду в то же самое время дня. Если что-то в этой привычной картине менялось или нарушалось, такие пациенты впадали в ступор.

Более того, эти несчастные лишались способности менять свое поведение. Они выполняли одни и те же действия, приводящие к одним и тем же результатам, снова и снова, день за днем. Они настолько погружались в привычную рутину, что уже не могли изменить что-либо, чтобы вызвать результат, отличный от привычного. И хотя многие люди привержены рутинному образу действий, эти пациенты повторяли раз за разом даже очевидные ошибки, во что бы то ни стало, совершенно не сознавая, что можно сделать что-то по-другому. Например, если лоботомированный пациент, которому нравилось молоко, выпивал прокисшее молоко и испытывал естественные последствия, это ничему его не учило, он просто не мог сделать очевидного вывода. Когда наступало «время пить молоко», он выпивал то же самое прокисшее молоко. У этих пациентов обнаруживалась такая зависимость от структурированного поведения, что неукоснительность выполняемых действий становилась для них важнее, чем любые отрицательные эффекты их рутинного режима. Другими словами, они предпочитали биться лбом о балку вместо того, чтобы нагнуться.

Почти все лоботомированные пациенты проявляли неспособность сфокусироваться на заданиях, требующих сосредоточенности. Они начинали делать что-то или произносить, а затем их внимание полностью рассеивалось, и они не могли закончить начатое. Многие легко отвлекались от текущей деятельности из-за какого-то тривиального события, произошедшего поблизости.

Также эти пациенты не могли извлечь смысла из ситуаций, что указывало на их неспособность к обучению или запоминанию новой информации. Они не могли охватить умом сложные действия или идеи. Все их комплексные поведенческие паттерны заменялись более простыми и предсказуемыми. Также за пределами их возможностей было предвидение будущего. У них отсутствовали цели, направленные в будущее – даже самое ближайшее, – поскольку они были не в состоянии составлять планы и выполнять их. Естественно, что эти люди не могли приспособиться к новым ситуациям. Если у пациента рвался шнурок, ему не приходило в голову попросить новый; он продолжал зашнуровывать ботинок порванным шнурком.

Многие лоботомированные пациенты словно впадали в детство, становясь совершенно инфантильными. У них отсутствовали социальные ограничения и всякое чувство ответственности. Они не могли контролировать свои моментальные порывы. Некоторые пациенты проявляли агрессию из-за незначительных происшествий. Обычным делом была детская капризность и обидчивость. И часто они привыкали к одним и тем же словесным оборотам. Их навыки общения постоянно ухудшались, и со временем они издавали только ворчание и отдельные междометия.

В итоге лоботомированные пациенты теряли способность ухаживать за собой, разговаривать и узнавать объекты и не проявляли признаков критического суждения. Они переживали последовательное ухудшение когнитивных навыков до полной потери самоосознания. И наконец, они оказывались в приземленном, примитивном состоянии почти животного существования.

В наши дни такая радикальная, неправомочная экспериментальная процедура уже не применяется. И хотя «эра лоботомии» представляет собой темнейший период в истории психического здравоохранения, эти эксперименты принесли большую пользу для понимания функций лобной доли. Мы все согласимся, что лучше бы эти знания были получены другим способом, и теперь у нас имеются современные средства наблюдения за функционированием большинства областей мозга. Проводя эксперименты на животных, исследуя пациентов с травмой мозга и применяя недавно появившиеся технологии функциональной сцинтиграфии мозга, ученые теперь знают гораздо больше о лобной доли. Со времен Финеаса Гейджа нам известно, что имеются различные степени повреждения и дисфункции этой наиболее сакральной области нашего организма.

Прежде чем закрыть тему лоботомии, мне бы хотелось обратить ваше внимание на следующее. Во многих отношениях те из нас, кто испытывает эмоциональную зависимость (а это, вероятно, большинство), страдают той или иной формой неврастении, предпочитают рутинное существование, сторонятся всяческих новых или незнакомых ощущений и проживают свою жизнь почти в кататоническом состоянии.

Давайте задумаемся об этом. Повреждение лобной доли вызывает у человека один или несколько следующих симптомов.

• Нам свойственны лень, сонливость и отсутствие воодушевления.

• Мы желаем единообразия и рутины.

• Нам трудно сфокусироваться на заданиях, требующих сосредоточенности; мы садимся на диету или начинаем выполнять упражнения, но никогда не делаем этого в полной мере.

• Мы не извлекаем смысла из ситуаций. То есть мы едва учимся чему-то новому, чтобы изменить свои действия для получения иных результатов.

• У нас бывают эмоциональные срывы, если наш рутинный порядок нарушается.

• Мы не продумываем свое будущее и не строим каких-либо долговременных планов.

Эти признаки не напоминают вам никого из ваших знакомых?

Повреждение лобной доли, кажется, никогда не нарушает базовых функций сенсорной, моторной или эмоциональной систем, а также памяти, за которые ответственны другие отделы мозга. Вместо этого при повреждении лобной доли мы, похоже, теряем способность управлять всеми прочими областями мозга, которые так сильно влияют на наш человеческий облик.

Основная причина того, почему некоторые не могут полноценно использовать свои лобные доли, заключается в их зависимости от эмоций и ощущений. В очень буквальном смысле мы сами себя лоботомизируем, опираясь исключительно на закрепленные, постоянно зажигаемые нервные сети, требующие мало (если вообще требующие) сознательного мышления для активации. Когда Генри Дэвид Торо говорил о людях, живущих «жизнью тихого отчаяния», он вполне мог иметь в виду тех, кто не использует в должной мере свои лобные доли. Недавние исследования с применением сцинтиграфии мозга показали, что чем ниже активность лобных долей, тем выше тенденция к импульсивному сверхэмоциональному поведению⁵. На самом деле, в недавнем исследовании, проведенном доктором философии Ричардом Дэвидсоном в Висконсинском университете, участники, демонстрировавшие повышенную активность лобных долей на функциональной сцинтиграфии мозга, имели пониженный уровень гормона стресса кортизола⁶. Так что чем выше активность в лобных долях, тем выше наши способности сознательно контролировать свое поведение.

При полной активации лобных долей у нас появляется возможность стать тем, кем мы хотим. Чтобы освободиться от эмоциональной зависимости, мы должны «вернуть короля на трон». Если же мы отдадим бразды правления телу, в нашей жизни будет главенствовать оно, а не разум. Когда мы находимся в режиме выживания, эти мощные древние химикалии воздействуют на весь наш мыслящий мозг, притягивая все внимание к внешнему миру, телу и времени. В определенном смысле мы должны извлечь свой разум из тела и вложить его обратно в мозг. Для этого в первую очередь нужно понять, что нам дает лобная доля и как эволюция одарила нас этими чудесными способностями: ясным видением, управлением собой и возвышенным мышлением.