Тюльпаны и пирамиды

Цветовод Воутер Винкель умер весной 1636 года, оставив после себя семерых сирот и несколько десятков луковиц тюльпанов. Летом детишки под присмотром опекунов выкопали луковицы, взвесили и выставили на аукцион. Луковица «Адмирал Энкхузен» была выкуплена еще до торгов за 5200 гульденов. По нынешнем временам это примерно 430 тысяч долларов. Всего за аукцион детишки подписали контрактов на 7,5 миллиона долларов в сегодняшних деньгах. Аукцион этот известен как Алкмарский, состоялся он 5 февраля 1636 года. Через четыре дня цены на луковицы тюльпанов упали в двадцать раз, рынок обвалился, и своих денег сироты так и не увидели.

Историю эту назвали тюльпаноманией и хорошо описали в архивных документах. Ровно через сто лет путь тюльпанов повторил гиацинт, ставший объектом спекуляций, а еще через век, в 1838 году, – георгины.

Тюльпан растет так: из семени развивается луковица. Она каждый год пускает побеги, которые цветут только на пятый год. Как заботливая мать, она все свои силы отдает единственному цветку и умирает сразу после цветения в середине лета. К этому времени внутри луковицы образуются одна большая и пара маленьких почек, которые к концу лета превращаются во взрослые луковицы. Именно тогда их можно пересаживать, пока они еще не пустили корешки: если корешки оборвать, они больше не вырастут.

Тюльпаны – сложный продукт для культивирования, но отличный объект для инвестиций. Ни золото, ни бриллианты не размножаются сами, а луковицы размножаются.

Тюльпаны начали выращивать сельджуки на территории нынешних Казахстана, Ирана, Ирака и Сирии в XI веке. Потом эта мода пришла в Османскую империю, и там все так увлеклись разведением тюльпанов, что мудрый правитель Селим II был вынужден регулировать цены на луковицы специальным указом. Кстати, большую часть тюльпанов турки ввозили из Крыма: известно о закупке трехсот тысяч луковиц из Кафы.

Моду на тюльпаны в Европе привил ботаник Карл Клузиус, директор Венского и Лейденского ботанических садов. Получив несколько луковиц от посланника Священной Римской империи в Стамбуле, он научил богатых европейцев выращивать эти цветы. Когда Фландрия в очередной раз перешла под власть католиков, в протестантские Нидерланды потянулись богатые беженцы, захватив с собой универсальную валюту – луковицы.

Клузиус открыл пестролепестные сорта: некоторые соцветия поражались вирусом и окрашивались в причудливо перемешанные цвета. У голландцев имелись время, средства и энтузиазм для экспериментов по селекции тюльпанов. За луковицы новых сортов давали хорошие деньги: в 1620 году за одну редкую луковицу – примерно 850 граммов золота. Купцу средней руки требовался год, чтобы заработать такие деньги.

В 1625 году состоялся первый аукцион тюльпанов. Двадцать один человек принял в нем участие – в основном богатые собиратели картин. Луковицы стали валютой. За три луковицы можно было купить каменный дом.

Цветут тюльпаны в апреле – мае. Покупатель может приобрести молодые луковицы только тогда, когда их удается извлечь из земли без повреждений, с июля по октябрь. А деньги должны работать всегда.

Тогда голландцы сделали первый шаг к финансовой пирамиде: использовали производный финансовый инструмент – фьючерс. С 1634 года продавалась не сама луковица (она была глубоко в земле), а обязательство поставки по фиксированной цене. Чуть позже появился вторичный рынок бумаг. Торговцы продавали луковицы, которые им не принадлежали, покупателям, у которых не было желания выращивать тюльпаны. Гарантиями в сделках выступала только репутация семей, которые участвовали в торгах. Лоты были дороги, и занимались такой торговлей крупные купцы, которые доверяли друг другу.

Второй шаг к обвалу рынка был сделан в конце 1634 года – ввели торговлю асами, или частями луковиц. Один ас весил около 0,05 грамма. На рынок пришли люди, которым раньше не хватало денег на приобретение целой луковицы.

Дальше все развивалось ровно так, как и торговля воздухом в классической пирамиде. Жизнь в Голландии того времени была непростая: то война, то эпидемия чумы. Планировать свое будущее на несколько лет вперед было не принято. Цены на самые обычные, не редкие луковицы росли по экспоненте: люди спасались от неопределенности в сегодняшних покупках и продажах. В феврале 1637 года рай кончился. Сначала провалился аукцион в Харлеме, а потом и в Гааге, Алкмаре и Амстердаме.

Для Голландии XVII века это была больше чем катастрофа. Не выполнить обязательства в обществе, объединенном семейными и цеховыми связями, значило превратиться в изгоя без средств к существованию.

Седьмого февраля цветоводы собрали съезд. Они потребовали от законодателя установить десятипроцентный минимум отступных за расторжение контракта. Тот не торопился. Только 27 апреля депутаты приостановили действие контрактов, но окончательного решения так и не приняли. В Харлеме в январе 1637 года заработал третейский суд по цветочным спорам. Справедливого решения в этой ситуации не существовало – любой вердикт породил бы массу недовольных. Главной задачей судей была не выработка справедливого решения, а принуждение сторон к переговорам.

Через два года рынок восстановился, цены вернулись к докризисному уровню и медленно снижались еще много лет.

В 1910 году в двадцати километрах от Амстердама начал торги аукцион в Алсмере. Несколько слияний и поглощений – и сейчас это крупнейший аукцион цветов в мире: 96 миллионов евро в день, 20 тысяч наименований цветов, 4 миллиарда роз в день, 2 миллиарда тюльпанов, 100 тысяч транзакций, 2400 покупателей, 220 футбольных полей площади, 55 тысяч квадратных метров холодильников.

Устроен аукцион так. Поставщики привозят товар в Алсмер. В основном это срезанные цветы. Каждая партия проходит контроль качества и описывается сотрудниками: страна происхождения, поставщик, индекс его надежности, код группы качества. В сформированном лоте указываются длина стебля, размер бутона, вес бутона, возраст цветка.

Товар привозят ночью. Тюльпаны хранятся при шести градусах тепла, розы – при трех. Перед аукционом цветы устанавливаются в пластмассовые корзины, корзины ставятся на тележки, тележки – на конвейер. У каждого лота свой номер, и рано утром тысячи электрокаров формируют буферные зоны, а тысячи других электрокаров доставляют корзины к нужному участку конвейера. Формируется расписание торгов. Каждый вид цветов торгуется в свое время.

В шесть утра начинаются торги. Выставляются только цветы в наличии, никаких фьючерсов и опционов, с этим наигрались в XVII веке. Конвейер ползет через зал. На стенке огромный экран, как в центре управления полетами: это часы. В центре циферблата указаны параметры лота – количество цветов, шаг аукциона, номер контейнера, минимальная цена. Рядом с часами фотография лота и цифры, показывающие характеристики цветов.

В будке сидит аукционист и быстро бормочет в микрофон. У всех на головах гарнитуры, в зале тихо. По циферблату от максимальной к минимальной цене пролетает красная точка. В буквальном смысле – полет занимает секунды полторы. За это время покупатель нажимает на кнопку, когда стрелка пролетает мимо устраивающей его цифры. Кто успел, того и цветочки. Шестьсот лотов в час. При этом парни болтают между собой, успевают тыкать в телефон и вообще чувствуют себя вполне расслабленно.

Голландский аукцион придумали для того, чтобы торговать быстро. Когда-то стрелка циферблата была деревянной, летала чуть медленнее, но все равно значительно быстрее, чем классический аукцион «десять тысяч двести пятьдесят три раз…» Торгуют с шести утра и до тех пор, пока всё не продадут.

Если стрелка успела долететь до минимальной цены, лот отправляется в компостную яму и дальше на удобрения более удачливым экземплярам.

Проданные лоты формируются в партии в соответствии с указаниями покупателя, тысячи каров от конвейера увозят цветы в упаковку и на терминал отгрузки. Через полтора часа после того, как корзина покинула зал, она отъезжает в рефрижераторном контейнере к покупателю. Аэропорт Скипхол в десяти минутах езды, порт чуть дальше, вокзал тоже рядом.

В большом зале висят два огромных циферблата. Существуют еще тридцать семь виртуальных часов на этой площадке; есть еще три торговых зала в других городах и возможность подключиться к аукциону онлайн, оборудовав рабочее место где-нибудь на пляже Израиля. Среди покупателей Россия – на пятом месте после Германии, Англии, Франции и Италии.

Рядом с залом – кафе, на стенках которого циферблаты и столики с кнопками. Можно торговать, не отрываясь от круассанов. Трейдеры добродушные, спокойные, болтают, пьют кофе. «Сколько стоит сегодня?» – спросил я одного из них, показав на лот на часах. Оказалось, от 10 до 20 центов за один стебель тюльпана.

В какой-то момент все подорвались и быстро пошли в зал нажимать кнопки. Еще минут через пятнадцать в торговом зале оставалось два десятка человек. К десяти часам продали все.

Посетителей здесь любят. Платишь 7 евро, скачиваешь приложение-аудиогид – и вперед. Для туристов есть специальная галерея, но в кафе все сидят в общей зоне, можно почувствовать атмосферу.

Захотите приехать – не поленитесь встать рано и к семи утра быть здесь. Такси от Амстердама стоит 25 евро и едет минут двадцать. Обратно можно общественным транспортом – двадцать пять минут до аэропорта Схипхол и час до города. К открытию музеев вы уже вернетесь.