Теперь, когда мы начали очищать своё физическое и эфирное тело от негативной энергии, пришло время разобраться, как не допускать её накопления в будущем. И начнём мы с самых распространённых способов ухода от проработки неприятных или болезненных мыслей и чувств.

Если мы способны понимать, что чувствуем в данный момент, а затем прорабатывать свои эмоции по мере их появления, то можем считать себя эмоционально осознанными. Большинство людей не могут достичь эмоциональной осознанности, так как боятся страдания. Страдание заставляет нас испытывать те чувства, которые мы не хотим испытывать. Никому не нравится ощущать беспомощность, зависимость, бессилие, вину, стыд, ярость или утрату контроля. Это негативные эмоции, и мы стремимся избежать их любой ценой.

Вместо того чтобы распознавать и прорабатывать свои эмоции, мы подавляем их и зачастую хороним в самых потаённых глубинах. Сами того не понимая, мы делаем это не один раз, а снова и снова. Если эта модель поведения долго остаётся незамеченной, то происходит эмоциональное перенасыщение, чашка переполняется, и жизнь становится слишком трудной.

Механизмы подавления эмоций заложены в нас природой и для многих превратились в привычку.

Ради привнесения в жизнь большей эмоциональной осознанности, мы можем разрушить эту привычку (если она нам свойственна), лучше разобравшись в том, каким образом мы подавляем свои эмоции и запускаем весь механизм. Как однажды написал персидский поэт XIII века Руми: «Ваша задача не в том, чтобы искать любовь, а в том, чтобы найти внутренние преграды, которые вы возвели, обороняясь от неё».

Большинство людей действуют наоборот. Они решают, чего им хочется, и пускаются в погоню. Если они хотят любви, то гоняются за ней, как за вещью, которую необходимо завоевать. Охотиться за тем, чего хочешь, – само по себе неплохо, но это лишь часть процесса достижения желаемого. Активное преследование – это сосредоточенность только на внешнем мире: на царстве субъективного. Но, как мы уже знаем, внутреннему миру (царству воображаемого) необходимо уделять не меньше внимания. Можно затратить огромные усилия на поиск любви, но пока существуют внутренние преграды, не позволяющие ее принять, – мы всегда будем оставаться с пустыми руками.

Здесь мы поговорим о том, как сосредоточиться и обнаружить барьеры, которые мы сами возводим на пути к осознанности. Когда мы подавляем свои эмоции, им некуда деваться, и они копятся внутри. Так мы интернализуем недопонимание, неверные интерпретации, ложные суждения и ошибки восприятия. Затем они начинают подспудно управлять нашим поведением и становятся явной помехой. Они даже могут исказить наше восприятие реальности, заставляя поверить, что травмирующее событие происходило иначе или его вовсе не было. На поддержание ошибок восприятия требуются значительные силы, поэтому вера в них отнимает много энергии, а ведь энергетическое истощение никоим образом не сочетается с осознанностью. Но поймать себя на подавлении эмоций – значит сделать первый шаг к изменению своего поведения. Можно даже научиться распознавать старые, неверные поведенческие шаблоны и ломать их прежде, чем они снова начнут нам вредить.

Подавление мыслей и эмоций также можно назвать защитным механизмом. Все мы прибегаем к помощи таких механизмов, поскольку они защищают наше «я» от негативных эмоций и позволяют чувствовать себя сильными на плацу повседневности. Разные люди используют различные механизмы в зависимости от того, какого чувства они хотят избежать и какие способы взаимодействия со своим внутренним миром они усвоили в раннем детстве.

Существует три защитных механизма, посредством которых люди подавляют свои эмоции. Пока я буду рассказывать о них и приводить примеры, подумайте, какие механизмы вам уже знакомы. В конце каждого раздела вы сможете задать себе вопросы, которые позволят понять, какие методы вы используете, чтобы избежать работы с собственными эмоциональными отходами.

Многие пациенты приходят ко мне со сложными историями жизни и столь же непростыми историями болезни, потому что не проработанная эмоциональная травма очень сильно влияет на здоровье.

Так было и с Дэвидом – мужчиной под семьдесят, президентом одной из крупнейших в мире фармацевтических компаний. Когда мы впервые встретились, он был в ужасном состоянии, вызванном раком простаты четвёртой стадии. Метастазы уже пошли в костный мозг, и никакое лечение, в том числе лучевая и химиотерапия, результата не давало. Несмотря на это, Дэвид отказывался искать другие методы лечения и обратился ко мне исключительно по настоянию одного из моих бывших пациентов. Первое, что он мне сказал, было: «Я здесь только из-за своего друга».

С самого начала Дэвид открыто сопротивлялся моим вопросам и всем идеям, которыми я пытался с ним поделиться. Когда я стал говорить о взаимосвязи между эмоциональной травмой и физическими недугами, он резко оборвал меня: «Не было у меня никогда никакой травмы!»

Мне это показалось маловероятным. «Каждый из нас рано или поздно получал травмирующий опыт, так что душевная рана есть абсолютно у всех», – объяснил я. Травма может быть вызвана не обязательно физическим насилием.

Когда за несколько последующих недель Дэвид, наконец, рассказал свою историю, мне стало понятно, что он испил чашу травмирующего опыта до дна.

Я был убеждён, что рак возник вследствие неразрешённых эмоциональных проблем, и моя основная врачебная обязанность – в том, чтобы помочь мужчине это осознать.

Сколько Дэвид себя помнил, он никогда не чувствовал близости с матерью. Она разными способами давала ему понять, что отдаёт предпочтение его младшему брату. Ему доставалось почти всё её время и внимание, тогда как старшего сына, Дэвида, она едва замечала. А если она его всё же замечала, последствия были очень болезненными.

Однажды в присутствии Дэвида и его друзей мать сказала: «Я знаю, наступит день, когда его младший брат станет великим художником. Но вот Дэвид… понятия не имею, что из него выйдет!» Пренебрежительные слова матери глубоко ранили Дэвида и лишь усилили чувство отверженности, которое он испытывал все ранние годы жизни. К этому, конечно, прибавилось унижение, что мать произнесла такие жестокие слова в присутствии его друзей. Вскоре Дэвида передали на попечение няне, которая увезла его к себе на родину, на другой континент. Там он провёл остаток детства и юность.

Взрослому Дэвиду жилось намного лучше, особенно когда он женился на медсестре Карен, ставшей ему верной и преданной спутницей. У них родилась прекрасная дочь Грейс, к тому же Дэвид наслаждался своими карьерными успехами. Несмотря на все его достижения, мать не желала признавать его достижения и не общалась с внучкой. «Ты так далеко живёшь! – говорила она. – Грейс всё равно меня никогда не увидит, так зачем напрягаться?!»

Однажды, вернувшись из командировки, Дэвид с удивлением увидел, что в аэропорт за ним приехал тесть и друг семьи, а не личный водитель, как бывало прежде. По дороге домой они сообщили мужчине ужасную новость: Карен внезапно скончалась от порока сердца.

По признанию Дэвида, в то же мгновение он «закрылся». Не умея проживать своё горе, он упаковал все вещи Карен и запер их на чердаке. Каждую её фотографию, каждую видеозапись, на которой он мог её увидеть или услышать, каждую поздравительную открытку, подписанную её рукой, он бросил в чемодан и отправил в темноту вместе со всеми воспоминаниями о ней.

Тогда он не понимал, что его поступки были продиктованы подсознательной болью, вызванной тем, что его внезапно оставила самая главная для него женщина.

Существует множество разных способов избегания или подавления негативных эмоций – тех, которые мы не хотим испытывать, или тех, с которыми, как нам кажется, мы не справимся. Самый распространённый способ – просто «запереть» их: отыскать в своём внутреннем пространстве укромный уголок, упаковать нежелательные эмоции и запереть дверь на замок.

Проблема состоит в том, что нам трудно, отключив одни эмоции, в то же время наслаждаться здоровыми отношениями с кем-то. В этом смысле мы подобны вентилю. Наш эмоциональный «вентиль» либо закрыт, либо открыт. Эмоции либо свободно проходят сквозь нас, либо застревают внутри.

Запирая свои эмоции даже с намерением отключить лишь те из них, которые не желаем испытывать, мы становимся эмоционально глухи абсолютно ко всему. Это приводит к трудностям в отношениях, утрате близости и потребности друг в друге, одиночеству, а порой и к беспорядочным связям.

Дэвид ни при каких условиях не собирался оглядываться в прошлое и просто продолжал идти выбранным курсом. В итоге он продал почти все вещи Карен, переехал в другой город и снова женился. Когда он пришёл ко мне, а это было спустя годы после смерти Карен, он уже долгое время боролся с раком. Кроме того, он испытывал сложности в отношениях с дочерью Грейс, которой уже за тридцать, считая её ленивой и слишком полной. Его тревожило, что она не ходит на свидания и ни к чему не стремится.

Дэвид думал, что убежал от боли прошлого, тогда как на самом деле он лишь упаковал её и спрятал за запертой дверью точно так же, как поступил с воспоминаниями о Карен много лет назад, заперев их на чердаке. Я сказал Дэвиду, что для исцеления он должен в полной мере прожить своё горе: сначала оплакать утрату Карен, затем – утрату материнской любви, которой он так и не познал. После стольких лет ему нужно было вернуться на чердак и позволить себе проработать собственные эмоции.

Как ни удивительно, хотя Дэвид избавился от всех вещей Карен, у него остался чемодан с её фотографиями, видеозаписями и открытками. С невероятным мужеством он начал просматривать старые любительские фильмы и фотографии Карен, читать прекрасные слова на открытках, которые она ему посылала. Буквально через неделю или около того он позвонил мне и сказал, что впервые за всё время болезни лечение, наконец, начало действовать.

Этот положительный сдвиг побудил Дэвида извлечь на свет ещё больше захороненных эмоций. Его мать к тому времени уже умерла, но он нашёл способ поговорить с ней – через упражнение ОЭП-12. Он представил, будто ведёт с ней диалог – получилось нечто вроде сценария, а затем сжёг все страницы, позволив себе выпустить накопившиеся за столько лет негативные эмоции. Случилось и ещё кое-что: после этого мощного эмоционального и энергетического выплеска взаимоотношения Дэвида с Грейс и нынешней женой заметно улучшились.

Да и простата постепенно приходила в норму Пусть не сразу, но пока Дэвид продолжал прорабатывать свои эмоции в разных аспектах жизни, онколог официально признал, что у мужчины наступила ремиссия. Не думаю, что это стало бы возможным, если бы Дэвид не открыл свой эмоциональный вентиль и не пережил в полной мере утрату любви двух самых значимых в его жизни женщин.

Если на все или большую часть следующих вопросов вы ответили утвердительно, это может быть признаком вашей эмоциональной закрытости.

1. Вам трудно признать, что вы испытываете негативные чувства или что в вашей жизни была душевная травма?

2. Вы избегаете эмоционально заряженных ситуаций или разговоров?

3. Вы стараетесь держать всех или большинство людей, с которыми вас сводит жизнь, на расстоянии, никогда или почти никогда не стремясь к настоящей близости и открытости?

А. Вы часто ощущаете отчуждённость или одиночество?

5. Вам свойственно вступать в беспорядочные половые контакты?

Закрыться, чтобы не чувствовать вообще ничего, – это лишь один из способов уйти от неприятных эмоций. Другой способ – притвориться, будто их нет, они не имеют значения или остались в прошлом, хотя на самом деле это не так. Это и есть эмоциональное притворство. Оно обычно проявляется в виде историй, которые мы рассказываем себе и другим, пытаясь объяснить, почему игнорируем или приуменьшаем свои чувства. «Это было не так уж плохо», – убеждаем мы себя. Или говорим себе: «Всё хорошо, ведь всё уже позади! Я справился (справилась) с этим!»

Мой пациент Марк приуменьшал значимость своих эмоций: «Прошло столько времени, что это уже не важно!»

Хотя Марку было около сорока пяти, он уже семь лет не работал, так как у него постоянно болела правая нога. Боль была настолько сильной, что Марку приходилось принимать 12 рецептурных препаратов, в том числе наркотическое обезболивающее перкоцет, средство против тревожности и даже антипсихотический препарат. Описывая своё состояние, Марк говорил, что боль ни на минуту не унималась, когда он лежал или сидел, но вот что любопытно – если он двигался, боль стихала.

Когда Марк говорил об этой боли, казалось, будто его с головой накрывает тёмная туча. Однако туча рассеивалась, стоило ему начать рассказывать о своей семье. Он был 18 лет женат на Николь, занимавшей пост исполнительного директора в международном развлекательном комплексе. У них росли двое детей: 11-летний сын и 14-летняя дочь. Он явно их обожал.

Однако я заметил перемены в его поведении после вопроса, не произошло ли что-то важное в его жизни семь лет назад – примерно в тот период, когда у него начала болеть нога. Он ответил почти сразу: «У нас с Николь тогда были трудности. Я стал подозревать, что у неё закрутился роман с кем-то из коллег».

Когда я попытался выяснить, что Марк чувствовал по этому поводу, он поспешил уйти от темы со словами: «Ничего особенного!» Я настаивал на ответе до тех пор, пока мужчина не признался: «Видите ли, я тоже отнюдь не безгрешен. Я тоже изменял первой жене, поэтому должен простить Николь, хотя она так ни в чём и не призналась. Но это было так давно, что уже не имеет значения. Я отпустил ситуацию, чтобы мы могли жить дальше».

«Марк, мне не верится, что вы действительно отпустили ситуацию, – сказал я как можно мягче. – Вот почему вам по-прежнему больно. Эта боль появилась вскоре после того, как вы стали подозревать супругу в неверности. Боясь ссоры с ней и не желая проживать свои эмоции, вы воспользовались чувством вины, которое осталось от первого брака, чтобы уговорить себя не делать неприятную внутреннюю работу. Вы изменяли первой жене, но никакого отношения к вам с Николь это не имеет. Вы убедили себя, что не имеете права на определённые чувства, из-за чего душевная боль и злость остались не выраженными. Единственный способ действительно исцелиться и двигаться дальше – не проходить мимо своих эмоций и не делать вид, что их нет, а полностью признать и проработать их».

Марк молчал. Я мог бы сделать вывод, что он обдумывает мои слова, но он не произнёс ничего, кроме нескольких «угу» и «окей». Тогда я решил подступиться к нему иначе.

«Марк, – сказал я, – вижу, что семья значит для вас очень много. Понимаю, вы ни в коем случае не хотите отрицать свои чувства, даже если при этом приходится испытывать физическую боль. А она не даёт вам двигаться вперёд. Из-за этого ваши взаимоотношения в браке не развиваются, и боль не исчезает. В конце концов, нерешённые проблемы, возникшие между вами и Николь, накопятся и в любом случае поставят существование вашей семьи под угрозу».

Марк по-прежнему молчал и вскоре свернул разговор, пообещав подумать над моими словами. Через несколько дней я получил от него электронное письмо, в котором он благодарил меня за услуги и прекращал сотрудничество, потому что «мы друг другу не подходим».

На тот момент Марк оказался не готов предпринять усилия, которые требовалось совершить для осознания его ситуации, – и это нормально. Развитие – это процесс, и порой мы берёмся за него не с той стороны или ищем обходные пути. Марк снова пришёл в мой офис год спустя, после того как опробовал довольно жёсткие методы лечения, от блокаторов боли до морфина, и не нашёл ни одного средства, которое облегчило бы его страдания. Сейчас мы работаем вместе, и он постепенно учится не прятаться от своих эмоций. Уверен: как только Марк перестанет притворяться, что его чувства не имеют значения, он начнёт исцеляться, и его семейные проблемы разрешатся.

Если на все или большую часть следующих вопросов вы ответили утвердительно, это может быть признаком эмоционального притворства.

1. Вы часто приуменьшаете значимость своих эмоций, когда говорите о них (например, «это уже не важно!»)?

2. Вы часто приуменьшаете силу своих чувств, когда говорите о них (например, «всё было не так уж плохо!»)?

3. Вы часто стараетесь смотреть на вещи позитивно, искать плюсы, видеть светлую сторону?

А. Вам кажется, что негативные эмоции проявляются внезапно, так, как вы совсем не ожидаете?

5. Принимаете ли вы рецептурные болеутоляющие, антидепрессанты, лекарства от бессонницы или повышенной тревожности в течение длительного времени?

Эмоциональная оборона выражается в возведении барьеров между нами и окружающими. Этот защитный механизм проявляется, когда мы воспринимаем себя как жертву, а внешние обстоятельства и других людей рассматриваем как действующую или возможную причину наших несчастий. В результате мы выстраиваем оборону против внешней угрозы, чтобы почувствовать себя в безопасности.

Мне довелось наблюдать яркий пример эмоциональной обороны, когда в мой офис пришла за помощью Лаура, пожелавшая избавиться от излишнего веса, который она набрала за последние два года. Ситуация зашла так далеко, что вес стал мешать её работе в качестве сотрудника окружной исправительной колонии.

32-летняя Лаура поначалу думала, что сможет самостоятельно вернуть себе более приемлемый облик, приложив достаточные усилия. Но когда диеты, физические тренировки и прочие методы оказались неэффективными, она заподозрила гормональный сбой. Чтобы проверить её гипотезу, я провёл анализ на гормоны. С гормонами всё оказалось в порядке, и я стал анализировать её жизнь.

Познакомившись с Лаурой ближе, я выяснил, что у неё несколько лет не было отношений. Сначала она не желала об этом говорить, уверяя, будто ей просто не хочется никого искать. Но что-то подсказывало мне: этот аспект непременно нужно обсудить. Я продолжал расспрашивать Лауру о её последних романтических историях. Среди моих вопросов были такие: «Когда у вас последний раз были длительные отношения?», «Что вы чувствовали?», «Почему они завершились?», «Пытались ли вы потом начать новые отношения?», «Вы сейчас с кем-нибудь встречаетесь?» Мало-помалу Лаура начала мне открываться, пока наконец не призналась, что перед устройством в исправительную колонию её изнасиловали.

Насилие отбило у девушки всякое стремление к романтическим отношениям – вот почему она с тех пор даже не пыталась их искать.

Выслушав Лауру, я тактично предположил, что её необъяснимый набор веса может выступать в качестве подсознательного защитного механизма. Благодаря ему она отваживает от себя мужчин, которые теперь кажутся ей опасными, становясь для них непривлекательной. В то же время должность контролёра, на которую Лаура устроилась после изнасилования, говорит о подсознательной потребности иметь власть над плохими парнями. Имея доступ к оружию и находясь среди мужчин, надёжно упрятанных за решётку, Лаура ощущает себя в ещё большей безопасности. Она отгородилась не только от окружающих, но и от собственных неприятных эмоций, таких как страх и стыд. Лишь научившись распознавать эту поведенческую модель, она начнёт менять свою жизнь и избавится от лишнего веса.

Как только Лаура это поняла, я составил для неё программу очищения, и мы вместе начали работать с её подавленными эмоциями. В лечебных целях она села на диету, исключающую употребление насыщенных жиров, и стала выполнять ОЭП-12. Через полтора года Лаура вернулась к своему обычному весу.

Если на все или большую часть следующих вопросов вы ответили утвердительно, это может быть признаком эмоциональной обороны.

1. Вы часто избегаете ситуаций, в которых чувствуете дискомфорт, беззащитность или уязвимость?

2. Свойственно ли вам искать отговорки – причины, по которым вы не можете достичь желаемого, даже если результат ваших усилий заранее не известен, например: «Я не могу быть в отношениях, потому что из-за своего лишнего веса

я совершенно непривлекательна». Или: «Я плохо держусь на собеседованиях, поэтому не буду увольняться с работы, ведь новую мне ни за что не найти!»

3. Вы часто не решаетесь высказать окружающим своё истинное мнение?

А. Вы склонны прятать своё истинное «я» от других людей из страха не понравиться им или быть непонятыми?

5. Вы часто чувствуете отчуждённость от собственных эмоций, или вам кажется, будто между вами и вашими чувствами существует барьер?

Не имеет значения, каким образом мы пытаемся отгородиться от собственных эмоций: можно закрыть на них глаза, но нельзя закрыть от них душу. Если их игнорировать, они найдут другие, более выразительные способы проявить себя, например через лишний вес, депрессию, тревогу, ощущение несчастья, недовольство жизнью, напряжение, боль или огромное количество разнообразных недугов. Каковы бы ни были проявления подавленных эмоций – избегая их или занимая оборонительную позицию, исцелиться невозможно.

Сейчас ваша задача в том, чтобы просто подмечать, какие механизмы вы используете или использовали в прошлом. Это позволит вам осознавать свои поведенческие шаблоны и привычки. Привнесение осознанности в свои взаимоотношения с эмоциями может показаться лишь маленьким шажком, но на самом деле это огромный скачок! Заметив за собой определённое поведение, вы сразу же сможете его изменить. Зная, что в той или иной ситуации вы мыслите предвзято, вы будете в силах изменить свой образ мыслей. Осознание того, что конкретные люди или ситуации вызывают у вас страх, поможет найти способ его победить. Как ни странно это звучит: вообразите себя кладоискателем. Подмечая свои способы избегать неприятных или болезненных эмоций, вы найдёте первую подсказку на пути к сокровищам.

Затем вы научитесь задавать вопросы, которые позволят вам следовать подсказкам ума и тела, чтобы вернуться к истокам захороненных эмоций.

Смысл в том, чтобы извлечь эти эмоции на свет, где они будут удостоены имени и признания, которых явно заслуживают. Как только эмоции проявятся, вы сможете извлечь из них жизненные уроки, припасённые исключительно для вас. Вспомните историю о Золотом Будде: каждый изъян, каждая трещина на вашей поверхности – это новая возможность отыскать сокрытые под ней золотые сокровища.