Глава 6. Дарованное поражение

Мауро «Санто» Сантамброджио не смотрел вперед, приближаясь к финишу девятого этапа «Тур де Франс» 2010 года у городка Сен-Жан-де-Морьен во Французских Альпах. Вместо того чтобы поднять взгляд на табло и прикинуть, сколько гонщиков пришло раньше него (их было 40) или сколько времени он проигрывает лидеру (8.09), облаченный в красно-черную форму итальянский гонщик из команды BMC Racing Team то и дело оглядывался. Он не спускал глаз с лидера своей команды Кэдела Эванса, которого практически тащил на себе на последних 30 километрах трассы 204,5 километра, после того как тот сломался на последнем большом подъеме этапа.

После финиша Кэдел поравнялся с Санто, обхватил его худой рукой за плечи и покатился рядом, шлем к шлему, к месту, где они остановились, лепеча благодарности заплетающимся от усталости языком. Он еще хотел извиниться за то, что подвел команду, но, как только собрался это сделать, его дыхание перехватило. Внезапно Кэдел прижался головой к груди Санто и разрыдался в голос. Санто что было сил обхватил своего товарища, сверкая глазами от сочувствия и гнева. Секунды складывались в минуты, а тело Кэдела все еще содрогалось от горестных рыданий.

Сцена была в высшей степени драматичной, спортсменов моментально окружила толпа фотографов. Ветеранам в журналистике такой откровенный эмоциональный взрыв всегда хладнокровного австралийца казался особенно диким. Если уж на то пошло, никто из них вообще не видел, чтобы гонщик так рыдал на финише очередного этапа «Тур де Франс». Однако они все отлично понимали: Кэдел оплакивал нечто гораздо большее, чем неудачу на одном из этапов самой грандиозной велогонки в мире, – на дороге к Сен-Жан-де-Морьен разбилась его мечта.

В нашем беспощадном мире мечты гибнут каждый день, и всякий раз это причиняет кому-то боль, но для Кэдела все сложилось особенно жестоко. Большую часть жизни он считал себя избранным, рожденным побеждать на крупнейших в мире велогонках. С того самого дня, как он вытащил гаечный ключ из отцовского ящика с инструментами, чтобы снять дополнительные учебные колеса своего первого велосипеда, Кэдел двигался только вверх к пику карьеры велогонщика, с каждым годом приближаясь к тому, что, как казалось, предначертано ему судьбой. Этот подъем неизменно продолжался до той точки, откуда оставался последний маленький шажок до вершины. И вот он остановился. Это было досадно. Потом сделал шаг назад. И это бесило его. Теперь он падал. Это было почти невыносимо.

Чтобы набраться смелости и мечтать выиграть «Тур де Франс», спортсмен должен отличаться от своих соперников рядом преимуществ. Кэдел обладал всеми. Раннее начало занятий спортом? Судите сами. Первое, чем занялся четырехлетний Кэдел после того, как снял дополнительные детские колеса со своего велосипеда, были поездки по ужасным проселочным дорогам вокруг Барунды – глухого поселения племени аборигенов, затерявшегося в глубинке Северной территории Австралии. Каждый день он уезжал из дому утром и не возвращался до самой темноты, вынуждая перепуганных родителей отправляться на поиски. Годами спустя, уже став профессиональным велогонщиком, Кэдел описывал свои детские похождения как важный фактор в развитии качеств спортсмена. То, что когда-то воспринималось как игра, на поверку стало подготовкой к более серьезным испытаниям.

Возможности? Судите сами. Кэдел повзрослел как раз в то время, когда молодой вид велоспорта маунтинбайк – именно тот вид велогонок, в котором наилучшим образом смог проявиться его талант, – начинал развиваться в Австралии. Мастерское обращение с широкими шинами быстро обеспечило ему приглашение на учебу в Австралийский институт спорта (Australian Institute of Sport, AIS), расположенный в Канберре. В AIS у Кэдела была возможность работать с самыми талантливыми тренерами в компании с одаренными молодыми спортсменами и на лучшем оборудовании. Не прошло и года с поступления Кэдела в AIS, как маунтинбайк стал олимпийским видом спорта. Кэдел попал в олимпийскую сборную и пришел девятым в Атланте. Ему все еще не было двадцати лет.

Талант? Судите сами. В AIS Кэдел прошел самое тщательное обследование, в которое входили тесты на рабочий объем легких, отношение мощности к массе тела, а также аэробную производительность. Результаты обследования оказались лучшими в 14-летней истории существования института. Максимальное потребление кислорода (или VO₂max) оказалось почти в два раза выше среднего показателя для молодого взрослого мужчины, а соотношение мощность/масса тела уже было выше, чем у большинства победителей «Тур де Франс».

Кэдел дебютировал в «Тур де Франс» десять лет спустя, в 2005 году. Его переход к шоссейным гонкам был предопределен после того, как на чемпионате мира среди юниоров он завоевал бронзовую медаль в индивидуальной гонке с раздельным стартом на взятом взаймы велосипеде. Так сложилась судьба, что первый «Тур де Франс» для Кэдела стал последним для Лэнса Армстронга (пока четырьмя годами позднее тот не решил вернуться в спорт). Никто не сомневался, что американец выиграет гонку седьмой раз подряд. Интрига заключалась в том, кто отважится претендовать на титул наследника чемпиона. Кэдел пришел восьмым, обогнав всех остальных дебютантов «Тура». Более того, он был значительно моложе всех, кто шел впереди него. И если он стал бы развивать свой талант на каждом следующем «Туре», как и ожидалось, шансы на получение главного приза были бы вполне реальны.

И он действительно развивался. В «Туре» 2006 года Кэдел боролся за победу на всех основных горных этапах, хорошо проехал две гонки с раздельным стартом и занял в генеральной классификации пятую позицию. После того как победитель Флойд Лэндис был дисквалифицирован за допинг, Кэдел переместился на четвертое место.

Мало кто из спортивных аналитиков готов был пророчить ему взлет с четвертого на первое место в «Туре» 2007 года, однако невероятно талантливый австралиец уже прочно занял строку в списке претендентов. Да и сам он не замахивался на победу и, чтобы снять психологическое напряжение, поставил промежуточной целью занять ступень на пьедестале. Это было мудрое решение. Позволив себе последний раз участвовать в гонке как человек, чьи главные победы – еще дело будущего, Кэдел в итоге показал себя еще лучше и на горных этапах, и в гонках с раздельным стартом. На третьей неделе «Тура» он внезапно совершил прыжок с четвертого места на второе, когда обладатель желтой майки Майкл Расмуссен и второй за ним Александр Винокуров были сняты с соревнований из-за допинга.

Утром перед решающим, 19-м этапом – индивидуальной гонкой с раздельным стартом – Кэдел занял место на стартовой платформе на 1 минуту и 50 секунд впереди нового лидера Альберто Контадора. Тот уже тоже был на старте. Кэдел мог постараться пройти дистанцию в оборонительной манере, чтобы удержать свое место, или же атаковать, совершив рывок к победе. Он предпочел рывок, не пожелав упустить такой момент. Кэдел провел лучшую гонку в своей карьере, пришел вторым за Леви Лайфаймером и позже был объявлен победителем на этом этапе, когда результат американца был аннулирован по причине (нетрудно угадать) применения допинга. Однако у такой победы все же оставался горький привкус. Кэделу не хватило всего каких-то 23 секунды, чтобы обойти Контадора, и в Париж он прибыл вторым.

Столь близкий прорыв к первому месту сделал возвращение Кэдела на родину триумфальным. В один миг он стал национальным героем и самым популярным австралийским спортсменом во всех крупных массмедиа. Классический интроверт, чью замкнутость часто ошибочно принимали за грубость или язвительность, Кэдел, как мог, пытался избежать всеобщего внимания. Однако теперь вся страна ждала от него победы на следующем «Туре». Его вознесло на самый крутой отрезок его карьеры. Каждый из предыдущих годов был очередным шагом к этой вершине. И теперь оставался последний шаг, чтобы ее взять. Единственное, что могло бы показаться еще более важным, – самая большая спортивная награда. Само по себе это было чрезвычайным напряжением, не говоря об остальной шумихе.

Кэделу надо было соответствовать не только собственным ожиданиям и надеждам, но и надеждам всей нации: практически весь мир велосипедного спорта ждал, что он станет первым в «Тур де Франс» 2008 года. Как любое значительное состязание, «Тур» был объектом для денежных ставок, и, когда перед началом гонок 2008 года букмекеры закрыли свои конторы, Кэдел считался фаворитом со ставками три к одному. Деньги, поставленные на него, стали казаться мудрым вложением после десятого этапа, когда впервые в своей карьере Кэдел получил желтую майку лидера. Он все еще сохранял ее за собой через пять дней, пока не сломался на последнем подъеме 15-го этапа и уступил люксембуржцу Фрэнку Шлеку.

В следующие дни Кэдел вообще съехал на четвертое место. Закончив 16-й этап, гонщик не сумел удержать вспышку отчаяния перед беспощадными объективами тележурналистов, следивших за его уходом с финишной зоны. Кэдел наклонил голову и что было сил боднул ближайшую камеру. Видео прямиком попало на YouTube, где не столько привлекло на сторону Кэдела новых фанатов, сколько увеличило количество его противников.

Кэделу удалось найти в себе мужество и, героически проехав 20-й, предпоследний этап – гонку с раздельным стартом, – он вернулся на второе место в генеральной классификации. Вторым он завершил и гонку в Париже, на 58 секунд позже Карлоса Састре из Испании. Во второй раз подряд Кэдел уступил первое место в «Тур де Франс», проиграв победителю меньше минуты.

Но как разительно отличались эти два года! В 2007 году Кэдел был счастлив занять второе место. В 2008 году от того же результата ему было тошно. В 31 год он уже считался ветераном, пройдя четыре гонки «Тур де Франс». Он не мог отделаться от мысли, что, наверное, уже упустил свой шанс.

Прошел еще год. К «Туру» 2009 года Кэдел пришел с непоколебимым решением. «Для меня, – признался он потом, – целью была победа, и никак не меньше. Занять в “Туре” второе или третье место было равнозначно проигрышу».

Он занял 30-е место. «Тур» 2009 года закончился для Кэдела Эванса, едва успев начаться. В командной гонке с раздельным стартом на четвертом этапе его команда Silence-Lotto проиграла практически невосполнимые 2 минуты и 35 секунд победоносной команде Astana, в которую входил главный соперник Кэдела Альберто Контадор. Это был совершенно неожиданный провал, и вину за него несла вся команда.

Однако Кэделу было некого винить, кроме себя. На 15-м этапе, самом тяжелом горном отрезке гонки этого года, он уступил Контадору еще 86 секунд. Но и этот проигрыш поблек перед четырьмя минутами, проигранными на 16-м этапе.

Критики были беспощадны. Все больше людей были готовы считать неудачи Кэдела в гонке 2009 года отражением его реальных возможностей, а не досадной неудачей. Они утверждали, что ошибочно посчитали Кэдела человеком великой судьбы. А на самом деле он совсем другой архетип спортсмена: многообещающий, но трагически лишенный некоего последнего ингредиента, чего-то такого, что необходимо для победы. «Эванс – великий велогонщик, – писал один из блогеров. – Но мне все время казалось, что в нем есть какой-то изъян, недостаток силы, проявляющийся на самых крутых подъемах».

Главным недостатком Кэдела объявлялся его страх перед ошибками и отсутствие куража. По мнению критиков, настоящие чемпионы должны знать, когда надо рискнуть.

Кэделу удалось немного улучшить впечатление от сезона 2009 года, придя третьим в сентябрьской велогонке «Вуэльта Испании» и затем выиграв групповую шоссейную гонку на чемпионате мира. Но уже тогда он решил, что ему необходимы перемены. Американские хозяева команды велогонщиков, спонсированной бельгийскими производителями велосипедов BMC, заинтересовались возможностью переманить Кэдела из Silence-Lotto, и он испытывал искушение принять их предложение, понимая, что без более сильной команды ему нечего и надеяться выиграть «Тур». За две недели до чемпионата мира Кэдел встретился с членом команды ВМС Джорджем Хинкепи, одним из наиболее уважаемых велогонщиков в профессиональном спорте, в отеле в Цюрихе. Позднее в книге о Кэделе, вышедшей в 2011 году, Хинкепи подробно вспоминал этот разговор. «Я действительно думаю, что тебе понравится эта команда, – сказал он Кэделу. – И я действительно уверен, что помогу тебе подняться на пьедестал “Тур де Франс”».

Кэдел ответил убийственным взглядом.

«Я уже сделал это, – рявкнул он. – Я два раза был на пьедестале. Я хочу выиграть “Тур”!»

Когда Кэдел занял место на старте своего шестого «Тур де Франс» в июле следующего года, на нем были красные и черные цвета команды ВМС. К этой точке сезона 2010 года он пришел с весьма солидными результатами, в числе которых были победы на нескольких этапах «Джиро д’Италия» и первое место в однодневной классической гонке «Флеш Валонь». И этот «Тур» начался хорошо для атлета. На третьем этапе ему повезло оказаться в нужном месте и воспользоваться неожиданной прорехой в плотной группе гонщиков. Он закончил этот день третьим в общем зачете и через пять дней, несмотря на жесткое падение на левый бок, уже стал обладателем желтой майки.

Однако это оказалась пиррова победа: при падении Кэдел очень серьезно повредил левый локоть. На следующий день на горном этапе он едва выдерживал острую боль и, будучи не в состоянии работать педалями в полную силу, был вынужден на заключительном подъеме принять помощь товарища по команде Мауро Сантамброджио, финишировав больше чем на восемь минут позднее лидеров и совершенно выпав из числа претендентов на победу. Преодолев финишную черту, Кэдел спрятал лицо на груди у Сантамброджио и разрыдался как человек, у которого на глазах только что безжалостно сожгли самую дорогую его мечту. Этот «Тур» ему предстояло закончить на 25-м месте.

Мечта умерла. Или нет?

В 2013 году Марк Сири, психолог из Университета штата Нью-Йорк в Буффало, тестировал устойчивость к боли у добровольцев, набранных из студентов колледжа. Он предлагал участникам опустить руку в ледяную воду и держать там столько, сколько смогут. После чего им предстояло заполнить анкету с вопросами о неприятностях, которые случались с ними в детстве. Результаты, опубликованные в журнале Psychological Science, говорили о том, что у студентов с относительно спокойным детством отмечалась низкая устойчивость к боли. Но такой же результат демонстрировали и те участники, которых постоянно преследовали травмы в юном возрасте. Дольше всего смогли продержать руки в ледяной воде те добровольцы, чей результат находился где-то посередине.

Эти открытия не стали такой уж неожиданностью для коллег Сири. Сходные результаты были получены для явления психической устойчивости. Основа всех наших адаптационных способностей, психическая устойчивость, определяется как общая способность отвечать на испытания. Психическая устойчивость – это качество, в угрожающей ситуации достаточно долго сохраняющее личность для выработки соответствующего адаптационного навыка, позволяющего решить проблему. И, подобно устойчивости к боли, психическая устойчивость лучше всего выражена у мужчин и женщин, которым в детстве довелось пройти некоторое – но не чрезмерное – количество испытаний. Обобщая выводы из этих исследований, можно сказать, что человек, успешно сопротивляющийся боли, скорее всего, покажет повышенную устойчивость к стрессу от потери работы или онкологического диагноза и что при этом он с большой вероятностью имел опыт умеренной психологической травмы в прошлом. Судя по всему, для укрепления ментальной устойчивости нам необходимо некоторое количество трудностей и страданий, однако избыточная травма оставляет рубцы на всю жизнь.

Соревнования в спорте высших достижений неизбежно связаны с самыми суровыми вызовами, требующими от спортсменов высокого уровня устойчивости, а устойчивость, опять-таки, укрепляется испытаниями. Значит, нет ничего удивительного в том, что подавляющее большинство спортсменов высочайшего уровня составляют мужчины и женщины, пережившие психологическую травму. В своей статье The Rocky Road to the Top: Why Talent Needs Trauma («Нелегкая тропа к вершине: почему таланту нужна травма»), опубликованной в 2012 году в журнале Sports Medicine, спортивные психологи Дэйв Коллинз и Эйн Макнамара доказывают, что «знания и умения, которые извлекают спортсмены из “жизненных” травм, и их способность переносить свои уроки из прежнего контекста в новые ситуации несомненно влияют на их поступательное развитие и спортивные результаты». Если это верно, то слишком «легкая» жизнь на самом деле способна оказаться серьезным препятствием для развития спортсмена.

Некоторые эксперты предполагают, что психическая устойчивость особенно полезна в спорте на выносливость. Любой вид спорта связан с испытаниями, однако велогонка имеет гораздо больше общего со способностью удерживать руку в ледяной воде, нежели, например, баскетбольный матч. Всем атлетам приходится переживать неудачи, и с ними не справиться без психической устойчивости. Но в спорте на выносливость устойчивость атлета подвергается испытанию с каждым новым стартом, в те тяжелые моменты наибольших страданий, когда он сам себе задает вопрос: «Как сильно ты этого хочешь?»

Поражает многочисленность чемпионов в спорте на выносливость, переживших в детстве серьезные психологические травмы. Фрэнк Шортер, выигравший, выступая за команду США, олимпийский марафон в 1972 году, был жертвой бытового насилия – страдал от жестокости родного отца. Позднее, будучи взрослым, Шортер пришел к выводу, что, скорее всего, этот опыт помог ему стать таким прекрасным бегуном. В интервью 2011 года он признался: «Я обнаружил: когда ты понимаешь, что сейчас станет больно, и не только знаешь, какой будет эта боль, но и предполагаешь, сколько она продлится, то укрепляешь способность ее перенести. И я думаю, что в какой-то степени смог перенести это на свой бег».

Ученым еще предстоит узнать многое о механизме этой передачи, однако визуализирующие методы исследования мозговой активности подтолкнули их к любопытным выводам. Например, исследования, в которых участвовали выжившие после цунами и землетрясения 2011 года в Японии, показали, что симптомы посттравматического стресса гораздо слабее проявляются у личностей, отличающихся большим объемом (что означает большие функциональные способности) передней поясной зоны коры (ППК). ППК играет важную роль в ситуациях, связанных с внутренними конфликтами, вроде мысленного перетягивания каната, борьбы между желаниями замедлиться и продолжать гонку. Известно, что сами по себе тренировки на выносливость укрепляют ППК. И вполне возможно, что адаптационные навыки, приобретаемые личностью в преодолении некоторых травмирующих ситуаций, также укрепляют ППК, повышая психическую устойчивость спортсмена на выносливость.

Так или иначе, сколько бы испытаний в прошлом ни приходилось на долю того или иного чемпиона в спорте, многие из них считают себя закаленными страданиями. На Олимпиаде 2012 года психолог Мустафа Шаркар и его коллеги из Глостерширского университета обобщили данные опросов восьми чемпионов Игр. В обзоре, опубликованном ими в журнале Reflective Practice, ученые отметили, что «испытания, пройденные участниками опроса в области спорта и за ее пределами, воспринимаются ими как необходимый опыт для завоевания золотой медали, включая повторяющиеся неудачные отборочные выступления, значительные провалы в спорте, тяжелые травмы, политическую нестабильность и смерть близкого человека. В описании роли этого опыта в своем психологическом и спортивном развитии все участники особенно фокусировались на полученных ими травмах, мотивации и уроках».

Примечательно, как часто к числу таких испытаний спортсмены относят барьеры, преодолеваемые ими именно внутри спорта. Это открытие указывает на то, что им вовсе не обязательно испытывать серьезные трудности в повседневной жизни, для того чтобы развить в себе устойчивость. Спорт сам по себе – фактор, культивирующий ментальную сопротивляемость. Но также это значит, что спортсмены с относительно благополучным детством могут действительно зависеть от испытаний, связанных с занятиями спортом, чтобы у них сформировалась устойчивость настоящего элитного уровня. И таким образом, спортсмены, изначально одаренные величайшими способностями и другими достоинствами, которые могут вознести их к вершинам – тот же Кэдел Эванс, – оказываются вдвойне беспомощными там, где от них потребуется устойчивость. И это вовсе не обязательно означает их ментальную слабость – никто из тех, кто хорошо знал Кэдела, не сказал бы, что ему не хватает упорства. Но они могут быть просто недостаточно устойчивыми, чтобы продержаться до того, чтобы, например, прийти первыми, а не вторыми в гонке «Тур де Франс».

Уж не обрекает ли это таких спортсменов на вечное стояние в одной ступеньке от вершины? История утверждает, что нет. Мы знаем великое множество спортсменов, «любимчиков судьбы», которые не только проявили достаточную устойчивость, но и нашли дополнительную устойчивость перед последним шагом к победе. Фактически именно это повторяющееся убийственное отчаяние из-за ускользнувшей вожделенной цели стало той искрой, что помогла совершить прорыв атлетам, «отравленным» всеми преимуществами, имевшимися в их карьере.

Для исследования этого явления очень интересно рассмотреть пример американского бегуна на средние дистанции Ника Симмондса. Сын хирурга и учительницы, Ник наслаждался всеми преимуществами своего положения в Бойсе, где стал игл-скаутом и побеждал на многих местных чемпионатах по бегу. Несмотря на успехи в спорте, Ник отказался от предложений из престижных заведений ради учебы в Университете Вилламетта. Находясь лишь в III дивизионе Национальной ассоциации студенческого спорта, Университет Вилламетта не назначал стипендии своим спортсменам, однако семья Симмондс имела достаточно средств, чтобы Ник мог выбрать место учебы по своему вкусу, не оглядываясь на другие обстоятельства. Окончив университет в 2006 году, он подписал контракт с Nike и выиграл один за другим пять национальных чемпионатов на дистанции 800 метров. Все это время он совершенствовал собственный почерк: скромно держался в задних рядах на первом круге, чтобы потом обойти всех на втором.

Но поскольку у него не было достойных соперников в США, Ник не имел возможности подняться на пьедестал на главных международных соревнованиях. Он не попал в финал бега на 800 метров на чемпионате мира 2007 года, а затем и на Олимпиаде-2008, а на чемпионатах мира 2009 и 2010 годов был в финале пятым и шестым соответственно. И каждый раз от пьедестала его отделял совсем маленький шаг.

В своем обзоре, посвященном явлению психологической устойчивости у спортсменов, Дэйв Коллинз и Эйн Макнамара отмечали, что в развитии устойчивости низшие точки часто оказываются поворотными. Для Ника низшая точка случилась на Олимпиаде 2012 года, в финальном забеге на 800 метров, широко освещавшемся как самое великое в истории состязание на этой дистанции. Победитель Дэвид Рудиша из Кении побил мировой рекорд. Ник показал самое высокое время в своей карьере и один из лучших результатов в истории среди американских бегунов. Однако он пришел пятым и даже не оказался лучшим из соотечественников – Дуэйн Соломон пришел четвертым.

На фотографии, запечатлевшей Ника сразу после финиша, он схватился за голову: видно, что он в шоке. Однако за этим унылым фасадом происходила мощная психологическая перестройка. В этот самый момент Ник принял решение, что с него довольно провалов. Он сыт по горло потерянными медалями.

В начале нового сезона Ник поклялся, что откажется от привычной стратегии ускоряться на втором круге и будет смело бежать с самого старта. Выполнить эту клятву было хотя и волнующе, но так же просто, как выпрыгнуть из самолета с парашютом новой модели, с которым раньше никто не прыгал. На чемпионате США по легкой атлетике 2013 года смелости не хватило: Ник начал бег в конце группы, попал в коробочку и снова пришел вторым после Дуэйна Соломона.

Нику пришлось снова состязаться с Соломоном всего через неделю в Лондоне. На этот раз он поклялся, что не позволит молодому сопернику его обогнать. И в принципе для Ника не было ничего легче бежать сразу со старта за Соломоном, который неизменно бросался вперед с самого начала, сесть ему на хвост и обойти на финише. Но чтобы выполнить это на деле, Нику пришлось бы преодолеть самый страшный кошмар любого бегуна на средние дистанции – страх, что не удастся удержать высокий темп бега до финиша.

«Я знал, что если не выдержу темпа и сломаюсь, то это просто будет для меня хорошим опытом», – сказал он сразу после лондонского забега.

Когда был дан старт, Соломон вырвался в лидеры, а Ник бежал следом за ним с выражением почти театральной решимости на лице.

– Это слишком агрессивное начало бега для Ника Симмондса, – отметил телекомментатор Тим Хатчингс. – Мы к такому не привыкли.

Ник висел у Соломона на хвосте, пока оба не вышли из последнего поворота. Чувствуя, что силы еще есть, Ник обошел Соломона, чтобы выиграть с результатом 1.43,67 – второй результат в его карьере.

На чемпионате мира – 2013 Ник вел себя еще агрессивнее, выйдя в лидеры 800-метрового забега за круг до финиша. В голове у него звучала новая мантра: «Не упусти возможность!» Он оставался первым почти до самой финишной ленточки, где его все-таки обошел эфиопский атлет Мохаммед Аман. Тем не менее Ник увез с собой первую медаль с больших международных соревнований – серебряную, – и он должен был поблагодарить за это свои поражения. Повторяющиеся раз за разом неудачи на высшем уровне наконец-то дали ему тот самый элемент, отсутствие которого и приводило к этим неудачам.

Повторяющиеся неудачи можно уподобить танцам на углях, когда ты все время стараешься приблизиться к стене, а она от тебя удаляется: бесконечный кошмар Сизифа. В конце концов замкнутый круг поражений создает у спортсмена ощущение провала или гнева. Последний вариант с большей вероятностью поможет ему порвать порочный круг и победить. Роберт Викс, психолог и автор книги Bounce: Living the Resilient Life, описывает результат действий такого гнева как «сладкое отвращение». Это выражение подчеркивает идею, что в ужасном состоянии, вызванном чередой неудач, содержится некий элемент здоровой силы, запускающей позитивные сдвиги, – решимость бороться до конца, то, что требует гнева, чтобы стать эффективным. При всех прочих равных гнев помогает выиграть схватку. В психологических терминах сладкое отвращение улучшает результаты, повышая потенциал мотивации, или максимальный уровень восприятия усилий, на который атлет готов пойти.

В 2001 году Сабина Янссен и ее коллеги из Лейденского университета пробуждали гнев у добровольных участников эксперимента и затем предлагали им пройти тест на устойчивость к боли. В других опытах добровольцы проходили тот же тест в нейтральном эмоциональном состоянии. В отчете, опубликованном в Journal of Psychosomatic Research, команда Янссен отмечала, что устойчивость к боли была значительно выше, когда участники опыта оказывались в состоянии гнева. Девять лет спустя Хенк Аартс и его коллеги из Утрехтского университета писали в журнале Psychological Science, что состояние искусственно вызванного гнева значительно повышало результаты теста на силу сжатия кисти. Боль не совсем то же самое, что восприятие усилий, и сила сжатия не то же, что выносливость, однако они достаточно схожи, чтобы сделать предположение, что гнев может влиять на восприятие усилий и проявление выносливости тем же самым образом.

Значит ли это, что в спорте на выносливость надо быть раздражительным, чтобы добиться хороших результатов? Определенно нет. Однако это значит, что при необходимости спортсмен мог бы использовать свои неудачи как мотиваторы, пусть даже «черные» мотиваторы, запущенные гневом. Эта конструктивная форма гнева – полезный адаптационный навык, доступный любому спортсмену на выносливость, попавшему в полосу неудач.

Когда Кэдел Эванс в шестой раз подряд провалился на «Тур де Франс», он решил, что с него довольно. Его 25-е место в 2010 году наполнило его горечью поражения, преследуя его как ни одна из прежних неудач: будь то в спорте или вне его. Однако у Кэдела возникло чувство, что этот провал – неразделимый со всеми разочарованиями и обидами, связанными с ним, – мог оказаться лучшим, что с ним случалось. Он сказал в интервью Руперту Гиннессу в отношении своего успешного выступления на чемпионате мира по шоссейным гонкам в 2009 году: «Постоянные неудачи разбудили во мне ненасытный голод. Чем больше я смотрел назад по мере развития своей карьеры, тем больше радовался, что не выигрывал раньше. Этот сценарий помогал мне как можно дольше оставаться голодным».

Сможет ли он когда-нибудь сказать что-то подобное о «Тур де Франс»?

Готовясь к «Тур де Франс» 2011 года, Кэдел сумел не только использовать сладкое отвращение, порожденное накопившимися в душе разочарованиями, но и учел несколько жестоких уроков, преподанных ему предыдущими шестью «Турами». Такой тип поведения также характерен для спортсменов, уставших от своих провалов. Психическая устойчивость, развивавшаяся на почве поражений, проявляет себя как в креативности, так и в готовности прилагать больше усилий. Пресыщенность побуждает спортсменов пробовать что-то новое, подобно тому, как Ник Симмондс отказался от старой стратегии. Иными словами, неудачи стимулируют определенный вид обходного эффекта, но обходного эффекта несколько другого рода, чем и которая позволяет атлетам, частично потерявшим свои способности, проявлять навыки адаптации.

Кэдел полностью принял этот серебряный блеск неудачи, как и его мотивирующий эффект.

«В такие моменты ты становишься сильнее и многому учишься, – написал он позже в книге Close to Flying. – Тебе приходится вернуться к самым истокам того, чем ты занимаешься. Даже чтобы со сломанным локтем просто ехать на велосипеде, тебе нужно придать телу новое положение, и это изменение может оказаться полезным, открывающим в тебе неожиданные способности».

Одним из важных уроков, полученных Кэделом, была необходимость начинать гонку со свежими ногами. Он чувствовал себя уставшим перед «Туром» 2010 года и поделился этим соображением с тренерами и менеджерами команды ВМС, когда встречался с ними в Легано (Италия), чтобы составить план на сезон 2011 года. Они согласились предоставить ему возможность подойти к старту «Тура», имея за плечами от 30 до 33 дней гонок, то есть примерно на десять дней меньше, чем за год до этого.

План сработал великолепно. В июне Кэдел участвовал в «Критериум Дофине» – восьмидневной гонке, используемой многими гонщиками, претендующими на высокие места в генеральной классификации, как последняя проверка перед «Тур де Франс». Он занял второе место после англичанина Брэдли Уиггинса, чувствуя себя под конец гонки сильнее, чем на старте.

Несмотря на это, букмекерские конторы в преддверии «Тур де Франс» принимали ставки на Кэдела 25:1. Редакторы сайта предрекали ему пятое место. Всего за несколько лет он из мистера Очевидный Фаворит успел превратиться в Какого-то Кэдела. В конце концов, ему 34 года. Только одному гонщику старше него удалось выиграть «Тур де Франс», и никто ни разу не побеждал в «Туре» после шести поражений.

Первый этап 2011 года протяженностью 191 километр был в основном равнинным и от старта на берегу Атлантики уходил в глубь материка к короткому горному финишу. За восемь километров до финиша этапа завал расколол пелотон пополам. Кэделу повезло оказаться впереди завала. Когда команда ВМС обнаружила, что Альберто Контадор, признанный фаворит со ставками 4:6, оказался во второй группе, гонщики взвинтили темп в надежде отыграть у него как можно больше времени. Для отчаяния Кэдела, удерживаемого под спудом, трудно было придумать более подходящую мишень, чем испанец, более чем любой другой спортсмен препятствовавший его продвижению к вершине. На коротком финишном подъеме Кэдел неожиданно ушел в отрыв и сумел вырвать три бесценные секунды у нескольких других соперников, в том числе у Фрэнка Шлека и Александра Винокурова. Ни на одном из предыдущих «Туров» Кэдел не демонстрировал такой агрессивной борьбы. Проиграв свой «Тур» 2007 года из-за половины минуты, сейчас он был полон решимости драться за каждую секунду.

Второй этап представлял собой командную гонку с раздельным стартом. Чтобы предотвратить повторение катастрофы, случившейся во время выступления Кэдела в составе прежней команды Silence-Lotto, в этом виде в «Туре» 2009 года Кэдел и его товарищи из ВМС заранее практиковались в командной гонке на трассе «Формулы-1» еще за месяц до начала «Тура» 2011 года. Несмотря на тренировки, уже через два километра после старта на 23-километровой дистанции два гонщика Мануэль Квинцато и Маркус Бургхардт отстали от своей команды, так что основной груз разделили только семь атлетов. Однако им удалось перегруппироваться, и в итоге этот этап они закончили вторыми, на 24 секунды опередив команду Контадора Saxo. В генеральной классификации Кэдел перешел на третье место, уступая всего одну секунду лидеру «Тура» – Хусховду.

На трассе третьего, 198-километрового этапа от Олон-сюр-Мер до Редона гонщиков преследовали новые падения. Кэдел, занимавший место в голове пелотона в окружении своих товарищей по команде, избежал аварий. Команда ВМС так настойчиво помогала своему лидеру удержаться в первых рядах и оберегала от случайностей, что вызвала ответную ярость у команд лучших спринтеров, имеющих свои причины оставаться в авангарде на равнинных этапах, как этот. Джордж Хинкепи, возможно, припомнив свой разговор с Кэделом в 2009 году в Цюрихе, заявил парням из ВМС, что они приехали сюда не дружить – им нужно выиграть «Тур де Франс».

На четвертом этапе везение закончилось. Когда до финиша оставалось всего 15 километров, один из гонщиков задел задний переключатель Кэдела, частично выведя его из строя. Кэдела подмывало закончить гонку, проигнорировав проблему, однако Хинкепи, по опыту зная, что дальше будет только хуже, настоял на том, чтобы тот остановился и поменял велосипед. Вернувшись на трассу, Кэдел оказался далеко позади 195 других гонщиков. Маркус Бургхардт, полный рвения оправдаться после своего неудачного выступления в командной гонке, тоже задержался, чтобы помочь капитану вернуться к лидерам. Всего через несколько минут он сумел ввести Кэдела в контакт с основными соперниками. Как и на первом этапе, здесь финиш располагался в конце крутого подъема. Контадор, в попытке отыграть потерянные им секунды, ринулся в атаку. Кэдел, стиснув зубы, последовал за своим соперником и сумел-таки выиграть этот этап по фотофинишу. На отрезке меньше 16 километров Кэделу удалось продвинуться с последнего на первое место и завоевать полное право получить свою первую награду за победу на этапе «Тур де Франс».

Следующие три этапа были как специально сделаны для спринтеров, но даже при этом позиция Кэдела на этих трех этапах была пятнадцатой – необычно хороший результат для гонщика, не специализирующегося в спринте и не поддержавшего кого-то из членов команды, кто этим занимается. Выбранная его командой стратегия удержания Кэдела в лидирующей группе и оберегания его от столкновений очевидно оправдывалась.

На восьмом этапе гонщикам предстояло преодолеть четыре крутых категорийных подъема, в том числе подъем категории III на финиш. Здесь впервые за всю гонку горным специалистам предоставлялась возможность померяться силами. Кэдел обошел Контадора и многих других, став в этот день третьим, всего 15 секунд проиграв победителю. Массмедиа понемногу стали обращать на него внимание как на серьезного претендента на победу.

– На этом подъеме Кэдел Эванс выглядел, пожалуй, самым впечатляющим по сравнению с остальными претендентами, – заметил Барри Райан в прямом эфире о гонке на . Трасса следующего этапа проходила по восьми крутым категорийным подъемам, и снова Кэдел был впереди других претендентов на победу, хотя в этот раз не сумел отыграть у них много времени.

В понедельник, 11 июля, участники «Тура» сделали передышку в городке Сен-Флур, в горах Центрального массива Франции. На пресс-конференции в отеле, где разместилась команда ВМС, расслабленный, улыбчивый Кэдел сообщил репортерам: «Мы с тренером трудились перед этим “Туром”, не щадя сил, и всё планировали очень тщательно, за месяцы и месяцы тренировок, на годах и годах накопленного опыта. И я действительно доволен тем, как все идет».

Его ситуация и правда была идеальной: по-прежнему на третьем месте, Кэдел еще не испытал груза ответственности, налагаемого желтой майкой, и в то же время чувствовал себя полным сил и в любой момент готовым порвать на куски двух гонщиков, опережающих его, на предстоящих горных этапах.

Однако хорошее расположение духа Кэдела опиралось не только на благоприятное стечение обстоятельств. Журналисты уже заметили, какая аура покоя исходит от двукратного обладателя второго приза «Тур де Франс». Даже его соперники признавали, что он ведет себя гораздо более уверенно, даже по сравнению с самыми удачными периодами предыдущих «Туров». Наблюдателям неизвестно было лишь то, что источником такого спокойствия стал гнев – точнее, то сладкое отвращение, что зародилось в душе у Кэдела после «Тура» 2010 года и сохранилось вплоть до начала этой гонки. В обычном понимании гнев не очень-то вяжется с эмоциональной уравновешенностью, если только это не ощущение пресыщенности, способное превратить неудачи в устойчивость. Атлеты, располагающие всеми предпосылками успеха, но не отличающиеся высокой психической устойчивостью, психологически зависимы от возникающих во время важных соревнований препятствий у них на пути. Причина этого – недостаточный опыт борьбы с испытаниями. Такая зависимость делает их нервными и эмоционально нестабильными. С другой стороны, атлет, почувствовавший пресыщение, больше не надеется на то, что не зависящие от него обстоятельства сложатся в его пользу. Он полон решимости взять на себя ответственность за свои результаты и противостоять испытаниям – как прошлым, так и будущим. Эта бурлящая в душе решимость дает ему ощущение уверенности, внушающее спокойствие. Именно таким и было внутреннее состояние Кэдела во время «Тур де Франс» 2011 года. Сейчас никто не увидел бы в нем того парня, который когда-то бодался с телекамерой. Теперь его темперамент был направлен в другое, более конструктивное русло, сам он стал менее уязвимым и подверженным рефлексии.

После дня отдыха «Тур де Франс» два дня подряд вел гонщиков все глубже в Центральный массив, к отрогам Пиренеев, где предстояло развернуться главным событиям. Теперь, проигрывая Кэделу в генеральной классификации больше полутора минут, Контадор просто вынужден был атаковать. Фрэнк и Энди Шлек отставали всего на 3 и 11 секунд соответственно, правда ни тот, ни другой не мог соперничать с Кэделом на равных в гонке с раздельным стартом. То есть они тоже понимали, что пора действовать агрессивно: это последняя возможность создать тот запас времени, который поможет им на 20-м этапе удержать первенство и выиграть «Тур де Франс». Однако предполагаемое «кровопролитие» так и не состоялось. Претенденты лишь вяло пытались не отпустить друг друга далеко на восьми главных подъемах на этапах с 12-го по 14-й. Такая скучная гонка возмутила фанатов, но при этом накалила страсти в ожидании 18-го, «королевского» этапа «Тур де Франс» 2011 года: 200 километров этой убийственно тяжелой трассы проходят в самом сердце Альп, между Пинероло и Галибье-Серр-Шевалье. Они включают три подъема «вне категории», и на тот момент они были единственным шансом для того, кто захотел бы лишить Кэдела Эванса контроля за гонкой.

План команды ВМС на этом этапе состоял в том, что два партнера Кэдела, Маркус Бургхардт и Брент Букуолтер, пойдут в ранний отрыв в надежде поддержать Кэдела на последнем подъеме: 22,8 километра к величественному перевалу Коль-дю-Галибье. Однако план развалился, стоило Букуолтеру не выдержать темп на предпоследней горе Коль-д’Изуар и отстать. Хуже того, трое участников команды ВМС, которые шли вместе с Кэделом, – Хинкепи, Квинсиато и Майкл Скар – не удержались вместе на том же подъеме, тогда как Иван Сантаромита не справился с последствиями травмы колена, полученной при недавнем падении. Энди Шлек, у которого на 16-м этапе отставание от Кэдела выросло с трех секунд до минуты 18 секунд, воспользовался слабостью команды ВМС и ринулся в атаку. Кэдел решил не отвечать, не желая разделять риск с соперником, совершающим отрыв так далеко от финиша.

Все свелось к простой арифметике. Кэдел мог позволить себе проиграть на этом этапе 77 секунд Шлеку и все еще оставаться впереди него в общем зачете. В худшем сценарии, если бы он проиграл Шлеку до трех минут, у него все равно еще оставался шанс обойти Шлека на 20-м этапе, в индивидуальной гонке, если судить по результатам, показанным в предыдущих индивидуальных гонках. Хотя, конечно, Кэдел предпочел бы не доводить дуэль до таких крайностей.

В высшей точке Коль-д’Изуар Шлек оторвался от группы, в которой ехал Кэдел, больше чем на две минуты. Удачливый капитан команды «Леопард Трек» пошел на невероятный риск, на последующем спуске стараясь догнать своего товарища Максима Монфора, ушедшего в отрыв в компании Бургхардта и Букуолтера. Шлеку повезло догнать Монфора, и вдвоем они сумели объединиться, чтобы к подножию Коль-дю-Галибье увеличить преимущество перед группой Кэдела до 3,5 минуты. Тут подъем был еще не таким крутым, однако он окончательно сломил последнего еще державшегося атлета из команды Кэдела – француза Амеля Мойнара: не выдержав темпа, заданного группой преследования Кэдела, он отстал и лишил своего капитана последней поддержки.

Кэдел оглянулся на группу гонщиков, едущих рядом, – претендентов на победу в генеральной классификации, чьи надежды выиграть «Тур» пойдут прахом, если лидерство Шлека не будет пресечено до финиша этапа на перевале Галибье. Именно с ними имело смысл объединить усилия. Он попросил помочь обладателя желтой майки Тома Воклера, но тот отрицательно мотнул головой. Француз и так шел из последних сил, и его не радовала перспектива работать впереди группы преследователей, рассекая ветер на решающем участке этапа. Контадор тоже, судя по всему, практически выдохся. И уж конечно, не стоило надеяться, что Фрэнк Шлек станет действовать против своего брата и товарища по команде.

В наушнике Кэдела прозвучал настойчивый голос спортивного директора ВМС Джона Леланжа. Отрыв Энди Шлека достиг четырех минут. Кэделу необходимо атаковать сейчас, и сделать это в одиночку.

Никто не был рожден именно для того, чтобы выиграть «Тур де Франс». Кэдел давно это понял. Однако у него возникло стойкое ощущение, что вся его прежняя жизнь была прелюдией к этой победе. Кэделу оставалось 11 километров трассы и 600 метров набора высоты до самой важной финишной черты в его жизни. Если он преодолеет этот отрезок пути на две минуты быстрее, чем Шлек, его великая мечта действительно станет судьбой. Если он не справится, то не выиграет «Тур де Франс» – ни в этом году, ни когда-либо еще. Ни командные усилия, ни искусное планирование, ни проработка деталей – никакие его ухищрения ему сейчас не помогут. Вся его дальнейшая жизнь зависела от того, хватит ли его устойчивости на новый рывок из затягивавшей его воронки. Если Кэдел окажется тем же атлетом, каким был прежде, когда на «Туре»-2010 рыдал на груди у Мауро Сантамброджио, он проиграет снова, и провал будет еще более унизительным, чем прежде. Но если прошлые поражения преобразили его – у него остается шанс.

Кэдел привстал на педалях и занял место впереди своей группы, как доберман, натянувший цепь. Пьер Ролан моментально среагировал на его перемещение и сел ему на колесо, увлекая за собой нескольких других гонщиков. Кэдел опустился на седло, но крутил педали с той же бешеной скоростью. После всех этих лет гонок на шоссе он все равно оставался верен маунтинбайку и мчался, подавшись немного вперед и держа туловище почти параллельно земле. Обычно его лицо мало что выражало, но сейчас гримаса невольно выдавала неистовое напряжение.

Никто из гонщиков за спиной Кэдела не проявил ни малейшего желания облегчить бремя лидирующего гонщика, разрезающего порывистые потоки горного ветра, дувшего в лицо. Ну и пусть! Кэдел опять привстал и начал новый рывок: байк раскачивался из стороны в сторону, когда гонщик задействовал буквально все до единой мышцы и тела, и ног, чтобы выжать скорость из своей машины. Квадрицепсы горели от усилий в такой позе. Этот огонь, распространяясь от мышц, как будто разгорался с каждым поворотом педалей, пока Кэдел снова не садился в седло.

Пролетая под флажком на отметке «десять километров до финиша», Кэдел узнал, что сократил четырехминутный разрыв со Шлеком на несчастные десять секунд. При такой скорости член команды «Леопард Трек» все равно закончит гонку на две минуты быстрее него в генеральной классификации. Теперь его единственной надеждой было загнать Шлека до изнурения, однако тот уверенно шел впереди и не выказывал слабости. Больше того, он только что успел оторваться от Максима Инглинского из команды «Астана» – последнего соперника, державшегося вплотную после группового отрыва. Теперь Шлек стал единственным лидером на этом этапе, равно как и предположительным лидером «Тур де Франс».

Чтобы поддержать Кэдела, Джон Леланж, следовавший за гонщиками в командном автомобиле, стал перечислять всех соперников позади него, выбывших из борьбы. Прежде всего он назвал Сэмми Санчеза, еще утром числившегося на пятом месте в генеральной классификации. Затем прозвучало имя давнего соперника Кэдела по маунтинбайку Райдера Хесьедаля. Мигом спустя – американца Кристиана Ванде Вельде. Блестящий горный гонщик потерял контакт с группой преследователей. Все эти атлеты тратили по крайней мере на десять процентов энергии меньше, чем Кэдел, едущий впереди, и все равно им не по плечу оказался заданный им жестокий темп.

Шлек миновал отметку «пять километров до финиша» и начал самую крутую часть подъема с градиентом, доходящим до девяти процентов. Впервые с начала своей беспрецедентной атаки, продолжавшейся около 90 минут, он привстал с седла – прием, припасенный им на крайний случай. В тот же момент его взгляд невольно обратился к вершине перевала. И с этой секунды он почти незаметно стал терять скорость.

Все еще в трех минутах и восьми секундах позади, Кэдел тоже поднял взгляд на перевал. На очередном повороте он увидел далеко впереди кавалькаду автомобилей, сопровождавших Шлека. Перед новым беспощадным рывком в кровь выплеснулась новая порция адреналина. В хвосте преследующих гонщиков Альберто Контадор – человек, которому Кэдел проиграл 23 секунды на «Туре»-2007, –сокрушенно покачал головой и начал отставать. Леланж тут же передал Кэделу эту новость, провоцируя его на очередное изматывающее ускорение.

Критики, сбросившие его со счетов, уже ничего не могли бы сказать. Да, возможно, они были правы, утверждая, что Кэделу чего-то не хватало. Но даже если и так, сейчас все изменилось. Они хотели куража? Они его получили.

Шлек ничего не видел от изнеможения, он едва не падал с седла, его велосипед беспорядочно мотался по дороге. Всего за километр до финиша он чуть не врезался во временную изгородь, за которой зияла смертельно опасная пропасть в сотни метров глубиной. Но вот наконец и финишная черта. Пересекая ее, Энди ткнул в воздух сжатым кулаком. Жест получился скорее угрожающий, чем победоносный: победа «любой ценой». Он тоже вел гонку на гневе, однако накал его эмоций не сравнился бы с тем пламенем, которое снедало спешившего следом австралийца.

Кэдел уже приближался к финишу, когда Фрэнк Шлек, один из трех его соперников, которых не удалось оставить позади, ринулся вперед, ко второму месту, отстав на две минуты и семь секунд от своего брата. Кэдел финишировал на восемь секунд позже. Энди Шлеку удалось получить преимущество перед Кэделом в 57 секунд в общем зачете: значительно меньше, чем бы ему хватило для сохранения преимущества после индивидуальной гонки на 20-м этапе. Героический прорыв Кэдела спас для него этот «Тур».

Однако это был еще не конец гонки. У Энди Шлека оставался один последний шанс победить Кэдела до начала гонки с раздельным стартом: 19-й этап проходил снова по альпийским горным склонам, включал три подъема высшей категории и заканчивался у знаменитой вершины Альп-д’Юэз. Между первым и вторым подъемами у Кэдела случилась неприятность: очередная поломка заставила его поменять велосипед. Однако вынужденная задержка только подогрела его стремление к победе. Соперники Кэдела, используя удобную возможность, ушли вперед на последовавшем подъеме. Он бросился в атаку на спуске, летя вниз как в видеоигре, где смерть виртуальна и временна, и настиг группу, в которой были Контадор и братья Шлек, как раз перед началом последнего подъема. Весь остаток пути до Альп-д’Юэз Кэдел преследовал братьев Шлек и даже предпринял не особо необходимую атаку, завершив этап и не проиграв по времени ни одному из тех, кто мог бы стать для него реальной угрозой.

В тот вечер команда ВМС остановилась совсем рядом с финишем, в отеле Club Med. Все ее члены изнывали от нетерпения. Они желали победы Кэдела в «Тур де Франс» почти так же отчаянно, как он сам, но сделали уже все, что могли, чтобы ему помочь. Теперь дело оставалось за ним, и только за ним. Он был третьим в генеральной классификации, на 57 секунд позади Энди Шлека и на четыре секунды позади Фрэнка. Завтрашняя индивидуальная гонка предлагала ему 42,5 километра для того, чтобы ликвидировать этот дефицит. Давление было невероятным, и все же за ужином он так непринужденно болтал со своими товарищами, как будто им предстояла самая обычная тренировка, а не важнейшая гонка всей его жизни. Он с таким невозмутимым видом смаковал вино, как будто был самым спокойным человеком в мире.

Всего через 16 часов Кэдел уже гнал вовсю свой велосипед, взлетая на холмы и спускаясь в долины, проходя повороты с изяществом лыжника-слаломиста, пока не остановил секундомер с результатом 55.40. Кэдел уступил только Тони Мартину из Германии, двумя месяцами спустя ставшему чемпионом мира в индивидуальной гонке с раздельным стартом. Энди Шлек проиграл Кэделу 2 минуты 34 секунды, его брат еще больше. Кэдел получил желтую майку лидера, и его отрыв в 1 минуту 34 секунды был достаточно велик, чтобы относиться к 21-му этапу с финишем в Париже как к части церемонии награждения.

Когда Кэдел Эванс финишировал на Елисейских Полях, он стал первым австралийцем и вторым по возрасту атлетом, победившим в «Тур де Франс». Однако его товарищи по цеху спорта на выносливость скорее запомнят его как парня, проигравшего больше всех гонок «Тур де Франс» перед тем, как выиграть.