Глава 8. Ответ внутри вас

Шумная толпа загоревших на солнце зрителей налегала на непрочные голубые барьеры по обе стороны Алии-драйв, грозя смести границу между болельщиками и атлетами. Плотные ряды потных тел, выстроившихся вдоль поворота сверкавшей на солнце трассы, образовали подобие бухты. Под сводом временной финишной арки висел огромный электронный циферблат. На нем на мгновение мелькнули красивые круглые цифры: 9:00.00, и счет времени продолжился. Пока под часами успели пробежать девять триатлетов, последним из них – никому не известный японец Хидейя Мияцука. Множество глаз ожидало, кто же замкнет десятку лучших спортсменов чемпионата мира Ironman-1988.

Крутые изгибы серпантина Алии-драйв и плотная застройка магазинов и ресторанов района Каилуа-Кона не позволяли увидеть атлетов издалека вплоть до последнего отрезка трассы, и это лишь добавляло остроту нетерпению, снедавшему болельщиков. Наконец из-за поворота появился бегун. Он был одет в однотонные трусы и майку, а по номеру (10) можно было судить, что это Паули Киури, восходящая звезда из Финляндии. Толпа взорвалась оглушительной овацией, однако она не предназначалась Киури. Болельщики приветствовали следовавшую за ним спортсменку в синем стартовом костюме, со множеством сережек и волосами до плеч, собранными в хвост.

Это была Пола Ньюби-Фрейзер, и она пересекла финишную черту в 9:01.01, всего на 12 секунд позже Киури. 26-летняя спортсменка родом из Зимбабве побила прежний рекорд для женщин с ошеломляющей разницей в 34 минуты 24 секунды и была на волосок от того, чтобы стать десятой в общем зачете на самом престижном в мире чемпионате по триатлону. Среди многих элитных атлетов-мужчин, побежденных Полой, был и будущий чемпион Ironman Грег Уэлч, финишировавший на пять минут позже нее.

Пола не была новичком. Она стала третьей, когда впервые участвовала в чемпионате мира Ironman в 1985 году. На следующий год она выиграла эту гонку. К началу сезона 1988 года Пола по праву считалась одной из трех лучших женщин-триатлетов в мире. Однако ни одно из ее предыдущих достижений не шло в сравнение с ошеломляющими результатами Ironman 1988 года, где она доказала, что является одной из лучших среди всех триатлетов на земле, и точка. Ее победное время сделало бы Полу победительницей всех мужских чемпионатов мира Ironman с самого первого состязания и до 1983 года включительно, и никто из женщин не сумел преодолеть поставленную ею веху еще целых двадцать лет.

Забравшись на самую вершину, Пола прочно установила там свой трон. Она получила третий титул чемпионки Ironman в 1989 году, финишировала второй после своей соперницы Эрин Бейкер в 1990 году и после этого вошла в раж. В 1991 году Пола обогнала Бейкер на 17 минут. В следующем октябре сократила свое время до 8:55.28 и обошла второго призера на 26 минут. В 1993 году она повторила свой результат меньше девяти часов, а в 1994 году выиграла четвертый подряд титул чемпионки Ironman, в сумме ставший у нее седьмым.

Однако чем большего ей удавалось достичь, тем меньшее удовлетворение ей это приносило. Первые жгучие восторги по поводу ее неизменных побед, некогда вдохновлявших толпы фанатов триатлона и журналистов, постепенно уступили место равнодушным кивкам и оправданным ожиданиям. Они звали ее королевой Коны – титул, который хотя и выражал почтение, почему-то воспринимался Полой как нечто само собой разумеющееся, как будто ее победы в Ironman не были величайшим достижением, а принадлежали ей по праву рождения. Дошло до того, что даже кое-кто из близких Поле людей стал относиться к ней как к безупречному киборгу.

«Друзья говорили, что мне даже не стоит желать удачи, – вспоминала Пола в интервью 2010 года, – что я и без этого просто поеду и выиграю».

Они думали, это легко. Но они ошибались. В 1993 году травма лодыжки сильно сократила тренировки в беге. Правда, этого все равно хватило, чтобы выиграть Ironman в тот год, но ее выдержка и терпение никого не впечатлили: все только и делали, что восхищались ее несравненным талантом – как будто ее вела слепая удача, выигрыш в генетической лотерее в момент зачатия.

После Ironman 1994 года Пола решила: надо что-то менять. Ей хотелось снова вынести мозг своим фанатам, как это случилось шесть лет назад. Она замыслила еще раз побить собственный действующий рекорд – точнее, разбить его вдребезги – и заодно бросить вызов соперникам-мужчинам, заметно улучшившим свои результаты начиная с 1988 года. Однако Пола понимала, что для достижения таких целей ей недостаточно тренироваться по-прежнему – необходимо попробовать какой-то новый способ.

До того как покинуть Африку, чтобы стать профессиональной спортсменкой в Соединенных Штатах, Пола подпала под влияние Тима Ноукса, известного спортивного ученого из Кейптаунского университета. Ноукс посоветовал ей придерживаться в тренировках минималистского подхода, выполняя только тот минимум работы, который необходим для победы. На протяжении своей карьеры Пола следовала его советам, и до сих пор они ее не подводили.

Ее режим тренировок «получай больше от меньшего» шел вразрез с тем, как тренировались ведущие триатлеты ее эры, включившиеся в гонку наращивания тренировочных нагрузок. В 1984 году двукратный чемпион Ironman Скотт Тинли рассказал журналисту из Triathlete: «Кажется, каждый год планка поднимается все выше. Еще недавно мы делали по 480 километров [в неделю] на велосипеде, и этого было достаточно. В прошлом году мы проехали уже 640 километров. А теперь перед нами маячат все 800. Каждый из нас только и думает о том, что должен сделать больше, чем его соперник. И я уже не так уверен, что это и есть единственно верный способ тренировок, развития. Никто из нас не уверен».

Начиная тренироваться перед сезоном 1995 года, Пола отказалась от метода, служившего ей все эти годы, и вступила в «гонку вооружений».

«Мне казалось, раз я хочу соревноваться с мужчинами, мне следует и тренироваться как мужчины», – рассказала она журналу Inside Triathlon. Также она решила, что следующее участие в чемпионате мира Ironman станет последним, так почему бы не бросить на него все свои резервы?

В прежние годы формула победителя Полы состояла из 10–12 километров плавания, 320–400 километров велосипедных тренировок и 80–90 километров бега в неделю. В 1995 году она подняла велосипедный объем до 600–680 километров в неделю и увеличила километраж бега на 20 процентов. Она проезжала за один раз до 240 километров, и не одна или с равными себе по силам спортсменами, а с Марком Алленом, который сам пять раз выигрывал Ironman и чей рекорд среди мужчин, 8:07.45, был на 48 минут лучше, чем у Полы. И хотя она все время держалась у Аллена на колесе, эти тренировки были для нее значительно труднее, чем для него.

Первой серьезной проверкой эффективности новой программы Полы стали соревнования по триатлону Wildflower-1995, на «полужелезной» дистанции. Здесь ей пришлось сразиться с троекратной действующей победительницей этой гонки и обладательницей рекорда трассы Донной Петерс. Пола выиграла дуэль и затем добавила в свой актив убедительные победы на Ironman Lanzarote и Ironman Germany. И снова пресса начала предсказывать Поле легкий путь к победе на Коне, однако на сей раз преждевременная коронация ее не волновала. Умники от спорта считали, что ей больше нечем их удивить. Они здорово ошибались.

За пару дней перед стартом Пола в телевизионном интервью для канала NBC Sports сообщила с лукавой улыбкой: «В этом году я нарушила все правила тренировки, а значит, я либо выйду на старт и буду чувствовать себя прекрасно, либо провалюсь туда, откуда уже не выберусь».

Утром перед соревнованиями Пола прибыла в стартовую зону на пляже Диг-Ми-бич еще до рассвета, облаченная в огромный белый берет и свободный полотняный топ без рукавов. Камера NBC Sports зафиксировала, как девушка-волонтер наносит на ее плечи стартовый номер 3 – Поле к тому же исполнилось тогда 33 года. В ее спокойной улыбке не было и следа тревоги.

Затем Пола прошла в VIP-зону по бетонному пирсу, выходящему в залив. Марк Аллен был уже там. Две живые легенды вместе прошли последнюю подготовку к старту, но почти не разговаривали и не обращали внимания на суету фотографов, непрерывно щелкавших затворами по ту сторону ограждения. Пола разделась и осталась в черном раздельном стартовом костюме. Она натянула желтую шапочку с эмблемой Gatorade и закрепила сверху очки для плавания.

Поднялось солнце. Пола спустилась с пирса в теплую воду Каилуа-Бей, чтобы размяться. В семь часов гулко грохнула пушка, и соревнования начались. Пола нашла свое обычное место среди мужчин-профессионалов второго эшелона и лучших любителей. Однако справа от нее оказалась еще одна желтая шапочка – сигнал о том, что рядом плывет вторая женщина-профи. Это была Карен Смайерс, главная соперница Полы на прошлогоднем Ironman и действующая олимпийская чемпионка на короткой дистанции. Как и Пола, Смайерс придерживалась минималистского подхода в плане тренировок. В отличие от Полы, она не отказалась от формулы, до сих пор приносившей успех.

В планы Смайерс входило стать тенью Полы в заплыве на 3,8 километра, от начала и до конца следовать за ней на 180 километрах велогонки и висеть у нее на хвосте на первых из 42,2 километра бегового этапа, пока не подвернется возможность ее обойти. В точке разворота заплыва, отмеченной множеством лодок, в которых сидели журналисты, распорядители чемпионата и важные гости, Смаейрс держалась вплотную к своей сопернице. Приближаясь к берегу, Пола поплыла быстрее, и Смайерс пришлось собраться с силами для финального рывка. На последних метрах Смайерс умудрилась все же обойти по дуге семикратную чемпионку Ironman и выскочить из воды буквально за шаг до нее. Пола не уступила и снова обогнала Смайерс прямо на пирсе.

Соперницы подхватили сумки со своими номерами с велосипедной формой и скрылись в женской раздевалке. Смайерс выскочила оттуда первой и получила велосипед у распорядителя. Однако ей не сразу удалось сунуть ноги в велосипедные туфли, которые она заранее прикрепила к педалям, и Пола, надевшая туфли до того, как садиться на байк, снова обошла ее на выходе из транзитной зоны. За последние три минуты эти две женщины успели четыре раза обойти друг друга в борьбе за лидерство.

Пола привстала на педалях и атаковала крутой километровый подъем, уводивший гонщиков от берега, чтобы затем повернуть налево, на трассу Куин-Кауману-хайвей и дальше, на лавовые поля на побережье Коны. Она положила руки на аэродинамический руль, опустила голову и начала преследование 51 атлета, которые финишировали на первом этапе впереди нее. Менее чем через пять километров с начала велоэтапа Пола обошла немку Юте Мюскель, одну из тех двух женщин, сумевших проплыть быстрее нее. Еще через три километра она обошла вторую, также выступавшую под американским флагом, Венди Ингрэхэм из Сан-Диего – и стала лидером женской гонки.

Карен Смайерс держалась неподалеку, но не очень долго. Когда спортсменки покинули защищенные закоулки Каилуа-Виллидж и оказались на открытых пространствах лавовых полей, с правой стороны на них обрушился сильный, порывистый боковой ветер. Этот ужасный ветер, который здесь называют мумуку, всегда был настоящим проклятием чемпионата мира Ironman, но в тот раз он разбушевался особенно сильно: порывы достигали 95 километров в час. Смайерс вдруг показалось, что ее велосипед стал тяжелее на десять килограммов, зато Пола ветра, казалось, не чувствовала. Продолжать преследовать неуязвимую чемпионку стало слишком трудно, и Смайерс отстала.

Однако и Пола была не настолько неуязвима для ветра. Она понимала, что он лишает ее надежды на новый рекорд. Однако это не должно помешать ей выиграть гонку с рекордным отрывом, так что она целиком сосредоточилась на том, чтобы отвоевать как можно больше времени у Смайерс и остальных преследователей. С каждой пройденной милей Пола добавляла в свою копилку от 10 до 12 секунд. К моменту, когда Смайерс прошла отметку 38 километров у Waikoloa Beach Resort, Пола превратилась в едва различимую точку на шоссейной ленте впереди. Когда она свернула с трассы Куин-Кауману на шоссе 270, пройдя примерно еще 16 километров, она давно уже исчезла из поля зрения Смайерс.

Теперь Пола преодолевала пологий, но затяжной подъем к точке разворота возле маленького селения Хауи. Она боролась с силой притяжения, как с личным врагом, снова привстав в седле и сурово глядя перед собой сквозь редкий дождик, начавший моросить над островом. У Хауи точку разворота отмечала гигантская бутылка с логотипом Gatorade. Полу радостно приветствовали верные поклонники. Она стремительно повернула и начала обратный путь в Каилуа. Ее преимущество перед Смайерс выросло до пяти минут. Мюскель и Ингрэхэм отставали еще сильнее.

Когда Пола оказалась на окраине Каилуа, пройдя 159 километров, ее отрыв был равен десяти минутам. Однако она не позволила себе расслабиться и снова привстала на педалях, собравшись преодолеть последний подъем на Куин-Кауману перед спуском к побережью. Последняя часть велогонки проходила на юг по Алии-драйв до Kona Surf Hotel, находившегося в десяти километрах к югу от пляжа Диг-Ми-бич. На этом отрезке Пола увеличила отрыв еще на 90 секунд и стартовала в марафоне на 11.45 раньше Смайерс.

Ее бойфренд Пол Хаддл вел репортаж о гонке для местного телевидения. Когда ему сообщили о невероятном преимуществе Полы, он обратился к зрителям:

– Для Ironman не бывает все кончено, пока все не кончено. Но с таким отрывом и с такой историей, как у Полы, все кончено.

День выдался особенно жарким – изрядно за 30°C – и вдобавок влажным. Добежав до первой точки с питьем, Пола, теперь в кепке с логотипом Mrs. T’s Pierogies, хватала все, что ей предлагали, как будто набирала про запас. Все немедленно пошло в ход: холодная вода вылилась ей на голову, стекая под беговой топ, а Gatorade пригодился для утоления жажды.

Хладнокровная и расчетливая, Пола выбрала осторожный темп 4.33 на километр, что позволяло сохранить накопленное преимущество с учетом изнуряющей жары. Она обеспечила себе приличный отрыв – и у нее не было причин пренебрегать возможностью «отдыхать» в таких суровых условиях. Более чем в двух километрах позади, едва миновав Kona Surf Hotel, Карен Смайерс не могла себе позволить таких уступок неблагоприятной погоде. Чтобы вернуть хотя бы надежду на выигрыш, ей предстояло пойти на риск, что она и сделала, взяв от транзитной зоны темп трехчасового марафона (4.16 на километр).

Смайерс окончила Принстон и хорошо умела считать. Она понимала, что должна обгонять Полу почти на 19 секунд на каждом километре, чтобы финишировать первой. Пройдя первые десять километров, на подходе к Каилуа Виллидж и Алии-драйв, она отставала от Полы на восемь минут, отвоевывая по 23 секунды на километре. Если бы ей удалось удержать такую скорость до конца, она обогнала бы семикратную чемпионку на 32-м километре. Однако, оказавшись на лавовых полях, где температура воздуха на шоссе Куин-Кауману достигала 45°C, Смайерс волей-неволей была вынуждена замедлиться. Но даже и так она все еще приближалась к своей цели. На 25-м километре преимущество Полы сократилось до 5.25. Судя по всему, завершающая часть гонки на Алии-драйв обещала быть интересной.

К тому моменту, когда Смайерс уже готова была сдаться, так и не догнав свою соперницу, ей сообщили, что Пола перешла на шаг. Несмотря на все предосторожности, она все же умудрилась перегреться, и тело начало отказывать. Никогда за предыдущие десять гонок Ironman она не чувствовала себя такой выжатой так далеко от финиша. Но вскоре ей все же удалось снова побежать: желание выиграть преодолело физическую немощь.

За четыре мили (6,44 километра) до финиша отрыв между Полой и Смайерс составлял всего три минуты. Ее мысли смешались так, что больше она уже не могла сообразить, какую скорость необходимо сохранять, чтобы оставаться впереди Сайерс до самого финиша. Все, на что хватало ее выдержки, – просто продолжать бежать. Следующая миля стала для нее целым марафоном – в буквальном смысле.

Очень вовремя Пола заметила слева от трассы питьевую точку. Она поспешила свернуть с дороги и ринулась к ведру с губками в холодной воде. Захватив, сколько смогла, она выжала их себе на голову и вернулась на трассу. Пола бежала, не поднимая глаз, и врезалась в плотного волонтера, раздававшего губки с водой атлетам, бежавшим в обратном направлении. Ее отбросило назад с такой силой, что она приземлилась на пятую точку и опрокинулась на спину, свернувшись в тугой комок. Волонтер машинально протянул ей руку, но тут же отдернул ее, вспомнив, что помогать атлетам запрещено правилами чемпионата.

Но в этом уже не было нужды. Пола упруго, как ни в чем не бывало, вскочила на ноги. Ее измученный рассудок впал в такое состояние, когда человека не пугают даже самые ужасные события.

Менее чем за одну милю до финиша и с преимуществом менее чем две минуты она вдруг остановилась и согнулась пополам. Безвольно болтавшиеся руки едва не задевали асфальт: то ли это была попытка растянуть саднившие мышцы бедер, то ли жест отчаяния (то ли и то и другое). Затем так же неожиданно она выпрямилась и развернулась на месте, оглянувшись на Смайерс.

Это было душераздирающее зрелище: лидер гонки и семикратная чемпионка Ironman застыла у отметки 225,3 километра в гонке на 226,3 километра, повернувшись в обратную сторону. Мотоциклист, обслуживавший съемочную группу NBC, попытался помочь Поле прийти в себя.

– Ты можешь! – крикнул он.

– Я могу? – невнятно проговорила она. И неловко зашаркала по дороге.

Пола уже видела последний поворот перед финишем, оставалось одно последнее усилие, а ее шатало как боксера, пропустившего удар. Смайерс была тут как тут. Пола беспомощно воздела руки, как будто молила толкавшихся за барьером болельщиков объяснить, что за чертовщина с ней творится. И как раз в этот момент Смайерс обошла ее, хлопнув на ходу по спине.

Пока Смайерс стремилась навстречу своей первой победе в Ironman, Пола сделала несколько нетвердых шагов и снова согнулась пополам, опираясь руками на колени.

– Давай, Пола! – надрывались фанаты. – Ты сможешь!

И снова она попыталась идти. Толпа неистово скандировала:

– По-ла! По-ла!

Бесполезно. Пола уселась на бордюр и машинально сняла кроссовки и носки. Кто-то сунул ей бутылку Gatorade, и она осушила ее в один присест.

Тут же собрались распорядители гонки, медики и фанаты. Многие все еще пытались вдохновить ее подняться и закончить гонку.

– Да погодите вы! – сердито выкрикнула она и с этими словами рухнула с бордюра на асфальт и опрокинулась навзничь, широко раскинув руки.

Пол Хаддл выскочил из временной телестудии, оборудованной в зоне финиша, где всего три часа назад предсказал победу своей девушке. При виде ее состояния он широко распахнул глаза от шока.

– Скорее вызовите скорую! – закричал он, срываясь на хрип. – Девять-один-один! У кого-нибудь есть сотовый?

Какая-то женщина в толпе достала телефон и протянула Полу.

– Похоже, мне конец, – пробормотала Пола, пока Пол боролся с кнопками аппарата размером с цукини.

К этой минуте толпа вокруг Полы разрослась настолько, что почти перекрыла трассу. Ошеломленные распорядители даже не пытались вернуть зрителей за ограждение. Все их внимание сосредоточилось на том, как величайшая в мире женщина-триатлет валяется без сил на мостовой почти в видимости финишной черты Ironman. Слегка придя в себя, Пола о чем-то сбивчиво заговорила с подоспевшими медиками и каким-то образом сумела объяснить им, что решила пройти дистанцию до конца, только не надо ее торопить.

– У меня еще весь день впереди, – сказала она.

Через 20 минут с того момента, как она уселась на бордюр, Пола встала. Толпа зрителей разразилась аплодисментами, и спортсменка отвесила легкий ироничный поклон.

Она пошла, все еще босая. Толпа следовала за ней, прямо посередине дороги, так что остальным атлетам приходилось прокладывать себе путь между людьми. Поле оставалось всего пять метров до финиша, когда Фернанда Келлер пробежала мимо, чтобы занять третье место. (Изабелль Мутон уже давно закончила гонку и стала второй). Карен Смайерс была первой среди тех, кто приветствовал Полу на финише. Женщины обнялись. Пола печально улыбалась, у Смайерс в глазах стояли слезы.

В интервью сразу после окончания соревнований Пола объяснила свое падение на Ironman-1995 ошибкой в питании. По ее словам, когда ее стала догонять Смайерс, она запаниковала и поспешила проскочить мимо пунктов питания, не напившись вдоволь. Однако позже она все же призналась, что проиграла гонку еще до ее старта. «Я пожадничала, – говорила она в интервью. – Это старая слабость человеческой натуры: если ты в чем-то преуспел, то начинаешь хотеть больше. То есть ты уже только и думаешь о том, что больше – это лучше, вместо того чтобы вспомнить, что помогало тебе выиграть. Я тренировалась по-своему, я знала, что хорошо для меня, но все вокруг меня, практически все, готовились по-другому. И я тоже купилась на эту новую философию. В 1995 году это позволило мне быстро проехать велосипедный этап, но ударило по мне в конце гонки».

В спорте на выносливость атлеты с самых первых шагов учатся тому, что движение вперед требует тяжелых усилий. Новички, приложив первую порцию таких усилий, демонстрируют хорошие результаты, а еще большие усилия позволяют эти результаты улучшить. Однако для каждого атлета существует свой предел тех усилий, которые пойдут ему на пользу. Многие теряют перспективу и превышают этот предел. Им кажется, что тяжелые усилия – единственный способ преуспеть. И когда они проигрывают гонку или на волосок недотягивают до поставленной цели, их ответом становится еще более напряженная работа. Если при этом из-за перегрузки их результаты ухудшаются, они снова увеличивают нагрузку. Повышенная нагрузка становится вроде ремня безопасности, рефлекторным ответом на все сомнения и вопросы.

Проблема в приравнивании увеличения нагрузки к улучшению результатов состоит в том, что атлеты начинают игнорировать свое состояние. А мы помним, что, согласно психобиологической модели спорта на выносливость, атлет не может улучшить результаты, не изменив своего отношения к восприятию усилий. Тренировки позволяют улучшить результаты благодаря тому, что снижают уровень воспринимаемых усилий, необходимый для поддержания некой определенной скорости. Таким образом, если тренировка приносит пользу, атлет должен видеть, что способен двигаться все быстрее и быстрее при одном и том же уровне воспринимаемых усилий. Неизбежно и то, что в какие-то дни он чувствует себя хуже, и, возможно, даже будет вынужден прервать тренировки для восстановления сил. Однако общая тенденция должна оставаться неизменной: меньшие усилия для определенной скорости. Отклонения в обратную сторону – признак того, что атлет перестарался с нагрузками и вогнал себя в состояние хронического переутомления. Если атлет игнорирует эти тревожные сигналы и не снижает нагрузку, это неизбежно сказывается на результатах в соревнованиях.

В статье, опубликованной в 2001 году в Journal of Applied Physiology, Аскер Юкендруп, ученый из Бирмингемского университета в Англии, исследовал группу велогонщиков, в течение шести недель менявших режим тренировок. Первые две недели атлеты тренировались с привычным для них уровнем нагрузки. На третьей неделе нагрузку существенно увеличивали и сохраняли повышенной на четвертой. К концу четвертой недели зафиксированные на тренажере воспринимаемые усилия велогонщика для развития мощности 200 Вт (относительно невысокое значение для тренированных атлетов) стали на 8,9 процента выше, чем были тремя неделями ранее, что говорило о резком переутомлении. Неудивительно, что и показанное ими в контрольном заезде время возросло на 6,5 процента.

Любой атлет, оказавшийся настолько глупым, чтобы по собственной инициативе безрассудно увеличить тренировочную нагрузку, может воспользоваться резким повышением воспринимаемых усилий как сигналом о грубой ошибке и поводом дать своему телу возможность восстановиться. Это показала третья часть исследований Юкендрупа, когда через две недели облегченных тренировок уровень воспринимаемых усилий, соответствующий тем же 200 Вт, понизился на 9,5 процента относительно значения, зафиксированного в конце первой недели.

В реальном мире атлеты редко умудряются удвоить тренировочную нагрузку в течение одной недели: гораздо чаще они тренируются немного напряженнее, чем надо, и игнорируют повышение уровня воспринимаемых усилий, соответствующего даже небольшим нагрузкам. У каждого атлета имеется своя оптимальная формула тренировок, определенная его личными физиологическими возможностями. Если вы хотите получить максимум пользы от тренировок, вам придется научиться уважать предел этих возможностей. Атлеты сами ввергают себя в неприятности, когда вместо того, чтобы прислушаться к своему телу и его интуиции, начинают переживать из-за того, чем заняты их соперники, и стараются превзойти их в тренировках. Ответы на самые жгучие вопросы, с которыми сталкиваются атлеты во время продвижения к лучшим результатам («Нужно ли еще поднажать? Нужно ли ослабить нагрузку?»), внутри них.

Тренер может либо воспрепятствовать такому «подходу по ощущениям», настояв на методике «один размер хорош для всех», либо поощрить спортсменов делиться с ним своими ощущениями и не бояться высказать свое мнение о том, что его нагрузили сверх меры. Однако даже самый чуткий тренер не способен заменить атлету его внутренние инстинкты.

Хороший тому пример – Бернард Лагат. Он начал свою карьеру бегуна на родине, в Кении, где практически все сколь-нибудь одаренные молодые атлеты становятся предметом жестоких, обезличенных тренировок, в результате которых многие очень быстро выгорают (система, значительно подрывающая выгоды групповой тренировки, – мы поговорим об этом в следующей главе). Но мучениям в этой мясорубке Бернард предпочел эмиграцию. Его приняли в Университет штата Вашингтон, где его тренером стал Джеймс Ли, разделявший философию Тима Ноукса, предполагавшую тренировки с минимальными нагрузками, необходимыми для достижения поставленной цели. Тщательно рассчитанная программа ли принесла молодому спортсмену три титула чемпиона Национальной ассоциации студенческого спорта в его выпускной год.

Но и окончив университет, Бернард удивил многих, оставшись с Ли и тренируясь в весьма щадящем, по меркам ведущих бегунов, режиме. В отличие от многих сверстников он бегал только один раз в день и каждую осень устраивал себе пятинедельный отдых от тренировок. Такая сбалансированная формула обеспечила атлету рекордные достижения, в том числе 11 медалей на чемпионатах мира в период с 2001 по 2014 год и олимпийские медали в 2000 и 2004 годах. Каждый год Бернард улучшал результаты без увеличения тренировочных нагрузок, показав минимальное за свою карьеру время 12.53,60 на 5000 метров в возрасте 36 лет, а через три года став самым возрастным медалистом чемпионатов мира на средних и длинных дистанциях, выиграв серебряную медаль на дистанции 3000 метров в помещениях.

В интервью, данном в 2011 году сайту Flotrack, Бернард объяснил свое спортивное долголетие умеренностью в тренировочных нагрузках: «Мой тренер всегда повторял: “Нам не нужны бесполезные мили. Нам нужно ровно столько миль, чтобы тебе от них была польза”. И мой организм как нельзя лучше отвечал на такой подход к тренировкам. К концу каждого сезона я чувствовал: я все еще могу, я бегу, потому что не сжигал себя нагрузками».

Как же таким атлетам, как Бернард Лагат, удается избежать ловушки поиска спасения в повышенной нагрузке, тогда как другие, такие как Пола Ньюби-Фрейзер, попадают в нее? Исследования Майкла Махоуни из Калифорнийского университета и других ученых показали, что определенные личные (или адаптационные) характеристики гораздо чаще встречаются у атлетов, которые готовы позволить себя перетренировать. Одна из таких характеристик, что, наверное, неудивительно, – поведенческая персеверация, другая – перфекционизм.

Психологи различают два вида перфекционизма: адекватный и неадекватный. Адекватный перфекционизм – это тот неугомонный ум, который положительно влияет на результаты. Неадекватный перфекционизм, напротив, часто заводит атлетов в ловушку саморазрушительного поведения, такого как перетренировка. Установлено, что этот вид перфекционизма – результат низкой самооценки и тревожности. Атлеты, считающие себя недостаточно эффективными, склонны к перетренировке, поскольку стремятся доказать свою ценность. Уверенные в себе атлеты в большей степени способны проводить свои тренировки на основе анализа внутренних ощущений.

И Бернард Лагат, и Пола Ньюби-Фрейзер относятся именно к такой группе атлетов. Бернард, как сказал бы любой человек, общавшийся с ним лично, буквально излучает веру в себя. Однако Пола всю свою жизнь боролась с чувством тревоги. Недостаток веры в себя подтолкнул ее к разрушительному эксперименту 1995 года, и она это знала. «Родители и школа превратили меня в ходячий архетип отличницы, – призналась она в интервью 2010 года сайту . – Я пришла из совсем иной культуры. У меня на родине, в Южной Африке, каждый провал беспощадно выставлялся на всеобщее обозрение. Ты просто обязан был соответствовать самым высоким стандартам. Моя мама была яркой личностью, и я постоянно чувствовала себя неуютно. Мне казалось, что я недостаточно хороша. Меня не покидало чувство, что я никогда не доживу до того, чтобы стать достойной моих родителей. Даже если что-то получалось хорошо, я думала: “Вряд ли я смогу сделать это снова”. Я не считала, что мои успехи [в триатлоне] случайны. Это не были единичные прорывы. И все же какой-то тихий голосок внутри повторял, что это может быть не так».

Адаптационный навык, способный спасти атлета от перетренировки, – доверие к себе. Атлет должен основывать свои решения увеличить или уменьшить нагрузку на посланиях, полученных от собственного тела, а не на том, что делают другие атлеты и не на страхе перед отдыхом. Это может оказаться нелегким делом для тех, у кого недостаточно развита такая адаптационная характеристика, как вера в себя, однако понимание психобиологической динамики перетренировки – ее истинной причины и способов преодоления – облегчает ситуацию. Если Поле Ньюби-Фрейзер суждено было уйти из большого спорта и триатлона, ей по крайней мере следовало извлечь правильный урок из самого ужасного момента в карьере и начать верить в себя.

Пола желала уйти как можно дальше от триатлона после Ironman-1995. Это означало также необходимость покинуть Сан-Диего, ее новый дом и центр вселенной триатлона. Когда-то ей довелось прожить год в Лондоне, и она с теплом вспоминала то время. Она решила вернуться, сняла квартиру и провела месяц, просто катаясь на метро, посещая театры и совершенно забросив тренировки.

Время, проведенное в одиночестве – и вне границ ее привычной рутины, – дало Поле пространство для самоанализа. Эта рефлексия многое изменила и в ее эмоциях, и в сознании. Лондон не излечил Полу от тревожности (по ее признанию, с этим чувством она борется и по сей день), но позволил ей достаточно глубоко заглянуть в себя, чтобы понять, каким должен быть ее следующий шаг, – что чувствовалось правильным. Пола поняла, как ей повезло с карьерой профессионального триатлета: редкая и драгоценная возможность, от которой она еще не вполне готова отказаться. Вот только она больше не будет участвовать в гонках ради того, чтобы поразить окружающих или позволять чувству тревоги влиять на ее тренировки.

В начале 1996 года Пола объявила, что еще вернется на Кону, но «без особых ожиданий». Она отряхнула пыль с планов своих прежних, минималистских тренировок и нашла более подходящую напарницу для занятий – свою подругу Хезер Фур: чтобы подгонять Фур до своего темпа, Пола подстраивалась под напарницу. В свою очередь Фур, как более сильная бегунья, приноравливалась к Поле, когда они бежали вместе.

Эти перемены усилили погружение Полы в буддийские практики, к которым она уже давно питала интерес. Хотя она не занималась ежедневными медитациями, но читала много литературы о дзен и старалась совершенствоваться в самосозерцании, когда что-то делала одна – например, ухаживала за садом. Ей постепенно открывалось, что ее развитие как атлета тесно связано с личностным ростом.

«Конечно, я еще не готова сидеть часами и просветлять самые глубинные источники моей жизни, – рассказала Пола журналисту буддийского журнала Tricycle. – Я могу просидеть совсем недолго и поработать с более внешними вещами, но и здесь еще многое предстоит сделать».

Благодаря своим духовным исканиям она становилась более сконцентрированной на себе и меньше реагировала на внешние суждения и ожидания: эволюция, которая, по ее твердому убеждению, помогала ей как личности и, возможно, могла бы помочь как спортсменке.

Хотя описанные Полой шаги на этом пути могут показаться незначительными, даже ее публичные выступления – признак растущего понимания и принятия самой себя. На Гавайях она сидела перед телекамерой и давала интервью перед чемпионатом мира Ironman-1996, которое должны были показать во время трансляции соревнований по каналу NBC. Ее тон разительно отличался от выступления год назад.

«Мне бы хотелось верить, что я стала немного мудрее и мягче относиться к своему виду спорта, – сказала она. – У меня больше нет таких жестких установок, всех этих “Я должна уложиться меньше чем в девять часов. Я собираюсь установить новый рекорд. Я здесь, чтобы доминировать”. Мне ведь не обязательно выигрывать».

Утром перед началом соревнований стало видно, как ветер гонит белые барашки на волнах Каилуа-Бей. И когда прогремела стартовая пушка, 1400 участникам впервые пришлось бороться с самым сильным волнением за всю историю триатлона Ironman. Смайерс тоже вернулась сюда, чтобы подтвердить свой чемпионский титул, и ей удалось справиться с волнами удачнее, чем Поле, которая достигла лодок у точки разворота на 30 секунд позже своей соперницы. К концу заплыва отставание увеличилось до 1 минуты 19 секунд.

В транзитной зоне Пола застегнула шлем с цветами американского флага – символика, демонстрировавшая ее недавно обретенное гражданство. Она двигалась не спеша, хотя и знала о своем отставании от лидера. Пола едва успела проехать первые десять миль на своем Felt B2, когда один из судей махнул ей флажком, отмечая, что она ехала слишком близко к участвовавшему в гонке мужчине. Ей приказали слезть с велосипеда, прежде чем продолжать гонку. Поле предстояло просидеть три минуты в штрафном боксе в транзитной зоне после окончания велогонки. Она невозмутимо отнеслась к произошедшему и продолжила гонку.

На 20-й миле Смайерс стала лидером гонки. После поворота у Хауи она лицом к лицу столкнулась с Полой и очень обрадовалась – и еще больше удивилась, когда обнаружила, что ее 79-секундное преимущество на старте велосипедного этапа успело еще немного увеличиться.

Пола тем не менее так и держалась позади и ускорилась только на обратном пути к Каилуа. Приблизившись к отметке 70 миль (112,6 километра), Смайерс услышала, как сзади приближается шум вертолета, и поняла, что Пола уже близко. Королева Коны увеличила скорость, когда обходила Смайерс, чтобы деморализовать ее, однако Смайерс знала, что игра еще не окончена.

Въехав на площадку перед Kona Surf Hotel, Пола затормозила, отдала байк распорядителю гонки и спокойно прошла в штрафную зону, где с удовольствием напилась Gatorade, сделала небольшую растяжку и даже успела ответить на пару вопросов журналиста NBC Sports. Пока Пола расслаблялась, отбывая наказание, Смайерс добралась до транзитной зоны. Она еще переодевалась, когда в палатку вошла Пола. Они не разговаривали.

Смайерс начала забег на 20 секунд раньше Полы, но уже не была лидером гонки. Новая соперница, Наташа Бэдмэнн, выскочила из транзитной зоны еще минуту назад, показав лучшее время дня в женской велогонке. Двадцатидевятилетняя бывшая курильщица, мать девочки-подростка, не занимавшаяся в юности спортом, Бэдмэнн бежала с неизменной наивной улыбкой и приветствовала большими пальцами или гавайским жестом серферов всех подряд – и болельщиков, и соперников. Она оставалась для Полы темной лошадкой.

В предыдущие годы на Ironman Смайерс всегда ощущала поистине волшебный прилив сил во время бега. Но сегодня этого не случилось. Пола обогнала ее на шестом километре. Еще через три километра Пола обогнала Бэдмэнн, отметив, что на ее дружеский кивок швейцарская выскочка ответила откровенно натянутой гримасой. К тому времени как Пола добралась до Каилуа Виллидж и снова оказалась на лавовых полях, она опережала Бэдмэнн на 45 секунд, а страдавшую от обезвоживания Смайерс – на четыре минуты.

Судя по всему, дела налаживались. Однако примерно на половине марафона Бэдмэнн обогнала Полу с такой же легкостью, с какой Пола перед этим обогнала Смайерс на велосипеде. Вообще-то потеря лидерства на беговом этапе Ironman обычно не отыгрывается.

Действительно, ни в одном из десяти предыдущих Ironman Поле ни разу не удалось вернуть лидерство у соперницы, обогнавшей ее в марафоне. Помня об этом, она понимала, что настало время важнейшего решения в ее карьере. Голос – тот самый – убеждал ее не отставать от Бэдмэнн: если она сейчас отпустит ее, то никогда больше не догонит. Однако инстинкты, глубинная интуиция настаивали на том, чтобы держаться собственного темпа, ориентируясь на уровень восприятия усилий, для поддержания максимальной скорости, на которой, как чувствовала Пола, она добежит до финиша. И она отпустила Бэдмэнн.

На следующих километрах Бэдмэнн увеличила отрыв до целой минуты, что-то мурлыча себе под нос, пока, преодолевая раскаленные метры асфальта, Бэдмэнн не столкнулась нос к носу с Полой после разворота, снова сияя безмятежной улыбкой. При виде соперницы Поле пришлось напомнить себе, что она явилась сюда не выигрывать, но показать лучший результат, на какой способна. И да, показать лучший результат означало попытаться выиграть, если она почувствует себя достаточно сильной. И она пустилась вдогонку за Наташей.

Тем временем отрыв Бэдмэнн начал уменьшаться. Пола догнала ее за восемь километров до финиша. Бэдмэнн попыталась ускориться, не желая сдаваться без борьбы. На следующих трех милях ветеран Ironman несколько раз делала пробный рывок, но так и не смогла поколебать свою молодую соперницу. Если Полу это и встревожило, она не подавала виду. Последний подъем в марафоне начинался на краю Каилуа Виллидж, за 2,4 километра до финиша. Пола вложила в этот рывок все оставшиеся силы и наконец оторвалась от Бэдмэнн.

Через несколько минут она оказалась в том самом месте, где уселась на бордюр – в прошлом году, когда случился унизительный провал. Пробегая мимо, она воздела руки, повторяя прежний жест «Что за черт?!», но на этот раз с ехидной ухмылкой. Она пересекла финишную черту со временем 9:06.49 и завоевала девятый титул чемпиона Ironman.

Это будет ее последний Ironman. После 1996 года интересы Полы в спорте расширились, у нее возникли новые увлечения, в том числе бег по пересеченной местности и маунтинбайк. Когда она в последний раз выступила на Ironman-2001, это было просто проверкой: на что она еще способна в свои 40 лет. Она заняла почетное четвертое место, сильно отстав от Наташи Бэдмэнн, ставшей в третий раз чемпионкой Ironman из шести предстоявших ей побед.

В 2009 году непоколебимый рекорд Полы в Ironman был наконец побит: англичанка Крисси Веллингтон преодолела дистанцию за 8:54.01. Четырьмя годами спустя Миринда Карфри улучшила время до 8:52.14. Перед началом этой гонки Пола дала Карфри несколько советов.

«Главное, чему я научилась благодаря тренировкам и соревнованиям, – это умение не жадничать, – сказала она. – Знать, что завтра тебе надо будет встать и сделать это еще раз. Всегда оставлять что-то на потом. По-моему, именно жадность лишает многих атлетов долголетия в спорте и становится причиной большинства травм. Каждый начинает хотеть больше. И к тому же массмедиа морочат тебе голову и подталкивают к большему. Да и все остальные тоже. А тебе надо слушать себя и [своего тренера], и просто верить. Не высматривать что-то большее. Когда это работает, это работает. И успех тут ни при чем, верно?»

Это был глубоко продуманный совет атлета, прошедшего через мучительный поиск ответов внутри себя.