Воздух наполняется паром, и потоки воды заглушают шум машин за окном, голоса на лестнице и рев телевизора в соседней комнате. На полках расставлены цветные флаконы с гелями, шампунями и косметическими средствами – каждое со своим ароматом, текстурой и обещанием обновления. Встав под душ, вы чувствуете, как исчезают мысли. На несколько бесценных минут вы становитесь подобны воде: свежей, чистой, текучей. Такова природная магия ванной – комнаты, созданной для принятия себя и обновления.

Ничто не сравнится с чувством чистоты, когда смываешь пыль и все то, что давило на плечи целый день. В ванной мы можем вернуться к своим истокам: стать свежими, безупречными, обнаженными – такими мы приходим в этот мир. Исключительное принятие и никакого осуждения. Однако слишком часто мы используем ванную для самокритики. Мы стоим перед зеркалом и охотимся на собственные несовершенства. Выискиваем морщины. Качаем головой, разглядывая целлюлит на бедрах, жирок на животе и редеющие волосы, и жалеем, что не выглядим моложе, стройнее, привлекательнее. Глядя в зеркало, мы едва ли видим себя и охотнее замечаем, что нам далеко до совершенства. А потому заполняем ванную разнокалиберными кремами, лосьонами и масками. Мы покупаем средства, способные уничтожить то, что есть, и дать что-то новое, способное приблизить нас к совершенству. Наши ванные завалены хламом, отражающим неуверенность в себе и напоминающим, что нам чего-то не хватает.

Ванная – место, куда мы направляемся за уединением, чтобы позаботиться о себе. Тут мы видим собственное тело во всей красе, а также наши несовершенства. Принимаем себя требующими обновления и видим себя обновленными. Вопрос в том, способны ли мы принять себя целиком? Можем ли мы увидеть в зеркале красоту, наблюдая, как становимся старше? Способны ли любить себя, даже когда наше тело далеко от общепринятых канонов совершенства?

Ванная – место, где мы сталкиваемся с тем, что есть. Если мы желаем принять это, не сбегая от реальности, нам предстоит набраться терпения и проявить готовность действительно быть собой.

Линетт переживает трудные времена бо́льшую часть своей взрослой жизни. В двадцать три у нее диагностировали лимфому. Три года спустя она потеряла горячо любимую мать, внезапно скончавшуюся от инфаркта сразу после их совместного отпуска. В двадцать семь, все еще скорбя по матери, Линетт начала встречаться с бывшим одноклассником – привлекательным парнем, пользовавшимся большой популярностью в школе. На вечере выпускников Линетт пришла в восторг, оказавшись предметом его внимания. Считая, что недостойна романтических ухаживаний, она сама на протяжении нескольких месяцев активно преследовала его и в итоге добилась цели. Через пять лет отношений пара, наконец, поженилась, но стоило им съехаться, как все очарование новоиспеченного мужа испарилось. Он страдал психическим расстройством и часто оскорблял жену. Линетт поняла, что совершила ошибку. Но она терпела, поскольку полагала, что не заслуживает доброго и уважительного отношения, не говоря уже о любви. Тремя годами позже она родила первого ребенка, мальчика.

Еще через два года появилась дочь. На следующий год сыну диагностировали аутизм. Четыре года спустя Линетт наконец развелась. Бывший муж уехал из штата, и Линетт с двумя детьми, один из которых требовал особенного ухода, оказалась предоставленной сама себе. Вместе с детьми она вернулась в родной город. Некоторое время ей казалось, что жизнь стала налаживаться. Ей удавалось справляться с ролью матери-одиночки и вести хозяйство. Все поменялось в ту неделю, когда подвал дома затопили канализационные воды. Мало того что происшествие было отвратительно само по себе, оно стало предвестником более мрачных событий.

– Признаться, мне казалось, что, несмотря на происходящее, я держусь очень хорошо. Вы представляете себе затопление сточными водами в доме с двумя маленькими детьми? Это был настоящий кошмар. Благо специальная служба продезинфицировала все, что затронули нечистоты. Но это было лишь начало. На той же неделе у сына начались сильнейшие головные боли. Я подумала, что всему виной токсичные испарения из-за потопа, и повезла его к врачу. Тогда выяснилось, что у моего мальчика опухоль мозга.

Несмотря ни на что Линетт нашла в себе силы не падать духом. Она полностью сосредоточилась на здоровье сына, понимая, что остальное уже не имеет значения. Врачи назначили день операции.

– Мы встречались с одним специалистом за другим. Я молилась и представляла, как опухоль уменьшается. Вместе с сыном мы постоянно повторяли: «Опухоль исчезает. С каждым днем она все меньше».

И потом случилось чудо. Предоперационное сканирование показало, что опухоль действительно уменьшилась. Более того, ее классифицировали как доброкачественную. Операцию посчитали излишней и отменили. И хотя эти новости должны были стать лучшим событием в жизни Линетт, она оказалась во власти депрессии.

– Знаю, звучит парадоксально. Но вслед за облегчением я разом почувствовала на плечах всю ту тяжесть, которую держала внутри ради себя и детей. Все рухнуло в один момент. Я погрузилась в небытие. Я едва двигалась. Все в доме вышло из-под контроля. И у меня не было сил что-либо изменить.

С того дня в доме Линетт воцарился беспорядок. А она подчинилась, готовая смириться с любой трагедией, неудачей или новой порцией хлама. Она попросту была не в состоянии бороться дальше и принимала все, что мир оставлял у ее порога. Она и подумать не могла, что заслуживает лучшего.

Отказ Линетт от борьбы с беспорядком после потопа и болезни сына – выражение ее готовности страдать. Сама того не осознавая, она решила так: если мир приготовил для нее жизнь, полную страданий, так и должно быть. Она посчитала, что не заслуживает счастья, – а когда человек верит, что достоин лучшего, он не допускает унижения, не терпит лишений. Но мы наносим себе вред, отказываясь от заслуженного нами комфорта. Линетт лишает себя домашнего уюта и живет в жутком беспорядке, мешающем другим людям появляться в ее доме. Это очень жестокое издевательство над собой. Линетт боится, что, по мнению окружающих, она недостойна внимания или любви, а потому использует собственный дом для того, чтобы отгородиться от мира. Если она отвергнута, то все под контролем.

Линетт нужно научиться хорошо заботиться о себе. Она заслуживает этого от рождения. Неважно, как относились к ней в прошлом. Нельзя по-прежнему заниматься самоуничижением, продолжая себя критиковать. Линетт необходимо полюбить себя и дать себе то, в чем она нуждается.

Мы с Линетт решаем начать с ванной, которая никуда не годится.

– Обычно я использую ванную детей. Не люблю здесь находиться, – говорит Линетт.

Ничего удивительного. Ванная – просто катастрофа. Держатель для туалетной бумаги отвалился. Крану недостает вентиля. Раковина покрылась пылью.

– Чтобы приводить себя в порядок, вам нужно собственное место. Вы имеете право на личное пространство и на время для себя. Вы были настолько погружены в заботы о сыне, что забыли: сначала необходимо подумать о себе. Невозможно как следует заботиться о детях, если вы сами не окружены заботой. Сочувствие к себе – проявление сочувствия к ним. Когда постоянно приносишь себя в жертву, дети думают, что такой и должна быть взрослая жизнь. Если вы желаете, чтобы они стали счастливыми людьми и умели любить себя, подайте им пример, – отвечаю я.

За уборкой в ванной мы разговорились. Линетт рассказала, что она копирайтер-фрилансер. Я спросила, над чем именно она работает.

– Ну, – говорит она, усмехаясь, – я заполняю профили для онлайн-сервиса знакомств. Люди регистрируются и, если не уверены, что смогут достойно себя преподнести, платят мне за составление привлекательного портрета.

– То есть ваша работа заключается в том, чтобы представлять других в качестве привлекательных романтических партнеров, хотя себя вы не считаете достойной такой характеристики?

– Ага, – говорит она, очищая раковину. – Странновато, да?

– Слегка, – соглашаюсь я.

Когда мы принимаемся разбирать содержимое шкафчика, меня ожидает открытие. У Линетт тонны дорогой косметики из специализированных магазинов. И вся она в нераспечатанных фабричных упаковках.

Я киваю на косметику и смотрю на Линетт.

– Знаю, знаю, – вздыхает она с легкой улыбкой, – я это заслужила.

В аптечном шкафчике я нахожу две красивые бутылки из матового стекла со стеклянными пробками. В одной – гель для душа, в другой – лосьон для тела. Флаконы тоже запечатаны и покрыты пылью. Линетт объясняет, что это подарок от благодарной клиентки.

– Обожаю их аромат, – говорит она.

– Так почему вы ими не пользуетесь?

– Они для этого слишком хороши. – В голосе Линетт звучит сожаление.

Когда она срывает пломбу с одной из бутылок, происходит нечто ужасное. Стеклянная пробка крошится, и осколки падают внутрь флакона – ценное содержимое уже непригодно к использованию. Печально. Мы молчим.

Я кладу руку ей на плечо:

– Послушайте. Пусть это послужит вам уроком. Когда в следующий раз вам подарят нечто подобное, используйте это сразу. Не откладывайте. Вы заслуживаете того, чтобы побаловать себя чем-то красивым. Вы совершенно точно достойны этого.

Через час ванная сияет и готова выполнять свои функции. Мы немного отходим, чтобы оценить свой труд.

– Как ощущения? – спрашиваю я.

– Чувствую прилив надежды, – отвечает Линетт. По голосу слышно, что так оно и есть. – Впервые за несколько лет я испытываю надежду на будущее. Будто с этой минуты жизнь начнет меняться.

– Она уже начала, – отвечаю я. – Не сомневайтесь.

Свежесть. Возрождение. Отражение. Принятие. Наслаждение. Легкость. Отдых. Очищение. Безупречность. Энергия. Расслабление. Красота. Доброта. Сочувствие.

Пришло время отказаться от всего хлама, который вы купили, чтобы спрятать себя и скрыть свои несовершенства. Вполне нормально держать в ванной лосьоны, маски, средства после бритья, бритвы и пинцеты. У всех нас хватает такого добра. И если вы купили это, чтобы побаловать себя, нет проблем. Но выбросите средство для борьбы с целлюлитом на бедрах. Или замысловатую дорогую бритву, которую вы купили, потому что считаете свою кожу недостаточно гладкой, чтобы к ней прикасались. Или отбеливающие полоски для зубов – вы способны очаровать кого угодно своей естественной открытой улыбкой. Нельзя жить среди символов неуверенности в себе. Эти ненужные вещи привлекают в вашу жизнь другой хлам.

Люди не рассматривают нас так пристально, как нам кажется. В последнее время я с трудом определяю, пора ли выщипать брови. Когда утром я смотрю на свое отражение, брови выглядят замечательно. Но если я возьму увеличивающее зеркало, ситуация меняется: я вижу множество отдельных волосков, которые не распознала невооруженным взглядом. Раньше я усердно выдергивала их, едва они появлялись. Держала марку. Теперь же проходят дни и даже недели, прежде чем я начинаю их замечать. И знаете что? Никто ничего не замечает. А если и замечает, то молчит.

Это говорит об одном из двух: либо окружающие не обращают и никогда не обращали на это внимания; либо они замечают несовершенства, но не считают, что этот факт заслуживает упоминания. И правда. Если на моих похоронах кто-нибудь решит произнести траурную речь и скажет: «Хорошая была женщина, но, черт возьми, надо же иногда выщипывать брови», это скорее бросит тень на оратора, чем на меня, согласны?

Что случится, если вы перестанете пользоваться тем кремом для век? Или если у вас будет только два флакончика с духами, а не десять? Вас станут меньше любить или уважать? Или (что вероятнее) никто ничего не заметит? Парадокс в том, что мы скорее поменяем свои манеры или внешность, опираясь на суждения тех, кому до нас нет дела, а не на мнение близких людей. Поэтому забудьте обо всех остальных.

Всякий хлам, инициирующий ваши страхи и чувство неуверенности в себе, пора отправить на свалку. Вы обойдетесь без него. Это и упражнение по избавлению от хлама, и социальный эксперимент. Узнайте, что вы способны жить без этих вещей с ощущением подлинного счастья и свободы и что вас искренне любят – со всеми ямочками, морщинками, торчащими волосками и прочими мелочами.