Книга: Опять совещание?! Как превратить пустые обсуждения в эффективные
Назад: Связь. Кто пришел на собрание
Дальше: Содержание. Что есть что на собрании
Контекст. Где и когда проходит собрание
Контекстом определяется смысл, а смысл создает…
Представим ситуацию: в обеденный перерыв вы стоите в длинной очереди в банке, потому что вам требуется обналичить чек. Работает только одна касса, там сидит юный практикант, очередь не продвигается. Время поджимает, другой возможности заглянуть в банк у вас не будет. Вы внутренне кипите, но терпеливо ждете. Вдруг какой-то мужчина отпихивает вас и проходит прямиком к кассе. Ваши ощущения? Мужчина получает деньги, оборачивается: на нем темные очки, в руках белая трость. Как изменились ваши ощущения? Вы сдались, вышли из банка и тут видите: «слепой» снял очки, запрыгнул в открытый Porsche и с торжествующим ревом покинул стоянку для инвалидов. А теперь что вы чувствуете?
Этот анекдот превосходно иллюстрирует зависимость смысла от контекста. Каждый раз, когда меняется контекст, меняется и ваше восприятие одного и того же опыта. Эмоциональная реакция – от раздражения к чувству вины или сострадания и вновь к гневу – тоже обусловлена контекстом. Контекст – это рамка, которую мы накладываем на реальность, чтобы осмыслить происходящее. Прекрасно сформулировал Олдос Хаксли: «Опыт – не то, что с вами происходит, а то, что вы делаете с тем, что с вами происходит».
В вакууме мы теряемся. Контекст возвращает нам смысл. А что придает смысл нашим собраниям? Смысл придает энергию. Высидите на одном бессмысленном собрании – почувствуете, как оно высасывает из вас силы. Собрание – тоже опыт внутри контекста. Обрамите их получше, и ваши собрания обретут смысл, а с ним и энергию.
Предлагаю рассмотреть два основных типа контекстов: Общую Перспективу и Конкретную Обстановку.
Насколько общая ваша Общая Перспектива?
«Я счастлив принять ныне вместе с вами участие в том, что войдет в историю как величайшая демонстрация в защиту свободы за всю историю нашей страны».
Неплохо задавал общую перспективу Мартин Лютер Кинг-младший 28 августа 1963 г. Он продолжает:
«Сто лет назад великий американец, в чьей символической тени мы стоим ныне, подписал Прокламацию об освобождении рабов. Этот важнейший документ стал маяком надежды для миллионов чернокожих рабов, горевших в пламени чудовищной несправедливости. Настал радостный день, положивший конец долгой ночи пленения».
Ему внимали в глубочайшей тишине.
«Но и теперь, спустя столетие, негр все еще не обрел свободу. Сто лет спустя жизнь негра все еще постыдно стеснена оковами сегрегации и цепями дискриминации. Сто лет спустя негр обитает на одиноком острове нищеты посреди океана всеобщего благополучия. Сто лет спустя негр все еще жмется к обочине американского общества и остается изгоем в родной стране. И потому мы собрались здесь сегодня, чтобы указать всем на эту позорную ситуацию. Можно сказать, мы явились в столицу нашей родины получить по счетам».
Вот вам и обрисованный с необычайной силой контекст и четкая, мощная цель: мы пришли получить по счетам. Прежде чем углубиться в детали, Мартин Лютер Кинг создает широчайшую перспективу, в которой следует понимать это собрание – «величайшая в истории страны демонстрация в защиту свободы». Он начинает свою речь с самой общей перспективы.
Совершенно правильная техника применительно что к миллионной толпе в Вашингтоне, что к междусобойчику топ-менеджеров в Брэкнелле. Отсюда ваша встреча почерпнет сознание цели и энергию. Без такого пролога собрание, как часто бывает, замыкается на самом себе, на каких-то внутренних подробностях, вместо того чтобы сфокусироваться на огромном внешнем мире, где идет реальная жизнь и живут реальные клиенты.
Более широкий контекст поможет вам также определить уровень срочности для каждой встречи. Нынче что ни тронь – все срочно, причем одновременно срочно; все вопиет: «Удели мне внимание, сосредоточься на мне». Но так ли важно это срочное? Контекст поможет вам откалибровать тот уровень внимания, которого заслуживает данная тема.
Чтобы подчеркнуть привлекательность спелого яблока, продавщица фруктов кладет его на клочок искусственной зеленой травы. Этого зеленого фона покупатель как бы и не замечает, он видит только ярко-красные бока яблока. То же правило действует и применительно к собраниям: на фоне бизнеса в целом они проступают отчетливее и ярче.
Итак, планируя провести собрание или его посетить, охватите боковым зрением общий ход вещей в этой сфере бизнеса, рынок и мир в целом. Самое пустяковое собрание приобретает смысл и цель, если собравшиеся сумеют соотнести свою работу с общей задачей. Барбара Стокинг из Oxfam постоянно участвует в деловых встречах по всему миру, порой в очень трудных, «неотложных» ситуациях. Как же ей удается ладить с теми людьми, с которыми она встречается?
«Главное всегда – контекст. Какова предыстория, как и почему мы собрались. Человеческие отношения устанавливаются в первую очередь, потом уже переговоры. По-другому нельзя».
Перспектива сужается?
Мы редко обсуждаем то, что происходит за пределами нашей сферы деятельности, в том числе и потому, что очень редко выглядываем «наружу» и не знаем, что там, собственно, происходит. Даже в эпоху информационных технологий все сосредотачиваются на своем деле до такой степени, что не видят ничего за пределами своего «участка».
Однажды финансовый директор международной кейтеринговой компании попросил меня вдохнуть жизнь в его деловые встречи. Этот человек прекрасно умел излагать детали, но упускал из виду общую картину. Я обратил внимание на стопку журналов рядом с его рабочим столом: все до единого только об его отрасли.
Поскольку этот мой клиент все время спешил на вокзал или на самолет (его компания специализируется в основном на дальних перевозках), я посоветовал ему каждый раз, когда он проходит мимо киоска, покупать «не тот» журнал. Его не интересуют «Путешествия под парусом», «Все о вторсырье» и «Двенадцать способов приготовить рататуй», но вполне вероятно, что-то из этого интересно его клиентам. Читая эти статьи, делая заметки и вырезки, финдиректор обрел куда более широкий взгляд на мир, и проводимые им собрания стали более информативными («…известна ли вам статистика использования упаковок в качестве вторсырья...»), на них учитывались реальные новые тенденции («…в сфере активного отдыха появились инновации, с которыми, как мне кажется, нам всем стоит ознакомиться…»), а главное – эти собрания стали занимательными («…резал я вчера томаты, и мне пришло в голову: до чего же наш бизнес похож на рататуй…»).
Испробуйте подобную технику сами, если чувствуете, что ваша картина мира стала сужаться. Попросите коллег порекомендовать вам их круг чтения или подсказать, что вам следовало бы почитать по их мнению. Послушайте новые радиостанции (при наличии Интернета это так просто!). Включите вечером тот телеканал, который стал бы смотреть совсем другой, не похожий на вас человек. Даже на деловых встречах вслушивайтесь не только в факты, но и в каждого человека. Учитывайте мнение «посторонних» – взгляд со стороны поможет вам сделать ваш бизнес привлекательным.
Когда вы научитесь таким образом приглашать на собрания «внешний мир», вы обретете контекст, смысл и энергию. Все участники собрания вдруг вспомнят, что их работа, велика она или мала, непременно отражается на мире в целом. Мы действуем не в вакууме, перекладывая бумажки с места на место и жуя насыщенное трансжирами угощение. Ставки достаточно высоки.
А если вы отважитесь сделать еще один шаг и поднять ставки еще выше, пустите в ход прием, который я часто использую на групповых встречах. У меня это называется…
Мир смотрит на нас
Перед началом встречи раздайте участникам чистые листы бумаги или карточки. Попросите их подумать, кто, кроме непосредственных участников встречи, заинтересован в ее исходе. Рассматривать эту проблему надо как можно шире, выходя за пределы своей отрасли. В список «заинтересованных лиц», скорее всего, войдут:
• отсутствующие члены команды;
• подчиненные;
• руководители;
• партнеры;
• акционеры;
• работники;
• клиенты;
• потенциальные клиенты;
• члены семьи (если итоги собрания могут как-то отразиться на их планах).
Всегда полезно придать даже самому рутинному собранию дополнительный смысл. Но для пущей наглядности я прошу участников нарисовать эти заинтересованные лица или хотя бы обозначить их именами, а затем мы развешиваем карточки по всей комнате, создавая виртуальную аудиторию. Понимаю, звучит нелепо и странно, однако тут-то и возникает впечатление, будто мир смотрит на нас. Благодаря этим криво-косо нарисованным рожицам, «наблюдателям на галерке», собрание, как я не раз убеждался, набирает темп, его темы становятся насущными и важными.
Внешнее становится внутренним
Обратное явление наблюдается на встречах в формате «Один дома»: все важное вроде происходит где-то «в другом месте». Встреча в итоге еле шевелится. Этот эффект порождается некоторыми подспудными, не высказываемыми вслух соображениями:
• Мы бы рады, но без гендиректора ничего решить не можем.
• Идея хорошая, но правление ее зарубит.
• Ничего нельзя сделать, пока Х (кто-то из руководства) не вернется из Гваделупы.
• Во всем виноваты айтишники, но они же никогда не берут трубку…
Возможно, все эти доводы справедливы. Но – и это большое «но» – собрание в формате «Один дома» задает атмосферу беспомощности, в которой быстро иссякает энергия и падает мораль. Если заметите, что оказались на подобной встрече, напишите большими буквами и ярким фломастером (лучше всего у себя на лбу) такие слова: «НЕТ “ГДЕ-ТО ТАМ”, ВСЕ ЗДЕСЬ».
Попросите коллег представить себе на минуточку, что больше никого нет, вы – единственные работники этой сферы бизнеса. Все проблемы сосредоточены здесь, в этой комнате, и только здесь будет найдено решение. Мне случалось видеть, как это упражнение возвращает команду к жизни. Посреди занудной встречи вдруг начинает фонтаном бить энергия, заканчиваются бессмысленные, отнимающие силы и время обвинения, из-за которых присутствующие чувствуют себя жертвами и лишаются инициативы.
Конфликт контекстов
Порой внешний мир сам врывается в конференц-зал, не испрашивая на то ничьего согласия. Это настоящая драма. Никогда не забуду собрание по поводу «рисков и перемен» в штаб-квартире Цюрихской страховой компании: один из директоров примчался с опозданием и принес ужасную весть о рухнувших башнях Торгового центра.
А иногда конфликт контекстов вызывает смех. Стив Макдермот великолепно рассказывает об одной такой деловой встрече в компании, производившей программное обеспечение, – он был приглашен на встречу в качестве мотивационного оратора.
«Тема собрания: “Вместе мы сможем”. Меня пригласили вдохновить служащих, буквально вдохнуть в них новые силы. Приезжаю, вижу: все руководство суетится, на лицах тревога. Гендиректор вышел на авансцену и объявил, что компания обанкротилась. Лопнула с таким треском, что даже “служебные автомобили сегодня же забирает лизинговая компания, так что будьте добры вернуть в конце дня ключи”. В зале наступила гробовая тишина. Все таращились на своего руководителя, онемев от ужаса. Молчание. И это полотнище через весь зал: “Вместе мы можем”. Объявив о крахе своей компании, директор обернулся ко мне и возвестил: “А теперь поприветствуем нашего оратора – Стива Макдермота!”»
Потрясающая организация – в том числе по своей непродуктивности!
Контекст и время
Еще один аспект общей картины – время. Собрания обычно рассматривают как мероприятия, я же предпочитаю видеть в них событие, которое начинается еще до встречи и продолжается после ее завершения. Не противопоставляем точку и линию, а видим точку внутри линии.
Настоящая встреча начинается задолго до того, как первые ее участники зарегистрируются или явятся на собрание. Мне случалось начинать подготовку к встрече за много месяцев. Хороший повар позаботится о том, чтобы к приходу гостей все было бы без пяти минут готово.
Подготовка
Ключ к успеху собрания – предварительное исследование, оно же «присследование», как шутит наш продюсер Рейчел. Среди жалоб на недисциплинированность участников собрания чаще фигурирует именно эта: «приходят без подготовки». Консультант Рон говорит так:
«Материалы нужно разослать до собрания. В таком случае начать встречу вы сможете словами: “Есть вопросы по предварительному материалу?”Если бы все так делали, информационные собрания заканчивались бы через четверть часа».
Совет: разослав приглашения, заранее, до собрания, попросите участников ответить (по электронной почте, лично или по телефону) на пару вопросов. Это направит их мысли в нужное русло, а вы сможете узнать – и эта информация бесценна – что у них на уме.
Например: «Спасибо, что приняли приглашение. Что именно побудило вас его принять?» Или: «Если бы на собрании мы успевали заняться только одним делом, каким делом вы бы предпочли заняться?» Подобные вопросы помогают понять, сможете ли вы предложить коллегам то, что им нужно. Если нет, внесите нужные изменения. Эта процедура – нечто вроде простейшего маркетингового исследования.
Ради успеха встречи придется потрудиться заранее – иногда на протяжении нескольких лет. Джим Гаррисон, способствовавший созданию Фонда Горбачева в США (ныне «Всемирный Форум»), рассказывал мне о том, как в течение пяти лет подготавливал первую встречу с Большим Боссом.
«Зачастую встреча рассматривается как подготовительный этап на пути к решению конкретной задачи. В эпоху Перестройки я пять лет работал в Москве, налаживая связи с ЦК, с Политбюро, с советской элитой, но все это с единственной целью: получить доступ к Михаилу Горбачеву, которого я считал одним из крупнейших исторических деятелей XX века. И когда встреча наконец состоялась, я был к ней готов. Я привнес в этот разговор накопленную за пять лет энергию. Едва я вошел, как мы сразу «совпали». Это было 17 декабря 1991 г. Я оказался последним иностранцем, заставшим Горбачева еще в Кремле. Во второй раз мы встретились в январе 1992-го, уже после его отставки. Эти две встречи определили мою работу на десять лет вперед.Горбачев согласился с моими предложениями и поручил мне создание фонда его имени в США. Из этого семени проклюнулось множество проектов, встречи с разными замечательными людьми, и наконец появился Всемирный форум, который прекрасно работает и по сей день».
Вот пример поистине режиссерской стратегии в подготовке встречи – а в результате встреча наполняется таким содержанием и смыслом, которые формируют будущее на годы вперед.
О содержании мы еще поговорим, пока же я хотел бы обратить внимание на третий аспект контекста – на его физическую сторону.
Физический контекст: форма задает содержание
Всякая встреча происходит в каком-то пространстве (пусть в виртуальном, если это встреча заочная), и физический контекст собрания влияет на его ход и на конечный итог сильнее, чем многие из нас подозревают.
Представьте: вас пригласили выступить на важной встрече. Вы входите в зал – перед вами два прямых ряда кресел, заполненных ожидающими вас коллегами. А теперь представьте, что в том же зале те же люди сидят не рядами, а в круг и одно сидение оставлено для вас – среди слушателей, а не на сцене. Проверьте, насколько разные ощущения вызывают у вас эти две обстановки. Первая похожа на театр, вы обязаны дать представление. Вторая – пикник у костра, вам уютно, вы затеваете разговор.
Компании, профессионально организующие собрания, давно в этом разобрались и теперь предлагают клиентам формат на выбор: «театр», «кафетерий» и так далее. В одних случаях гвоздем программы становится презентация, в других поощряется диалог и взаимодействие. И учтите: попытка добиться взаимодействия в «театре» противоречит архетипу этой встречи, так что не удивляйтесь, если слушатели, разместившиеся ровными рядами, откажутся беседовать с вами. С другой стороны, чрезвычайно трудно выступать перед круглым столом со сцены. Во-первых, часть слушателей сидит к вам спиной и выворачивает шею, чтобы посмотреть на оратора, а главное, в таком помещении больше пустот, чем слушателей. В театре нам знакомы такие «энергетические ямы» – места в зале, где энергия словно проваливается в черную дыру. Любой выступающий знает, как важен контакт с аудиторией и как хороший контакт улучшает само представление. Это двустороннее взаимодействие, энергия струится от сцены в зал и обратно, выступающий и публика испытывают одни и те же переживания. Взявшись организовать настоящую встречу, помните: человек остро ощущает пространство, в котором находится, и окружающая среда оказывает на него заметное влияние. Стоит изменить обстановку, и изменится не только ход собрания, но и вся культура встречи в целом.
Распилим стол в зале заседаний
Когда мы познакомились с гендиректором страховой компании Skandia International (SI) Андре Озманном, его компания входила в Skandia Group, а та в свою очередь принадлежала южноафриканскому гиганту Old Mutual (OM). Андре возлагал самые честолюбивые надежды на свою компанию, он уже видел ее самостоятельным филиалом с собственной культурой и стратегией и независимым бюджетом. SI управляет деньгами весьма состоятельных людей, граждан разных стран, а потому ей требуется куда больше инициативы, инноваций и личного подхода, чем большинству страховых компаний.
Этот бизнес целиком и полностью адресован людям. И все же об этом трудно было бы догадаться еще в 2006 г., судя по бездушному, «общекорпоративному» облику штаб-квартиры. Желание работать, безусловно, чувствовалось: Андре собрал энергичную и волевую команду. Но энергия рассеивалась в этом привычном окружении, в обычной офисной рутине.
Андре и его команда хотели изменить все, и они понимали, что начинать изменения в работе следует с изменения формата собраний. Андре принадлежит к числу тех бесценных людей, которые с готовностью принимают все новое. И вот, когда я шутливо посоветовал распилить стол в конференц-зале, он принял совет всерьез, и господствовавшее в конференц-зале чудище из красного дерева погибло.
Пусть это был символический акт, но с него начались реальные изменения. Андре не заигрывал с новыми идеями, он реализовал новый формат встреч на практике. Например, отныне собрания всегда начинались с формулировки цели, и, если формулировка оказывалась нечеткой или цель – не слишком заманчивой, собрание сворачивали. Для поддержания сил во время долгих собраний вместо печенья и колы теперь предлагали протеиновые батончики и воду.
Перед началом собрания участникам давалась минута-другая на молчаливые размышления: они сосредотачивались, «подключались» к своим коллегам и клиентам, о которых собирались докладывать.
«Собрания стали гораздо более сфокусированными, они полностью ориентированы на результат, а потому высокопродуктивны, – говорит Андре. – Все вовлечены на сто процентов, забыли о своих BlackBerry: делать дело вместе стало интересно, и это радикально изменило правила игры».
Слух об инновациях вскоре достиг штаб-квартиры, и когда глава OM отправился «в поле», что он делает крайне редко, то включил в свой маршрут Саутгемптон, чтобы посмотреть на SI «в ее природной среде». Через полгода Skandia International превратилась в самостоятельную компанию на совершенно особом положении в ОМ Group и стала настолько сильной, что пережила без особых потрясений худшие месяцы финансового кризиса.
Не стану утверждать, будто все это произошло благодаря новому подходу к собраниям, но Андре утверждает, что преображение SI не осуществилось бы, не распили он тот стол.
Архитектор-архивраг
Американский архитектор Филип Джонсон был, несомненно, гением. И все же кое за что его следовало бы призвать к ответу. Не посети он Европу в 1930-е, не проникнись минималистским подходом Баухауса и не вернись в Америку с мыслью, что вот так должны выглядеть здания (и притом быть функциональными и строиться быстро и дешево), быть может, ныне мы бы работали и общались в помещениях, которые лучше, чем нынешние офисы, подходят нам как наделенным разумом животным. Эволюция не подготовила нас к тому, чтобы часами сидеть при искусственном освещении за столом, кто развалясь, кто ссутулившись, жевать рафинированные сахара и выжимать из себя идеи, покуда кондиционер выжимает остатки жизни из нас.
Застройщики любят называть свои безликие офисы как-нибудь заманчиво – «Саванна», «Аполлон», «Пикассо», «Лето». Наверное, думают, что таким образом придадут им своеобразие, но стандартный вид учреждений подчиняется не эстетике, а выгоде модульного строительства.
Было бы интересно понять, почему современный офис выглядит именно так, как он выглядит. К примеру, стол. Почему прямоугольный, а не круглый и не в форме почки или чернильницы? В начале XX века США охватило увлечение исследованиями в области времени и движения, доминировала концепция научного управления Ф. Тейлора. Суть ее была в том, что менеджеры должны активно управлять трудом подчиненных. (Была ли эта идея прогрессивной или реакционной, зависит от того, управляете вы или подчиняетесь!)
Активное наблюдение трудно осуществлять из-за массивного викторианского стола-секретера. Добро пожаловать, «современный стол эффективного руководителя» – в 1915 г. его выдумала страховая компания The Equitable Life Insurance Company. Плоская поверхность, ящики убраны вниз, и теперь ничто не ускользнет от пристального начальственного взгляда.
А разгороженные невысокими или прозрачными перегородками отсеки? Нет, их предшественники не стойло, не склад и не оранжерея. К 1960-м в США стали замечать изъяны открытой планировки. Основная проблема заключалась в том, что не только начальник видел, чем заняты подчиненные, но и подчиненные видели, чем занят начальник. Потребовалось вернуть рабочему месту прежнюю приватность, и в 1964 г. компания Германа Миллера породила Action Office, из которого впоследствии развился и, как спорыш, распространился по всему миру современный офис с перегородками.
А гостиницы! Похоже, во всем мире архитекторы выбирают наименее привлекательное помещение, где никто не хотел бы жить, которое и под парковку не годится – вот тут-то у нас и будет бизнес-центр. Бесконечная анфилада комнатенок с низкими потолками, без окон, без воздуха, с отвратительной системой вентиляции, а уж звукоизоляция – хуже некуда. Компании платят баснословные деньги за аренду этих помещений и пытаются проводить в них собрания – еще и отдачи ждут! Иногда мне хочется заорать во всю глотку: «Самую важную встречу за год вы проводите на мебельном складе!»
Но лучше бы я молчал. Право, лучше бы.
В прошлом году я проводил семинар в Северной Каролине, помогал международной компании проводить курс лечения от «острого собраниита». Я громыхал, обличал извращенность двойного экрана PowerPoint – точь-в-точь два слепых великаньих глаза, – давящие потолки, неуклюжие столы, за которыми рассаживались маленькими группками, а сдвинуть их было невозможно (кто-то догадался привинтить их к полу). Меня несло, отклик аудитории меня разогрел, и я восклицал:
– О чем они, черт побери, думали, когда строили это? – И посреди моей пламенной речи какой-то мужчина в заднем ряду поднял руку. – У вас есть вопросы? – обратился я к нему.
– Нет, – ровным голосом ответил он. – Но, похоже, вопросы есть у вас. Я – архитектор…
Он держался спокойно, однако момент вышел неловкий.
Всегда важно придерживаться цели. Любое место окажется подходящим, стоит только захотеть. Недавно я познакомился с женщиной, которая несколько лет пряталась в бомбоубежище в Сараево – и вышла, свободно говоря по-английски, выучила язык при свете фонаря. Если она в таких условиях справилась, справимся и мы в этой залитой неоновым светом и лишенной кислорода дыре – проведем собрание и выжмем из него по максимуму. Требуется лишь сознательно отнестись к окружающей среде, понять, помогает она или отвлекает, учесть ее влияние.
Иной раз и дискомфорт способствует креативу. Помню, как на моих глазах управляющий немецкой фирмой, которая специализировалась на телекоммуникациях, тщательно оформлял конференц-зал накануне встречи. Он расставил стулья идеально ровной – смею сказать, тевтонски ровной – подковой, чтобы всем членам совета директоров был одинаково хорошо виден экран. Собирались обсуждать новые рынки, и управляющий хотел ободрить своих коллег, чтобы те решились выйти за пределы освоенной территории. Как только он отлучился в бар, я тайком переставил стулья, и на следующее утро примерно трети участников пришлось изгибаться во все стороны и скашивать глаза, чтобы разглядеть слайды. После часа таких мучений я взял слово:
– Смотрю, вам, друзья, не очень-то удобно. Какие-то проблемы?
– Да! – сердито отвечал один из слушателей. – Экран расположен неудачно, мы не видим слайды!
(Управляющий тем временем проверял свои подсчеты).
– Так что же вы не поправите?
И они поняли намек: компания только тогда начнет продвигаться вперед, когда решится сдвинуться с нынешней позиции.
Склонность мириться с ситуацией чрезвычайно глубоко укоренилась в менталитете англосаксов и вообще на севере Европы. Не знаю, последствия ли это послевоенных суровых лет («ешь, что дают»), но так или иначе люди и целые компании обычно довольствуются тем, что им дают, потому что – ну, вроде как нелюбезно будет попросить добавки или чего-то другого. Так не принято.
Американцы более открыто выражают свои потребности (тем паче, что подобный совет можно почерпнуть в любой книге из серии популярной психологии), но и у них нет стопроцентного иммунитета против вируса покладистости. Недавно я выступал в качестве доктора (специалиста по «собранииту») перед верхушкой одной филадельфийской компании. Верхушке, разумеется, отводится верхний этаж, в данном случае – роскошнейший, с захватывающим дух видом на историческую часть города.
Но в то утро я решил повредничать: опустил жалюзи, и конференц-зал погрузился в полумрак. Вошли директора, потыкались из угла в угол и расселись. Собрание началось. Пари готов держать, эти птицы высокого полета готовы были все утро мириться с темнотой, если б я не сделал паузу и не спросил их, все ли идет по плану. В итоге они признали, что в помещении малость темновато.
– Так почему же вы ничего не исправите? Это же ваш конференц-зал.
Пауза. Наконец, кто-то поднялся, убрал жалюзи, и комнату затопил яркий солнечный свет.
Тогда меня удивляла, удивляет и поныне готовность человека терпеть неудобства, лишь бы ничего не исправлять. Ладно, допустим, в ресторане бывает неловко просить сменить мотив или приглушить раздражающую вас музыку – я-то прошу, но моя семья корчится от стыда. Но уж хозяева офисного помещения могут себе позволить поднять жалюзи? Или же они так и не почувствовали себя хозяевами? Или мы так сосредоточились на своих мыслях, что ничего вокруг не замечаем? Боюсь, чаще всего именно в этом причина.
В значительной степени тут виновата школа. Помнится, классы были обустроены так, чтобы стреножить и обездвижить каждого ребенка. Кто-то раз навсегда решил, что человек может либо двигаться, либо думать и что, подавив физическую активность, мы сможем пробудить умственную. Все данные свидетельствуют о том, что эти два вида деятельности не мешают друг другу, а, наоборот, друг друга поддерживают.
Двигайтесь!
Человек – существо не двумерное, а трехмерное. Мы живем в пространстве, мы выражаем себя в движении. Прискорбно устаревшая идея: будто думает только голова. Головной мозг напрямую соединен со спинным, дивная и изумительная сеть нервной системы опутывает весь организм. Разум распределен по всему телу. Может, ваш мозг не желает этого признавать, однако у коленок, стоп, локтей и запястий имеется собственная мудрость.
Недавно я весьма наглядно убедился в том, как ум бывает с телом не в ладу: мой бухгалтер Лоренс, энтузиаст велосипедной езды, уговорил меня прокатиться из Лондона в Брайтон, на южное побережье. Это было благотворительное спортивное мероприятие, собирали деньги на местные нужды. Я лично вовсе не спортсмен, у моих родителей «спортивным поединком» считался ожесточенный шахматный матч. И когда я взгромоздился на жесткое седло и понял, что мне предстоит петлять 100 километров по сельским дорогам, разум мой преисполнился самых неприятных предчувствий. «Ты не в форме!», «Ты для такого не годишься!», «Да ты с ума сошел!» – мозг неустанно комментировал мои действия, и комментарий его дружеским не назовешь. Заткнулся он только в тот момент, когда я начал крутить педали, – вступил голос тела, заглушая голос мозга. Обходясь почти без помощи интеллекта, мое тело само соображало, как действовать. Колени знай себе весело ходили вверх-вниз, километры таяли, и стало казаться, будто за рулем – тело, а не мозг. Ближе к морскому побережью мозг снова включился и стал поздравлять себя с новыми идеями насчет моей замечательной спортивной формы, однако, по правде говоря, в тот день я куда больше действовал, чем думал.
Нужно вернуться к урокам прошлого и припомнить мудрость древних цивилизаций. К античности восходит традиция как сидячей медитации, так и размышлений на ходу. Аристотель, основатель перипатетической школы, проводил занятия во время прогулок – он понимал, что движение ног способствует движению мысли. Шаманы отправляются не только в воображаемые, но в реальные паломничества в поисках нужного решения. Суфии танцуют, изгибаются во все стороны и так достигают высших уровней сознания. Как мы помним, Архимед закричал «Эврика!» не после сверхурочной работы, а когда прервал процесс интенсивного сознательного обдумывания задачи и погрузился в ванну. Ньютона осенило, когда вполне материальное яблоко хлопнулось на столь же материальную землю. Вновь и вновь мы убеждаемся в том, что физическое действие предшествует или способствует интеллектуальному прорыву.
Всем родителям известно, какую важную роль в фантазии ребенка играет движение. На прошлой неделе моя дочь Эльза буквально «застряла» при попытке написать рассказ. Это было очень наглядно: она словно прилипла к стулу, потирала лоб, как будто пыталась выдавить из головы свежую мысль. Я поглядел на ее страдания и предложил пройтись по двору и обсудить сюжет. С первых же шагов рассказ вновь пришел в движение.
Так и голливудские авторы (которые зачастую пишут в соавторстве) любят обсуждать сценарии на ходу, отчаянно жестикулируя. И это помогает, потому что:
• при изменении физического состояния меняется и состояние разума;
• у тела есть своя мудрость, но в неподвижности она остается недоступной.
С точки зрения разума, воображаемое не так уж далеко отстоит от реального, и как только мы начинаем продвигаться физически – шагать вперед – разум тоже продвигается. Зачастую мысли не приходится «думать», они появляются сами собой, как открываются новые виды во время прогулки.
Освободив члены своего тела и предоставив им двигаться, вы освободите и спрятанный в них разум. В нас обитает так и не повзрослевший ребенок, и он знает, что некоторые идеи – как тот лиловый дракон, которого он колдовством вызывал прямо из воздуха: легче изобразить, передать физически и наглядно, чем записать.
Наши школьные классы ограничивали нас в движении, теперь нас сковывают офисы и конференц-залы. Редко где встретишь кресло-мешок, обычная рабочая мебель – стол со стулом, как в школе, и непременный компьютер перед носом. Мы даже призываем «сесть и все как следует обсудить». Согнувшись над столом и потирая лоб, мы демонстрируем всем: вот, мол, как я утруждаюсь! Если б явился из первобытного мира предок, собиратель ягод и охотник на мамонта, удивился бы: «А это что за бездельники?!»
Труд из внешней сферы мигрирует во внутреннюю, физические усилия заменяются интеллектуальными – нужно думать, решать проблемы, играть в сетевой покер, когда никто не видит. Но мы доводим это до абсурда, полностью лишая себя движения – мыслительному процессу это отнюдь не способствует.
И для тела вредно. Пусть мы не таскаем камни и не работаем с тяжелыми инструментами, неподвижная поза калечит нам шеи и спины.
Один человек, ссутулившийся на стуле и пытающийся думать умные мысли – уже печальное зрелище, но эффект возрастает на порядок, когда это проделывает весь конференц-зал. Энергия передается от человека человеку, но и бессилие тоже. И вот все собрание – реальное или виртуальное – погружается в оцепенение.
Если чувствуете, как «плывете», значит, вы заблудились в собственных мыслях. Простейшие движения – хотя бы пальцами пошевелить – помогут вырваться из плена и вернуться к реальности. А еще лучше было бы подняться и пройтись. Часто организаторов встречи просят предусмотреть энергетики, чтобы не дать собранию засохнуть, а ведь достаточно сменить тип поведения, позу (в нейролингвистической психологии это именуется «прерыванием паттерна») – и, глядишь, бледные щечки порозовели.
Поэтому совет мой прост:
• Застряли – двигайтесь!
• Требуется вдохновение – вдохните!
Ломайте схемы, рушьте привычное
Один из способов сломать схему – изменить привычную обстановку собрания. Малейшие изменения дают замечательный эффект.
Наш клиент, компания Dell, проводила выездное собрание с целью убедить партнеров в том, что каждый клиент уникален и потому компьютеры надо оснащать на заказ. Чтобы подчеркнуть эту мысль, мы уговорили администрацию отеля заменить ряды одинаковых плюшевых стульев в конференц-зале на 312 разномастных сидений – тут были и трон, и кресло в стиле ампир, и табуретка для доения, надувной диван, качели – что угодно. Так вот, участники этой встречи не только прекрасно усвоили основную мысль, но с ланча бежали бегом, чтобы занять места поудобнее.
Зал «Всем занять свои места!»
Люблю задавать деловой аудитории вопрос: как бы вам хотелось в идеале распределить свое время между тремя видами деятельности – работой, игрой и игрой-работой (сочетанием и того, и другого). На первом месте – в каком бы уголке мира я ни задал этот вопрос – всегда оказывается игра-работа. Будь это в их власти, люди предпочли бы посвящать львиную долю своего времени работе, которая воспринимается как игра – продуктивной игре.
Организатор коворкингов Том Болл проводил мальчишник, и тут его осенила классическая, на мой взгляд, идея игры-работы:
«Поначалу вечеринка шла скучно, ребята кучковались, пытались познакомиться друг с другом. Они не знали, что я заказал туристический рок-н-рольный автобус, который должен был повезти нас в таинственное путешествие. Как только мы вошли в салон, все барьеры рухнули. Нам предстояла общая дорога.
Потом я прикинул, как это использовать в бизнесе, и тут мне попался на глаза выставленный на продажу автобус. Мы его купили и превратили в полностью оборудованный мобильный зал совета (). Группы обожают этот автобус: можно удрать из офиса и все же остаться на работе. Ощущение свободы появляется с той минуты, как они поднимаются в салон».
И Том уточняет: «Не превращайте совещание в вещание, не томите людей».
Отдых от отдыха
Вроде бы угощение не самое главное, но почему бы и тут не внести свежую струю? Замените печенье и шипучку на бутилированную воду и сухофрукты, овсяные батончики и тому подобное питание, дающее силы, а не перегружающее организм сахарами и всевозможными красителями-консерваторами – от них адреналин убывает, а нервы в клочья. Глушить команду во время совещания кофеином и глюкозой – все равно что кормить конфетами детский сад: сначала гиперактивность, потом резкий спад. По моим подсчетам, достаточно этой небольшой уловки, чтобы эффективность рабочего дня повысилась на 20 %. И хватит с нас официальных перерывов на чаепитие, пусть еда будет доступна весь день, пусть люди пасутся и грызут угощение, когда рука протянется, – не стоит прерывать собрание в тот самый момент, когда стало интересно, лишь потому что – ура-ура! – прибыли пончики.
Укрепляйте здоровье
Почти во всех отелях найдется теперь тренажерный зал. Но стоит ли останавливаться на этом? Недавно во время выездного семинара мы снабдили всех участников шагомерами и замеряли, какое расстояние они преодолеют за дни мероприятия. Мы наращивали количество шагов и чертили графики, словно задачей было вместе виртуально пересечь графство. Удивительно, сколько миль проходят в сумме 40 человек на самом обычном семинаре. Дух соревнования разгорался, кое-кто уже и лестницы стал предпочитать лифтам. Одного умника застукали с несколькими педометрами – коллеги передали ему свои, чтоб больше накрутить. Противозаконно, однако остроумно. И достойный благотворительный фонд получил в итоге от компании взнос из расчета столько-то вполне реальных фунтов за каждую виртуальную милю.
Выбирайтесь на свежий воздух
Конференц-залы погребены где-то внутри, а порой и внизу отелей. Все сидят вокруг стола, то есть лицом в комнату, спиной к окну. Удивительно ли, что наши собрания сосредоточены на самих себе – даже закупорены в самих себе?
Когда мои клиенты собираются, чтобы обсудить события реального мира, я советую им первым делом выбраться в этот мир. Пусть собрание пройдет в холле гостиницы, в мебельном отделе супермаркета, в поезде, на улице – где угодно, только не в конференц-зале.
Метод комнат-близнецов
В середине 1990-х мы работали с филиалом Ericsson. Компания хотела радикально изменить свой облик в глазах клиентов. До тех пор они продавали «коробки», то есть обеспечивали «железо», теперь же хотели предложить всеохватывающий сервис и помогать клиентам с решением деловых проблем. Для этого требовалось внести серьезные изменения в подход работников к бизнесу, а главное, поменять их образ действий. При подготовке ключевого собрания, охватывавшего и интеллектуальную, и операционную сторону вопроса, мы использовали простейший прием: собрали народ в двух смежных помещениях. В одной комнате проходило бизнес-совещание, другую мы сделали пространством открытой деятельности. В одном помещении мы работали головой, а затем меняли помещение и «проверяли идеи на ходу». Три дня подряд участники перемещались из комнаты в комнату, все время переходя из мира Мысли в мир Действия и обратно. К концу второго дня им потребовалось третье помещение, где они могли бы совместить обе стороны своей деятельности – именно к этому мы и хотели их подвести, – и тогда мы попросту сдвинули разделявшую комнаты перегородку и заключительный день совещания провели в большом, универсальном по назначению зале.
Распределять различные аспекты собрания по соседним комнатам весьма полезно, даже если вы располагаете небольшим пространством.
И капелька роскоши
Обставляя конференц-зал, позаботьтесь об удобных креслах, которые можно двигать с места на место: тем самым вы без лишних усилий сможете менять взаимное положение участников собрания. Заодно разгрузите позвоночники своих коллег, им не придется целыми днями на манер таксиста выворачивать себе шею, пытаясь рассмотреть одновременно и вас, и экран и наживая себе травму, которую лично я именую «Синдромом конференции в стиле кафе».
И еще кое-что я бы взял с собой даже на необитаемый остров (хотя туда-то зачем?). Это стол-пианино. Я видел такой в «Хабе», фантастически обустроенном месте для совместной работы фрилансеров в Амстердаме. Такой стол полностью соответствует голландской концепции Gezellig. В точности нам этого слова не передать, но приблизительно – «уютность, домашность». Создатели «Хаба» твердо уверены, что работать нужно в теплой дружеской обстановке и пусть где-то в отдалении играет музыка.
Подводя итоги: обстановка собрания столь же важна, как и то, что на нем обсуждается. Для эффективности встрече требуется определенным образом обустроенное пространство и время. Обратите внимание не только на картину, но и на раму, и используйте все, что предлагает вам окружающее пространство.
Выжать все из виртуальной встречи
Прежде чем мы завершим путешествие по миру реальной встречи, посетив также область «содержания», уделим минутку обсуждению виртуальной встречи.
Для начала, разомните ноги, прогуляйтесь по офису, пните кошку и/или выпейте стакан воды. Большинство людей даже не догадывается, как много энергии и внимания требует виртуальная встреча.
Вернулись? Готовы к бою? О’кей.
Раньше в этой же книге я много рассуждал насчет изъянов, обеспеченных современными технологиями «псевдовстреч», теперь же настала пора обсудить, как выжать побольше из современных средств связи.
Бизнес все глобализируется, компании распространяются по всему миру, и одновременно растет озабоченность финансовыми и экологическими последствиями бесконечных перемещений на автомобилях и самолетах. Неудивительно, что с каждым днем изобретаются все новые способы соединить нас виртуально, не принуждая к передвижению в пространстве.
Мгновенные сообщения, карманные компьютеры, теле-, видео– и вебсеминары, вики, объединенные коммуникации, технология присутствия… Список растет и растет. Пока вы прочтете эту книгу, глядишь, и слайды PowerPoint научатся передавать прямо вам в глаз…
Все, кто пользуется этими технологиями или экспериментирует с ними, подтвердят: у любой из них есть свои преимущества и изъяны. Мы посвящаем специальные программы освоению новых коммуникационных технологий. Здесь не место вдаваться в детали, вместо деталей я назову вам несколько фундаментальных принципов, которые работают в любой ситуации.
Меняется все, ничего не меняется
Прежде всего: какие бы новые технологии ни изобретались, фундаментальные основы собраний никогда не поменяются. Действуют те же правила – разве что с большей силой.
Легче – оно же труднее
Досадно, однако: сберегающие труд гаджеты, как правило, прибавляют нам работы. Припомните, как вы трудитесь, очищая высокоскоростную соковыжималку от мякоти трех апельсинов. Поскольку послать электронное письмо куда проще, чем бумажное, мы стали писать их гораздо чаще, и время, сэкономленное за счет прогулок на почту, с избытком тратится на разгребание переполненного виртуального ящика.
Благодаря технологиям мы можем теперь общаться куда с большим количеством людей, но тем паче от нас требуется повышать уровень общения: резко возросли неблагоприятные последствия неудачного слова, досадного промаха.
На радио нужны дикторы
Именно из-за этого усиливающего эффекта коммуникационных технологий я рекомендую клиентам рассматривать виртуальные встречи скорее как радиотрансляцию, нежели в качестве нормального общения.
Современный человек проводит немало времени перед телевизором, созерцая передачи и фильмы со спецэффектами – реальнее реальности, – тщательно проработанными и снятыми за немалые деньги. Мы сделались уже не просто потребителями массмедиа – гурманами. Глаза и уши все подхватывают и сортируют. Ожидания завышены, разочарование караулит за углом.
Учтите это при подготовке теле– или веб-конференции. Было время – только флагманам индустрии требовалась особая подготовка в области коммуникационных технологий. Теперь эти технологии повсюду. Мы все участвуем в теле– и радиопередачах (что такое YouTube, если не самодеятельное телевидение?), и нам пора совершенствоваться в этой игре.
Конечно, вы уверены, будто обладаете природным обаянием Джорджа Клуни или Мерил Стрип и что это обаяние безо всяких усилий само собой передастся зрителям через посредство веб-камеры. Увы, Джордж и Мерил основательно работают над собой, чтобы добиться «природного обаяния» – придется поработать и вам.
Готовим сцену
В этой ситуации еще большее значение придается контексту. Участники телеконференции находятся в слепом полете, их единственным органом восприятия становится слух. Чтобы общение состоялось, люди должны понимать, на каком этапе находятся, кто рядом с ними и куда они идут. Дикторы, ведущие теленовостей и диджеи владеют искусством деликатно взять слушателя за руку и повести его в это путешествие – с закрытыми глазами, но с открытыми ушами.
«Спасибо, мистер Натт. С нами был министр транспорта, Джон Натт высказал свое мнение по поводу недавнего кризиса. Теперь мы ждем на “Авторадио” ответа миссис Дженевьевы Болт. Она – мэр города, оказавшегося на пути гигантского нового шоссе. Но прежде чем мы начнем разговор, напоминаем: нам важно ваше мнение, звоните нам сейчас на 123 4567 890».
На тренингах по виртуальным встречам мы активно поощряем клиентов вести телеконференции в режиме «звонка в студию». Представляете, насколько возрастает энергетика самого заурядного телефонного разговора, если вообразить, будто его слушает радиоаудитория. Когда я сам участвовал в радиоинтервью или музыкальных передачах, я ощущал, как мой пульс ускоряется при виде красного сигнала «Эфир». С виду – приятельский разговор с ведущим, но внутренняя концентрация достигает 110 %. Шанс пообщаться с миллионами – и шанс осрамиться прямо перед ними – удивительным образом способствует сосредоточенности. Эту энергию можно направить в русло телеконференции, и это будет бомба!
Руководите разговором
Даже в разговоре лицом к лицу важно, кто его ведет, а кто остается ведомым, тем более это важно в заочном разговоре. При наличии нескольких собеседников, тем более в разных временных зонах, кто-то должен дирижировать разговором, иначе это будет зря потерянное время – тогда уж лучше поскорей положить трубку.
Совет контролировать разговор у многих вызывает протест.
– С какой стати все усложнять? – ворчат клиенты. – Разве нельзя разговаривать нормально, естественно, самим себя организовать?
Можно-можно, однако представьте себе крупный аэропорт, где рейсы начнут самоорганизовываться. Замечательно естественно. Естественно, как смерть.
Роль руководителя виртуального разговора вполне можно сравнить с обязанностями диспетчера авиатранспорта. Моя коллега Мишель называет его «диспетчером голосовых сообщений».
Мой опыт пилота-любителя свидетельствует о том, как легко заблудиться на высоте и сколь спасительным будет голос авиадиспетчера, который назовет тебе твои точные координаты, предупредит о самолетах, пролетающих впереди и сзади, под тобой и в верхнем эшелоне. Пилотам не полагается изливаться в эмоциях, но я готов был расцеловать того прекрасного профессионала, который однажды утром услышал мой панический вопль. Погода испортилась, горючее заканчивалось, я отчаянно высматривал Оксфордский аэропорт. Карта говорила: я на месте. То же самое подтверждал навигатор. Но я не видел, не видел аэродрома.
«Чарли Браво, мы точно под вами! – без намека на сарказм произнес бодрый голос. – Гляньте вниз».
Кто бы ты ни был, безымянный диспетчер, спасибо, что не стал смеяться надо мной, хотя я вполне заслужил издевку.
Итог: теле– или видеоконференция без руководителя уподобится движению на забитой трассе в густом тумане. Не зная толком пути, вы будете обречены либо на долгое ожидание и стресс в пробках, либо на аварию.
Аудитория слышит и видит АБСОЛЮТНО ВСЕ
Видеоконференция и ее старший братец, самоуверенное телеприсутствие, гордятся интерфейсом, который превращает заочную встречу почти что в реальную. Один мой клиент обустраивал зал с программой Virtual Presence так, что его стол для заседаний делился пополам огромным, во всю стену, экраном и продолжался такой же половиной стола – то есть изображением стола, – за которым его партнер сидел на другом конце света. Весьма наглядный способ создать иллюзию, будто собеседники находятся в одной и той же точке пространства и времени. Беда в том, что Technicolor показывает все: если вы на миг заскучаете, зевнете – это увидят все. Если прикрыть глаза, если исподтишка заглянуть в свой BlackBerry – тоже попадешься. Работает эффект усиления, все воспринимается отчетливее, чем в жизни. Известное исследование Хертфордширского университета в 1990-х показало, что радиослушатели быстрее и точнее улавливают вранье, чем телезрители. Видимо, когда одно чувство (зрение) отключается, другое обостряется.
Так что будьте бдительны. Вы-то думаете, никто не заметит вашей небрежности, если во время телефонного разговора вы приметесь выводить каракули или проверять почту, но – заметят. Разговаривая по телефону, представляйте себе, что за вами следят, и ведите себя соответственно.
Иными словами…
Не прячьтесь за технологиями
У каждого такое случалось: наорешь на обогнавшего тебя водителя, чувствуя себя в полной безопасности – каждый в своем автомобиле, и мы никогда не увидимся, – а потом поравняешься с ним на ближайшем светофоре, и так станет неловко! Расстояние спускает хамство с цепи, а при общении лицом к лицу дерзость мгновенно испаряется. Так вот: не говорите по телефону того, что не готовы сказать человеку в лицо.
Свет! Камера! Мотор!
В Лондоне я посещаю деловой клуб, члены которого уже привыкли к моему обыкновению бродить по разным помещениям в поисках подходящего фона и уровня шума для видеозвонка по скайпу.
Возможно, сказывается моя театральная подготовка (или же мое тщеславие), но мне кажется непродуктивным общаться с клиентом, который меня не слышит и не видит. Причем нужно выбрать правильный угол: если поставить ноутбук на обычный стол, собеседник будет смотреть прямо вам в ноздри. Я не знал об этом, пока мой собственный коуч, Дэвид, не признался, что от такого эффекта чувствует себя «пауком в чайной чашке». Избавиться от этого легко – сделайте подставку из двух-трех книг, чтобы экран оказался выше. И заодно избавьтесь еще от одной дурной привычки, тоже убивающей общение. Представьте, что вы рассказываете коллеге о чем-то существенном, а коллега не глядит вам в глаза. Это ужасно сбивает с толку, но именно такой эффект вы создаете, если смотрите на какие-нибудь цифры на экране, а не прямо в камеру. Пока не догадаются воткнуть камеру в центр экрана – как «телесуфлер» – старайтесь говорить «на камеру», чтобы у ваших собеседников не сложилось неуютного впечатления, будто вы уходите от прямого контакта глаза в глаза.
Слушать по-настоящему
Казалось бы, по телефону слушать собеседника легче, ан нет. Сколько раз доводилось вам положить трубку в недоумении: о чем вообще был разговор? Даже заранее заготовив подробные записи, можно так и не донести свою мысль или недопонять чужую.
В этом можно убедиться с помощью упражнения, которое мой друг, нейролингвопсихолог и озорник Майкл Брин, именует «марсианским чаепитием». В этой игре коллега А (землянин) объясняет коллеге Б (марсианину), как заварить чай, передавая все инструкции по телефону. Коллега Б впервые посетил Землю. Он не разбирается в непривычных ему приборах и предметах, будь то чайник, заварочный пакетик, чайник для заварки, ложка, кипяток, и вынужден полностью полагаться на голосовые инструкции. Он знает одно: все, что ему говорят, нужно выполнять буквально, так, как он это понял. Он принимает заварочный чайник за чашку, большой чайник не греется, потому что марсианину не подсказали вовремя включить его, ложки используются не тем концом, вода повсюду… Занятная и в то же время поучительная демонстрация того, как трудно общаться только голосом, только с помощью языковых средств. Салфетки в студию!
Задайте себе вопрос: я слушаю то, что мне говорят, или то, что, по-моему, мне говорят? Пока языки и уши участвуют в телефонном разговоре, разум ведет свою параллельную беседу, перетолковывает, оценивает, фильтрует и сортирует информацию. Этот внутренний разговор запоминается гораздо лучше, чем настоящий. Имеет смысл перепроверять себя, спрашивая время от времени: «Если я правильно понял, вы говорите то-то и то-то?»
Более того, эффективное слушание по телефону подразумевает восприятие не только сказанного, но и несказанного. Если вы хотите сделаться специалистом в этой области, отмечайте, кто не высказался, и поощряйте этих людей говорить. Также научитесь чувствовать, что кто-то хотел бы сказать больше, однако нуждается в поощрении.
Лучше две коротких, чем одна длинная
Поскольку на виртуальную встречу уходит много сил, люди быстро устают, внимание рассеивается. Гораздо лучше разбить обсуждение какой-либо проблемы на несколько кратких бесед, нежели устраивать марафон, который всем участникам будет не под силу.
Опять-таки воображаем себя в роли дикторов: реклама, сообщения о погоде, последние новости предоставляют слушателям паузу, во время которой те успевают отдохнуть и восстановить способность к восприятию. На реальных встречах я люблю прибегать к колокольчику, вроде того, который используют в старинных гостиницах. Каждые 20 минут (дольше нормальный человек оставаться сосредоточенным не способен) этот колокольчик тенькает, и участники получают несколько секунд на то, чтобы включить свою собственную кнопку перезагрузки. Заодно видно, как и на что расходуется время.
Такой же «колокольчик» мог бы звонить и на виртуальной встрече. Если вы используете систему показа слайдов, вставьте яркий слайд с надписью «Дзинь!».
Единственный настоящий широкий диапазон
Сколь бы замечательную технику ни выдумывали, как бы высока ни была скорость передачи данных и пропускная способность, ничто не сравнится с богатством информации, которую человеческий мозг с головокружительной стремительностью загружает на реальной встрече.
Может быть, мне придется взять свои слова обратно в будущем году, когда появится трехмерный голографический телепортер, но до тех пор я вправе утверждать, что прямому общению нет равной альтернативы, особенно если ставки высоки. Барбара Стокинг формулирует кратко и резко:
«Проводите свои телефонные и видеоконференции, но, если вы никогда не виделись с этими людьми, толку мало, тем более в важных делах. Только после качественной встречи лицом к лицу имеет смысл продолжать общение в виртуале».
Социальный философ Чарльз Хенди свидетельствует о том же:
«Голос в телефоне бестелесен. Видео помогает, но до определенной степени… Если вам нужен подлинный контакт, надо сунуть ноги под один и тот же стол».
Вместе со своей женой Лиз Чарльз исполняет эту заповедь буквально и уже много лет приглашает знакомых в свой лондонский дом на ставшие знаменитыми завтраки. Я – один из многих сотен гостей, кто действительно сунул ноги под кухонный стол Хенди и обсуждал с ними свои и их мечты и планы.
– Лиз приглашает только тех, у кого имеется проект или проблема, – поясняет Чарльз. – Каждый знает, что ему отводится ровно час. Прекрасная возможность для гостя подумать вслух, а мы, если только сумеем сдержаться, молчим и слушаем. И если у гостя есть вопросы, он, как правило, сам же и находит ответы.
Почему завтрак на кухне лучше звонка по скайпу?
– Потому что это особое место. Завтрак на кухне сближает. Под конец мы уже переходим на «ты».
В нашем мире, где все стараются экономить деньги и время, не всегда удается воспользоваться такой роскошью – «сунуть ноги под один стол», пообщаться лицом к лицу. Реальная встреча приобретает повышенную ценность. Тем паче нужно постараться извлечь из нее побольше.
