Ближе к вечеру на генеральскую дачу доставили черные бронированные костюмы, оружие –  бесшумные автоматы «ВАЛ», снайперскую винтовку «винторез», магазины к ним, подсумки с боеприпасами, оборудование для дистанционного прослушивания близлежащих объектов, облегченную модификацию системы «Игла-3М», приборы ночного видения и кодированные радиостанции большого радиуса действия для связи с отрядом «Гарпун». Снаряжение привез все тот же прапорщик –  водитель потаповской «Волги». Сургин с Павловым разобрали экипировку, уложив ее в дорожные сумки.

Поужинав, отправились на подмосковный военный аэродром, где, разгоняя двигатели, на бетонке стоял транспортный «Ил-76», принимающий на борт какой-то груз, и с десяток пассажиров –  военных, медиков, гражданских лиц. «Волга» подошла непосредственно к самолету, встав сбоку. Офицеры вышли из салона.

Генерал указал на лайнер:

— Вот ваша лайба, господа секретные агенты. В течение двух часов она доставит вас в Моздок. Там выходите с борта последними, увидите стоящий в стороне «УАЗ» с чеченскими номерами. В него и садитесь. В бардачке найдете все необходимые документы на право управления вездеходом, а также удостоверение сотрудников Службы безопасности президента Чечни. Пропуск, дающий право на преодоление всевозможных заслонов, как армейских, так и милицейских, без досмотра и проверки. Вместе с пропуском в конверте будет лежать и карта республики с обозначением маршрута, который вам следует пройти до выхода в район Урус-Керта. Он оборвется в лесном массиве в двадцати километрах от населенного пункта. Достигнув конечного пункта движения на автомобиле, прячете «УАЗ», переодеваетесь и вперед к Урус-Керту. На карте будет обозначена усадьба Гулаева. Ваша задача до рассвета выйти к ней и занять безопасные позиции для наблюдения за логовом главаря «Халифата». После связи с Кравчуком выходишь на «Гарпун», согласовываешь взаимодействие проведения операции «Бумеранг». В 3.20 с тобой, Андрей, на связь выйдет командир группы прикрытия. Проведешь корректировку их рассредоточения у Урус-Керта. Кравчук высадится с «вертушки» и так же, как и вы, выведет группу к селению «зеленкой», но немного севернее, да и пройти им придется несколько больше, чем вам. В общем, в 6 утра завтрашнего дня, восемнадцатого июня, боевая группировка и у усадьбы Гулаева, и в ущелье Падающих Камней должна находиться в состоянии полной боевой готовности. О чем докладываешь мне.

Сургин спросил:

— На какое время назначена встреча Зинченко, начфина и Гулаева?

— Предварительно на 11.00.

— Они, думаю, в Урус-Керт явятся без опоздания, а вот когда там объявится Гулаев, неизвестно. Возможно, уже сегодня ночью, возможно, в те же одиннадцать часов, а может, и позже. Что в принципе не столь важно! Более важно, сколько головорезов притащит с собой Нурпаша. И откуда он объявится, из Урус-Мартана, ущелья или из той же «зеленки», по которой пойдем и мы.

— А вот этого, майор, сказать не может никто.

Согласно инструкции генерала по прилете самолета агенты вышли из его чрева последними. «УАЗ» стоял там, где и должен был стоять. Сели в салон, принялись за документы. Разобрали персональные удостоверения сотрудников Службы безопасности чеченского президента, водительские права. Пропуск, обеспечивающий беспрепятственный проезд по маршруту, Павлов, сидя на месте пассажира, прикрепил к лобовому стеклу. Разложили карту. Сургин нагнулся над ней.

— Моздок, это понятно, далее семьдесят с лишним километров до Назрани, с выходом на трассу М-29. По ней от Назрани тридцать верст до поворота на Урус-Мартан. До райцентра двадцать три километра и далее на Ярыш-Чу, до которого пятьдесят пять км. По дороге, слева от которой тянется обширный лесной массив. Но Ярыш-Чу нам не нужен. Не доезжая данного населенного пункта, генерал советует нам свернуть в лес. Не доезжая ровно двадцать шесть километров. Видимо, там пойдет от дороги грунтовка. Итак, Славик, в общей сложности нам предстоит преодолеть на «УАЗе», включая лесную дорогу, так… где-то 170 километров. Это на нашем рыдване около трех часов езды. Ну, пусть с учетом остановок и леса –  четыре часа. Сейчас 20.20. Следовательно, в заданный район должны прибыть где-то в полночь. Но это с приличным запасом.

Павлов спросил:

— Сколько нам двигаться по лесу?

— На машине или пехом?

— Пехом 12 верст, это я знаю. На машине?

— Семнадцать!

Маршрут до Урус-Мартана преодолели с большим опережением графика, за два с небольшим часа. Пропуск и удостоверения сыграли свою роль. На блокпостах и постах ГАИ спецагентов останавливали, но, взглянув на документы, отпускали. Нельзя сказать, что к людям из Службы безопасности президента Чечни правоохранительные органы и военные относились с большой симпатией, скорее наоборот, смотрели на Сургина с Павловым как на новоявленных опричников, но пропускали без досмотра, не задавая лишних вопросов. Судя по всему, люди этой фирмы пользовались среди местных и федералов мутной, но достаточно внушительной репутацией. Итак, на асфальт, ведущий к селению Ярыш-Чу, спецы вышли в 22.40. Дорога была пустынна и выглядела угрожающе. Усугублялась угроза черной стеной сплошного леса, который начался вскоре после райцентра. Проехав несколько километров, Сургин остановил вездеход. Кивнул Павлову:

— Давай, Слава, на заднее сиденье и расчехли ствол. Не исключено, что трасса может преподнести нам неприятный сюрприз. Как бы на бродящие разведгруппы «чехов» не нарваться или на простых бандитов, желающих бомбануть одиноко следующую машину.

Вячеслав молча перебрался на заднее сиденье, раскрыл одну из сумок, достал «Винторез», собрал винтовку, присоединив магазин из двадцати патронов и закрепив ночной оптический прицел. Доложил:

— К движению готов, шеф!

— О'кей, Славик, поехали!

Сургин обнулил спидометр, чтобы точно выйти к месту поворота. Пройденные от населенного пункта километры майор держал в уме.

«УАЗ», светя фарами, двинулся по дороге, постепенно набирая приличный ход.

На протяжении двадцати двух километров, что следовало пройти до поворота, ничего не произошло. Никто по пути не встретился. В указанном на карте месте майор остановил «УАЗ», проговорив:

— Так! Приехали! И куда дальше?

Вячеслав подал голос с заднего сиденья:

— Ты уверен, что остановился в нужной точке?

— Если только не мандит спидометр! –  Он обернулся к Вячеславу: –  Давай-ка, Славик, выйди, прогуляйся, посмотри левую сторону! Что искать, знаешь!

— Знаю!

Капитан вышел из машины. Андрей включил свет фар, достал штатный пистолет, который постоянно держал при себе, следя за Павловым. Тот, применив прибор ночного видения, пошел вдоль кювета. Прошел метров пятнадцать, остановился, повернулся, подав Андрею сигнал. Он нашел дорогу. Андрей медленно подъехал. И сам увидел съезд с дорожного полотна. Съезд, переходящий в заросшую, едва различимую лесную дорогу. Спустил вездеход в кювет. В машину, на то же заднее сиденье, запрыгнул Павлов. Сургин въехал в лес и остановился. Обернулся к напарнику, попросив:

— Достань, Слав, и мой ПНВ. Светить фарами в лесу несподручно, лучи упираются в деревья, дорогу практически не освещая. Пойдем на ощупь с помощью приборов. С ними надежней.

Вскоре «УАЗ» продолжил движение.

Грунтовка, еле заметная на фоне густого, заросшего кустарником леса, петляла между деревьями. Спустя десять минут этой «слепой» езды Андрей не выдержал:

— Ну не мать ее! И что за дорога? Какой урод проложил ее? Ведь вполне можно и прямо проехать.

Павлов резонно спросил:

— Ты чего кружишь? Если можно, езжай прямо!

— Это ж не просто дорога, это ориентир. Вот только как расчет вести. Нам надо пройти семнадцать километров, десять уже позади, а углубились мы в лес в лучшем случае на пять верст. На карте эта тропа выглядит частью прямой, выходящей на окраину леса у Урус-Керта. На местности –  змея, а не дорога. Как считать эти семнадцать километров?

Павлов предложил:

— Раз на карте они обозначены по прямой, то и считать следует также по прямой.

Андрей взглянул на друга через зеркало обзора салона:

— Умный, да? Вот ты и посчитай, раз настолько волочешь в математике. Как определишься с остановкой, скажешь.

Вячеслав ответил:

— Тут особого ума не требуется, нужна только внимательность. Если ты помнишь, мы должны укрыть автомобиль где? В кустах? Нет, Андрюша, в неглубокой балке, и таковая имеется сбоку от дороги, на удалении от въезда в лес, как раз семнадцать километров. Так что двигай до того места, где слева откроется овражек с пологими склонами.

Сургин вновь посмотрел на капитана:

— Молодец, сообразил!

И продолжил вертеть руль «УАЗа», как штурвал шхуны, маневрирующей при заходе в порт.

Через полчаса резко затормозил.

Протянул руку, указывая на еле видневшуюся слева балку:

— Здесь, штурман?

Вячеслав подтвердил:

— Здесь. Точно, семнадцатый километр.

— Ну и слава богу!

Майор взглянул на часы. 0.10.

— Так, переодеваемся, загоняем тачку в овраг, накрываем ветками и двигаем дальше. Перекур по ходу переодевания!

В 0.30, уже облаченные в боевую форму, офицеры спецназа начали пеший марш на запад. Направление выдерживали с помощью компаса. Впереди Сургин, сзади на дистанции в пять метров Павлов. На преодоление двенадцати километров затратили менее трех часов и вышли на окраину леса в 3.15. Залегли в кустах, имея перед собой селение Урус-Керт и речушку, вытекающую из ущелья Падающих Камней. Здесь оно брало начало и заканчивалось Большим перевалом. Образовывалось оно сначала двумя холмами, южнее переходящими в перевалы. Применяя оптику ночного видения, Сургин осмотрел большой аул. Он представлял собой несколько улиц с мечетью посередине. Водонапорная башня находилась за аулом метрах в ста. Ближняя к спецам и к речушке, крайняя в селении усадьба и принадлежала Нурпаше Гулаеву. Представляла она собой двухэтажный каменный дом с узкими окнами, окруженный высоким, метра на два, каменным забором. За домом –  виноградник и фруктовый сад. Вдоль ограждения надворные постройки.

Сургин проворчал:

— Ни хрена отсюда нормально забор не осмотришь. Придется форсировать водную преграду и подниматься на холм.

Этот холм, образующий левый от Урус-Керта склон ущелья, был покрыт невысоким, но плотным кустарником. Агенты совершили маневр, заняв позицию над усадьбой Гулаева: отсюда двор просматривался неплохо. И они увидели двух человек из охраны, бродящих вдоль забора. Иногда садились на топчан под деревом у колодца.

Андрей проговорил:

— Охрана –  два человека. Судя по одежде –  местные жители, состоящие на службе у Гулаева. Значит, Нурпаши в усадьбе нет. Иначе она охранялась бы более серьезно.

Сигналом вызова завибрировала импульсная радиостанция Сургина. Андрей включил рацию:

— Бук-1 на связи!

И тут же услышал голос капитана Дениса Кравчука:

— Я –  Фаланга. Вышел на исходный рубеж.

— Где конкретно находишься?

— В «зеленке» напротив мечети.

— Ясно. Слушай, Фаланга, что тебе надо срочно сделать. Первое –  отправляешь двух человек в обход Урус-Керта к водонапорной башне, где они должны взять местность вокруг нее радиусом в сто метров под полный контроль. Второе –  двоих оставляешь там, где находишься, с задачей контроля над западной окраиной аула. Третье –  еще двоих по окраине леса отправляешь в начало ущелья. Их задача заблокировать его. Сам с пулеметчиком поднимаешься на холм, что с юга от дома Гулаева. Поднимаешься почти на вершину. На холме нахожусь я с напарником, так что смотрите аккуратней. Мы ниже вершины, где-то посередине склона холма. Как группа рассредоточится на указанных рубежах –  доклад. После чего уточню обстановку.

— Ясно. Выполняю.

— Давай. Конец связи.

— Конец.

Сургин с Павловым хорошо видели движения бойцов группы спецназа под командованием капитана Кравчука, за исключением двух спецов, выходящих в ущелье лесом. Восемь диверсантов службы сработали четко и оперативно. На рассредоточение по указанным позициям у них ушло менее получаса. О чем тут же последовал доклад Кравчука. Сургин приказал бойцам группы находиться на позициях в режиме ожидания, без приказа командира никаких самостоятельных действий не предпринимать. Наступила тишина. Андрей продолжил наблюдение за усадьбой. Но ничего нового не увидел.

В 4.30 включил рацию, вызвал командира отряда «Гарпун» подполковника Лемешева:

— Лемех. Я Бук-1. Прошу ответить.

Лемешев ответил немедленно:

— Лемех на связи.

Знал бы Сеня Лемешев, что говорит он с человеком, который когда-то был его боевым товарищем. С которым он прошел многими огненными тропами различных военных конфликтов, плечом к плечу сражаясь с бандами террористов, и которого Семен с болью в сердце похоронил на Дальнем кладбище, оставив навечно память о нем, бывшем агенте специального назначения. Знал бы Сеня, что говорит он с тем самым Москвитиным, который для всех ребят службы Карцева погиб, уничтожив высокопоставленных предателей. Интересно было бы взглянуть на его реакцию, узнай Лемешев, кто на самом деле закодирован позывным Бук-1. Но это невозможно, а жаль! Хотя ничего поделать нельзя. Москвитин-Сургин сам выбрал свою судьбу и что-либо менять не имел права. Может, и наступит время, когда он сможет раскрыться? Но, скорей всего, это время так и не наступит. Майор запросил:

— Какова у тебя обстановка, Лемех?

— У меня все в порядке. Отряд занял склоны обоих перевалов над монастырем, заблокировал ущелье с севера и юга, взяв под контроль и брошенные аулы. Банда Гулаева здесь, на базе, по крайней мере большая ее часть. Готов провести штурм хоть сейчас.

— Отлично! По замыслу Кедра сначала работаю я в своем селении, и только после этого ты. Но приказ отдаст Кедр. Думаю, не ранее полудня наступивших суток.

Лемешев ответил:

— Я понял тебя, Бук-1. Жду приказа. Но должен предупредить, согласно инструкции того же Кедра могу начать активные действия и ранее, в том случае, если банда вдруг снимется с места и начнет отход от своей базы.

— Логично. Что ж, в этом случае, будь добр, поставь меня в известность.

— Непременно.

— До связи, Лемех!

— До связи! Один вопрос, Бук, мы раньше не встречались? Что-то голос мне твой знаком!

Андрей улыбнулся. Узнал-таки Семен майора, узнал. Помнит еще голос Москвитина. Но ответил отрицательно:

— Нет, Лемех, мы не знакомы, хотя я с отрядом «Гарпун» работаю не первый раз.

— Да? Ну, что ж, бывай тогда, Бук!

Сургин отключился. И заставил себя не влезать в воспоминания, которые могли расслабить его. А расслабление перед акцией смерти подобно. Еще раз оглядев через ночную оптику усадьбу, перевернулся на спину, обратившись к напарнику:

— Слава, посмотри за объектом, а я вздремну немного. Если усну, подъем в 5.50!

— Давай. Отдыхай. Тебе денек жаркий предстоит.

Андрей спокойно согласился:

— Это точно.

Но уточнил:

— Если, конечно, встреча наших оборотней с Гулаевым состоится.

Павлов спросил:

— Ты считаешь, Нурпаша может не прийти?

— Черт его знает, Слава! Должен появиться, по идее, а как оно все будет в реальности, одному богу известно. Надеюсь, что объявится, волчара. Если кто-то или что-то не спугнет его! Такой вариант отметать тоже не следует. Но, ладно, я вне применения, смотри вниз.

— Спокойной ночи.

Будить Сургина не пришлось. В 5.40 сам проснулся. Сработала привычка управлять организмом. Потянувшись, Андрей повернулся к напарнику:

— Ну и что там, в усадьбе?

— Ничего. Все по-прежнему, как и ночью. Охрана на топчане нарды гоняет. Из дома никто не выходил. А вот аул проснулся. Отару уже погнали на пастбище, на север. Женщины кое-где разводят огонь в тандырах, хлеб, наверное, будут печь.

— Лепешки, Слава. Между прочим, очень вкусные. Особенно горячие и с молоком. Что еще?

— Тебе этого мало?

Сургин аккуратно, пуская дым по траве, закурил.

— В селение въезжал кто-нибудь?

— Ни въезжал, ни выезжал. Арба пошла к лесу в восточном направлении, но у окраины «зеленки» остановилась, абрек хворост собирает. Скоро, наверное, будет возвращаться. Загрузился под завязку.

— Он один?

— Один. И все время на виду.

— Ясно.

Андрей вытащил из чехла рацию, вызвал капитана Кравчука, хотя мог и дойти до него. Позиции секретных агентов и командира группы прикрытия находились друг от друга на расстоянии менее пятнадцати метров. Но контактировать лично офицеры не имели права.

— Фаланга. Я –  Бук-1.

Капитан ответил:

— Я –  Фаланга, слушаю вас.

— Как дела?

— Нормально.

— Со своими ребятами утренний развод проводил?

— В 5.00. На всех позициях спокойно.

— Ты знаешь, Фаланга, о чем я подумал? У нас открыт подход к селению с юго-запада. Лесной массив того направления.

Кравчук возразил:

— Мне с вершины хорошо видна окраина этого массива.

— Вот именно, что окраина! А ведь объект, вполне вероятно, может пойти оттуда, да еще оставить силы собственного прикрытия. Не контролируя их, мы рискуем попасть в невыгодное положение.

Капитан спросил:

— Что предлагаете, Бук?

— Сними-ка ты одного гвардейца с позиции у водонапорной башни и отправь в лес. И пулеметчика своего отправь туда же. Пусть ребята углубятся в «зеленку» метров на сто и перекроют тот сектор, выдерживая дистанцию визуального контакта. Давай, Фаланга, подстрахуемся!

Кравчук ответил:

— Как прикажете.

— Считай, что приказал! Остальным бойцам продолжать наблюдение за аулом и подходами к нему. Бандиты могут выйти к Урус-Керту с любого направления. И как бы случайно в тыл твоим орлам не зашли.

— Я все понял, Бук!

— А понял –  выполняй!

В 6.00 уже по спутниковому каналу Андрей вызвал начальника Управления специальных мероприятий:

— Кедр, Сургин просит ответить!

Генерал ответил весело. Видно, с утра настроение еще никто не испортил.

— Ну, раз просишь, отвечаю: слушаю тебя, Андрей!

Сургин спросил:

— У вас есть причины чему-то радоваться, генерал?

— Ну не все же время переживать?

— Это правильно. А слушать вам особо нечего. Как и приказывали, все наши силы находятся на исходных рубежах и готовы к боевому применению по всем направлениям. Дело за малым. Дождаться появления Гулаева с нашими предателями да захлопнуть подготовленный капкан.

— Дождешься, Андрей! В пять утра Гулаев сам выходил на Зинченко с просьбой подтвердить прибытие полковника и начфина в Урус-Керт.

— Вот как? Что ж, это радует.

Потапов посоветовал:

— Ты поменьше радуйся. Лучше еще раз тщательно проанализируй обстановку.

— Все будет правильно, Николай Викторович, лишь бы Нурпаша появился. Судя по сообщениям Лемеха, Гулаева на основной базе нет, значит, он объявится не из ущелья, хотя он мог покинуть свое главное прибежище до того, как базу закольцевал «Гарпун». В общем, я готов!

— Ну и хорошо. Ждем.

Андрей переключил станцию в режим сотового телефона, который здесь не действовал. И время, казалось, остановилось. Наступил самый тягостный период в операции, период ожидания и вынужденного безделья, напрягающего нервы бойцов до предела. Солнце постепенно поднялось над горами, и его горячие лучи начали разогревать землю. Пока было просто тепло, а вот в полдень начнется жара.

В 10.00 Потапов сообщил, что полковник штаба ОГВ Зинченко в Урус-Мартане встретился с прибывшим в местную комендатуру подполковником Рудным Вениамином Георгиевичем, начальником службы финансового довольствия одного из корпусов, дислоцирующегося на территории Северо-Кавказского военного округа. После чего недалеко от комендатуры предатели сели в ожидавший их джип «Черроки». Внедорожник взял курс на Урус-Керт. Приняв сообщение генерала, Андрей потер руки, облаченные в кожаные полуперчатки:

— Ну наконец-то началось! Одни тронулись с места. Очередь за встречающей стороной. Вот только когда она проявит себя?

Встречающая сторона проявила себя ровно через полчаса. И Сургин поступил очень правильно, выставив передовой дозор в лесном массиве с западного направления. Именно он, этот дозор, в 10.30 передал доклад о том, что по «зеленке» к аулу приближается конный отряд численностью в десять хорошо вооруженных всадников.

Сургин приказал Кравчуку, чтобы его подчиненные, пропустив вражеский отряд, начали его преследование до окончания лесного массива и там оборудовали позицию, перекрывающую бандитам возможность прорыва обратно в лес. Но из массива поступил второй доклад: не доезжая рубежа дозора, отряд остановился и разделился надвое. Первая часть в пять всадников пошла к аулу, вторая часть спешилась и осталась на небольшой поляне. Пришлось менять задачу дозору. Теперь им следовало при начале активных действий в Урус-Керте атаковать оставшихся в лесу бандитов, до этого не обнаруживая себя. Андрей запросил Кравчука: видел ли кто Гулаева? Ответ получил отрицательный. Да иного и быть не могло, бойцы прикрывающей группы не знали главаря в лицо. Определить наличие Нурпаши в первом отряде предстояло Андрею, как только часть банды выйдет на открытое пространство перед усадьбой. Но и Сургину не удалось точно идентифицировать Гулаева. Все всадники первой группы, как впрочем и второй, закрыли лица зелеными платками! И только по поведению того, кто ввел часть отряда на территорию усадьбы, и по тому, как почтительно его встречала охрана, с большей долей уверенности можно было утверждать, что в Урус-Керт прибыл не кто иной, как сам Нурпаша Гулаев.

Сургин вызвал Потапова, объяснил ему сложившуюся обстановку. Генерал задумался. Затем произнес:

— Да, мудрит Нурпаша. С чего бы это? Или, как волчара, опасность чувствует? Наши ребята у аула засветиться не могли?

Андрей ответил категорически:

— Исключено! Иначе Гулаев и близко не подошел бы к Урус-Керту.

Потапов согласился:

— Ты прав. Что ж, Андрюша, действуй по ранее утвержденному плану. А боевиков в лесу пусть ребята Кравчука шуганут.

— Только что шуганут. Двоим пятерых сразу не завалить, местность не позволит.

— Ну и черт с ними, если кто уйдет. Идти-то по большому счету будет некуда.

— Ладно. Я все понял. Жду появления оборотней и начинаю акцию.

Сургин взглянул на усадьбу.

Старший группы вошел в дом, остальные устроились на топчане, развалившись на кошме и подушках. Появились женщины. Они принесли гостям чай.

Андрей взглянул на часы: 10.53. Проговорил:

— Где же машина с Зинченко и Рудным?

Что мог ему ответить Павлов? Но ответа и не потребовалось. Сразу же после того, как Сургин вспомнил о предателях, у мечети показался черный запыленный джип.

— Ага! Вот и наши голубки прилетели! Так, Слава, передай Кравчуку команду о готовности № 1.

Павлов связался с командиром группы прикрытия.

Андрей продолжал следить за джипом. Тот подъехал к центральным воротам. Они распахнулись, и внедорожник въехал во двор, сразу же остановившись, практически прикрывая собой выход из усадьбы. Показались Зинченко и Рудный. Были они в военной камуфлированной форме.

Андрей повернулся к Павлову:

— Все, Славик, пошел я. Пока спускаюсь, паси двор. Если что, бей из «винтореза» безо всяких базаров. И вызывай огонь пулемета Кравчука. Если же дойду до забора без проблем, уточню задачу.

Сургин, опустив маску на лицо, метнулся по склону вниз.

Его спуск остался незамеченным для боевиков внутри гулаевской усадьбы. Прижавшись к шершавому, прохладному камню ограды, Андрей вызвал Павлова:

— Слава! Что за дела за забором?

— Все по-прежнему, двое с лошадьми, четверо на топчане пьют чай.

— Приготовься, я начну со входа. По моей команде снимаешь тех, кто поит лошадей. Понял?

— Понял.

— Вот и хорошо.

Майор переключился на капитана Кравчука:

— Фаланга. Я –  Бук. Видишь меня у забора?

— Вижу, Бук.

— А людей на топчане?

— И их вижу.

— Хорошо. Сейчас я обойду ограду и выйду к центральным воротам, приготовь пулемет, по моей команде валишь боевиков на топчане.

Капитан ответил:

— Принял.

Андрей добавил:

— Двоим бойцам, контролирующим часть отряда бандитов в лесу, передай приказ: одновременно с началом твоих действий –  атаковать их.

— Понял.

— Начали, Фаланга.

Сургин перевел «ВАЛ» в режим автоматического огня, двинулся вдоль забора. У угла остановился, выглянул на улицу. Местность перед воротами была пуста. Андрей продолжил движение, повторно остановившись уже возле открытой калитки. Прислушался. Услышал шуршание гравия. Значит, кто-то возле джипа или у ворот находится. Ну и черт с ним, поднес рацию ко рту:

— Слава! По счету пять –  поражение целей, далее тишина. Отсчет пошел! –  И тут же переключился на Кравчука: –  Фаланга! Огонь!

Напарник Сургина и командир группы прикрытия ударили из своего оружия почти одновременно. Хлопков «винтореза» Сургин не слышал, а вот четыре короткие очереди ручного пулемета разорвали тишину, нависшую над селом.

Андрей ворвался во двор.

Боевик, который шуршал гравием, обходя внедорожник, стоял спиной к майору, оцепенев на мгновение от пулеметных очередей. Он не успел обернуться, как Сургин выстрелом в затылок бросил его тело на капот джипа. Уничтожив препятствие, Андрей рванулся к входной двери дома.

Выбив ее ударом ноги, несколько раз перевернулся, упав на пол фойе. И сделал это своевременно. По стенам и в открытый проем с визгом пошли пули автомата главаря боевиков. Откатившись к стене, Андрей выпустил в ответ очередь, стараясь забрать выше. В его задачу не входило уничтожение противника. Но тот, вскочив из-за стола, за которым сидел в фойе вместе с Зинченко и Рудным, имел Андрея перед собой открытой мишенью. Захват срывался, еще мгновение –  и бандит всадит в Сургина очередь. И уже ничто не спасет Андрея. Майор, отпрыгнув к противоположной стене, уже хотел выстрелить в чеченца на поражение, как на того вдруг, что-то крикнув, набросился Зинченко. Связист явно не рассчитал свои силы. Главарь банды оказался сильнее и сумел отбросить от себя полковника, тут же выстрелив в него из автомата. Выстрелил и Сургин, целясь в автомат боевика. И он попал в цель. «АКС-74» отбросило в сторону, чечен покачнулся. Андрей вскочил, направив в его сторону ствол, приказал:

— Стоять, Гулаев! Или…

Но перед Сургиным находился не Гулаев. Перед ним, криво усмехаясь, стоял заместитель главаря «Халифата» Мулдашев. Начфин от страха замер в кресле, побледнев как мел! Андрей понял, что произошел сбой. Гулаев вместо себя отправил на встречу своего зама. Черт!

Чечен же вытащил из ножен длинный клинок, выкрикнув:

— Что, пес, прокололся? Взял Гулаева? Ха-ха-ха, вам его не видать как своих ушей, нечестивцы. Решили подставить своих? Так смотри, как кончаются такие подставы.

И резким движением руки, в которой был зажат клинок, Мулдашев рассек горло подполковнику Рудному. И тут же выставил окровавленный кинжал перед собой:

— Ты пришел за Гулаевым, а встретил меня, проклятый гяур! Ну, стреляй, пес, чего застыл, зенки из-под маски пялишь? А? Тебе приказано взять главаря живым? Так бери, вот он я, перед тобой!

Сургин прошипел:

— Ты не главарь, вонючка, и у меня нет приказа брать тебя живым, но я сделаю это, чтобы ты шакалом в камере взвыл!

Андрей отбросил в сторону автомат, принял боевую стойку.

Мулдашев расхохотался и сделал резкий выпад, метя кинжалом противнику в горло. Сургин среагировал мгновенно. Он выставил блок, и рука бандита пошла вверх. Майор рванул блок в сторону и вниз. Мулдашев потерял равновесие и начал валиться на бок. Андрей отпустил бандита, чтобы тут же нанести встречный удар левой рукой. Раздался хруст ломающейся челюсти, а затем вопль. Сургин врезал бандиту ногой в промежность. Следующим ударом в затылок он сбил боевика с ног, вскочил на него, свел назад руки, сковав запястья. Мулдашев подогнул колено, перевернувшись на бок. Кровь черной лужей растеклась возле его изуродованного рта.

Андрей поднялся:

— Что, сука, довы…ся? На кого дернулся, ишак карабахский? Сказал, выть в камере будешь, значит, будешь!

Сургин извлек из чехла рацию:

— Фаланга! Я –  Бук!

Кравчук ответил немедленно:

— На связи.

— Что в лесу?

— Только принял доклад. Ребята обстреляли группу всадников, оставшихся в массиве, трех стреножили, двое ушли! Деревья и кусты помешали отстрелить всех.

— Понимаю. Трое стреноженных убиты?

— Двое убиты, один ранен. Также ранен и еще один, что успел скрыться! И ранен серьезно, капли крови отчетливо видны на тропе. Крупные капли. Далеко не уйдет.

Андрей переключился на Павлова:

— Слава?

— Да, Андрей?

— Прокол вышел! В усадьбу вместо Гулаева явился его заместитель Мулдашев.

— И что теперь?

— А хрен его знает! Будем разводить пленных. Их у нас двое, Мулдашев и урод из леса. Если, конечно, генерал не примет другого решения.

— Когда ты будешь связываться с ним?

— Немедленно.

Андрей вызвал на связь Потапова. Доложил ему обстановку, которая не особо порадовала генерала. Он приказал группе Кравчука с пленными и телами убитых предателей выдвинуться к водонапорной башне, куда вышлет вертолет. Сургину с Павловым предстояло совершить обратный путь до Моздока сначала пешком, потом на «УАЗе». Андрей спросил:

— А что в ущелье?

— Я отдал приказ на штурм вражеской базы. Думаю, на это уйдет не более часа. Все детали обсудим в Москве.

Сургин поинтересовался:

— Как нам со Славой добраться до столицы?

Генерал пояснил:

— В 21.00 из Моздока запланирован вылет борта на Москву. Вы должны успеть, но если припоздаете, командир экипажа имеет приказ без вас не взлетать. Все! Переключаюсь на Лемеха. До встречи!

— До встречи!

Андрей связался с Кравчуком, передал ему приказ Потапова насчет эвакуации, сам же двинулся следом за Павловым. Они встретились в лесу. В невеселом настроении спецагенты начали обратный марш. В Москву они прибыли в 23.10.

У трапа Сургина с Павловым ждала генеральская «Волга». Водитель развез офицеров по домам, передав приказ девятнадцатого июня в полдень быть на даче у генерала.