Глава 2
Вернулся Николай домой без четверти семь. Загнал «Ниву» во двор, прошел в сени, оттуда через прихожую в главную комнату, или гостиную. Есипов не узнал ее. Стены и потолок были выровнены, полы перестелены, окно заменено на новое, современной формы. Сверху свисала красивая люстра, светлые обои, подобранные опытным глазом бригадира стройбригады, радовали глаз. И вновь Николай отметил мастерство и оперативность нанятых им работников. В спальне на столе лежала записка, в которой бригадир Артур, армянин по национальности, просил освободить комнату, бывшую спальню родителей и будущую в планах детскую Валеры.
Николай написал на записке:
«Артур, все, что там есть, выбрасывай к чертовой матери. Николай!»
Бросив ручку на стол, упал на кровать, через дистанционный пульт включил телевизор. Переключил каналы, не найдя ничего интересного, оставил работать его на первом канале. Затем вообще выключил телевизор, вспомнив, что обещал сыну Ольги сыграть с ним партию в шахматы. Переодевшись и взяв с собой портативную рацию, Николай по улице направился к дому невесты. У ступеней, где ранее было крыльцо, столкнулся с Мариной. Она шла откуда-то с края их улицы.
– Привет, Коль! Отслужил первый день?
– Как видишь.
– Ну и как там, в кресле чиновника?
– Никак. Не мое это место.
– Привыкнешь. Потом не сгонишь.
Николай сменил тему:
– Володька-то дома? Или не вернулся еще?
– Он сегодня в отделе дежурит!
– Понятно.
– А ты, смотрю, к Ольге?
– Да.
Марина приблизилась к Есипову:
– Слышала я, Коль, Герман из тюрьмы возвращается.
– Возвращается, ну и что?
– Как-то вы между собой разберетесь?
– Не волнуйся, уж как-нибудь разберемся.
– Ну, ну. Не буду задерживать. Счастливо, Коль!
Супруга Соболева продолжила путь домой, Николай – к хате Шевцовых. Взошел на крыльцо, постучал, хотя дверь была открыта. Вышла Ольга:
– Коля? Здравствуй, а чего ты стучишь? Мог бы и так зайти.
– Не хотел пугать вас. Валера дома?
– А где ж ему быть?
– Вот решил выполнить обещанное.
– В шахматы поиграть?
– Точно!
– Это хорошо, он давно ждет этого. Да проходи, чего мы на улице-то стоим?
Николай прошел в дом, где его встретил Валера:
– Дядя Коля? А я видел, как вы на белой машине к своей хате подъехали. Это ваш автомобиль?
– Нет, Валер, служебный, но в полном моем распоряжении.
– А давнишняя машина лучше была!
– Ну, так на ней губернатор ездит!
Мальчик в свои десять лет не разбирался во властной иерархии, поэтому не стал уточнять, кто такой губернатор, спросив:
– Сыграем в шахматы?
– Для этого и пришел.
– Ура! Мама! Дядя Коля пришел в шахматы со мной поиграть!
Ольга ответила:
– Я знаю. Но как ты думаешь, может, дяде Коле сначала надо поужинать?
– Да, конечно! Я подожду!
Женщина пригласила Есипова на кухню.
Отказываться не было смысла, да и проголодался за день Николай. Поэтому, вымыв руки, сел за стол. Ольга, как могла, старалась угодить ему. Ведь Николай впервые ужинал у нее дома. Есипов это отметил, и теплая волна нежности и любви накрыла его.
Закончив с нехитрой пищей, по привычке Есипов, собрав тарелки, начал мыть их. Ольга тут же оттеснила его от раковины:
– Ты что, Коль? Не надо, я сама здесь управлюсь. Да и не мужское это дело – мыть посуду. Лучше иди к Валере, а я скоро к вам подойду.
Есипов повиновался.
Николай явно недооценил способности малолетнего шахматиста, вчистую проиграв первую партию, чему Валера был несказанно рад. Радовалась за сына и мать. Сегодня у нее было хорошее настроение. Видимо, причиной недавней раздражительности на самом деле явились так называемые критические дни. Есипову пришлось собраться. Он неплохо играл в шахматы, и проигрывать пацаненку не хотелось. Но и вторую партию он чуть не проиграл, с трудом сведя ее вничью. Отстранив доску в сторону, Николай поднял руки, как бы сдаваясь:
– Все, Валера! Признаю, ты в игре намного сильнее меня. Так что для следующего сеанса мне потребуется время на серьезную подготовку. Но я обыграю тебя.
Мальчик задорно рассмеялся. Оказывается, как мало надо человеку для счастья.
– Сомневаюсь, дядя Коля! Ведь я тоже буду готовиться!
Но Николай вновь сказал:
– И все же хоть одну партию, но я у тебя выиграю. Обязательно!
В разговор шахматистов вступила Ольга:
– Ну, все, Валер, поиграл – и хватит. Тебе еще стихотворение учить. А оно не маленькое.
Мальчик, вздохнув и собрав фигуры, с доской под мышкой прошел к своему старому письменному столу.
Ольга указала Николаю на дверь:
– Идем, Коль, в зал, не будем ему мешать.
Взрослые ушли, оставив ученика зубрить стихи.
В главной комнате присели на диван.
Есипов спросил:
– Для наших отношений, я имею в виду близких отношений, по-прежнему горит красный свет?
Ольга улыбнулась:
– Желтый! Завтра будет зеленый.
– Слушай, под желтым вполне можно как и на автомобиле ехать, так и делать нечто другое! А, Оль? Я так соскучился по тебе!
– Да я пришла бы! Но в десять должна зайти подруга с работы. И остаться до утра!
Николай удивился:
– Почему?
– Понимаешь, у нее муж в запое был. Как пил, так вроде ничего, а вот отходить начал – озверел. Все не по нему, задирается! Вот Галка и попросилась переночевать. Завтра муж ее уже придет в себя, а сегодня как раз пик его агрессивности. Не могла же я ей отказать, тем более она постоянно раньше приходила, как супруг запивал. И уйти при ней не могу. Она женщина хорошая, но очень уж болтливая. Слухи сразу по всему поселку поползут. А я бы этого не хотела!
Николай проговорил:
– Понятно! И что это за привычка у ташаевских баб, как только мужики забузят, из дома уходить? Вот и Маринка от Володьки чуть ли не раз в квартал сваливает. Как эпидемия какая, честное слово! Я считаю, раз живешь с человеком, то воспринимай его таким, как он есть. И не уходи по пустякам. Сбежать от проблем легче всего. Только, в большинстве своем, проблемы эти догоняют и наваливаются с еще большей силой.
Ольга прижалась к его плечу:
– Хорошо, что ты такой. Не как все. И умный. Все можешь понять, объяснить. Мне наши девки завидовать будут.
– Пусть завидуют. Лишь бы не черной завистью.
Николай взглянул на часы: 21.40.
– Скоро твоя Галка объявится. Пошел я.
– Ты не обижаешься на меня, Коль?
– Нет, не обижаюсь.
Он поднялся с дивана, заглянул в комнату Валеры:
– Зубришь, школяр?
Мальчик повернулся:
– Приходится. Мне стихи не нравятся!
– Но учить надо.
– Надо! Вот и учу!
– Я ухожу, Валер! До свидания!
– До свидания, дядя Коля! Жду вас на повторную игру!
– Я помню.
Ольга вышла с Есиповым во двор. Небо заволокло тучами, и поселок накрыла сплошная мгла.
Майор пошел к своему дому. Ольга пошла за ним, но остановилась у яблони, печально глядя вслед. «Коля, Коля! Что же будет дальше, – успела подумать она перед тем, как во дворе Есипова вдруг началось твориться непонятное и страшное.
Есипов вошел во двор расслабленным. Да и никаких «сюрпризов» на собственном дворе он не мог ожидать. А «сюрпризы» ждали его, в виде трех крепких молодчиков, занявших позиции у сарая и за домом.
Но Есипов был майором спецназа и выработал способность мгновенно реагировать на опасность.
Мгновенно оценив обстановку, сумел отбить первый наскок одного из неизвестных. Тот ринулся на Есипова, занеся в сторону резиновую дубинку, определенно намереваясь нанести удар сбоку в голову. Майор вскинул трость, с которой пока еще не расставался, и отбил удар, одновременно, подчиняясь инстинкту бойца, нанес мощный удар противнику в промежность. Тот, вскрикнув, начал оседать. Есипов резко развернулся. Та же интуиция и легкий шорох подсказали боевому офицеру, что нападение не ограничится одним бандитом. И оказался прав, увидев второго молодчика. Тот не успел сблизиться с Есиповым настолько, чтобы застать его врасплох. В результате Николай встретил врага прямым ударом кулака в переносицу. Вырубив второго неизвестного, Николай отошел к стене дома, ожидая продолжения драки. Но ничего не происходило. Больше на дворе не показался никто. Есипов подошел к первому бандиту и нагнулся над ним. И только в этом положении почувствовал, что сзади еще один противник. Майор приготовился отпрыгнуть в сторону, как услышал пронзительный крик Ольги:
– Коля!
Этот крик на секунду остановил Николая. И секунды третьему нападавшему хватило, чтобы нанести рубящий удар по голове Есипову. В глазах Николая словно взорвался салют, после которого он провалился в глубокую черную яму.
Очнулся он от прикосновения влажного полотенца к лицу. Открыл глаза. Перед ним, лежащим на траве во дворе, стояла на коленях Ольга:
– Коля! Коленька, что же это?
Есипов поморщился от боли, буквально раскалывающей череп. Врач в госпитале не советовал ему пользоваться боевой аптечкой, но Николаю сейчас просто необходимо было привести себя в порядок и обрести способность к действию. Иначе молодчики, оправившись от отпора, полученного при первом нападении, и успокоившись после криков женщины, могли вернуться и завершить дело, переломать его, а с ним вместе задеть и Ольгу. А то, что его хотели покалечить, Николай не сомневался. Нет, не убить, потому что для убийства было достаточно одного выстрела из-за угла или удара ножом в спину. Только не мог майор понять, кто именно отдал приказ не совсем профессионально подготовленным наемникам на отработку отставного офицера. Поэтому он попросил плачущую невесту:
– Оля! Успокойся! Зайди в дом, включи везде свет, пройди в спальню. Под кроватью сумка. В правом боковом кармане две оранжевые пластмассовые коробочки. Принеси одну из них мне. И прошу, будь осторожна. Как заметишь что подозрительное, сразу же беги со двора! Беги домой, плотно закрыв все двери!
– А ты?
– Оленька! Делай, что я прошу!
Женщина поднялась и пошла к двери, ведущей в сени.
Есипов представлял, как сейчас бьется от страха ее сердце, но она шла, преодолевая этот страх. Молодец! Ольга вернулась быстро, доставив Есипову боевую аптечку.
Николай извлек из нее шприц-тюбик с быстродействующим обезболивающим препаратом, ввел иглу в тело через одежду. Через несколько минут боль отступила, и майор смог подняться. Теперь он вновь мог противостоять бандитам в рукопашном бою. Женщина обняла Есипова и тут же отпрыгнула:
– Ой, Коль! У тебя кровь на голове сзади!
Есипов провел рукой по затылку. Действительно, удар дубинки содрал кожу, но не более того. Хотя лишняя травма головы Николаю не в кайф. Как бы она не спровоцировала очередной приступ или еще что похуже. Но пока вроде видел двор и женщину он вполне ясно. Огненные зигзаги не появились. Он проговорил:
– Ерунда! Пойдем в дом!
Они зашли в сени, закрыв дверь на запор.
Прошли в спальню. Здесь при электрическом свете и плотно зашторенных окнах Ольга обработала небольшую, но кровоточащую ранку, плотно перевязав голову Есипова. Тот улыбнулся, увидев свое отражение в зеркале:
– Ну прям как Чапай перед форсированием Урала!
– Тебе смешно, а я чуть с ума не сошла, когда увидела, как к тебе метнулись тени. Даже способность двигаться потеряла. Как еще ты сумел отреагировать на нападение?.. Первых двух уложил так, что я даже не успела заметить, как ты сделал это. А вот третий… Он из-за дома вышел, а я поздно крикнула.
Николай не стал говорить женщине, что он как раз среагировал на появление третьего бандита, и лишь крик Ольги не позволил ему увернуться от удара и уложить в ряд всю троицу, узнав, кто послал их на него. Зачем обижать женщину, когда ничего уже изменить нельзя. И она кричала, чтобы предупредить его, другое дело, что этого не следовало делать. Но сердцу не прикажешь.
Николай обнял невесту:
– Спасибо, родная! Если бы не ты, я бы не повернулся и получил бы дубинкой как раз в темечко. В результате мы уже вряд ли сейчас разговаривали бы с тобой.
Женщина побледнела:
– Тебя хотели убить?
– Нет, но жизнь человека так хрупка!
– Что же тогда имели целью бандиты? Почему они напали на тебя?
– Не знаю, Оль! Возможно, так решил отомстить за унижение Жлоб – Скворцов, возможно, кому-то пришлось не по душе мое назначение в администрацию. Чего теперь гадать? Да, а как они ушли?
Ольга объяснила:
– Как только я вскрикнула и этот третий ударил тебя, он тут же поднял того, над кем склонился ты. Они схватили третьего и потащили его огородами к реке.
– К реке?
– Ну, да! Куда же еще? Не на улицу же им было идти! Там и люди могли их заметить, а то и милицейский патруль задержать. Изредка и в сухую погоду милиция все же появляется здесь!
– Ясно. Значит, Оля, они не хотели меня убить. Просто проучить. Иначе перед тем как уйти, третий вполне свободно мог свернуть мне шею! Так что успокойся. Кто-то решил за что-то наказать меня, или, что более вероятно, предупредить подобным образом. Вот только о чем предупредить? Это непонятно. Ну, да черт с ними. В следующий раз, если он, конечно, будет, я так неосторожно не подставлюсь им!
Женщина встревожилась:
– Думаешь, эти подонки могут повторить нападение?
– Вряд ли, но начеку быть надо, раз пошла такая пьянка.
Со двора раздался незнакомый женский голос:
– Ольга? Оля? Ты где?
Есипов спросил, взглянув на часы:
– Галка твоя явилась?
– Да, это она.
– Припозднилась. Время-то пол-одиннадцатого.
– Она никогда не отличалась пунктуальностью.
– Ну, иди, Оль, а то подруга всю улицу криком поднимет.
– Может, и ты пойдешь со мной?
Николай улыбнулся:
– А как же слухи?
Ольга махнула рукой:
– Ой, да какие теперь слухи! До них ли?
Есипов отказался:
– Нет, Оль, я лучше останусь дома.
Со двора, уже ближе к усадьбе Есипова, вновь донеслось, на этот раз громкое и встревоженное:
– Ольга? Жива ли ты? Отзовись, Оля?
Невеста Николая открыла форточку:
– Да не кричи ты, Галка! Иди в хату, сейчас приду!
– Ой! А гдей-то ты? У соседа, что ли? Не вижу!
– Иди домой!
– Поняла, поняла!
Закрыв окно, женщина обняла Есипова:
– Так я пойду, Коля?
– Иди, Оль, спокойной ночи. И не забудь, послезавтра едем в Переславль!
– Да уж ладно тебе. Травму бы вылечить!
– Все будет о’кей! Спасибо тебе! Идем, провожу!
Николай первым вышел во двор. Пока Оля занималась подругой, Николай достал из сумки пистолет и положил его в карман. Сейчас он сжимал его рукоятку, не доставая из брюк. Быстрым взглядом осмотрел прилегающее к дому пространство и проводил невесту почти до ее хаты. Тут же вернулся. Присел на кровать, закурив, задумался. Кто-то хотел надолго уложить его на больничную койку. Скворцов или Аракевич? Непонятно и бессмысленно, но нападение совершено, и с этого дня он, Есипов, должен соблюдать повышенные меры безопасности. В боковом кармане куртки завибрировала сигналом вызова специальная радиостанция, он ответил:
– Мещера на связи!
– Привет, Коля! Рад вновь слышать тебя.
Говорил капитан Литинский.
– Здравствуй, Паша. Я тоже рад. Какие дела у усадьбы?
– Никаких.
Есипов удивился:
– Не понял?
– Я тоже ни хрена не понял, но с 4.30, когда группа наблюдения заняла позиции вокруг объекта, и до сего времени ничего подозрительного не замечено. По-моему, особняки пусты. Есть, конечно, охрана, но официальная, а группа не прослеживается!
– Этого не может быть!
– Ты не веришь мне?
– Верю, но я же своими собственными глазами видел, как тридцать рыл, сильно смахивающих на боевиков, под командованием, как выяснилось, самого Абдель-абу-Джабара разминались в усадьбе. Я опознал его по фотографии, предъявленной Волковым, который утром навестил меня.
– Я все понимаю, Коль! Но в настоящий момент банда в усадьбе никак не проявляет себя!
Николай спросил:
– А катера, моторные лодки в заливе, на месте?
– Эти на месте.
– Охранники при них?
– На причале никого!
Есипов выругался:
– Чертовщина какая-то! Неужели Абдель увел свой отряд? Или, может, так запрятал в особняке, что никто на улицу и носа не кажет?
– А прослушка, Коль? Мы же применяем дистанционное устройство. Оно фиксирует только общение местной охраны.
– Я должен убедиться в твоих словах сам!
– Ничего не имею против! У нас есть резиновая лодка, могу организовать переправу.
Николай принял решение:
– Давай высылай свой линкор к окраине леса на противоположном берегу. Там обрывы. Я буду на виду, как маяк!
– Добро! За тобой прибудет Шестаков, через… час! Такой вариант устроит?
– Вполне. До встречи!
Николай оделся в камуфлированный костюм, выждал определенное время и в 23.20 вышел из дома, направившись в сторону леса. Ольга, в это же время зашедшая в спальню сына, увидела, как в окне мелькнул знакомый силуэт.
Женщина удивилась. Куда это в ночь отправился Николай? Вообще, он изменился после встречи с губернатором, и хотя по-прежнему относится к ней нежно и любя, но иногда задумчив, будто решает в уме какую-то сложную задачу. И действия стали необъяснимыми. Почему он вдруг ни с того ни с сего решил отправиться ночью на рыбалку, а вернее, как сам объяснил, на прогулку по реке? Почему, слушая ее, он словно думает о своем? Теперь этот поздний выход из дома. А за два часа до этого нападение? В какое дело втянул губернатор Николая? А в том, что во всем виноват именно новый областной начальник, у Ольги сомнений не было. Не зря же он неожиданно для всех назначил на административную должность Есипова, сняв при этом подругу Аракевича Аллу Солодухину, чье место в администрации для всего поселка казалось незыблемым. Ан нет, этот губернатор Кучеров, бывший генерал, каким-то образом связанный с Николаем по службе в армии, решает все быстро, и Солодухина вылетает из администрации. Наверное, и нападение на Николая все же связано именно с этим! Алла Тимофеевна зарекомендовала себя человеком жестоким, надменным и мстительным. Если уж она бралась кого сожрать, то добивалась своего всегда. А тут ее одним росчерком пера заменили на Есипова. Вот и не простила она Николая, хотя тот в этой истории был совершенно ни при чем. Но не отомстить Солодухина не могла. Вот и отомстила, наняв молодчиков изуродовать Есипова. Это хорошо, что Николай, на удивление Ольги, оказался таким ловким в драке, иначе быть бы беде. Есипов попал бы на больничную койку, а Солодухина вновь заняла свое кресло. Тут уж постарался бы Аракевич!
И все же нападение нападением, должность должностью, но почему Николай начал покидать дом в самое неподходящее для этого время? Куда он уходил? Чем занимался? На эти вопросы у Ольги ответов не было. Оставалась надежда, что Коля сам разъяснит ситуацию, и удобный случай для этого представится совсем скоро, в субботу восьмого ноября, когда он собирается свозить ее с Валерой в Переславль. Но и тут вопрос, зачем он хочет вывезти их в областной центр? Развлечься? Может быть. Но сердце женщины подсказывало, что для поездки существовала другая причина.
В спальню Валеры вошла и бодрствующая подруга Ольги, Галя, спросив в темноту:
– Ну, ты чего, Оль?
Женщина оторвалась от окна:
– Ничего!
– Ходит кто, что ли?
– Да нет!
– А то на краю Варька-давалка живет! К ней мужики толпами ходят, даже с другого конца.
– Варька? Это рыжая такая?
– Ага!
– А ты ее откуда знаешь?
Подруга вздохнула:
– Да было дело, мой загулял, а доброжелатели подсказали, что гуляет он у этой проститутки. Я к ней! Точно. Сидит голубок в одних трусах. Правда, стебарь из него тогда никакой был, хоть самого это самое! Вытащила!
Ольге рассказ Галины испортил настроение, и так не ахти какое после известных событий. Она была далека от мысли, что Николай пошел к этой самой Варьке, но он ведь направился именно на тот край? Ночью! Скрытно! Господи, сколько вопросов, а ответ один – неизвестность. Она, забрав с собой подругу, вышла из комнаты сына. Постелила Галке в зале, сама же прилегла в спальне. Но уснуть не смогла. Долго ворочаясь, наконец решила подняться, дождаться, когда вернется Николай, и обо всем его расспросить.
А Есипов, миновав окраину поселка, у леса свернул влево и вышел к реке, встав на самом краю обрыва, там, где торчал обломок столба, некогда бывший маяком для множества судов, плававших некогда по Оке. Сейчас даже катера между деревнями не ходили, редко проплывала старая самоходная баржа со щебнем, той ориентир был не нужен. Как сядет на мель, так и сойдет с нее.
Майор сразу разглядел лодку на середине реки. Зажег зажигалку, сделав над головой несколько движений по дуге. С лодки мигнул фонарь. Прапорщик Шестаков его сигнал принял и начал грести к берегу. Есипов осторожно спустился по обрыву к черной, глубокой воде. Резиновая трехместная лодка мягко уткнулась в берег у ног Есипова.
– Привет, Шест!
– Здравия желаю, товарищ майор! А вы не изменились. Тот же камуфляж, тот же блеск охотника в глазах, вот только трость. Но это временно. Чего это вас комиссовали? Из-за контузии?
– Да, Саша, из-за контузии, будь она неладна!
Прапорщик повел лодку к противоположному берегу, продолжая вполголоса разговор:
– Ну и как на «гражданке»?
– Могло быть гораздо лучше, но… сам знаешь, человек ко всему привыкает, даже к гражданской жизни в настоящем ее состоянии.
– По отряду, поди, скучаете?
– Сам-то как думаешь?
– Скучаете! Я тоже скучал бы!
Николай спросил:
– Так, значит, вы ничего на объекте не обнаружили?
– Нет, Николай Алексеевич, ничего и никого, не считая охраны, но я прикрывал сектор от реки и саму усадьбу не видел. За ней Паша Литинский смотрел. Он вам все обстоятельно и доложит.
Реку переплыли быстро. Лодка из специального материала, максимально снижающего трение о воду, буквально скользила по ровной водной глади. Пройдя заросли осоки, уперлись в сушу.
Войдя в лес, встретили капитана Литинского:
– Здоров еще раз, Коль! А чего это у тебя с головой?
Капитан сразу обратил внимание на повязку, виднеющуюся из-под черной спортивной шапочки.
– Да так, пустяки! Часа три назад троица неизвестных лиц попыталась обработать меня резиновыми дубинками.
– Вот как? И с чем ты связываешь это нападение?
– Ну, уж не с посещением этого берега! Скорее всего, реакция главы местной администрации на мое назначение!
– Как же ты допустил, что троим удалось повредить тебе череп?
– Так получилось. Но, повторю, все это ерунда. Что здесь?
Шестаков как-то незаметно исчез в темноте густых зарослей. Капитан произнес:
– А здесь непонятка! Если кто-то и был в усадьбе, то ушел из нее. Такие вот дела, майор.
– Что значит, если кто-то и был?
– Извини, не так выразился!
– Я хочу сам посмотреть на объект!
– Какие проблемы? Идем!
Подошли к территории особняков по оврагу и трещине, которой ранее пользовался Николай. Литинский так же оценил данную позицию, именно там установив свой пост наблюдения. Прапорщики Шестаков и Блошин соответственно контролировали реку и лес с флангов.
Николай пополз к пролому в кирпичной стене, начав внимательно изучать ближайший особняк, используя дистанционное прослушивающее устройство.
Через час спустился в овраг, где его терпеливо ждал капитан Литинский. Разведчик спросил:
– Ну и что?
– Да! Особняк пуст! Вопрос, банда Абделя ушла по собственной инициативе, выполняя условия какого-нибудь плана действий, или ее каким-то образом спугнули отсюда? Надо найти тропу, по которой так называемые спортсмены покинули объект. Все же отряд в тридцать рыл бесследно в лесу раствориться не сможет, при всем своем желании! Этим не занимались?
Литинский отрицательно покачал головой:
– Пока нет! Да и не было у меня такой задачи! С утра начнем поисковые работы, для чего к шести утра сюда прибудут дополнительные силы, а именно отделение разведки старшего лейтенанта Грачева и Черепанов со своим незаменимым Рэмом.
Николай согласился:
– Да, овчарка может значительно облегчить работу, даже если отряд противника разделится на мелкие группы. Уж след какой-нибудь из них поисковый пес возьмет обязательно! Одно непонятно. Почему именно здесь Абдель тренировал свой отряд? И к чему готовил боевиков?
Капитан предположил:
– Скоро седьмое ноября. Массовые народные гулянья и в Переславле, и тем более в Москве. Может, на них нацеливает своих «скалолазов» Абдель? А до городов отсюда рукой подать! И главное, река! Если автомобильные и железные дороги милиция блокирует, то кто обратит внимание на прогулочный катер, который свободно может войти в столицу? Никто!
Николай посмотрел на Литинского:
– А что? Это мысль. По Оке пройти до Коломны, далее по Москве-реке, прямо в сердце столицы. И действовать от реки. Обстрелять, например, толпу гуляющих или накрыть огнем площадку открытого концерта и свободно отойти на том же катере в какой-нибудь канал, по ходу высаживая боевиков, уже безоружных и с чистыми документами, на берег. Чем не крупная террористическая операция? И главное, риск для бандитов минимален. У нас сейчас любят по поводу и без такового запускать в небо над Москвой салюты, устраивая иллюминацию похлеще тех, что делались в годовщины революции и Дня Победы. А тут вдогонку паника, неразбериха. Прекрасный план!
– А значит, Коля, что? А то, что мы должны заблокировать эту банду на подходах к крупным городам!
– Тогда и поиск следовало бы начать немедленно!
Капитан согласился:
– Да! Следовало бы. Но кем? Мной с Шестаковым и Блошиным? Кто же знал, что усадьба к нашему прибытию уже окажется пустой?
Командир группы наблюдения закурил, задумавшись. Затем неожиданно обратился к Есипову:
– Слушай, Коль! Здесь охрана осталась! Она не может не быть в курсе того, что происходило в усадьбе за последнее время. Может, возьмем «язычка» да расспросим его хорошенько об альпинистах?
Николай взглянул на Литинского:
– Знаешь, Паша, почему не тебя поставили вместо меня в штурмовую группу? Нет, профессионал ты высочайшего уровня, но вот с логикой у тебя напряги. Не просчитываешь до конца ситуацию, не прокачиваешь! Вот предлагаешь обработать охрану, а где гарантия, что она не успеет подать Абделю тревожный сигнал? И тогда Джабар будет знать, что ему на хвост пытается сесть спецслужба. И затаится, при этом от замыслов своих варварских не откажется. И либо отсрочит их исполнение, либо перенесет в другое место. Это же очевидно!
Литинский возразил:
– Очевидно то, что мы почти сутки зря здесь проторчали. Вот это очевидно, остальное оспоримо. Охранника, и ты прекрасно знаешь, вполне можно обработать так, что он будет служить нам верной собакой. Сколько таких мы перевербовали? И если удастся взять охранника здесь и сейчас, то многое может стать ясно. И завтра уже работать по конкретному плану, а не вслепую!
– Что ж, Паш, я не имею никакого права влиять на твои решения. Поступай как знаешь, но если тебе важен мой совет, то дождись утра. Охрану при необходимости можешь обработать в любое время. Она-то, в отличие от Абделя, отсюда никуда не денется.
Литинский согласился:
– Ладно. Будь по-твоему. Будем еще ночь пялиться на эти особняки.
– Что же поделать, Паша, служба такая. Ну, мне здесь больше делать нечего. Отдай команду, чтобы меня переправили обратно.
– Сделаем, Коль!
Шестаков доставил Николая на тот берег. И в 1.20 он уже подходил к своему дому. Неожиданно перед ним появилась Ольга. Настолько неожиданно, что приведенный в боевую готовность после нападения офицер машинально выхватил из кобуры пистолет. При виде оружия женщина вскрикнула.
Есипов, придя в себя, спрятал ствол и приблизился к невесте:
– Оля! Ты что тут делаешь? Опять появились неизвестные?
Но женщина произнесла:
– Оружие!.. Откуда оно у тебя?.. Чиновнику пистолет не положен!
Николай взял женщину под руку и повел к себе домой. Она не сопротивлялась.
Войдя в спальню, Николай вновь достал пистолет, разрядив его и поставив на предохранитель, протянул Ольге:
– Взгляни, дорогая, на гравировку слева. Думаю, она объяснит тебе, откуда у меня боевое оружие.
Ольга осторожно взяла пистолет в обе руки, вслух прочитала: «Капитану Есипову за храбрость».
И повторила:
– За храбрость!
Николай подтвердил:
– Да, за храбрость. Это именное оружие, Оля! Оно вручается как награда и является собственностью награждаемого, точно так же, как ружье охотника.
Женщина положила ствол на стол, присела на кресло:
– А сказать, куда ходил ночью, можешь? Или это тоже ваша с губернатором военная тайна?
Николай взял ее руки в свои ладони:
– Оленька! Ты можешь иронизировать, но я действительно выполняю кое-какое задание одной из спецслужб. Задание, о котором сказать не могу. При всем своем желании.
– Но почему эта спецслужба привязалась к тебе, армейскому офицеру, когда ты сполна выполнил свой долг перед Родиной, потеряв при этом здоровье.
– Ну, Оля, о здоровье, это ты уже преувеличила. Я вполне здоров на данный момент.
– Тогда почему тебя уволили из армии?
– Эх, Оля, Оля! Сейчас столько увольняют, что и не счесть. Была бы зацепка. А у меня авария. Вот и загремел на «гражданку», но, может, хватит об этом? Мы уже начинаем повторяться! Иди лучше ко мне!
– Но, когда станет можно, ты расскажешь мне о том, что все-таки связывало тебя с Кучеровым и в армии, и здесь?
– Вот это я тебе обещаю! Но только когда будет можно!
Ольга вздохнула:
– Коля! Коля! Если бы ты знал, как я хочу, чтобы ты был здоров и счастлив!
– Так второе полностью зависит от тебя. А с первым разберемся.
Женщина пересела на кровать, тут же попав в объятия Есипова…
Утром Николай вывел служебную «Ниву» со двора, осмотрел машину, не повредили ли ее ночные гости. Автомобиль оказался в полном порядке. Открыв дверцу водителя, он увидел идущих по улице Олю с Валерой. Они подошли к нему, поздоровались.
Мальчик поинтересовался:
– А у вашей «Нивы» все колеса ведущие?
– Да. Автомобиль полноприводный. Откуда у тебя познания в технике?
За сына ответила мать:
– Так он по всем справочникам искал машину, на которой приехал дядя Коля. Нашел где-то описание. Он у меня любознательный!
Ольга погладила парня по голове.
И Есипов похвалил:
– Молодец! Ну, что, садитесь? Развезу по местам учебы и работы!
– А удобно, Коль?
– Удобно! Садитесь!
Майор вывел автомобиль на дорогу и повел его сначала к школе, где оставили Валеру, сразу же окруженного ровесниками. И Ольгу Николай довез до самой проходной ватной фабрики, хотя женщина и просила высадить ее на конечной автобусной остановке.
Но Есипов поступил по-своему, сказав:
– Хватит, Оль, скрываться! И нечего ждать Германа! Мы любим друг друга, и стесняться этого глупо. Как глупо и скрывать наши отношения!
Ольга возразила:
– Так люди же осудят! Скажут, при живом муже, пользуясь его отсутствием, мужика на стороне завела!
– Да пусть они, что хотят, говорят! Плевать! Кто поумнее, поймет, а для остальных, каким бы ни был, все равно останешься плохим. Я тебя и вечером заберу. Так что на остановку не торопись! Жди здесь же. Договорились?
– Ну, что с тобой сделаешь? Договорились.
– Вот и хорошо. Удачного тебе дня!
– Взаимно!
Есипов, отъехав от фабрики, направился к центру поселка. Не доезжая до администрации, увидел на тротуаре Соболева. Подрулил прямо к нему:
– Привет, служивый! Отдежурил?
– Угу! А это что такое?
Он указал на узкую полоску бинта, который снимать еще было рано.
– Да вот, Вова, какие-то три урода ночью покалечить меня хотели.
– Серьезно?
– Вполне!
– И где подкараулили? На улице?
– Да нет! Во дворе собственного дома!
– Ни хрена! А чего ж ты в отдел не позвонил? Мы бы наш край быстро перекрыли и козлов этих выловили бы. Или ты не мог позвонить?
Есипов рассказал другу, как его ночью встретили неизвестные, выразил непонимание причин агрессии.
Но Соболев сразу определил:
– Это Солодухиной работа! Не простила, что тебя вместо нее на отдел поставили. Вот и наняла мужиков, что возле нее и ее дочки-проститутки гурьбой шарахаются! Та вся в мать пошла. Ты кого-нибудь из нападавших запомнил?
– Двоих.
– Опознать сможешь?
– Конечно.
– Ладно, мы еще вернемся к этому вопросу. Я сегодня же подниму свою агентуру. За пузырь самогона они тебе что хочешь в поселке пронюхают, а за два так вообще придушат того, кто посягнул на тебя. Агентура у меня хоть и спившаяся, но серьезная. Из бывших уголовников. Разберемся! Ты в «Белый дом»?
– А куда же!
– Ну, давай. А вечером загляни. Может, уже узнаем, кто на тебя руку поднял.
Николай ответил, что зайдет непременно, и, сев за руль, проехал площадь, поставив «Ниву» на стоянку. В 8.00 зашел в здание администрации. У дежурного милиционера лежал его пропуск. Забрав документ, Есипов поднялся на свой этаж, по пути все же сняв бинт.
День прошел в решении вопросов по Дому культуры. Есипов на планерке передал главе администрации перечень необходимых восстановительных работ, а после обеда в клуб уже прибыла строительная бригада. Аракевич, когда надо, умел работать оперативно.