Глава 7
Отдых на природе затянулся. Зульфия Ринатовна, надышавшись свежего воздуха и вдоволь отведав шашлыка, уснула на заднем сиденье «Волги». Марат с помощью женщин убрал мангал и все принадлежности для приготовления шашлыка, выкопав яму и закопав в нее угли, предварительно залив водой. Можно было собираться и домой, тем более время приближалось к двадцати двум часам, а со стороны города показалась огромная черная туча, грозящая вскоре обрушиться на землю неслабым дождем. Да и Вика, намаявшись, спала на одеяле, но сыновья подполковника увлеклись рыбалкой. И процесс у них шел неплохо. Под радостные возгласы то Тимур, то Ибрагим вытаскивали небольших, с ладошку, карасей. Гуля предложила прекратить рыбную ловлю, но вмешалась Оля:
– Да пусть ловят, пока светло!
Ее поддержал Марат:
– Ольга права, да и куда спешить? Стемнеет или ливанет дождь, поедем, а кто знает, когда еще удастся вот так вырваться из города?
Гуле пришлось подчиниться большинству. Взрослые расположились на одеялах, ребята продолжали ловить рыбу, радуясь каждому выуженному из пруда карасю.
* * *
Продолжали находиться на берегу и бандиты.
После солидного возлияния, казалось, забытый конфликт с милиционером вновь приобрел актуальность. И подогрел обстановку Ангел:
– Нет, в натуре, какой-то ментяра позорный опустил нас ниже плинтуса!
Он повернулся к главарю:
– Слышь, Гетман, тебе не в падлу?
– И что ты предлагаешь?
– Мент один, бабы и сопляки не в счет! Скоро стемнеет. Не рубануть ли их? А то как-то хреново получается. Мент шуганул нас, бригаду, как пацанов вчерашних. Как хочешь, Гетман, а я считаю, эту семейку наказать надо. Тем более черножопую!
Гетман молчал, о чем-то пьяно думая.
В разговор вступил Дуплет:
– А че? Можно и ломануть, если эти шакалы еще не свалили!
Ангел заметил:
– Не свалили! Я недавно на холм поднимался, специально посмотреть, на месте ли «Волга». На месте, а вот соседей их нет. И вообще, на берегу, кроме мусора с семейством, пусто!
Паук, который выпил меньше всех и не утратил способность хоть как-то мыслить, воскликнул:
– Чуваки, вы че? А если мусорила, как мы подкатим, передаст или по сотовому, или по рации, хер его знает, что он имеет из связи, номер нашей тачки и сигнал об опасности? Да мы с этой лужайки уйти не успеем, как нас в оборот возьмут. А если всю семью завалим, то менты нас свои же яйца жрать заставят!
Гетман цыкнул на водителя:
– Заткнись, Паук! Здесь я решаю, что делать, а что нет.
Он повернулся к своему заместителю:
– Так, мочкануть их предлагаешь, Ангел?
– Точно! Подъехать тихо и сразу из салона по менту из «Сайги». Завалим его, с остальными пустяки. Главное, не дать им разбежаться. Выскакиваем из джипа и кладем всех к едрене фене!
Клык, наиболее пьяный из всей бандитской компании, предложил:
– А может, баб и малолетку сначала того? Поимеем? А потом дубинками, как черных на рынке?
Ангел бросил на него недобрый взгляд:
– Тебе что, проституток, которые ждут в санатории, мало? И кого ты сейчас сможешь поиметь? Самого хоть раком ставь. А насчет дубинок, мысль. Нет, мента, конечно, из ствола валить придется, а вот остальных можно и дубинками. Вполне может под скинхедов или уродов РОД прокатить! Тот же почерк. Только гильзы от выстрелов по мусору надо забрать. Хотя они и так в салоне останутся, если стрелять через окно. Ну, что, Гетман? Принимай решение!
Пьяная голова главаря не смогла мыслить разумно, а ярость от того, как его, по сути, послал на хер подполковник милиции, от стакана к стакану только нарастала, ударил ладонью по песку:
– Решено! Мочим! Быстро убрали остатки бухалова. Все в багажник, проверили стволы – и в машину. Если эти твари на месте, мочим. Мента из пушки, остальных дубинкой. Малолетка моя. Я все же ей перед смертью сломаю целку.
Возражать Гетману не стали, начали быстрый, насколько позволяло состояние, сбор.
Спустя семь минут выехали. Гетман через лобовое стекло посмотрел на небосклон над городом, плотно затянутый огромной тучей:
– Ништяк! Надо до дождя управиться. А потом, как говорится, дождь смоет все следы! Поехали.
Джип медленно начал сближение с «Волгой».
Темнело. Марат крикнул сыновьям, чтобы сворачивали рыболовные снасти. Дети в семье Шарипова-старшего привыкли повиноваться родителям, поэтому сразу же приступили к сматыванию удочек. Ольга вдруг воскликнула:
– Ой! Опять эта иномарка. По берегу к нам едет!
Марат взглянул на медленно приближающийся джип. Движение его не понравилось подполковнику. Если молодчики, отгуляв свое, решили вернуться домой, то почему едут так медленно? Пьян водитель? Но тогда вообще не трогались бы. На въезде пост ГАИ, который в таком состоянии им не пройти. Проспались бы утра. Но они поехали. И почему вдоль берега к месту, где расположилась, вернее, уже сворачивалась семья Шариповых, а не напрямую по лугу к санаторию и оттуда на трассу? Или в деревню, но опять-таки, по лугу. Так ближе. Но иномарка приближалась, словно кралась, именно к «Волге». Марат почувствовал неладное, повернулся к своим:
– Так! Не нравится мне поведение наших бывших гостей. Давайте примем меры предосторожности. Ольга с Викой за багажник машины, Гуля с ребятами за правую сторону. Как подъедет джип, всем присесть.
Жена подполковника спросила:
– А ты?
– А я прикрою вас!
Он достал штатный пистолет, снял его с предохранителя, передернул затвор, догнав патрон в патронник, открыл капот, встал сбоку так, чтобы иметь возможность прикрыться им для того, чтобы выкатиться вперед, получив сектор ведения огня по вероятному противнику. Он нащупал в кармане сотовый телефон. Но не вытащил его и не позвонил ни Родину, ни инспекторам ГАИ. Да и что, собственно, он им сказал бы? Что к нему приближается иномарка, которая, возможно, представляет угрозу? Это смешно! Нет, звонить не стал. Позицию он выбрал верную, парни серьезно вооружены быть не могут, ну, от силы, может, и есть у кого ствол, но подполковнику приходилось обезвреживать и более серьезных вооруженных преступников. Да и не должны они дернуться на сотрудника милиции, прекрасно понимая, ЧТО им за это светит.
Джип же приближался. Одновременно быстро темнело. Туча накрыла пригород, уже обрушив шквал воды на Переславль. Это было заметно по косым полосам, тянущимся от тучи на город. Подполковник приготовился, в принципе, ожидая, что джип пройдет мимо и угроза окажется ложной. Но он заблуждался, совершая роковую ошибку, не просчитав огневой мощи бандитов. Да и как он мог это сделать?
* * *
Когда до «Волги» осталось метров десять, Паук проговорил:
– Смотри, укрылись за тачкой, суки! Неужели мент догадался о наших намерениях?
Гетман буркнул:
– С чего бы ему догадываться? Просто мусор попался битый, перестраховывается.
Дуплет предположил:
– А если, перестраховываясь, этот подпол и ментов к себе вызвал? Он же шишка, как-никак?
Гетман рявкнул:
– Теперь поздно что-либо менять! Клык! «Сайга» готова?
– Готова!
– Теперь так! Паук, врубай дальний свет, Клык стреляй в мента! Смотри, не промахнись. Это дорого нам может стоить!
– Не промахнусь!
Гетман, приведя к бою пистолет, приказал:
– Свет!
* * *
Дальний свет мощных фар не ослепил подполковника. Внутренне Марат был готов к подобным действиям молодчиков. Этот прием известен сотрудникам милиции и, как правило, против подготовленных к схватке сотрудников не действует. Не подействовал он и на этот раз, напротив, послужив Шарипову сигналом к отражению агрессии. Он рухнул под колеса «Волги» как раз в тот момент, когда из салона иномарки прогремели два выстрела и дробь вонзилась в капот. Подполковник не терял ни секунды. Вскинув пистолет, первые две пули он послал в фары, заставив их потухнуть. Третий и четвертый выстрел произвел по салону. Раздался вскрик. И со стороны джипа, и сзади. Кричали и противник, и женщины. Марат не обратил на это внимание. Теперь ему необходимо было сменить позицию, отвлечь огонь бандитов, которые, как оказалось, неплохо вооружены, от своей машины, за которой спряталась семья. Он видел, как из правых дверок джипа вывалились на землю две фигуры. Выстрелил еще раз. Поднялся, чтобы перепрыгнуть через небольшую канаву, уйти за куст, росший ближе к иномарке. И тут споткнулся. Произошла случайность, нелепая случайность. Кто-то из детей оставил здесь удочку. Об нее и споткнулся офицер, потеряв равновесие. Всего на какое-то мгновение. Но его хватило для того, чтобы Гетман от колеса внедорожника, с десяти, если не ближе метров выстрелил в подполковника. Пуля попала Марату в голову. И в куст упал уже агонизирующий труп милиционера. Поняв, что противник подстрелен, к нему метнулся Дуплет. И еще дважды выстрелил в спину подполковника из двустволки, заряженной жаканами.
Женщины и дети закричали. Гетман, Ангел и Дуплет, выхватив дубинки, рванулись к «Волге». Ни женщины, ни дети не успели разбежаться по полю или прыгнуть в осоку. Дуплет налетел на сыновей погибшего Марата и двумя ударами лишил их сознания. Ангел сначала уложил Ольгу, затем Гулю. Гетман перехватил пытавшуюся залезть под машину шестилетнюю Вику. Он, вытащив девочку за волосы и бросив на багажник, крикнул подельникам:
– Ангел, Дуплет! В тачке еще старая мымра!
Вытащили и Зульфию Ринатовну, бросив к женщинам. Вверх взметнулись тяжелые дубинки. Бандиты били профессионально по головам. Им хватило пяти минут, чтобы до смерти забить всех. Но самое ужасное ждало Вику. Подонок Гетман, сорвал с шестилетнего ребенка одежду, раздвинув ее ноги и грубо вошел в ее плоть. Девочка закричала, тогда главарь, схватив ее за длинные, распущенные густые волосы, начал бить лицом о багажник. Крики смолкли. Закончив свое дело, оскалившись, Гетман предложил подельникам... Но Ангел с Дуплетом отказались. Тогда Гетман выверенным ударом дубинки по шее сломал шейные позвонки девочки, оборвав ее жизнь. Мертвое, изнасилованное тело в порванном платьице медленно сползло на землю, где уже образовалась лужица черной крови.
И тут пошел дождь. Сильный, накрывший сплошной пеленой и луг, и пруд, и «Волгу» с кустом, рядом с которыми лежали изуродованные трупы мужчины, так и не сумевшего защитить семью, двух молодых и одной пожилой женщины и детей, ребят 12 и 10 лет и девочки, которой совсем недавно исполнилось 6 лет.
Гетман приказал Дуплету подобрать гильзы, которые остались возле куста, и всем занять место в машине. Запрыгнув в салон, главарь банды выругался:
– Проклятый мент! Завалил все же Паука с Клыком. Блядь, и фары разбил. Надо уходить, но ни черта не видно, так можно и в овраг свалиться!
Ангел посоветовал:
– Давай я за руль сяду! Паука назад бросим. И поедем прямо. Если прямо, то упремся в грунтовку на самом краю леса, у санатория.
– И че дальше?
– А дальше надо будет боссу докладывать! Без его помощи нам отсюда не выбраться. А скрываться в коттедже, все равно что загнать себя в ловушку. Другого выхода нет.
Гетман закричал:
– Ты представляешь, как среагирует на новость босс?
Но Ангел тоже закричал:
– А ты прикидываешь, что будет с нами, если попадем в руки ментов? Лично я лучше застрелюсь.
Дуплет прервал истеричную перепалку главарей:
– Хорош бакланить! А босс? Для того чтобы наказать, он сначала вытащит нас отсюда. А это главное! И не хера суетиться. Выстрелы из санатория вряд ли кто услышал, ветер как раз оттуда дул, я заметил, мент об опасности вряд ли сообщил, иначе гаишники уже прискакали бы сюда. По крайней мере, звук их сирен мы бы услышали. Значит, что? То, что до утра семейки никто не хватится! Поэтому до этого самого утра мы должны как можно дальше уйти отсюда. На джипе этого уже не сделать, трупы пацанов тоже не бросишь. Как ни крути, а надо связываться с боссом. Хуже все равно уже не будет.
Хмель быстро вылетел из голов бандитов, и теперь они мыслили трезво.
Гетман схватился за голову:
– Эх, бля, представляю, что будет!
И тут же встряхнулся:
– Ладно! Чего стоим? Ангел, садись за руль и двигай к лесу!
Заместитель главаря бандитской группировки, перетащив труп Паука на заднее сиденье, завел джип:
– Хорошо еще, что этот мусор не влепил пару пуль в движок.
И повел джип сквозь пелену дождя по лугу, напряженно всматриваясь вперед, чтобы не врезаться в сосны близкого леса, окружавшего санаторий и близлежащую деревню. Он вовремя остановил внедорожник в каком-то полуметре от толстого ствола дерева. От резкого торможения всех бросило вперед. Трупы Паука и Клыка придавили Дуплета. Тот выругался.
– Вот, блядь. Как были живыми, ничего, а сейчас мерзость. Противно!
Гетман, не обращая внимания на реплику подчиненного, достал сотовый телефон, скрывая его от Ангела и Дуплета, набрал знакомый номер, который после разговора обязан был сразу же стереть из памяти мобилы. Абонент долго не отвечал, хотя главарь банды отчетливо слышал длинные гудки. Сигнал проходил, вот только Хозяин не торопился ответить. Может, как раз занимался любовью с какой-нибудь красоткой? Тогда облом только усилит его гнев. Если не хуже. Пальцы бандита непроизвольно дрожали. Сейчас он испытывал почти животный страх. И не оттого, что зверски убил ребенка, за что мог понести немедленное наказание. О девочке он уже забыл. Убийца испытывал страх перед предстоящим разговором с человеком, который сам легко мог приговорить его, Гетмана, к смерти. И этот приговор был бы исполнен. От него не уйти. Наконец трубка ответила знакомым и раздраженным:
– Ну? Чего еще надо?
– Босс! Это я, Гетман!
– Слышу, что Гетман, а не папа римский! Какого черта звонишь в это время? Или случилось что?
Последний вопрос Стародубов задал таким тоном, от которого спина убийцы накрылась крупными каплями холодного липкого пота. Гетман еле выговорил:
– Да, босс, случилось.
И замолчал, не в силах проглотить вставший в горле ком – также признак сильного страха.
Но Стародубов не был настроен ждать:
– Чего умолк? Говори, что произошло? Только подробно, но быстро.
Гетман начал:
– Тут такое дело, босс! Ну, мы, ...
– Ты чего мямлишь? Нажрался, что ли? Нормально говорить не можешь?
– Могу, но дело щекотливое.
Почувствовав неясную тревогу, Стародубов тихо спросил:
– Что за дело, уродина?!
Гетман, путаясь и заикаясь, объяснил:
– Мы с пацанами отдыхали тихо. Это и Ермак подтвердит. День спали, а под вечер решили выехать на пруды, ну, вы знаете, они там рядом, через луга.
Стародубов потребовал:
– Короче!
– Мы к берегу, а наше место занято. Семьей черножопых, из русских одна баба да ее дочь были. Нет, мы не стали наезжать! Поговорили с мужиком и отъехали! На другом пруду остановились, ...
Валентин Савельевич не выдержал:
– Я долго твои присказки слушать буду? Что дальше произошло?
– А дальше выпили мы и назад в санаторий подались, как раз темнело и дождь, что сейчас льет, собирался! Проезжаем мимо «зверей», а мужик этот по джипу как херакнет из ствола. Сначала по фарам, потом по салону! Паука и Клыка враз уделал...
Стародубов прервал главаря своей бандитской группировки:
– Ах ты, сука чмошная! Что ж ты, блядина, наделал! И кому по ушам ездишь, что какой-то мужик обычный ни с того ни с сего огонь по неизвестной и не угрожающей ему тачке открыл. И откуда у обычного мужика боевой ствол? Говори правду, мразь! Иначе... иначе я тебе в подвале такой допрос устрою, кишки собственные жрать будешь. Ну?
Гетман, поняв, что босса обмануть не удастся, признался:
– Хорошо! На мента мы у пруда нарвались. Он с семьей отдыхал. Мы хотели согнать, не зная, что мужик мусор, но когда тот корочки и ствол показал, свалили. И весь вечер проторчали на соседнем водоеме. Потом пережрали. Клык подал идею замочить мента, слишком тот грубо с нами разговаривал. Паук его поддержал. Решили шугануть семейку. Убивать не хотели, нет, только шугануть. Но мент первым начал. Потом, когда Клык с Пауком получили по пуле, ничего не оставалось, как мочить всех, тем более что мусор подставился. Короче, сделали всех! Но, босс, работали под скинхедов. Стреляли только в мента, остальных дубинками.
Выдержав паузу, Стародубов спросил:
– Кем был мент?
– Подполковником! Шариповым. Его ствол и удостоверение мы забрали.
– Где находитесь сейчас?
– У леса, рядом с санаторием!
– Милиции не видно? Не успел этот подполковник вызвать помощи?
– Здесь, босс, вообще ничего не видно. Сплошная стена дождя.
– Кого, кроме мента, завалили?
– Старуху, двух баб лет под тридцать, двух пацанов, возможно, сыновей этого Шарипова лет десяти и... девочку годов шести-семи!
– Кто убивал ребенка?
– Я, босс!
Стародубов повысил голос:
– И, конечно, перед тем как проломить девочке череп, не упустил момента изнасиловать ее?
– Да вы что?
– Правду говори! Все равно подробности уже утром узнаю!
Пришлось сознаться:
– Ну, дернул разок, на полперца!
– Какая же ты скотина, Гетман! Учти, за эту бойню ответишь по полной. Но это позже, сейчас надо заметать следы. Трупы Клыка и Паука, надеюсь, забрали?
– Забрали! И гильзы свои тоже! А дождь все следы смоет.
– Смыл бы я тебя, мудака, в унитаз! Короче! Выезжай на дорогу от санатория до трассы, но не через деревню, а в объезд. Справа много грунтовок имеется. Посреди леса джип остановишь! Бензин в канистрах есть?
Гетман доложил:
– Есть. Две штуки в багажнике, да еще бак полный!
Стародубов продолжил:
– В лесу машину с трупами внутри обольешь бензином. Зальешь весь салон. Бак пробьешь. Запалишь тачку, убедишься, что загорелась внутри и поведешь своих «орлов» к трассе! У километрового столба с отметкой 34 в кустах затаишься. Подойдет наша «Газель». Все в нее! Зуб с Ленским и Брынзой вывезут вас на дачу Брынзы. Понял?
– Понял, босс! Но ехать сейчас невозможно, света у джипа нет, дорогу ни хрена не видно.
И вновь Стародубов повысил голос:
– Тогда, дурак, оставайся на месте до утра! А лучше сразу позвони ментам. Они к вам быстро явятся. Только до их прибытия советую вам, полудуркам, застрелиться. Еще желаешь что сказать?
– Нет! Я все понял! Немедленно выезжаем!
– Попутного вам... в спину!
Отключив телефон, Стародубов задумался. Разыгрались нервы. Валентин Савельевич терпеть не мог нештатных, незапланированных ситуаций. Надо было успокоиться. Он прошел к бару, выпил сто пятьдесят граммов коньяка. Понемногу тревога и раздражительность улеглись, мысль прояснилась. Он вновь занял место за рабочим столом кабинета. О чем-то вспомнив, набрал по сотовому номер Цеймана.
Тот ответил не сразу. Уже завалился спать.
– Слушаю, Валентин Савельевич!
– Слушаешь? Ну, слушай, что твои идиоты учудили!
Стародубов пересказал казначею историю, поведанную ему только что Гетманом, спросив:
– Ну и как ты оцениваешь действия своих ребятишек? О трупах я уже не напоминаю, они получили то, что заслужили.
Пожилой казначей откашлялся. Не оттого, что запершило вдруг горло или он простыл накануне. Просто ему было необходимо время проанализировать ситуацию, что он лихорадочно и делал.
Стародубов спросил:
– Ну, чего захаркался? Клопа проглотил?
Цейман ответил:
– Во-первых, уважаемый Валентин Савельевич, уж коли пошел разговор на таких тонах, давайте уточним: не мои ребятишки устроили бойню на пруду, а наши! А во-вторых, вы сами отправили их на отдых к Ермаку, хотя несложно было просчитать, что они коттеджем и проститутками не ограничатся. Не тот народ! Так что не надо ТАК говорить со мной. В том, что произошло, моей вины, по большому счету, не больше вашей!
Стародубов, признав, что наехал на ближайшего подельника напрасно, пошел на мировую. Тем более что теперь от действий Цеймана зависело многое.
– Ладно, ладно, Карл Густавович! Ты тоже должен понять меня! Я собираюсь на отдых, а тут на тебе, сюрпризы! Не обижайся. Давай решать, как исправить ситуацию. И не только исправить, но и извлечь из нее выгоду.
Цейман не понял:
– О какой выгоде сейчас можно говорить, Валентин?
– О какой? Мы с Гетманом вопрос решили?
– Ну?
– Так вот сейчас он сам предоставил нам повод избавиться от него!
– Каким образом?
– Простым! Слушай и запоминай, что надо будет сделать Брынзе, Зубу, ну и конечно, нашему достопочтенному господину Ленскому.
Цейман внимательно выслушал босса. Выслушав, проговорил:
– Так вот как ты спланировал решить кадровый вопрос?
– Да! И главную роль в этой акции должен сыграть Ленский.
– Сможет ли?
– Это его проблемы! Но ему некуда деваться, и, думаю, он приложит все силы, чтобы реабилитироваться. Это, конечно, невозможно, но сам Ленский этого не знает. В общем, работай, Карл Густавович! Преемника Гетмана я назвал, план акции довел, тебе осталось все верно организовать и проконтролировать исполнение. До связи утром.
Цейман буркнул:
– Спокойной ночи, босс!
Кладя трубку, Стародубов усмехнулся:
– Ничего, старый, не все тебе деньги считать! Кровь, она тебя быстро послушным сделает. А это то, что надо.
О зверском убийстве семьи Марата Шарипова рвущийся к власти Стародубов уже не думал. Что для него несколько жизней? Так, шелуха. Проинструктировав Цеймана, Валентин Савельевич направился в спальню, где его ждала бессонная от любовных утех ночь.
Цейман, бросив трубку, грязно выругался.
Затем прошелся по спальне. Ему хотелось спать, но предстояло действовать. И действовать немедленно.
Он отыскал трубку сотового телефона, набрал первый номер.
– Зуб? Спишь?
Бандит, которого вызвал казначей, ответил довольно:
– Не-а, шеф! С телкой кувыркаюсь! Но вам наверняка веселее! Слышал о негритяночке. Извините, но не могу удержаться, как она?
Цейман взорвался:
– Какая, к черту, негритяночка? Какой, к черту, секс? Соскакивай со своей телки и немедленно выезжай к дому Ленского! По пути заберешь Брынзу! Далее следуешь по трассе к заповедной зоне. Возле дорожного столба, обозначающего отметку 34-й километр, остановишься, подберешь Гетмана с его ребятами. Дальше Брынза скажет, куда ехать. Это все! Выезд немедленно, и никаких вопросов! Отвезешь парней, двинешь к ближайшему райцентру, оттуда окружной дорогой вернешься в Переславль. Но завтра вечером. Ты понял, завтра вечером, о чем немедленно доложишь!
– Я все понял, шеф! Что-нибудь серьезное произошло?
– Я же сказал, придурок, никаких вопросов!
Цейман переключился на помощника.
Тот тоже ответил не сразу:
– Да? Слушаю вас, Карл Густавович!
– Настал момент, Дима, отрабатывать то, о чем мы говорили.
Голос Ленского дрогнул:
– Что, прямо сейчас?
– Да, сейчас! Одевайся, скоро за тобой заедет Зуб. С ним будет Брынза! Поедете на дачу к Брынзе, где и решишь вопрос Гетмана, которого с компанией подберете по пути на дачу. Решишь вопрос окончательно, понял?
– Да, да, но как мне убрать Гетмана, если с ним будут его головорезы?
– Ничего! Слушай, что надо сделать.
Цейман провел короткий инструктаж помощника с учетом внезапно изменившейся обстановки.
– Вот так, Дима! Брынза тебя прикроет, для этого он и едет с тобой. Но между собой об этом не базарить. Зуб не в курсе плана! Давай, собирайся, да ствол не забудь захватить или нож, как тебе угодно, от которых после работы избавиться! Отбой!
– Один вопрос, Карл Густавович.
– Ну?
– Брынза точно будет на моей стороне?
– Мне что, повторить все сначала?
– Нет, нет, я все понял!
– А понял, выполняй! По выполнении задания доклад мне. На время возглавишь группировку, но на время! Весьма короткое! Командир из тебя хреновый! Удачи!
И последним, с кем связался Цейман, был Брынза. Тот уже получил указания от Стародубова, и разговор казначея с ним занял не более минуты. Бандит лишь сообщил, что в курсе акции и уже ждет «Газель».
Цейман отключил телефон.
Как теперь все пройдет на даче Брынзы? Это одному богу известно. Да, тяжелые времена начались. Но необходимые, если и дальше продвигать Стародубова к власти. И чем ближе к выборам, тем сложнее будет работать. Эти предвыборные месяцы реально грозят стать кошмаром в размеренной, обеспеченной жизни Карла Густавовича. Но чтобы такая жизнь продолжалась и дальше, чтобы Цейман наконец смог получить доступ к большим деньгам, обещающим ему эмиграцию, надо терпеть. Терпеть и выполнять указания Стародубова. Иначе можно не только лишиться того, что имеешь, но и потерять свободу. Долго ли протянет за решеткой слабый и пожилой Цейман? Нет! И не только потому, что слаб и стар. Тяжело вздохнув, он оделся и прошел в кабинет. Эту ночь ему не уснуть, так не стоит и пытаться. В постели будет еще страшней. До утра! А утром все станет ясно!
* * *
Бандиты Гетмана в точности выполнили указания Стародубова. Следуя глухой лесной дорогой, в объезд санатория и деревни, сбивая мелкие деревья и заминая борта о крупные, они выехали на небольшую лужайку, где Ангел, сменивший за рулем внедорожника убитого Паука, остановил машину. Достали из багажника две канистры бензина, пробили бак, чтобы топливо стекало под днище внедорожника. Облили бензином салон, стараясь не оставить на погибших подельниках сухого места. Отошли от автомобиля. Гетман лично запалил пропитанный горючим лоскут материи из того же багажника, бросил его в салон. Тот тут же взялся ярким огнем. Отведя остатки банды под деревья, Гетман наблюдал, как горит «Гранд Черроки». И только после взрыва бензобака, слившегося с грохотом грома, приказал следовать к трассе.
«Газель» подошла к нужному дорожному знаку через час. Вывезти остатки бригады в надежное место, которое имелось в запасе и у самого Гетмана, мог и один Зуб. Но явились Ленский с Брынзой. Зачем? Обстановка частично разъяснилась, когда Брынза сообщил, что босс решил спрятать Гетмана с подельниками на даче самого Брынзы.
Дача находилась в лесу, на берегу озера. Место глухое. Раньше здесь была деревня, потом она распалась, старожилы отправились на местный погост, молодежь в Переславль. Один более-менее пригодный дом с мансардой и остался. Его-то и занял Брынза, не оформляя никаких бумаг. Никто на дом не претендовал, так он и перешел безвозмездно во владение телохранителя и помощника Карла Густавовича Цеймана.
«Газель» въехала во двор, частично огороженный плетнем. Да, здесь вместо заборов сохранились плетни, крыша крайней избы была крыта соломой. Одно слово – глушь непролазная. Самое подходящее место для дел сатанинских, благо и озеро, глубокое от самого берега, – рядом. Брынза впустил всю команду в дом. Последним в сени вошел сжимающий в кармане ветровки пистолет «ПМ» Ленский.
Помещение первого этажа выглядело крайне неухоженным и убогим, но с камином. Поленница находилась рядом. Посередине стоял огромных размеров диван, по углам старые кресла различных форм и объемов. Брынза предложил всем разместиться в гостиной, как он назвал единственную комнату первого этажа, сам же, позвав Ленского, направился по скрипучей лестнице в мансарду за одеждой. Зубу приказал растопить камин, а банде Гетмана пока согреться водкой, ящик которой стоял в углу за шкафом. Гетман, Ангел и Дуплет тут же воспользовались спиртным.
Поднявшись наверх и включив свет, Брынза направился к шифоньеру. Кроме платяного шкафа, в комнате стояла еще двуспальная кровать и тумбочка. Также в стене виднелись две закрытые створки. Доставая одежду, Брынза спросил Ленского:
– Ты готов выполнить приказ босса?
– Да!
– Как думаешь это сделать?
– Выжду момент, как все завалятся спать, и пристрелю его! Надеюсь, в это время ты будешь со мной?
Брынза отрицательно покачал головой:
– Не пойдет! То, что ты задумал, рискованно. Выстрел среди ночи может вызвать у парней неадекватную реакцию. Они, особенно Ангел с Дуплетом, находятся на взводе и откроют стрельбу. В итоге мы просто перестреляем друг друга. И остановить это я не смогу. А посему выстрелишь в Гетмана после того, как, переодевшись, все займут место у камина. Вот тогда пацаны ничего не успеют сделать, ибо вступлюсь я и объясню им причину расстрела подельника.
Ленский задумался, потом вдруг проговорил:
– Слушай! А может, ты завалишь Гетмана? А я тебе за это заплачу, а? Сколько ты хочешь за выстрел? Штуку? Две?
Брынза отверг предложение:
– Нет! Убить Гетмана должен ты. И решение это не мое. Так что, вместо того чтобы торговаться, проверь лучше ствол. Как бы осечки не вышло.
Помощник казначея вздохнул:
– Я никогда не стрелял в людей! У меня руки дрожат! Я боюсь, в конце концов!
Хозяин дачи усмехнулся:
– Боишься? Объяснимо! Убивать – это тебе не в бумажках ковыряться. Но ничего, что не стрелял. Начинать когда-нибудь все одно пришлось бы. При нашей-то жизни. Это сначала не по себе, потом привыкнешь, даже нравиться начнет. А чтобы руки не тряслись, возьми в тумбочке пузырь водки и выпей. Но немного, граммов сто пятьдесят. Тремор пройдет, а вместе с ним и страх. Утром будем дома, и, поверь, ты будешь чувствовать себя уже совершенно другим человеком. Особым человеком, стоящим выше толпы, ЭТО опьяняет похлеще водки. Ну ладно, шмотки я собрал, пора вниз! Давай, глотай пойло и проверь ствол. Только в темпе.
Ленский прошел к тумбочке, достал из нее бутылку водки. Ни стакана, ни сухаря, чтобы закусить, не обнаружил. Свинтил крышку и в три глотка опорожнил полпузыря. Он, наверное, выпил бы всю бутылку, но Брынза, следивший за ним, остановил, вырвав поллитровку.
– Хорошо, бухгалтер, я же сказал, не больше четверти, а ты? Дорвался, мать твою! Хочешь, чтобы Гетман сам из тебя решето сделал? Так он это в момент организует, дай только повод.
Отдышавшись и действительно успокоившись, Ленский вытащил пистолет. Извлек обойму, в ней, как и положено, восемь патронов. Вставил магазин на место, снял пистолет с предохранителя, передернул затворную раму. Теперь первый патрон находился в патроннике.
Брынза проговорил:
– Вот так! И запомни, Дима, стреляешь по моему сигналу.
– Какому сигналу?
– Мы будем сидеть возле камина, пить водку. Без закуски. Затем я словно вспомню и скажу, что, мол, в подсобке есть банка с солеными огурцами, встану, якобы намереваясь отправиться за ней. В это время и стреляй. Бей Гетману в голову. Несколько раз. И тут же к камину, направив пистолет на братву. В это время выступлю я. Дело будет сделано, труп с грузом бросим в озеро и объездной дорогой домой. К рассвету должны быть в Переславле. Ты все усек, бухгалтер?
– Не называй меня бухгалтером!
Брынза бросил быстрый холодный взгляд на Ленского, проговорив:
– Вот это уже лучше. Вижу, готов к делу! Отлично, спускаемся!
Хозяин дачи и Ленский вернулись на первый этаж, бросив в одно из пустовавших кресел кучу различной мужской одежды.
Брынза указал на нее Гетману, который с остальными бандитами допивал вторую бутылку водки:
– Переоденьтесь, затем продолжим. Тебе, Гетман, с Ангелом и Дуплетом предстоит какое-то время пожить здесь. Но об этом позже. Сейчас переодевайтесь.
Отвернувшись от Гетмана, Брынза посмотрел на камин. Тот начал разгораться. Зуб сидел перед ним, подбрасывая в огонь поленья. Приготовив к бою свой ствол, Брынза сел на край дивана.
Вскоре вся банда, подвинув кресла к камину, сидела перед самодельным столом, на котором стояла водка и лежали сигареты. Бандиты пили и курили. Гетман, опрокинув очередной стакан, повернулся к Брынзе:
– Слушай, брат, ты разговаривал с Цейманом, скажи, если можешь, случай у пруда сильно разозлил, босса?
– Сам-то как думаешь?
– Думаю, что сильно! Не знаешь, чего он нам в наказание определил?
– Не знаю, но то, что самоуправство безнаказанным не оставит, точно. А уж как он будет карать, узнаешь совсем скоро!
– А ты словечко через казначея замолвить не можешь?
Ответ Брынзы был категоричен:
– Нет!
Это разозлило Гетмана:
– А какого хрена ты тогда можешь? Жопу еврею лизать?
Брынза побагровел, процедив через зубы:
– Ты слова подбирал бы, Гетман? А то ведь я и спросить могу!
Несмотря на изрядную дозу, поняв, что совершил глупость, Гетман пошел на попятную:
– Ладно, извини, брат! Сам понимаешь, в каком состоянии нахожусь. Сорвался!
– А если без ладно?
– Понял! Извини! Братва, – Гетман обратился ко всем бандитам, – слышали, я публично приношу свои извинения Брынзе.
Он повернулся к хозяину дачи:
– Так устроит?
– Устроит! Только впредь думай, перед тем как сказать что-либо. Наливай. Выпьем, помянем пацанов погибших, а то, я смотрю, некоторые о них уже как бы и забыли. Негоже это.
Зуб разлил водку по стаканам.
Брынза хлопнул себя по лбу:
– Вот, бля, совсем забыл. У меня же баллон с солеными огурцами в сенях есть. А мы водяру порожняком гоняем. Подождите, сейчас принесу!
Кто-то проговорил:
– Огурчики под водочку самый ништяк!
Дуплет съехидничал:
– А лучше ко всему плюсом косячок отборного плана да девку послушную под бочок.
Гетман буркнул:
– Заткнитесь! Клыка с Пауком поминать будем, развеселились!
Брынза поднялся. Одновременно вскочил и сидевший напротив Гетмана Ленский. Он выхватил пистолет и трижды выстрелил в голову главаря. Тот с пробитым черепом завалился набок. Помощник Цеймана отскочил к камину, переводя ствол от бандита к бандиту:
– Сидеть! Сейчас вам все объяснят!
Он перевел взгляд на Брынзу. Но тот, достав пистолет и выкрикнув «Ах ты, крыса позорная», – всадил в несчастного Ленского почти всю обойму.
Бандиты, шокированные случившимся, сидели на своих местах. Все произошло настолько неожиданно и стремительно, что никто ничего не смог понять.
Брынза подошел к дергающемуся в конвульсиях Ленскому, выстрелил тому в лоб. Опустил ствол, обернулся к дивану, приказал:
– Зуб, посмотри Гетмана.
Водитель «Газели» тут же метнулся к главарю и почти сразу констатировал:
– Готов!
Брынза проговорил:
– Вот так, братва! Мне с самого начала не понравилось то, что Ленский напросился в эту поездку. Я слышал, он хотел сменить Гетмана, но не ожидал, что этот слюнтяй все же решится на серьезный шаг. Решился, сука! И я опередить не успел! Эх, бля, что ж это творится?
Бандиты угрюмо слушали хозяина дачи. Они понимали, что дело нечисто. Ленский никак не мог претендовать на роль главаря. Банда его не приняла бы в любом случае. Да и не являлся он человеком, способным самостоятельно решиться на убийство. Скорее всего, босс таким образом решил наказать Гетмана за несанкционированную им бойню у пруда. А Брынза был в курсе всего. И привез Гетмана с его людьми к себе на дачу тоже по приказу Хозяина, чтобы привести приговор в исполнение. Но попробуй только заикнись об этом! И тут же ляжешь рядом с Гетманом. Лучше уж промолчать и принять объяснения Брынзы. Бандиты приняли его объяснение.
А Брынза, посетовав на испорченный вечер, приказал взять в сенях мешки, упаковать в них Ленского с Гетманом, привязать к ним по пудовой гире, которые, как специально, стояли рядом с камином, и утопить трупы в озере. Затем всем спать. Утром босс решит, кто возглавит группировку, и решит, что банде делать дальше. Бандиты повиновались. И, выпив на сон грядущий еще, устроились спать. Кто где смог. Только Брынза поднялся в мансарду, плотно затворив за собой дверь. Остаток ночи он спал чутко.
Проснулся в шесть утра. Спустился вниз. Его уже ждали, убрав в помещении следы недавней кровавой разборки. При бандитах Брынза вызвал Цеймана, не называя его по имени:
– Шеф? Брынза! ... ЧП у нас! Чего, спрашиваете? Урод Ленский ни с того ни с сего завалил Гетмана... а я знаю почему? Пришлось его пристрелить! ... Да ... в озеро... не всплывут ... да, ругались, никто из посторонних ничего не слышал. Да и кому тут слушать? На тридцать верст ни души! ... Рыбаки?
Брынза осмотрел подельников, ответил:
– Нет, и рыбаков не было, пацаны проверили! Сейчас один вопрос всех интересует... что? Знаете какой? ... И что скажете? ... Понял! Передам, конечно! ... Есть... покинем дачу немедленно... да, маршрут помню. Ясно! До встречи.
Брынза отключил телефон.
Обвел взглядом бандитов, с немым вопросом смотревших на него. Объявил:
– Я знаю, что вас интересует! Шеф также не может объяснить поступок Ленского. Для него убийство Гетмана, как и для всех нас, стало полной неожиданностью. Также шеф сказал, что группировка не может существовать без руководителя. И Хозяин назвал того, кто заменит Гетмана.
Бандиты, уже приготовившиеся услышать имя самого Брынзы, неодобрительно смотрели на телохранителя Цеймана. Однако тот неожиданно произнес:
– Бригадиром назначен Ангел.
Это был неожиданный ход. Больше всего удивился сам новоиспеченный главарь, переспросив:
– Я?
Брынза подтвердил:
– Да, Ангел, ты! И с этого мгновения группировка в твоем подчинении. На, держи, – хозяин дачи протянул ему сотовый телефон, – в телефонной книге найдешь номер с буквой «Б», это мобильный номер босса. Запомнишь его и сотрешь из памяти. По нему будешь общаться с Хозяином, хотя, скорее всего, вызывать тебя он будет сам! И скоро, чтоб проинструктировать о новых обязанностях. Как вернемся в Переславль, соберешь всю группу, объявишь решение босса и на некоторое время распустишь, до особого приказа Хозяина. Это все! Сейчас садимся в «Газель» и – в райцентр. Там на одной ферме перекантуемся до вечера. Вечером в город. Менты наверняка будут шмонать тачки, так что оружие оставить здесь. Из сарая взять рыболовные снасти, намочить их в озере. По пути купим рыбы, Зуб знает, где ее продают. И надеть на морды улыбки. Что произошло, то произошло. Назад ходу нет! Только вперед! Выполнять распоряжение босса.
Через полчаса «Газель» покинула одинокий дом у озера и, выехав на трассу, пошла в сторону ближайшего райцентра, удаляясь от Переславля. Зуб знал свой маршрут. У деревушки, стоящей возле реки, остановил машину. У хозяина, который как раз торговал рыбой, закупили плотвы и окуней, выбрав, на удивление рыбака, самую мелочь, заплатив за нее, как за крупняк, и уехали. Зуб повел «Газель» в районный центр, не доезжая которого свернул вправо и вдоль лесополосы проследовал до заброшенной животноводческой фермы. Здесь Брынза, а пока всем руководил он, приказал устроить привал до вечера, до 21.00. Пить, хотя водку с собой взяли, запретил. До особого, как сказал, случая. Например, если нагрянут менты и надо будет скосить под настоящих рыбаков. Тогда, да, придется принять граммов по сто. А то, какой рыбак после ловли трезвый? Подозрительный рыбак! Рыбу, пересыпав крапивой, которой вокруг росло в избытке, уложили в вещмешок. После тяжелых суток, особенно, напряженной ночи, «рыбаки» завалились спать. Лишь Брынза увел к мелкому пруду Ангела и долго о чем-то с ним говорил. Но вскоре и они, определив место у березы, как и все, предались отдыху. Брынза уснул. Ангел нет. Вновь назначенный главарь боевой группировки анализировал произошедшую рокировку внутри банды. Он искал причину столь сурового приговора по отношению к Гетману и видел его в убийстве семьи мента. Не догадывался Ангел, что Стародубову на зверски растерзанных бандой людей, женщин и детей было глубоко наплевать. И Гетман, как и Ленский, поплатились жизнями не за проступки, а за то, что знали босса в лицо. Но, по большому счету, бандит был доволен. Новая должность сулила новые перспективы и новую долю, значительно превышающую ту, что он имел, находясь под Гетманом. А это для Ангела являлось основным. Ради денег он готов был пойти на все! Предательство в том числе. Время для Ангела тянулось медленно, но все равно с каждой секундой приближая вечер, когда банда должна вернуться в Переславль, где он вступит в свои новые права. Ангел с нетерпением ждал этого момента, глядя пустым взглядом в голубое безоблачное небо и строя свои корыстные планы, иногда чему-то по-идиотски ухмыляясь!