Вернувшись в свою пятикомнатную квартиру, Цейман в первую очередь отменил ночной визит негритянки. Во вторую – позвонил Ленскому. Помощник, заподозренный в махинациях, находился дома, под охраной людей казначея, поэтому ответил сразу:

– Слушаю вас!

– Это Цейман! Как чувствуешь себя, Дима?

– А как может чувствовать себя узник, заточенный в собственной квартире за деяния, которые он не совершал? Вернее, за инициативу, которую посчитали махинацией.

– Смотри, какой Эдмон Дантес! В заточении?! Ты, щенок, еще не знаешь, что такое заточение! Но можешь узнать! Причем то, что гораздо страшнее домашнего ареста! Но ладно, я звоню не для того, чтобы с тобой лясы точить. Быстро собрался и в 16.00 ко мне домой!

Ленский произнес:

– Я-то с удовольствием, а вот как насчет вашей охраны? Она сопровождает меня даже в туалет.

– И правильно делает. Тебе только дай свободу, сразу слиняешь. Ты у нас оказался шустрым.

В голосе Ленского зазвучало отчаяние:

– Но позвольте мне хоть объясниться...

– Позволю. Как приедешь, так и объяснишься. Передай трубку Брынзе.

В трубке хриплый голос произнес:

– Слушаю, шеф!

– Как ведет себя наш узник?

– А как ему себя вести? Ссыт, как последний фраер. Мне тут пытается по ушам ездить, мол, не виноват ни в чем.

– Надеюсь, вы его не прессовали?

– Так приказа не было. Дайте команду, и мы этого засранца...

Цейман не дал договорить подчиненному:

– Заткнись! И слушай, что надо сделать!

Казначей Стародубова приказал доставить Ленского к нему домой ровно в 16.00.

– В четыре часа, Брынза, ни минутой раньше, ни минутой позже, понял?

– Понял, шеф!

– Все! Жду!

Отключив телефон, Цейман упал в широкое, уютное кресло возле столика-каталки, на котором в два яруса стояли различные напитки. Выбрал сухое «Мартини», налил половину фужера. Смакуя вино, задумался.

Ровно в 16 часов сработал его сотовый телефон.

Карл Густавович посмотрел на дисплей. На нем высветился номер и сверху «Бр». Брынза. Ответил:

– Ну?

– Мы у подъезда, шеф!

– И что дальше?

– Так, подумал, лучше предупредить, мало ли что?

– Это похвально, что ты еще можешь думать. Веди Ленского.

Вскоре перепуганного, прилично одетого, выбритого и пахнувшего дорогими мужскими духами помощника Цеймана Брынза ввел в прихожую, доложив:

– Вот, шеф! Ваш клиент!

Цейман кивнул охраннику на дверь:

– Выйди в коридор и находись там. Вызову!

– Понял, шеф!

– Вали!

И, взглянув на Ленского, пригласил:

– Проходи, Дима, в кабинет. Надеюсь, не забыл еще, где мы вместе когда-то очень плодотворно, а главное, доверительно работали?

– Конечно, помню, но...

– Иди! Все «но» потом!

Ленский подчинился. Прошел в кабинет Цеймана, обустроенный под современный офис руководителя крупной фирмы. Все в нем было строго, дорого и к месту.

Помощник присел в кресло, которое всегда занимал ранее, являясь к начальнику. Тогда были золотые времена. Непыльная работа, очень приличный оклад, всевозможные премии, персональная иномарка, девочки из дорогих борделей, которых Ленский снимал, как правило, после посещения казино. А что сейчас? Сейчас одна квартира, в которой его держат, как в камере под охраной. И все из-за одной ошибки. Из-за одного просчета. Переоценил себя Дима, в прежнем подающий неплохие надежды ученый финансист, кандидат экономических наук. Вернее, не себя переоценил Ленский, а недооценил Цеймана, хитрого, мудрого, битого жизнью еврея, и теперь судьба Дмитрия была туманна. Но скорее всего печальна, а возможно, и мучительна. Такие люди, как Цейман, на милосердие не способны и прощать попросту не умеют!

Казначей, заняв место в высоком кресле за главным столом, посмотрел на Ленского и, вероятнее всего, с некоторым сожалением спросил:

– Ну, что, Дима? Поди хреново тебе сейчас?

Ленский вздохнул:

– Не то слово! Одним махом, не раздумывая, не пытаясь разобраться, словно не было нескольких лет совместной работы. Я вас как отца почитал. И почитаю!

Цейман скривился:

– Вот только этого спектакля, Дима, не надо, а? Не катит он! Не умеешь ты играть! Не актер.

– Так потому и не умею, что не играю!

– Да? Смотрю ты хорошо усвоил уроки, которые я преподал тебе. А главное, запомнил основной принцип: никогда ни в чем не признаваться! Вот только этот принцип для ментов, но не для меня! Я-то все прекрасно понимаю, и мне никакие признания не нужны.

– Тогда почему же до сих пор я живу? Раз виновен, то взяли и убили бы. Для вашего Брынзы это так же просто, как комара прихлопнуть!

Цейман наклонился над столом, чтобы быть ближе к помощнику:

– А деньги кто вернет? Труп? Те деньги, которые ты, сука, украл из казны.

– Я ничего не крал! Прошу вас, выслушайте меня! Вы мудрый человек и поймете, что я стал жертвой обстоятельств в стремлении принести казне только прибыль!

Если бы не разговор со Стародубовым и полученное от него задание, Цейман не стал бы слушать помощника, а уже сегодня приказал бы вывезти его на загородную дачу. Где в глубоком подвале выбить из Ленского признание, куда он дел ни много ни мало сто тысяч долларов. Но обстановка изменилась. Поэтому казначей милостиво разрешил:

– Ну, хорошо! В конце концов, несправедливо принимать какие-либо решения по человеку, не выслушав его объяснений! Говори, Дима! И постарайся, чтобы я поверил хоть десятой части того, о чем ты поведешь речь. Говори, я слушаю!

Почувствовав надежду на спасение, Ленский мгновенно собрался. Легенду, которую он собирался протолкнуть, Дмитрий отработал с первого дня, как попался на махинации. Он действительно украл эти сто тысяч долларов и надежно их спрятал. Но признаться в этом означало обречь себя на мучительную смерть. Поэтому начал лгать так, чтобы ложь сошла за правду. Это было сложно, особенно в отношении такого мафиози, как Цейман, но возможно. С точки зрения Ленского, конечно, возможно. Помощник казначея и предположить не мог, что его участь уже предрешена и что шеф пошел на беседу, чтобы установить с ним контакт, впоследствии позволяющий использовать Ленского в той роли, которую ему отвел даже не Цейман, а сам Валентин Савельевич Стародубов. Но это, как уже говорилось, Ленский и предположить не мог, начав свою оправдательную, речь:

– Как вы знаете, Карл Густавович, у меня наладились неплохие связи с Кавказом. Помните, к нам приезжали представители фирмы «Лидер»? Им был нужен цветной металл. Что подразумевалось под металлом, вы знаете. Стрелковое оружие, которое мы удачно приобрели еще во времена вывода Западной группы советских войск. И все во время переговоров шло нормально. Кавказцы дали неплохую цену, взяли на себя весь риск, связанный с транспортировкой товара, как и транспортные расходы. Это вызвало у вас подозрение. Слишком уж сговорчивы оказались представители «Лидера», взяв на себя то, чего не должны были брать. Или брать, но взамен требовать снижения цены товара, что было бы естественно. Но они ничего не потребовали. Стало понятно, что дело не совсем чисто. И ситуация прояснилась только тогда, когда кавказцы объявили, что расплачиваться за товар намерены спиртом! Я ничего не путаю, Карл Густавович?

Цейман ответил:

– Продолжай! Пока ты говоришь о делах давно минувшего времени. Будь любезен, ближе к теме! Не убивай мое время и терпение!

– Хорошо, хорошо, но без данного предисловия я не смог бы объяснить своих дальнейших действий! Итак, от спирта мы отказались. Кавказцы уехали, чтобы вскоре вернуться, но уже с наличкой. Сделка состоялась, в честь чего на катере устроили банкет. На нем я и познакомился поближе с Доулетом, человеком, который входил в тройку главных представителей фирмы «Лидер». Меня заинтересовал спирт. Его качество, способы доставки сюда, в центр России, а главное – цена. Доулет все подробно мне рассказал. После чего кавказцы уехали, и после этого от них не было ни слуху ни духу. Естественно, фирма «Лидер» оказалась однодневкой, подставой, но люди-то, которые закупили оружие и которые имели доступ к спирту, остались же? Я начал их искать. Признаюсь, втайне от вас, потому что вы не одобрили бы мое решение вновь завязаться с кавказцами, тем более во время, когда началась вторая чеченская кампания. Я не нашел их.

Цейман, вертевший в руках дорогую авторучку, не выдержал. Бросил ее на стол, впившись тяжелым взглядом в помощника:

– Я же сказал, ближе к теме!

Ленский, продолжая лгать, ответил:

– Вот она и началась, главная тема, еще немного терпения, и вы все поймете. Как уже сказал, я не нашел их, но они нашли меня. И вот тут, признаю, я решил проявить инициативу. Доулет предложил большую партию спирта по десять рублей за литр. Спирта чистого, не какой-то там паленки, для здоровья человека, если принимать в меру, совершенно безопасного. По десять рублей за литр, вы понимаете? Если мы его пустили бы по тридцать рублей, сбив все расценки, то какую получили бы прибыль? Двести, а то и триста процентов. То есть на вложенные сто тысяч долларов – триста тысяч. И это могло стать только началом. Я изъял нужную сумму, втайне от всех изъял, тем более имел такую возможность. И уже через две недели мы должны были бы получить товар. А через три – деньги за его реализацию по нашей цене! Но... Доулет исчез. Я не знаю, куда он пропал с нашими деньгами, и уже хотел все рассказать вам и с вашей помощью отыскать этого Доулета или его соратников, но тут вы обнаружили недостачу, и это естественно, ведь я же не заметал следы. Разве мои действия можно расценивать как махинацию? Ведь я же хотел как лучше. Для всей организации лучше...

Цейман усмехнулся:

– А вышло как всегда! Так?

– Так!

– Значит, Дима, ты хотел принести организации пользу, а тебя кинули, как обычного лоха?

– Выходит, так! Но, клянусь, если вы предоставите мне свободу действий и окажете небольшую помощь, я не только верну эти 100 000, но и, найдя Доулетхана, заставлю его выполнить взятые на себя обязательства.

Казначей поднялся:

– Так, значит, Доулет скрылся от тебя?

– Да!

– А каким образом ты передал ему деньги?

– Через его представителя, у меня даже договор имеется.

– Эх, Дима, Дима, я думал, ты умней. Хочешь прямо сейчас встретиться с Доулетом?

А вот этого уже никак не ожидал Ленский. Он побледнел, стараясь понять, а не блефует ли старый еврей? Но нет, тот никогда не блефует, но что значит его последняя фраза-вопрос? Неужели...

Цейман повторил:

– Не слышу тебя! Мне вызвать Доулета? Он сейчас в Переславле, будто специально прибыл для заключения сделок с ребятами, как раз и занимающимися спиртом. Ты покажешь договор, по которому он обещал поставить тебе товар, его быстро доставят сюда. Вместе и поинтересуемся, почему он не выполнил обязательства, а, Дима?

Ленский понял, что проиграл. Проиграл вчистую! Дальше упираться не имело никакого смысла. Даже если в городе и не было Доулета, то он, Ленский, уже выдал себя с потрохами. Такой необходимой свободы, пусть всего на несколько дней, чтобы, обманув людей казначея, скрыться, ему не видать как собственных ушей. Вдруг мелко задрожав, Дмитрий ждал оглашения приговора. А он мог быть один – смерть.

Но Цейман, как ни странно, вдруг рассмеялся.

Ленский удивленно поднял голову, глядя на непонятно над чем смеющегося шефа. Тот оборвал смех, протерев платком глаза.

– Кого ты хотел обмануть, Дима? И зачем? Тебе мало платили? Свой червонец ты имел ежемесячно, и эту сотню мог за год свободно набить. Зачем ты пошел на воровство?

Помощник тихо произнес:

– Виноват!

Цейман повысил голос:

– Где деньги?

– У меня дома!

– Да? Там же делали обыск!

– Я надежно спрятал доллары.

– Позволь узнать, где?

– Последняя секция батареи на кухне изолирована от общего радиатора. В ней деньги.

– Хитро! Никто бы и не подумал искать их там! Молодец! Хоть в этом не разочаровал меня.

Ленский спросил:

– Что теперь будет со мной?

– Сам не догадываешься?

– Догадываюсь! И изменить ничего нельзя?

Дмитрий понимал, что задал глупый вопрос. Кому как не ему было знать, что крысятничество в среде, где он обитал, наказывается смертью. Но услышал то, от чего вздрогнул. То, чего не мог в принципе услышать! Но услышал, если, конечно, ему не показалось. Цейман спокойно проговорил:

– Ну почему же нельзя? Можно! При соблюдении определенных условий.

Нет, Ленскому не показалось. Казначей так и сказал:

– Можно!

Ленский поднял глаза на шефа, произнес, заикаясь:

– Раз, раз так, то я, я на все готов! Я...

Цейман перебил его:

– Ну, хватит мямлить! Приведи себя в порядок, пока я на минуту выйду. Можешь выпить, но немного, чтобы успокоиться. Нам еще предстоит обсудить кое-что!

Оставив еле живого от страха и от неожиданно полученного помилования Ленского, казначей вышел в прихожую, открыл дверь, позвал:

– Брынза!

Тот соскочил с подоконника, ответив по-военному:

– Я!

– Иди сюда!

Охранник, он же обычный боевик и бандит, совершивший, до того как попал к Цейману, ходку на зону за хулиганство, сбежал по ступеням к хозяину:

– Слушаю, шеф!

– Вы хату Ленского хорошо обыскали?

– Все проверили, простучали, что можно поотрывали, распотрошили.

– И ничего не нашли?

– Нет, шеф, ничего!

– Звони своим имбицилам, пусть снимут на кухне радиатор отопления, отделят крайнюю секцию и заглянут внутрь нее!

– Неужели баксы там?

– Делай, что говорю. После отзвонишь мне. С прежнего места. Подъезд и этаж не покидать!

– Понял!

Цейман, закрыв дверь и успокоив охранника, который находился на кухне и которого не видел Ленский, вернулся в кабинет. Выпитый фужер коньяка привел в чувство помощника казначея.

Карл Густавович опустился на прежнее место, спросил:

– Ну как, легче стало?

– Не то слово!

– Да, Дима, если бы не те годы, что ты честно служил организации, тебя уже вынесли бы отсюда расчлененным трупом. Но я не кровожаден, хотя право на жизнь ты еще должен отработать.

Ленский сложил руки на груди:

– Все, что в моих силах! Все, что в силах! Спасибо, Карл Густавович! Век не забуду!

– Ты подожди благодарить! Сначала выслушай то, что должен сделать для того, чтобы не просто выжить, но и вернуться в команду. Более того, получить за работу 20 штук из тех, что спрятал в батарее.

Он опять засмеялся:

– Это ж надо придумать! А как ты последнюю секцию к радиатору обратно прикрепил?

Почувствовав изменение в настроении шефа, Ленский улыбнулся:

– Да так же, как и отсоединил. Я еще в институте сваркой увлекся. Любил, знаете, это дело. Особенно сложные элементы типа чугуна или сплавов разных. Экспериментировал. Вот и набил руку. А аппарат у слесарей ЖКО одолжил, они в подвале подсобку держат. Ну и провернул дело. Одно плохо, долго хранить нельзя. Во-первых, внутри парник, во-вторых, отопительный сезон. Но я уже думал об этом! Можно сначала пластиковый вакуумный контейнер сделать в виде червяка. Тогда годами с бабками ничего не будет.

– Да, молодец, ничего не скажешь!

Заиграла мелодия вызова сотового телефона Цеймана. На дисплее вновь номер и буквы Бр. Брынза.

Казначей ответил:

– Да?

– Брынза на связи, шеф! Пацаны разворотили батарею. Нашли деньги! Ну и хорек этот Ленский, ведь спрашивали его. Отпирался! Козел гнутый!

Цейман вполуха выслушал сообщение охранника, приказал:

– Деньги ко мне. В хате оставить одного и навести порядок.

– Понял, шеф, выполняю!

Отключив телефон и отложив его в сторону, казначей прищуренным взглядом, не сулящим Ленскому ничего хорошего, спросил:

– Ты, Дима, с Гетманом в хороших отношениях?

– Да вроде в нормальных. Иногда вместе в бордель ныряем. Раз в казино были, но ему там не понравилось, проиграл сразу 500 баксов. А что?

Выдержав недолгую паузу, казначей медленно произнес:

– А то, что тебе придется убрать его! Вот что!

Ленского охватила дрожь. Так вот какой была определена цена за его жизнь. И Цейман еще до беседы знал, какие выставит Дмитрию условия.

На автомате повторил:

– Убрать?

– Да, Дима, убрать! Или тебе еще объяснить, что означает это слово?

– Нет, нет, не надо, но...

– Никаких «но»! Ликвидировав Гетмана по тому плану, который мы с тобой разработаем вместе, ты искупишь свою вину перед организацией и Боссом, займешь прежний пост и все прежние привилегии, получишь гонорар в 20000 баксов, а самое главное – останешься жить! Но это еще не все. Хотя остальное мы обговорим после того, как отработаем план. Ты все понял, Дима? И учти, готовься к тому, что убить Гетмана тебе придется лично, своими чистыми, холеными ручками. Можешь еще выпить! Тебя сегодня никакая доза уже не свалит!

Ленский прошел к бару, налил фужер коньяка, трясущимися руками поднес его ко рту. Хрусталь предательски выбил дрожь о белоснежные вставные зубы. В два глотка Дмитрий опрокинул в себя спиртное, при этом даже не поморщился.

В это время часть банды Гетмана – заместитель главаря, бритоголовый молодчик с погонялом Ангел, боевики Дуплет, Паук и Клык – на джипе «Гранд-Чероки» въехала на территорию санатория «Березка», что рядом с прудами бывшей заповедной зоны. Остальные разъехались кто куда: кто домой, кто в ночной клуб, кто в бордель к проституткам. Форма членов РОД и дубинки были надежно спрятаны. Охрана санатория беспрепятственно пропустила бандитов, так как знала, что едут они в отдельный коттедж, забронированный для них самим начальником службы безопасности Ермаковым Андреем Васильевичем. Человеком авторитетным и жестоким, бывшим то ли ментовской, то ли гэбэшной «шишкой», выбитым из органов за какие-то темные дела. Ермака боялись. Все, кто работал в охране. И только главарь бандитов Гетман позволял себе быть с Ермаковым на равных.

Ермак и встречал возле дальнего коттеджа джип с молодыми парнями. Первым из вездехода вышел Гетман. Надо отметить, что бандиты обращались друг к другу исключительно по кличкам, возможно, уже забыв имена, которыми окрестили их родители. Итак, из вездехода вышел Гетман. Протянул руку Ермаку, поздоровался вежливо:

– Добрый вечер, Андрей Васильевич!

– Да какой вечер, Гетман, солнце еще вовсю светит!

– Так оно до полуночи светить будет. Что ж, и ночью значит день?

– Логично! Отработали сегодня?

Гетман подозрительно посмотрел на главного охранника санатория, спросив:

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего! Чем-то вы днем занимались? Не просто же катались по городу? Вот и спрашиваю, отработали?

– А?! Отработали!

– Ты о бойне на рынке ничего не слышал?

И вновь Гетман напрягся:

– Нет, а что?

– Да в новостях передали, чурбанов в микрорайоне под орех разделали. Троих на месте завалили, трое в реанимации подыхают, остальным кости переломали. Не слышал, чья работа?

– Я вообще об этом первый раз слышу! Но если мочили черных, то скинхеды или пацаны из РОД. У них там сейчас анархия, борзеют! Но местных не трогают! Только черноту, кавказцев. Да это и понятно. Сколько наших парней из Чечни в цинковых гробах вернулись? Не за хер головы сложили?

Ермак спросил:

– Из твоих-то кто воевал?

– Мои не безголовые! Отмазались вовремя! Служат пусть чуханы, а мы пацаны конкретные. Нам армия, с ее законами, в падлу! Вот так-то, не знаю до сих пор, кто ты по званию был?

– Неважно. С прибытием, Гетман! Сауна готова. Бляди на стреме, десять штук, к смотру готовы, номера ждут посетителей. Одно прошу, меньше шума и пьяными по территории не шляться. Сюда на неделю какая-то областная шишка запрыгнула. Ее менты охраняют. Ну и мы, своя охрана, если что, в стороне не останемся. Вынуждены будем действовать. Так что не обессудь, если что. А лучше тихо-мирно пейте, ешьте, трахайтесь, парьтесь, расслабляйтесь, короче.

Гетман кивнул бритой головой:

– Понял. За порядок не волнуйся. Со жратвой сейчас проблем не будет?

– Не будет. Повару Борису из коттеджа позвони, оформи заказ, выполнит в лучшем виде. Когда шлюх на смотр привести, позвонишь мне, я буду в своем офисе. Удачи!

– Спасибо!

Гетман подал команду своим бандитам:

– Братва, на выход! Паук! Тачку за дом! И всем в фойе на инструктаж! Сегодня и еще неделю, как минимум, переходим на мягкий режим отдыха.

– А что за дела? – донесся вопрос от джипа.

Главарь ответил:

– На инструктаже все узнаете! Вперед, на отдых!

В фойе Гетман довел до подчиненных, что следует вести себя на базе тихо, по санаторию не шарахаться, к отдыхающим, особенно женщинам, не приставать, с охраной не задираться.

После ужина в дом были доставлены проститутки. Бандиты не стали отбирать кого-либо, а оставили их всех, решив трахать скопом, устроив после сауны знатную групповуху. Ночь убийцам предстояла веселая и бессонная. Но приказ своего главаря выполнили. Из коттеджа на улицу никто и носа не показывал. Да и развлекались с проститутками так, что на стороне слышно не было. Ермак, выставивший у логова бандитов специальный пост, остался доволен. К тому же Гетман выплатил ему премию в 1000 долларов. Ни с того ни с сего! Видно, сам где-нибудь хапнул лихо. К настоящей зарплате от бандитов в полторы штуки это был хороший довесок. А Гетман действительно поживился на рынке, вырвав из бокового кармана одного из убитых кавказцев лопатник, в котором позже, скрытно от всех, обнаружил чуть менее пятнадцати тысяч «зеленых». Со штукой расстался легко, Ермак был ему нужен. И не только по делам Стародубова. Через отставного то ли мента, то ли гэбэшника Гетман тайком сбывал наркоту, получаемую от старого дружка, окопавшегося в столице и занявшегося торговлей наркотиками. Тот делал неплохие скидки, и в итоге на распространении героина Гетман имел хороший куш. А вместе с гонорарами, получаемыми от Босса, вскоре вполне мог завязать с бандитизмом, уехать из Переславля и где-нибудь в Краснодаре, на юге, заняться официальным бизнесом, что являлось его конечной целью. Он понимал, в главарях долго не ходить, не до пенсии же возглавлять боевую группировку? Да и не доживают бандиты его уровня до столь почтенных лет. Если не убьют где-нибудь на деле, то завалят за ненадобностью. Поэтому во всем надо знать меру и время, когда следует испариться, завязав с бурным прошлым, но сбив при этом капитал, позволяющий впоследствии жить спокойно, а возможно, и семейно.

Бардак в коттедже, где обосновались бандиты Гетмана, продолжался всю ночь. Отрубились лишь к утру. И проспали до обеда.

В 12.00 «Волга» Марата подъехала к дому матери. Подполковник милиции поднялся в квартиру. Встретила его Ольга. Она с дочерью уже была готова к выезду на природу. Неожиданно желание присоединиться к молодым выразила Зульфия Ринатовна. Отказать ей не могли, хотя выезд мог негативно сказаться на ее здоровье. Но решили, если что, далеко не поедут и под рукой всегда машина, до больницы мать доставят быстро. Марат решил вывезти мать с детьми. Все усесться в одну машину не смогли, поэтому первым рейсом от дома отъехали через двадцать минут. По пути заехали на центральный рынок, прикупить зелени и ранних овощей.

В 13.10 машина остановилась на выездном посту ГАИ. Инспекторы знали подполковника, поинтересовались, где он решил отдохнуть. Выбор одобрили, сообщив, что в бывшую заповедную зону сегодня прошло не так много машин. Из помещения ДПС Шарипов связался со своим отделом, с майором Родиным. Тот доложил обстановку. Ничего нового в деле о погроме на рынке пока не было, и майор пожелал начальнику хорошего отдыха.

«Волга» прошла тридцать километров за десять минут. Затем свернула в лес, на узкую асфальтированную дорожку, ведущую к санаторию «Березка». Объехав зону отдыха и деревню, что прилепилась к санаторию, вышла на луга. Здесь по еле заметной грунтовке дошла до прудов. Водоемы представляли собой череду нескольких, соединенных узкими проливами водохранилищ, уже успевших зарасти на мелководье еще невысокой, но делающий отдых в этих местах невозможным, осокой. И лишь в нескольких местах нашлись участки открытой воды. Возле одного из них и остановилась «Волга». Высадив пассажиров первого рейса, а с ними мангал, купленные ранее дрова и кастрюлю с маринованным мясом, приказав сыновьям разжечь костер, подполковник вернулся в город. Все вместе собрались полтретьего. Костер уже прогорел, Марат лопаткой переложил угли в мангал, подбросив туда несколько вишневых поленец для поддержания огня, женщины принялись насаживать аппетитные, пахнущие сухим вином и уксусом кусочки молодой баранины. Вскоре первые шампуры легли на мангал. На поляне расстелили два одеяла, выставили широкую чашку со всевозможной зеленью, порезанные лук, чеснок, помидоры, огурцы, ну и конечно, хлеб, мягкий, «Орловский».

Ели шашлык прямо с шампуров. Баранина хороша горячей. Как остынет – не то! Для дам Марат выставил две бутылки белого сухого вина. Себе и детям пузатую двухлитровую баклажку пепси-колы.

Гетман вышел на улицу. Потянулся. Голова слегка кружилась, подташнивало. Чертово похмелье. И откуда оно взялось? Раньше он мог выпить литра полтора, и утром ничего кроме звериного аппетита не испытывал. Позавтракав, приходил в полный порядок. Сейчас же организм сдал. Требовалась бутылка пива. Он повернулся к коттеджу, собравшись пройти в столовую, где в чулане хранился приличный запас спиртного, но навстречу вышел водитель джипа. Морда его тоже была помята.

Гетман тут же приказал:

– Принеси пива!

Паук, взглянув на шефа, проговорил:

– Дай хоть отлить-то!

– А что, в доме туалета нет?

– Там какая-то шлюха обосновалась.

Гетман разрешил:

– Ладно, отлей, и за пивом. Принеси пару «Миллера», да вызови Дуплета. И вообще, всех подними. Хорош дрыхнуть!

Паук, помочившись за первой же сосной, нырнул в коттедж. Оттуда вышел с Дуплетом и парой бутылочек заказанного пива. Ни Дуплет, ни Паук, в отличие от главаря, утром не похмелялись. Чашка крепкого чая или чифиря – и все в порядке. Гетман, скрутив пробку, с жадностью вогнал в себя приятное, бархатное, достаточно крепкое пиво. Бросил пустую тару к крыльцу, приказав подчиненным:

– Паук, готовь тачку! Заедем в деревню, в магазин, потом на пруд. Там днем перекантуемся. Дуплет! Шлюхам убрать в доме, вылизать коттедж языком, постели заправить и вон до вечера! Понадобятся, вызовем. Расчет, скажешь им, получат у Ермака! Клык все дрыхнет?

– Встал!

– Ангел?

– Кувыркается с блондинкой. По утру на палку потянуло!

– Давайте! Я к начальнику службы безопасности. Как вернусь, чтобы все к выезду было готово. Бухалова не забудьте загрузить, да пару волын возьмите, по уткам пошмаляем. Пошел я!

Гетман направился к административному зданию.

Подошел к нему как раз в то время, когда навстречу вышел Ермаков:

– А, Гетман! Как отдохнули?

– Нормалек! Заметь, никакого шума!

– Так и надо! Зачем шуметь? Только внимание к себе привлекать! А оно, это внимание, вам нужно?

И вновь Гетман подозрительно посмотрел на местного начальника охраны:

– Ты на че все намекаешь, Ермак?

– Ты заблуждаешься, Гетман! Я ни на что не намекаю, это не в моих правилах. Просто напоминаю, что лишний шум при любом деле и без такового ничего, кроме вреда, не принесет. Даже в разборках с собственной супругой. Но тебе этого не понять. Ты же, насколько знаю, не женат?

– Не женат! И пока не собираюсь!

– А вот это зря! Семья, брат – великое дело, когда в доме порядок и уют!

– Ладно! Я там проституток заставил коттедж прибрать, а за оплатой услуг обратиться к тебе.

Ермаков удивился:

– С какой такой радости? Вы шлюх трахали всю ночь, а я должен им платить?

– Не ссы в компот, Ермак. Деньги, вот они, держи, – главарь банды передал начальнику службы безопасности санатория объемную пачку банкнот. – Здесь по двести баксов на каждую, твои триста за посредничество. Будет лучше, если ты сам с ними рассчитаешься!

Физиономия Ермака расплылась в довольной улыбке. Подобный вариант его весьма устраивал. Еще бы, кроме своих трехсот долларов он еще с каждой шлюхи по семьдесят долларов собьет. Чтобы штука вышла, плюсом к той, что он получил накануне. Итого ни за хер заработать две тысячи долларов за ночь, неплохо. Очень даже неплохо. Он заверил главаря бандитов:

– Это другой базар! Не волнуйся, все сделаю по уму и справедливости. Честно.

Гетман посоветовал:

– Ты деньги лучше поровну раздели, а не честно. Знаю я твою честность в финансовых вопросах. А вечером предупреди дам, чтобы вновь готовы были к случке. Как стемнеет – доставишь. Только двух кобыл с толстыми жопами поменяй. Братва худеньких уважает!

– Без вопросов!

– Ну, все! Мы, чтобы знал, отдыхаем у прудов! Если что, отзвони на мобилу!

– А что, если что?

– Я знаю? Мало ли?

– Понял! Сделаю!

– Сделай, Ермак. Сделай. Отрабатывай зарплату!

Гетман вернулся к своему дальнему коттеджу. Как главарь и приказывал, его банда была готова к выезду. Гетман приказал всем занять места в машине. Увидел, что подчиненные взяли с собой одну охотничью двустволку-вертикалку и десятизарядную гладкоствольную «Сайгу». Кроме того, у самого Гетмана и Ангела были при себе пистолеты «ПМ», выданные им, как лизенционным охранникам, прошедшим специальное обучение в учебном центре УВД. Такой же ствол имел и водитель, Паук, но не зарегистрированный, а купленный на барахолке Москвы у знакомых пацанов. Стародубов строго предупреждал Гетмана, чтобы его бойцы не носили при себе не зарегистрированного оружия, и главарь пытался заставить водителя избавиться от пистолета. Но впустую. Исполнительный во всем, Паук на этот раз уперся. Наотрез отказался сдавать ствол, объяснив, что при их работе должен иметь гарантию, что его не зацепят менты или слишком ретивые «жертвы». С ним он чувствовал себя уверенней. Гетман, передав приказ Босса, этим ограничился, делая вид, что не знает о том, что Паук вооружен.

В саму деревню въезжать не стали. Нечего лишний раз рисоваться, тем более от проулка, ведущего на луга, до магазина было метров двадцать. За продуктами Гетман отправил Клыка и Дуплета. Те набрали колбасы, мясных рулетов, консервов, сигарет и хлеба. С провизией вернулись в джип. Клык спросил:

– Теперь куда?

– А на старое место, где в прошлый раз кайфовали.

Паук, буксуя правым задним колесом по песку, развернул внедорожник и повел его по лугу, внимательно высматривая ямы и колдобины. Через минуту, увидев «Волгу», стоящую у берега, повернулся к Гетману:

– Шеф! А место-то наше занято! Че делать будем?

– Поезжай, посмотрим, что за козлы там обосновались.

– Сгонять будем?

– Посмотрим!

С заднего сиденья подал голос Дуплет:

– Не стоит! Справа еще пара тачек торчит. Хер его знает, может, это одна компания.

Гетман повторил:

– Посмотрим! Подъезжай к «Волге»!

Джип остановился, не доезжая бивака, разбитого семьей Шариповых, метров десять, возле небольшой балки. Бандиты вышли из машины. Главарь оценил обстановку. Один мужик, старуха, две молодые бабы, два пацана и малолетка. Этих можно и согнать! Вряд ли они как-то связаны с соседями, да и соседей трое мужчин с бабами. Пацанам не конкуренты.

Гетман направился к мангалу, возле которого стоял Марат, переворачивая шампуры, одновременно наблюдая за появившимися молодцами, явно не студентами местных вузов. Ольга и Вика тоже заметили неизвестных и взглянули на Марата. Тот успокоил:

– Спокойно, девочки!

И сказал старшему сыну, стоявшему рядом:

– Тимур! У меня в куртке пистолет и удостоверение, принеси-ка их сюда. «ПМ» прикрой чем-нибудь.

Сын метнулся к «Волге» и уже через минуту передал отцу то, что тот просил принести.

Гетман тем временем подошел вплотную. Молча осмотрел отдыхающих, перевел взгляд на Марата, вызывающе, но спокойно произнеся:

– Мужик! Тебе не кажется, что ты со своими родственниками занял чужое место?

Подполковник так же спокойно, но твердо ответил:

– Перед тем как к кому-то обращаться, тебе, юноша, не мешало бы научиться вежливости. В школе не учили, что для начала надо здороваться? Или ты только по коридорам шастал вместо учебы?

Герман побледнел. Подобного ответа он не ожидал. Рука его непроизвольно потянулась к пистолету. Это движение не упустил подполковник милиции, спросив:

– Никак, решил нож достать? Зря. Опусти руку, себе хуже сделаешь. Давай разойдемся по-мирному. Это место тобой не куплено, так что забирай шалман и проваливай отсюда, пока с ОМОНом не познакомился. Или уже имел удовольствие беседовать с ребятами из этого подразделения? Не въезжаешь? Ты, дурак, с подполковником милиции разговариваешь, просекаешь ситуацию?

И Марат выставил вперед раскрытое удостоверение личности офицера.

Гетман тут же сориентировался. Он поднял руки вверх.

– Прошу прощения. Не знал! Но это действительно место, где мы постоянно отдыхаем. Многие это знают и не занимают!

– Ты плохо понял, парень? Я же сказал, проваливайте по-тихому! И будем считать, что мы не встречались.

– Хорошо, хорошо! Отдыхайте, базара нет, мы другое место найдем.

– Только подальше, чтобы я ваш джип не видел. Не нравитесь вы мне.

– Счастливо, гражданин начальник!

– Давай! А нож или что там у тебя под рубашкой, лучше выброси. А то так недолго и на неприятности нарваться.

– Так нет у меня ничего! Так, на понт хотел взять.

Гетман развернулся и быстро пошел к джипу.

Подельники встретили его вопросом:

– Ну, чего? Гоним быдло?

Главарь коротко приказал:

– Всем в тачку!

Бандиты непонимающе переглянулись между собой, но распоряжение шефа выполнили. Только Ангел, заместитель главаря, сидя за рулем, спросил:

– В чем дело, Гетман?

– Мусор это на «Волге». Да не простой, подполковник! Сука, сказал, если не свалим, ОМОН вызовет! Так что отъезжай и давай по берегу подальше, на третий пруд.

Ангел проговорил:

– Да, ментяра в таком чине не шутка. Не дай бог из УБОПа. И вооружен наверняка.

Паук согласился:

– Это точно! И не только пистолетом. Сейчас мусора свободно и автоматы домой таскают. А из «АКСа» он нас в решето разделает. Так что хрен с ним!

Гетман процедил:

– Тварь! Мент поганый! Все настроение испортил. И ладно был бы русаком, а то ведь чурбан! Кавказец или татарин. И бикса одна с двумя пацанами и старухой тоже из черножопых! А мы должны подчиниться! Замочить бы их всех!

Паук попытался успокоить главаря:

– Да брось, Гетман! Что нам, чурбанов в городе не хватит? Из торговцев? А с ментами свяжемся – кранты! Они за своего нас разделают, как бог черепаху. Забудь о нем! А вон и пруд. И как раз место приличное! Чистое от осоки. Здесь даже лучше того!

Гетман махнул рукой:

– Вставай! Накрываем «поляну» и гульбаним!

Дуплет проговорил:

– Жаль, теперь не постреляем!

Главарь как-то странно взглянул на него:

– Не постреляем, говоришь? А вот это мы еще посмотрим!