Книга: Милицейский спецназ
Назад: ГЛАВА 6
Дальше: ГЛАВА 8

ГЛАВА 7

Доставив чету Кузьмичевых к дому, Василий уезжать не спешил. Дождавшись, пока Владимир выгрузит снаряжение, попросил его отойти в сторону:
– Кузьмич! А ведь не случайно отморозки на джипе объявились на озере.
– Допустим, и что?
– Как это что, Володь? Ведь нас легко могли замочить там! И концы, в прямом смысле, в воду!
– Но не замочили же?
– Сегодня не замочили. Но кто-то очень сильно обижен на тебя, раз предпринял такие движения. Кого ты задел, Вова?
Кузьмич положил руку на плечо другу.
– Служба у меня, Вася, такая, что друзей наперечет, а врагов с избытком. Вот кто-то из обиженных, как ты их назвал, наверное, и решил отомстить.
– Знать бы, кто!
– Да какая разница? Одно очевидно: этот кто-то, получив отпор, наверняка остудил свой пыл и понял, что на силу всегда найдется ответная сила.
Белугин вздохнул:
– Если, наоборот, не затаил еще большую злобу.
– Все нормально.
– Угу, нормально! А ты не подумал, что отморозки, проколовшись на тебе, вполне могут перенести удар на Катю? Это как раз в их традициях.
Взгляд старшего лейтенанта милиции помрачнел:
– За Катю – убью!
– Не сомневаюсь. Но при условии, что если будет кого убивать. А то так все подстроят, что и следа не оставят!
– Давай прекратим этот разговор? Он мне неприятен!
– Да я что? Я за вас с Катей беспокоюсь. Что-то тревожно у меня на душе. Чует сердце, инцидентом на озере дело не кончится.
– Посмотрим. Вполне возможно, что бандюки появились у озера случайно.
– Ага! Случайно перлись откуда-то, чтобы посидеть на бережку лесного озера? Да у них с собой удочек даже не было. Нет, Кузьмич, не случайно все это!
– Ну и ладно, езжай, а то Клава уже заждалась в машине.
– Ты, если что, Володь, всегда на меня можешь рассчитывать.
– Знаю, Вась. И спасибо тебе. Езжай!
– Давай, Володь!
Друзья пожали друг другу руки, и Белугин направился к машине. Вскоре его «Москвич» скрылся в переулке.
Кузьмичев присел на бревно у забора. Закурил, задумался.
Значит, Фома вывел бандитов к озеру! Откуда он мог узнать о рыбалке? Только от сержанта Губина. Хотя и Клава, жена Василия, на радостях могла растрезвонить соседям о предстоящем пикнике на природе. Для нее это было событие. И желание поделиться радостью с подругами объяснимо. Но это, в принципе, не столь важно. Важно другое, а именно, что Фома решил сам наказать его, старшего лейтенанта Кузьмичева. А от этого мерзавца можно ожидать все, что угодно. И если за себя Кузьмич был спокоен, то о безопасности Катюши и Анны Ивановны, здесь прав Василий, позаботиться не помешает. Вот только как обеспечить эту безопасность во время дежурств?
К мужу вышла Катя, присела рядом.
Кузьмичев спросил:
– Бабушка как?
– Ничего. Спит… Что от нас хотели хулиганы?
Владимир обнял жену:
– А что могут хотеть хулиганы? Похулиганить, очевидно. Это здесь, в относительной глуши, такие случаи считаются чем-то из ряда вон выходящим, а в городе подобные дела на каждом шагу. На нашу беду, в государстве подросло целое поколение бездушных циников. Конечно, не вся молодежь такая, далеко не вся. Но много и таких, которым чужая боль, чужие страдания по барабану. Этим лишь бы самим было хорошо! Они считают себя избранными, мнят себя суперменами, пытаются подражать героям бандитских сериалов, заполонивших теле-экран. Но они герои лишь перед слабыми, перед силой же эти выродки беспомощны. Они трусливы, поэтому и бродят шайками, сбиваются в стаи, в бригады, в группировки. Против них борются, и борьба эта приносит свои результаты. Посмотрела бы ты на этих суперменов в клетках изоляторов или перед оперативниками управления по борьбе с организованной преступностью. Куда только суперменство девается? Так что, прошу, не принимай произошедшее сегодня у озера близко к сердцу! Но когда я буду днем на дежурстве, старайся оставаться дома. А ночью, если вдруг почувствуешь неладное, сразу же сообщай мне по телефону. Пост рядом, я тут же подъеду!
Екатерина внимательно посмотрела на мужа:
– Значит, ты все же чего-то опасаешься?
– Опасаюсь? Нет! Но не зря же в народе говорят: береженого бог бережет. В наше время всякое может произойти, так что давай договоримся: ты будешь немного осторожнее. Хорошо?
– Да. Но что ж это за жизнь, если всего бояться?
– Не бояться, Кать, а просто соблюдать правила элементарной безопасности. И все будет хорошо. Я уверен в этом! А сейчас пойдем в дом?
– Пойдем.
Кузьмичевы поднялись, прошли во двор. Кузьмич закрыл за собой калитку, а затем и дверь крыльца. Пока Катюша готовила ужин, Владимир прошел в темную комнату, достал из-под кровати оружейный чехол. Извлек из него тактическое ружье «сайга», осмотрел достаточно грозное в ближнем бою оружие, присоединив к нему семизарядный магазин. Затем прошел в сарай, откуда перенес в дом два объемных огнетушителя. Он приобрел их в прошлом году, когда по соседству, недалеко от Васькиного подворья, из-за удара молнии дотла выгорел крепкий деревянный дом. Выгорел потому, что пожарников, как всегда, пришлось ждать долго, а подручных средств, кроме лопат, ведер да поливочного шланга, погорельцам оказалось недостаточно, чтобы сразу ликвидировать очаг возгорания. И Кузьмич, как человек расчетливый, решил подстраховаться. Закрыв все двери дома, он прошел на кухню.
После ужина посмотрели телевизор и уединились в темной спальне. И эта ночь принесла им неожиданный взрыв наслаждения. Такой сильнейшей радости одновременного удовлетворения они не испытывали уже давно. Расслабленные и опустошенные, Владимир с Катей лежали обнявшись. Уста их молчали, говорили сердца. Говорили о любви, о неослабевшей за годы совместной жизни нежности и верности друг другу.
А утро встретило их привычным множеством забот и хлопот, которые захватывали в свои клещи намертво. Там забор подправить, там поставить на место сорванный неожиданным порывом ночного ветра лист жестяной кровли. Опять-таки двор в порядок привести, прибить отошедшую доску в стене сарая, да мало ли еще всякого, чем так полна жизнь в собственном ветхом жилище?
Ближе к обеду зашел Василий. Жаловался, что Клава и сама ночью спала плохо и ему, соответственно, отдохнуть не дала. Белугины все еще находились в плену стресса, полученного на рыбалке. Вечером обе семьи собрались вместе. Посидели во дворе за старым самоваром, поговорили о жизни, о проблемах, преследующих каждого из них ежедневно. Катя попыталась вернуться к случаю у озера, но Кузьмич не дал супруге развить тему, предложив сыграть в карты. Подкидным «дураком» и закончили вечер. Прошлись по улице и разошлись по своим домам. Так незаметно и пролетело воскресенье.

 

Несколько иначе сложился выходной день для Фомы.
Поняв наконец, что в субботу с мобильника одного из бандитов Бурбона мог звонить только сам Кузьмичев, Фомин-младший встревожился не на шутку. Мент, легко отбивший, пусть и с применением ствола, наезд четверых боевиков переславского авторитета, да еще просчитавший заказчика этого наезда, вполне мог и ответить! Все же этот Кузьмич в прошлом десантник, прошедший войну в Афгане. И не отсидевший ее где-нибудь в штабе или безопасном рембате, а собственноручно мочивший духов. Мочивший не слабо, раз ему нацепили два боевых ордена. Этот реально представлял угрозу. Не тронул же его отец? Почему? Фома не помнил такого случая, чтобы пахан кому-то спускал даже малейшую провинность, наказывая строптивых так, что те после этого теряли все! И в первую очередь работу! А с ней и средства к существованию, что заставляло их либо на брюхе ползти к главе администрации, в буквальном смысле вымаливая пощаду, либо уезжать из района. Правда, ползли немногие, даже, можно сказать, единицы, но уезжало достаточно из тех, кто посмел выступить против воли и желаний хозяина района! А тут какой-то инспектор ГАИ унижает его сына, прилюдно бросая в грязь, изымает права, а отец спускает все на тормозах! Мало того, требует, чтобы он, сын, упал на дно. Неужели и сам Фомин-старший видит в Кузьмичеве угрозу? Непонятно!
Да еще этот мусор лезет в дела Урода, снимает проститутку с машины. Ни один козел из местного РОВД не решился бы на это! Большинство гаишников спокойно взяли бы причитающуюся им мзду и закрыли глаза. Большинство, но не Кузьмичев. Этот не только не возьмет денег, но еще и раздует дело о взятке. И что за мудак? Живет в лачуге, на отшибе, как бомжара последний, в кармане денег на пачку «Примы» нет, а ведь мог бы иметь все! И дом, и машину, и бабки, и отборных шлюх вместо своей инвалидки жены со старухой бабкой! Такому не жалко было бы и долю солидную отвалить. Ведь такие, как Кузьмичев, стоят дорого. Но старлей не поведется! Так и будет жизнь портить. Еще неизвестно, как он отреагирует на наезд у озера. Но это пережить можно. А вот если пронюхает про наркоту… От этой мысли молодому бандиту стало не по себе. Менту стоит только перехватить товар, и все. Всему конец, а Фоме в первую очередь. Свои же подельники завалят, чтобы оборвать цепь транзита. И не зря он к Корме прицепился на дороге. Врет шлюха, что Кузьмич воспитывал ее! Сдалась она ему, как, впрочем, и всем остальным. Наверняка вытягивал мент информацию по его, Фомы, делам. Возможно, и вытянул. Но затих. Ждет, сучара, своего часа. Но почему тогда пропустил приезд гонцов Гиви? Чтобы не подставить Корму? А что? Реально. Если бы на этой подставке взяли наркокурьеров, то все бы указало, что стукачка – Ленка! А так она вроде и в стороне. Больше мент с ней контактировать не будет, и никто на эту блядь не подумает, когда захомутают всех с поличным! Нет, этот Кузьмич стал смертельно опасен! И не хрен ждать, пока он начнет действовать. Надо заваливать старлея, пока тот выжидает в засаде. Но заваливать грамотно. Чтобы все подпало под несчастный случай. И чтобы даже отец не подумал, что это дело сына. Пахан уверен, что Фома никогда не ослушается его. Вот пусть и останется в этой уверенности. Ждет чего-то. А ему, Фомину-младшему, ждать не в кайф. Слишком дорого может обойтись это ожидание! Да, надо действовать. И действовать немедленно.
Фома взял со стола сотовый телефон, набрал подряд несколько номеров.
Через двадцать минут к тыловым воротам усадьбы главы Горинской администрации подъехали Дмитрий Кулагин и Веня Быков. Совещание ядра местной бригады состоялось прямо возле машин. Фомин поведал дружкам о результатах наезда людей Бурбона на компанию Кузьмичева у торфяного озера и о том, что последовало далее.
– Короче, братва, этот гребаный Кузьмич отбил наезд, а я, получилось, подставил пацанов Бурбона под ствол. Хорошо, что с Переславлем удалось мирно договориться. Тебе, Бык, – Фома ткнул пальцем в грудь Быкову, – завтра выехать из Горинска по трассе к городу, возле поворота к дачам ждать делегацию Бурбона, хотя это может быть и один человек. Его парни наши тачки знают, тебя опознают. Возьми из резерва пару пакетов героина. Отдашь тем, кто приедет.
Быков спросил:
– Сам на встречу не поедешь? А то неудобно получится, если Бурбон лично заявится.
– Не заявится! Ну, а коль прикатит, сообщишь, я тут же подвалю!
– Понял!
– Но это завтра. А сегодня в ночь, ближе к утру, нам надо организовать еще одно мероприятие.
Глаза Фомы нехорошо блеснули.
Кулагин поинтересовался:
– Что за мероприятие, шеф?
– Своевременный вопрос. Ведь тебе, Урод, и предстоит провести это мероприятие. Берешь с собой Юрика и Кирюху и часика так в 3 пополуночи подъезжаешь к…
Поставив перед подельниками задачу, Фома спросил:
– Тебе все ясно?
Кулагин замялся:
– Но это же…
Фомин не дал Уроду договорить:
– Да, это то самое! И только так мы сможем решить возникшую проблему и обезопасить себя в дальнейшем.
Главарь банды прищурил хитрые и безжалостные глаза:
– Или ты перессал, Урод?
– Я-то ладно, но вот пацаны?
– Что пацаны? Шуганешь! Скажешь, если не сделают то, что я приказал, кранты! Будут иметь разговор со мной. А я сейчас очень злой! Все! Мне по херу, как ты будешь с ними базарить, но дело должно быть сделано! И учти: я со стороны проконтролирую вашу работу. Да, не забудьте рожи на месте прикрыть. Не дай бог, случайно кто-то увидит. И тачку не свети, оставь среди транзитных машин, что ночуют за постом. Уходить аккуратно! Вопросы?
Кулагин угрюмо пробурчал:
– Какие могут быть вопросы? Но…
Фома, не выдержав, рявкнул:
– Заткнись, Урод! Никаких «но»! Работать! Вали!
Урод молча сел в свою машину, отъехал от дома Фомина.
Быков проговорил:
– Круто ты его нагрузил!
– А ты как хотел? Бобы на халяву сбивать вы все мастера! А как что серьезное провернуть, хвосты поджимаете. Так я быстро хвосты-то эти поотрубаю!
– Да че ты на меня-то наезжаешь? Я не против.
– Не против чего?
– Ты шеф – тебе командовать, нам исполнять!
– Вот именно, Бык! Вот именно! ИСПОЛНЯТЬ! Что бы я ни приказал! Иначе… Но ладно! Хватит об этом. Позвонить, что ли, Бурбону?
Быков согласился:
– Да, не помешало бы. Уточнить место и порядок встречи, а то пошлет новичка, тот и явится к диско-бару. А я, как лох, на дороге торчать останусь. Уедет пацан, а Бурбон не так поймет.
– Ты прав! Звонить надо. Да и обещал я.
Он вновь достал мобильник.
Из трубки прозвучало короткое:
– Слушаю!
– Привет, Бурбон! Это Фома.
– Привет, кореш.
– Почему так зло? Ты что, обиделся?
– Фома! Слова подбирай.
– Да ладно тебе! Не первый год знакомы. Не надо давить косяка. Проколы у всех бывают. Ты человек мудрый, должен понять, не хотел я подставлять твоих людей, так вышло! Но раз вышло по моей вине, я ее признал и готов расплатиться на твоих условиях. Мы об этом уже говорили, так чего теперь прошлое вспоминать? Надо жить будущим и настоящим. Короче, завтра высылай курьера. Такого, кто уже ездил сюда и дорогу знает. Не доезжая Горинска пятидесяти километров, он увидит тачку под номером… Встречать гостя будет Бык. Он и передаст плату. Двойную плату, Бурбон!
– Хоп! Пусть будет так. Что с товаром, о котором мы говорили дополнительно?
– Об этом я позвоню тебе позже.
– Хорошо! Все?
– Все!
– Давай, Фома!
– Инцидент исчерпан?
– А он имел место?
– Ты прав! Все осталось по-прежнему! Бывай!
Связь отключилась.
Фома сделал глубокий выдох:
– Так! С этим решено. В общем, не так уж и плохи наши дела, а, Бык?
– Тебе виднее.
– Правильно! Значит, завтра в установленном месте встретишь человека, который узнает тебя с тачкой.
– Я это уже понял.
– Ну, а понял, езжай домой. Часа в два подъедешь сюда же. Перед этим звякни на мобильник.
– Поедем контролировать работу Урода?
– А ты догадливый, Бык! Водилой пацана надежного подбери.
– Само собой.
Машина Быкова также отъехала от особняка главы администрации.
Фома из дома позвонил отцу:
– Как у тебя дела, папа?
Фомин-старший ответил довольно грубо:
– Чего надо?
– Ничего. Просто позвонил.
– Ты ничего просто так не делаешь!
– Твоя школа.
– Хм! Научил на свою голову. Вырастил балбеса!
– У тебя неприятности, папа?
– А тебе, смотрю, делать нечего?
– Сам же приказал упасть на дно.
– Ты вокруг да около не ходи! Говори, зачем звонишь?
– Я сегодня вечером к девахе одной слиняю. Так что приду в лучшем случае под утро. Не беспокойся!
В трубке было слышно, как Фомин-старший ухмыльнулся:
– С чего это ты стал предупреждать о своих похождениях? Неужели за ум взялся?
– А что? Разве это плохо?
– Это хорошо, но невозможно, к сожалению, даже теоретически.
– Пап, ну не опускай ты меня ниже плинтуса!
– Ладно! Блуди! Но если опять объявишься на загородной даче в компании своих дегенератов, пеняй на себя. Я с тобой еще о ночи с «гостями» поговорю. Как только дела тут разгребу. И покажу тебе, как бардак устраивать! А ведь предупреждал! Все! Отбой!
Глава администрации бросил трубку.
Фома выругался:
– Вот сука! Все же сдала охрана о гулянке с пацанами Гиви! Козлы! Поджопники! Кругом одни поджопники! Но ничего, отца, видимо, свои проблемы не хило прижали, иначе несдобровать бы мне. Пахан на расправу крут. Сына родного не пожалеет! Когда отобьется у себя в конторе, остынет. Обойдется. Узнать бы, что у него за дела в администрации? Только как узнаешь? Сам не скажет, другие тоже молчать будут, как Павлики Морозовы. Ну и хрен с ними со всеми!
Делать было нечего. Подумал, может, вызвать проституток? Но с ними дело закружится до утра. Это точняк. А ему ночью надо в форме быть. Обойдемся без шлюх! Воздержание тоже иногда полезно. Но чем же заняться? Видак посмотреть? Да осточертел он уже! Прикинув, как скоротать время, Фома решил пойти в бассейн, благо тот был в доме, на первом этаже пристройки.
После водных процедур и обильного обеда Фома завалился на кровать в спальной комнате своего собственного крыла отцовского особняка.
Отец вернулся с работы около одиннадцати. Фома слышал, как он грубо обозвал мать, не имевшую в семье никакого права голоса, когда та упрекнула мужа в продолжавшейся связи с молодой секретаршей. О сыне не спросил. И это хорошо. Фома не обратил ни малейшего внимания на то, что отец оскорблял мать, в нем не проявилось и намека на жалость, когда она плача ушла в свою комнату. Сын не жалел мать. Более того: он презирал ту, которая вскормила его своей грудью и отдала ему свою молодость. Фомин-младший являл собой точную копию отца – самовлюбленного карьериста-властолюбца и диктатора. Фоме было глубоко плевать на чьи-то страдания. Он жил для себя, для собственного удовольствия, и ради этого был готов пожертвовать всем без исключения, включая собственных родителей. Да, отца он боялся и всячески проявлял внешне сыновнюю любовь. Но потому лишь, что от высокого поста папы напрямую зависело его благосостояние. Он был заинтересован в отце, и только. В остальном на всех и вся эгоистичному мерзавцу Фоме было накласть!
Дождавшись, пока суета в доме стихла, он через отдельный выход покинул дом, прошел к тыловым воротам, где в будке дремал дежурный охранник. Особняк охранялся сотрудниками единственной в провинциальном городке охранной фирмы.
Фомин раскрыл дверь сторожки ногой, заставив охранника от неожиданности вскочить.
Молодой парень, примерно одного возраста с сыном хозяина дома, выходец из глухой деревни, часто заморгал глазами:
– А? Что?
– Кол в очко, дубина! Спишь в оглоблях?
– Виноват. Но я не спал, так, сморило малость!
– Сморило! Открывай ворота!
– Есть!
Охранник рывком открыл ящик стола, выхватил связку ключей, проскочил мимо Фомы к воротам, открыл калитку.
– Пожалуйста!
Фомин-младший пригрозил охраннику:
– Смотри у меня! Неси службу бдительно. Тебя сюда не дрыхнуть поставили! Усек, корешок?
– Так точно! Одна просьба, Александр Сергеевич, отцу про то, что задремал на посту, не говорите, пожалуйста.
Фома пренебрежительно посмотрел на парня:
– Не скажу! На первый раз прощаю.
– Спасибо. И еще, извиняюсь, вы обратно тоже через эти ворота вернетесь?
– А вот это не твое дело, понял?
– Понял!
– Закрывай калитку, да в порядок себя приведи. А то выглядишь как чмо, хотя что с тебя взять, Ваня?
– Меня зовут Степан.
– Какая на хрен разница? Деревня, ты и есть деревня! Глупота дремучая.
Фомин вышел на улицу.
За спиной закрылась железная дверь.
Он прошел к кустам акации. Периметр владений главы районной администрации хорошо освещался, в отличие от всех остальных улиц Горинска. Фома встал в тени кустов. Ждать долго не пришлось. Не успел он выкурить сигарету, как подъехал Быков на своей «девятке». За рулем сидел один из его парней.
Фома упал на сиденье.
Быков спросил:
– Куда едем, шеф?
– К Лорке наведаемся! Но к дому не подъезжать, остановиться у комка, что на перекрестке.
– А ты че, пешком дальше пойдешь?
– Бык? Чего тебе не ясно? Что вы, бля, последнее время вопросов ненужных немерено начали задавать? Что ты, что Урод! А? Что за дела? Расслабуху почувствовали? Или жизнь вольной стала? Только вольна она и красива, когда в карманах «капуста» шелестит. Без нее не развернешься! И вот ее, этой «капуты», думаю, я вам слишком много даю! Надо урезать паек, пока вконец не оборзели!
Быков прижал руки к груди:
– Да я ж о твоей безопасности беспокоюсь! Улица там темная, шантрапа малолетняя, что без голов, стаями бродит!
Фомин перебил подельника:
– Ты думаешь, в Горинске найдется хоть один отморозок, который решится руку на меня поднять?
– Не найдется, базара нет! Если узнает в лицо. А коли встретятся обдолбанные или накачанные самогоном?
– Заткнись! Делай, что говорю!
– Как скажешь.
Бык ударил водителя по плечу, тот воткнул передачу, отпустил педаль сцепления.
«Девятка», поднимая за собой пыль, рванулась в сторону восточной окраины города.
Вскоре она въехала в небольшой микрорайон, состоящий из нескольких пятиэтажек, расположенных рядом с нефтебазой.
На перекрестке у комка, где и приказал Фома, автомобиль остановился. Вправо отходила узкая и темная, но пригодная для проезда легкового транспорта улочка.
Фома открыл дверку:
– Ты, Бык, свяжись с Уродом, узнай, готов ли он к работе? Я скоро вернусь. Ждите!
– Может, хоть проводить немного?
– Сказал, ждите!
– Ждем.
Фомин скрылся в темноте глухого переулка.
В первый подъезд нужного ему дома он зашел через пять минут, по пути не встретив ни души. Поднялся на второй этаж. Позвонил в звонок двери, на которой красовалась декоративная табличка с номером 6. Из глубины квартиры послышалось то ли полупьяное, то ли сонное:
– Кого там черт принес?
– Открывай, красотка!
– Фома? Сейчас, погоди секунду!
Заскрипел засов. Большинство квартир в домах Горинска закрывались на засовы. Откуда пошла эта мода и почему, в городе, наверное, сказать бы не мог никто, но даже в особняке главы администрации эти железные запоры заменяли собой все внутренние замки.
Дверь открылась.
В прихожей стояла слегка помятая девица лет девятнадцати, можно сказать, голая, так как наброшенный сверху прозрачный пеньюар совершенно не скрывал ее наготы.
Фома шагнул в квартиру.
– Не ждала, шлюшка?
– Нет! Даже и не думала, что придешь! Сколько уже вместе не были? Неделю, поди?
– Дверь закрой! Надеюсь, ты одна в хате?
Девица, задвинув металлический запор, ответила:
– Сам-то как думаешь?
– Думаю, одна.
– Угадал! Да и кто может у меня быть? Все знают, что я твоя. А против тебя никто не попрет. А ты и сам не гам, и другим не дам. А я страдаю! Мне, Шурочка, ласки хочется каждую ночь, я молодая!
– Ладно, не ной! Что из пойла есть?
– Водка!
Фома недовольно скривился. Крепких напитков ему сейчас не хотелось. Знать бы, что у подруги нет вина, купил бы по пути. Не догадался. Но у Лоры всегда были разные напитки, особенно шампанское. Он спросил:
– И шампуня нет?
– Не-а! Сегодня в тоске я последний флакон приговорила.
– Черт с ним! Идем в комнату. Да водяры плескани грамм сто, не больше.
– Без базара, дорогой!
Девица, махнув разлетевшимися полами пеньюара, развернулась и, виляя задом, на который не без удовольствия посмотрел Фома, проплыла в комнату.
Войдя следом за подругой, Фомин упал в широкое и уютное кресло у журнального столика.
Лора достала из бара мебельной стенки бутылку «смирновки», отмерила в рюмку ровно сто граммов. Поставила ее на стол. Прошла в кухню, принесла оттуда коробку с конфетами «Лимонные дольки» и стакан минеральной воды.
Фома опрокинул в себя содержимое рюмки, запил его минералкой и закусил мармеладом. Тут же закурил. Его примеру последовала и подруга, усевшись в соседнее кресло, поджав под себя красивые, стройные, миниатюрные ножки. Выпустив струю дыма в потолок, спросила:
– Надеюсь, сегодня ты обслужишь меня как следует? Я соскучилась, и страсть во мне кипит, как у разъяренной рыси.
– Почему рыси?
– Ну, волчицы, какая разница? Я хочу тебя!
– Успокойся! Все будет чики-чики!
– Так я пошла в ванную?
Фомин остановил свою сексуально голодную подругу:
– Подожди! Не суетись. Не все сразу.
– А чего ждать? Давай по первачку? Охотку собьем! А? Потом и выпьем еще?
– Обожди, сказал! Будет тебе и первачок и вторичок, все будет. Но позже!
Девица удивленно и капризно надула полные губы:
– Позже? Почему? Ты уже трахнул кого-то, и сейчас меня не хочешь? Тебе нужен перерыв?
– Не болтай глупостей, Лора! Просто мне скоро надо будет на часок отлучиться.
– Знаешь ты кто, Фома?
– Кто?
– Член в пальто!
Фомин рассмеялся. На эту куклу он не обижался. Ему даже нравилось дразнить ее, глядя, как сексуально озабоченная особа бесится, когда любовник сдерживает ее порывы.
Злая, она была бесподобна в постели, вытворяя такие штучки, что даже избалованный бабами Фома стонал от наслаждения, искренне удивляясь изобретательности молодой ненасытной самки.
Лора вскочила с кресла:
– Ты… ты свинья, понял?
– Успокойся, крошка! Я же сказал, все ты сегодня получишь сполна!
Девица прошла к бару, тоже выпила водки.
Смирив плоть, спросила:
– Ты уходишь прямо сейчас?
Фома взглянул на часы. 1.10.
– Нет, минут через сорок!
– Сорок??? И почти час мы будет вот так сидеть и пялиться друг на друга?
– Лора!
– Никакой Лоры! Да за сорок минут… Короче, или падаем в кровать, или, как уйдешь, не возвращайся!
– Вот как?
– Да, так! Не пущу!
Фома вновь усмехнулся:
– Сама на «балалайке» играть будешь?
Девица скривила рот:
– Задолбишься! Другие пусть дрючатся в одиночку! А я найду себе стебаря!
Фомин продолжал доводить любовницу, сохраняя полнейшее спокойствие:
– Ты же сама говорила, что из-за меня к тебе ни один пацан в городе подойти не смеет! Где ж ты партнера найдешь?
– Это в гребаном Горинске не смеют, а в Переславле, дружок, таких, как ты, до хрена и больше! Утром же свалю к тетке. А ты тут трахайся со шлюхами своего Урода! Понял?
Фома решил прекратить игру:
– Ладно! Уговорила. Вали, принимай душ.
– Вот так бы раньше! Раздевайся, да музон включи, знаешь, какой диск!
– А может, порнуху на видак?
– Порнуху оставим на потом, когда вернешься.
Фомин, приподнявшись, хлопнул ладонью по ягодице подруги.
– Поторопись, крошка! У нас полчаса!
Вскоре Фома оказался во власти Лоры. После нескольких бурных актов он отстранил любовницу от себя:
– Пока достаточно, дорогая. Мне надо покинуть тебя на время.
– Когда вернешься?
– Часа в четыре.
– В четыре?
– Зато потом я твой до конца!
– Ладно. Иди…
Фомин встал. Одеваясь, проговорил:
– Ты вот что, Лора. Музыку не выключай. Пусть соседи слышат и думают, что случка продолжается. Все должны быть уверены, что эту ночь я безотлучно провел с тобой. Ты поняла меня?
– Как скажешь. Мне без разницы.
– И ты, если кто потом вдруг спросит, должна подтвердить, что я с полуночи до утра был с тобой и никуда не выходил!
– Очередное темное дело задумал?
– А какие еще дела могут быть ночью? Но это уже не твои проблемы, крошка.
– Ясный палец, не мои.
– Дверь на засов не закрывай. Скажи, где ключ, я сам закрою квартиру.
– На трельяже.
– Смотри не усни.
– Не дождешься!
Фома, нагнувшись, поцеловал любовницу в грудь:
– Пошел я. До скорой встречи!
– Угу. Вали!
В 2.10 сын главы районной администрации подошел к ожидавшей его «девятке».
– Не замерзли?
– Околели! – ответил в тон Быков.
Фома сел в автомобиль:
– А теперь медленно к заправке у нашей дорожной бадыги. На площадку не выезжать. За резервуарами кусты и грунтовка. Там и встать!
Водитель кивнул головой, и автомобиль, развернувшись, направился в противоположную сторону райцентра, ближе к посту ГАИ.
Неожиданно звездное небо затянули тучи, и пошел мелкий дождь.
Фома по этому поводу выругался. Как некстати сейчас был этот дождь! А тот еще усиливался.
Водитель остановил «девятку» в условленном месте. Отсюда хорошо была видна крайняя улочка окраины Горинска, сама же машина скрыта от поста ГАИ, да и вообще от всех любопытных глаз. Фомин набрал номер Кулагина:
– Урод? Как дела?
– У нас все готово, ждем трех часов!
– Не хрен ждать, видишь, что с погодой происходит? Начинай работу!
– Понял, шеф!
Назад: ГЛАВА 6
Дальше: ГЛАВА 8