Книга: Вернуться живым невозможно
Назад: Глава 4
Дальше: Глава 6

Глава 5

Спустя два часа полета, в 4.12, Лебеденко доложил Мамаеву:
— Командир, горная гряда расходится, высота вершин снижается. Скоро граница с Пакистаном. Это не Бутар! Пакистанцы долго базарить не будут. Или прикажут приземлиться, где надо, или собьют к чертовой матери!
Капитан кивнул:
— Согласен!
Вышел в десантный отсек, подсел к Флинту.
— Ну, господин Харт, настало время отрабатывать право на жизнь!
Наемник спросил:
— Где мы сейчас находимся?
— На подлете к Пакистану!
— Моя станция у вас?
— Естественно!
— Дайте ее мне!
— Без проблем, но учти, она совмещена по частоте с моей, так что я буду иметь возможность слышать твой разговор.
— Для этого не требовалось манипулировать станциями. Я отдаю себе отчет, что произойдет, если вы не выполните поставленной задачи.
Капитан поправил наемника:
— Если все мы, Флинт, не выполним поставленной задачи. Так что готовься не только базарить с духами, но и валить их вместе с нами!
— Я получу оружие?
— Почему нет? Против нас ты его применить не сможешь, а против духов лишний ствол не помешает!
— В нашем соглашении не был предусмотрен вариант моего непосредственного участия в прямых боевых действиях.
Мамаев улыбнулся:
— Считай, мы составили приложение к общему соглашению. Пока под номером 1!
Флинт хмыкнул, протянул к Мамаеву ладонь:
— Прошу отдать мою станцию!
— Пожалуйста.
Капитан передал рацию Флинта, с которой тот работал и в Афганистане, и в Пакистане, и в Бутаре. Наемник осмотрел станцию, включил ее, бросив в эфир:
— Маджахура вызывает Флинт!
Через непродолжительное время ответили:
— Маджахур слушает Флинта!
— Это хорошо! Слушай дальше! Мне с парнями удалось угнать вертолет из Бутара.
— Это мне известно!
— Так вот, сейчас мы на подлете к Пакистану, идем с востока. Абдель обещал, что ты обеспечишь беспрепятственное пересечение границы Пакистана и содействие в доставке моей группы к Сарди.
— Это так! Я выполню требование шейха. Запоминай! Вам необходимо взять курс на город Тара-Хамри. Воздушный коридор на этом направлении я вам обеспечу. При подлете к Хамри увидите небольшой аэродром. Это частная территория. Садитесь там! У вышки увидите «Линкольн» и знакомых тебе Шарафа и Ариза. От Тара-Хамри до Исламабада чуть более ста двадцати километров. В столице смените лимузин на джип и продолжите движение по старому маршруту к Сарди через Пешавар. На афганской стороне вас передадут людям Абделя. Ты все понял, Флинт?
— Да, я все понял!
— Тогда счастливой посадки в гостеприимном Пакистане!
— О'кей! О нашем прибытии в Тара-Хамри сообщишь Абделю сам или мне с ним связаться?
— Не утруждайся! Я все беру на себя!
— О'кей! Возникнут проблемы, надеюсь, найду тебя без труда! В ином случае тебя, Маджахур, если ты решил вести двойную игру, найдут другие люди, и тогда я тебе не завидую!
— В твоем ли положении, Флинт, угрожать мне?
— Ты помнишь Руббани?
Маджахур насторожился. Еще бы он не помнил одного из руководителей крупной мятежной группировки в Ираке, погибшего у себя в особо охраняемой усадьбе при невыясненных обстоятельствах. Погибшего от выстрела в голову. Из кабинета тогда исчезла чековая книжка на предъявителя. На счету было 15 миллионов долларов.
— Помню, и что?
— Он заказал мне пару американцев из штаба объединенного командования. Я убрал их. А Руббани вдруг решил, что может не заплатить мне. Более того, он попытался подставить мою группу янки. Пришлось самому лично идти к нему за расчетом. Хотя я мог отправить и любого из подчиненных. В итоге деньги я получил. И наказал Руббани. Так что не вздумай играть со мной, Маджахур. Тебе не пулю в череп засадят, а отрежут голову!
— Я не понимаю, зачем ты говоришь это, Флинт?
Голос Маджахура звучал заискивающе и… испуганно.
— Я же сказал, сделаю все, что требуется, дабы доставить тебя до границы с Афганистаном. Зачем не веришь мне?
— Я верю, Маджахур, верю и предупреждаю! Так! На всякий случай, чтобы избежать недоразумений.
— Какие могут быть недоразумения между нами?
— Все! Разговор окончен! Идем к Тара-Хамри!
Флинт отключил станцию, передал ее Мамаеву. Капитан одобрительно произнес:
— Неплохо, совсем неплохо, Харт! Умеешь ты перестраховываться. Понятно, что твои слова –  сплошные понты, но Маджахур поверил.
— Я на самом деле завалил Руббани. Правда, мне помог случай. А точнее, одна из его наложниц, которую он решил отдать в рабство какому-то дикарю. Вот она в обмен на свободу и провела меня сквозь заслон охраны прямо в кабинет Руббани. Там я его и кончил!
— Что ж, соболезнований семье погибшего выражать не стану! Иди в кабину, проинструктируй Лебедя, куда лететь и где садиться!
В ответ Флинт посоветовал:
— А вы, капитан, подумайте, как сделать так, чтобы ваши «англичане» заговорили на нормальном английском языке, ведь они не могут молчать несколько часов кряду. А люди Маджахура владеют английским неплохо. Только от них афганцы Абделя примут нас и доставят в Назари!
Мамаев кивнул:
— Я подумаю! Работай!
Харт прошел к Лебеденко. Почти сразу вертолет наклонился, что означало: он делает поворот к югу. Флинт координировал полет «Ми-8».
Мамаев, серьезно восприняв совет Харта, задумался, глядя в темноту за иллюминатором. Впрочем, офицер спецназа думал недолго. Он нашел решение, казалось бы, неразрешимой задачи. Подозвал к себе Дубова. Тот присел, выслушал командира. Утвердительно кивнул и прошел следом за Флинтом в кабину пилотов. Заставил на минуту британца выйти в десантный отсек. Вернулся, отправив Флинта обратно к Лебеденко. Доложил Мамаеву:
— Все в порядке, капитан. Объяснил Андрюше тактику поведения среди духов. Теперь надо бы и Флинта проинструктировать.
— А вот это, Дуб, уже не твоя забота! Лучше думай, как удержать Флинта под постоянным контролем.
— Куда ж он с ядом в организме денется?
— А хрен его знает! Но оставлять его без контроля нельзя!
— Понятно!
Мамаев поднялся. Прошел к кабине. Вызвал Харта. Тот, выйдя, недовольно проговорил:
— Что вы дергаете меня? Начинается самый ответственный момент, а тут то ваш прапорщик, то вы. Что случилось?
— Ничего. Просто ты должен выслушать меня, одновременно наблюдая за действиями пилота.
— Ну хорошо! Слушаю!
Выслушав Мамаева, Харт с нескрываемым интересом и вниманием взглянул на российского спецназовца.
— А вы более профессионал, чем я думал. Ход придумали отменный! Честно говоря, мне бы подобное не пришло в голову. О'кей! Я все понял!
— Понял, тогда возвращайся к пилоту. Да, когда примерно посадка?
Флинт, прикинув, ответил:
— Где-то через полчаса. Возможно, раньше минут на пять. Все зависит от того, выйдем ли сразу на аэродром или придется делать облет города, что нежелательно, топлива у нас в обрез!
— А граница?
Харт не понял:
— Что граница?
— Когда пройдем границу?
— Так мы уже в воздушном пространстве Пакистана.
— Почему не доложил?
Флинт усмехнулся:
— Забыл! Накажете?
— Возможно! Позже! Иди в кабину!
Наемник скрылся в кабине пилотов, Мамаев прошел в десантный отсек. Сказал Дубову, хотя тот ни о чем не спрашивал:
— Будем на месте где-то через полчаса.
Снайпер кивнул головой:
— О'кей!
— Что за о'кей, Дуб?
— Да так, вырвалось! Мы ж теперь, можно сказать, подданные Ее Величества королевы Великобритании!
— Ты прапорщик российского спецназа, а не какой-то там подданный. Это о'кей?
Дубов улыбнулся:
— И это полный о'кей!
Вертолет начал снижение, сбросив скорость.
В иллюминаторе Мамаев увидел огни небольшого, но неплохо освещенного населенного пункта. Проговорил:
— Похоже, Тара-Хамри!
Спустя пару минут вертолет благополучно совершил посадку на бетонку маленького аэродрома.
Мамаев прошел в кабину, спросил Лебеденко:
— Что видно, Андрей?
— Строения, характерные для аэродрома, вот только самолетов не заметно. Наверное, им давно не пользуются.
— А ты точно сел там, где надо?
— Больше ни на подлете к городу, ни вообще в окрестностях никаких аэродромов нет.
— Ясно. А где у нас вышка управления полетами?
— Из кабины не видно. Сзади слева.
— Не вырубай пока движок, я выйду, осмотрюсь.
Лебеденко кивнул:
— Как скажешь!
Капитан по трапу спустился на бетонную площадку, увидел вышку, а возле нее черный «Линкольн». Рядом двух человек, стоявших возле капота лимузина и наблюдавших за вертолетом. Они были вооружены пистолетами-пулеметами.
Мамаев крикнул в салон:
— Глуши тачку, всем на выход!
К капитану подошел Флинт.
Командир подгруппы указал на людей возле капота автомобиля:
— Эти пакистанцы знакомы тебе?
Харт утвердительно кивнул:
— Да! Слева Ариз, справа Шараф! Они провожали меня из Исламабада в Сарди и передавали людям Абделя в Сарди, когда я прилетел в Пакистан по вызову шейха.
— А чего они не подходят?
— Нас ждут. Выполняют инструкции Маджахура.
Раздался сигнал вызова на станции наемника, закрепленной в чехле куртки Мамаева.
Капитан передал рацию Харту:
— Наверное, твои знакомые!
Наемник ответил:
— Слушаю!
Мамаев слышал разговор.
— Флинт? Это Шараф! С благополучным прибытием.
— Спасибо! Только какого черта вы застыли у вышки? Вас что, приклеили к бетонке? Или ты думаешь, мне не терпится прогуляться по этому богом забытому аэродрому? Подъезжайте к «вертушке»!
Шараф довольно произнес:
— Узнаю неукротимого Флинта! Не удивляюсь, что вам удалось вырваться из бутарского ада!
— Шараф! Может, в тачке поболтаем?
— О'кей, Флинт! Подъезжаем!
Харт выключил рацию, вернул Мамаеву. Но капитан на этот раз отказался:
— Не надо! Держи при себе!
— Вы правы! Странно будет выглядеть, если всякий раз при необходимости я вынужден буду просить собственную станцию у подчиненного. И предупредите людей, чтобы сразу начали языковую игру.
Мамаев заметил:
— Флинт! Ты не забываешься?
— Нет! С этой минуты я –  командир, и вы, хотите того или нет, обязаны подчиняться мне!
Капитан улыбнулся:
— Логично! Командуй, командир!
— Вы уже получили распоряжение. Выполняйте его.
Люди группы «Стрела» вышли из вертолета в тот момент, когда подъехал черный вместительный «Линкольн». Мамаев успел подать знак о начале обманного маневра, чего, в принципе, не требовалось. Каждый спец прекрасно понимал, как должен вести себя в сложившейся обстановке. Находясь чуть в стороне, Лебеденко с Дубовым устроили перепалку, коверкая русские слова и добавляя в речь английские слова и обороты, которые хорошо знали:
— Ноу, Дик, не как подойти к станции метро, а как пройти к станции метро!
— О'кей! Дальше, где стоит дом № 5?
— Не стоит, Дик! Где находится дом № 5! И обязательно сказать название улица! Стрит, понимаешь?
— Не ты один мудрый, Ричи!
— Э-э, опять ты говоришь неправильно. Мудрый –  это другое, русские говорят умный!
Разговор услышал Шараф, удивленно взглянул на Флинта:
— Что это значит, мистер Харт?
Наемник спокойно ответил:
— А то, что я уже в Бутаре получил заказ русской мафии на устранение некоторых неугодных лиц, поэтому из Афганистана через Европу отправлюсь в Москву. Посему я приказал своим людям все время говорить по-русски. Они должны сойти за славян, выходцев из Прибалтики. Это не требует совершенного владения языком, но говорить по-русски они просто обязаны. Английский акцент сойдет за прибалтийский! Но это вас, по большому счету, не касается. Общайтесь со мной.
Шараф согласился:
— Хорошо, Флинт! Я сталкивался с гяурами и хочу отметить, твои люди неплохо владеют русским. Но акцент действительно заметен сильно. Однако ты прав, меня это не касается, как и твои дальнейшие планы.
Он указал на лимузин:
— Прошу в машину! Места, учитывая откидные боковые сиденья, всем хватит. Да и езды нам сто двадцать километров. В Исламабаде перейдем в привычный и более вместительный джип.
Флинт первым сел в салон. За ним в машине устроились бойцы Мамаева. Впереди заняли места Ариз и Шараф. Последний и вывел машину с территории местного аэродрома.
Мамаев нагнулся к Флинту:
— Что они сделают с «вертушкой»?
Наемник пожал плечами:
— Не знаю! Не думал об этом!
Шараф обернулся, спросил у Флинта:
— Беспокоишься о вертолете? Как бы на след твой не вышли?
Харт ответил:
— Догадливый!
Шараф успокоил наемника:
— Не волнуйся. Как только мы отойдем от Тара-Хамри на тридцать-сорок километров, бутарский вертолет взрывом разнесет на мелкие куски. Никаких следов! Наши люди уже наверняка работают с «Ми-8».
Флинт кивнул:
— О'кей!
И откинулся на сиденье, закрыв глаза. Его примеру последовали и офицеры «Стрелы». Лишь Дубов, имитируя дрему, продолжал следить за Флинтом, и тот чувствовал это! Что само по себе раздражало, но было вполне объяснимо. Русские страхуются. Делая это скорее не по необходимости, так как никакой необходимости в контроле над Хартом, посаженным на яд, не было, а по привычке, исходя из принципа –  страховка на боевом выходе лишней не бывает!
«Линкольн» отошел от Тара-Хамри на обозначенное Шарафом расстояние. Взрыва ни водитель, ни пассажиры «Линкольна» не слышали. Ариза кто-то вызвал по связи, и он, обернувшись, сказал:
— Вопрос с вертолетом решен. Да вы сами, если посмотрите назад, увидите подтверждение моим словам.
Спецназовцы последовали совету пакистанца и увидели высокий столб дыма над скрывшимся уже за холмом городом. Это горели останки взорванного вертолета.
Афганистан, 10 октября, 4.20
Старший лейтенант Гончаров вышел на опушку, за которой начинался подъем на перевал. Подал знак бойцам подгруппы, залег в яме под кустом, через мощную оптику стал осматривать склон. Летом это сделать было бы невозможно. «Зеленка» надежно закрывала перевал, исключая оголенные участки скал и утесов. Сейчас же листва опала, а вечнозеленые деревья не укрывали землю сплошь. Да и кусты поредели. Так что Гончаров имел полную возможность рассмотреть склон. На самой вершине он заметил то, что привлекло его внимание. А именно, сложенные кое-как, но явно недавно и человеком, три ряда небольших плоских камней. Причем длина кладки не превышала двух метров и закрывалась с обеих сторон кустами, по сухости листьев которых можно было сделать вывод, что кусты не росли на гребне перевала, а были выставлены в качестве маскировки. Неудачной, признаться, маскировки. Старший лейтенант начал осмотр гребня, уводя мощный бинокль вправо. В ста метрах от первой кладки заметил вторую. Полностью идентичную первой. Далее ни вправо, ни влево, насколько хватило обзора, Гончар ничего подобного не обнаружил. Вызвал Вьюжина:
— Вьюн! Гончар!
— На связи!
— Осмотрел перевал!
— Результаты?!
— Сам склон чист, если только духи не установили на нем «сигналок» и растяжек, а вот на вершине два поста наблюдения. Обитаемы ли они, неизвестно. Снизу я никого не заметил. Один прямо надо мной, другой правее 100 метров.
Мамаев проговорил:
— Как раз по флангам кишлака Назари, расположенного за перевалом. Ясно! Пройти между ними можно?
— Думаю, да, но страхуясь, прикрываясь и поодиночке. Но действовать против кишлака, имея их рядом с собой, невозможно!
— Это понятно! А выйти непосредственно на посты реально?
— Как и пройти между ними!
— Хорошо! Продолжай наблюдение за склоном, особое внимание уделяя постам. Я думаю, как нам лучше выйти к рубежу подготовки штурма, то есть на вершину перевала! Конец связи!
— Конец!
Вьюжин размышлял. Если Абдель предупрежден о начавшейся против него акции, то извещен и о том, что против него планируют использовать малые силы. Следовательно, у шейха не может не появиться желание наказать тех, кто решил поднять на него руку. Просчитать направления штурма кишлака несложно. И выставить засады тоже. Но выставить таким образом, чтобы их просто так обнаружить было бы невозможно. Где с южного направления можно было организовать капкан для штурмовой группы? На месте ее высадки, которое также просчитать несложно. На большом удалении от объекта десант не высадишь, там горы, и даже по-штурмовому выбросить подразделение трудно. Следовательно, остается лесной массив. В нем мест для сброса диверсантов раз, два и обчелся. Абдель в состоянии был заблокировать их все! И сжечь к черту и вертолет, и десант, после чего спокойно уйти. Но он выставляет посты наблюдения на перевале, которые разведка противника легко определит. Минирует склон? Это ничего не даст шейху. Спецы в состоянии пробить проход через любое минное поле. Значит, посты страховочные? И Абдель не ждет нападения. Возможно, он держит их для демонстрации. Кому и в каких целях, известно только шейху. А возможно, он решил использовать эти посты и для решения вопроса по Флинту. Зачем отдавать деньги британцу, когда можно организовать провокацию. Допустим, Абдель сам встречает Харта и ребят Мамаева. И выводит в сектор обстрела этих самых постов. С хребта неожиданно открывают огонь и валят Флинта. Боевики Абделя открывают ответный огонь, стрелки с поста уходят, шейх приказывает начать преследование, которое заканчивается ничем. Подельникам же Харта шейх ничего не платит, предъявив подтверждение перевода денег в Колумбийский банк. Но ими воспользоваться мог только Флинт. Его убили. Деньги вернутся обратно на счет плательщика через определенное время. Абдель отпускает людей Харта, сожалея о его гибели в результате коварных происков внутренних врагов. Наемникам ничего не остается, как убраться ни с чем или с минимальной суммой обратно в Британию. И Абдель организует эту переправку, хотя мог бы уничтожить и подельников. Но это ему не нужно. Наемники, вернувшись в Европу, доложат Блейку о том, что произошло в Афганистане. Претензий этот Блейк выставить Абделю не сможет, и шейх сохранит лицо, а с ним и возможность в дальнейшем использовать наемников-профессионалов Блейка. Сбросив тому дополнительный гонорар. Но он ни в какое сравнение не пойдет с теми деньгами, которые Абдель должен был выплатить самому Харту. Да! Так поступить шейх может! Да он так и поступит. И подтверждением подобного замысла будет, если Абдель позволит Флинту прибыть из Сарди в Назари вместе с подельниками. Потому что в случае, если шейх вдруг решил поступить честно, выплатив Флинту всю оставшуюся сумму, подельники Харта ему здесь не нужны. Их задержат в Сарди до возвращения Флинта. И далее переправят из Исламабада в любую западную страну, имеющую воздушное сообщение с Пакистаном.
Значит, что? Значит, надо решить, на что пойдет Абдель. На честный расчет с Флинтом? Или устроит его внезапную гибель? Первое вряд ли. Абдель хоть и богат, но платить не любит. Тем более за практически не доведенную до конца и не оправдавшую ожидания акцию. Следовательно, он применит что-то близкое ко второму варианту. Из чего следует, что посты наблюдения придется снимать до прибытия Харта с ребятами Мамаева в Назари, а не в начале штурма. Нельзя допустить применения Абделем этих постов в любом качестве. Иначе под серьезный риск ставятся Мамай, Лебедь и Дуб. С этим ясно. Теперь, как подняться на перевал и взять под контроль посты наблюдения? Пока взять под контроль. Обойти их? Но с флангов могут быть минные поля, на разминирование прохода уйдет масса времени. Идти между постами? Может сложиться та же ситуация, но здесь плотность минных заграждений не должна быть высокой. Или, разделившись, двинуть напрямую к постам и уже перед ними уйти в стороны? Перед собой, в секторе обстрела, минировать склон противнику не имеет смысла. Впрочем, есть еще время провести разведку и по флангам, и по остальным направлениям. Разведку на предмет обнаружения вероятных минно-взрывных заслонов. Что и проделаем. Немедленно. И, в принципе, если спецы не обнаружат мины, то они и выйдут на хребет. Вот и решение. Идти по четырем направлениям. Обнаружение мин –  доклад и перемещение на другое направление. Нет ловушек –  подъем на определенном участке и укрытие на вершине до подхода всей подгруппы. Так и работаем. Вьюжин вызвал по очереди всех офицеров своей усеченной наполовину группы «Стрела». Поставил задачу Гончарову начать подъем между постов, прижимаясь ближе к левой огневой точке противника. Буракова направил в обход с левого фланга, Бутко с правого, сам решил подниматься также между постов, но ближе к правой точке. При обнаружении минных полей и невозможности пройти их –  менять направление! Флангам уходить глубже на восток и запад, фронту смещаться к сектору прямой линии огня постов! Искать проход! В крайнем случае подъем прекратить и возвращаться на исходные позиции с одновременным докладом об этом командиру «Стрелы»!
Подразделение спецназа приступило к выполнению поставленной задачи.
Пакистан. Кишлак Сарди. 6.40
«Тойота», на которую пересела подгруппа капитана Мамаева, благополучно достигла участка прохода границы Пакистана с Афганистаном, находящегося в нескольких километрах от населенного пункта. Джип встретила конная группа, состоявшая из пяти всадников, включая представителя Абделя Туруса, и четырех оседланных лошадей.
Турус поздоровался с Флинтом как со старым знакомым:
— Ассолом аллейкум, уважаемый мистер Харт! Поздравляю с благополучным отходом из Бутара. Мы здесь уже и не надеялись вновь увидеться с вами!
Флинт усмехнулся:
— Напрасно не надеялись. Флинта не так просто завалить, и он всегда возвращается туда, где ему должны заплатить. Кстати, как чувствует себя наш дорогой шейх?
— Он в порядке. Ждет вас.
— О'кей! Можем начинать марш к Назари!
Турус кивнул на Мамаева с подчиненными:
— Так это и есть ваши люди: Охотник, Питон и Кореец?
— Нет, это офицеры русского спецназа.
Мамаев напрягся.
Но Турус оценил юмор Флинта. Рассмеялся:
— Было бы неплохо, если бы вы притащили с собой хоть парочку неверных псов. Тем самым обеспечили бы себе еще одну или две охоты!
Флинт резко ответил:
— Не много ли мы говорим, Турус? Я не намерен долго задерживаться в гостях у Абделя. Расчет, и мы с парнями тут же уходим из вашей страны.
— Понятно, понятно! Не надо горячиться, господин Флинт! Сейчас мы начнем марш, я только свяжусь с Абделем, и начнем. Шейх приказал сообщить ему, когда встречу вас.
— Поторопись, Турус!
Пуштун извлек рацию.
— Абдель? Я –  Турус! У меня все нормально… Да, четверо!… Нет, с виду заметно, что англичане… Хорошо… Есть. Сделаю так, как вы приказали!
Турус отключил станцию.
— Ну вот и все, можем отправляться в путь. В резиденции вас ждет достойный прием.
Флинт спросил:
— Абдель не захотел убедиться, что к нему прибыл именно я? Почему он даже не поздоровался со мной?
Турус пожал плечами:
— Не знаю, мистер Харт. У меня нет ответа на ваш вопрос.
— Ладно! Хорош болтать! Поехали!
Подгруппа Мамаева оседлала приготовленных для нее лошадей, и конный отряд двинулся по ущелью, уходя от границы с Пакистаном.
Шараф и Ариз, проводив отряд, сели в джип и, доложив Маджахуру о выполненном задании, выехали на дорогу, ведущую в объезд Сарди к Пешавару.
Конный отряд сразу же растянулся на десятки метров. Мамаев оказался между Лебеденко и Дубовым. Сопровождающие их душманы находились на достаточном удалении, и капитан мог воспользоваться рацией. Он вызвал Вьюжина:.
— Вьюн! Мамай! Можешь, ответь!
Майор ответил:
— На связи, Мамай!
— Мы с людьми Абделя конным отрядом идем по Ажрабскому ущелью.
— Так вас пропустили в Афганистан?
Вопрос командира удивил капитана.
— Да, но так и должно было быть!
— По плану да!
— У тебя возникли подозрения, Игорь?
— Точнее, предположения. Но ладно. О них позже и по необходимости. Я начал подъем на перевал. Он блокируется двумя постами, но постами слишком уж мутными.
— Не понял?
— Выставлены они открыто, по крайней мере со стороны лесного массива.
— Значит, Абдель не ждет оттуда гостей.
— Если бы так! Но давай, продолжай марш, я займусь своей работой. Встретимся в Назари!
— Один вопрос: «Оса» и «Зенит» блокировали ущелье с запада?
— Не знаю. Свяжусь с Шаповаловым, как выйду на хребет и оценю обстановку. Затем сброшу информацию тебе. Удачи! Конец связи!
— Конец!
Мамаев отключил станцию, огляделся. Дубов, следовавший сзади и видевший манипуляции капитана с рацией, показал большой палец правой руки. Сеанс связи остался незамечен душманами.
Перевел рацию в пассивный режим работы и Вьюжин. Вызов Мамаева застал его на склоне, когда майор прошел уже треть пути. Никаких ловушек ни он, ни остальные бойцы подгруппы, поднимаясь каждый на своем участке, пока не обнаружили. Командир «Стрелы», присев под куст, задумался. Итак! Группу Мамаева духи пропустили. Следовательно, находит пусть и слабое, но подтверждение версия возможной провокации Абделя. Что ж, это, в принципе, на руку спецназу! Лишь бы успеть опередить Абделя и начать штурм до того, как тот решится на акцию против наемника. Для этого главное быстрее выйти на хребет! Но и торопиться нельзя. Мины могут оказаться в любом месте, даже на самом хребте.
Вьюжин поднялся, поправил за спиной пулемет «РПК» и продолжил подъем. На середине склона его вызвал Гончаров:
— Вьюн! Гончар! Обнаружена растяжка! Обычная, не замаскированная!
— Дальше что видно?
— Дальше проволоки не вижу. Как не вижу и холмиков, характерных для противопехотных мин и разного рода зарядов-сигналок.
— Нейтрализуй растяжку и продолжай подъем!
— Есть!
Вскоре и Вьюжин наткнулся на растяжку. Непонятно было, на кого ставились ловушки. Открыто, без маскировки, прямого действия, что позволяло легко обезвредить их. Перекусив проволоку, майор двинулся дальше. Вышел на хребет метрах в тридцати от правого поста. Люди за камнями были, но… они спокойно спали, закутавшись в теплые одеяла! Еще одна загадка. На кой черт держать здесь спящих наблюдателей? Или они сами наплевали на службу? Но Абдель поддерживал в своем окружении строгую дисциплину. А тут такая вольность. А может, это и не наблюдатели на постах? А те самые «сюрпризы» в виде взрывчатки, завернутой в одеяла?
Возможно. И это следует проверить! Вьюжин кошкой метнулся к посту, залег за камнями, затих. Убедился, на посту не сюрпризы, а люди. И они действительно спали, отложив оружие в сторону. Непонятная беспечность. Или Абдель поднимет стрелков при подходе каравана с Флинтом? Не исключено. Но стрелки эти уже ничего не смогут сделать. Их участь предрешена появлением на вершине бойцов спецназа.
Майор отполз в сторону, вызвал подчиненных.
Все офицеры доложили, что без проблем поднялись на перевал. Вьюжин приказал сблизиться с постами и обосноваться возле них, не обнаруживая себя, но держа посты под контролем в готовности уничтожить стрелков Абделя, как только в этом возникнет необходимость. Спецы ответили, что приказ приняли. Майор подполз к каменной гряде, откуда начинался спуск в Ажрабское ущелье. И увидел перед собой внизу кишлак Назари. Тот лежал как на ладони. Особенно дом, словно прилепленный к скале противоположного склона. Только этот дом мог быть резиденцией Абделя. Его и предстояло штурмовать группе «Стрела» с двух направлений! Следует отметить, что Бураков с Бутко имели при себе автоматы «АК-74», пистолеты «ПМ», гранатомет «Муха» и огнемет «Шмель», а также гранаты для подствольника и оборонительные «Ф-1» с наступательными «РГД-5». Гончаров был вооружен бесшумным автоматом «Вал», «АК-74» и пистолетом. Сам Вьюжин тащил на себе пулемет «РПК» и бесшумную снайперскую винтовку «Винторез». Также и Гончаров с Вьюжиным имели гранаты «Ф-1» и «РГД-5».
Кишлак выглядел вымершим. Лишь двое часовых на плоских крышах домов несли службу. Создавалось впечатление, что конный отряд из Пакистана никто не ждет. Но оно было обманчиво. Не ждать Флинта Абдель не мог. И готовился к его приему. В своем прикрепленном к скале особняке. Внимательно глядя через мощную оптику ночного видения, майор увидел за узкими окнами дома довольно оживленные перемещения людей. Там готовили позиции! Что ж! Пока все идет по плану, и настало время связаться с Шаповаловым. Вьюжин включил рацию.
— Центр, я –  Стрела! Прошу ответить!
Генерал-лейтенант Шаповалов не спал.
— Слушаю тебя, Стрела!
— Нахожусь на рубеже подготовки штурма!
— Хорошо! Доложи обстановку!
— Обстановка немного странная. Подозреваю, что Абдель намерен подложить свинью Флинту.
— В смысле?!
Вьюжин объяснил генералу суть своих расчетов.
Шаповалов согласился:
— Скорее всего ты прав. Но я не услышал главного. Шейх находится в Назари?
— Это сейчас определить невозможно. Но чего ему опасаться? Или прошла утечка информации о нашем замысле?
— Не должна бы, но кто знает? Слишком масштабно мы действовали в Бутаре, и потом отряд засветился на аэродроме в Тайруне. Контрразведка по докладам советника сделала все возможное, чтобы исключить утечку информации. Но гарантии никто дать не может!
— С другой стороны, узнай Абдель о нашем появлении у Назари, он непременно предпринял бы контрмеры, и я вряд ли спокойно поднял бы своих ребят на перевал.
— Тоже верно. Но уверенности в том, что Абдель в Назари, у нас нет.
— Нет. Однако скоро все прояснится.
— Дай-то бог!
Майор спросил:
— Ребят «Осы» и «Зенита» перебросили в Афган?
— Да. Они уже блокировали ущелье в десяти километрах от Назари. Там, где после длительного участка непреступных скал, начинающихся западнее Назари, от скалы Дьявола возможен подъем на хребты, окаймляющие Ажраб.
— Ясно! Значит, готовим штурм?
— Ты уже должен быть готов провести его!
— Я и готов! Осталось за малым, дождаться прибытия конного отряда, встретившего Флинта с Мамаевым. И тут же начнем обработку объекта.
— Добро, Стрела! Проводи штурм без дополнительного согласования. Доклад по завершении операции!
— Есть!
— Удачи тебе, Игорь!
— Спасибо! Без нее, чувствую, нам не обойтись!
— До связи!
— До связи!
Вьюжин переключился на Мамаева.
Тот долго не отвечал. Наконец станция сработала.
— На связи, Вьюн!
— Почему молчал?
— Проходили участок сужения ущелья, рядом пристроился дух. Не мог же я при нем беседовать с тобой! Пришлось ждать выхода на широкий участок дна Ажраба. Сейчас отряд принял прежнее построение, и мы можем говорить.
— Понял! Первое, по «Осе» и «Зениту». Ребята Градовского с Дрониным заблокировали ущелье где-то в десяти километрах от Назари.
— Почему так далеко? Если Абдель сумеет ускользнуть, то он поднимется на перевал раньше.
— Не сможет! От места, где ты устроил позиции ожидания, до заслона групп отряда по обеим сторонам ущелья высокие отвесные скалы, по которым подняться, даже используя специальное снаряжение, невозможно.
— Ясно! Что на второе?
— А на второе следующее…
Вьюжин поделился с Мамаевым своими подозрениями насчет вероятных действий Абделя против Флинта.
Капитан выслушал майора.
— Что ж! Если шейх решится завалить Харта у собственной резиденции, мы его не защитим.
— Надо начать штурм дома Абделя, а ты его опознаешь сразу, он словно продолжение скалы, с ходу, как только выйдете к Назари. И начать с уничтожения сопровождающего вас конвоя.
— Понял! Так и сделаем!
— Где вы сейчас?
— А черт его знает! Я картой пользоваться не могу. Но уже, судя по времени марша, недалеко. Вы-то готовы поддержать нас?
— О чем ты спрашиваешь, Мамай? Конечно, готовы!
— Ну тогда до встречи в апартаментах Абделя!
— Ты аккуратней там!
— Как смогу и как учили. А учили неплохо. Все, конец связи!
— Давай, Стас, удачи!
Офицеры отключили станции. Теперь ими пользоваться не имело смысла. Обстановка ясна, задача определена, взаимодействие отработано. Осталась ерунда. Обработать объект –  резиденцию неуловимого и ненавистного Абделя Аль Яни! К этому спецназ был готов! Но не все на войне складывается так, как хотелось бы. Война –  большая мастерица преподносить сюрпризы, просчитать которые не по силам человеку. Человек может развязать войну, он в состоянии остановить ее, но полностью влиять на нее не может. Война сама влияет на человека, делая из него собственного заложника, часто превращая в изуродованный труп. Но мир до сих пор не научился обходиться без кровопролитий. И научится ли вообще? Большой вопрос!
Назад: Глава 4
Дальше: Глава 6