Карэн покинул усадьбу в каком-то необъяснимо-тревожном состоянии.

Может быть, виной этому был сон, который заставил его прошедшей ночью вздрогнуть от ужаса? Вообще, Карэн сны видел часто, но обычно забывал их сразу же по пробуждении. Но сегодняшний он помнил хорошо до сих пор.

К нему пришел Сагия. Да, тот, что уже гниет в дорогом гробу рядом с Богданом и его людьми на аллее бандитов загородного кладбища.

Карэн помнил, как он удивился, увидев во сне Петра живым. Он так и спросил:

— Ты разве не умер, брат? Ты жив?

— Нет, –  ответил Сагия. –  Смерть, брат, забрала меня к себе.

— Зачем же ты пришел, брат?

— Мне стало скучно там!

— Где «там»? –  спросил Карэн.

Сагия оскалил свои прогнившие зубы:

— Об этом, брат, рассказать невозможно, это видеть надо –  быть ТАМ! Но ты скоро все увидишь!

— Ты пришел, чтобы забрать меня с собой?

Ответа не последовало. Вместо Сагии перед Карэном стоял Богдан. Он спросил:

— Что же ты, босс, так неаккуратно работаешь?

— Тебе-то что от меня нужно? –  спросил Карэн.

— Ты подставил меня и моих людей, ответить бы надо! –  Богдан хрипло засмеялся.

Но появился Кара Богаев. Хоть один из живых! Он сказал:

— Что ты этих мертвецов, Карэн, слушаешь? Они в прошлом, ты Джуму послушай!

Богдан исчез, Кара остался.

— Как же мне его, Кара, послушать, он же далеко?

— Нет, Карэн, Джума рядом, совсем близко! И у него много денег, очень много денег. Поэтому-то и Сагия, и Богдан приходили. Всему причина деньги!

Кара исчез.

А на столе кабинета Карэна, куда его перенес сон, стояла десантная сумка Джумы.

Там лежали деньги, о которых говорил чеченец.

А в голове Карэна кувалдой –  открой сумку и возьми то, что принадлежит тебе по праву! Но он уже получил свою долю, что еще может ему принадлежать?

На этот вопрос ответить было некому.

Кабинет, почему-то задрапированный широкими черными траурными лентами, засветился неестественным светом. Бледно-зеленоватым светом! Такого цвета часто бывают лица покойников.

А сумка уже не на столе, а на диване, в неизвестно откуда появившемся черном деревянном гробу.

И опять внутренний голос –  возьми то, что принадлежит тебе! Открой сумку и возьми! Карэн подчинился.

Он подошел к гробу, который при приближении раскрылся перед ним. Это не смутило Карэна. Он смотрел на сумку.

Протянул руку, рывком расстегнул «молнию». И тут же отпрянул назад, а кабинет наполнился истерическим хохотом, вырвавшимся из сумки.

Внутри нее смеялись отрубленные, окровавленные головы!

Сагии, Богдана, Джумы и… его, Карэна, изуродованные головы!

Он в ужасе хотел закрыть уши руками, но те рассекли пустоту.

— Что же ты, хозяин, воздух ловишь, –  услышал он собственный голос, –  я, твоя голова, здесь, в сумке. Возьми меня! Человек не может жить без головы!

Карэн вновь подошел к гробу, который принял свой первоначальный вид. Взял в руки собственную голову, поставил на плечи. А в сумке уже полусгнившие черепа, с длинными редкими волосами на лоскутах истлевшей кожи и черными пустотами вместо глаз, носа, рта раскрылись, как шкатулки. Из них начали выползать змеи, двухметровые кобры, и все они, разинув пасти, обнажив красные влажные внутренности и клыки размером в средний палец, потянулись к нему.

Голова его страшно закричала.

Карэн проснулся в холодном, липком поту.

Вскочил с постели, отбежал к окну. Первым делом ощупал голову, включил везде свет. И только тогда понял, что видел всего лишь сон.

Его даже объяснить нельзя, до того он был абсурдным. Но к чему он приснился ему? Карэн вызвал охрану.

Вошел бандит с погонялом Бритва, держа в руке пистолет-пулемет «кедр».

— Проблемы, босс? –  спросил он, быстрым взглядом окинув спальню, особенно шторы на окне.

Перевел вопросительный, спокойный взгляд на хозяина. Тот подошел к нему, чуть не шепотом спросил:

— Слушай, Бритва, ты сны видишь?

— Сны? –  удивился вопросу охранник. –  Вижу, когда сплю!

— Понятно, что когда спишь, а что видишь? Кошмары видишь?

— Вижу, конечно, и как раз больше кошмары, особенно когда пережру водки вечером. Ночью такое приснится, что хоть простыню выжимай…

— Но сны что-то означают?

— В этом, босс, сомневаюсь!

— Что так?

— Я как-то раз к толкователю снов ходил.

— Серьезно? И что он?

— Она! Старуха лет под двести, трухлявая, словно плесенью покрытая, а вонь от нее, как от трупа, что недели две в тепле пролежал. В натуре, говорю!

— Ты ближе к теме, Бритва!

— Вот я и говорю, в выходной день это как-то было. Волк уговорил пойти, его тоже кошмарики замучили по ночам. Ну, приходим к ней. Она хоть и гниль натуральная, но глаза острые, как нож, и пальцы на руках… Я таких пальцев даже пацаном в мультиках про Кощея не видал. Длинные, согнуты в разные стороны, словно переломаны специально, и ногти, куда там нашим шлюхам, сантиметров по десять длиной и свои, не накладные. А изба в деревне –  землянка, вместо крыши мох на черной соломе, чтобы войти в перекосившуюся дверь, пополам согнуться надо, а внутри вонь, и травы вокруг да свечи, где только можно, горят. Меня чуть не выполоскало тогда!

— Бритва, ты короче можешь?

— Волчара с ней побазарил, она попрыгала вокруг него, заставила какую-ту херню выпить и выгнала. Сказала, не нажирайся боле, кошмары и отпустят! Это она Волку посоветовала, дура. Я уж в обратку собрался, но зашел все-таки. Нос рукой закрыл и рассказал последний сон. А приснилось мне, что стою я в грязи по пояс, а вокруг морды рыбьи торчат. Рты пооткрыли, воздух глотают, и вокруг везде рыбы, даже в грязи, возле самых яиц одна притулилась. Я еще подумал, не щука ли? А то наделает, сука, делов!

— Дальше, Бритва. Как тебе колдунья сон истолковала?

— В натуре, колдунья! А сказала, что грязь к болезни, а рыба крупная к деньгам! И что вы, босс, думаете? Угадала плесень? Хрен там! И не заболел, и денег не увидел, сотня баков, что у Волка вечером в очко сбил, не в счет. После этого я в сны не верю. Так, фуфло!

— Ладно, иди.

— И вас, видать, кошмарики посетили. Извините, конечно, но коль так, то коньячку граммов двести на грудь бросьте, полегчает. Все кошмары вмиг свалят. По себе знаю!

— Иди, сказал! –  повторил Карэн.

Охранник вышел из спальни.

Но Карэн последовал его совету, выпил сто граммов коньяка. Этой дозы оказалось мало, он еще добавил сотку. И все же уснуть ему больше не удалось. Сон как рукой сняло, хотя спиртное и успокоило немного.

«Проклятые нервы, –  подумал Карэн, –  когда же все это кончится?»

Когда Джума наконец покинет Россию?

Карэн сел в кресло, налил еще рюмку.

Теперь он пил не спеша, мелкими глотками, строя планы на будущее.

И планы эти были напрямую связаны с Джумой и Кларой Кунэ. Первая партия крупной наличности должна будет поступить по дипломатическим каналам одной из африканских стран в течение последней недели следующего месяца, в июле. Двадцать миллионов долларов. Конец июля и август отводились Карэну на поиск каналов приобретения больших партий оружия и взрывчатки. Причем упор делался на взрывчатку! Она должна была разойтись по пяти самым крупным городам России, чтобы в один из праздничных дней осени рвануть многочисленными взрывами. Наемники для проведения террористических актов еще с прошлой осени обживали города, где должны были уничтожить тысячи мирных людей!

Оружие должно было уйти в Чечню, в руки наемников-арабов, которые в настоящее время заканчивали обучение в пакистанских лагерях и в конце лета планировались к переброске в Россию. Не напрямую в Чечню, по известным ФСБ каналам, а через центр, через Москву. В общем, Джума готовил к реализации грандиозный и чудовищный план массированного удара по России.

Но Карэн не дурак! Он понимал, что возня с наемниками-арабами лишь прикрытие для проведения террористических актов в мирных городах. На них делает главную ставку полоумный Джума. А это гарантированная гибель тысяч и тысяч людей. Бандит останется «за бугром», а он, Карэн, в этой мясорубке в России, по сути, одним из руководителей этих актов! Долго ли он пробудет на свободе? Вряд ли! ТАКАЯ агрессия вызовет адекватную реакцию карательных органов государства, спецназ всех ведомств перевернет все, но найдет следы, которые приведут прямо к нему. А ему это надо?

Нет уж, друг Джума, ты присылай деньги, а он, Карэн, найдет им применение. Но не в исполнении сумасшедших идей бесноватого маньяка! В первую очередь надо будет найти людей –  завалить Джуму там, «за бугром», а самому скрыться. Капитал, который Карэн приобрел за годы сотрудничества с Джумой-Бандитом и Кулан-Беком, плюс предстоящие поступления вполне обеспечат Карэну возможность свободно свалить куда-нибудь в Южную Америку. Апян любил бразильские и венесуэльские телесериалы. Вот туда-то он уйдет, полностью сменив личину. Где-нибудь на тихом, но хорошо охраняемом ранчо проведет остаток своей жизни. Кто его будет искать? Джума, если его не удастся сразу убрать? Ерунда! Там Бандит не страшен. Ибо охота будет обоюдной! Да еще есть и такая организация, как Интерпол. Которому можно скинуть убойный материал на чечена, через подставное лицо, естественно. Так что за будущее Карэн был спокоен, осталось прожить настоящее время в настоящей стране, а не в мыслях за океаном. Страшное таилось здесь, в России, возможно, совсем рядом! Знать бы, где конкретно?

Так, за мыслями, Карэн просидел до восьми часов, опустошив всю бутылку коньяка, причем ни на йоту, как ему казалось, не потерял остроту мышления. Коньяк полностью успокоил его и настроил на работу. От кошмаров сна не осталось и следа.

И Карэн, получив сигналы от бывшего сопровождения Джумы и курьера, матери Галины, отдал приказ подготовить технику, людей и вооружение для убытия в Питер.

Выехали бандиты строго во время, определенное Карэном, двумя машинами. Еще две тачки ушли на трассу раньше. Люди в них с разных позиций должны были определить, не ведется ли за бандитом внешнего, постороннего наблюдения. Возможно, это была чрезмерная перестраховка, Карэн в сложившейся обстановке не видел какой-либо опасности, но все страховочные машины выслал.

Они по очереди доложили то, что и ожидал Карэн: наблюдения за его кортежем не ведется!

Пройдя почти половину пути, застряли на каком-то провинциальном, задрипанном посту ГИБДД, где и было-то всего два мента –  прапорщик и сержант. Но докопались инспектора по полной программе. Тем более обнаружив оружие! Хотели было тревогу на всю область поднять. Хорошо хоть не сделали этого. Карэн вовремя сообщил, что «кедры» законно зарегистрированы в одной из охранных фирм. Это немного успокоило милиционеров, но им было мало предъявления талонов, разрешающих ношение такого оружия. Прапорщик сделал запрос в вышестоящие органы своего ведомства. Мент выслуживался, а он, Карэн, терял время! Но сделать ничего не мог. Не мочить же мусоров, хотя сделать это было проще простого. Дорога пустынна, свидетелей не было, никто и внимания не обратит на их отсутствие. Но нельзя! Пришлось ждать около сорока минут, пока прапор не угомонился, получив какое-то распоряжение сверху, и не отпустил машины.

Думая, что легко может снять пост, Карэн глубоко заблуждался.

Он не знал, что каждый его человек, да и он сам, все время проверки находились под прицелом десяти бойцов ОМОНа, цепко державших банду из лесополос, с обеих сторон дороги. Бойцов, имеющих приказ открыть огонь на поражение в случае применения насилия в отношении инспекторов.

Пост ГИБДД свою задачу выполнил, придержав Карэна перед Шереметьевом.

«Мерседес» Апяна прошел населенный пункт, практически не сбавляя скорости. Карэн откинулся на заднем сиденье, задремал.

Приличная доза коньяка, бессонная ночь и наступившее расслабление сделали свое дело, он уснул.

Водитель джипа сопровождения «Гранд Чероки» постоянно следил за тылом в зеркало заднего вида.

Ему показалось, что один раз, недалеко от Шереметьева, сзади обозначился посторонний джип, это насторожило его. Но джип как мелькнул вдали один раз, так больше не появлялся.

И все же водитель передал свои подозрения начальнику охраны:

— Волк! Сзади как будто джип нарисовался, потом пропал.

— И что?

— Да так! Докладываю, ты же старший в машине.

— Этих свалочных джипов «из-за бугра» сейчас развелось, как грязи! В каждой деревне, наверное, есть, особенно у фермеров, они, прикинь, на них навоз по полям развозят, сам видел. Это тебе не пять-шесть лет назад.

— Мое дело предупредить.

— Точняк! Предупредил и не отставай от «мерина» босса. Скоро опять пост, понатыкали мусора кормушек своих чуть ли не на каждом перекрестке! Как бы опять какой мудак прапор не попался. А то вновь будем загорать под его дрочилово. Так до ночи в Питер не попадем! А мне, честно говоря, что-то бабу захотелось. Аж невтерпеж! Как приедем, сразу пару блядей сниму, на всю ночь, одну блондинку, другую шатенку, но с волосами под ежик. И чтобы у обеих буфера были, что твои фары, но не силикон. И кормой в оттяжку. На всю ночь сниму! Прикинь, в руке бокал с шампанским, одна соска у тебя между ног, другая соски лижет. Обе голые, в чулках черных, с поясами!

Водитель Гуля заерзал за рулем, повернулся к подельнику:

— Волк! Пошел бы ты на хер, а?

— А чего?

— Заткнись!

Но тот продолжал подначивать Гулю:

— Нет, а че? И у тебя зашевелилось? Так давай групповуху устроим, еще лучше будет!

— Сначала доехать надо до твоих шлюх.

— Доедем! Все вокруг спокойно. Если бы нас менты хотели взять, то уже на том посту и повязали бы.

— Ладно! Включи музыку, в сон что-то клонит. Чего-нибудь убойное, долбежку какую.

— Пацаны спят сзади.

— Задние и боковые колонки отруби, выведи звук на передок.

Волк засмеялся:

— На чей передок, Гуля?

— На свой, придурок! И кончай прикалывать, ты знаешь, я не люблю этого!

Вскоре музыка заполнила салон, не мешая, однако, спать тем, кто развалился на заднем сиденье.

«Мерседес» и джип «Гранд Чероки», спокойно пройдя пост, приближались к лесному массиву.

Горелов вел машину так, чтобы ее не было видно карэновскому кортежу. Он спросил:

— Гена, сколько до леса?

— Двенадцать километров.

— Через три километра пойдем на сближение с бандитами, приготовь «бизон» и гранаты. Твоя задача…

Майор объяснил капитану то, что тому придется сделать при атаке.

— И внимательнее, Гена! Залог успеха в точности выполнения моих указаний. Закрепи ремень безопасности, болтанка предстоит нехилая.

Борзов надел ремень безопасности, закрепил его.

То же самое проделал и Горелов.

— Не будет ремень мешать работать? –  спросил Дмитрий.

— Нет, все нормально.

— Так, готовность –  полная! Начинаем акцию!

Горелов прибавил обороты, и джип преследования резко ускорил ход. Уже через минуту он вышел на расстояние визуального контакта с противником.

Это заметил и водитель «Гранд Чероки».

— Волк! Джип сзади!

— Да?

Старший машины сопровождения нагнулся, посмотрел в объемное зеркало заднего вида. Оценил автомобиль, который неуклонно приближался к ним:

— Тачка почти новая, движок форсирован по скорости, двести набирает легко, сейчас идет где-то сто шестьдесят километров в час. Момент!

Он вызвал «Мерседес».

Ответил Бритва:

— Чего тебе, Волк?

— Тачка крутая сзади подозрительная!

— Номера видишь?

— Нет, но скоро увижу, она приближается.

— Это ты про «Тойоту»?

— Ну да!

— Сейчас вижу, неплохо идет!

— Боссу сообщи, пусть скажет, че делать-то?

— Карэн спит. А делать ничего не надо, только сбрасываем скорость до сотки. Посмотрим, как среагирует «Тойота». Пройдет мимо, попутного ей в спину. Тоже притормозит, будем разбираться, а пока всем приготовить стволы, окна закрыть!

— Понял! Гуля! –  обратился Волк к водителю «Чероки». –  Закрой окно, скорость на сто!

Водители «Мерседеса» и «Гранд Чероки», синхронно сбросив скорость, оставив дистанцию между собой прежней, наблюдали за стремительно настигающей их «Тойотой».

Джип Горелова приближался. Противник вошел в лес! Время активных действий наступило! Дмитрий включил сигнал обгона, вывел вездеход на полосу встречного движения, оценил дистанцию между машинами Карэна.

Метров семьдесят. Нормально, есть оперативный простор!

— Гена, приготовься!

— Готов!

Горелов поравнялся с «Гранд Чероки», сбросив скорость, приказал:

— Начали!

Капитан Борзов опустил боковое стекло, и по джипу бандитов ударил пистолет-пулемет «бизон».

Стекла «Гранд Чероки» с левого бока и сзади разлетелись на мелкие осколки. Тут же в салон полетела граната, которая упала под ноги частью расстрелянных бандитов на заднем сиденье.

Горелов в момент броска «Ф-1» вновь резко ускорил ход, что позволило ему за три секунды вырваться вперед «Чероки» метров на десять. Он вылетел на обочину встречного движения, откуда «Мерседес» открылся как на ладони.

Сзади, сбоку раздался взрыв.

«Гранд Чероки» подбросило в воздух.

Дверцы джипа вынесло на дорогу, а вместе с ними и пару нашпигованных осколками трупов. От взрыва топливного бака джип перевернуло и снесло с дорожного полотна, он сразу же врезался в гущу деревьев, полыхая неестественно-рыжим огнем.

Но это произошло за спиной офицеров спецназа, они лишь слышали взрывы; едва они прозвучали, Борзов из окошка уже ударил по левому переднему колесу «Мерседеса». Автошина лопнула, разорвавшись на куски, литой диск разлетелся на мелкие осколки.

Водитель «мерса» попытался затормозить, но и по нему ударил Борзов. Что-либо предпринять, чтобы выровнять иномарку, было поздно. Ее развернуло поперек дороги и опрокинуло. Хватило скорости и в сто километров в час! Один оборот, второй.

Горелов, резко затормозив, остановил свой джип, тут же выскочил из него.

— Вперед, Гена, –  приказал он, подхватывая брошенный ему капитаном «клин».

Офицеры побежали к «Мерседесу», который, также слетев с асфальта, только на левую по ходу сторону, крышей врезался в огромный дуб. Крутую иномарку согнуло пополам и отбросило на колеса. «Мерседес», переломленный посередине, с деформированными стойками и дверцами, стоял недалеко от дуба!

Но люди внутри, кроме пораженного Борзовым водителя, были живы. Система безопасности, отлично продуманная немцами практически для всех аварийных ситуаций, сохранила жизни трем бандитам.

Горелов подошел к машине сзади, там внутри кто-то шевелился, пытаясь выбраться из железного капкана. От бедра из «клина» он выпустил весь магазин в салон, слева направо. Девятимиллиметровые пистолетные пули пробили сиденья вместе с людьми.

Обошел машину, заглядывая в смятые окна. Все бандиты, включая Карэна, были мертвы. Последний получил в затылок сразу пять пуль, отчего череп его раскололся, все лицо было разворочено, вместо него –  сплошное кроваво-мозговое месиво.

Горелов поднялся.

— Гена, собери гильзы. Все двадцать штук. Вернись на джипе к месту атаки «Чероки», рассыпь их там по ходу движения сюда, возьми «клин», брось его в горящий джип. Потом… смотри прямо и влево, видишь участок заболоченного пруда?

— Вижу!

— Выбрось туда «бизон» и оставшуюся гранату. У нас должно остаться только табельное оружие. Да смажь пастой руки, чтобы пороховой налет и запах убрать.

— Понял!

Капитан приступил к выполнению приказа Горелова.

Дмитрий же безучастно смотрел на развороченный и расстрелянный «Мерседес», думая о другом.

— Ну вот, Костя, и все! Теперь уже окончательно все! Убийцы твоей семьи сдохли, как собаки. Ты доволен? –  тихо проговорил майор.

Горелов посмотрел вверх, на небо. И ему показалось, что облако, зависшее над лесом, поняло его, вдруг брызнув на землю скупую порцию крупных дождинок. Друг отблагодарил его прикосновением освежающей влаги!

Дмитрий поднялся на дорогу. Дождался Борзова. Тот все сделал, как надо! Горелов достал специальный аэрозоль, брызнул в салон машины, убирая и из него пороховую гарь. Засунул баллон, на котором красовалась этикетка женского лака «Лоск», в сумку, закрыл ее, вывел автомобиль на противоположную обочину, вышел, встал рядом с джипом.

К нему подошел капитан Борзов.

— Сваливать бы надо, майор? Скоро здесь не только менты и медики будут. Джип разгорелся не на шутку, как бы лес не взялся пожаром!

— Сваливать? Нет, Гена, напротив, мы и вызовем гаишников, «Скорую» и пожарных!

Он достал сотовый телефон, набрал 02.

Ему ответил дежурный какого-то неизвестного РОВД. Горелов сообщил, что на семьдесят восьмом километре от Шереметьева, на самом въезде в лес, произошла довольно странная автокатастрофа с многочисленными человеческими жертвами, которой предшествовала автоматическая стрельба и взрывы, чему он с товарищем стали невольными свидетелями. Одна из машин горит, огонь грозит распространиться на лес, так что нужны пожарные машины.

Дежурный предложил информатору представиться, и когда узнал, что им является офицер центрального аппарата ФСБ, попросил:

— Не могли бы вы, товарищ майор, остаться на месте происшествия до прибытия соответствующих служб со следственной бригадой ГИБДД района, которые будут высланы немедленно и прибудут на 78-й километр максимум через полчаса!

— Хорошо, капитан, –  ответил Дмитрий. –  Пожарных в первую очередь поторопите, я жду ваших сотрудников!

Он отключил связь.

Борзов спросил:

— Теперь Веригину доклад?

— А куда деваться? Представляю его реакцию. Он же в курсе моих отношений с Карэном, с покойным Карэном. Ох и взовьется! Сразу же все поймет! Но делать нечего, докладывать надо.

Горелов по спутниковой связи вызвал генерала.

Тот ответил почти сразу:

— Веригин, слушаю!

— Майор Горелов, товарищ генерал!

— Это я понял. Что у тебя?

— Карэн погиб!

— Что? Не понял?

— И Карэн, и все его сопровождение отправились в мир иной! На участке семьдесят восьмого километра от Шереметьево, при въезде в лесной массив.

Какое-то время генерал молчал, затем спросил:

— Что это значит, Горелов?

— Да черт его знает! Мы с Борзовым шли сзади, даже на видимость с ними не сближаясь. Потом…

— Что было потом, ты, майор Горелов, мне в кабинете лично доложишь! Немедленно в Москву. В Управление!

— Не могу немедленно, товарищ генерал, мы тут с Борзовым милицию с пожарными вызвали, те попросили подождать их прибытия. Мы обещали. Нехорошо как-то получится с нашей стороны! К тому же мы единственные свидетели бандитской разборки на дороге и обязаны дать показания органам следствия.

— О какой разборке ты говоришь, Горелов? Что ты мне лепишь, майор?

— А вот об этом, с вашего, естественно, позволения, товарищ генерал, нам лучше поговорить наедине в кабинете Управления. Но если вы настаиваете…

— Ладно, оставайтесь на месте, вешайте местным сыщикам лагман на уши, на это ты, Горелов, большой мастер. Но затем в Москву, я буду ждать тебя в Управлении. Хоть до утра! Конец связи.

Горелов отключился.

— Вот так, Гена! Веригин намерен ждать меня у себя в кабинете до утра. Плохой признак, капитан, хотя, как знать, может, и сойдет с него гнев до утра-то, за ночь бессонную, а?

— Все может быть!

Майор посмотрел на дорогу.

Как ни странно, всегда оживленная трасса сегодня была почти пуста, но машины по ней все же проходили. И большегрузные «КамАЗы», «МАНы», «Вольво», и легковушки, водители и пассажиры которых с интересом разглядывали опрокинутые машины и пожар.

Горелов выставил на крышу джипа «мигалку», включил ее, а Борзова отправил на полотно, заставлять транспорт не задерживаясь проходить мимо. Еще зевак тут не хватало!

Пожарные машины прибыли первыми.

Они сошли с дороги, развернулись по боевому расчету, быстро погасили джип бандитов и начавший разгораться лес.

За ними появились и две «шестерки» ГИБДД.

К Горелову подошел офицер в звании капитана.

— Капитан Рудаков, –  представился он.

— Майор Горелов, а это, –  Дмитрий указал на Геннадия, –  капитан Борзов, ФСБ. Вот наши документы.

Капитан милиции бегло осмотрел удостоверения, вернул их владельцам.

— Вы видели, как это произошло? –  спросил он.

— Да.

— Вы не против дать показания?

— Это наш долг, капитан, не правда ли? Только просьба сделать все быстро. Начальство ждет нас в Москве.

— Но вы ехали, судя по тому, как стоит ваш джип, в сторону Питера?

— А вот это, капитан, вас не должно интересовать, куда и зачем мы ехали! Как и то, что мы вообще делаем по службе! Ехали мы действительно в Питер, но приказ командования возвращает обратно, а приказы у нас обсуждать не принято. Я понятно объяснил?

— Вполне! Тогда расскажите, пожалуйста, чему конкретно вы стали свидетелями? Наташа, –  позвал он женщину-прапорщика, прибывшую вместе с капитаном.

Она подошла к офицерам.

— Здравствуйте, –  вежливо поздоровалась женщина и обратилась к своему начальнику: –  Я слушаю вас, товарищ капитан!

— Наташа, перед тобой офицеры безопасности, –  женщина уважительно посмотрела на Горелова и Борзова, –  они стали свидетелями катастрофы, запиши их показания и составь протокол по всей форме.

Наташа развернула папку, устроилась на капоте джипа.

Горелов выдал свою версию случившегося, которую приготовил для генерала Веригина.

Прапорщик оформила протокол, где Дмитрий и Борзов расписались.

— Ну вот, капитан, –  обращаясь к сотруднику милиции, произнес Горелов, –  все, что требовалось, мы сделали, и теперь уезжаем. Но, думаю, наш экстренный вызов в Москву напрямую связан с этой катастрофой. Так что особо не напрягайтесь в расследовании. Скорее всего, это дело заберем к себе мы, ФСБ. По крайней мере, предпосылок к этому более чем достаточно, но о них я вам ничего говорить не буду. До свидания!

— Счастливого пути!

Горелов развернул джип и, набрав скорость, повел его в сторону столицы. Через час, передав руль Борзову, он проинструктировал капитана, как вести себя с генералом. Добавив в заключение:

— Но, Гена, чувствует мое сердце, ты Веригину нужен будешь постольку-поскольку. А вот меня он будет разводить по полной программе. Что у него, кстати, очень хорошо получается!

Дмитрий взглянул на часы: 21-23.

Да, придется генералу эту ночь провести в кабинете. Они с Борзовым прибудут в Москву не ранее трех часов утра.

Горелов включил музыку, откинулся на своем сиденье, задумался.

Сумерки плотно легли на землю, Борзов включил фары ближнего света.

Дмитрий же мыслил: ну вот и все! Теперь все!

От генерала он отобьется.

Вопрос в другом: дал бы тот ему хоть пару суток, перед тем как отправить в Чечню.

На срок отпуска генерал и смотреть не будет, но вот пару-тройку дней после всего, что произошло, провести вместе с Ольгой было бы неплохо. Даже необходимо!

Надо найти момент и как-нибудь попробовать решить этот вопрос.

Договорившись на смену через два часа, Горелов, уставший до предела, уснул.