Глава 6
Николаев и Воробьев прошли в кафе Графа. Там, как всегда, не было посторонних клиентов, только сам Быстров, пара охранников и бармен.
Граф увидел их и приказал Воробьеву:
— Свободен! — Он перевел взгляд на Николаева — А ты проходи, присаживайся.
Прапорщик устроился напротив Быстрова.
— Слушаю вас, Сергей Владимирович.
— Что за бойню ты устроил в «Согдиане», Рома?
— Вот вы о чем! Помнится, при первой нашей встрече я услышал, что дела шоферские вас не касаются.
Быстров посмотрел на Николаева.
— Я, кажется, задал вопрос, Роман Сергеевич. На них всегда отвечают. Я к этому привык. Так что изволь объясниться.
— Да вам уже и без меня все в подробностях доложили.
— Рома!..
— Хорошо. Палыч решил наказать меня за то, что я работаю не по правилам, установленным им. Замечу, что никаких законов просто нет. Есть, точнее был, беспредел Ильина и приближенных к нему лиц. Сначала мы поговорили. Он предупредил меня, я — его. Ничего бы не было, однако Палыч принял решение наказать меня. Вот так все и вышло.
Граф откинулся на спинку кресла.
— А скажи, Рома, где это ты так научился драться?
— Вам же известно, что я служил в элитном спецназе ВДВ. А там подготовка серьезная, да и повоевать пришлось немало. Как ликвидатору мне приходилось снимать таких рексов, которым Палыч, Шрам, Степан и Серый, вместе взятые, в подметки не годятся. В кафе я работал в щадящем режиме, иначе оттуда вынесли бы четыре трупа.
— Крутой!.. — проговорил Граф. — Что ж, браво! Мне действительно рассказали, как ты играючи разделался с крепкими ребятами. А почему, Рома, ты не сообщил о произошедшем нашему товарищу майору Шарнину?
— Зачем отвлекать человека от службы по пустякам?
— То, что ты сделал с Палычем и компанией, пустяки?
— Конечно. Неделю-другую отойдут в больнице и снова будут как новенькие.
— Нет, — проговорил Быстров. — У Кривова закрытая черепно-мозговая травма. У Серого сломана челюсть. Пальцы не в счет, это действительно мелочь.
— Вероятно, Шрам получил травму, ударившись головой о столик. В этом моей вины нет, как и в том, что у Серого оказалась слабая челюсть. Да и вообще потасовку начал не я, а Палыч. За свои поступки приходится отвечать. Не мог же я допустить, чтобы четверо козлов изуродовали меня!
— Но ты понимаешь, что теперь полиция вынуждена будет завести на тебя уголовное дело?
Николаев спокойно пожал плечами и заявил:
— Пусть заводит. Я защищался, и следствию придется признать это.
— А нам нужен шум?
— Вас-то он каким образом зацепит? Подрались таксисты, эка невидаль.
— Тебя не беспокоит твое положение. Это что, отчаянная смелость или самонадеянная бравада?
— Ни то и ни другое, Сергей Владимирович. Это реальная оценка обстановки.
Граф повернулся к бармену и потребовал виски. Официант принес два бокала.
Николаев отодвинул свой.
— Вы же знаете, я за рулем.
— Юра! — вновь крикнул Граф бармену. — Чашку кофе.
Николаев выложил на стол пачку сигарет и спросил:
— Разрешите?
— Кури.
Роман закурил, Граф сделал глоток темно-коричневой жидкости.
— Ладно, — сказал он. — Никакого следствия не будет. Шрама мы положили в частную клинику. Его травма не опасна. Серый со Степаном залечат раны дома.
— Мне благодарить вас?
— Нет, заплатить за лечение.
— Тогда проще добить их. Похороны обойдутся дешевле.
— Ты это серьезно?
— А вы?
— Ладно. — Быстров улыбнулся. — Мы поняли друг друга. Как тебе Белка? — неожиданно спросил он.
Николаев с удивлением посмотрел на Быстрова и уточнил:
— Это Людмила, что ли?
— Людмила, Белка — одно и то же.
— А что значит как она мне? Обычная проститутка, внешне привлекательная, вроде не глупая, как большинство ее подружек.
— Я имею в виду, как она тебе в постели?
— Никакой постели не было. Я довез ее до дома и вернулся сюда.
— Она приглашала тебя к себе?
— Приглашала, предлагала рассчитаться натурой.
— Хочешь сказать, что ты отказался?
— Отказался.
— Почему?
— Потому что у меня уже есть женщина.
— Да, странный ты человек. Белка — привлекательная девочка. Клиенты за ней в очередь встают.
— Это их дело.
Граф рассмеялся:
— Представляю, что сейчас чувствует Белка. Ей отказали! Теперь она тебя возненавидит.
— А мне без разницы ее отношение к моей персоне.
— Ладно, вернемся к теме. Раз ты оставил бригаду водителей без начальника, то тебе и рулить ею.
— Нет уж, избавьте, Сергей Владимирович. Я сам по себе. Бригадира пусть шоферы сами выберут. У нас же в стране демократия.
— Конечно, демократия, да еще какая! Значит, не хочешь стать бригадиром?
— Нет.
— Что ж, насильно мил не будешь. Но, Роман Сергеевич, я прошу тебя больше не устраивать рукопашных боев.
— Эта просьба не ко мне. Не полезут — ничего не будет. Я человек по натуре мирный, спокойный, но злить меня не надо.
— В этом я уже убедился. Что ж, не хочешь быть бригадиром, таксуй. Но помни, хоть ты и показал всем, что можешь постоять за себя, все же мой совет не забывай. Ходи и оглядывайся. Палыч не тот человек, который готов прощать обиды.
— Я оглядываюсь, Сергей Владимирович.
— Ладно, иди. А то, что не обратился в полицию, я оценил.
— До свидания, Сергей Владимирович. Спасибо за кофе.
— Давай!
Николаев прошел к машине, постоял еще час в ожидании клиентов. Никто не подошел, и он решил ехать домой. На Кольцевой дороге его телефон сработал сигналом вызова. На дисплее светилась буква «С». Значит, звонил командир отряда.
— Да?! — ответил прапорщик.
— Тебя не выгнали с работы? Я имею в виду из района вокзалов?
— Напротив, Граф предложил место Ильина.
— И ты, конечно, отказался.
— Не связывать же себе руки!
— Правильно. Мы пробили проститутку, которую ты отвозил домой.
— Есть что-нибудь интересное?
— Есть, но об этом поговорим позже. Как поставишь машину на стоянку, зайди в пивной бар, который недалеко от твоего дома.
— Хорошо. Ты сам будешь там?
— Я уже в баре. Здесь продают неплохое пиво.
— Где-то через полчаса подойду.
— Жду!
Проводив Николаева, Быстров допил виски, взял со стола телефон, набрал номер:
— Элла, добрый вечер, дорогая!
— Добрый, Сережа.
— А почему голос грустный?
— Когда ты вечером звонишь, это значит, что ночью не приедешь домой. Я не права?
— К сожалению, права, дорогая. Но у меня такая работа.
— Понимаю. Ужинаю одна.
— Не грусти, завтра постараюсь освободиться пораньше.
— Ничего, я привыкла.
— Ты у меня молодец.
— Будь осторожен.
— Конечно. Спокойной ночи!
— Спокойной.
Позвонив жене, Быстров тут же набрал другой номер.
Ему ответил тоже женский голос, но помоложе:
— Слушаю.
— Привет!
— Привет! Я думала, что ты еще неделю не вспомнишь обо мне.
— Как видишь, вспомнил. В восемь часов приеду на нашу квартиру.
— Прекрасно, я как раз успею сделать старухе массаж и уложить спать.
— Ты смотри, Галя, не переусердствуй с лекарствами. Старуха нам живой нужна. Если она, не дай бог, откинется, то Фрол с нас три шкуры спустит.
— Где он возьмет-то три шкуры?
— Ты поняла меня?
— Сережа, я врач, знаю, что надо делать.
— Ну и умница. Значит, в восемь в нашем гнездышке.
— Возьми хорошего вина.
— Дома же есть.
— Другого, покрепче и красного как кровь.
— Ты жаждешь крови?
— Я жажду твоих ласк! Ну и крови немного.
— До встречи, вампир ты мой!
Закончив разговор с любовницей, Быстров посмотрел на часы. 17.40. Можно и Фролу позвонить.
Он нашел нужный номер, нажал кнопку вызова и услышал хриплый, грубый голос:
— Алло!
— Это я.
— Рад слышать. Что-нибудь произошло?
— Да, но не напрягайся, это не касается общего дела.
— Тогда почему ты решил, что мне интересно будет узнать такую новость?
— А ты послушай. Может, заинтересуешься, может, нет.
— Ладно, говори.
Быстров доложил Фроленко о Николаеве и о драке в кафе «Согдиана».
Фрол выслушал подельника и проговорил:
— А твой новичок, видно, малый не промах. Значит, говоришь, появился из ниоткуда, повел себя дерзко?
— Не как все. Я, конечно, могу его выгнать. Шарнин вряд ли вступится, узнав об инциденте в кафе. Но, признаюсь, чем-то этот мужик нравится мне.
— Своей дерзостью. Выгнать его мы всегда успеем. Надо бы пробить этого парня, присмотреться к нему попристальней. Сам знаешь, с профи у нас проблема. Такой человек, как этот Роман, ой как пригодился бы нам. Ты прицепи к нему шлюху.
— Он Белке отказал. Она вешалась на него, а Николаев дал ей отворот.
— Серьезно?
— Я тоже удивился, Михаил Семенович.
— Вот как! Уверен, Белка готова в клочья порвать этого спецназовца.
— А толку?
— Не скажи. На земле нет опаснее зверя, чем отвергнутая баба. Ты вот что, передай Белке, пусть продолжит доставать новичка. Вода, как говорится, камень точит.
— Может, проще отсечь женщину, с которой живет Николаев? Он привез ее из своей деревни, вроде как пожалел. Да, спит с ней, но это ерунда. Екатерина, баба его, устроилась работать в гипермаркет, а там полно мужиков, у которых бабла куда больше, чем у отставника. Они не прочь держать под боком пышную доярочку. Соблазнов в гипермаркете хоть отбавляй.
— Ты ее видел?
— Екатерину?
— Ну не меня же!
— Нет.
— Тогда откуда знаешь, что у нее пышные формы и что она работала дояркой?
— Да я образно сказал. Смысл-то в другом. Будь она хоть тощей и плоской доской, ухажера ей мы можем подобрать. Как только тот уложит ее в постель, мы сообщим Николаеву. Тут у Белки и появится очень даже неплохой шанс. Это если, конечно, нужно реально подминать спеца. На Белке Ботаник, но она не только двоих в состоянии обслужить. Ей подавай с десяток таких, как Роман и Ботаник.
Фроленко усмехнулся:
— Знаешь, Граф, а тебе нередко в голову приходят весьма дельные мысли.
— Поэтому я и нужен тебе. Так что по прапору?
— Бабу Николаева пока не трогай. Белка пусть к нему липнет. Придурков, которых отделал прапор, после лечения выгони. На место Палыча поставь любого другого человека. Нормального. Беспредел нам не нужен. Готовь очередную партию девочек для оформления на работу за рубеж. Недели через две мы должны отправить их и груз к Карлу. А насчет Николаева решим так. Я организую ему еще одну проверочку и сам посмотрю на него.
— Добро. Поехал, отдохну. Что-то последнее время уставать стал.
— Здоровый образ жизни вести надо, следить за собой. У нас еще много дел впереди.
— Тогда выход один. Мне придется записаться в фитнес-клуб.
— Говорю же, тебе в голову нередко приходят дельные мысли. Как там наша старуха?
— Нормально. Для перенесшей инсульт женщины, конечно.
— Я знаю, что ты спишь с Галиной, и ничего не имею против, но при условии что она обеспечит необходимый уход за старухой. Это очень важно.
— Галина знает, что ждет ее, если старуха вдруг отойдет в мир иной.
— У тебя все?
— Да, Михаил Семенович.
— До свидания. — Фрол отключил телефон.
Быстров тоже положил мобильник на стол и затребовал у бармена еще порцию виски.
В машине, стоявшей неподалеку от кафе, сидел капитан Лерой. Он зафиксировал переговоры бандитов и отправил запись на компьютер Седова.
Николаев зашел в пивной бар без четверти семь. Седов сидел за отдельным столиком в кабинке у крайнего окна. Посетителей в баре было много, но официанты умудрялись успевать обслуживать всех, не создавая толкотни и нервозности.
Прапорщик присел на стул напротив Седова.
— Извини, командир, в пробку попал.
— Бывает. Закажи пива.
Роман так и сделал. Официант тут же принес две кружки пенистого напитка и тарелку с креветками.
Седов сделал глоток и проговорил:
— Информация по Белке, уроженке города Брянска Куриной Людмиле Николаевне. Оказывается, заниматься проституцией она начала еще в семнадцать лет у себя на родине. Сейчас ей двадцать четыре года. Оказывая сексуальные услуги клиентам, Курина приторговывала и наркотой: марихуаной, героином. Однажды ее арестовали, но дамочка успела избавиться от порошка. Все попытки разговорить ее не увенчались успехом. Она никого не сдала, не считая сутенера, которого взяли вместе с ней в борделе. Покрывать его не имело смысла. А вот откуда брала наркоту, девица не сказала. Впрочем, у полиции и не было доказательств того, что Курина торговала наркотой. Ее отпустили. Она тут же покинула родной город и прямиком рванула в столицу. Попробуй-ка угадать, к кому именно.
— К Графу.
— Еще раз молодец. К нему.
— Значит, она, еще будучи в Брянске, знала Быстрова?
— Выходит, что так.
— Родственные связи?
— Отсутствуют.
— Раннее знакомство?
— Открыто не зафиксировано. Интересно и другое. В борделе, где работала Курина, никому так и не смогли предъявить обвинения в наркоторговле.
— Уж не хотите ли вы сказать, что семнадцатилетняя девчонка одна занималась столь серьезным бизнесом в Брянске?
— Нет, конечно, но кто-то мог использовать ее как основного продавца дряни, а затем и ее покупателя.
— Она оптом покупала наркоту у Графа?
— Возможно. Иначе как объяснить, что он не только принял Курину, дал ей работу на особых условиях, но и обеспечил ее квартирой? Той самой, к которой ты подвозил эту барышню.
— Получается, что Граф давно в наркобизнесе, так?
— Не Граф, а Фрол. Быстров — лишь исполнитель. За торговлей девицами и наркотиками стоит Фроленко. Но Граф является довольно важным звеном в этой преступной цепи. Я вот думаю, как бы нам зацепиться за эту Белку?
— Если бы предупредили заранее, то я бы уже наладил с ней контакт.
— Кто же знал, что эта проститутка так понадобится? Но войти с ней в контакт еще не поздно.
Николаев покачал головой:
— Теперь она вряд ли пойдет со мной на контакт. Эта самая Белка вообще говорить со мной не захочет.
— Но, Рома, ситуацию можно переиграть.
— Каким образом?
— Стандартная схема простейшей подставы. Она должна стать обязанной тебе.
— Я понял, но для реализации подставы как минимум надо заполучить ее в пассажиры хотя бы на полчаса. А Белка ко мне не подойдет.
— Будем думать. Погоди, у меня сообщение пришло на ноутбук. — Седов достал из портфеля переносной компьютер, с которым вне базы не расставался, установил на край стола, открыл, включил. — Так, сообщение от Хакера. По нашему вопросу.
— Он что, контролирует Фрола?
— Не только его, но и всю обстановку, складывающуюся в интересующей нас сфере. Ага! Отлично. Ничего придумывать не придется.
— В смысле?
— А ты послушай разговор Фрола с Графом, который состоялся практически сразу после твоего отъезда с площади.
Николаев прослушал запись, улыбнулся и заявил:
— Выходит, Фрол задумал целую комбинацию, чтобы подвязать ко мне Белку.
— Да. Но он намерен устроить тебе еще одну проверку.
— Значит, заинтересовался во мне.
— Это понятно, но что за проверку он задумал организовать? Этого мы не знаем.
— Зато нам известно, что Белка обслуживает еще какого-то Ботаника, а любовница Графа ухаживает за больной старушкой. Но главное, что через две недели бандиты должны отправить девочек и груз за рубеж к некоему Карлу. Барышни наркоту с собой не повезут. Следовательно, через две недели должен открыться и канал для транспортировки эферина.
— Верно.
— Две недели — это очень короткий срок.
— Если наркота готова, девочки подобраны, то этого времени вполне хватит на то, чтобы обеспечить переброску.
— Значит, и у нас две недели?
— Меньше. Десять-двенадцать дней. Мы не можем допустить выхода проституток и наркоты из Москвы или другого района, думаю, не особенно далекого от столицы.
Николаев посмотрел на Седова и спросил:
— Начнем с Белки?
— Тебе еще предстоит пройти проверку Фрола. Не думаю, что он будет затягивать. Видимо, главарь банды намерен отвести тебе определенную роль в предстоящей работе. Поэтому ему необходимо убедиться в том, что ты тот человек, который ему нужен.
— Тогда он начнет пробивать меня по легенде.
— Пусть пробивает. Он получит то, что ему уже известно.
— А если Белка завтра же с утра подкатит ко мне?
— Тогда работай по обстановке, но готовься к проверке. Ерундой типа угроз водителей он заниматься не будет. Придумает ситуацию, которую без крови разрешить не удастся. Один черт знает, что у него на уме. В общем, ситуация с тобой путаная, но, в принципе, просчитываемая. Тебе на прикрытие выйдет Грач. Подставу организуем быстро. Тебе достаточно за полчаса сообщить, что Белка в машине, и сказать, куда ты ее везешь. Уточнение плана работы по телефону. С проверкой хуже, но главное в том, что задачи завалить тебя Фрол перед собой не ставит.
— Я могу использовать наградное оружие?
— Не можешь, а должен. Пусть с завтрашнего дня ствол всегда будет при тебе. Тем более что причина носить его с собой у тебя более чем весомая — конфликт с Ильиным и другие возможные провокации. «ПМ» зарегистрирован, ты имеешь право на его ношение. Так что держи ствол при себе.
— Понял.
— Ну а я сегодня же попытаюсь выяснить, что собой представляет Галина, любовница Графа, за какой старухой она ухаживает по приказу Фрола и кто такой Ботаник, так нужный наркодельцам.
— Начинается большая игра?
— Посмотрим. Возможно, пока еще репетиция, но ждать настоящего дела недолго.
Первым из кафе вышел Седов. Через полчаса, выпив еще две кружки пива, заведение покинул и Николаев. Он прошел во двор. Окна его квартиры были темны.
Значит, Екатерины нет дома. Но где она? Не попала ли под отработку человека Фрола или Графа? Роман достал сотовый телефон, набрал номер. Екатерина ответила тут же. В динамике пробивалась ритмичная музыка и голоса, как женские, так и мужские.
— Да, Рома.
— И где это мы гуляем?
— Подожди, ничего не слышно, выйду в коридор. — Через десять секунд она сказала: — Вот сейчас другое дело. Ты о чем-то спросил меня?
— Я спросил, где это ты гуляешь.
— А что? Ревнуешь?
— Не слышу ответа.
— Да у начальника отдела нашего сегодня день рождения. Отмечаем в узком кругу.
— Корпоративчик, значит?
— Что-то типа этого.
— Предупредить, что задержишься, не могла?
— Так он объявил о сабантуе за час до окончания смены. Едва успели подарок купить.
— И долго гулять собираешься?
— Не знаю. Час, может, два.
— Тебя ждать или останешься с начальником?
— Да ты чего, Рома? Конечно же, я приеду домой.
— Быстро же ты освоилась в новом коллективе.
— А я коммуникабельная. — Язык Екатерины слегка заплетался.
— Ну-ну, гуляй. Ждать не буду, устал, лягу спать.
— Так время-то еще детское.
— Все! Откроешь дверь своим ключом и без шума. Приятного тебе времяпрепровождения. — Николаев отключил телефон.
Он вошел во двор и увидел рядом с детской площадкой незнакомый «Шевроле», возле которого стоял мужчина в плаще. Николаев успел включить диктофон и сунуть мобильник в карман. Незнакомец направился к нему. Роман собрался, быстро осмотрелся. Он был готов к отражению нападения.
Мужчина подошел и заявил:
— Здравствуйте, Роман Сергеевич.
— Добрый вечер.
Незнакомец поежился. По асфальту ударили первые капли дождя, усилился ветер.
— Добрым его вряд ли можно назвать.
— С кем имею честь?
— Называйте меня Константином Анатольевичем.
— И что вам надо, Константин Анатольевич?
— Хотел поговорить с вами.
— Вот как? — удивился Николаев. — Интересно, о чем, если мы не знакомы?
— Давайте сядем ко мне в машину. Холодно. А поговорить нам есть о чем.
— Только недолго, я устал.
— Конечно, Роман Сергеевич.
Мужчины прошли к «Шевроле». Николаев зашел со стороны лобового стекла, откуда просматривался салон. Он был пуст. Незнакомец сел на место водителя, прапорщик устроился рядом с ним.
— Буду краток, Роман Сергеевич.
— Да уж постарайтесь.
— Я представляю очень солидных и влиятельных людей, которых интересует бизнес господина Фроленко.
— Не знаю такого.
— Это босс Графа, Быстрова Сергея Владимировича. Знакомство с ним, надеюсь, вы отрицать не станете?
— Не стану. С Быстровым я знаком, но и только.
— Это уже немало. Особенно в свете последних событий.
— Что вы имеете в виду?
— Потасовку в кафе «Согдиана». Нам известно, что Граф предложил вам занять место бригадира.
Николаев повернулся к мужчине и осведомился:
— Какое вам, Константин Анатольевич, дело до этого? Да и вообще, какого черта вы завели со мной этот разговор?
— Люди, которых я представляю, желают иметь максимум возможной информации о господине Фроле. На вас же они поставили потому, что Граф явно благоволит вам. В ближайшее время вы сможете без особого труда попасть в круг его приближенных.
— Знаешь что, Константин Анатольевич, а не пошел бы ты вместе со своими людьми к чертовой матери!
Мужчина улыбнулся:
— Ну куда же я пойду из своей-то машины?
— Тогда пойду я. Будем считать, что никакого разговора не было.
— Подождите, Роман Сергеевич, а как вы смотрите на это? — Незнакомец достал из кармана деньги, свернутые в рулон. — Здесь тысяча евро. Еще столько же вы можете получать каждую неделю. Четыре тысячи евро в месяц — неплохие деньги. В дальнейшем сумма может быть увеличена.
Николаев понял, что все происходящее и есть проверка Фроленко или один из ее этапов.
— Четыре тысячи евро? Это сто шестьдесят тысяч рублей. И за что же вы или люди, которых вы представляете, готовы платить такие деньги?
— Вот это деловой подход. То, что нужно нам, я уже озвучил. Будет оплачена любая информация, касающаяся бизнеса господина Фроленко, которую вы сможете получить через Графа.
— Так Быстров и разоткровенничался со мной. Я для него кто? Таксист.
— При желании вы можете занять более высокое положение. Это первое, что надо будет сделать. Мы понимаем, что вам потребуется время для выхода на самого Фроленко. Это не так просто, но вполне выполнимо. Мы не торопим вас, в чем-то окажем помощь. Главное на данный момент — ваше согласие. И вот это станет вашим. — Он протянул Роману деньги. — Плата за согласие.
— Я могу узнать, кто те люди, которых вы представляете?
— Скажу так, конкуренты господина Фроленко. Большего, извините, сообщить не могу.
— Вы хотите захватить его бизнес?
— Без комментариев, Роман Сергеевич. Вас это не касается. Вы соглашаетесь работать на нас, и тогда мы щедро оплачиваем ваши услуги, или нет. Добавлю: в дальнейшем вы тоже можете рассчитывать на хорошо оплачиваемую работу. Так вы согласны?
— Подумаю.
— Возьмите деньги.
Николаев забрал сверток, бросил его в карман и спросил:
— Как мне держать с вами связь?
— Вот моя визитка. Ничего особенного. Она не вызовет подозрения. Я врач-стоматолог. Сейчас многие лечат зубы в частных клиниках или у специалистов. На визитке два телефона. Можете звонить по любому из них.
— Значит, вам нужна любая информация?
— Абсолютно любая.
— Я позвоню вам, если мне удастся сблизиться с Графом, да и в том случае, если у меня ничего не выйдет. Деньги остаются у меня. Пойдет такой расклад?
— Приятно иметь дело с деловыми людьми, простите за каламбур.
— До свидания.
— До свидания, Роман Сергеевич. Жду звонка.
— Ждите.
Николаев вышел из машины. Дождь усилился, и до подъезда Роман бежал. Он поднялся на площадку между первым и вторым этажом, выглянул в окно. Машина, моргая красными огнями, выехала со двора.
Роман прикурил сигарету.
А водитель «Шевроле» за углом остановил машину, набрал номер и сказал:
— Это я, Михаил Семенович.
— Слушаю.
— Спец Графа согласился работать против вас, деньги взял.
— Вот сука! Все кругом готовы продаться.
— Вы обижаете меня, Михаил Семенович.
Фроленко усмехнулся и спросил:
— А разве ты не продашься? Вопрос только в сумме.
— Зачем вы так, Михаил Семенович?
— Ладно, пошутил, ты не продашься. Невыгодно. Езжай домой, твоя миссия закончена.
— Спокойной ночи, Михаил Семенович.
Но Фроленко не ответил, отключил телефон.
Николаев же поднялся к себе в квартиру, не раздеваясь, прошел на кухню, такую пустую без Екатерины.
Там он достал телефон:
— Это я, командир.
— Слушаю.
— Проверка прошла даже быстрее, чем я думал.
— Подробнее.
Николаев рассказал Седову о встрече со стоматологом.
Выслушав подчиненного, Валерий сказал:
— Думаю, что он такой же стоматолог, как ты балерина.
— Возможно. Меня настораживает то, что этот Константин Анатольевич уж как-то очень наивно вел себя. Так не вербуют.
— Не забывай, Фрол, конечно, авторитет, но все-таки любитель, а ты мыслишь как профессионал. Хотя я согласен, проверка какая-то несерьезная. С другой стороны, ничего особенного он тебе не сообщил. Понятно, что визитка липовая. Расчет был сделан на деньги. Возьмешь или нет. Ты взял. Значит, что? Выходит, ты готов работать против Фрола. А тому большего и не надо.
— Может быть.
— Что с утра делать, надеюсь, знаешь?
— Конечно.
— Вот и хорошо. Работай, Рома!
— Насчет старухи и Ботаника узнать что-нибудь удалось?
— Какой ты шустрый. Я только запрос отправил, возможно, утром будет информация.
— А как насчет Карла?
— Его просчитывать — тухляк. О нем нам, кроме имени, не известно ничего. Да и оно может быть левым. Если Карл и высветится, то на завершающем этапе.
— Согласен.
— А что это у тебя голос такой-то потухший? Пива перебрал? Мутит?
— Нет.
— Попробую догадаться. Екатерины нет дома, так?
— Так.
— Узнал, где она?
— В гипермаркете или в кафе, отмечает день рождения начальника отдела.
— Она в кафе. За ней смотрят, так что не волнуйся.
— Что значит смотрят?
— А то!.. Екатерина — твое слабое место. Фрол о нем знает. Поэтому ребята из резерва и приглядывают за ней, дабы прикрыть при необходимости.
— Так пусть привезут ее домой.
— Нет, Рома, ты точно выпил лишнего. Чего ради я буду раскрывать парней? Отдыхай!
— Есть, товарищ подполковник. Один вопрос.
— Давай.
— Хакер контролирует Фрола и Графа?
— Сейчас за аппаратурой Лилия. Хакер на отдыхе.
Лилия — позывной связистки центра лейтенанта Елены Шаровой.
— А что?
— Интересно, Фрол уже в курсе насчет наших переговоров со стоматологом?
— Да. Граф тоже.
— Они не должны пропустить это.
— Но ты же разрулишь ситуацию!
— Мне почему-то кажется, командир, что я могу запоздать с этим.
— Тогда готовься к еще одной разборке.
— Взять бы Графа с Фролом да расколоть их в подвале штаба!
— А толк? Стоит нам повязать Фроленко и Быстрова, их подельники в момент испарятся. Тогда не видать нам ни наркоты, ни всего остального. Только показания главарей банды, которые без улик не стоят ничего. Новый хозяин эферина, да и проституток объявится очень быстро. Мы же о нем знать тоже ничего не будем. Так что работаем по плану.
— Теперь уж скорей по обстановке.
— Так оно и проще, Рома. Кому, как не тебе, знать об этом.
— До связи, командир.
— Спокойной ночи.
Екатерина появилась в первом часу. Зашла тихо, по крайней мере так ей казалось. Опрокинутый пуфик и плескание в ванной не в счет. Она легла с краю, и комната наполнилась густым запахом спиртного. Женщина положила руку на грудь Николаева, но тот резко сбросил ее. Катя вздохнула, отвернулась и тут же уснула.
Утром Роман наскоро перекусил и ушел, оставив Екатерину спящей. Будить не стал. Не до разговора с ней было. Он приехал на стоянку в 9.00, припарковался и пошел в офис Графа.
Быстров подъехал через пятнадцать минут, взглянул на Николаева и спросил:
— У тебя дело ко мне?
— Доброе утро Сергей Владимирович! — Роман улыбнулся.
Быстров повысил голос:
— Я спросил, у тебя дело ко мне?
— Да.
— Проходи, но учти, времени у меня в обрез.
— А когда было иначе?
— Меньше болтай.
— У вас плохое настроение?
Граф остановился.
— Ты пришел узнать, в каком я настроении? В прекрасном.
— Извините.
Быстров уселся в свое кресло, Николаеву же присесть напротив, как делал это обычно, не предложил.
— Что у тебя?
— Буду краток, раз у вас времени в обрез. Вчера около двадцати часов во дворе дома ко мне подошел мужчина. Он ждал меня.
Граф отложил сигарету и зажигалку. Было заметно, что он не ожидал чего-то подобного.
— Да ты присядь. В ногах правды нет. Что за мужик встречался с тобой?
Николаев бросил на стол визитку.
— Стоматолог Свирин Константин Анатольевич.
— Ну и что?
— А дальше у меня с ним состоялся интересный разговор. — Николаев достал мобильник, включил диктофон. — Пожалуйста.
Слушая запись, Быстров заметно нервничал, потом поднялся и сказал:
— Извини, мне надо позвонить. — Он прошел к стойке бара, набрал номер Фроленко, но металлический голос автоответчика сообщил ему, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. — Черт! — выругался Быстров.
Бармен услужливо спросил:
— Виски?
— Какой, к черту, виски? Пошел вон.
Парень исчез.
Подумав, Быстров набрал номер секретаря Фроленко и услышал лишь длинные гудки.
— Да что это такое?! — Быстров вернулся к столику. — Извини еще раз, Роман.
— Вот деньги, Сергей Владимирович.
— Какие деньги? — не понял Граф, занятый совсем другими мыслями.
— Те самые, которые передал мне Константин Анатольевич.
— Возьми их себе.
— Благодарю. Общаться ли мне с этим стоматологом или нет, скажете потом, а сейчас, если позволите, пойду работать. Скоро поезд подойти должен, пассажиры наверняка будут.
Быстров замялся и пробубнил:
— Ты бы, Роман, на станцию техобслуживания съездил.
— Зачем? Машина у меня в порядке.
— Тогда познакомился бы с новым бригадиром. Тоже отставник, в ВДВ служил, майор.
— Успею в процессе.
— А как насчет медосмотра?
— Почему вас вдруг заинтересовали шоферские дела, Сергей Владимирович?
— Не обращай внимания. Ты телефон-то береги, запись еще потребуется.
Николаев передал Быстрову флеш-карту:
— Здесь разговор. Я скопировал его на всякий случай.
— Это хорошо. Может, кофе?
— Да что это с вами, Сергей Владимирович?
— Проблемы. Семейные.
— Это плохо. Ладно, мне пора. — Не дожидаясь разрешения, Николаев вышел из кафе.
Граф ударил кулаком по столу:
— Черт, куда же делся Фрол?
Быстров не мог отменить решение Фроленко, а оно уже было приняты по факту согласия Николаева работать на конкурентов.
Роман встал у машины и увидел Грачева. Сейчас в нем трудно было узнать того самоуверенного, упакованного типа, который недавно нанимал Николаева.
К Роману подошел мужчина с кейсом:
— До Медведово.
— Пять тысяч.
— Не дорого ли?
— Дорога от шоссе разбитая.
— Ее недавно подлатали. Даю три тысячи.
— Пять.
— Ладно, пусть будет пять.
— Садитесь. У вас больше багажа нет?
Мужчина в черной куртке криво усмехнулся и заявил:
— Все свое ношу с собой.
— Домой или в гости?
— Тебя это волнует?
— Извините.
Мужчина сел на переднее сиденье. Николаев незаметно для него переложил наградной пистолет из правого кармана в левый. «ПМ» был готов к бою, патрон в патроннике, в рукоятке полный магазин. Снимай с предохранителя и стреляй.
«Ниссан» выехал на улицу. За ним пошел «Форд» Грачева. До поселка Медведово было около шестидесяти километров. Пробок в городе удалось избежать. В 10.02 Николаев повернул с шоссе влево и продолжил движение к лесополосе. Из-за крон деревьев виднелись разноцветные крыши высоких дорогих особняков. До поселка оставалось меньше километра.
В это же время Быстров наконец-то дозвонился до секретарши босса. Она переключила его на Фроленко.
Тот недовольно осведомился:
— Что случилось, Граф?
— Промашка вышла, Михаил Семенович.
— Ты о чем?
— Николаев пришел утром ко мне, дал прослушать запись вчерашнего разговора с Константином, деньги хотел вернуть.
— Погоди-погоди! Получается, что спецназовец вел с ним игру?
— Выходит, так. Надо отменить приказ Штырю.
— А что, они уже выехали в Медведово?
— Где-то минут сорок назад.
— Почему ты не задержал Николаева?
— Пытался, но он спешил. Ему, видите ли, работать надо.
— Черт! Почему он вчера не позвонил тебе и не рассказал о вербовке?
— Не знаю. Надо отменить приказ Штырю.
— Поздно, Граф. Они уже рядом с поселком. Что ж, посмотрим, чем закончится поездка Николаева в Медведово. Не хотелось бы терять верного человека, но, как говорится, чему быть, того не миновать. Сам спец виноват. Будем ждать известий.
— Больше нам ничего не остается. — Граф вздохнул.
В 10.05 Седова на связь вызвал Лерой:
— Командир, здесь Хакер!
— Слушаю!
— Похоже, бандиты Фрола планируют убрать Бурята.
— Подробнее.
Капитан Лерой, осуществлявший контроль за действиями главарей преступной группировки, передал суть их последнего телефонного разговора.
— Где сейчас Бурят? — спросил Седов.
— Практически у поселка. У меня нулевое расстояние, а это метров двадцать — пятьдесят, не больше.
— Срочно ему сигнал высшей опасности!
— Есть!
Лерой переключил тумблер. Браслет часов Николаева уколол его руку слабым разрядом тока.
— Сигнал передан, — доложил Лерой.
— Следи за обстановкой.
— Насколько это будет возможно без перепрограммирования аппаратуры.
Седов вызвал Грачева.
— Я! — ответил капитан.
— Ты где?
— Недалеко от места поворота с шоссе на дорогу к поселку Медведово.
— Машину Бурята видишь?
— Она вошла в лесополосу.
— Давно?
— Только что.
— Будь в готовности поддержать Бурята.
— Так мне подойти к поселку?
— Нет. Оставаться на трассе. Сколько времени понадобится, чтобы выйти к Буряту?
— Если знать точное место остановки в поселке, то минуты две.
— Не больше! После сигнала действия предельно жесткие. Бурят мне нужен живой.
— Он всем нужен живой.
Грачев взял с заднего сиденья чемодан с «винторезом», быстро собрал бесшумную снайперскую винтовку ближнего боя.
Николаев проехал центральную улицу, повернулся к угрюмому пассажиру, молчавшему всю дорогу, и осведомился:
— Куда дальше?
— Направо.
Роман повернул и оказался перед воротами, проделанными в высоком заборе.
— Здесь? — спросил он.
— Ты видишь дорогу дальше?
— С вас пять тысяч.
— Конечно. Черт! Кажется, я оставил портмоне в офисе. Подожди, принесу из дома.
— Хорошо.
Седов сообщил Грачеву:
— Внимание, Грач! Бурят встал в тупике. Это последний поворот направо с главной улицы.
— Понял. Я готов.
Из дома мужчина вышел в сопровождении двух крепких парней, имевших при себе помповые ружья. Сам он вместо кейса держал в руке пистолет.
Николаев мгновенно принял решение. Не дожидаясь, пока бандиты поднимут стволы, он вывалился через дверку на асфальт, выхватил свой «ПМ» и дважды выстрелил по ногам парней. Они вскрикнули от боли, выронили оружие и рухнули на бордюрную плитку у ворот.
Не успел выстрелить и недавний пассажир. Третья пуля Николаева попала прямо в пистолет, вывела его из строя и отбросила в сторону. Этот тип явно не ожидал подобной развязки. Схватившись за запястье, он попытался забежать в открытую калитку, но грохнулся на камень. Прапорщик спецназа действовал молниеносно.
Николаев сбил противника с ног, приставил к его затылку пистолет и заявил:
— Вот, значит, как ты решил расплатиться со мной? Из-за пяти тысяч готов человека убить? Теперь сдохнешь сам.
— Погоди, не стреляй! — воскликнул пассажир. — Я всего лишь исполнял приказ. Убивать тебя никто не хотел.
— А что хотели? Покалечить?
— Да.
— Тогда и я не стану убивать тебя. Отстрелю ласты, да так, что долго придется инвалидной коляской пользоваться. Как и твоим подельникам! Кстати, в усадьбе еще кто-то есть?
— Нет.
— Соврал — убью!
— Клянусь, никого. Не стреляй. Я сдам тебе заказчика, с него и спрашивай.
— Сдашь, куда же ты денешься! Кто?..
— Фрол.
— Фрол? — Николаев изобразил удивление. — А кто это такой?
— Ты что, не в курсе?
— А я должен его знать?
— Он же стоит над Графом, а под тем все ваше такси.
— Почему Фрол решил наказать меня?
— Этого не знаю.
— С момента выезда от вокзала у тебя была связь с ним?
— Ты же в курсе, мы не разговаривали.
— А ну-ка медленно достал телефон, положил перед собой, — приказал Николаев. — И не вздумай дергаться, завалю.
Пассажир отодвинул от себя телефон.
Роман подобрал его и спросил:
— Почему он выключен?
— Не знаю. Возможно, это получилось случайно.
— Значит, Фрол при всем своем желании не мог связаться с тобой.
— Получается, что не мог.
— А с быками, которые ждали в усадьбе?
— Нет, это не его уровень и даже не Графа.
Николаев повернулся к раненым и спросил:
— Живы?
— Помощь нужна, — проговорил один из них.
— Не надо было с оружием играться. Ползите в дом, там наверняка есть аптечка и телефон. Вызывайте «Скорую помощь». Вместе с ней сюда заявится и полиция!..
— Никакой «Скорой»! Позвоните фельдшеру. Он приедет, поможет, — подал голос пассажир.
— Кто такой? — спросил Николаев.
— Медик. Он недалеко отсюда, в деревне живет. Помогает иногда.
— Когда вас стреляют?
— Когда это требуется.
— Что ж, хозяин — барин. Ползите в дом и вызывайте фельдшера.
Парни, помогая друг другу, потащились к калитке. Держа пассажира на прицеле, Николаев подобрал ружья и забросил их в канаву, заполненную дождевой водой.
— Встать! — приказал он пассажиру.
Тот поднялся.
— Руки назад!
Мужчина выполнил и этот приказ.
Роман снял с брюк пассажира ремень, крепко связал его руки и распорядился:
— В машину!
— Зачем?
— Покажешь обратный путь. У меня плохая память. Кстати, а почему здесь нет охраны?
— Ее тут полно в каждой усадьбе, но никому нет дела до того, что происходит на чужой территории.
— Каждый за себя?
— Да.
— В машину!
Пассажир сел на прежнее место. Его сотовый телефон Николаев забрал себе, завел двигатель и спросил: — Как зовут тебя, человек Фрола?
— Штырь.
— Штырь? Ты что, пес, чтобы откликаться на клички?
— Это фамилия, заодно и погоняло. А зовут Вячеславом. Только зачем тебе это?
— Мне же надо как-то обращаться к тебе, пусть и временно.
— Что ты задумал?
— Узнаешь!
За десять минут до этого Грачев вызвал на связь Седова и доложил:
— Командир, в поселке два пистолетных выстрела!
— Это Бурят.
— А если те, кто ждал его?
— У бандитов оружие посерьезней.
— Будем надеяться.
— Что сейчас в поселке?
— Собаки лают. У лесополосы и на дороге никого. Хакер ничего не сообщает?
— Он видит машину, силуэты людей. Но его задача — контролировать переговоры Фрола и Графа.
— Понял. Так, минуту, есть!.. Из лесополосы показался «Ниссан» Бурята.
— Он едет один, сам? Или, может, кто-то другой за рулем?
— Сейчас проверим. — Грачев взял с пассажирского сиденья снайперскую винтовку, поднял ее, посмотрел в оптический прицел и сообщил командиру отряда: — Бурят за рулем, рядом какой-то тип, похоже, тот же самый, который нанимал Рому на площади.
— Интересно, куда это везет его Бурят?
— На расстрел! — Грачев усмехнулся.
— Шутишь!.. — сказал Седов и распорядился: — Проведи маневр, чтобы при движении Бурята к Москве сопровождать его.
— Понял, с позиции ухожу!
Николаев не спеша вел машину. Он видел маневр «Форда» Грачева и улыбнулся. Штырь же заметно нервничал.
Он не мог просчитать замысла таксиста, не выдержал и спросил:
— Так куда мы едем?
— Недалеко. Ты не забыл, что должен мне пять тысяч?
— Я дам двадцать, только высади.
— Высажу. Не здесь. На шоссе.
— Но начинается дождь, поднимется ветер. Мне обратно по грязи идти придется.
— Радуйся, что сам пойдешь, а не понесут ногами вперед.
У выезда на шоссе Николаев остановил машину:
— Деньги!
— В боковом кармане.
Николаев достал пятитысячную купюру, остальные банкноты сунул обратно. Он запихал в карман Штырю сотовый телефон, открыл дверь и вытолкнул своего пассажира в грязь придорожной канавы.
— Свободен! И запомни, в следующий раз я вас всех, шакалов, нашпигую свинцом. Фролу передай привет, скажи, что я хотел бы с ним встретиться. Впрочем, можешь ничего не говорить.
— Руки развяжи.
— Сам как-нибудь. Надеюсь, больше я тебя не увижу, Штырь. Ну и фамилией тебя наградили! Пошел вон! — Николаев захлопнул дверку, вывел автомобиль на шоссе, мигнул подфарниками Грачеву и двинулся в сторону Москвы.
Его сотовый издал сигнал вызова.
— Да! — ответил Николаев.
— Здесь Седов!
— Это я уже понял, командир.
— Что было в поселке?
— Похоже, меня хотели грохнуть. Хотя старший, который ехал со мной, божился, что имел приказ всего лишь покалечить. Непонятно, почему Фрол принял такое решение. Ведь я рассказал Графу про попытку вербовки? Непонятка получается, командир.
— Все нормально. Граф просто не успел сообщить Фролу о разговоре с тобой. Вот его человек и начал действовать.
— Что значит не успел? У него на это было достаточно времени.
— Фрол отключил телефон. Секретарша подошла слишком поздно. Сам же Граф не мог принять решение за босса.
— Значит, мне ехать к Графу?
— Да. Но ты не ответил, что конкретно произошло в поселке? Кто стрелял, в кого? Есть ли трупы и почему ты высадил пассажира у шоссе?
— Отвечаю по очереди. В поселке меня ждали два охранника, вооруженные помповиками. Я не стал рассусоливать и выстрелил первым. Ранил обоих в ноги. Насел на пассажира. Им оказался некий Вячеслав Штырь. Штырь — это фамилия. Тот сдал заказчика — Фрола. А высадил я его у шоссе для проветривания мозгов.
Седов усмехнулся и спросил:
— Думаешь, ему есть что проветривать?
— Наверное, хоть одна извилина-то есть.
— Не исключено, что сегодня к тебе попытаются подсадить Белку. Ты помнишь, что в этом случае следует делать?
— Я не так долго пробыл на гражданке, командир, чтобы заиметь проблемы с памятью.
— Ну и хорошо. Кстати, Хакер только что сообщил, что Фрол вышел из своего офиса и вместе с охраной направился к площади Трех вокзалов.
— Неужели решил лично встретиться со мной?
— Не знаю. Вполне может быть. Это хороший шанс зацепиться за него, Рома. Не упусти.
— Приложу все усилия. Что по Ботанику и старухе?
— Пока ничего. Ребята работают.
— Понял, до связи.
— Давай, удачи! И умерь пыл, борзеть тоже надо в меру.
— Не с такими, как Фрол и Граф. Но приказ принял, выполняю!
Штырь мучился минут пять, но сумел освободиться от ремня, отбросил его в сторону, достал сотовый телефон, набрал номер.
Ему ответил хриплый голос Фроленко:
— Слушаю!
— Штырь, Михаил Семенович.
— Что у тебя? — Голос главаря банды напрягся.
— Лоханулись мы. Этот таксист сделал нас как щенят. Ребятам прострелил ноги, хотел завалить меня. Пришлось сдать вас.
— Идиот!
— Виноват, Михаил Семенович, но иначе этот бешеный спец просто кончил бы всех.
— Надо бы. Ну да ладно. Ты в усадьбе?
— Нет, таксист вывез меня обратно к шоссе и только там отпустил.
— Молодец! — Фрол усмехнулся. — Надеюсь, у тебя хватило ума не вызывать «Скорую»?
— Конечно, я приказал ребятам позвонить фельдшеру. Вот только пока не видно его.
— Подъедет. Окажет нужную помощь, и всем сидеть в особняке безвылазно. До моей команды.
— Куда вылезать-то с простреленными ногами?
— Тебя же таксист пожалел?!
— За меня не беспокойтесь.
— Я понял тебя. На бабки за октябрь не рассчитывай. Не заработал.
— Но…
Тут Штырь услышал короткие гудки.
