Глава девятая
Афганистан, Тарикарское ущелье, временная база отряда «Марс»
Проводив в среду, 29 сентября, борт с боевой группой в Ташкент, на следующий день рано утром Крымов и Тимохин отправились в Кабул на самолете Министерства иностранных дел. Встретил прибывших представитель посольства России в Афганистане. В 10.00 местного времени начальник отдела специальных мероприятий и командир секретного российско-американского отряда «Марс» вошли в помещение, отведенное для военного атташе, чью должность в посольстве вновь временно исполнял полковник Крымов. Александру предстояло пробыть в посольстве всего несколько часов, если ситуация с выходом в город не претерпит кардинальных изменений. Приняв душ, по спутниковой системе «Орбита» он вызвал своего заместителя по отряду полковника Дака.
– Джон, доложи обстановку!
– Обстановка спокойная, отряд разместился на базе в Тарикарском ущелье. Здесь все, как и прежде.
– Соседнее, Шургунское ущелье смотрели?
– А как же? Ведь мы там неплохо в первый свой выход поработали.
– И что в Шургуне?
– Тари-Пули брошен, а вот в Кайзабаде замечено несколько подозрительных личностей. Вчера вечером осматривали кишлак, с заходом солнца уехали в сторону Кабула.
– Неужели решили восстановить фабрику?
– А черт их знает, Алекс. Но на представителей официальной власти эти ребята не были похожи. Возможно, кто-то и решил возобновить производство наркотиков.
– Ладно, с этим разберемся позже. Что по технике?
– У нас четыре «УАЗа».
– Понятно. Охранение выставил на прежних позициях?
– Да.
– Передай парням, кто будет нести службу на западном, нижнем посту, что вечером я появлюсь у базы. Точное время назвать не могу, но на всякий случай предупреди всех, кого выставляешь на тот пост.
– Об этом мог и не говорить…
– Если задержусь или что-то произойдет непредвиденное, Крым предупредит тебя и определит порядок дальнейших действий.
– Бригадного генерала Вайринка мы в расчет не берем?
– А что он может сделать? Вопрос о его участии в предстоящей операции обсуждался в руководстве. Пока Вайринку определено оставаться в стороне и готовить планы дальнейшего использования отряда.
– Ты считаешь, что после того, как мы разберемся с Куршедом, нас тут же бросят на решение других задач?
– Этого пока не знаю. – Тимохин отключил станцию. – В Тарикаре порядок; теперь надо подумать, как мне незаметно покинуть территорию посольства.
– Да как в прошлый раз.
– Надо сейчас решать этот вопрос.
– Надо – решим!
Крымов вышел из комнаты и через несколько минут вернулся с молодым, подтянутым сотрудником посольства.
– Это Краснов Алексей Дмитриевич, он обеспечит твой выход с территории.
Тимохин пожал руку офицеру ФСБ:
– Как вы планируете вывезти меня в город?
– В 12.00 мы проводим встречу секретаря посольства с коллегами из Китая. Афганская одежда у нас есть. Вы переоденетесь, возьмете с собой сумку с вашей обычной одеждой, устроитесь на третьем сиденье внедорожника секретаря. На одной из улочек мы вас высадим.
– Надеюсь, мне не придется искать центральный базар?
– Нет, мы высадим вас недалеко от него.
– А сумка не привлечет излишнего внимания посторонних?
– Это обычная сумка, которую носят сотни афганцев.
– И тем не менее рискованно. Я пойду без сумки. Возьму с собой радиостанцию, оружие и сканер. Все это можно скрыть под одеждой.
Крымов взглянул на Тимохина:
– Ты хочешь выйти к нашим в одежде душмана?
– В национальной одежде афганских мужчин, – поправил его Александр.
– Одна хрень… Ну ладно, я предупрежу Дака, в каком обличье ты заявишься на базу. А ты должен предупредить меня, на чем будешь уходить из Кабула.
– Хорошо. Но я сам свяжусь с Джоном, мы уже договорились об этом. Ты же предупредишь его: если встреча закончится не так, как мы планируем, мне придется задержаться и, скорее всего, не возвращаться в посольство.
– И где ж, интересно, ты намерен укрыться в Кабуле, если не в посольстве или в доме друга?
– Найду. Это моя проблема. – Тимохин повернулся к офицеру госбезопасности: – Когда я получу одежду и в какое время мы выезжаем с территории?
– Одежду вам доставят немедленно, а выезд – от главного корпуса в 11.20, – ответил Краснов. – Вас устроит это время?
– Смотря где вы собираетесь меня высадить.
– Минутах в пяти-десяти спокойной ходьбы до площади у центрального базара.
– Лады. Значит, в 11.20… Это время меня вполне устраивает.
– Я еду с вами, – сказал Крымов.
– Зачем?
– Пройдусь за тобой до площади.
– Ты сам-то подумал, что предложил? Да ты привлечешь внимание всех афганцев, что окажутся на площади. Нет, Вадим, ты в Кабуле мне не нужен.
– Тогда сообщи, как пройдет встреча. Просто сообщи, и все, подробности доложишь позже.
– Даже так? Доложишь?
– Да, Саша! Я обязан быть в курсе всех дел отряда.
– Как же я забыл, что ты глаза и уши генерала…
– Вот именно.
– Хорошо, доложу, как положено. А сейчас давай готовиться к выезду.
– На сколько мне заказать обед? – спросил Краснов.
– Я пообедаю у друга, – ответил Тимохин. – А Крымов… Он и по распорядку пообедает.
– Хорошо, буду ждать вас во дворе в 11.20. Одежду принесет женщина, она наложит вам бородку и вообще немного изменит внешность под афганца.
Проводив сотрудника ФСБ в посольстве, Крымов спросил у Тимохина:
– Сейчас с Реви связываться не будешь?
– Только что подумал об этом.
Командир отряда «Марс» вновь взял в руку телефонную трубку спутниковой системы и набрал по памяти номер. Вскоре он услышал как всегда спокойный, уверенный голос майора Ревунова:
– Здравствуй, полковник.
– Салам, Абдулла! Я в посольстве.
– Мне доложили об этом.
– Значит, встречаемся, как и планировали?
– Да, пока препятствий не вижу.
– Надеюсь, она окажется плодотворной.
– Гарантирую, ты узнаешь много интересного.
В 10.35 в комнату, отведенную для военного атташе, зашла средних лет женщина с пакетом и кейсом. В течение десяти минут она занималась лицом и руками Тимохина, после чего, разложив на диване одежду, ушла.
Александр взглянул на себя в зеркало:
– Прекрасная работа, да, Крым?
– Согласен, тебя и не узнать. Особенно изменились руки – теперь они такие, словно тебе каждый день приходится заниматься тяжелым физическим трудом. Даже грязь под ногтями.
– Профессионал эта дама…
– Других здесь не держат.
Тимохин переоделся.
– Встретил бы на улице, ни за что не узнал бы, – оценил Крымов.
– Время, Крым?
– Одиннадцать.
– Тогда перекурим – а то мне до дома Реви закурить не удастся – и пойдем во двор. Ты сигареты-то достань…
Крымов бросил на стол пачку «Кента» и зажигалку.
В 11.10 офицеры Главного управления по борьбе с терроризмом вышли во двор посольства. У главного корпуса уже стоял внедорожник «Тойота», рядом с ним Краснов. Тимохин и Крымов подошли к нему.
Краснов улыбнулся, глядя на Тимохина:
– Елизавета Андреевна поработала на славу. Вы легко затеряетесь в толпе афганцев.
– А вот это, Андрей, как раз и не входит в мои планы.
– Ну да, извините… Сейчас должен подойти секретарь, и поедем!
– Он в курсе того, что с ним поеду я?
– Конечно! И ничего не имеет против этого.
– Еще бы он имел что-то против, – усмехнулся Крымов. – Этому секретарю тогда бы так вправили мозги из Москвы, что мама не горюй.
– Да, ваше управление – организация более чем серьезная. Небось сам президент встречается с вами…
– Только когда награды вручает. Но этот вопрос обсуждать не будем.
– Хорошо. А вот и секретарь.
Из главного корпуса вышел довольно молодой мужчина с кейсом в руках, в белоснежном летнем костюме. Он прошел мимо офицеров, кивнув им, и сел на заднее сиденье внедорожника.
Тимохин взглянул на Краснова:
– Этот тип всегда ведет себя так?
– Иногда он позволяет себе улыбнуться, но дело свое знает.
– Если хорошо знает свое дело, так почему служит здесь, в Афганистане, а не где-нибудь в Лондоне?
– А разве здесь хорошие специалисты не нужны?
– Здесь нужны хорошие разведчики, – проговорил Крымов.
Краснов улыбнулся:
– Кто о чем… Но, – он обернулся к Тимохину, – пора и нам в машину.
– Значит, мне на сиденье третьего ряда?
– Да, там окна затонированы.
– А как садиться?
– Через заднюю дверь. Через нее и выход на остановке.
Офицеры заняли место в «Тойоте», и внедорожник выехал с территории российского посольства. Александр не видел дороги. Автомобиль проехал не более километра, пару раз свернув налево и направо, и остановился.
– Ваш выход, Александр Александрович, – обратился к Тимохину Краснов с переднего пассажирского сиденья. – Отсюда пойдете по улочке назад, как раз на площадь у базара и выйдете. Удачи!
Тимохин покинул внедорожник. «Тойота» тут же рванула дальше, скрывшись за ближайшим поворотом. Александр осмотрелся. Он узнал эту улицу. Через квартал дом Ревунова, можно было бы пройти прямо к его усадьбе, но следовало идти на площадь. Конспирация. У базара никто не обратил внимания на афганца, остановившегося посреди площади. Александр посмотрел на часы. Без двух минут полдень. И тут же почувствовал, как кто-то дернул его за рукав рубахи. Тимохин повернулся. Перед ним стоял мальчишка в грязной одежде, с испачканным лицом, лет этак двенадцати. Он протянул руку.
– Тебе чего, бача? – спросил на фарси Тимохин.
Мальчишка только промычал что-то в ответ. Он был действительно глухонемой.
Александр достал из кармана мелочь и всыпал ее в маленькую грязную ладонь. Парнишка поклонился и пошел в сторону улицы, где жила семья Ревунова. Это означало, что у Реви все в порядке и встреча состоится по плану. Тимохин медленно двинулся следом за мальчишкой. Тот вскоре шмыгнул в переулок. Александр подошел к забору усадьбы агента российской внешней разведки. Калитка в заборе оказалась открытой. Тимохин вошел во двор и увидел женщину, закутанную в темную одежду. Она склонила покрытую платком голову:
– Добрый день, господин, муж ждет вас в своей комнате. Я провожу к нему.
– Добрый день, спасибо.
Разувшись, как положено, при входе в дом, Александр прошел в небольшую комнату, где на топчане лежал Ревунов.
При виде Тимохина Ревунов приподнялся:
– Извини, полковник, что не смог встретить сам, – одышка не дает совершать длительные переходы. Для меня сейчас обойти двор все равно что раньше пройти от Кайзабада до Тари-Пули. Присаживайся, будь как дома.
Несмотря на полученное ранение и долгое лечение, Ревунов улыбался.
Тимохин присел на край топчана.
– Кстати, о Кайзабаде. Наши люди видели там вчера каких-то типов.
– Глазастые у вас ребята.
– Кто-то решил восстановить фабрику?
– Почему нет? Все равно вы разнесете селение в клочья… А если серьезно, то в Пешаваре действительно рассматривается вопрос и о восстановлении фабрик, и о рабочей силе, и о проработке новых маршрутов наркотрафика в Россию. Либо через Таджикистан, либо через Узбекистан, либо через Туркмению. Слишком много сырца скопилось на складах. Его надо превратить в деньги, так необходимые талибам и для собственного обогащения, и для священной войны с неверными. Кто конкретно работает по наркоте, мне неизвестно.
– Если что, ты шепнешь нам, когда решение будет принято?
– Не вам, полковник. Ты забываешь, что мое начальство сидит в другом ведомстве…
– Разберемся. А теперь я хотел бы получить информацию по Куршеду.
– Конечно. Но для начала, может быть, чаю с дороги? Обед будет подан через час.
– Спасибо, от твоего чая не откажусь. И, знаешь, я бы с удовольствием покурил, если у тебя есть сигареты.
– У меня есть сигареты.
Агент внешней разведки позвал супругу. Вскоре та внесла в комнату поднос с чайником, пиалами, сигаретами, зажигалкой и пепельницей. Поставила на невысокий столик, подвинув к топчану, и тут же вышла.
Александр прикурил сигарету, Реви разлил по пиалам ароматный зеленый кандагарский чай.
– Значит, по Куршеду?.. Слушай же. Куршед Али, он же бывший командир полка N-ской дивизии сороковой общевойсковой армии полковник Куршин Денис Владимирович. Данные на него хранятся в архиве Министерства обороны, так что не буду останавливаться на том, где и когда он родился, учился, служил и так далее. За месяц до вывода советских войск из Афганистана, установив к тому времени связь с полевыми командирами душманов, перешел на сторону мятежников. При этом подставил охранение под пули моджахедов, а водителя застрелил лично. В общем, Куршин оказался у душманов по собственной воле. Полковника ждали, приготовив ему сюрприз. А точнее, выполнив одно из условий его перехода к «духам».
– Привезли из Союза жену Куршина?
– Бывшую жену. Куршин не простил ей ухода к другому мужчине, хотя сам согласился на развод и, будучи женатым, особой верности супруге не хранил. Погуливал полковник… что не погасило в нем ревности. Он зверски расправился с бывшей женой, а ее мужа убили на курорте люди Куршени. Дальше точной информации по перебежчику, принявшему ислам и ставшему Али Куршедом, нет. По одним данным, он служил простым инструктором в лагере для военнопленных, по другим – руководил сетью таких лагерей, по третьим – командовал спецподразделением во время противостояния «Талибана» и Северного альянса. Спецподразделением, сформированным из бывших пленных, предателей и иностранных наемников. А после ввода в Афганистан международных сил по поддержанию мира его след вообще затерялся в Пакистане. Я не разрабатывал его специально, поэтому информация довольно скудная. Но это не означает, что им не занимались другие люди.
– Из вашего ведомства? – спросил Тимохин, – или по линии Минобороны?
– Нет. Наши, как вывели войска, Куршина попросту списали.
– Тогда кто же им занимался?
– Какая разница, полковник? – усмехнулся Ревунов. – Здесь с момента ввода войск западной коалиции все смотрят друг за другом. Впрочем, еще более внимательно смотрели до ввода коллективных сил. Конкуренция – она не только в бизнесе и политике.
– У Куршина были враги?
– Были, и наверняка есть, но это неважно. У меня тоже немало врагов. Главное то, что, по моим проверенным данным, сейчас Куршед находится в усадьбе своего подчиненного, полевого командира Муатабара Акрани в селении Душбар. Если хочешь, взгляни на карту. Квадрат…, там помечено селение. Оттуда он поддерживает связь с Пакистаном – с одним из главных помощников и советников муллы Омара, Адилом Куршени. И что более интересно, с неизвестными лицами в России, а точнее, в ближайшем Подмосковье. Куршед командовал отрядом боевиков, обстрелявших американскую базу в четырех километрах от селения Адраси, нанеся американцам существенный урон. Тебе известно, с кем он вел переговоры по спутнику в Подмосковье?
– Да…
Тимохин рассказал Ревунову о захвате бандой Охотника по указанию Куршеда заложников в подмосковном пансионате и обо всем, что за этим последовало.
Ревунов, выслушав Тимохина, кивнул:
– Теперь понятно, почему на Куршеда, обычного с виду предателя и бандита, выведен ваш отряд. Но это уже неважно.
– Да, неважно, – согласился Тимохин. – То, что было, – в прошлом; теракты в Подмосковье мы предотвратили, и сейчас перед отрядом стоит задача найти и нейтрализовать эту суку Куршеда, или бывшего полковника Куршина.
– Если акции в Подмосковье пресечены, – задумчиво проговорил Ревунов, – то у Куршеда в самое ближайшее время могут возникнуть серьезные проблемы. Даже если план по подрыву теплохода принадлежит не ему, то отвечать за срыв операции придется Куршину, так как непосредственное руководство бандой Охотника осуществлял именно он.
– Ты думаешь, он попытается бежать?
– А у него другого выхода не остается. И, по-моему, он спланировал отход из Афганистана еще до того, как провалилась акция в Москве.
– Почему ты так решил?
Ревунов поменял позу, повернувшись на топчане.
– Понимаешь, Саша, как мне сообщили надежные люди из окружения Акрани, с которым предатель поддерживал и поддерживает самые тесные отношения, Куршед всегда был любителем женщин. Ему доставляли рабынь со всего Востока – и азиаток, и негритянок, – не говоря уж о европейках. И ни с одной из них Куршед не спал дважды. Он попросту до смерти мучил этих несчастных, зверски, извращенно насиловал, иногда убивая лично, иногда уродуя так, что женщины умирали после его «ласк». Но вот последняя проститутка прижилась при нем. И, как говорят, Куршед обходится с ней не так, как с остальными…
– Что за дама, известно? – спросил Тимохин.
– Я узнал о ней вчера. Это некая Элен Лори, девочка двадцати лет, уроженка Франции. Родилась в Марселе. Ее мать познакомилась с алжирцем, Рашидом Тахаребом, и переехала в Алжир. Там же Элен оказалась на панели, и оттуда ее доставили Куршеду, сразу же после атаки на базу американцев у Адраси. Никто не сомневался, что и эту проститутку ожидает участь предыдущих жертв Куршеда, но полковник неожиданно не только не нанес ей вреда, но сделал чуть ли не своей женой.
– И о чем это говорит?
– Думаю, о том, что Куршед действительно решил бежать из Афганистана. Другого варианта расстаться с прежними хозяевами у него нет. Захвати талибы власть в Кабуле, вынудив иностранные войска покинуть территорию Афганистана, полковника, возможно, и отпустили бы с миром. Но сейчас, несмотря на проблемы, что возникнут из-за провала в Москве, Куршед нужен талибам. А вот они Куршину, похоже, уже не нужны. Предатель достаточно поработал на боевиков, сколотил приличный капитал, разбросанный на многочисленных счетах банков разных стран. И он уже немолод, пора подумать о старости. А тут подвернулась молоденькая, послушная и, наверное, во всем удовлетворяющая Куршеда проститутка-француженка… Не исключено, что даже такой монстр, как Куршин, банально влюбился. Такое бывает даже с маньяками, ненавидящими женщин. И что получается? У Куршеда есть деньги, которых с избытком хватит в достатке дожить до преклонных лет; у него появилась девчонка, в которую он влюбился. Но, с другой стороны, его ждут проблемы из-за краха операции в Москве. Во что они выльются? В требование вернуть полученные деньги? Это ерунда для Куршеда. Или в том, что его лишат проститутки, зная о его отношении к ней? А вот это может оказаться для него не ерундой, учитывая то, что Куршед уже выработал план побега. Я думаю, он воспользуется временем, пока не прояснится ситуация по Москве, а это не меньше недели. И если Куршед действительно решил бежать, и бежать вместе с проституткой, то должен сделать это в течение недели.
– Если ты не ошибаешься… – проговорил Тимохин. – А как мы сможем перехватить этого подонка?
– Чтобы покинуть Афганистан, – ответил Реви, – Куршеду и Лори надо что? Верно, сделать документы, по которым они могли бы не только уйти из Афганистана, но и осесть где-нибудь в Европе. Наверняка Куршед уже выбрал тихое местечко где-нибудь у моря, чтобы спокойно жить, не опасаясь возмездия за совершенные преступления. Но Афганистан, Саша, не та страна, где можно было бы легко сделать нужные документы соответствующего качества. Специалистов высокого уровня по поддельным документам здесь единицы. В Кабуле это некий Сайед Тузари, он проживает недалеко отсюда. Тузари считается лучшим специалистом в этой области. И если Куршед решит бежать, то непременно обратится за помощью к Сайеду. Тот берет за работу много, но и делает ее качественно.
Тимохин погладил мешавшую ему бородку.
– Сайед – это хорошо. У тебя есть выход на него?
– Выход-то есть, но Тузари не сдает своих клиентов.
– Так как нам узнать, обращался к нему Куршед за документами или нет?
– Сайед, как я уже сказал, не сдает своих клиентов, – улыбнулся Реви. – Но у него есть помощники. Один из них, некий Бабур, давно работает на меня.
– Как ты его завербовал?
– Очень просто. Бабур алчен, а алчность к хорошему не приводит. Он хотел заработать много денег, причем быстро. А быстрые деньги можно найти лишь в наркоторговле. В общем, чтобы не отнимать много времени, скажу: Бабур брал у меня партии наркоты и сплавлял ее наркоманам в Кабуле. А потом попал к Тузари. Бабур – его родственник, вот Сайед и пристроил своего человечка.
– А кем обретается у Тузари этот Бабур?
– Ни много ни мало – начальником охраны. Правда, он занял эту должность недавно, но тем не менее как телохранитель Бабур стал обладателем той информации, которую тщательно скрывает Сайед. Мы узнаем то, что нам нужно.
– Когда?
– Ты стал нетерпеливым, полковник…
– Ситуация заставляет считать каждый день.
– Понимаю. Если все сложится удачно, нужную информацию мы получим уже сегодня. Я пошлю своего человека к Бабуру, как только провожу тебя.
– Хорошо! На чем я смогу добраться до Тарикара?
– На одной из моих машин. Вот сейчас пообедаем, и если у тебя не возникнет ко мне больше вопросов, то мои люди вывезут тебя из Кабула и доставят в Тарикарское ущелье.
– Не люди, – поправил разведчика командир «Марса», – человек. Один человек, водитель. И до пункта, который укажу ему я.
– Конечно, полковник, – вновь улыбнулся Ревунов. – Вопросы еще будут?
– Да вроде нет. После того, что ты сказал мне, надо еще все переварить.
– Ну, если вопросов нет, то – обедаем?
– Можно.
– Нужно, полковник! Как у нас в армии говорили? Война войной, а обед по расписанию.
– Не забыл еще?
– Не забыл…
– Мне надо связаться с Крымовым.
– Извини, выйти не могу, так что придется выйти тебе. На балконе ты спокойно можешь переговорить с Крымовым.
Тимохин прошел на балкон и набрал номер старого боевого товарища:
– Крым, это Марс. Контакт состоялся. Подробности с базы по спутнику.
– Все нормально?
– Да. Отбой!
Александр вернулся в комнату Ревунова. Вскоре супруга разведчика принесла обед: хорошо прожаренное мясо молодого барашка, горячие лепешки, уйма зелени. Через полчаса, в 13.40, «Ниссан» Ревунова с молчаливым водителем-пуштуном и Тимохиным выехал из ворот усадьбы Абдуллы Реви. В городе Александр заметил, что за «Ниссаном» идет «Форд».
– Кажется, за нами слежка, – сказал он водителю.
Пуштун спокойно ответил:
– Это люди господина Реви, они сопровождают нас.
…Дорога до входа в Тарикар заняла более часа, еще минут двадцать внедорожники ехали по ущелью. Сориентировавшись, Тимохин приказал остановить автомобиль:
– Стой! Дальше я пойду пешком.
Пуштун, не задавая вопросов, подчинился. Тимохин вышел из внедорожника. «Ниссан» и «Форд» развернулись, поднимая облако пыли, и направились обратно к Кабулу. Дальше Тимохин пошел пешком, внимательно осматривая склоны ущелья. Шел долго. Наконец показался утес. За перевалом лежали разгромленные некогда отрядом «Марс» – еще под командованием бригадного генерала Харсона – фабрики по производству наркотиков в кишлаках Кайзабад и Тари-Пули.
В 18.20 на подходе к базе Тимохина остановил окрик часового, устроившего свою позицию в кустах на правом склоне.
– Стоять! – отдал боец команду на фарси.
Тимохин остановился.
– Что-то я голоса твоего не узнаю, боец…
– Это вы, полковник Тимохин?
– А разве тебя не предупреждали о моем приходе на базу?
– Предупреждали. Тем не менее я не узнал вас в афганской одежде.
Из кустов вышел американский спецназовец Гарри Спайк. Поэтому Тимохин сразу и не узнал его голоса.
– Мне необходимо сообщить на базу о вашем прибытии.
– Необходимо, так сообщай.
Часовой передового дозорного поста достал радиостанцию малого радиуса действия и вызвал на связь полковника Дака. Вскоре на «УАЗе» подъехал заместитель Александра. Командир «Марса» сел на переднее сиденье. Дак, развернув автомобиль, повел его к базе.
– Как прошла встреча с агентом, Алекс?
– Нормально, Джон, нормально! Он дал нам зацепку, хорошую зацепку. Агент сообщил много чего интересного, но главное мы узнаем вечером.
– На меня выходил Вайринк. Генерал просил держать его в курсе всех наших дел.
– Просил или приказал?
– А это не одно и то же?
– Просьба хуже… Сообщи ему, что у нас все идет по плану, приступили к поиску логова Куршеда. Пока через российскую агентурную сеть.
– О’кей! Признаюсь, не представляю, как мы выйдем на этого урода.
– Выйдем, Джон. Никуда он, сука, от нас не денется. И придавим мы его здесь, в Афганистане.
– А он что, собирается бежать из страны?
– Вроде того, но это непроверенная информация, а лишь предположение.
– Ваш агент не знает, где сейчас находится Куршед?
– Скорее всего, в селении Душбар, в усадьбе одного из полевых командиров, Муатабара Акрани. Но, может быть, и на своей ферме у кишлака Себвар.
Дак не без удивления взглянул на Тимохина:
– У Куршеда есть своя ферма? Прикрытие тайной базы?
– Нет, самая обыкновенная ферма – отары овец, рабочие, даже управляющий, не имеющий никакого отношения – по крайней мере по данным разведки – к кровавым делам своего хозяина. Куршед может быть также в селении Тахпули, там проживает семья его ближайшего помощника Карима. А еще он сейчас может находиться в десятке кишлаков юга Афганистана. И даже в Кабуле. Точной информации по его реальному местонахождению у нас нет, да и толку, если бы она была, от нее никакого. Сейчас в Душбаре, а вечером махнет в Тахпули или Себвар. Или еще куда глаза глядят. Куршед, бывший советский старший офицер, имел звание полковника и академию за спиной. Уж что с ним произошло, неизвестно; скорее всего, на войне он понял, что можно кардинально изменить свою жизнь, и прекрасной перспективе карьерного роста в Советской Армии предпочел деньги за службу у душманов. Ему хорошо платили – и платят до сих пор. Куршина, такова настоящая фамилия Куршеда, отличают беспринципность, жестокость, алчность, развратность – и в то же время острый ум, наличие большого опыта ведения боевых действий. И не только ведения, но и руководства крупными войсковыми формированиями. Кроме того, он умеет быстро принимать решения в сложной боевой обстановке и, что важнее, воплощать эти решения в жизнь. Куршед – опасный и сильный противник, Джон. Но одно сможет сейчас сделать его вполне уязвимым: если он после провала террористической акции в Москве решит бежать из Афганистана. В этом случае он остается один, не считая проститутки, которую пригрел у себя.
– У этого безжалостного монстра появилась любовница? – заинтересованно спросил Дак.
– Да. И это проверенная информация.
– Кто же это безумное создание?
– Тебе так важно знать это?
– Мне интересно, что за идиотка решила стать любовницей убийцы.
– Хорошо, удовлетворю твой интерес. Эта безумная особа – проститутка из Алжира, уроженка Франции, Элен Лори, дама двадцати лет. И, как ни странно, она, по-видимому, запала в душу Куршеда.
– У этого подонка не может быть души!
– Тем не менее отношения между ними прекрасные… Но хватит об этом. Подъезжаем.
Дак остановил автомобиль на площадке у входа в подземелье.
– Я буду у себя вместе со связистом отряда, – сказал Тимохин. – Ты же проверь несение службы нижними и верхними постами. Личному составу отдых, но предупреди всех: отряд может быть переброшен в любую точку страны в любое время.
– Слушаюсь, сэр!
– Да брось ты, Дак…
– Один вопрос, Алекс. Пока мы воюем вместе, прикрываем друг друга, мы стали друзьями, но ситуация может в корне измениться. Твое правительство проводит одну политику, мое – другую, и если в один черный день или ночь ты получишь приказ уничтожить группу «Ирбис» – нас, американцев, входящих в состав «Марса», – что ты сделаешь?
Тимохин внимательно посмотрел на американского полковника.
– Такого приказа, уверен, я не получу. Но если это все же произойдет, то я откажусь выполнить приказ и отпущу тебя с твоими людьми на все четыре стороны. Ну, а потом с меня снимут погоны и отдадут под суд. Но запомни, Джон: для русского офицера превыше всего его офицерская честь. Так что твоим парням угрозы с нашей стороны ждать не приходится.
– Это мне важно было узнать, – кивнул Дак. – Знай и ты, что и американский полковник Джон Дак вместе с подчиненными ему людьми никогда не предаст дружбы с теми, с кем прошел войну.
– А я, в отличие от тебя, и не сомневался в этом!
Александр спустился в подземелье, прошел в штабной отсек. Связист отряда старший лейтенант Самойлов поднялся навстречу.
– Здравствуй, Сережа! Как у нас со связью?
– Аппаратура работает. Провел контрольные сеансы связи с Москвой и Кабулом. Все в штатном режиме.
– Я прилягу на топчан?
– Конечно. Но почему вам не пойти в свой отсек? Там гораздо удобнее.
– На меня должен выйти Реви.
– Понятно… На сколько запланирован сеанс связи?
– А вот это неизвестно. Реви может выйти на связь в любое время, но сегодня. В крайнем случае, под утро – так он обещал.
Александр, прикурив сигарету, лег на топчан связиста. Не успел он затушить окурок, как спутниковая станция отряда сработала сигналом вызова.
– Это Ревунов, – доложил Самойлов.
Тимохин поднялся и взял в руки трубку:
– Да, Сержант?
– Мой человек «пробил» помощника Тузари. Мы оказались правы. Куршед действительно решил бежать из Афганистана вместе со своей любовницей.
– Когда?
– Не торопись. Бабур сообщил, что Сайед получил срочный заказ от Куршеда на изготовление двух паспортов подданных короля Испании.
– Значит, он решил взять с собой Элен Лори.
– Да! А вот когда Куршед запланировал побег и какой для этого выбрал маршрут, боюсь, мы не узнаем. На данный момент известно, что Сайед должен сделать паспорта к 4 октября, а 5-го передать их лично в руки Куршеда.
– Так это же замечательно. Это значит, что Куршед приедет в Кабул к Сайеду. И приедет тайно, без охраны. У Сайеда мы и возьмем его.
– Ты говорил, что Куршед умен, а станет ли умный человек рисковать, появляясь без прикрытия в Кабуле?
– Но он же должен лично забрать паспорта.
– Я думаю, Куршед не приедет в Кабул, а за дополнительную плату заставит Сайеда выехать из города и где-нибудь в укромном месте передать паспорта в обмен на пулю. Куршеду свидетели не нужны.
– А Тузари простачок? Он что, не просчитает варианта подобного развития событий? Наверняка просчитает и тоже никуда не поедет. Мне кажется, если Куршед лично не решится ехать в Кабул, что вполне вероятно, то отправит к Сайеду верного человека. Тот должен будет забрать паспорта, убрать Тузари и всех, кто окажется рядом с ним, и вернуться к Куршеду. Ну, а подонок Куршин в благодарность за услугу пристрелит или удавит своего верного человека. Свидетели его отхода из Афганистана, ты прав, Куршеду не нужны.
– Ну что ж, возможно, все произойдет именно так.
– В любом случае мне надо перебросить к дому Сайеда своих парней. И либо ликвидировать Куршеда, либо сесть на хвост его посланнику, дабы тот привел нас к продажному полковнику. Вопрос: где возможно разместить группу захвата?
– Есть один дом по соседству с усадьбой Сайеда. Его хозяин выставил здание на продажу, сам же перебрался в Турцию. Здесь он оставил своего доверенного представителя. Думаю, я смогу через подставное лицо прикупить эту усадьбу. Там твоим парням будет удобно работать.
– Еще бы! Но как быстро ты сможешь провернуть сделку?
– Быстрота сделки, полковник, зависит от суммы долларов, что лягут в карман доверенного лица и нотариуса. А деньги у меня есть.
– А с твоим начальством этот вопрос согласовывать не надо? Тебе не предъявят счет за растрату денежных средств не по назначению?
– Ты думай, – вздохнул Ревунов, – как свою работу выполнить, а в мои финансовые дела не лезь. Сказал, выкуплю дом – значит, сделаю. И ни с кем ничего согласовывать не надо.
– Но я должен буду доложить Феофанову, каким образом у нас вдруг, как по волшебству, появилась база для отработки задачи…
– И ты не знаешь, что сказать своему генералу?
– Я не умею врать, Сержант.
– Тогда почему не расскажешь обо мне американцам?
– Это особый случай.
– Считай, что доклад Феофанову – тоже случай особый. В подробности не вдавайся; доложи, что усадьбу рядом с домом Сайеда предоставил тебе я. Кстати, у меня в Кабуле немало недвижимости. И это Феофанову подтвердят в Службе внешней разведки. Если он, естественно, захочет узнать, чем владеет агент Ревунов. Но, по-моему, это Феофанову без разницы.
– Я понял тебя, Сержант. Теперь давай определим, как перебросим группу захвата в Кабул.
– Сначала позволь мне провернуть сделку. Без нее и перебрасывать твоих людей некуда.
– Сколько времени уйдет у тебя на оформление сделки?
– Ты уже спрашивал об этом. Подставное лицо встретится с доверенным человеком завтра утром, 1 октября. Если все пройдет гладко, к вечеру дом будет наш.
– А если сделка сорвется?
– Это маловероятно, но теоретически возможно; хотя я уверен, дом мы приобретем. Но если вдруг сделка сорвется, то я предложу тебе другой вариант. Менее удобный, но вполне пригодный для работы твоих парней.
– Ты, Сережа, закружишь любого! – проговорил Тимохин. – У меня от тебя голова заболела.
– Прими аспирин. Мне помогает.
– А мне помогает только водка, вот только пить нельзя… В общем, я передаю Феофанову только ту информацию, что подтверждена, и расклад по манипуляциям с недвижимостью. Остальное переношу на завтрашний сеанс связи.
– Давай, командир! – рассмеялся Ревунов. – Не переживай, сделаем Куршеда!
Александр отключил станцию, передал трубку связисту и спросил:
– У тебя, Сережа, аспирин есть?
– Так в боевых аптечках полно всяких препаратов. На все случаи жизни.
– И смерти… Но мне нужен обычный аспирин. Такой, в бумажной обертке, кислый на вкус.
– Я посмотрю в автомобильной аптечке, что оставалась здесь при подготовке базы.
– Вот и посмотри. А я посижу у аппаратуры.
Связист отряда с трудом, но нашел аспирин – у сержанта Ларсена. Шипучую таблетку. Тимохин растворил ее в кружке воды, выпил раствор:
– Фу, какая гадость! В нос, как от шампанского, бьет. И когда должно полегчать?
– Не знаю, – пожал плечами Самойлов. – Говорят, все таблетки – исключая, конечно, наши боевые препараты – начинают действовать через полчаса.
– Ладно… Сколько у нас на часах? 20.20? Нормально, вызывай Феофанова, затем переключай на Крымова.
Связист протянул полковнику трубку.
– Добрый вечер, Сергей Леонидович.
– Добрый, Саша! Что имеешь сообщить мне?
Тимохин подробно доложил начальнику управления о переговорах с Ревуновым, передал генералу полученную информацию, поделился предложениями и ближайшими планами.
Генерал выслушал Тимохина.
– Значит, Саша, Куршин сейчас находится предположительно в Душбаре?
– Он может быть и в другом месте.
– Для этого у Куршина нет причин. Скорее всего, он сидит в усадьбе Акрани и оттуда сливает в Пакистан Адилу Куршени дезинформацию по акциям в Москве.
– Но что он может слить?
– То, что в операции возник сбой. Сбой серьезный, но это еще не провал, и полковник якобы предпринимает дополнительные усилия для выполнения поставленной задачи. Уверен, он клянется Куршени, что до 5-го числа теракт в Москве будет проведен.
– Но Куршени в состоянии проверить «дезу» Куршеда.
– Да, в состоянии. Однако для этого ему надо привлекать те силы, которые, несомненно, у него есть в России, но находятся в подполье. Куршени будет вынужден раскрыть их, но только после того, как исчезнет Куршед. Вот тогда его агентам в России придется зашевелиться. А уж мы встретим людей Омара. Вы же, независимо от того, как планирует Куршед заполучить документы и убрать свидетелей, получаете реальные шансы на отработку своей задачи. А следовательно, и возможность взять Куршина живым. У нас – да и не только – к этому гаденышу много вопросов. Он ведь посвящен во многие секреты руководства террористической организации. Так что я корректирую тебе задачу, Саша: с учетом изменения общей обстановки ты должен взять Куршина живым. Предатель, как ты понимаешь, умирает дважды: первый раз – когда изменил Отечеству, и второй – когда наступает возмездие. Но мгновенная смерть от выстрела твоего снайпера была бы для Куршина слишком легким выходом.
– Все так, товарищ генерал. А его подружку тоже брать? – уточнил Тимохин. – Ее тоже переправить в Москву? Она-то нам зачем? На Востоке мужчины не посвящают женщин в свои дела. Разве что она расскажет, как там у них налажена торговля шлюхами…
– Я оценил твою шутку. А Лори тебе придется брать тоже – если, конечно, на момент захвата Куршина француженка будет находиться с ним. Ты же не сможешь пристрелить девушку, чью жизнь сломали сутенеры и собственный отец? Потом мы передадим ее французам. Думаю, они помогут ей начать новую жизнь.
– Корректировку задачи принял. Будем брать Куршина живым – при условии, что нам представится такая возможность.
– Ты не понял меня, Саша, Куршина надо взять живым в любом случае.
– А если он застрелится к чертовой матери, поняв, в какой переплет попал?
– Лучше будет, если ты не допустишь этого.
– Понял… По сделке докладывать вам?
– И по сделке, и по варианту переброски группы захвата в Кабул, и персонально по составу этой группы, возглавить которую должен будешь ты.
– Ну, это и так было ясно… Один вопрос: работать нашими ребятами или привлечь американцев?
– Это решай сам. Отбери лучших. И подготовь мобильный отряд для ввода его в игру, если она вдруг пойдет не по нашему сценарию. Я же передам Крымову, чтобы он организовал встречу и охраняемую стоянку нашего «Ми-8». С помощью Реви это сделать несложно.
– Я могу передать суть нашего разговора Крымову или отделаться общими фразами?
– Думаю, у Крымова и по «вертушке» забот хватит, но смысл переговоров ты ему передай. Не обижай начальника. До связи – завтра вечером либо по необходимости в любое время дня и ночи. Я сейчас практически постоянно нахожусь в штабе. Удобнее было бы работать в загородной резиденции, но Вайринка туда вести нельзя. Так что связывайся в любое время.
– До связи, Сергей Леонидович!
Переговорив с начальником управления, Тимохин, не прибегая к услугам штатного связиста отряда, сам набрал на трубке номер Крымова. Но услышал в ответ короткие сигналы, что означало: спутниковый канал занят. Тимохин положил трубку.
– Черт, что-то с памятью моей стало… Говорил же Феофанов, что будет нагружать Крыма по поводу «вертушки».
– О чем это вы, товарищ полковник? – не понял командира Самойлов.
– Да нет, Сережа, ни о чем. Так, мысли вслух.
Выждав десять минут, Тимохин повторил вызов. На этот раз Крымов ответил:
– Да, Саша?
– Докладываю, у меня состоялся разговор с Феофановым…
Крымов прервал Тимохина:
– Я в курсе. Он обрисовал мне обстановку и сообщил о корректировке задачи отряда по Куршину. Так что ты занимайся по своему плану, а я займусь организацией приема «вертушки». Как считаешь, сейчас связываться с Ревуновым не поздно?
– Ты на часы погляди, время-то детское…
– Я в окно смотрю. Кабул словно вымер. Ты знаешь, афганцы обычно рано ложатся спать.
– Так Ревунов же не афганец…
– Ладно, попытаюсь связаться с ним. Без его людей вертолет не спрятать, если только не посадить прямо к вам в Тарикар.
– Давай! Раскроешь базу, начальство тебя к Звезде Героя представит…
Закончив переговоры с координатором действий отряда «Марс» с российской стороны и своим другом полковником Крымовым, Тимохин собрался было в свой отсек на отдых, как спутниковая станция вновь издала сигнал вызова. Неожиданно на связь вышел майор Ревунов.
– Да, Сержант! Что-нибудь случилось?
– Как сказать… Это решать тебе. Моим людям удалось узнать, что передача документов Сайедом Куршину должна состояться не в Кабуле.
– А где?
– Это неизвестно даже Тузари. Куршин сам определит место.
– Значит, нам придется идти за Сайедом?
– Это будет сложно сделать.
– Сложно, но другого выхода нет. Вот если бы твой Бабур сопровождал Сайеда…
– Что это даст?
– Мы установили бы на его одежде маячок и двигались параллельным курсом, контролировали бы перемещения Сайеда, в итоге вышли бы к месту их встречи. Ну, а остальное – уже дело техники.
– Мои люди переговорят с Бабуром; возможно, Тузари и возьмет его с собой. Но вероятность этого невелика. Однако можно заставить Бабура поставить маяк на автомобиль Сайеда…
– Тоже решение. Молодец, Сержант! Только не кажется ли тебе, что Куршин просто страхуется? Назначит встречу где-то в горах, а сам прибудет в Кабул…
– Возможно и такое, – согласился агент внешней разведки.
– Поступаем так. Ты с утра займись покупкой дома, соседнего с усадьбой Сайеда. В любом случае нам забрасывать туда бойцов. А я подготовлю группу преследования.
– Лады. Значит, останешься в Тарикаре?
– Не знаю. Это решим позже. Да, мутит воду Куршин… Впрочем, правильно все делает. А главное, страхуется от своих бывших хозяев.
– Да. О вас он знать не может, если только не получил информацию по «Марсу» из Москвы или от американцев…
– Это вряд ли. Если бы он узнал, что на него начал охоту секретный отряд спецназа, то бежал бы немедленно, без документов. Их можно слепить и в Пакистане, и в Ираке.
– Скорее всего, ты прав. Однако время покажет. Давай, полковник, до связи.
Александр прошел в свой отсек, где наконец смог ополоснуться и лечь в постель. Коснувшись головой подушки, он тут же уснул крепким сном.
Следующий день, пятница 1 октября, до 16.00 прошел спокойно. В 16.00 Тимохина вновь вызвал на связь майор Ревунов. Он сообщил, что сделка с покупкой нужного дома состоялась и получены документы на подставное лицо, дающие право собственности на усадьбу по соседству с домом Сайеда. Александр, выслушав разведчика, спросил:
– Как будем перебрасывать в дом группу захвата?
– А сколько человек ты намерен направить в Кабул?
– Десять. Всю группу «Ирбис».
– Ясно. Когда планируешь переброску?
– 3 октября, в воскресенье.
– Хорошо. К этому времени я успею провести кое-какой ремонт. Точнее, перепланировку, чтобы твои парни могли свободно работать из него, а до штурма и отдыхать. Завезу пищи на двое суток, воды… Переброску осуществим на автобусе. Заведем его прямо во двор, и бойцы по одному проскочат в дом.
– Только так, чтобы не привлечь внимания Сайеда и его людей!
– Естественно. Со мной вчера связывался Крымов, просил помочь найти площадку под вертолет.
– Я в курсе. Ты нашел место стоянки «Ми-8»?
– Да. В Тари-Пули.
– В Тари-Пули, где мы разгромили одну из наркофабрик? – удивился Тимохин.
– Это место безопасно. Кишлак брошен населением, вертолетная площадка там имеется; ну, а на охрану у меня люди есть.
– Но рядом, в Кайзабаде, появлялись какие-то типы…
– А вот насчет этих типов пусть позаботится твой американский заместитель. Янки достаточно послать в Шургунское ущелье усиленный мобильный наряд, и неизвестные быстро оттуда уйдут. Впрочем, они могут исчезнуть и без помощи американцев. Я пошлю людей проверить ущелье и Кайзабад.
– Так ты пошлешь своих людей, или мне через Дака запрашивать американский патруль?
– Сначала мои люди осмотрят кишлак; если обнаружат посторонних, то введешь в дело полковника Дака. Я отправлю их в кишлак немедленно.
– Бабура не забудь обработать.
– Он установит маяк, мы уже договорились.
Александр переключился на Крымова. Вадим передал ему то же, что Тимохин уже услышал от агента внешней разведки. Правда, Крымов усомнился, целесообразно ли держать вертолет в Тари-Пули, где, по его мнению, в любой момент могут объявиться моджахеды.
– Сержант знает, что делает, – ответил Александр. – И если он определяет нам место стоянки «вертушки» в Тари-Пули, то наверняка позаботится и об охране вертолета, и всего брошенного кишлака.
– Можно подумать, у Ревунова в Кабуле целая армия…
– Ну, армия – не армия, а отряд, видимо, приличный.
– С такими деньгами, как у него, можно позволить себе роскошь содержать целую воинскую часть.
– Это нас, Вадим, не касается. И так получаем от майора бесценную помощь… Ты согласовал предложение Ревунова с Феофановым?
– А как же! И что интересно, генерал сказал мне примерно то же самое, что и ты.
– Ну, вот видишь!
– Я ничего, Саша, не вижу, я только слышу. Слушаю и исполняю.
– Попросись к нам в отряд.
– Ага! Отпустил Феофанов, как же… А так – я бы с удовольствием к вам в ущелье.
– Ты нужен Родине в другом месте.
– Скажи лучше, Саша, когда будем принимать окончательное решение по захвату Куршина?
– Как только проведем все подготовительные мероприятия, в том числе и переброску в Кабул группы захвата «Ирбис».
Тимохин отключил станцию и поднялся наверх в ущелье. День выдался теплым, безветренным. На небе после долгого безоблачного лета появились легкие тучки. Они очень красиво смотрелись на фоне заснеженных горных вершин.
К Александру тут же подошел майор Шепель:
– Ну что, командир, у нас за дела? Когда начнем охоту на Куршеда?
– Так она уже ведется, Миша.
– Да? А в лагере это что-то незаметно… Местонахождение Куршеда, как я понимаю, ты вычислил?
– Да. Но сейчас ничего конкретного я тебе сказать не могу. Пока активно работают люди Сержанта и полковник Крымов.
– А Крым-то чем так занят?
– У него своя задача. Кстати, могу рассказать тебе, кто такой господин Али Куршед. Если интересно, конечно.
– Спросил тоже… Конечно, интересно! Только пойдем в тень. Солнце хоть и осеннее, но припекает.
Тимохин с Шепелем устроились у уцелевшей части старого глиняного забора – дувала. Александр рассказал Шепелю о предательстве Куршина.
– Ну не сука, а? – возмутился майор. – Своих же пацанов под пули подставил!..
– И водителя застрелил.
– Вот я и говорю, паскуда. Если бы не приказ Феофанова, я лично порвал бы на куски эту мразь. И ради чего продал своих? Ради каких-то паршивых долларов?
– Захотел лучшей жизни.
– Ты еще скажи, что это его право выбирать, где лучше…
– Не скажу. Куршин принимал присягу. Нарушив ее, перейдя к врагу, он поставил себя вне закона.
– Так, может, сами разберемся с ним? Кто знает, что по нему решит суд? В любом случае жизнь сохранит. Сейчас у нас не расстреливают. И будет эта сволочь в одиночной камере мемуары писать да грехи замаливать… А его жертвы гнить в земле. Разве это справедливо?
– У нас приказ взять Куршина живым, – оборвал товарища Тимохин. – И мы выполним приказ. Должны выполнить. Он много чего может рассказать о планах талибов. Да и смерть здесь будет для него слишком легким наказанием. А вот «одиночка» на всю оставшуюся жизнь – самое то. И пусть, сука, кается до последних минут своих.
– И все же я бы его порвал, – вздохнул Шепель.
– Забудь об этом.
– Ладно… Ты пойдешь в Кабул вместе с «Ирбисом»?
– Не знаю. Это будем решать с Феофановым.
– Куршед не придет в Кабул.
– Почему ты так думаешь?
– А ему там делать нечего. Выманит Сайеда куда-нибудь в укромное местечко, заберет документы и попытается свалить по-тихому. Мы, конечно, не дадим, но он попытается. Так что могу спорить, Куршед в Кабул не пойдет.
– Посмотрим…
– Смотри! Ты начальство, тебе видней… Хорошо, конечно, в горах осенью, еще лучше весной, но скучно. Душа дела требует.
– Не хватает экстрима?
– Не хватает!
– Уж в чем, в чем, а в экстриме у нас недостатка не будет – не в этой операции, так в следующей. Нейтрализация полковника Куршина – это, можно сказать, сопутствующая акция. Засветился он с захватом заложников, вот и попал под удар. Руководство проекта наверняка готовит нам работу посерьезней.
– А мне все равно. Пойду-ка я Ларсена проверю, нам с ним в полночь на верхние посты заступать.
– Давай! А я побуду здесь, на свежем воздухе. Подземелье давит.
– Вот и я терпеть не могу находиться под землей. В метро хреново себя чувствую. А здесь не тоннель метро, здесь гораздо хуже…
Шепель ушел. Александр остался один, но ненадолго. В 19.00 к нему вышел связист отряда старший лейтенант Самойлов:
– Товарищ полковник, вас вызывает на связь генерал-лейтенант Феофанов!
Тимохин прошел в отсек связиста, поднял трубку:
– Слушаю вас, Сергей Леонидович.
– Это я, Саша, слушаю тебя. Новости есть?
– Есть, я хотел позже доложить о них. Люди Сержанта получили информацию о том, что передача документов Куршину должна состояться 5 октября, как и было запланировано, но не в Кабуле.
– Вот как? А где, установить удалось?
– Нет.
– Может, Куршин страхуется? Мутит воду?
– Я думал об этом. Такой вариант исключить нельзя.
– У Сержанта состоялась сделка с недвижимостью?
– Все прошло успешно.
– Как планируешь работать по Куршину?
– Придется делить отряд. Группу «Ирбис» переброшу в дом, приобретенный Ревуновым, группу «Орион» буду держать для возможного сопровождения Сайеда до места встречи с Куршиным.
– Ты считаешь, что тебе удастся незаметно проследить за Тузари?
– Сесть ему на хвост в прямом смысле этого слова, конечно, не удастся – он слишком опытен и осторожен. Но Сержант обещал поставить на автомобиль Сайеда маячок. По нему мы и будем ориентироваться, идя следом за ним.
– Маяк – это, конечно, хорошо… А если по пути его сорвет с кузова?
– Постараемся пометить самого Сайеда или кого-нибудь из его охраны. Большего мы сделать не сможем. Удержать Тузари дома в Кабуле, конечно, не проблема, но тогда туда вряд ли явится Куршин. Однако не исключено, что мы еще узнаем о месте встречи боевиков. Люди Сержанта ведут наблюдение за усадьбой Сайеда, а как только группа «Ирбис» займет соседний с ней дом, то наши ребята вдобавок к визуальному наблюдению подключат прослушку. Возможно, что-то услышим.
– А я вот что думаю, Саша, не сплясать ли нам от обратного?
– Что вы имеете в виду?
– Куршин, по данным разведки, продолжает находиться в Душбаре. Не послать ли тебе к этому селению небольшую разведгруппу? Как в случае с Крофт? Тогда это оказалось весьма эффективным.
– Разведывательную группу к Душбару?
– Да. Понимаю, что сейчас тебе сложно принять решение, но ты подумай, посоветуйся с Ревуновым, изучи местность по карте, найди точку, откуда твои разведчики могли бы контролировать усадьбу Муатабара Акрани…
– Я подумаю.
– Давай. А группу «Ирбис» перебрасывай в Кабул. Кстати, ты определился, как это сделать?
– Сержант подгонит автобус.
– Хорошо. Как определишься с разведгруппой, доклад мне!
Тимохин отключил станцию. Перекурив, приказал Самойлову:
– Вызови-ка на связь Ревунова!
Агент внешней разведки ответил тут же:
– Да, полковник?
Тимохин сообщил ему о предложении Феофанова. Подумав, Ревунов произнес:
– Душбар – это не пакистанский Дерхан. Там холмов, с которых можно спокойно наблюдать за объектом, нет. Есть «зеленка», есть овраги, но в них позицию для наблюдения не устроишь. Хотя… Где-то метрах в пятистах западнее селения, если мне не изменяет память, лежат развалины старого кишлака. Раньше Душбар представлял собой небольшое селение дворов в десять, и жили в нем то ли две, то ли три семьи афганских таджиков. Уж чем они не угодили талибам, не знаю, но те при общем наступлении на Кабул уничтожили кишлак вместе с таджиками. А нынешний Душбар был построен лет пять назад. Акрани понравились те места, и он организовал там свою базу. Вот из этих старых развалин наблюдать за домом можно. Только как перебросить на такое большое расстояние вашу группу?
– Вертолет?
– Можно, твои люди выйдут к Душбару, но как они будут сопровождать Куршина? Побегут за его машиной пешком? Да и рискованная эта затея. В развалинах легко засветиться, и не тебе объяснять, что станет в этом случае с бойцами разведывательной группы. В итоге полковник будет предупрежден, а значит, начнет отход в неизвестном направлении. Тогда его в Афганистане уже не достать.
– Да, задачка… Спутал нам все карты этот ублюдок. Слушай, Сержант, а если нам не ломать головы, а взять Сайеда по-тихому в его доме? Взять и заставить работать на себя.
– Такой вариант, да? В принципе, Сайед живет скромно, да и не резон ему выставлять себя напоказ. У него трое помощников, один из которых – Бабур. Они же и посменные охранники, ночью в усадьбе один человек. Первая его жена умерла, вторая – молодая, у него двое детей, обе девочки, шести и восьми лет. Что ж, а ведь это выход, полковник. Женскую половину дома ты заблокируешь без проблем, охранника нейтрализуешь тоже. А люди типа Сайеда обычно трусливы. Тем более если они сталкиваются с такой силой, как спецназ… Да и не грозит ничего Тузари в случае с Куршиным. В смысле, его никто не станет преследовать – ведь он сдаст изменника, который сам решил бежать. Талибы просто не найдут своего Куршеда и любовницы Элен Лори и никак не свяжут его с Сайедом. Уж что-что, а свой заказ на документы Куршин точно не афишировал. Это выход, Александр Александрович.
– Ну, тогда я согласую решение с начальством, и начнем действовать. Когда ты сможешь подо-гнать в условленное место автобус?
– Сегодня уже поздно, на патрули налететь можно, а вот завтра с утра – пожалуйста. По первому сигналу!
– Ясно. Придется опять тревожить Феофанова…
– А что поделать? Такая у нас работа.
– Слушай, а нельзя сделать так, чтобы в ночь на охрану дома Сайеда заступил Бабур?
– Не гарантирую, но постараюсь что-нибудь придумать… Мои люди немедленно свяжутся с ним. И где-то через двадцать минут ты будешь знать, кто выйдет ночью на охрану усадьбы клиента.
– Добро, жду!
Александр положил трубку на стол и произнес:
– Как мне сразу не пришла в голову мысль отработать этого местного специалиста по фальшивым документам?
– О чем это вы, товарищ полковник? – спросил Самойлов.
– Да так, Сережа, считай, ни о чем. Ждем вызова Сержанта, а потом вновь связываемся с Москвой.
– Да, денек сегодня…
– Впереди, Сережа, еще веселее будет.
Ровно через двадцать минут спутниковая станция издала сигнал вызова. Тимохин поднял трубку.
– Тебе чертовски везет, полковник, и заметь, не в первый раз, как мы знакомы, – раздался довольный голос Ревунова. – Завтра со второго на третье число охранником Сайеда вместо внезапно заболевшего помощника заступает Бабур.
– Отлично!
– Но и это еще не все. Час назад Сайед отправил жену с детьми к ее родителям на несколько дней.
– Еще лучше!
– Автобус будет в назначенном месте в 10.00. В доме вас встретит мой человек, Ахмед. Ну, а дальше по плану. Возникнет необходимость, связывайся!
– Благодарю за все, Сержант!
– Не за что. Обращайтесь, коли нужда будет.
Переговорив с агентом внешней разведки, Тимохин набрал номер Феофанова:
– Сергей Леонидович! План захвата Куршина я решил кардинально изменить.
– Интересно! Слушаю…
Тимохин доложил начальнику управления новый план по отработке предателя. Генерал внимательно его выслушал.
– Что ж, план неплох. Но ты уверен, что Тузари пойдет на контакт с тобой?
– А куда ему деваться? Прессанем так, что на все согласится.
– Это твои ребята умеют… Хорошо, план утверждаю. Надеюсь, больше корректив от тебя не поступит?
– Как знать, Сергей Леонидович… Ведь приходится принимать решения вслепую. Возможно, и новый план придется отменять. Это в случае, если Куршин страхуется и сам решит заявиться в Кабул, чего исключать нельзя.
– Согласен. Работай! Я постоянно на связи!
Тимохин передал трубку связисту, поднялся наверх и приказал своему заместителю полковнику Даку собрать отряд у входа в подземелье. В 21.00 полковник Дак построил личный состав, о чем доложил Тимохину.
Александр уточнил детали предстоящей операции, приказав:
– В Кабул со мной идут подполковник Федоров, майор Березин, старший лейтенант Самойлов, сержанты Шинлер и Ведлер. В группу захвата Куршеда назначаю всех офицеров «Ориона». Водителями «УАЗов» пойдут капитаны Дмитриев, он же старший, Пимнев, Лушин и прапорщик Чернов. Им задача будет поставлена после работы в Кабуле и моего возвращения на базу. Во время операции здесь остаются полковник Дак, лейтенант Крош и сержант Спайк. Полковнику Даку по моей команде обеспечить вызов и встречу вертолета. Все уточнения по ходу операции. Выход первой группы в район ожидания автобуса через десять минут.
В 9.50 полковник Тимохин повел группу захвата в район прибытия автобуса майора Реви. Тот уже ждал спецназовцев. В 11.35, без всяких осложнений пройдя по маршруту до Кабула и по городу, он заехал в ворота высокого забора, окружавшего довольно большой дом. Встретил группу молодой афганец, представившийся Ахмедом. Он показал дом. Александр, отпустив человека Ревунова, выставил пост наблюдения и прослушивания усадьбы Сайеда. Первым на пост заступили американцы, сержанты Шинлер и Ведлер. Автобус остался во дворе. Тимохин, Самойлов, Федоров и Березин устроились в большой комнате. Наступило время тягостного ожидания. Менявшиеся наблюдатели докладывали Тимохину о том, что в соседней усадьбе ничего интересного не происходит; слышны только ничего не значащие разговоры афганцев.
Так прошел день. В 20.00 после ужина майор Березин, осуществлявший наблюдение за объектом, доложил, что в усадьбу Сайеда прибыл Бабур.
Наступила ночь.
В 23.00 спецназовцы, кроме связиста отряда старшего лейтенанта Самойлова, покинули территорию дома теперь уже Ревунова и, маскируясь в кустарнике, подошли к воротам усадьбы Сайеда. Калитка оказалась открытой. Во дворе спецов встретил Бабур.
– Где Сайед? – спросил у него Тимохин.
– У себя в комнате. Спит.
– Давно лег?
– В десять часов. Он всегда ложится в десять, кроме тех дней, когда уходит на женскую половину к своей жене. Сегодня семьи дома нет, он один.
Александр повернулся к подчиненным:
– Федоров – у калитки, Шинлер и Ведлер – по бокам здания, Березин – в сад. Задача – задержать Сайеда, если тот попытается бежать. Пошли, ребята.
Спецназовцы бесшумно заняли указанные позиции.
– Веди в комнату Сайеда, – кивнул Бабуру Александр.
– Слушаюсь! Прошу прямо, через большую комнату.
Тимохин вслед за Бабуром прошел через главную комнату, остановился у резных дверей. Афганец жестом показал – хозяин там. Александр поправил автомат. Открыл створки. В завешанной коврами комнате, в углу на матрацах под легким одеялом, задрав голову вверх, спал Сайед. Время от времени его бородка вздрагивала. Тимохин подошел к ложу хозяина дома и приставил ствол автомата к его горлу. Тот открыл глаза и вздрогнул.
– Тихо, Сайед, тихо! – тихо проговорил Тимохин. – Не надо шуметь. Оружие держишь при себе?
– Нет… Но кто вы?
– Я – полковник российской антитеррористической службы.
– Русский? – Глаза Тузари расширились от удивления. – Откуда…
Тимохин не дал ему договорить:
– Если хочешь и дальше спокойно и счастливо жить с молодой женой и дочерьми, то запомни: вопросы буду задавать я, а ты – только отвечать на них. Ведь ты не хочешь умирать?
– Нет.
– Тогда отбрось одеяло.
Хозяин дома подчинился.
– Медленно встань!
Сайед поднялся.
– Оденься!
Афганец выполнил и этот приказ.
Тимохин указал на дверь:
– Иди в главную комнату, и без глупостей, дом окружен.
– Но я ничего не понимаю, почему вы здесь?
– Я же предупреждал, Сайед, вопросы задаю я. Топай в комнату, там и поговорим. А нам есть о чем поговорить.
– Ничего не понимаю, – проговорил Тузари, послушно пройдя в главную комнату.
Тимохин указал на ковер:
– Садись и чувствуй себя как дома.
– Я и так дома!
– Шуток ты, смотрю, не понимаешь… Но это и к лучшему.
Сайед сел, по-восточному поджав под себя ноги. Бабур находился в соседней комнате. Тимохин устроился напротив хозяина дома.
– Ну, а теперь поговорим. Ты уже сделал паспорта по заказу господина Куршеда?
Глаза Сайеда расширились еще больше.
– Откуда…
– Я же сказал, идиот, – повысил голос Тимохин, – вопросы задаю я. Или мне дать тебе урок надлежащего поведения?
– Нет, нет, виноват… Да, я подготовил документы.
– Где они?
– В сейфе, здесь, за шкафом.
– Принеси! И еще раз предупреждаю: без глупостей. Одно неверное движение, и я пристрелю тебя. Понял?
Сайед принес паспорта. Александр пролистал их.
– Сеньор Антонио Мартинес – вот, значит, кто по паспорту Али Куршед… А это – сеньорита Пилар Мартинес. О! Да они муж и жена? Так, визы… отличная работа, Сайед. Не подкопаешься. Наверное, немало денег обещал тебе за эти паспорта Али Куршед?
– Да, сумма большая, но что теперь о ней говорить…
– Ну отчего же? Ты получишь все, что заработал. На твое вознаграждение мы не претендуем, как и на твою свободу. Нам нужны Куршед и его любовница. Куршед должен сообщить тебе место передачи документов. И не смотри на меня, словно на инопланетянина. Нам известно все о ваших с Куршедом делах. И о других, естественно, тоже – но, повторяю, нас они не интересуют. Когда должна состояться передача документов?
– Во вторник, 5 октября.
– Верно. Вот видишь, можем же мы с тобой нормально беседовать… Бабур! – позвал Александр помощника хозяина дома.
Тот вошел в комнату. Сайед покачал головой:
– Теперь понятно, откуда вы знаете о моих делах. Никогда бы не подумал…
Александр не обратил внимания на лепет афганца.
– Бабур, будь добр, завари нам с Сайедом чайку, да посвежее! – Повернулся к Тузари: – В общем, так. Нам нужен Куршед, а заодно и его любовница. И ты поможешь захватить его при передаче документов.
– Но и меня, и всю мою родню после этого талибы просто растерзают!
– Ничего подобного. Ты подумал, для чего Куршеду вдруг втайне ото всех потребовались паспорта испанских подданных?
– Нет…
– Напрасно! Если бы подумал, то понял, что господин Куршед решил срочно бежать из Афганистана. Бежать от своих пакистанских хозяев. Он провалил очень важное задание, и за это его ждет суровое наказание. Так что для талибов он станет предателем. А о том, что ты делал для него документы, никто не узнает. И не узнал бы, потому что Куршед не оставил бы тебя в живых, получив свой заказ. Ни тебя, ни тех, кто сопровождал бы твою персону. Поэтому причин беспокоиться за свое будущее у тебя нет – естественно, при условии, что ты поможешь нам его взять. После чего полковник навсегда исчезнет из твоей жизни. Он вообще исчезнет, и талибы, как бы ни старались, не найдут его. Что ответишь, Сайед?
– А что я могу ответить, если, как вы сказали, у меня просто нет выбора? Я не хочу подыхать из-за какого-то продажного русского. А поэтому сделаю все, что скажете. Вам помогают влиятельные люди, раз вы сумели выйти на меня… Значит, я могу рассчитывать на вашу защиту.
– Верное решение, Сайед. Значит, так. Держишь при себе Бабура постоянно. Остальным помощникам определишь работу на свое усмотрение. Я уйду, но останусь рядом. Со мной еще четыре профессионала, которые будут отслеживать каждый твой шаг, слушать через специальную аппаратуру каждое твое слово. Мы встретимся после того, как на тебя выйдет Куршед и назначит место передачи документов. Тогда и проработаем план совместных действий. А сейчас ступай, отдыхай.
Сайед поднялся и покорно прошел в свою комнату.
Тимохин достал радиостанцию:
– Внимание всем! По одному отходим в соседнюю усадьбу, порядок отхода определит и контролирует Первый «Ориона»!
Вложив станцию в чехол, Александр подозвал Бабура:
– Тебе смотреть за Сайедом. Да и ближайшие сутки придется неотлучно находиться здесь. Предупреди своих близких.
