Глава четвертая
Подмосковье, район расположения пансионата «Березка»
В 10.00 Юнус Гаев, он же Охотник, главарь террористического отряда, укрывшегося на заброшенной ферме у села Белоярское, собрал десятерых своих бандитов на небольшой лужайке, густо заросшей высокой травой и кустарником. Двое террористов из отряда Гаева наблюдали за пансионатом. Пятнадцать минут назад они доложили, что на территории «Березки» царит оживление. Отдыхающие американцы – тринадцать мужчин и девять женщин – явно готовились к какому-то мероприятию; среди них два переводчика, женщина и молодой человек, а также директор пансионата. Завтрак прошел по распорядку, охрана несла службу в обычном режиме.
Гаев осмотрел боевиков и остался доволен. Присев посреди подчиненных, поставил задачу:
– Бойцы! Всем вам известно, что мы должны захватить заложников в пансионате, уничтожив весь обслуживающий персонал и, естественно, охрану. До вас был доведен план действий, но вчера он был скорректирован руководителем операции полковником Куршедом.
Бандиты переглянулись, но не произнесли ни слова. Гаев продолжил:
– Корректировка задачи состоит в следующем. В 13.00 к причалу пансионата должен подойти прогулочный теплоход. Американцев повезут на экскурсию. Нетрудно предположить, что их будут сопровождать переводчики, возможно, гид. Полковник распорядился дождаться отхода теплохода и провести акцию по ликвидации охраны и обслуживающего персонала. После чего части бойцов переодеться в форму охранников и по возвращении теплохода захватить заложников на его борту. Полковник приказал во время захвата ликвидировать команду теплохода, за исключением капитана судна и моториста, то есть лиц, способных управлять судном. Исходя из нового плана, отряд делится на две группы. Первую возглавляю я, вторую – мой помощник Иса Исмаилов. В 11.00 обеим группам следует начать выдвижение к объекту, до 12.00 завершить его охват с юга и запада. С юга будет работать первая группа, с запада – вторая. Исе подготовить дымовую шашку черного дыма. Как только американцы уйдут на теплоходе по реке, ориентировочно в 13.20–13.30, проводим первый этап операции. Иса применяет шашку, что создаст видимость возгорания какого-нибудь подсобного помещения. К месту пожара должны выйти и охрана, и персонал. Не все, конечно, но, думаю, бо́льшая часть. Снайперам второй группы при выходе к месту возгорания обслуги пансионата уничтожить их огнем из бесшумных винтовок и начать зачистку территории. В это же время группа, которой буду командовать я, проникает в главное здание и проводит зачистку в нем. Уничтожать всех, невзирая на возраст и пол. К 14.00 в пансионате не должно остаться ни единого человека из охраны и обслуживающего персонала. В форму охранников переодевается вторая группа; она же проводит захват теплохода при поддержке моих людей, если это потребуется. Но уверен, что бойцы Исы вполне справятся с поставленной задачей – на теплоходе им просто некому будет оказывать сопротивление. Повторяю, в живых из команды оставляем только капитана и моториста. После захвата теплохода я определю дальнейший порядок действий. По ходу операции могут возникнуть ситуации, не вписывающиеся в новый план. Решение по ним принимаю я. Связь поддерживаем по необходимости. Какие ко мне будут вопросы?
Иса Исмаилов подал знак рукой:
– У меня вопрос, Охотник. Моя группа отрабатывает только те цели, что выйдут к месту задымления, так?
– Да. В главное здание вам не входить, а зачищать территорию. Всю территорию, включая помещения отдыха охраны, гараж, склад.
– Как распределим людей?
Гаев назвал имена бандитов первой и второй групп. Иса согласился с ним.
Вопрос задал связист диверсионно-штурмового отряда:
– Где находиться мне?
– Естественно, рядом со мной, – ответил Гаев.
Больше вопросов у бандитов не было. Их главарь приказал боевикам готовиться к работе. Сам отошел к стене фермы, прикурил сигарету. К нему подошел помощник:
– Я не стал тебя, Юнус, при всех спрашивать об отходе. Думаю, это правильнее обговорить наедине. Полковник определил в своем новом плане вариант отхода отряда?
– Пока нет. Он будет ждать доклада о захвате судна. Скорее всего, нам предстоит удерживать заложников как минимум до утра понедельника.
– Почему ты так решил? Или это входит в новый план?
– Полковник приказал разделить заложников – десятерых оставить на теплоходе, остальных увести в актовый зал. Но, главное, все находящиеся на территории приборы освещения – имеются в виду прожектора – направить на причал, теплоход и реку. Значит, ночь нам придется провести здесь, и это я намеревался довести до всех при определении порядка последующих действий после общего захвата заложников. Думаю, ночью или утром он доведет до нас и порядок эвакуации.
– Главный заряд остается в зале?
– Нет, его следует перенести на теплоход.
– Странно… Тебе не кажется, что Куршед ведет с нами игру втемную?
– Странно, согласен, но полковник не может принимать решения без утверждения их вышестоящим руководством. Так что если с нами и ведут игру втемную, то с согласия самого муллы Омара.
– Это невозможно. Омар никогда не станет подставлять своих бойцов.
– Ну, значит, никто с нами не играет. И давай не ломать голову над тем, что будет позже. Нам следует для начала отработать задачу по захвату заложников. А как будем действовать дальше, определит полковник.
– Это все так, но для чего Куршеду понадобился теплоход? Уж не на нем ли решено осуществить отход вместе с заложниками?
– Почему нет? Нормальный вариант.
– Нормальный, – кивнул Иса. – Но для чего тогда на борту главный заряд?
– Ты задаешь слишком много вопросов, прекрасно зная, что я на них сейчас ответить при всем желании не могу! Все станет ясно со временем. Мы проводим не первую акцию по захвату заложников, и всегда нам удавалось уходить без потерь. Не вижу никакой разницы между предыдущими акциями и нынешней.
– Хоп! Ты хочешь сказать, что полковнику и начальству в Пешаваре виднее, что надо делать?
– Верно! Тем более что мы обязаны выполнить свои обязательства по контракту, за которые уже получили неплохие деньги.
– Это да… Но на будущее, Юнус: эта операция – последняя в моей карьере. После ее завершения – если, конечно, останусь жив – я больше не стану подписываться на подобные дела. Надоело. Вернусь на родину и заживу новой жизнью – мирной, спокойной…
– Долго ли просидишь дома, Иса? – усмехнулся Гаев. – Ну, сначала понятно – женщины, развлечения, отдых… А потом? Что будешь делать потом? Заведешь семью, детей, которым станешь подтирать сопливые носы и испачканные задницы? Откроешь дело? А что ты можешь, кроме как воевать? Наймешь управляющего? Возможно. Но сам-то от скуки подыхать будешь… Нет, я ничего не имею против твоего ухода. Ты долго и достойно воевал, заслужил кровью – своей и чужой – право на отдых; только сможешь ли жить без войны?
– Не знаю, – вздохнул Исмаилов. – Может, ты и прав, не смогу. Но попробовать – попробую. В конце концов, вернуться к тебе я успею. Ведь ты же возьмешь меня обратно к себе?
– Конечно! Но хватит болтать. Время приближается к одиннадцати. Строим группы, еще раз проверяем вооружение, экипировку – и в 11.00 по ранее определенным маршрутам, поддерживая связь с наблюдателями, не спеша, спокойно, но скрытно и аккуратно начинаем выдвижение к объекту.
– Хоп, командир! Работаем.
– И прошу тебя: на время операции выбрось из головы мысли о мирной жизни. Подберешь их, когда все закончится…
Ровно в 11.00 по московскому времени бандиты Охотника спустились в овраг, тянущийся до рощи, в которой на берегу Москвы-реки находился пансионат «Березка». На опушке отряд разделился, и группы, ведомые главарем банды Юнусом Гаевым и его помощником Исой Исмаиловым, двинулись по своим маршрутам. Шли осторожно, не спеша. К 11.30 вышли к объекту. Отдав команду поднятой рукой на рассредоточение в естественных укрытиях, Гаев прошел к наблюдателю западной стороны пансионата. Прилег рядом с ним в заранее подготовленное укрытие. Спросил:
– Что тут у нас, Виктор?
– Все по-прежнему, – ответил наблюдатель. – Американцы большей частью находятся в парковой зоне, за зданием; иногда появляются и перед корпусом, гуляют парами и поодиночке.
– Охрана?
– Двое у главного корпуса.
– Вижу…
– Один у ворот, в будке. Иногда выходит покурить.
– Рощу осматривает?
– Так, для проформы. По всему видно, что нападения на объект никто не ожидает.
– Гараж, склад?
– Там никого не замечено.
– Хорошо. Где могут быть другие охранники?
– Те, что ночью дежурили, наверное, отдыхают в караулке. Она в секторе наблюдения Рахима.
Гаев включил радиостанцию малого радиуса действия:
– Иса? Это Охотник. Ты вышел к объекту? Доложи обстановку.
– В парковой зоне находятся примерно пятнадцать-шестнадцать отдыхающих, с ними и переводчики. У некоторых американцев с собой видеокамеры и фотоаппараты.
– Что скажешь по охране?
– Точно, что двое находятся в главном здании. Один на улице, сидит на лавке у входа в парковую зону. По докладу наблюдателя, этот на лавке – старший охраны.
– Итого: с людьми, что зафиксировал мой наблюдатель, службу сейчас несут шестеро охранников во главе с начальником. Значит, трое отдыхают?
– Скорей всего, потому что трое как раз несли службу ночью.
– Ясно… Жди команды на начало действий!
– Рано мы вышли, могли еще час у фермы просидеть…
– Приказы, Иса, не обсуждаются!
Отключив станцию, Гаев довел до наблюдателя план действий.
– Как насчет камер видеонаблюдения? Будем их гасить? – спросил тот.
– А зачем? Только время тратить. Камеры передают изображение на пульт охраны, в караулку. Там и уничтожим кассеты с записью или возьмем их с собой на память.
– Ты считаешь, русские дадут нам свободно уйти?
– А по-твоему, полковник послал нас на смерть?
– Кто знает…
– Для этого есть смертники, Виктор. И им не нужна тщательная подготовка акции. У смертников одна задача: прорваться на объект и подорвать себя вместе с отдыхающими. Мы не смертники, и наш отход – заключительная часть плана.
– Долго ли изменить план? – недобро усмехнулся наблюдатель. – Особенно сидя в Афганистане или Пакистане…
– А ты не подумал, кто станет вербоваться к талибам, если они не заботятся о безопасности наемников? Подставив один отряд, в другой они уже больше никого не завербуют.
– Завербуют. Желающих рискнуть ради кругленькой суммы везде полно.
– Может, и так. Но какая у этих желающих профессиональная подготовка? Никакая! Их учить надо. Безо всякой гарантии, что новоиспеченные наемники, пройдя бесплатно курс обучения, не «кинут» своих работодателей.
– Верно. Но талибы – ребята без комплексов. Им главное – получить сиюминутную выгоду. Если бы их руководство стремилось к решению стратегически важных задач и делало бы на это ставку, то они не проморгали бы то, что само попало им в руки. Практически весь Афганистан. Но столкнулись с Северным альянсом – и обмочились. А когда в Афган вошли войска НАТО, так вообще свалили из страны. Талибы – мастера порядки среди мирных жителей наводить. Казни публичные устраивать, памятники взрывать… А как жареным запахнет, так бегут без оглядки.
– Но сейчас «Талибан» контролирует юг Афганистана, не допуская туда силы по установлению мира. Довольно успешно воюет против американцев…
– Конечно, потому что натовцы сами не лезут на юг. Я посмотрел бы на этих талибов, если б в Афган вошли российские войска.
– Ты не о том говоришь, – повысил голос Гаев. – Мы служим талибам, а не России.
– Потому что они платят. Плати мне в России такие же деньги, я бы предпочел служить Москве… Но ты прав, что-то меня не туда понесло… Так! Вот и охранник из помещения КПП вышел.
Главарь банды перевел взгляд на территорию, прилегающую к будке у закрытых на замок ворот.
– Вижу! Прикуривает сигарету. Стоит спиной к роще, помповик на плече. К бою этот вояка явно не готов, как и остальные… – Гаев посмотрел на часы. – Еще полтора часа ждать, и это как минимум. Тебе замена требуется?
– Так я в восемь часов заступил. А ночью прекрасно выспался. Одного не хватало – бабы. Местной доярки с большими сиськами и крутой задницей. Обожаю толстушек.
– Они же потные, Виктор!
– Потому что стараются мужику угодить. Не то что шлюхи с фигурой манекенщицы. Те мнят о себе слишком много, а работать в постели не хотят. И так, мол, считай за счастье, что допустили до своих тощих ягодиц. Нет, я люблю толстушек. Как развернешь ее…
– Заткнись, Виктор, и наблюдай за объектом, – прервал Юнус мечтания сексуально озабоченного наблюдателя. – Еще насмотришься на задницы своих толстых свиней.
– Слушаюсь, босс! Докладываю: охранник у ворот, выкурив сигарету, вернулся на КПП. У торца главного здания появились две официантки. Одна, похоже, беременна.
– Мне такие подробности не нужны. Наблюдай молча и докладывай только в том случае, если заметишь что-нибудь действительно заслуживающее внимания. Ты понял меня?
– Понял…
Гаев перевернулся на спину, глядя, как под дуновением слабого ветра колышутся кроны деревьев. Мысли его сейчас были не о выполнении предстоящей задачи. Ее отряд, и это на данный момент очевидно, задачу выполнит без проблем. И охрану с прислугой, и команду теплохода уничтожит, и заложников возьмет. И переговоры проведет – опыт в запудривании мозгов имеется богатый. Все, что требуется от него, от отряда, будет выполнено. Не ясно одно: как полковник планирует провести отход. Обещал сообщить об этом позже, но какие он может предложить варианты? Отход на теплоходе? На нем далеко не уйдешь, за русло реки хода нет. Да и зачем тогда перемещать часть заложников и бойцов охраны в пансионат? Переговоры с властями, интервью СМИ – все это можно было организовать и с борта судна. Что задумал Куршед? Да, без утверждения плана в Пешаваре он самостоятельно действовать не станет. Вопрос в другом: а посчитает ли он нужным в экстренной ситуации, которую легко могут создать российские спецслужбы, в точности соблюдать план операции? И не переросла ли его патологическая ненависть к своим бывшим соотечественникам в навязчивую идею любой ценой доставить им серьезные неприятности? Ценой жизней не только охраны, обслуги, команды экипажа, но и заложников и… его отряда. И не стоит ли самому проработать варианты несанкционированного отхода в случае возникновения нештатных ситуаций?
Понятно, для всего отряда таких вариантов просто нет. Целой группе боевиков, если что, не спастись. А вот одному уйти во время заварушки в принципе можно. Надо только знать, когда и где спрыгнуть с поезда. Вот об этом и следует подумать. Запасной вариант не помешает. Подыхать в угоду желаниям чересчур хитроумного Куршеда или безумных идей руководства «Талибана» в планы наемника не входило. А значит, надо думать. И думать сейчас – потом, когда начнется активный этап операции, будет поздно. Итак, вариант отхода из пансионата…
Гаев задумался, не обращая внимания на доклады наблюдателя, который, впрочем, ничего существенного не сообщал.
Размышления главаря банды прервал все тот же наблюдатель:
– Командир! Время 12.30. От реки слышен шум работающего дизеля.
– Что? Уже 12.30? – удивился Гаев. Как незаметно пролетело время. Обычно тянется, выматывая нервы, а тут…
– Конечно, если не кемарить.
– Я уснул?
– По крайней мере, лежал с закрытыми глазами.
– Черт! Так, значит, говоришь, шум дизеля от реки? – Гаев достал радиостанцию и вызвал на связь своего помощника: – Иса, это Охотник. Что за шум от реки?
– Так это подошел теплоход «Виктор Веселов», сейчас ниже по течению разворачивается.
– Что он собой представляет?
– Обычная речная посудина, такие заказывают для водных прогулок. Раньше они ходили на небольшие расстояния по прибрежным селам. Внизу два пассажирских салона, на корме нижняя открытая площадка, по бокам смотровые площадки, наверху две небольшие палубы, задняя накрыта тентом, посредине – рубка капитана. На таких теплоходах экипаж – человек пять, не более.
– Понятно, с экипажем разберемся. Что в парковой зоне?
– Люди двинулись к причалу. Двадцать два туриста, медсестра, переводчики. Так, теплоход встал у причала, перебросил трап. Капитан вышел из рубки. А вот, по-моему, связист – его каюта сразу под рубкой.
– Продолжай наблюдение. Доклад после того, как теплоход уйдет из зоны видимости.
– Я понял тебя, Охотник! У вас что?
– Ничего интересного.
– Слушай, Охотник, а если прогулка затянется? Американцы тоже не дураки гульнуть. Наберут где-нибудь на стоянке пойла да и устроят пьянку… У них бабла много, а капитану что надо? Пассажиры платят, он катает.
Выдержав непродолжительную паузу, Гаев ответил:
– Вряд ли американцы устроят здесь, в России, гулянку. Они вполне могут расслабиться и в пансионате, втихую, а не на реке, да еще в Москве, вызывая к себе повышенное внимание. Нет, их наверняка проинструктировали о правилах поведения в столице России. Чтобы не позорили свой звездно-полосатый флаг, гореть ему синим пламенем…
– Наверное, ты прав. Не хотелось бы долго ждать.
– Будем ждать столько, сколько нужно.
– Куда ж мы денемся… Полковник на связь не выходил?
– Я тебе уже говорил, что у нас сеанс связи по спутнику запланирован после захвата заложников и полной реализации первого этапа нового плана. И не надо задавать лишних вопросов.
– Понял тебя… Так, туристы начали садиться на теплоход. Впереди бабы, за ними мужики, все двадцать два человека; плюс медсестра и два переводчика.
– Сколько баб и сколько мужчин в делегации янки?
– Баб девять, мужиков тринадцать. Всё.
…В 13.30 Иса Исмаилов доложил, что прогулочный теплоход «Виктор Веселов» скрылся за поворотом реки, направляясь в сторону Москвы. Все пассажиры разместились на верхних палубах.
– Принял, – отозвался Гаев. – Ты остаешься на месте. Начинаем работу по пансионату. Действия по моей дополнительной команде. Отряду пять минут для подготовки атаки.
– Есть, командир!
Гаев сигналом руки подозвал к себе своих бойцов:
– Внимание! Через пять минут, ровно в 13.35, люди Исы забросят на территорию дымовую шашку и приступят к выполнению своей задачи. Мы действуем следующим образом. Прежде всего быстро сближаемся с воротами. Ты, Шест, – Охотник повернулся к связисту Артуру Шестису, которого в банде чаще называли Шестом, – блокируешь контрольно-пропускной пункт и уничтожаешь охранника, открываешь ворота и прикрываешь нас со стороны КПП. Радиостанцию постоянно иметь при себе включенной. Потом группа входит в главное здание. Первый этаж зачищают Рахим и Захаров, второй – я с Виктором Черко, он нам больше не нужен на позиции наблюдателя; третий этаж отрабатывают Степан Рыглов и Марат. Задача – тотальное уничтожение всех, кто окажется в здании. Проверять все комнаты, подсобки, укромные места, туалеты, душевые и так далее. Мы не должны оставить в пансионате ни одного свидетеля, будь то мужчина, женщина или случайно оказавшийся на объекте ребенок. Всё! Время 13.33. Шест, пошел!
До КПП по периметру забора пансионата было не более тридцати метров. Шестис, а за ним вся группа Охотника преодолела их за минуту. Связист, отложив в кусты кейс со спутниковой станцией, секунду подумав, положил рядом с ним и снайперскую винтовку. Достал нож, взглянул на Гаева, подмигнул и быстро перемахнул через двухметровый решетчатый забор. Он вышел к двери КПП как раз в тот момент, когда над территорией пансионата начал подниматься довольно густой черный дым и послышались крики «пожар!». Шест ждал. И дождался своего. Из контрольно-пропускного пункта выскочил охранник, тоже услышавший крики сотрудников. И тут же получил удар ножом в горло. Перехватив падающего, смертельно раненного охранника, Шестис втащил его обратно в будку, где перерезал горло, вытер нож о форму молодого человека, так и не понявшего, что с ним произошло. Крикнул в окно:
– Охотник! Охранник уничтожен, подводи людей к воротам, я открываю их!
– Давай! Быстро!
С юга раздались характерные для выстрелов из бесшумного оружия хлопки. Шестис выбежал к воротам, открыл замок, распахнул створки. Первая группа рванулась к входу в главное здание пансионата.
– Забери ствол и прикрывай! – на ходу бросил Шестису Гаев.
Секундами раньше, как только за складом разгорелась дымовая шашка, выбрасывая в воздух клубы густого черного дыма, бандиты Исмаилова заняли снайперские позиции. Их было пятеро, и они держали под прицелом все пространство от торцевой стороны главного здания до причала, включая парковую зону. Иса не видел, кто первым крикнул «пожар!», но увидел выбегавших на открытую площадку троих охранников, двое из которых вместо оружия держали в руках огнетушители. Вслед за ними семенили две женщины в форме официанток, одна из которых была беременна, и директор пансионата, имевший растерянно-испуганный вид и нервно теребивший в руках мобильный телефон. Всего шесть человек, шесть целей для пятерых снайперов…
Бандитам Исы потребовались считаные секунды, чтобы расстрелять пятерых сотрудников пансионата. На площадке осталась беременная женщина. Она, словно окаменев, стояла посреди площадки, зажав живот руками и глядя на трупы своих сослуживцев. Шукур Бадиев вскинул винтовку и выстрелил. Он знал, куда стрелял. Пуля попала женщине прямо в живот, пробив ладонь. Официантка охнула и медленно начала оседать на асфальт.
– Добей ее! – крикнул подельнику Иса.
Но Бадиев только усмехнулся:
– И так сдохнет. Ранение смертельное. Пусть помучается, сучка…
Тогда в умирающую женщину выстрелил сам Иса.
– Ты ответишь за неподчинение, придурок! – крикнул он Бадиеву и тут же отдал команду: – Тат! Аркаша! В караулку. Там отдыхающая смена. Валить, пока охранники не очухались! Остальным разойтись по территории!
Рустам Бердыев и Аркадий Лунь рванулись к помещению отдыха охраны. Они успели захватить их врасплох. Трое охранников услышали крики и проснулись. Схватили оружие, но на большее у них не хватило времени. Ворвавшиеся в помещение бандиты в упор расстреляли их. Вышли из помещения. Бросившийся вслед за ними Исмаилов крикнул боевикам:
– За вами парковая зона, причал и гараж! Вперед!
Рустам и Лунь бросились в парковую зону. Иса повел оставшихся у него бандитов в обход главного здания. Из окна первого этажа выпрыгнул молодой человек, совсем еще пацан, в белой одежде – поваренок. Иса выстрелом пробил ему голову.
Одновременно действовала и банда Охотника. Рахимов и Леонид Захаров, пройдя первый этаж, оказались в столовой. Там находился один пожилой мужчина. Он поднял руки, воскликнул:
– Я всего лишь повар!
– Повар – хорошая профессия, – усмехнулся Рахим и выстрелил в мужчину. Тот повалился на плиту, спихнув на пол кастрюли и сковороды. На первом этаже больше никого не оказалось.
Тем временем Юнус Гаев вышел с Черко на второй этаж и сразу же увидел стеклянную дверь с табличкой «Медицинский пункт». Ударом ноги главарь банды разбил дверь. В приемном покое у окна стояла женщина-врач. Она была смертельно бледна.
– Кто еще сейчас находится на этаже, милочка? – спросил Гаев.
– А вы не убьете меня?
– Я, по-моему, задал вопрос, сука! – рявкнул Юнус. – Кто еще, кроме тебя, находится на этаже?
– Никого, – прошептала врач.
– А охрана?
– Двое ребят. Они недавно поднялись на третий этаж.
– Зачем?
– Не знаю, к администратору…
Юнус выдернул из чехла радиостанцию:
– Марат, это Охотник! На вашем этаже находятся администратор и двое охранников. Мы идем к вам, без нас в коридор не выходить… – И, выстрелив в женщину, бросил Черко: – На третий этаж, быстро! Приготовь две гранаты «РГД»!
Главарь банды с подельниками взбежали к Марату и Степану Рыглову.
– Ну, что тут?
Марат кивнул на Рыглова:
– Степан попробовал посмотреть коридор – и чуть было не получил заряд из дробовика.
– Степа, не заметил, откуда стрелял охранник?
– Из приемной. Она недалеко – большая стеклянная дверь, третья справа.
Юнус повернулся к Черко:
– А ну, подкинь к этой приемной гранату! После разрыва все в коридор по стенам. Цель – приемная.
Черко выдернул кольцо предохранительной чеки «Ф-1» и катнул ее по полу к большой стеклянной двойной двери. Оглушительно прогремел взрыв. Раздались вопли боли.
– Вперед! – крикнул Гаев.
Бандиты выскочили в коридор, прижимаясь к стенам, в готовности открыть огонь по любой цели. Из проема раскуроченной двери приемной выполз только один окровавленный охранник. Однако вопль внутри служебного помещения не прекращался. Это означало, что осколки гранаты поразили одновременно двух последних охранников пансионата. Выползший парень поднял помповое ружье в направлении бандитов. Черко дважды выстрелил ему в голову. Парень, выронив ружье, уткнулся разбитым лицом в пол; под ним начала растекаться лужа крови.
– Врываемся в приемную, валим второго охранника, за ним администратора, – приказал Юнус. – Вперед!
Возиться со вторым охранником не пришлось – он получил осколки в живот и, крича от боли, корчился у стола секретаря. Гаев добил его и указал на правую дверь с табличкой «Администратор»:
– Туда!
Бандиты ворвались в кабинет, у окна которого стояла средних лет женщина, закрыв руками лицо.
– Быстро осмотрите весь этаж, с этой стервой я разберусь сам! – бросил назад Гаев и присел на угол стола: – Опусти руки, женщина.
Администратор подчинилась. В ее глазах главарь увидел животный страх, и это подняло ему настроение.
– Боишься?
– Да…
– Как зовут тебя?
– Антонина… Дмитриевна…
– А скажи-ка мне, Антонина Дмитриевна, надолго ли убыли на экскурсию ваши американские постояльцы?
– Не знаю… По плану экскурсия должна длиться три часа, но… она может затянуться или, напротив, сократиться; все зависит от гостей…
В кабинет заглянул Черко:
– Командир, в здании порядок.
Радиостанция Гаева издала сигнал вызова.
– Это Иса! На территории все чисто.
– Ты знаешь, что делать.
– Да… Как прошла зачистка в главном здании? Я слышал разрыв гранаты.
– Зачистка прошла нормально, гранату пришлось применить против охранников, вздумавших оказать сопротивление.
– Где встретимся?
– У здания, но чуть позже. Убери трупы, переодень людей, установи наблюдение за подходами к пансионату, особенно со стороны реки. По моим данным, теплоход должен вернуться часа через два-три. Это время расчетное. Я же немного задержусь в главном корпусе.
Главарь шагнул к женщине, потрепал ее по щеке, потом грубо схватил за волосы и полоснул ножом по горлу. Она издала нечеловеческий хрип и свалилась на стол. Сбросив тело жертвы на пол, Гаев вышел из кабинета, прошел по коридору до лестницы и спустился во двор, где его ждал Исмаилов.
– Как у нас тут дела?
– Все в порядке. Пятерых переодел в форму охранников. У троих она, правда, испачкана кровью, но на черном фоне это не особо заметно.
– Кого конкретно определил на захват судна?
– Ваху, Тата, Луня, Шукура. Старший я.
– Сам почему не переоделся?
– А зачем? Я войду на судно, когда парни отработают основную задачу. Да и не найти больше целой формы – одна окровавленная рвань осталась.
– Ладно! Значит, смотри: как только произведешь захват судна, организуешь отправку в пансионат двенадцати американцев. Баб и мужиков разделить поровну. У причала их будет встречать Черко. В зал отведет кто-то из бойцов, кто окажется свободен. Марат и Рыглов перенесут на теплоход основной заряд. Капитана держать в рубке под прицелом постоянно, моториста закрыть в трюме. Не дай всевышний им вывести теплоход из строя. За это я с тебя, Иса, лично голову сниму! Ты понял меня?.. Вот и хорошо. Где уложили трупы?
– В фойе первого этажа, закрыли пленкой.
– Рассредоточивай своих людей у причала, ждать прибытия теплохода. Атака судна по моей команде после твоего доклада о швартовке теплохода.
– Понял!
– Ступай. Я буду в кабинете директора.
Главарь и связист банды спустились на второй этаж, прошли в кабинет директора пансионата. Оставив Шестиса в приемной, Гаев сел в кресло. На этот раз ожидание тянулось медленно. Главарь пытался собраться с мыслями в поисках вариантов собственного спасения, но те разлетались, словно осенние листья с деревьев. Юнус курил сигарету за сигаретой. Время хоть и медленно, но шло. В 16.40 радиостанция Гаева запищала.
– Это Иса. Теплоход возвращается.
– Ты его видишь?
– Да, он только что вышел из-за изгиба реки, идет по фарватеру к пансионату.
– Отлично. Твоим людям полная готовность!
Гаев подошел к окну, откуда открывался живописный вид на Москву-реку. Вскоре он увидел теплоход. Американцы по-прежнему находились на верхних палубах, в нижних пассажирских салонах никого не было. Капитан, как и положено, на своем месте в рубке, радист курил на обустроенной площадке.
– Отлично, – вновь проговорил главарь банды и вызвал по связи Черко: – Всем приготовиться. В зал поведем двенадцать человек. Ты принимаешь их на причале, трое сопровождают, двое встречают в зале и рассаживают на последнем ряду. И основное предупреждение: насилие к американцам не применять. Без повода, естественно…
Гаев увидел, как теплоход, пройдя мимо пансионата, развернулся и медленно пошел к причалу, на который вышли двое охранников. Теплоход причалил, матрос выдвинул трап. Главарь банды поднял радиостанцию:
– Иса! Начали!
Как только трап лег на причал, к теплоходу по команде Исмаилова бросились трое бандитов – вдобавок к тем двум, что уже находились на нижней смотровой площадке. Первым пулю получил матрос – это Бердыев прострелил ему голову. Парнишка упал на металлический пол. Ваха поднялся в рубку капитана. Тот собирался выйти, но в двери появился охранник с бесшумной снайперской винтовкой, ствол которой был направлен в живот капитана.
– В чем дело?
– В том, что экскурсия закончена, капитан, – усмехнулся бандит.
– И что вам надо, юноша? Где начальник охраны?
– Он умер.
– Что?!
– Пасть закрой, – повысил голос бандит. – Судно захвачено. Ты – один из заложников. Лапы в гору, господин Артемов. – Фамилию капитана бандит прочитал на шевроне его кителя.
– Что значит «захвачено»? Ты шутишь, парень?
Ваха резким ударом сбил капитана с ног. Забросив за спину винтовку, он сковал руки Артемова наручниками. Проверил пульс, убедился, что не убил капитана, обыскал его. Потом поднялся.
– Вот так и лежи, паскуда.
На палубу, где находились пассажиры и переводчики, ворвались Шукур и Лунь. На передней палубе дорогу ему попыталась загородить переводчица, молодая еще женщина:
– Что вы делаете? И… кто вы?
Шукур выстрелил. Переводчица рухнула на пол. Один из пассажиров попытался оказать ей помощь, но Шукур крикнул:
– Назад, шакал, или завалю всех!
Он кричал на русском языке, но американцы его поняли, хотя и находились в шоке от происходящего, такого нереального в реальной жизни.
На задней палубе переводчик-стажер был не в состоянии преградить дорогу бандитам. Лунь свободно вышел на палубу, обвел пассажиров стволом винтовки.
– Сидеть! – приказал он. Как и Иса, и Гаев, Лунь неплохо владел английским языком. – Во избежание недоразумений, грозящих смертью любому из вас, требую полного повиновения. Для этого многого не требуется – всего лишь оставаться на своих местах и не дергаться. Кто здесь переводчик?
Из первого ряда поднялся парень:
– Я. Студент факультета иностранных языков Игорь Павлушин.
– Отучился ты, студент, – усмехнулся Лунь и выстрелил стажеру в голову.
Люди на палубе ахнули. Пуля, пробившая череп общительного, симпатичного юноши, отбросила его тело к середине палубы.
– И так, господа американцы, будет с каждым, кто попытается оказать сопротивление. Поэтому повторяю, от вас требуется пока только одно: сидеть и не дергаться.
Бердыев тем временем расстрелял радиста в его рубке, закрыл в трюме моториста, после чего со своей станции вызвал на связь Исмаилова:
– Иса, это Тат. У нас все о’кей! Капитан в капитанской рубке, с ним Ваха. Моторист в трюме. Шукур и Лунь завалили переводчицу и ее помощника, держат заложников, я внизу у трапа. Радист с матросом в минусе.
– Иду к вам. Туристов переместить в задний пассажирский салон.
– Там для всех не хватит места.
– Ничего, потеснятся. Да и мы освободим для них места. Как понял?
– Понял, встречаю!
Бердыев переключился на подельников на палубах, передал приказ помощника главаря банды. Исмаилов, стоя у причала, дождался, пока туристов не переведут в задний пассажирский отсек, и вошел на теплоход. Его встретил Бердыев:
– Полный порядок, Иса!
– Пойди посмотри, что у Вахи.
– А что там? Запуганный до смерти капитан…
– Ты не понял приказа?
Бердыев поднялся в рубку и тут же спустился.
– Я же говорил, все нормально. Капитан лежит на полу. У него приличный синяк – не понял сразу, что от него требуется.
– Радист мог успеть передать в эфир сигнал «SOS»?
– Не-е! Я его зацепил на входе в рубку.
Исмаилов достал радиостанцию:
– Охотник? Это Иса. Мы свою работу выполнили. Американцы захвачены и перемещены в кормовой пассажирский салон, команда уничтожена. Капитан в рубке под присмотром Вахи, моторист закрыт в трюме.
– Молодцы! Теперь займись переводом части туристов в пансионат. Раздели американцев поровну, я имею в виду мужчин и женщин. Сколько человек отправить ко мне, а сколько оставить на теплоходе, ты знаешь.
Исмаилов бросил Бердыеву:
– Тат, оставайся здесь, смотри за рекой и контролируй проход туристов через площадку к трапу и на причал. Я в пассажирский салон. И повнимательней, Тат! Самое главное только начинается.
– Да понял я… В первый раз, что ли?
Исмаилов спустился в кормовой пассажирский салон, где толпой у задних окон стояли американцы под прицелом Шукура и Луня. Иса прислонился к спинке одного из кресел, осмотрел американцев. Большинство из них имели испуганный вид. И только трое мужчин смотрели на террористов с ненавистью и вызовом. Но сделать они ничего не могли.
– Внимание, леди и джентльмены! – объявил Исмаилов. – С этого момента вы являетесь заложниками со всеми вытекающими отсюда последствиями. Причина захвата банальна: никакой политики, нам нужны деньги. И ваша жизнь зависит от того, насколько сговорчивы будут российские власти. Если выполнят наши требования, вы немедленно получите свободу. Не выполнят – мы убьем вас всех, как убили персонал пансионата, членов команды теплохода и переводчиков. А еще ваша жизнь зависит от того, как вы будете себя вести. Предупреждаю: каждый из вас обязан неукоснительно исполнять все наши требования. В противном случае – смерть. Если хотите жить, не проявляйте совершенно бесполезного геройства, тем более попыток самостоятельно бежать. Это не удастся. Наши требования мы сегодня же передадим российским властям и в посольство США. Уверен, совместно они примут единственно верное решение, так что вам, по большому счету – при правильном, подчеркиваю, поведении, – не грозит ничего. Ну, если только некоторые неудобства… Обслуги теперь в пансионате нет, так что готовить пищу для себя и для нас придется женщинам из числа заложников. Все мобильные телефоны вам придется сдать. Того, у кого будет замечен телефон, ждет немедленная смерть. Вам также запрещается пользоваться компьютерами, смотреть телевизор, слушать радио… впрочем, допуска к ним у вас не будет. Вы должны находиться там, где будет указано, и делать то, что приказано. Вашу делегацию мы разделим на две группы. Одна в количестве двенадцати человек перейдет в пансионат, в актовый зал. На судне останутся десять человек. Мужчины и женщины в каждой группе будут разделены поровну, независимо от того, что кто-то является мужем и женой. Повторяю, ваш захват – явление временное, так что потерпите. У меня, пожалуй, все. Никаких вопросов я не принимаю – ни сейчас, ни в будущем. Объясняться с вами у меня нет никакого желания. – Иса повернулся к Бердыеву: – Тат, выведи на причал шестерых мужиков и шестерых баб, передай их Черко!
Бердыев подошел к заложникам. Он не церемонился. Пальцем указывал на заложников: ты, ты, ты… на выход! Быстро!
Заложники повиновались. Двенадцать человек вышли на причал, где их встретили Виктор Черко, Степан Рыглов, Марат и Захаров. Они повели американцев к главному корпусу, в актовый зал, где находились связист банды, Шестис, и Рахим. Шестис тут же поднялся в кабинет директора пансионата, доложив:
– Командир, двенадцать заложников доставлены в актовый зал.
– Хорошо! – кивнул Гаев. – Ступай, передай Марату и Степану, чтобы перенесли главный заряд на теплоход и установили прямо в кормовом салоне, на виду у заложников. Они должны постоянно находиться в страхе.
– И так, по-моему, некоторые из них наделали в штаны…
– Ничего. Пусть Степан, после того как установит заряд, передаст приказ Захарову организовать охрану заложников. Жрать им дадим после восьми часов, пусть отберут пару баб приготовить ужин. И сразу возвращайся. Я буду ждать тебя здесь со спутниковой станцией.
– Я быстро!
Гаев, махнув рукой, прикурил очередную сигарету.
На теплоходе Иса устанавливал свой порядок. Десятерых заложников – шестерых мужчин и четырех женщин – он усадил на крайние ряды салона. Распределил бандитов для охраны. Принял от Марата и Рахима главный заряд – тяжелый, окутанный проводами с антенной металлический цилиндр высотой в полметра и диаметром сантиметров тридцать. Когда внесли заряд, заложники начали шептаться между собой.
– Молчать, твари! – гаркнул на них Иса. – Без моего разрешения ни одна сука не имеет права раскрывать пасть.
– Ты им объясни, Иса, – усмехнулся Бердыев, – что за штуковину поставили в салон, они и успокоятся.
Исмаилов осмотрел притихших заложников, указал на цилиндр:
– Чтобы было понятно, это – мощное взрывное устройство, способное разнести на мелкие куски теплоход вместе со всеми вами. На очень мелкие… Это для того, чтобы у русских и ваших соотечественников не возникло желания освободить вас силой. Вы получите свободу только после того, как мы получим за вас деньги. Другого варианта нет. Выберите из баб повариху, чтобы сделала на всех ужин. Ее – ко мне, остальным разрешаю подготовить места для отдыха лежа, но не выходя за пределы отведенной вам зоны. – Исмаилов кивнул Бердыеву: – Повариху в камбуз! За охрану отвечаешь ты.
– Хоп, начальник. Не мешало бы на ночь бабенку наверх отвести. Я уже присмотрел одну…
– Запомни, Тат: если ты хоть до одной бабы лапой своей коснешься, я лично тебе отстрелю… сам знаешь что. Ты понял меня?
Бердыев вздохнул.
Шестис, выполнив приказание Гаева, вернулся в кабинет директора пансионата, неся в руке чемодан со спутниковой станцией. Доложил:
– Я все сделал, как ты велел.
– Хорошо! Подготовь станцию, мне нужна связь с Куршедом.
Вскоре Шестис доложил о том, что связь с полковником установлена. Гаев взял трубку:
– Докладываю, полковник: первый и второй этапы операции проведены успешно. Задача выполнена; охрана, персонал пансионата, два члена экипажа, кроме капитана теплохода и моториста, уничтожены. Заложники распределены по объектам согласно твоему плану. Главный заряд на судне. Отряд полностью контролирует обстановку.
– Что ж, хорошая работа, – сказал Куршед. – Значит, теперь поступаем следующим образом. Ночью обеспечь освещение территории, причала, теплохода, видимой части реки. И охрану заложников. Если у тебя действительно все прошло по плану, то до утра русские не узнают о захвате. И тогда в 7.00 по московскому времени я свяжусь с тобой и скажу, что делать дальше. Если же русским все же каким-то образом станет известно о проведенной акции и они выйдут на связь с тобой, передай им, что разговаривать с представителями российской власти будешь позже. Пусть оставят номера телефонов, по которым ты сможешь связаться с ними, и сразу выходи на меня. Главное, не проявляй никакой инициативы, ничего никому не объясняй. Условия освобождения заложников будут переданы завтра. И внимательнее смотри за подходами к пансионату. Не суетись, если увидишь спецназ у объектов. Спецам требуется время для подготовки антитеррористической операции, но прежде их начальству необходимо получить информацию о вас, а также изучить условия освобождения американцев. С ходу вас штурмовать никто не будет. Русским надо согласовать свои действия с янки, а это тоже время, и немалое. Но будем надеяться, что ни русские, ни американцы до утра не прочухаются. Как понял меня, Юнус?
– Я все понял, полковник, – ответил Гаев.
– И смотри, никакого насилия по отношению к заложникам.
– Конечно, босс.
– Я же просил не называть меня боссом!
– Извини, полковник!
Гаев отключил станцию.
