Глава 7
Человек прошлого
И в самом деле, передо мной был Лис и еще какой-то человек в белом халате, белой шапочке и синем переднике. Они стояли и смотрели друг на друга. Неестественно так стояли. В первый момент я не понял, что мне так глаза режет, а потом… Нет, ни один человек в такой позе не устоял бы. Непременно грохнулся. Или у них там за пределами коридора законы гравитации другие? Я с таким уже сталкивался в одном из домов у Обводного, но не об этом сейчас речь.
— Что с ними?
— Застыли. Они уже так почитай два года стоят, не движутся.
— А ты не пытался?..
Я и договорить не успел, как Дед головой покачал.
— И тебе не советую. Лис гнилым искателем был, что твой Дикой или вот этот… Эдичка. Пусть лет десять постоит, потом может выручу. Мне больше того парня — продавца жаль.
— А он-то как туда попал?
— Да застрял он тут еще со старых времен. Так что его спасать мне вроде и вовсе резону нет. Вот вытащу я его в этот коридор, и что скажу? Здравствуй дорогой друг, тут техногенная катастрофа получилась, Россия распалась, и ты, милый мой, все потерял. Нет у тебя теперь ни денег, ни машины, ни семьи, ни жилища. Иди и воякам в зубы не попадайся… Хорошо будет, как ты думаешь?
Я только плечами пожал. Может и прав Дед. Застыл человек, пусть стоит. Он мне что кум, сват, брат? Зачем в чужую жизнь лезть? А с другой стороны. Вон Лис, сам виноват. А этот-то парень при чем?
— Не, я так не могу.
— Так ты их что всех спасать собираешься?
— Их что, много?
— Я человек десять насчитал. Может и больше. Только остальные много дальше от коридора стоят, не дотянешься.
— Что ж, что могу, то и сделаю.
— Ты что, Угрюмый, серьезно?
— Серьезней не бывает, — подтвердил я.
— Ну… Ну… — с сомнением посмотрел на меня Дед. Однако спорить не стал.
На самом деле я тогда сомневался сильно. Стоит ли человека из прошлого вытаскивать? Может ему там в прошлом хорошо? Он-то не знает, что застыл, во что Петербург превратился… Только остановиться я не мог. Уж слишком сильно меня Дед заел. И во всем-то он мудрей и лучше меня, а то, что с мутантами водиться, да не просто водится, а… Впрочем, каждый из нас своего рода извращенец. Как говориться, не суди, да не судим будешь. Не помню, откуда эти слова, но суть передана точно. И еще очень мне хотелось узнать: если этого молодца из магазина выдернуть к нам, то появится ли на его месте еще один молодец, как консервные банки появлялись? Это сколько же тогда людей одинаковых таким способом наплодить можно? А если себя самого размножить?
В итоге, раз решил парня вытащить, то придется попотеть.
— Только учти, вытащишь этого молодца, сам с ним цацкаться будешь.
Сделал я петлю, ну а дальше, как в плохих фильмах о ковбоях, закинуть «лассо» мне удалось только с пятого раза. Петля крепко затянулась на левой руке продавца, чуть отставленной в сторону. Я осторожно дернул. Однако даже мой легкий рывок вывел его из равновесия. Продавец, или кем он там был, пошатнулся и упал.
Грохнулся на пол. Я думал, пыль взметнется или что-то еще произойдет, только ничего не случилось. Упал он и остался лежать, словно поверженная статуя. Как такое возможно? Потом я долго думал над этим случаем. Ведь если и в самом деле время течет у нас с разной скоростью, то веревка, которую я бросил должна факел напоминать, ведь силу трения никто не отменял. А, следовательно, по ту сторону коридора она должна нестись с невероятной скоростью, рассекая все на своем пути. Или вот Лис. Ведь при переходе из нашего времени в то, его разорвать должно было на куски. Представьте, что рука у вас живет в ритме в тысячу раз медленнее, чем тело! Это как же кровь течет, как… Да слов у меня нет, чтобы даже вопрос задать. А ведь живой Лис, по крайней мере, внешне..
Нет, все-таки неправ Дед, время тут конечно тоже роль играет, но дело вовсе не во времени… Тут не замедление времени, а что-то совсем другое. Я-то не ученый и то, как начинаю думать об этом, у меня волосы дыбом встают.
Только тогда мне раздумывать особо времени не было. Повалил я того парня на пол, потом потянул, и он так лихо, особо не за что не цепляясь по полу, скользнул прямо в наш туннель.
Очутившись в нашем коридоре, он сразу обмяк. Обычное тело на полу. Ну, я махнул деду, мол, помоги. Подхватили мы страдальца под руки, а он вроде живой, шевелиться, бормочет что-то.
— Ну, идем дальше? — это я Деду.
— Нет, с ним нам на поверхность рано вылезать. Давай на склад вернемся, отдохнем, да и этот в себя придет, — тут он кивнул на несчастного продавца. — Там вояки. Давай его назад на склад и без глупостей.
Я кивнул.
Прав был Дед, зря я все это затеял. Ну, придет сейчас в себя этот парень, и что с ним делать?
Подхватили мы его, оттащили назад, туда, где «обедали», уложили несчастного на один из столов. Я дал ему водки из нашего нового «улова» хлебнуть. Он-то сам вроде контуженбногог. В себя пришел, а что к чему пронять не может. Лежит постанывает головой крутит. Потом неожиданно приподнялся, хвать меня за грудки и к себе тянет. Губами шевелит, словно что-то хочет сказать, только не может. Ну, я ему еще водки вылил. Он и обмяк. Видать проняло. Только тут я хорошенько спасенного рассмотрел. Судя по чертам лица он был из этих, из зверьков мусульманских. Кожа темная, глаза чуть раскосые, губы широкие. На вид лет двадцать-пять тридцать, хотя кто их там разберет. И, правда, на черта я его вытащил? Тут что ли таких мало? Вон пол Москвовии заполонили, скоро и ее то ли Султанатом, то ли Ордой какой объявят. Хотя скорее Ордой, ведь их орда. Но это сейчас… А может в прошлом азеры были не такими. Ведь то, что у тебя дед с пальмы слез — или что у них там в султанатах растет — не мешает тебе быть приличным человеком. По крайней мере, так меня в детстве учили, хотя если честно, я за свою жизнь ни одного хорошего хачика не видел.
Я тогда снова к Деду поворотился:
— Ну, что, — говорю. — Давай сходим, посмотрим, что там наверху твориться.
— Не-а.
— То есть? — не понял я.
— То и есть, что не съесть, — фыркнул Дед. — Тут дорога в одну сторону. Если мы отсюда уйдем, то вот этот, — тут он в спасенного ткнул, — тут один останется.
— А мы, глянем и вернемся.
— Ты, Угрюмый, тупого не включай. Выход отсюда в конце того коридора и дверь там в одну сторону. Выйти можно, войти нельзя.
— То есть? — вновь повторил я.
— А то и есть! — взвился Дед. — Если мы отсюда через тот вход выйдем, то, чтобы войти вновь в дерьмо нырять придется. Хочешь?
Посмотрел я на Деда, репу почесал, вспомнил удивительный урок дайвинга. Нет, снова приступать к водным процедурам мне не хотелось. Да и военные могли в конце той лесенки какую-нибудь гадость сотворить, а то и вовсе тот туннель засыпать. Не, это не выход.
— Хорошо, — говорю, — дождемся пока этот гусь оклемается. Там и решим, куда податься.
И стали мы ждать.
Вот так сидел я на столе, водку потягивая, и ожидая, когда зверек проснется, и водку посасывал. Напротив меня Дед расположился, а чуть подальше, на полу, у самых полок — Питер. Только я за Дедом и мутантом не смотрел, и за спасенным не смотрел, я думал, потому как устал и под водку разные мысли в голову лезли, глупые и не очень.
В основном думал я о том, как жить дальше. Бывают такие периоды в жизни: бежишь, несешься куда-то сломя голову, а потом раз, остановился, и стоишь на месте, думаешь: как дальше жить? Вот и сейчас, что-то вроде того. И чем больше я думал, тем меньше мне нравилось то, что в голову мое лезло. А желание, если честно у меня было только одно, а точнее два: или на службу финикам податься, им вечно волонтеры нужны грязь разгребать. Сами-то они белоручки, они своих людей жалеют, не то что наши вояки. Или например сесть на лайнер… Нет в лучшем случае пробраться на какой-нибудь ржавый тихоход, прихватив с собой запасы еды и воды, и мотануть куда-нибудь на юга. Ну, там в Южную Америку или в Австралию. А что? Мастеровые люди с руками всюду нужны. Ну, не век же мне по руинам СПб ползать, с чудаками общаться. Или, пусть, к примеру, мне повезет, открою я очередную дверь, а там Эдем — рай по нашему. Говорят, существует он где-то, только вот не знал я ни одного, кто бы сам тот Эдем видел. Хотя с другой стороны, если выпадет тебе счастье Эдем увидеть, то разве попрешься ты назад по руинам шарить? А посему все кто видел Эдем, там и сгинули…
И попытался я себе тот Эдем представить. Только не вышло ничего, уснул я. Неудобно так уснул, сидя на столе, нос повесив. Что снилось мне, не знаю. Только проснулся от страшного вопля. Открыл глаза, хвать автомат, смотрю: мой «зверек» на четвереньки на столе встал, на Питера уставился и шипит, словно кобра.
А он — Питер-то — тоже встал в позу ошпаренного кота. Когтистые руки выставил, вот-вот метнется. Нет, определенно нужно было что-то делать, иначе каюк.
Единственное на чего у меня ума хватило, как это вскинуть руку к потолку и дать очередь из автомата. Нас тут же битым стеклом засыпало и в зале разом потемнело, словно кто свет притушил. Тут же все внимание на меня переключилось. Дед, ко мне бросился, в автомат мой вцепился и ну говорить про меня всякие разности, где самым мягким было «пидроклан тупорылый». Нет, в тот день я изрядно свой словарный запас пополнил. Но, разговор не об этом…
Деда я от себя отцепил. Дал ему в тыкву, чтобы под ногами не мешался, взмахом руки Питера отослал: мол, иди мальчик, погуляй, пока мы тут разберемся, а сам к «зверьку» подступил.
— И что же, — говорю, — ты, падла делаешь? Чего это ты на людей, — (хотя какой Питер человек, так одна видимость, гуманоид недоделанный), — кидаешься?
А он стоит, белый как снеговик, губы дрожат, глаза из орбит повылазили, на меня уставился, словно я — черт из табакерки.
— Что так и пялиться будем? — спрашиваю. — Или ты делом займешься… Скажешь, хотя бы как зовут тебя, да поблагодаришь, что мы тебя вытащили.
А он все равно ничего не говорит, только смотрит на меня как-то странно и что-то то ли бормочет, то ли лопочет. Только все это не речь, а нечленораздельный звуки, которые никак в слова не складываются.
— Ладно, — говорю и сую ему бутылку водки. Он пару раз глотнул, потом снова на меня уставился. — И как тебя, зовет, чудо морское?
Он губы облизал, словно с мыслями собираясь, и выдавил.
— Тимур.
— Хорошее начало, — подбодрил я, хотя акцент этого парня мне не понравился. И в самом деле, зверек.
— Где я?
— А ты не узнаешь?
— Похоже на наш склад.
— Точно…
Вот так слово за слово мы и разговорились. И выяснилось, что и в самом деле он Тимур и в СПб давно живет — лет пять, только не в нынешнем СПб, а в том старом Петербурге, каким его никто сейчас и не помнит. По его рассказу выходило так, словно он в свободное от работы в отделе время ходил по магазину, товар расставлял, и тут прямо перед ним, словно из пустоты детина появился. Здоровый такой бугай с оружием. Тимур решил было, что кто-то собрался магазин грабить к сигнализации рванул, да не добежал… Ну, а дальше все как в тумане. Какие-то люди — это я с Дедом. Голова кругом. Потом пустой склад и ужасное чудовище, то есть Питер. Тут Тимур в самую десятку попал. Если бы не Дед, я бы тоже вначале в Питера шмальнул, а потом стал разбираться кто он такой и насколько разумен.
Дальше попытался я Тимуру рассказать об истинном положении вещей, только он мне не поверил, решил, что его разыгрывают. Я итак и этак, только он не в какую, уперся и все. Мол говори, говори: собака лает, ветер уносит. Только я тоже зазря не привык языком молоть, ну не договорились и ладно. Не знаю, чем бы тогда на складе дело кончилось, только Дед вмешался.
— Ладно, — говорит, — можешь ты, Тимур, нам не верить, потому как я бы и сам, окажись на твоем месте, ни одному бы слову не поверил. Только давай так: ты хочешь назад вернуться? — с подковыркой так спрашивает и мне подмигивает, мол разведем сейчас парня.
— Да.
— Тогда вот что, Тимур. Веришь ты нам или нет, только тебе с нами придется на Васькин остров переться.
— А там что Исполнитель желаний откопали? — это уже я влез. Мне ж интересно, что Дед меня так на Васькин идти агитирует. Нет предложил бы он мне в ГДР пилить, или Озерки, я бы понял: у фиников под боком и от вояк подальше.
— Нет, никого Исполнителя желаний. Не существует, потому как все это сказки.
— Ты Дед не темни.
— А ты Угрюмый на рожен не лезь. Вот к Неве подойдем, там я тебе скажу, потому как мне все равно будет — цель-то рядом.
— Хорошо. Только вот я подумал Дед. Может не стоит по городу до Васьки идти. Там по пути кварталы страшные, сгинуть, как два пальца об асфальт. Может лучше по заливу. Васька как-никак остров. Доберемся до Гавани…
— Если раньше вояки с Канонерки не постреляют…
На том спор наш и закончился. А Тимур, ну, он повыкобенивался еще чуток, а потом согласился сменить свое белое обмундирование на походные брюки и куртку. Они с Дедом прогулялись среди полок и быстренько что нужно подобрали.
А дальше суть да дело решили мы наконец склад покинуть. Опять пришлось в этот таинственный коридор тащиться, запасы пополнять.
И еще, странно мне было, что Дед над Тимуром шефство взял. То мне высказывал не надо мол, на свою голову человека спасаешь… только много дней спустя я понял, что не спроста он так подстроил, чтобы я Тимура спас. Потому как вдвоем, даже имея в арьергарде Питера, нам до Васьки было бы не добраться. И сам он это отлично понимал.
Однако в коридоре чуть конфуз не вышел. Увидев стены родного магазина, а вдали застывших продавщиц, Тимур было к ним рванулся. Я-то впереди шел и не рассчитывал на такой поворот событий, а Дед тот хитрючий, или опытный, уж тут как вам нравиться, только приложил он зверька прикладом и потом тельце своему отпрыску передал, чтобы тот тащил. А мы стали «запасы пополнять». Вскоре наши мешки вещевые ломились от всяких вкусностей.
Прошли мы через весь продуктовый торговый зал, а дальше мебель пошла, фуфло разное, игрушки детские. Нет, мы и их могли натырить, ну хотя бы для торговли с чужаками или чудиками, только тут один минус был: мы-то натырим, а кто тащить будет? Мы итак решили наши рюкзаки Тимуру отдать. Он без оружия, пусть тащит. К тому же с таким грузом он глупостей делать не станет, не драпанет в самый ответственный момент.
Потом зал был со всякой компьютерной хренью. Вот в зале «рыболов-спортсмен» мы притормозили. Как никак рыбная снасть всегда пригодиться. Хоть из меня рыбак и аховый, но чудикам загнать снасти всегда можно. К тому же, вдруг на вход в Эдем нарвемся.
Были еще и эскалаторы и кофейня, где я стащил с прилавка пару пачек вкусных пончиков. А от нее не прошли мы и ста шагов, как я остановился. Туннеля-то дальше не было. Ровный сияющий круг и никакого туннеля.
— И что дальше? — повернулся я к Деду.
— Ты в сияние это иди. Это и есть та самая дверь, о которой я тебе говорил.
Посмотрел на это сияние, потом вдоль коридора.
— Нет, Дед, ты первым ступай, а я посмотрю.
Он только хмыкнул, мимо меня протиснулся, несколько шагов и растаяло в вспышке света. Питер сразу за ним бросился. Так спешил, что чуть меня из светового коридора не вытолкнул. Ну а если б вытолкнул, вот был бы я хорош. Словно Лис стоял бы замертво. Мимо меня столетия проносились, а я бы все так и стоял, считая, что прошла всего одна минута, а не сто тысяч лет. Да, кстати Питер так за своим папашей торопился, что про Тимура на плече забыл. А может оно и к лучшему.
Остался я один. Постоял. В какой-то момент в голову полезли странные мысли. Вот прыгнуть в зал, замереть. И стоять так вечность, а вояки, пусть гоняются за разумными мутантами, торгаши, продают искателей, пусть все СПб катится в тартарары, только я один стоять буду незыблемо…
Не знаю, сколько я так простоял, таращась на торговый зал перед сверкающей стеной, перегородившей коридор. Наконец, вздохнув поглубже, шагнул вперед. В первый миг показалось, что в кожу мине впилось несколько тысяч раскаленных иголок. Я уж собирался заорать от боли, только раз и оказался в бетонной арке, и никаких следов белой сверкающей стены. Словно по мановению волшебной палочки я в эту арку перенесся. Глянул. С одной стороны от меня котлован, с другой — тоже котлован, только грязной водой залитый. Да ведь быть того не может! Только что я был на складе под землей. А здесь… Здесь ведь подземного склада быть не может. Огляделся я недоумевая. Глаза протер. Еще раз в одну сторону посмотрел, потом в другую. Да и сама арка — метров десять длиной и никакого тут склада быть не может, так как стоит она на перемычке двух огромных ям, где быть может когда-то что-то строить и хотели, да только дальше пеньков свай не пошли. Неужели мне все пригрезилось? Неужели не было никакого склада? Да, нет, судя по тяжести мешочка за спиной, был. Как говориться был, да сплыл. Что ж, запишем еще одну загадку в список тайн СПб. У меня за время блуждания по окраинам города много таких загадок накопилось.
Вздохнул я, вышел из арки на склон котлована, что не затоплен, Вышел и зажмурился. Редкий день над СПб солнышко сверкает. Выходит это сколько мы под землей пробыли: сутки или чуть больше? Оглянулся, на то здание через арку которого вышел. Тоже весьма престранное сооружение. Строили, строили, да не достроили. И черт с ними! Еще одно нелепое сооружение из серых бетонных плит. Единственное, что меня порадовало, так это Дед с Тимуром сидящие на плитах прямо над выходом.
Смотрелись они органично.
— Вояк не видно? — поинтересовался я снизу, задрав голову.
— Не-а, — покачал головой Дед. — Пошарили, ничего не нашли и убрались. Вояки СПб не любят.
— Но это-то еще не СПб…
— А какая разница? И здесь всякой дряни хватает.
— Как клиент? — поинтересовался я, кивнув в сторону Тимура.
Он сидел на краю железобетонной балки, свесив ноги. Выглядел парень не здорово. Хмуро. Мне показалось, что он до сих пор не верит в реальность происходящего. Скорее всего он считал все это затянувшимся кошмаром. Может, я зря его сдернул? Может, стоило лучше Лиса взять? Да, ладно, что сделано, то сделано, назад не воротишь.
Поднялся я к Деду, огляделся, пейзаж вокруг безрадостный, то ли стройки брошенные, то ли руины, и все травой заросло. Однако я-то давно привык. СПб, он СПб и есть.
Повернулся к Тимуру, протянул ему свой мешок.
— Ты у нас носильщиком будешь.
Тот головой покачал.
Я усмехнулся. Нет, парень и в самом деле с норовом.
— Так может ты и стрелять умеешь?
Он только головой покачал.
— Тогда мешки наши потащишь, чтобы у нас с Дедом руки свободны были. А то нагрянут какие-нибудь мутанты или чудики…
— Это вроде того? — Тимур кивнул в сторону Питера, затаившегося в тенях.
— Питер на нашей стороне, а те, что могут нагрянуть много хуже, — пояснил я. — Так что если не хочешь пойти на «рыбий корм», а хочешь вернуться к себе, то наши мешки потянешь, — хотя насчет «вернуться к себе» я явно погорячился, потому как некуда было Тимуру возвращаться… А может, может и была где-то среди бессчетных миров «за дверью» Земля, точно такая, как та, что мы потеряли. Но только тогда там должен быть свой Тимур и свои Угрюмый и Дед.
Тяжело вздохнув Тимур встал, закинул за спину мой мешок, Дед ему свой протянул.
— Бери не стесняйся.
Я еще раз осмотрел горизонты.
— Пойдем на восток, — наконец объявил я.
— Это почему? — удивился Дед.
— Во первых мне нужно возле своего тайника побывать. Жрачкой мы затоварились, а с одним магазином с самое сердце города лучше не ходить.
Дед понимающе кивнул.
— Оттуда через аэродром выйдем в юго-восточные районы. Там у меня есть связи среди чудиков. Может проводников найдем.
— Проводников? — удивился Дед.
— Ну… — замялся я. — До Обводного я конечно и сам доведу, но дальше…
Дед усмехнулся.
— В прошлом году я до Медного Всадника добрался. Васькин за Невой видел, только уж слишком зыбко там. Назад пошел… Все по-иному, меняется все прямо на глазах.
Я кивнул. Бывал я в таких кварталах. В одну сторону идешь квартал-то всего-ничего, шагов сто в длину, а назад пойдешь, сутки пилишь, и цель видна метрах в пятидесяти и шагаешь быстро-быстро, а все словно на месте стоишь. СПб место странное, потому и запретное. Умереть там или в какое дерьмо вляпаться пять секунд. А то нарваться на компанию каких-нибудь чудиков-отморозков. Да и свой брат искатель обычно не из лучшего теста слеплен. Ведь кто в искатели идет? Те, кто в Московии усидеть не могут, кто работать не слишком любит или у кого с законом разногласия принципиальные. Ведь проще по мирам соседним шариться, с чудиками торговать, мутантов отстреливать или просто по старым кварталам мародерствовать, чем с утра до вечера по двенадцать часов на московских заводах спину гнуть за три рубля, а потом выслушивать речи олигархов-чиновников, о том, как с каждым годом жизнь становится все лучше и лучше, только вот хорошей никак стать не может…