Глава 4
ХРУСТАЛЬНЫЙ КОРИДОР
Из воспоминаний Григория Арсеньевича Фредерикса (продолжение)

Последнее время я чаще ухожу на дальний конец виадука и там сажусь у зеркала — огромного прямоугольного металлического листа, сориентированного таким образом, что на него передается отражение с зеркала, стоящего на вершине ближайшей горы. А то зеркало в свою очередь передает изображение еще откуда-то, а то в свою очередь… и так далее. Только в итоге выходит так, что на том зеркале, что в конце виадука, я вижу Землю, мою родную Землю. Я отлично знаю, что она где-то там, по ту сторону Луны, и я, быть может, никогда ее больше не увижу. Никогда больше не пройдусь по цветущим березовым рощам.

Впрочем, все это лирика. Много чаще я думаю о России. Но не о кроваво-красном СССР, где кровь лучших людей страны была смешана с грязью сапог воинствующего быдла. Где же вы ныне, прежние столпы России? Где Демидовы, Сытины, Рябушинские, Елисеевы, Абрикосовы, Шустовы, Сорокоумовские, Поляковы? Где? Расстреляны безграмотными матросами, которые устроив войну классов, уничтожили величайшую в мире Империю? Или бежали в томный Париж, страстный Константинополь, опиумный Харбин? Почему сложилось так, что погиб Корнилов — единственный человек, обладающий достаточной силой власти, чтобы остановить красное безумие? Чем мы прогневали богов, что они прописали России столь низкое падение, после столь великого подъема?

Часто после такие размышлений и созерцаний мы спорим с Василием. Но что может противопоставить он, воспитанный на утопических идеях Маркса реальности, которая никого не щадит, которая дает человеку сообразно его заслугам? Вот только чего я не могу понять: неужели, чтобы победить врага, я имею в виду не только внешнего, но внутреннего надо, согласно Кутузову «сжечь Москву»? Что такого зловещего в этом городе, почему все беды и несчастья России начинаются именно оттуда? Ведь называй, не называй Санкт-Петербург столицей трех революций, первые выстрелы прозвучали в Москве еще девятьсот пятом. Красная Пресня тогда переполнилась пролетариатом, в истинном значении этого слова. Соскочив с конопляного чая в Москву потянулись огромные толпы безземельных бездельников — тех, между кем большевики хотели ВСЕ разделить.

Впрочем, оставим в стороне политику, вернемся назад в семнадцатый, на квартиру профессора, у которого я задержался ни на день, и ни на два. Что я искал? Ключ к тайнам «жемчужин». Мне не терпелось узнать, что же у меня в руках. Однако Троицкому я о жемчужине ничего не рассказывал. Свое же появление я объяснил профессору необходимостью уничтожить в доме Юсуповых некоторые бумаги касающиеся состава офицерского клуба и прочего. Совершенно очевидно, что подобные документы не должны были попасть в руки нынешней власти.

Когда же я все это изложил хозяину квартиры, он сам предложил мне остаться, и я большую часть времени проводил в библиотеке, пытаясь среди многочисленных изотерических и колдовских книг и рукописей отыскать хоть что-то об икринках Ктулху. Тогда я еще по наивности не знал, что в простых книгах подобные знания отыскать нельзя.

Сколько корил я себя потом за то, что не вмешался в происходящее, не попытался подать свой голос против кровавой власти большевиков! Но тогда все происходящее за стенами квартиры Троицкого казалось мне неважным, несущественным. И вот после многих недель безрезультатных поисков в голову мне пришла одна безумная мысль. Если жемчужины столь похожи между собой, что даже опытный человек не может их отличить, то почему заклятия должны быть разными? Что если попробовать воздействовать на жемчужину заклятием вызова предыдущей жемчужины, а потом… Впрочем, это потом казалось мне слишком неопределенным.

Выждав, когда Троицкий в очередной раз отправиться в город на поиски съестного, я начертил на полу в библиотеке пентаграмму, только в этот раз в защитную фигуру я поместил «жемчужину». Мне совершенно не нужен был бродящий по городу демон, потом по памяти прочел заклятие. И что удивительно, колдовство сработало, однако не так как нужно. Вместо демона передо мной открылся туннель — туннель ведущий неведомо куда… В мир демонов или… Я тогда и понятия не имел, что может все это означать. Я всего лишь произнес заклинания, а потом в пентаграмме, где должен был появиться демон, возникло странное свечение, словно в воздухе подвесили сотню хрустальных капелек и они, повинуясь движению невидимой руки закружились в странном хороводе постепенно образовывая трубу, уходящую в бесконечность. Я тут же обошел пентаграмму, пытаясь понять, куда же ведет этот странный ход. Однако представьте себе мое удивление, когда этот ход начал поворачиваться следом за мной. С какой стороны пентаграммы я бы не стоял, я всякий раз оказывался у входа в коридор. Тогда я воспользовался зеркалом. И каково же было мое удивление, когда я увидел, что картинка передо манной та же самая, что и в зеркале. Выходило так, что с какой стороны не зайдешь в пентаграмму, окажешься у входа в таинственный коридор. Геометрическое, а точенее пространственное безумие! А может он сам никуда и поворачивался, и все это было лишь оптической иллюзией?

Но если это и в самом деле туннель, то куда он ведет? В мир демонов? Поддавшись некоему колдовскому очарованию, я шагнул вперед, вытянув руку и натолкнулся на невидимую стену. Ход был невидимой стеной. А может в моих заклятиях чего-то не хватало, для того, чтобы проход открылся. Где же взять эту недостающую часть? Я попробовал еще несколько раз чуть меняя текст, но эффект был тот же самый всякий раз стоило мне произнести нужные слова в воздухе появлялся туннель, ведущий неведомо куда, но отгороженный от этого мира.

Той же ночью в тайне от Троицкого — он бы наверняка не одобрил этот поступок — я еще раз пробрался во дворец Юсупова. В этот раз там никого не было, разве что сторожа, но они мне не помеха. Я вновь открыл тайник и в этот раз забрал еще пару «жемчужин».

С нетерпением ожидал я, пока Троицкий снова покинет квартиру, отправившись на поиски пропитания. Как только дверь за ним захлопнулась, я заново прочертил пентаграмму и повторил свои опыты. Результат оказался тот же самый. На неполное заклятие все жемчужины открывали лишь коридор, в который невозможно было попасть. Я долго ломал голову, пытаясь понять, что же мне делать. Вернуться во дворец Юсупова и поискать ответ там? Если честно, то я не верил в успех этого мероприятия. Если люди товарища Константина ничего не нашли, почему должно повезти мне? Тем более, что мне-то придется действовать ночь, в тайне от всех.

Похоже, я оказался в тупике.

Разрешилось все в результате серии несчастных случаев. Хотя теперь, вспоминая все, что случилось в тот знаменательный день я прихожу к выводу, что здесь виден если не перст Судьбы, то уж, по крайней мере, рука Ктулху.

Во-первых, я накануне вновь, в очередной раз побывав во дворце Юсупова, вернул себе свою жемчужину — ту самую, заклятие вызова для которой я знал. Однако я, помня предыдущий свой опыт, был переполнен сомнениями. Если я вызову демона внутри ментальной клетки не рассердится ли он, ведь у меня не будет для него дара? Не скармливать же ему Троицкого? К тому же профессор был мне определенно симпатичен.

В тот день Троицкий рано утром ушел в город. «Отправился на Сенную», — как он сам сказал… и исчез. И только поздно вечером, кто-то постучал в дверь. К тому времени я извелся: ведь если с профессором что-то случилось, мне пришлось бы бежать из города. У меня не было надежных документов, кроме того люди товарища Констинтина наверняка разыскивали меня. Если бы не это, я, наверное, не подошел бы к двери.

— Кто там?

— Важная телеграмма для профессора Троицкого.

Тот, кто стоял за дверью произнес важное слово: «телеграмма» и знал, что в квартире живет профессор Троицкий. Я же измученный ожиданием и полным неведениям поддался на эту приманку. Хотя если бы я не открыл дверь, что бы произошло? Скорее всего, то же самое, незваные гости все равно вломились бы в квартиру, как это уже было один раз, только вынесли бы вновь вкрученные петли входной двери…

Так вот стоило мне только чуть приоткрыть дверь, как мне в правую ноздрю уперлось дуло нагана. Причем мушка так больно защемила нежную кожу, что я чуть не взвыл.

— А теперь, барон, медленно открывайте дверь, — произнес глубокий голос с благозвучным кавказским акцентом. — Открывайте медленно, не стоит делать резких движений, — и дуло чуть повернулось — ощущение малоприятное.

Мне ничего не оставалось, как открыть дверь. Естественно я мог упереться и отказаться, вывернуться и захлопнуть дверь. Но дверь все равно вынесли бы, а к побегу по крышам я готов не был.

Когда дверь распахнулась в комнату вломилось с десяток красноармейцев, больше напоминающих привокзальных нищих. Верховодил всем невысокий грузин по кличке Коба с густыми усами и лицом, изъеденным оспой.

— Обыщите тут все. А мы пока побеседуем, — и он толкнул меня вглубь квартиры.

Я сделал вид, что полностью подчинился и осторожно отступил точно в центр колдовского рисунка, а потом швырнул жемчужину на пол за пределы защитной пентаграммы.

— Чего выделываешь! — взвился грузин и со всего маху шибанул меня по лицо рукоятью нагана, я с трудом устоял. Что бы не случилось, а покидать границы защитной пентаграммы не стоило.

Так и не дождавшись от меня ответа — я сделал вид, что мне очень больно — грузин наклонился и подобрал жемчужину, потом поднес ее к глазам, держа в левой руке. Сам же я без остановки повторял заклятия вызова демона. Сколько раз я прошептал его? Десять? Двадцать?

Тем временем грузин продолжал рассматривать «жемчужину». Наконец, не поднимая головы, он посмотрел на меня из-под густых бровей.

— Похоже, это именно то, зачем я сюда пришел.

Из других комнат доносился грохот, треск дерева — похоже, спутники грузина доламывали то, что еще не сломали люди товарища Константина.

— И долго ты будешь твердить одно и то же? — голос прозвучал у меня в голове. Как же давно слышал я его? Больше десяти лет назад, где-то в бескрайних лесах южной Сибири.

От неожиданности я дернулся всем телом.

— Что с тобой? — грузин вновь поднял взгляд на меня. Я ничего не ответил, тогда незваный кость, поднял пистолет и внимательно оглядел комнату, словно ожидал увидеть кого-то прячущегося за занавесками или в дальнем углу среди обломков мебели. — Я не понял!

И тут его скривило. Рука, в которой он держал «жемчужину» затряслась. Лицо скривилось. Трубка выпала изо рта и со стуком упала на пол. Я уставился на «жемчужину», могу поклясться, что видел, как жизненные силы покидают тело грузина перетекая в крошечный черный шарик. Рука начала ссыхаться, словно кто-то очень медленно выпускал воздух из воздушного шарика. Грузин завопил, отшвырнул «жемчужину» и бросился прочь из комнаты. Я слышал, как хлопнула за ним входная дверь… А маленький черный шарик ударившись о стену, покатился в мою сторону.

Я замер, окаменев. Я зачарованно смотрел на «жемчужину», которая катилась по полу в мою сторону. Что случиться, если она пересечет линию защитной пентаграммы? Демон броситься на меня? Где-то я читал, что больше всего вызванные к жизни демоны любят пожирать душу и плоть тех, кто вызвал их к жизни.

Однако то ли мне повезло, то ли защитная пентаграмма сработала, только «жемчужина» остановилась у самой границы рисунка.

Я слышал, как разочарованно вздохнул демон.

— Итак? Чего тебе надобно, смертный? — поинтересовался демон.

Я замер, обливаясь холодным потом.

— Ну, говори! — требовательно продолжал он. — Научить тебя еще чему-то я не смогу, так что честно ответь мне: зачем ты меня вызвал.

— Там… В соседних комнатах… люди… — запинаясь начал я.

— Да, — с трудом выдавил я.

Я сглотнул.

— Забери их вместе с машинами.

— Не, железки мне не нужны, — проворчал демон. — И что ты потребуешь у меня взамен за такой дар?

— Возьми их и уходи.

— Мне… Я… — я было замялся, но тут в голову мне пришла одна забавная мысль. — А куда ведет ход, который появляется, если не до конца произнести заклятие?

В комнату заглянул один из красноармейцев.

— А где… — начал было он.

— Сначала прими дар, а потом поговорим! — взмолился я.

— Уговорил, грешничек, — проворковал демон, и тут же воздух в комнате начал темнеть. Нет, сначала наступила абсолютная тишина. Полная тишина, словно кто-то сунул затычки мне в уши. В первое мгновение мне даже показалось, что я оглох. Так нет. Ничего подобного. Просто наступила мертвая тишина.

В сгущающейся тьме, перед тем как комната погрузилась в кромешную ночь, я увидел, как дернулся, заглянувший в комнату человека. Лицо его скривилось. Он закричал, то ли от боли, то ли от ужаса! И потом оно начало таять, словно оплывающая восковая свеча… Хвала боги, я так и не увидел конец этого превращения.

Стало темно, а потом мрак начал рассеиваться.

И тут я с ужасом осознал, что передо мной на полу застыло странное, уродливое существо. Ростом чуть выше метра, оно было очень широким, огромная голова, гигантская выгнутая грудная клетка и крошечные ножки с огромными ступнями. В первый момент мне даже показалось, что не ступни это вовсе, а огромные ласты, увенчанные когтями длинной с мой локоть. Руки твари были не менее уродливыми. Узкие в плечах они расширялись к ладоням, каждая из которых больше напоминала лопату с крошечными пальчиками и огромными когтями землечерпалки. Одно плечо твари были выше другого, а по буро-красному телу местами росли кусты жесткой шерсти длинной с мой мизинец, больше напоминающие огромные бородавки. Голова была совершенно лысой, а лицо с огромным носом, почти касающимся выступающего вперед острого подбородка, и парой клыков торчащих в уголках рта, выглядело неудачным творением карикатуриста. По полу бил длинный тонкий, крысиный хвост.

— Ты хотел, чтобы я сказал тебе куда ведет ход неполного заклинания? — поинтересовалась тварь.

— Да, и как открыть коридор, — с трудом сдерживая себя пробормотал я. Общение с демонами не было моим обычным занятием. Я дрожал и трепетал всем своим существом перед этой уродливой тварью, и только ее откровенно смешной вид удерживал меня на месте, в центре пентаграммы.

— Я смотрю, ты хорошо держишься, — продолжало чудовище. — Другой на твоем месте уже давно убежал бы… Что же касается твоего вопроса… — тут демон замялся. — Конечно, я принял твой дар и теперь тебе обязан, тем более что это безбожники были таким вкусненькими, — тут он прервался, облизав тонкие губы, длинным, змеиным, раздвоенным на конце языком. Мне даже показалось, что я вижу чешуйки на розовой нежной плоти. — Может, ты задашь мне другой вопрос.

— Другой вопрос? — удивился я, переспросив.

Демон кивнул.

— Видишь ли… — продолжал он после небольшой паузы. — Этот коридор побочное явление, природу которого я не могу точно определить или назвать.

— Выходит, и ты не знаешь, куда он ведет?

— Демон только пожал плечами. Раньше ничего подобного не было. Раньше, если кто-то неправильно использовал «икринки Ктулху», то ничего не происходило, но теперь… Теперь мне кажется, вмешалась какая-то иная, странная сила. Сила, саму природу которой я не могу объяснить.

— И…

— Задай другой вопрос.

Я покачал головой. Не знаю, почему, но я словно чувствовал, что нахожусь на правильном пути.

— Не хочешь… Хорошо… — демон задумался, а потом встрепенулся, словно в голову ему пришла какая-то славная идея. — Ладно. А если сделать по-другому. Я открою тебе дорогу, а ты сам сходишь и посмотришь, куда она ведет.

— А как я вернусь?

— Тебе оно надо? — удивился демон. — Ты же хочешь убраться из этого города? Или нет?

Тут я замялся. Если честно, я скорее хотел не убраться, а перебраться в один из своих особняков или доходных домов. Только вот как миновать патрули, которые всенепременно охраняют подходя к этим зданиям. Ведь товарищ Константин знал, что я в городе. Но и оставаться в квартире у Троицкого не было никакой возможности. Сбежавший кавказец наверняка уже разболтал своим о том, что видел меня в квартире профессора.

— Ты совершенно прав, — вдруг совершенно неожиданно заговорил демон, прервав мои размышления. — Они уже идут сюда, а я уже пообедал…

— Хорошо. Но после того, как я пройду через портал, ты закроешь врата.

Демон кивнул.

— Итак?

— Я сейчас исчезну. Потом тебе надлежит поместить жемчужину в пентаграмму, ограничивающую сферу влияния иного, и вновь произнести формулу, но не до конца. Сам сообразишь, где остановиться. Появится коридор. Когда ты пройдешь его, я закрою дорогу.

— А «жемчужина» останется в тут, в этой квартире.

— Верно… И ты больше не сможешь меня беспокоить.

Я задумался. Куда мог привести меня этот таинственный коридор? Стоило ли так рисковать.

Где-то внизу громко хлопнула двери. Похоже, времени на размышления у меня не осталось.

— Совершенно верно, — согласился демон. — Они идут сюда.

Промедление было подобно смерти.

— Хорошо. Согласен, — выпалил я.

Демон исчез. Я перешагнул край пентаграммы. Поднял «жемчужину» и положил ее на то место, где только что стоял, потом начал скороговоркой читать заклинание. При этом я отлично слышал шаги на лестнице. Судя по всему, ко мне поднималось человек десять-пятнадцать.

Вот над центром пентаграммы появилось круглое облачко, закружились синие хрусталики. «Быстрее! Быстрее!» — подгонял я мысленно колдовское действо, однако все происходило очень медленно, словно в замедленном кино. Вот красноармейцы остановились у двери в квартиру. Кто-то из них окликнул тех, кто должен был проводить обыск, но никто не ответил.

Я со всех ног метнулся к двери комнаты, подпер стулом ручку. Не ахти какая защита, но мне нужно было выиграть всего несколько мгновений. Красноармейцы вошли, разбрелись по комнатам, я слышал как под их ботинками и сапогами, трещат осколки стекол. Потом один остановился перед дверью, за которой прятался я, подергал ручку.

— Тут заперто.

— Он был именно в этой комнате, — вновь услышал я голос того самого кавказца.

— Раз заперто будем ломать.

И на дверь обрушились удары. Били, судя по всему, прикладами. Сама же дверь не была слишком хлипкой, но я отлично понимал, что долго она не выстоит. Я вновь повернулся. Коридор был открыт. Я осторожно шагнул к пентаграмме, протянул руку. Демон не обманул, никакой защитной стены не было.

Еще шаг — я пересек край пентаграммы и осторожно ступил на искрящийся край. Обычная твердая поверхность, как камень.

Дверь за спиной трещала, готовая вот-вот развалиться.

Я в последний раз оглянулся — одна из петель вылетела и дверь теперь висела на одной петле.

— Вон он!

— Держите его!

— Ничего, никуда не денется голубчик!

Кто-то выстрелил.

Я пригнувшись — «коридор» был чуть ниже человеческого роста бросился вперед.

За спиной с грохотом, словно от взрыва, развалилась в дверь.

— Где эта контрреволюционная сволочь?

— Да вот, вроде в ту трубу нырнул?

— А что это за хрень?

— Да бог его знает!

Я прибавил шагу, труба постепенно заворачивала направо. По моим расчетам я уже давно должен был покинуть дом и очутиться где-то на территории дворца Юсупова. Это конечно, в том случае, если труба имела какое-то отношение к нашему миру, но мне почему-то казалось, что это не так. Эта штуковина явно была порождением чего-то неземного, не принадлежащего этому миру.

— Где он?

— Ты посмотри, какая штука странная. И как они ее сделали, снаружи-то ничего такого не видно.

«Неужели у этих голодранцев хватило мужества последовать за мной? — пронеслось у меня в голове. — Хотя что с них возьмешь? Они ведь и понятия не имеют, ни о демонах, ни о колдовстве, ни о Ктулху и прочем…» А неведение сильный стимул. Несведущий человек может совершить много такого, на что сведущий человек никогда не решиться.

Тем не менее, меня преследовали и мне ничего не оставалось как прибавить шаг, надеясь, что этот ход рано или поздно выведет меня куда-то.

Сколько я шел по этому коридору? Десять минут? Полчаса? Час? Не знаю. Но, наконец, он, как и все на свете, закончился. Впереди что-то ярко сверкало, и этот свет не давал мне рассмотреть, что же там такое. Я сделал еще один шаг вперед. Неожиданно я почувствовал, что под ногой у меня пустота. Я покачнулся, и со всего маху полетел куда-то. Сильно ударился, быть может даже потерял сознание, а, может, и нет, просто перед глазами заплясали черные круги, и я толком ничего не мог разглядеть. «Наверное, я попал в ад!» — подумал я, и тут до меня издалека донесся голос демона. Мне казалось, что красный уродец так далеко, что я едва различал его слова, пусть даже звучали они только у меня в голове.

— Да, — едва слышно прошептал я пересохшими губами.

— Закрывай!

— Ну как скажешь… — протянул демон. — Только человечкам этим капут придет. И смерть их будет ужасной. Такой никому не пожелаешь…

— Закрывай!

— Тогда прощай, Григорий. Удачи тебе, — усмехнулся демон и позади у меня на головой что-то лопнуло, словно кто проткнул иголкой огромный воздушный шар. А потом все разом стихло, и я опустил голову, растирая глаза, и пытаясь вернуть себе зрение.

Минут двадцать я лежал на твердой поверхности, до боли растирая глаза. Постепенно зрение стало возвращаться. Повернувшись, я лег на спину. Сколько я пролежал так, не знаю. Однако когда я снова открыл глаза, зрение полностью вернулось ко мне. Надо мной было черное небо, усеянное миллиардами разноцветных звезд. Я сразу нашел знакомые созвездия, Большой и Малой Медведиц полярную звезду, но… Это без сомнения было не небо Земли. В первый момент, я одернул себя от этой мысли. Разве такое возможно? Быть может, коридор привел меня в какой-то высокогорный район. Но нет, тут было еще одно отличие: я слишком мало весил. Осознание этого тоже пришло не сразу, хотя я почти сразу почувствовал, что вешу слишком мало… А это значит… Неужели мне удалось неведомым образом преодолеть звездные бездны… Но тогда как вышло, что я свободно дышу, что надо мной «земное» небо. И самое главное: как мне из всего этого выпутаться?

В эти минуты в голове у меня пронеслось все, что я знал о других планетах, а также о межпланетных путешествиях. Если честно, то знал я тогда немного. Еще до войны читал роман какого-то Элса или Уэсса, а может Уэлса… Не помню точно. Кажется, он назывался «Первые люди на Луне». Вот, пожалуй, и все. Но было это лет десять назад. Я попытался вспомнить, о чем собственно эта книга, однако все мои потуги оказались напрасны. По идеи, оказавшись в межпланетном эфире я должен был моментально погибнуть. Ничего подобного не случилось. Значит, я в каком-то месте, где… Впрочем, лучше осмотреться, а не гадать. Собрав всю свою волю в кулак, я привстал и огляделся. Что я ожидал увидеть… Не знаю. Однако то, что мне открылось, поразило меня до глубины души. Вокруг меня, насколько хватало взгляда, простирались белые руины. Словно некий гигант играл каменными кубиками — строил город, а потом кто-то отвлек его, и он легким движением руки разрушил свое творение.

Я с открытым ртом взирал на гигантские каменные сооружения по сравнению с которыми дворец в Луксоре — сельская хижина на фоне Эйфелевой башни. И все камни, обломки, строения чистейшего белого цвета. Нигде ни травинки.

Интересно, что я будут пить и есть среди этих камней? Я встал, еще раз огляделся, прикидывая, куда отправиться на поиски, но все направления казались равнозначными. Наконец, я решился, и попытался сделать первый шаг. Ноги привычным движениям оттолкнули от «земли» мое тело и я… взлетел вверх, словно совершая прыжок на батуте. Ничего похожего я, честно сказать не ожидал. В первый момент я даже перепугался. Взлетать вверх это пол беды, но вот после этого упасть с большой высоты. Однако падение оказалось достаточно плавным. В результате этого шага-прыжка я пролетел метров тридцать и мягко приземлился, хотя слово «приземлился» тут конечно не совсем уместно. Какое-то время я стоял, ошарашенный случившимся, пытаясь сообразить, что же все-таки на самом деле произошло. И тут, совершенно неожиданно, в голову мне закралась шальная мысль. А что если прыгнуть вверх? Если я взлечу достаточно высоко, то смогу оглядеться и быть может понять, где я нахожусь. Так и не продумав все до конца, я напряг свои мускулы и со всего маха прыгнул вверх.

Руины поплыли вниз, а я стрелой взмыл вверх. По мере того как я поднимался передо мной открывалась панорама разрушенного мегаполиса. Город был не просто большим — огромным. Он простирался на несколько десятков километров во все стороны, если только зрение не обманывало меня в этом странном месте. Крутя головой я пытался отыскать хоть какие-то ориентиры, чтобы понять, где я нахожусь, но ничего подобного обнаружить мне не удалось.

Однако я заметил недалеко от себя огромную площадь с черной дырой посредине — словно гигантским колодцем, а чуть подальше блестело что-то металлическое — единственный иной цвет в этой белом царстве. А так во все стороны простирались белые строения, неизвестно кем возведенные и как разрушенные и лишь у самого горизонта протянулась странная черная линия. Сначала я подумал, что это некая шутка природы, но потом понял — это граница города. Однако с такого расстояния было не разглядеть то ли это искусственно возведенный барьер из иного камня, то ли какие-то природные образования. Ну а о том, что лежит за ними, мне оставалось только гадать.

Но вот достигнув высшей точки траектории, я устремился вниз. Вначале я двигался медленно, но постепенно скорость падения нарастала. В итоге все это напоминало прыжок со второго этажа. Просто чудо, что при ударе я ничего себе не сломал и не вывихнул ногу.

Однако теперь я знал, в каком направлении нужно идти. У меня появилась хоть какая-то пусть даже неверная цель. Быть может мне удастся отыскать колодец или какой-то иной источник воды. Подумав о воде, я тот час ощутил, насколько хочу пить. Когда же я пил в последний раз? Я попытался припомнить и не смог. Наверное, последним был утренний стакан чая.

Однако прогулка оказалось не столь уж простым делом. Я никак не мог разобраться с шагом. Меня несколько раз унесло вверх, и в итоге я стал двигаться шаркающей походкой, напоминающей движение полупарализованного калеки.

Вот так брел я среди руин, пытаясь представить себе, как выглядели эти дома, когда были целыми. Хотя… Не очень эти руины походили на остатки жилых домов, да и какие люди могли жить в этих гигантских сооружениях. Гиганты? А может, если это и в самом деле другая планета, тут обитали какие-нибудь чудовищные создания, гигантские насекомые, муравьи или сколопендры.

В ту же секунду почувствовал, как вдоль позвоночника поползли мурашки, я оглянулся, ожидая увидеть за спиной, какое-нибудь отвратительное членистоногое, но ничего подобного так конечно не было. И вообще у меня начало создаваться ощущение, что я — единственное живое существо в этом каменном лабиринте.

Наконец я вышел на площадь — гигантские неровный круг, внутри которого не было руин и камней. Ровная белая поверхность и в середине черная яма.

Я осторожно подобрался к ее краю, заглянул внутрь… ничего. Сама же яма показалась мне бездонной пропастью. Может, стоит спрыгнуть туда, родилась шальная мысль. Но я тут же сам себя одернул. Неизвестна глубина этой ямы. Я вон подпрыгнул, да и то — руки, ноги чуть себе не переломал. Похлопав себя по карманам, я запалил спичку и бросил ее вниз. Огонек, мерцая, устремился во тьму, а потом, то ли растворился среди теней, то ли потух, но дна бездны я так и не увидел.

Остановившись возле колодца, я сильно задумался. Что делать дальше. Оставались еще странные металлические то ли предметы, то ли образования. Вот только надежду найти еду и воду они не внушали. В какой-то миг я решил было еще раз подпрыгнуть, а потом отложил эту идею на потом. Шею или ногу я сломать себе всегда успею. Сначала погляжу, что там за штуковины, а потом стану прыгать как кузнечик.

Но прежде чем уйти я подобрал камешек и бросил в «колодец», хотя считать секунды падения было совершенно бессмысленно. По крайней мере, не в этом месте. Что же заставило меня бросить камень? Тогда я думал, что все это чистая случайность. Теперь… Теперь я считаю, что это сама рука Судьбы, а точнее рука Великого Спящего направила мою руку.

Итак, камень беззвучно исчез в черной бездне. Я повернулся, собираясь уходить, и уже сделал несколько шагов, если можно назвать шагами шаркающее движение ногами, словно ты ступаешь по невероятно скользкому льду, когда какое-то движение у меня за спиной заставило меня обернуться. И тут, я замер широко открыв рот.

За спиной у меня из дыры-колодца била в небо струя черного дыма. Доходя до высоты метров в пятнадцать, она не рассеивалась, а наоборот постепенно сгущалась, постепенно становясь все плотнее и плотнее и превращаясь в странное аморфное образование.

А потом в голове у меня раздался голос, и я сразу понял, что попал в неприятный переплет.

— По какому праву ты пробудил меня, смертный? — вопрос, хоть и задан был ментально, прозвучал на незнакомом мне языке. Нет, я понял смысл слов, благодаря давным-давно приобретенной способности, но вот на каком языке это было сказано? Смесь шипящих и хриплых звуков, которые с трудом можно было бы воспроизвести человеку, однако я попытался ответить на манер неведомого собеседника.

— По незнанию, — это все, что я смог выдавить из своей глотки, после чего в горле и до того пересохшем засвербило и вовсе невыносимо.

Тут же в воздухе передо мной появился «стакан» воды. Точнее никакого стакана не было, была вода — жидкость словно налитая в невидимый кувшин.

— В знак уважения за то, что заговорил со мной на моем языке, — продолжал невидимый собеседник. — Человеческая гортань не предназначена для языка высших существ. Но скажи, откуда ты знаешь его… и как прибыл сюда… Я внимательно наблюдаю за куполом…

Он говорил еще что-то, но я не слушал. Шагнув вперед, я осторожно коснулся висящего в воздухе цилиндра воды, потом взял его, словно это и впрямь был стакан. Выпил, и остался стоять с недоумением, глядя на свою пустую руку, в которой никакого стакана не было. Что касается воды, то она оказалась совершенно безвкусной, словно опресненная, но тогда мне было не до изысков.

— Благодарю… — вновь произнес я серию трескучих звуков вперемешку с низкими хрипами.

— Чувствую, мне придется вдоволь напоить тебя, прежде чем мы сможем нормально разговаривать. Хотя… — на мгновение голос затих, словно неведомый собеседник о чем-то задумался. — Ты можешь говорить на своем родном языке. Достаточно будет того, что ты показал свои знания.

Я согласно кивнул.

— Итак, повторяю свой вопрос. Кто ты и как сюда попал?

— Демон из «икринки Ктулху» открыл мне дорогу.

Какое-то время мой собеседник молчал, словно обдумывал сказанное.

— Ты должен подробнее рассказать мне об этом, — наконец объявил он.

— Но сначала скажи кто ты?

— Разве смеет незваный и нежеланный гость расспрашивать хозяина? — в голосе незнакомца послышались угрожающие нотки. — Я снисходительно отнесся к твоему появлению, но могу и рассердиться, сильно рассердиться… — вокруг меня взвыл ветер. Я не видел никого, но ощущение присутствия неведомой силы стало еще сильнее.

— И все же, прежде чем начать рассказ, я хотел бы понять, с кем говорю, дабы избежать ненужных ошибок.

В этот разговоре было что-то неправильное, детское, словно я говорил с большим, слабоумным ребенком, однако я постарался загнать поглубже все подобные мысли. Так как сопротивляться смысла не было, я опустился на «землю», сел скрестив ноги и начал рассказывать все по порядку. О том, как перебирал «жемчужины», не зная нужного заклинания; о том, что на меня напали враги, и я вызвал, а потом взял у него соответствующую плату.

— Ты — злой человек, — подытожил мой рассказ неведомый собеседник. — Ты отдал своих соплеменников в руки демона, тем самым обрекая их души на вечные муки.

На это мне нечего было сказать, хотя само понятие «душа» и все религиозные догмы были мне чужды. Да, я верил в существование сил, которые пока не дано познать человеку, верил в существование богов, как существ, явившихся из некоего далека в нашу Вселенную. Они были иными законам, как физическим так и духовным. Но что есть бог в понимании обывателя? Это некое высшее существо. Предположим, наш современник попал бы в римскую Иудею. При наличии нескольких сильнодействующих лекарств и знания древней истории, он как минимум превратился бы в пророка. Теперь представим себе существо, которое с помощью рисунка и гортани может создать некую волну трансформирующую материю и вещи, то, что в средних веках называли философским камнем. Добавим к этому повышенную живучесть обусловленную иным строением организма — вот вам и бог. Высшее существо, которому ведомо будущее, и которое управляет миром при помощи слова. Но бог ли это? Нет, в церковном понимании… И уж во что я абсолютно точно не верил, так это в существование ада и рая, в бессмертность душ… Хотя и здесь возможно существовало нечто о чем я не знал и не догадывался. Уже много позже в Р’льехе я натолкнулся на упоминание о многомерности человеческого бытия. То есть человек, как многие иные существа, живет одновременно в нескольких мирах с разной скоростью течения времени, но по природе своей может воспринимать одновременно лишь один из миров. Когда же он умирает в этом мире, сознание его переключается на другую плоскость бытия. Впрочем, тогда оказавшись впервые в Белом городе, я ничего этого не знал. Тогда я напрямую объявил незнакомцу, что не верю в существования душ, рая и ада, поскольку никогда не находил доказательств их существования.

— Если ты чего-то не знаешь, это не значит, что этого не существует, — объявил он мне. — А может ты просто глуп. Ведь ты должен понимать, что в мире существует множество вещей, тебе неведомых; таких, о которых ты никогда не узнаешь, хотя будешь соприкасаться с ними каждый день.

Мне ничего не оставалось, как согласиться.

— Теперь ты знаешь мою историю, и быть может, ответишь на мои вопросы? — поинтересовался я.

— Что ж спрашивай? — согласился мой собеседник. — Но если мне что-то не понравиться…

— Хорошо… хорошо… — попытался я его успокоить. — Но если я своим вопросом случайно обижу тебя, то знай, что сделал я это по незнанию, и не сердись, а лучше укажи мне на морю ошибку.

— Спрашивай, — повторил он.

— Кто ты? Где я? Как отсюда выбраться? — выпалил я скороговоркой.

— И все же, — настаивал я.

Мой невидимый собеседник глубоко вздохнул.

Увы, мой собеседник, то бишь Ниогхта, похоже был прав. Хотя знал я чуть больше, чем он подозревал, этого явно не хватило бы на то, чтобы полностью ответить на все три вопроса. Если же говорить по порядку, то я знал, что Ниогхта — тварь, которой и существовать не должно. По-другому его еще называли Демоном Красной бездны. Согласно легендам жил он глубоко под землей и иногда появлялся на плато Ленг в Мире Снов. Вот только я был не в Мире Снов, а находился в самой что ни есть реальности. И самым верным тому подтверждением было небо с земными созвездиями у меня над головой. В Мире Снов — царстве Ктулху — звезды были совершенно иными и рисунок созвездий ничуть не совпадал с земными. Так что в том, что я не на плато Ленг, я был уверен. Далее, я слышал, что загнать этого демона назад в недра Земли можно только с помощью специального заклинания и эликсира Тиккун. Вот только так ли это?

Что до атлантов, то о Платоновских сочинениях «Тимей» и «Критий» слышали все. Что же до Белого города… Единственное, что приходило мне в голову, так это белые города в дебрях Южной Африки. Но при чем тут они? К тому же местность, а особенно странное черное небо ничуть не напоминало жаркий континент. Хотя быть может атланты сбежали не только в Африку, может и здесь… Где здесь?!.. Тоже располагалась одна из их колоний.

А Железным зверем вообще могло оказаться все, что угодно…

— Что ж, рад приветствовать тебя Ниогхта, — поклонился я столбу таинственного дыма, исходящего из колодца. Если честно, я не знал, является ли Ниогхта самим дымом или дым всего лишь защитная оболочка, за которой скрывается нечто… Да в общем-то я не сильно и рвался увидеть еще одно создания из пантеона Ктулху. С меня вполне хватало и те тварей, что я уже знал. По крайней мере, бессонные ночи и кошмары мне были и так обеспечены. — Ваши ответы и в самом деле не рассеяли мрак моего невежества, поэтому я попросился бы, чтобы вы кое-что мне разъяснили. Где находится этот город?

Ниогхта рассмеялся и что-то в его смехе показалось мне очень приятным.

— Луны? — вот это и в самом деле оказалось для меня настоящей неожиданностью. Я на Луне! Сама мысль об этом казалась мне каким-то сказочным кощунством. Но как такое может быть? До Луны многие тысячи километров по эфиру. Не мог я преодолеть их меньше чем за час, пусть даже двигаясь по колдовскому коридору. Хотя это объясняло странную силу тяжести. С другой стороне наши — современные земные — ученые были уверены, что на поверхности Луны царит эфир, Тут не должно было бы быть воздуха, чтобы человек мог свободно дышать, однако я дышал. А может этот другая Луна, может и вовсе не Луна, может иной мир, или вообще… я сплю, и все это мне сниться. Вот такой жуткий сон!

Я поделился с Ниогхтой своими сомнениями.

— Да с этим коридором и мне самому не все ясно, — согласился обитатель Белого города. — Что до остального. То это — Обратная сторона Луны. Тут все немного иначе… — Здесь он чуть покривил душой, однако попробуй он мне тогда рассказать об истинном положении дел, я бы его не понял. — Я долго спал, и никто не смол тревожить мой сон, однако последние лет сто по вашему, земному летоисчислению, я стал замечать чье-то негласное присутствие. И что самое главное это присутствие было мне очень неприятно.

— И что теперь?

У меня по спине поползли мурашки.

— Убиваете?

— Под защитой Ктулху? — переспросил я. Это было для меня нечто новенькое. При чем тут Ктулху?

Но Ниогхта не стал отвечать.

Сильнее заклубился дым над бездной, а потом раздался в стороны и из дыма ко мне навстречу шагнуло странное создание — помесь кенгуру и динозавра. Огромные задние «куриные» лапы и могучий хвост, маленькие передние заканчивающиеся нежными, человеческими пальцами, над этим всем возвышала огромная голова достойная Тираннозавра Рекса или любой другой плотоядной рептилии древних времен. Только вот кожа твари была необычной грубая белая на морде и на брюхе она постепенно переходила в синюю, а потом и вовсе черную к хребту.

— Что уставился, раскрыв рот? — поинтересовалась тварь, остановившись в нескольких метрах от меня. В этот раз ее голос звучал, в виде хриплых звуков и писков вместе со зловонием вырываясь из пасти твари.

— Я представлял вас несколько иначе… — начал было я. Хотя если вспомнить Итхакву — он же Вендиго — владыку северных земель похожего на гигантского страуса, только с толстой шеей, большой головой и клювом усеянным тонкими, как иглы зубами, у них с Ниогхтой было много общего. Итхакву я встречал в Сибири и на Аляске. Это был кровожадный то ли демон, то ли бог. Он нападал на людей в снежном буране, и потом казалось, что мертвецы упали с огромной высоты. Страшная безжалостная тварь… В отличии от нее Ниогхта показался мне добродушным «зверьком»

— Это одно из моих воплощений, — объявил ящеро-кенгуру. — А что ты ожидал увидеть? Полуобнаженную красотку, которую тут же можно полюбить? — несмотря на совершенно чуждый человеку язык, я хорошо прочувствовал всю циничность, весь яд, который мой собеседник вложил в слово «красотка». Он словно издевался надо мной на неком недосягаемом для меня уроне. — Что ж, пойдем осмотрим «мои владения». В данный момент в городе нет чужих, кроме тебя, разумеется. Но если кто-то за время моего отдыха и побывал тут, я сразу это почувствую.

И Ниогхта пошел вперед, медленно переставляя лапы. Только тогда я заметил, что каждая из них была снабжена набором присосок, которые не давали этому созданию оторваться от «земли». Его желтые глаза с вертикальными змеиными зрачками буквально сканировали руины, не пропуская ни одной мельчайшей детали.

Я, стараясь двигаться осторожно, чтобы не «взлететь» отправился следом. В отличие от ящеро-кенгуру мне каждый шаг давался с большим трудом. В какой-то миг я даже остановился, залюбовавшись грациозными движениями этой твари. А то как она двигала из стороны в сторону огромный головой и клыками, которым позавидовал бы любой крокодил и саблезубый кот… Вот так наверное пробирались через джунгли мелового периода смертоносные хищники древности. Нет, не хотел бы я, даже хорошо вооруженным оказаться на пути такой твари, тем более что разум делал ее в десятки раз опаснее доисторического прототипа.

И только пройдя более ста метров, я понял, что мы направляемся в ту сторону, где я заметил нечто металлическое.