С днем рождения
Как оказалось, президент храпит во сне. Поначалу мне было даже смешно, но потом издаваемые моим спутником звуки начали сильно раздражать. По своей громкости сопение и посвистывание президента могло соперничать только с завыванием ветра, приносившим снег в наше укрытие. Но, несмотря на метель, в пещере было так тепло, что глаза слипались. Как мог, я старался побороть сон: тряс головой, хлопал себя по щекам, прохаживался по плато. Я даже решил насобирать веток для костра, но и это не смогло побороть сонливость. Как только я сел у огня, мои усталые глаза заволокло пеленой.
Битва была проиграна — я оказался в плену странных видений. Вот Хамара разочарованно качает головой, а рядом стоит отец, понурив голову от стыда. Вот лежит раздавленный деревом квадроцикл, а с угольно-черного неба падают огненные шары. Мертвые глаза Пату смотрят, как я безуспешно борюсь с тетивой. Все события дня смешались в одном жутком кошмаре. И сквозь тяжелый туман ночного бреда до меня донесся странный хриплый звук.
— Хуум! Хуум!
Протяжное сопение вывело меня из забытья, заставило открыть глаза. Я не сразу понял, куда попал, а потому резко схватил лежащий на коленях лук и вскочил на ноги. В морозном утреннем воздухе летали снежинки, от костра остались только тлеющие угли. Затуманенным взором я оглядел пещеру и вспомнил события вчерашнего вечера. Все внутри меня скрутило, будто чья-то ледяная рука пробила мне грудь и стала медленно сжимать сердце.
Но из-за темных туч пробивались первые лучи, близился рассвет, а значит, нам надо было продержаться всего пару часов, пока нас не найдет папа. Да и спасатели наверняка уже близко, ведь мужчина в костюме сказал, что солдаты к утру сообразят, где нас искать.
Я посмотрел на спящего президента. Мне до сих пор не верилось, что этот мужчина, свернувшийся калачиком под моим старым одеялом, — глава Соединенных Штатов Америки. Снова раздалось протяжное сопение, и я понял, что не президент издавал этот звук. Он тяжело дышал, но больше не храпел, а это значило только одно…
— Хуум! Хуум!
Лось! Это же рев лося!
Мой мозг тут же проснулся. Я пригнулся к земле и осмотрел склон, прищурившись, чтобы ничего не упустить из-за назойливо летающих вокруг снежинок. Белая земля пестрела просвечивающими через пудру снега камнями и неряшливо торчащими клоками травы. Морозный воздух обжигал ноздри на вдохе и превращался в туманные облачка на выдохе. Я был внимателен к деталям, но не увидел ничего, кроме нескольких кривых деревьев с чахлыми ветвями. Где-то там был лось. Я вложил стрелу в лук и, пригнувшись, вышел из пещеры.
Сердце неистово забилось. Я больше не думал о президенте, для меня сейчас ничего не существовало, кроме лося, которого я собирался убить. Он не посмеет убежать, как тот олень, которого спугнул вертолет. Лось станет моей добычей, и, несмотря на все случившееся, я выйду из леса с рогатой головой за плечами.
Беззвучно ступая по плато, я всматривался в снег, в надежде увидеть след раздвоенного копыта или лосиный помет. Снова раздался рев.
— Хуум! Хуум!
За спиной, слева.
Я повернулся в сторону папиного секретного места и расслабил глаза. Я успокоился и замедлил дыхание, надеясь увидеть лося боковым зрением. Получилось. Он стоял метрах в десяти от меня, на каменистом склоне, усыпанном валунами и редкими сухими соснами, — крупный лось с сильными задними ногами и горбатым загривком. Он наклонил голову к земле в поисках еды, и я залюбовался его великолепными ветвистыми рогами.
Я присмотрелся к падающему снегу: маленькие снежинки уносило вниз по склону. Я стоял под ветром. У меня были все шансы незаметно подобраться к лосю. Да, лук был великоват, но в этот раз я решил найти в себе силы и не упустить счастливый шанс.
Лось снова громко заревел:
— Хууум! Хуум!
— Что за звук?
Этот вопрос застал меня врасплох. Резко обернувшись, я увидел, что у догоревшего костра стоит президент, кутаясь в одеяло.
— С днем рождения! — проговорил он и хотел было добавить еще что-то, но замолчал, увидев, как я скривился от злости. Мне было не до гляделок, и, еще раз многозначительно посмотрев на президента, я обернулся на лося.
Он тоже услышал голос президента и напряг все мышцы, но не двинулся с места.
Затаив дыхание, я повторял про себя одну мольбу: «Не уходи. Не уходи. Не уходи».
Лось посмотрел мне в глаза, и я не отвел их.
Время остановилось.
Лось едва приподнял голову и шевельнул носом, силясь унюхать опасность. Потом запрокинул голову, почти коснувшись спины рогами и снова заревел:
— Хуум! Хуум!
Потом он взбежал по склону и скрылся из виду.
— Нет, — прошептал я в отчаянии и обернулся на президента, чтобы он увидел, как я рассержен.
По его губам я прочитал: «Извини», — но мне было не до того. Я решил, что на этот раз не должен упустить свой трофей. Заглушив злость и немного успокоившись, я начал взбираться на склон по оставленным лосем следам. Как назло, их быстро засыпало снегом. Но я верил, что мне улыбнется удача, и я выслежу свою добычу.
Ветер дул в лицо, но я поднимался все выше, держа лук наготове. Приходилось двигаться маленькими шажками, чтобы не задеть камни, готовые в любую секунду с грохотом покатиться вниз.
Добравшись до вершины склона, я пригнулся к земле и поднял лук. В ушах стучала кровь, заледеневшие руки пробирала дрожь — никогда еще в жизни я не был так близок к победе. Не поднимая головы, я постарался прийти в себя: закрыл глаза и стал глубоко дышать, повторяя про себя:
«Успокой сердце, и рука не дрогнет».
Немного остыв, я сглотнул, чтобы смягчить горло, открыл рот и издал лучший в своей жизни крик лося. Получилось так же чисто и громко, как у папы. Даже Хамара бы так не смог. Если лось был поблизости, он наверняка остановился и обернулся на зов, приняв меня за своего. Значит, когда я поднимусь на плоскогорье, сразу надо будет стрелять. Медлить тут нельзя. Другого шанса не будет.
Я еще раз закричал, как лось, и натянул тетиву, потом выпрямился и в два счета взобрался на вершину склона.
К моему удивлению, я оказалась на поляне, окруженной валунами и покачивающимися на ветру соснами. Я не был раньше в этой части горы Акка и не думал, что на такой высоте найду отличное пастбище для животных: земля была мягкая и из-под снега проглядывала густая трава. Тайное место охоты. Я посмотрел по сторонам расфокусированным зрением, и внутри меня что-то оборвалось: я снова упустил добычу. Лося нигде не было видно, все его следы уже замело.
Но на середине поляны я заметил нечто, совершенно не вписывающееся в окружающий пейзаж.
Он лежал прямо передо мной, посреди плоскогорья.
Большой белый контейнер.