Глава 9
Подруги еще долго слушали старушку, которая была явно рада поболтать со случайными гостьями. Но внезапно она спохватилась:
– Ой, да что же это я? Вы же заблудились, устали, небось. А ко мне Паша через час должен заглянуть. Пирожков отведать. Пойдемте со мной. Он потом вас и проводит. Вы куда направлялисьто?
– В каменоломню, – брякнула Мариша, не подумав.
Ее слова возымели на старушку какоето странное действие. Сначала она вздрогнула и замерла, словно ее ударили. А потом взглянула на подруг странным испытующим взглядом и повторила свое приглашение. Подруги не отказались, доброжелательность старушки здорово напомнила им поведение некой другой бабушки, которая заманила двух деток к себе, и произошло это в одной старинной немецкой сказке. Разве что там милая старушка посулила детишкам не пирожки, а сладкие прянички, из которых был построен ее домик. Там прянички, тут пирожки. А деревнято, как ни крути, все равно Прянишкино!
Но действительность оказалась совсем не такой страшной. Видимо, старушка привела в порядок один из домов в деревне, а возможно, выстроила себе на месте прежнего новый дом. Он был не велик, но ведь и жила Елизавета Ивановна тут совсем одна.
– Зачем мне одной много комнат? – подтвердила она мысль подруг. – Мне лишь бы крыша над головой была.
Лесник Паша оказался совсем простым парнем, он прямо с порога набросился на приготовленное для него угощение. И он лишь кивал круглой головой в ответ на просьбу старушки – проводить ее гостей к Жихареву. Сама старушка, услышав, что девушкам нужно старое поместье и заброшенная каменоломня, лишь потрясла головой.
– Ничего не знаю. Это поместье еще до меня сгорело. А что касается шахты… Так нечисто там.
– Привидение? Да?
Старушка совсем не удивилась, что подругам чтото известно о призраке старого Барина. Но и разубеждать их она не стала, как и отговаривать от похода в каменоломню.
– Сама я привидения этого не видывала, потому что по малолетству меня из дома одну никуда не отпускали. Но со слов старших ребят я знала, что призрак барина на бывшем руднике водится. И бабка моя сказывала, что все наши мужики из деревни до революции на барина в той каменоломне работали. Неплохие деньги, между прочим, получали. Все наше Прянишкино через тот камень и процветало. Летом люди в поле работали, а ранней весной, поздней осенью и зимой все на заработки шли – в карьер. Ну а после смерти барина прекратилось все в одночасье. И советская власть шахту к жизни возрождать не стала. Да и из наших, деревенских, никто прошений к новой советской власти не писал. Хотя просили о многом другом. А вот об этом, чтобы шахту вновь открыли, – никогда!
– Да почему же? Призрака боялись?
– И не без этого, конечно, – ответила старушка. – Да и было чего бояться. Барин ведь не своей смертью помер. Его молодой соперник в тот рудник сбросил. Но и самому убийце счастья это не принесло. Вместе с молодой барыней они сначала в острог, а потом и на каторгу попали.
Это было уже чтото новенькое! И подруги хором закричали:
– Расскажите! Расскажите, пожалуйста!
– Да что там рассказывать, – отмахнулась от них старушка. – История вполне заурядная. И в наши дни такое случается. Старый барин женился на молоденькой девушке. Она не по любви за него пошла, а на деньги его позарилась. Видно, думала, что старик помрет быстро. А он – нет! Жил себе и жил. Работал много, а помирать все равно не собирался. Вот барынька и расстроилась. Барин мало того что крепок здоровьем оказался, так еще и нелюдим был. Развлечений никаких не признавал. Только у него на уме и было, что работа, добыча камня, уход за землей, сбор налогов. Этим и жил. А барыньке одной в поместье целыми днями сидеть скучно показалось. Зачем ей миллионы мужа, если она их не видит? Вот и завела она роман с одним молодым человеком, который у них в поместье на должности младшего управляющего числился. Окрутила его. И давай его против мужа своего настраивать. Ну, видать, семя на благодатную почву упало. Потому что управляющий быстро на уговоры барыньки поддался и старого барина в шахту столкнул. Ночью! Когда никто и не видел! И решила преступная парочка, что все у них шито-крыто получилось. Ан нет! Правда, она и до полицмейстера дошла. А тот, надо сказать, в большой дружбе со старым барином был. Ну и не поверил, что барин сам с пьяных глаз в шахту свалился. Стал проверять, что и как. Понял, что делото убийством пахнет. Да управляющего вместе с барыней и арестовал. Ну а после уж суд над ними был, да обоих на каторгу по приговору и сослали.
И старушка замолчала, вопросительно глядя на подруг. Ну как? Понравился вам мой рассказ?
– Ужас! – воскликнула Мариша, не скрывая своего восторга.
– Ага! – подтвердила Инна с горящими глазами. – Прямо леди Макбет!
– Леди Макбет Мценского уезда. Кино такое было.
– Ну помню, – покачала головой Елизавета Ивановна. – Но при чем тут кино? Тут – жизнь!
– А что старый барин? Так до сих пор и не успокоился его дух?
– Нет, – помотала головой старушка. – Ходит, мается, бедный. Говорят, что, когда он правду отыщет да барыньку свою, предавшую его, с собою на тот свет утянет, тогда только его душа и успокоится.
– Какой злой барин, – вздохнула Мариша.
– Да, недобрый. Но он и при жизни особой добротой не отличался. Справедлив был, что да, то да. А вот доброты в нем не было. Да это и правильно, кабы добрым он был без меры, так и поместье бы не сумел в таком порядке держать. Наш ведь, русский человек, прост, коли он видит, что может когото без ущерба для себя обмануть, уж расстарается вовсю и обязательно обманет!
Старушка чтото еще говорила, рассуждала о таинственной русской душе, сравнивала ее с немецкой, грузинской и даже с арабской, но подруги ее уже не слушали. Они в очередной раз вернулись мыслями к той давней легенде, которую впервые услышали от родителей Милы, а теперь вот и из уст местной жительницы. Легенда обросла коекакими подробностями, но в целом ее вид не изменился.
– Значит, Барин был!
– Был и есть!
– И к нему на поклон отправилась Мила!
– Но зачем?
– И при чем тут какието драгоценности?
– И самое главное: где, черт возьми, Мила?!
Пока что все услышанное подругам очень не понравилось. Выходит, Мила могла сгинуть в заброшенной каменоломне! То ли зловредный Барин ее туда утянул, отчаявшись дождаться свою собственную барыньку. То ли сама Мила свалилась в темноте в провал, и никто этого не заметил. Местное население в каменоломни почти совсем не ходило. Так что прогнозы насчет пропавшей Милы у подруг были самыми трагическими.
Тем не менее, поиски продолжались. И, сердечно попрощавшись с отшельницей, девушки на «Форде» поехали следом за неказистым «уазиком» лесника Паши, который пообещал, что уже через полчаса они будут стоять у входа в старую каменоломню.
Лесник их не обманул. Он остановился на холме. Перед ним расстилась каменистая поверхность, усыпанная обломками серого камня.
– Вот это и есть она… – простирая вперед широким жестом руку, воскликнул лесник. – Она – вотчина старого барина! Привел. Можно идти.
Однако сам он при этом не сделал ни малейшего движения, чтобы последовать за подругами.
– А разве вы не пойдете с нами?
– Я? – казалось, искренне удивился лесник. – Зачем?
– Ну, чтобы показать нам все… дорогу, там, опасные места и так далее.
– Я никогда не бывал в каменоломне! – чересчур быстро и ретиво воскликнул лесник.
И после этого, не дожидаясь дальнейших дебатов на эту тему, он вскочил на свой «уазик» и был таков.
– Будьте осторожны! – донеслось до подруг уже издалека. – Место это – гиблое! Ходили сюда многие, да только не многие возвращались!
И, снабдив растерявшихся подруг таким вот напутствием, он ударил по педали газа, и его драндулет еще быстрее запрыгал по кочкам.
– Трус! – с откровенной ненавистью глядя вслед их сбежавшему проводнику, произнесла Инна. – Жалкий трус!
– А мне кажется, что тут дело не в трусости.
– Да? А в чем же тогда?
Но ответа на этот вопрос у Мариши пока что не было. Так он и повис в воздухе.
Когда машина лесника окончательно скрылась за горизонтом и ждать его возвращения стало совершенно бессмысленно, подруги снова повернулись на сто восемьдесят градусов и взглянули на расстилавшуюся перед ними картину.
В принципе ничего страшного они не увидели. Неровная полянка, поросшая травкой и кустарником. Тут и там из земли проглядывают неровные обломки серых камней, скалясь на них острыми гранями. Что тут такого? Казалось бы, камни и есть камни. Но почемуто при виде них у подруг по телу пробежала холодная дрожь. Или дело было в массовом гипнозе, которому они подвергались уже который день?
Все эти легенды о привидении барина, убивавшем заглянувших в его владения людей, не давали подругам покоя.
– Как ты думаешь, привидения только ночью активны или и днем тоже? – слегка дрогнувшим голосом спросила Инна у подруги.
Мариша считала, что днем им опасаться решительно нечего. И еще она добавила:
– Солнце стоит еще очень высоко. К тому же нас двое. Если одна из нас упадет в какуюнибудь яму или с ней случится чтото неладное, вторая побежит и позовет на помощь.
Инна не стала возражать, хотя и сильно сомневалась, что знает верное направление, в каком комуто предстоит бежать за помощью.
– Места тут больно уж глухие…
– Нормальные места! – отрезала Мариша. – Не нагнетай панику! Все будет в порядке!
И она первая бодро заковыляла по камням. Идти по ним оказалось куда сложнее, чем представлялось вначале. Едва спустившись на равнину, подруги столкнулись с новой проблемой. Покрытые высокой травой камни представляли собою серьезную проблему. Их было не видно под растительностью. И поскользнуться на них можно было очень легко. И еще легче – свалиться в какуюнибудь яму, которых тут тоже имелось предостаточно.
– Пожалуй, тут и без Барина все ноги переломаешь! – ворчала Инна.
– Не говоря уж о том, что обувь мы испортим вконец.
Маришина досада была бы легко понятна всем тем, кто долго выбирает для себя удобную, практичную, но при этом красивую обувку. В конце концов, нашел человек таковую, с невероятным трудом. Обулся, предвкушая, как он будет великолепно выглядеть и сразит всех наповал, а потом оказалось, что обувка эта безнадежно испорчена уже после первых километров пути. Во всяком случае, как с витрины она уже не будет выглядеть никогда.
– А кто тебя просил надевать в поездку новые туфли?
– Так я их для этого и купила! Для того, чтобы надевать в поездки.
– Ну надела и не ной теперь!
Сама Инна нацепила для путешествия старые удобные разношенные кроссовки. С тех пор, как она обзавелась малолетним отпрыском, этих кроссовок у нее в гардеробе скопилось невероятное количество. Так что она могла не беспокоиться за них. Порвется одна пара, так ей на смену всегда найдется вторая, ничуть не лучше и не хуже прежней.
– Попросила бы у меня, я бы и тебе подобрала парочку подходящей обуви.
– Ага! – хмыкнула Мариша. – Разве что из гардероба твоего мужа!
Она намекала на то, что размер ее ножки приближался к сороковому. И больше подходил не прекрасной даме, а миниатюрному мужчине.
– Впрочем, у твоего Бритого лапа еще больше, так что…
Но тут, недоговорив, Мариша болезненно охнула и начала кудато падать. В последний момент Инна ухватила ее за руку. Но вес подруги оказался слишком велик. И они обе упали на землю, которая внезапно ушла у них изпод ног. Затем перед глазами у них все завертелось, небо несколько раз поменялось местами с землей… Девушки покатились кудато вниз, весьма ощутимо пересчитывая мягкими частями тела все встречавшиеся на их пути камешки.
К счастью, падение не было ни слишком крутым, ни слишком долгим. Уже через несколько секунд подруги обнаружили, что спокойно лежат на дне небольшого овражка, полностью скрытого травой и кустарником.
– Ну вот! Начинается!
– Что ты стонешь? Наоборот, уже все кончилось!
Кряхтя, подруги встали, отряхнулись и огляделись. Самый обычный овражек, разве что отличался он множеством острых камней, которые торчали на его склонах тут и там.
– Нам с тобой еще крупно повезло, когда мы падали, – заметила Инна. – Наткнись мы при падении головой на один из таких камешков, то на помощь звать было бы некому!
– Надо быть осторожнее.
– Надо.
И, сделав этот ценный вывод, подруги начали карабкаться обратно наверх. Но внезапно Мариша остановилась и принялась ощупывать себя со всех сторон.
– Что такое? Ты чтото себе повредила? – забеспокоилась Инна.
В ответ Мариша молча потрясла головой и попросила:
– Посмотри, у меня все цело?
– В смысле?
– В смысле одежды!
Инна осмотрела тылы подруги и заявила, что там тоже все в полном порядке. Плотная джинсовая ткань костюма, который Мариша надела в дорогу, была совершенно цела.
– Очень странно. Тогда откуда воон там болтается кусок тряпочки?
И Мариша указала немного в сторону. Приглядевшись, Инна поняла, о чем говорит подруга. На колючих ветках какогото кустарника развевался, словно флажок, кусочек мокрой синей тряпочки.
– Но это не джинсовая ткань, – заметила Инна, снимая обрывок. – Это чтото вроде шелка. Возможно, подкладочная ткань или чтото в этом роде.
Она хотела бросить лоскуток на землю, но Мариша отняла у нее тряпочку и бережно спрятала ее в карман. Инна молча проследила за этими манипуляциями и пожала плечами. Даже если предположить, что Мила была тут и у нее имелась куртка на такой вот синей подкладке, то что им это дает? Милы тут нет. Во всяком случае, живой – точно нет. Иначе они давно бы уже услышали ее голос.
– А сколько человек может протянуть без еды и питья?
– Без еды – около месяца. А вот без питья… Дня два или три, я думаю. Никак не больше.
Но по части воды природа должна была обеспечить попавшую в беду Милу дармовым питьем. Дожди шли почти каждый день. Хоть немножко, но капало. Так что Миле оставалось только ухитриться не замерзнуть, что она могла сделать, соорудив себе небольшой навес или шалашик. Но тогда вставал вопрос: если Мила была в силах соорудить себе укрытие, почему же она не проползла пару сотен метров до дороги и не устроилась в ожидании помощи именно там?
– Нет, кажется, искать Милу на этих просторах – дело зряшное.
И тем не менее, подруги облазали бывшую каменоломню вдоль и поперек.
Со слов лесника Паши они знали, что советская власть, еще до войны, все же однажды проявила внимание к заброшенной шахте. Сделано это было после того, как в каменоломне за одно лето пропали сразу пятеро приехавших из города отдыхающих. Они бродили по округе, со слов местных, собирались заглянуть и в пристанище старого Барина. А потом пропали.
Приехавший по тревоге следователь понял, что одному ему не справиться. Он сделал звонок в область, и уже через день в окрестностях шахты появился поисковый отряд, к которому на правах добровольцев примкнули и многие местные жители. Пропавших искали около недели. В конце концов, поиски завершились тем, что искалеченные тела были найдены в одном из обрывов старой шахты.
Горожане дорого заплатили за свое любопытство. Видимо, в темноте, уже возвращаясь обратно в деревню, они не заметили крутого спуска. И один за другим полетели в страшную пропасть, прямо на острые камни. У них не было ни единого шанса на выживание. Это было ясно всем спасателям без исключения.
После такой страшной находки вход в проклятый рудник, наконец, решили замуровать взрывом. Решение было немедленно выполнено, взрыв произведен, и вход оказался закрыт. Это моментально привело к резкому снижению статистики несчастных случаев в окрестностях шахты. Но все же до конца справиться с проклятой шахтой не удалось. И она продолжала время от времени пожинать новые жертвы.
– А почему так? – удивилась Инна, когда Паша им обо всем этом рассказал. – Ведь вход же замуровали взрывом!
– Так то был главный вход! – усмехнулся тогда лесник. – А на всякой шахте всегда имеется еще и множество других отверстий. И для вентиляции, и для иных нужд. Тут камень с Петровских времен еще добывают. Сами понимаете, земля под ногами буквально изрыта. И входов-выходов у старой шахты тоже немерено! Кое-какие остались. И любопытные в них лезут все и лезут, словно с ума посходили!
Но чиновники от советской власти не стали искать и взрывать все эти входы. Они уже отчитались о проделанной работе, получили похвалу и поощрения от начальства. И с тех пор все таинственные исчезновения людей в окрестностях деревни Прянишкино списывались на диких зверей или на другие несчастные случаи.
Немцы к шахте тоже проявили некоторый интерес. Во всяком случае, местные старики помнили, что немецкие солдаты, словно муравьи, рассыпались по окрестностям шахты. Что они там искали, местным было неведомо. Но искали старательно, целый месяц поднимая и вороша камни. Однако затем военные действия потребовали присутствия всех солдат на передовой. И поиски чегото в старой каменоломне на том и завершились.
Между тем, пока подруги рыскали по окрестностям рудника, оставленная ими в своем домике милая старушка, Елизавета Ивановна, убедившись, что лесник Паша в самом деле увез ее гостей в сторону старой каменоломни, выбралась на улицу и резво затрусила в сторону ближайшего леска. Бежать старушке было недалеко. Лес буквально подступал к самому порогу ее дома.
Оказавшись среди деревьев, старушка несколько сбавила темп. Но все равно двигалась она очень быстро. Дыхание у нее сбилось. И со стороны было заметно, что старушка старается из последних сил. Наконец, она подбежала к какойто дыре в земле, откинула в стороны закрывавшие ее ветки и, сложив руки рупором, крикнула в дыру:
– Просыпайся! Они всетаки приехали! Слышишь?
Изнутри послышалось какоето ворчание. И старушка требовательно прибавила:
– Вставай!
И, не дожидаясь, пока из норы появится нечто, вызванное ею к жизни, бабка побежала прочь. На этот раз она двигалась еще быстрее, почти совсем бегом. Косынка слетела с ее головы, но она даже не остановилась, чтобы подобрать ее. Так и бежала по тропинке, а длинные седые волосы развевались у нее за спиной.
И, лишь добежав до своего дома и влетев внутрь, она задвинула за собой мощную щеколду на двери и остановилась, тяжело дыша. Некоторое время ей казалось, что сердце сейчас выскочит у нее из груди. Но все обошлось. Мало-помалу дыхание у Елизаветы Ивановны выровнялось, она сумела подойти к столу и сесть на один из стульев.
А затем она неистово перекрестилась на пустой угол, в котором когдато прежде стояли иконы, а нынче висел календарь, и прошептала:
– Господи, прости и помилуй меня, грешную! Что творю, что делаю! Сама даже не знаю, что дальше будет!
Осмотрев окрестности шахты и не обнаружив там ничего интересного, подруги с тревогой отметили, что солнце уже склоняется к горизонту. Осенний день короток. Только что было светло и солнечно, а затем в один момент вдруг стало сумрачно и очень неуютно.
Так что девушки, не сговариваясь, повернули назад. Словно магнитом их тянуло в ту сторону, где осталась их машина. Они уже поняли, что без специальной поисковой группы Милу им в развалинах старой каменоломни не найти. Тут требовалась служебно-разыскная собака, опытный проводник и куча добровольцев, а усилий их обеих было слишком мало.
Подруги изо всех сил спешили к своей машине. Теперь им мерещилось, что изза каждого камня им грозит опасность. Они шагали очень быстро. И все равно им почудился вдали волчий вой, а затем, немного погодя, и чьето тяжелое дыхание за спиной.
– Ну и что теперь? – пробормотала Инна, когда они наконец добежали до оставленного ими «фордика», запрыгнули внутрь и Мариша включила зажигание и обогрев салона. – Что будем делать дальше? Куда поедем?
Некоторое время Мариша молчала, раздумывая. А затем она тряхнула головой и сказала:
– Куда угодно, но только подальше отсюда!
С этим решением Инна была согласна целиком и полностью. За последние полчаса, блуждая среди разбросанных камней, она натерпелась такого страху, какой ей давно не приходилось переживать. Чтото мрачное и угрожающее вставало в сумерках из этих развалин. И Инне очень хотелось оказаться подальше отсюда.
Снабженные заранее указаниями лесника Паши, подруги без особого труда добрались до поселка Жихарево. Постучались в первый же деревенский дом, окна которого были освещены. И встретили радушный прием пожилой супружеской четы. За скромную прибавку к своим пенсиям в размере тысячи рублей они согласились оставить подруг у себя на ночлег.
У пенсионеров было большое хозяйство. Имелись свои козы, курочки и хрюшки. Так что к ужину они подали своим квартиранткам яичницу со свиными шкварками и целую кастрюлю домашней картошки с солеными огурцами, вкусно пахнущими чесночком, хреном и укропчиком. А также целую миску домашней квашеной капусты, при одном виде которой сразу же текли слюнки.
Такая эта капуста была белая, такая пышная! Просто крем, а не капуста!
Мариша так и сказала старикам, в ответ на что они польщено заулыбались. А хозяйка объяснила:
– У нас в каждом доме такую капусточку солят. Уж не знаю, в чем тут дело, в земле ли, в воде местной или в сорте самой капусты. Однако все мы сеем одни семена уже почти сотню лет. И капуста у нас всегда получается – просто загляденье!
– К нам и из города приезжали, – вступил в беседу дед. – Феномен, говорят! А на мой взгляд, если с душой к любому дело подходить, то оно и спориться будет.
Старики еще чтото говорили, расхваливая свое хозяйство перед подвернувшимися слушательницами. Инна действительно слушала. А Мариша лишь кивала головой в ответ. Слова стариков о необычной капусте, а еще больше сама капуста, которую Мариша «приговорила» уже целую миску, с постным маслом, репчатым лучком и сахарком – просто пальчики оближешь! – навела девушку на одну мысль.
А ведь Мила тоже сказала своим родным, что едет изучать какуюто уникальную капусту! Неужели она имела в виду вот эту самую капусту, которая сейчас стояла на столе и которую с таким аппетитом трескали за обе щеки подруги? Наверняка, это она самая!
И эта мысль заставила подруг приободриться. Это было пусть и косвенное, но все же новое доказательство того, что Мила отправилась именно в эти края, а не в какиенибудь другие.
Подруги даже извлекли фотокарточки пропавшей Милы, чтобы показать их симпатичным старичкам. Но те откровенно признались, что, занятые своими козами и хозяйством, давно уже не приглядываются к окружающим.
– Но вы походите по соседям, поспрашивайте. Возможно, ктото и видел вашу подругу у нас в поселке.
Однако у девушек на день были другие планы. Каменоломню они уже навестили. А теперь им не терпелось побывать на развалинах бывшей помещичьей усадьбы. Ведь, по словам Костика, институтского приятеля Милы, именно эту усадьбу и собиралась возродить к жизни Мила. Естественно было предположить, что именно там и следует искать ее следы.
Оставалось только понять, почему она решила предпринять это в начале учебного года, в период осенней распутицы? А также где она планировала взять деньги на реконструкцию усадьбы? И еще: как она собиралась потом доказывать свои права на возвращенную к жизни усадьбу?
Потому что по тем отдельным фразам, которые роняли окружающие в адрес Милы, совершить такой подвиг из чистого альтруизма было совсем не в духе пропавшей красавицы. Мила любила, чтобы у нее прибывало, а никак не убывало. И, видимо, реконструкция усадьбы и каменоломни казалась ей достаточно выгодным занятием, чтобы ради него даже бросить учебу, прогулять лекции и попасть под угрозу исключения из такого престижного учебного заведения.
На следующий день с утречка пораньше подруги прошлись по соседним домам, постояли на автобусной остановке, расспрашивали людей о Миле. Но очень быстро они поняли всю бесперспективность данной задачи. Жихарево было очень большим поселком. Тут имелись не только деревянные одноэтажные домишки, но и типовые многоэтажки, составленные из бетонных блоков. И, конечно, народу в поселке жила целая пропасть.
Увидеть, а главное, запомнить Милу местные жители могли только в том случае, если бы девушка совершила нечто невообразимо шокирующее. Например, учинила бы драку возле здания поселковой администрации. Или танцевала бы нагишом на рыночной площади. А коли ничего такого Мила не вытворяла, то ее пребывание в Жихареве, буде такое и случилось, прошло для всех незамеченным.
Пришлось подругам вернуться к симпатичным пенсионерам, у которых они ночевали, и завести разговор о заброшенной усадьбе. Старички отвечали както вяло и уклончиво. Пользовались любым предлогом, чтобы удрать от подруг и заняться своими привычными делами по хозяйству.
Да, усадьба была. Но старички никогда туда не ходили и даже не интересовались, в какой стороне она находится.
К счастью для подруг, в гости к их хозяевам зашла их знакомая, пожилая женщина. И, услышав, что девушки интересуются усадьбой, а также трагедией, произошедшей там много лет тому назад, соседка воскликнула:
– Так вы у мужа моего спросите! Он всю жизнь тут прожил. И дед, и бабка его тоже местные. Они тут все знают! Пойдемте к нам!
Подруги попрощались со своими хозяевами, которые, поджав губы, както неодобрительно смотрели им вслед, и пошли к их соседям. По дороге пришлось завернуть в магазинчик, купить пива и водочки для нового рассказчика.
Женщина сама так велела сделать подругам:
– Мой без вина или водки и рта лишний раз не раскроет. Зато если выпьет стаканчик, то таким великим рассказчиком становится, что только держись! Заслушаешься! Такие скатерти перед тобой разложит, что прямо дух захватывает. Когдато и я на этот его дар клюнула. Только позже сообразила, какой он болтун. Но про усадьбу он вам все в точности изложит. Ведь бабка его в той усадьбе не один год прослужила.
И тетка их не обманула. При виде принесенной выпивки и двух симпатичных девушек глаза у ее мужа загорелись чистым, ничем не замутненным восторгом. Повезло! Жизнь удалась! День только начался, а ему уже так поперло! Вместо скучного завтрака и обыденных дел у него бутылка водки, бутылка пива и сразу две внимательные слушательницы!
