Глава 13
В худшей ситуации подругам давно не случалось бывать. Все четверо их знакомых смотрели на них с нескрываемым осуждением. И, кажется, были готовы обвинить подруг во всех смертных грехах. Что было делать бедным девушкам? Всем известно, что лучшее оружие — это нападение. И Катька принялась… ну да, принялась защищаться.
— А зачем вы влезли к нам в номер? — закричала она, глядя на Сергея с Робертом. — Да еще тайком? Да еще ночью? Вы же знали, что у нас нервы и так на пределе!
— Мы бы вошли и испугались!
Роберт и Сергей от обвинений подруг слегка смутились.
— Признаемся, мы повели себя немного неправильно.
— Но это все равно не дает вам повод нападать на людей.
— Еще как дает!
— Нет!
— Да!
— С волками жить, по-волчьи выть! Тут такое происходит, скажите спасибо, что легко отделались!
Этим высказыванием и закончился диалог подруг с двумя молодцами. Все четверо тяжело задышали и уставились друг на друга. Видя, что обе стороны утомились и между ними наступило временное перемирие, капитан попытался вмешаться.
— Девочки защищались, — вступился он за подруг. — Не их вина, что в темноте они перепугались.
— Да уж, — проворчал Роберт. — Теперь я поостерегусь пугать бедных маленьких девочек. А то черт знает чем они могут оказаться вооружены в следующий раз.
Но в целом ситуация стала выправляться. Роберт и Сергей заулыбались. И стали выглядеть совсем не такими серьезными и страшными, как показалось вначале подругам. Нормальные ребята. И чего они вчера ночью их так испугались?
Тем временем супруга капитана тоже пришла в себя. И увидев улетевшую утку, запричитала над птичкой.
— Да что вы так по птичке убиваетесь, Зоя Ивановна?! — весело произнес Сергей. — Полы у вас чистые. А быстро поднятое упавшим не считается. Кладите ее обратно на блюдо, и будем считать, что ничего не произошло.
Услышав, что гости так проголодались, что готовы даже слопать птичку с пола, Зоя Ивановна заметно повеселела. К тому же жареная картошка, которая полагалась к утке, лежала себе спокойно у нее на кухне на огромной жаровне. И опасности не подверглась.
— А ну, девочки! Быстро! Быстро! Накроем наконец на стол.
Скатерть, тарелки и протертые заново вилки и ложки устроились на своих местах. Появились прозрачные хрустальные бокалы на тонких ножках. Особым образом сложенные полотняные салфетки в серебряных кольцах. И разнообразные салатницы — все очень красивые. И полные салатов, тоже со вкусом украшенных.
— Что смотрите? — весело спросила жена капитана у подруг. — Думаете, если деревня, то красиво жить люди не любят? А я признаюсь, люблю, чтобы в доме было красиво. Журналы по интерьеру регулярно выписываю. И как сервировать стол, знаю прекрасно.
Она была права. И стол получился — прямо загляденье. У Зои Ивановны был талант ко всякого рода украшательствам. У нее и дом был словно картинка из глянцевого каталога. А уж стол… Он был идеален. Но главным его украшением, бесспорно, стали три вещи: огромный букет садовых цветов, привезенная гостями бутылка французского вина и пострадавшая уточка, которая, несмотря на вынужденный полет и падение, оказалась очень вкусной. Так что гости слопали ее в один присест.
Это же можно было сказать и про салаты трех видов, и картошку, и нарезанную тончайшими пластинками ветчину, и балык. И даже соленая рыбка собственного посола и улова капитана тоже пошла в ход.
Наевшись, гости наконец совершенно расслабились и разговорились. Подруги уже поняли, что Роберт с Сергеем служили в ФСБ и приехали в монастырь на поиски своего коллеги — Вениамина.
— А что, он в самом деле пропал?
— Еще как пропал! — сердито воскликнул Роберт. — Последний раз выходил с нами на связь и сказал, что идет к вам в гостиницу.
— Почему к нам?
— А кого подозревали в убийстве Сухоручко?
Подруги были вынуждены признать, что был такой эпизод в их биографии.
— А потом Вениамин вам звонил? — спросила Катька у Сергея.
— Потом не звонил, потом наступило молчание.
И Сергей внимательно и даже с каким-то подтекстом посмотрел на девушек.
— Не смотрите на нас так! Мы вашего коллегу не обижали, — поспешно произнесла Мариша.
— Точно! Не обижали! Во-первых, потому что он к нам прилично подошел и сразу же представился.
— А во-вторых?
— А во-вторых, потому что мы с подругой тогда еще не были такими дергаными, как сейчас.
И подруги дружно закивали, подтверждая слова друг друга.
— Тогда из трупов в наличии был один только Владимир Сухоручко, — сказала Мариша. — А остальные все живы и здоровы. И Зина, и бедный полоумный профессор Матюшин, и… и ваш коллега Вениамин был бодр и полон своих рабочих планов.
— А о чем вы с ним говорили? Можете нам рассказать?
— О чем? Он рассказал нам, что Сухоручко спрятался в монастыре от мести обманутых им бандитов. И очень сокрушался, что не успел с ним побеседовать.
— Все верно, — вздохнул Роберт. — То ли наш информатор, засланный в преступную организацию, занимающуюся перепродажей ценных полотен из фондов музеев, слил часть информации на сторону, то ли у нас в организации появилась течь. Но так или иначе, а кто-то из преступников узнал, где прячется Сухоручко. Приехал и наказал его.
— Это Вениамин так думал, — важно сказала Мариша.
— Да… А разве появились новые версии?
— Сколько угодно!
И подруги выложили перед фээсбэшниками то, что им удалось узнать за это время. И про могилу старика Сычева, разрытую тем же Сухоручко, упомянули. И про то, что профессор Матюшин спешно покинул приют душевнобольных и примчался в монастырь, чтобы лично пообщаться с художником, тоже сказали.
— Не иначе как узнал про то, что Сухоручко раскопал могилу и потревожил прах старика Сычева.
— Это ваше предположение или вы точно знаете?
Увы, подруги могли только предполагать. Точно утверждать могли двое — сам профессор Матюшин и Сухоручко. Но они оба ныне были мертвы и потому неразговорчивы.
— Думаю, что дела обстояли следующим образом, — произнесла Мариша. — Профессор Матюшин был человеком доверчивым и совершенно не разбирающимся в людях. Он приблизил к себе проходимца Сухоручко. И тот мало того, что без труда повесил на профессора кражу картины из музея, так еще и выведал у наивного профессора историю таинственного исчезновения старика Сычева и его богатств.
— И все же я думаю, что тут дело в пропавшей из музея картине, — возразил Роберт.
— А что это была за картина? Очень дорогая?
— Достаточно дорогая.
— И она так и не найдена?
— Нет. И у нас есть основание предполагать, что к заказчику она так и не попала.
— Где-то спрятана самим Сухоручко, — добавил Сергей.
Мариша нахмурилась. Ее чуткое ухо уловило какую-то нотку фальши в рассказе мужчин. Что-то эти ребята недоговаривают. Но вот что? И она прямо так у них и спросила. Роберт и Сергей немного смутились от такой дьявольской Маришиной проницательности. Но врать и выкручиваться не стали и объяснили.
Оказывается, последнюю картину Сухоручко похитил на свой страх и риск, чтобы потом напрямую продать ее заказчику и ни с кем не делиться. Никто, кроме бедного обманутого профессора Матюшина, ему в этом преступлении не помогал. Да и профессор впутался только в силу своей наивности и недалекости.
Но так как художник умел только хорошо делать копии, но не знал всех тонкостей ремесла грабителя, то кража была быстро раскрыта.
— Мы не успели вмешаться.
У профессора Матюшина возникли в связи с этим серьезные проблемы. И у всех членов преступной организации, в которой состоял Сухоручко, тоже.
— Тем не менее Сухоручко удалось бежать. А мы, чтобы наша работа не прошла совсем уж впустую, провели среди членов преступной шайки серию арестов.
Увы, попалась разная мелочь. А самой крупной рыбе — главному заказчику удалось уйти от ФСБ. И единственной ниточкой, которая вела к нему, оставался Сухоручко. Поэтому, едва стало известно, где прячется художник, к нему был направлен секретный агент, чтобы допросить и задержать беглого художника.
— Не знаю, — покачала головой Мариша. — Если бы картина была у Сухоручко тут, он бы оставил ее Ирочке на сохранение.
— Как и ценности из могилы старика Сычева! — подхватила Катька.
И таким образом разговор снова вернулся к истории Сычевых.
— Я думаю, что загадочная история о пропавших сокровищах рода Сычевых не могла не заинтересовать проходимца Сухоручко, — сказала Катя, совершенно забыв, что когда-то художник ей даже нравился.
— Наверное, он навел кое-какие справки. И понял, что старик Сычев провел свои последние годы именно в монастыре. И когда художнику в силу обстоятельств пришлось бежать из города, он вовсе не случайно выбрал этот монастырь в качестве убежища.
— А могло быть так, — перебила подругу Катька, — что, оказавшись здесь, он принялся вспоминать подробности той, рассказанной ему профессором истории. И смекнул, что могила Сычева может находиться на монастырском кладбище.
— Одним словом, Сухоручко оказался в монастыре и нашел могилу старика Сычева.
— Раскопал ее. И нашел там часть сокровищ старика.
— Нашел-таки? — оживился Роберт, крайне внимательно и с большим интересом выслушавший всю эту историю. — И где они?
— Их взял себе капитан.
Капитан, на которого устремились взгляды всех собравшихся, кивнул, подтверждая слова подруг.
— Да, они у меня. Помощник настоятеля монастыря хотел взять их, но я не дал.
— Почему?
— Если бы еще сам настоятель попросил, а то какой-то мальчишка. Кто его знает, вдруг потеряет ценности? А они не просто старинные реликвии семьи этих самых Сычевых, но еще и стоят немалых денег. Пусть суд решает их дальнейшую судьбу.
— Но взглянуть на них можно?
— Конечно. Они у меня в шкафу.
Капитан поднялся и прошел к тому шкафу, в котором совсем недавно похозяйничала Мариша. Зоя Ивановна наблюдала за действиями супруга с каким-то странным выражением лица. А когда он достал холстинку, принес ее и развернул на столе, она не удержалась и вскрикнула:
— Что же это такое делается?! Ты что же, вещи покойника, прямо из могилки вытащенные, мне в платяной шкаф сунул?
— Дорогая, какая разница?
— Как это… Как это какая разница? Да ты… Да как ты мог?!!
Зоя Ивановна была в таком шоке от толстокожести супруга, что даже повысила на него голос, чего в обычное время никогда себе не позволяла, а уж тем более в присутствии посторонних. Но и сам капитан был напуган реакцией супруги.
— Дорогая, да что такого-то? — забормотал он. — Вещи чистые. Я и тряпочку взял у тебя, чтобы их завернуть. Так что все в порядке!
— Ничего не в порядке! Ты бы еще сам скелет старика к нам в постель устроил!
Зоя Ивановна чуть ли не плакала. Она так трепетно относилась к своему домашнему уюту. И вдруг такой блямс! Прямо в ее вылизанном шкафу, на полках с переложенными вышитыми мешочками с цветами лаванды и веточками мелиссы, салфеточками, скатерочками и прочими милыми ее хозяйственному сердцу вещицами, находятся совершенно даже посторонние предметы, можно сказать, еще пахнущие могильным холодом и пересыпанные могильным прахом. Б-р-р! Бедной женщине было от чего прийти в негодование.
Но Роберт, не обращая внимания на супружескую размолвку, тем временем разглядывал крест и перстни.
— Вы правы, — произнес он, когда наконец добрался до Библии. — Только одни эти вещи стоят целое состояние.
Услышав об этом, Зоя Ивановна подняла голову. И взглянула на разложенные на столе драгоценности уже без прежней враждебности. Капитан тоже приободрился и взглянул на жену:
— Вот! А что я тебе говорил!
— И все равно, не стоило тебе тащить их в дом.
Капитан не ответил жене. Он в это время увидел-таки перстни, которые раскатились по холстинке, и теперь таращился на них.
— Впервые вижу эти кольца, — бормотал он. — Откуда они тут взялись?
— Да что вы! — воскликнула Мариша. — Они тут и были всегда!
— Конечно! Любовница художника сама вам их отдала!
— Вместе с крестом!
— И Библией!
— Да мы все их видели!
Подруги задавили капитана своей численностью. Против них двоих он один просто капитулировал.
— Что же, может быть, в самом деле зрение уже не то. Мог и не заметить. Да еще волнение, знаете ли, жара. Мог не увидеть. Мог.
На этом все и завершилось. Подруги совершенно не опасались, что капитан помчится к Ирочке проверять свои сомнения и их слова. Дело в том, что Ирочка и ее муж еще вчера покинули окрестности монастыря. Сенечка совершенно исцелился от своего увлечения буддизмом, вынырнул из нирваны, и теперь все его внимание было посвящено исключительно жене. Так что молодую супружескую пару ничто тут больше не держало. Чудо все-таки произошло. И они укатили к себе домой.
Роберт тем временем так увлекся изучением Библии, что не замечал ничего вокруг себя. И вскоре к нему присоединились еще и работница музея — Валентина Ремовна и помощник настоятеля — отец Илия. И теперь уже все втроем, вооружившись мощной лупой, они рассматривали поднятые из могилы вещи.
При этом Валентина Ремовна ахала и время от времени просила принести ей холодной воды и пыталась лишиться чувств от пережитого волнения. Одним словом, женщина была совершенно счастлива.
— Вовремя мы подкинули им печатку с сычом, — прошептала Мариша. — А то после того, как Ремовна на глазах у остальных всю тряпочку перетряхнула по несколько раз, нам бы это уже так легко не удалось.
— Ага! Мы — молодцы!
Однако Сергей интереса своего коллеги к найденным сокровищам не разделял.
— Какое нам дело до старика Сычева? — проворчал он. — Нам Веньку искать нужно! И пропавшую вместе с Сухоручко картину.
И, посмотрев на подруг, он велел им:
— А ну-ка, девочки, поднапрягитесь и вспомните, куда именно вы нашего парня послали?
Подруги послушно напряглись.
— К скиту он пошел, — наконец сказала Мариша.
— Да! Точно! К Никольскому скиту!
— К скиту, говорите? — пробормотал Сергей. — А зачем?
Но за подруг неожиданно ответил сам капитан, успевший уже помириться с женой.
— Там в ските Сухоручко и работал весь сезон. Я там, кстати говоря, тоже побывал. Ничего интересного. Обычные реставрационные работы.
— Это днем он скит реставрировал, а ночью могилы перекапывал!
Сергей задумался.
— А не было ли у него сообщника? С кем он общался тесней всего?
Катька при этих словах побледнела. Если ФСБ доберется до ее дорогого Евгения, которого она уже почти привыкла считать своей собственностью, то жених уплывет от нее далеко и надолго. Не сдюжит Евгений против двух таких крепких молодцев. Расколется! Как пить дать расколется!
Мариша тоже усекла грозящую Евгению опасность. И хотя ей лично судьба модельера была глубоко безразлична, она не хотела, чтобы подруга переживала. И потому, пока остальные молчали и думали, не дрогнула и сказала:
— Сухоручко сдружился там с одним на редкость угрюмым типом. Никто даже не знает его настоящего имени. Все Бородой кличут!
— А! — смекнул капитан. — Верно, мрачный мужик. Такой не только могилу вскроет. Такой и сам в нее кого угодно уложит!
— А где его можно найти?
— Да там. Возле Никольского скита он и трудится, — сказал брат Илия. — Только ничего в нем мрачного нет. Обычный божий человек. И документы у него в полном порядке. Если хотите знать, он профессиональный реставратор. У нас много профессионалов трудится. Не нужно думать, что к нам одни бездомные или кто от закона прячется едут.
— Никто так и не думает.
Но Илия уже все равно расстроился.
— Хорошо человек работает. И давно к нам приезжает. Не первый год. А если нелюдим немного, так в этом никакого преступления нету.
Однако Сергей и Роберт все равно захотели поговорить с Бородой.
— Никто его ни в чем пока не обвиняет. А вот про Сухоручко поговорить с ним не мешает.
— Тем более что он сейчас на Никольском скиту. А раз Вениамин туда ходил, то нам тоже туда не грех наведаться.
И Роберт с Сергеем отправились к скиту. Брат Илия вызвался сопровождать их. Капитан тоже увязался с ними. И подруги сильно подозревали, что причиной тому стала недавняя размолвка с женой. Вряд ли Зоя Ивановна так легко оставила бы супруга в покое, простив ему вещи из могилы в своем собственном белье. И чем слушать ее упреки, он решил лучше прогуляться.
— А как же сокровища старика Сычева? — воскликнула Валентина Ремовна, поняв, что остается исключительно в женском обществе. — Их нельзя оставлять просто так! Без охраны!
— Да, — остановился Роберт. — В самом деле неладно получается.
— Просто удивительно, что с ними до сих пор ничего не случилось! У вас тут кругом убийства, преступления. Сокровища Сычевых пропадут, вы и не заметите.
Капитан почесал в затылке. Видимо, ему самому приходила в голову эта мысль.
— Отдайте крест и Библию монастырю! — сориентировался брат Илия.
Но его слова вызвали живой протест у Валентины Ремовны.
— У вас в монастыре даже сейфа толкового нету!
— А у вас в музее, хоть сейфов и полно, все равно экспонаты пропадают! — далеко не с христианским смирением ответил ей монах.
— Эти не пропадут!
— Откуда нам знать?
— Лично поручусь!
— Я тоже могу поручиться! Лично! За всю обитель!
— Поняла я уже все про вашу обитель! Преступника у себя приветили!
— Это был волк в овечьей шкуре.
— Нужно было смотреть лучше!
Один момент подругам показалось, что Валентина Ремовна и монах сцепятся в рукопашной. Оставалось только гадать, за кем в таком случае окажется победа. Валентина Ремовна была дамой крупной, но и брат Илия тоже под своей рясой скрывал нехилую фигуру.
Но тут с улицы внезапно донесся заунывный вопль:
— Отдайте нам наших мужей! Отдайте!
— О господи! — вырвалось у Сергея. — А это еще что такое?
Он выглянул в окно и присвистнул. Возле дома капитана скопилась целая толпа женщин. И все они в один голос скандировали:
— Верните нам наших мужей!
— Кто эти женщины? — изумился Сергей.
— Вдовы. Требуют, чтобы я вернул им тела их мужей. А как я им их верну, если эксперт, собака злая, до сих пор не просох! Даже вскрытие сделать не может!
— Это сколько же у вас тут появилось покойников? — неприятно изумился Сергей.
— Не так много! Эти женщины не все вдовы. Большая часть — сочувствующие.
Сергей не пожелал остаться в стороне от подобного безобразия. И, высунувшись в окно, он громко и во всеуслышание заявил:
— Гражданки вдовы! Официально вам заявляю, что тела своих дорогих усопших супругов вы сможете забрать не позднее завтрашнего дня!
Его слова вызвали гром аплодисментов и радостные крики вдов. Особенно радовались Светка и ее приятельницы, которым не терпелось убраться из этого страшного места поскорее. Мадам Матюшина то ли обладала более крепкой нервной системой, то ли еще не до конца прочухала, где очутилась и чем ей это грозит, то ли просто привыкла всегда получать то, что требовала, только она реагировала сдержаннее.
Всунувшись обратно в комнату, Сергей сказал:
— В общем так, сокровища из могил Сычева не имеют отношения к монастырю, так как не являются культовыми предметами.
— Крест? — возмутился Илия. — И Библия? Да они имеют самое прямое отношение к церкви и, следовательно, к монастырю.
— Крест и Библия являются личными вещами покойника. И, как любая археологическая находка, должны быть отданы в музей. На сохранение. Тут их в самом деле держать небезопасно.
И почему-то все, в том числе и монах Илия, молча проглотили это заявление. И ни у кого не возникло вопроса, а по какому, собственно говоря, праву Сергей тут распоряжается. Нет, все промолчали. А Валентина Ремовна, поняв, что победа осталась за ней, радостно схватила сокровища. Быстро написала расписку, что она их получила, свидетели поставили свои подписи. И сотрудница музея отбыла восвояси под охраной все того же Коли.
После того как вопрос с сокровищами из могилы Сычева временно решился, мужчины отправились к Никольскому скиту. А подруги вызвались сопроводить Светку и ее приятельниц до гостиницы.
— Заодно и Маруську поищем, — предложила Катька.
Лично сама Мариша считала, что искать кошку нечего. И так ясно, где она болтается. Правильно сказала Зоя Ивановна, будет у Катькиной кошки приплод от лесного донжуана. Но Катя ничего не желала слушать. И чтобы ее успокоить, пришлось всем пятерым девушкам отправиться на поиски загулявшей Маруськи.
Искали они ее долго. И даже в лес зашли. Правда, недалеко и держась за руки. Но все равно Маруська не отзывалась.
— Вот видишь! — с укором взглянула Катя на подругу. — Маруси тут нету.
Мариша промолчала, хотя в глубине души думала, что Маруська просто не такая дурочка. И сделала из вчерашнего своего пленения верные выводы. И теперь она забилась подальше со своим усатым-полосатым кавалером и ни гугу, точнее сказать, ни мур-мур.
Зато вместо Маруси подруги встретили Евгения. Сначала они его даже не узнали. Мужчина сбрил бороду. И выглядел посвежевшим и помолодевшим.
— А ко мне жена приехала, — похвастался он. — Сейчас заберет меня и уедем.
Катька опешила:
— Как жена? Откуда?
— Ты же с ней разводишься?
— Уже нет! — радостно сообщил Евгений. — Она приехала ко мне, и мы помирились.
— Вот так взяли и помирились?
— Человеку надобно прощать.
— Чушь какая-то! Она же у тебя квартиру отсудить собиралась?!
— А теперь одумалась. И я считаю, что надо дать ей второй шанс. Все-таки жена. Не один год прожили вместе.
После этого Евгений тепло попрощался с подругами. С оторопевшей от такого поворота событий Катей. И с негодующей Маришей.
— Надо было сдать этого двурушника в ФСБ! — прошипела она. — Тем более что и возможность у нас для этого имелась.
— Да, они бы его мигом от глупости излечили! — грустно согласилась с ней Катя. — Это надо же такое придумать! Вернуться к женщине, которая один раз уже предала тебя! Это ведь то же самое, что вторично сесть на раскаленную сковороду. Только полный кретин и мямля способен на такой поступок.
Мариша с облегчением перевела дух. Наконец-то Катька вынесла кавалеру приговор. Мямля! Это было именно то определение, которого заслуживал Евгений. И, высказав его вслух один раз, Катька своего мнения уже не меняла. Теперь Евгений навсегда в ее глазах остался мямлей и, значит, был недостоин Катькиной руки, сердца и прочих драгоценных частей ее тела.
— Девчонки, пойдемте домой! — заныла тем временем Светка.
Они с подругами поджидали Катю и Маришу в сторонке, деликатно не мешая их разговору с Евгением. Но теперь Евгений ушел. И у девушек начали сдавать нервишки.
— Темнеет! Страшно!
Алина с Юлей дружно присоединили свои голоса к голосу подруги. И вся женская компания повернула в сторону гостиницы.
— А мы сегодня были у Зины, — сказала Светка.
— И как она?
— Еще очень слаба. Говорить почти не может. Да врачи ей и не разрешают.
— Так она пришла в себя?!
— Пришла.
— Что же ты молчала?! — возмутилась Мариша. — Такая новость, а она молчит!
— Какая новость? — пожала плечами Светка. — Все равно Зина ничего не говорит.
— Завтра скажет!
Но Света была настроена пессимистично.
— К Зинке завтра ментов пустят, только что толку? Она все равно ничего не говорит о том, что с ней случилось.
И Света рассказала, как они с девушками, разбуженные сегодня ни свет ни заря Катей с Маришей, решили поехать в больницу к раненой подруге. Собравшись с духом, они осторожно выскользнули из своей комнаты. И вполне благополучно добрались до больницы. Тут их порадовали известием, что Зине стало лучше, она очнулась, но пока что к ней никого не пускают.
— А мы что, зря тащились? — фыркнула Света. — Тем более что палата у нее на первом этаже. Окно в сад выходит. Решетки на окнах стоят раздвижные, и их только на ночь закрывают.
В общем, Светка проявила расторопность и незаметно проникла в палату приятельницы через окно. Зина ее узнала и страшно обрадовалась. Но когда Света попыталась расспросить Зину о том, кто на нее напал, девушка внезапно задрожала и расплакалась.
— Ничего не помню, — твердила она слабым дрожащим голоском. — Спала себе спокойно. Вдруг жуткая боль в руке, потом в груди, потом… потом я закричала.
— И что?
— И все, — призналась Зина. — Больше ничего не было. Тот человек меня оставил.
— Так сразу?
— Нет, сразу он чертыхнулся, — напрягшись, сказала Зина.
На этом месте Мариша сама вздрогнула и перебила рассказчицу:
— И кто это был?
— Зина не знает, — покачала головой Света. — Не поняла. Голос был ей незнаком.
— Но хоть мужчина это был или женщина?
— А… Зина сказала, он. Наверное, нападавший был мужчиной?
Мариша тоже так думала. А еще она думала, что если Зина ничего не разглядела в темноте, то и убийца тоже не мог видеть лица своей жертвы. Однако голос Зины его спугнул. Так не потому ли, что он у нее был тонкий и писклявый и ни капли не похожий на голос Кати или самой Мариши?
Эта мысль заставила Маришу по-новому взглянуть на происходящие в монастыре события. Если неизвестный злодей в самом деле покушался не на Зину, а на Маришу или Катьку, то сегодняшнюю ночь они могут и не пережить. Не бывает так, чтобы им до бесконечности все везло и везло. И вместо них страдали бы другие люди.
— Катя, Кать, — прошептала Мариша, подозвав подругу к себе. — Тебе не кажется, что нам нужно попросить защиты у ФСБ?
— Ага! — с готовностью согласилась Катька. — Тебе лично кто больше понравился? Сергей или Роберт?
— Ты опять за свое! Мало тебе Евгения!
— А что Евгений? — надулась Катя. — Мы же про него уже все обсудили! Ни рыба ни мясо! Нытик и хлюпик! Вот скажи, разве он способен защитить нас с тобой от убийцы?
Надеяться на это было так нелепо, что Мариша даже рассмеялась.
— Женька? Ни за что в жизни! Он и самого себя защитить не сумеет!
— Вот и я о чем! А Роберт сможет!
— Но ты же выгораживала Евгения! Мы ради его спокойствия на подлог пошли! Мне даже страшно представить, что было бы, если бы капитан застал меня в тот момент, когда я подбрасывала перстни старика Сычева в шкаф его жены.
— Не застал же!
— Но я рисковала! Да и ты тоже!
Мариша была в гневе. Она-то рисковала своим честным именем, полагая, что Евгений дорог ее подруге. А теперь выясняется, что Катька с легкостью готова отказаться от него. И у нее уже даже новый кавалер на примете имеется. А Евгений ей больше не интересен и вообще не мил. И зачем тогда Мариша старалась ради него? Нужен он ей лично? Да сто лет не нужен!
— Знаешь что! — возмутилась Мариша. — Если тебе Евгений не нужен, то и пусть бы отправлялся за решетку.
— Так я же не знала! — оправдывалась Катя. — Я думала, что он отличная партия. Но…
— Что?
— Но это было до того, как за ним приехала жена, а я сама познакомилась с Робертом.
— А теперь ты думаешь, что это Роберт — отличная партия для тебя?
Под испытующим взглядом подруги Катька потупилась и заметно смутилась. Но Мариша настаивала. Она желала знать правду.
— Ну да! Теперь мне нравится Роберт. Он такой мужественный! И может быть нам защитой. В то время как Женька только сам нуждается в опеке.
Это была чистая правда. И Мариша не могла не согласиться, что в данный момент Роберт им был бы куда полезней, чем мямля и нытик Женька.
— Может быть, он тоже женат, — неуверенно предположила Мариша.
— Нет! Я выясняла, он холост.
— Тогда мусульманин!
— Христианин!
— Внешность у него какая-то подозрительно восточная, — продолжала сомневаться в правильности Катькиного выбора Мариша. — Может оказаться восточным деспотом.
— Его отец родом из Дагестана. А там живут и христиане тоже. И никакой он не деспот. Родился и вырос в Питере. Совершенно нормальный парень.
И Мариша сдалась. В конце концов, пусть будет Роберт. Если, конечно, Катьке удастся охмурить его. Лично самой Марише казалось, что этот Роберт твердый орешек. И простым откровенным кокетством с ним не справиться. Тут нужно искать обходные пути.
Но пока что Роберт был вместе со своими коллегами в Никольском скиту. А тащиться туда подругам было боязно. Ведь для того, чтобы попасть под защиту мужественного Роберта, им еще предстояло миновать лес, полный неизвестных опасностей.
— Нет уж, пересидим еще одну ночь в гостинице, — сказала Мариша. — Так будет безопасней. А завтра с утра пусть Роберт берет нас под свою опеку. Прилипнем к нему и не отстанем, пока не поймает убийцу.
Однако подругам удалось увидеться с Робертом даже раньше следующего утра. Он появился в гостинице, когда девушки уже успели прийти к себе, перекусить и, по-прежнему двигаясь дружной толпой, умыться и вернуться в их общее логово в целости и сохранности. Они развесили сигнализацию, вытянули жребий, кому дежурить сегодня ночью первой, и вдруг в дверь раздался стук.
— Это Роберт! — заявила Мариша, взглянув в замочную скважину. — Пустить его?
— Конечно, пустить! — воскликнула Катька. — Хотя нет, погоди! Не пускай пока!
Она торопливо схватила помаду и жирно накрасила свои и без того полные губы. Двумя торопливыми взмахами кисти нарумянила щеки и, приняв позу скромницы, распустила на своей пышной груди ночную сорочку и принялась расчесывать свои длинные волосы, томно водя по ним жесткой щеткой, так что они искрились и переливались.
— Теперь можно? — не без иронии наблюдая за этими приготовлениями, поинтересовалась Мариша.
Катька лишь кивнула в ответ. Она была готова.
