Глава 14

– Будем разбирать? – нерешительно спросила Дуня, с опаской глядя на огромную кучу печатной продукции, оказавшуюся перед ними. – Прямо тут?

– Конечно! – кивнула Мариша. – Куда нам идти? Ищи давай проспект городской недвижимости.

Трудность задачи заключалась в том, что издательства Питера выпускали ежедневно огромное количество самой разнообразной рекламы. В том числе и строящейся недвижимости. А подруги совершенно не представляли, как должно выглядеть то самое объявление, которым хвастался Витек. Поэтому они очень внимательно просматривали каждую бумажку, откладывая ненужные в сторону.

– И что это вы тут грязь развели! – оторвал их от этого занятия противный старушечий голос. – Неряхи вы чертовы! Совсем обнаглели! Макулатуру на помойке разбирайте! Смотрите, ветер ваши газеты по всему двору разнес!

– Идите себе, бабуля, подобру-поздорову, – благожелательно сказала ей Мариша.

Бабка сначала оторопела от такого отпора. Но затем, набрав в чахлую грудь побольше воздуха, приготовилась огласить окрестности новой серией воплей.

– Уже уходим, бабушка! – опередила ее Дуня.

И подруги, схватив газеты, припустили прочь от надоедливой бабки.

– Мусор за вами кто убирать будет? – донеслось им вслед. – Растили вас, растили, ночей из-за вас не спали. Каждую копейку считали, а вы вон выросли! Спасибо не скажете! Нахалки! Грязнули!

– Может быть, вернуться и придушить ее? – задумчиво поинтересовалась у подруги Мариша. – А? Как ты думаешь?

– Такую не придушишь, – пропыхтела в ответ Дуня. – Не стоит даже и пытаться.

Видимо, в этом жилом массиве помойка считалась чем-то вроде местной достопримечательности. Находилась она в середине ровной, выложенной кирпичиками, площадки, вокруг которой располагалась нарядная детская площадка, отделение ОВИРа, пара жилых домов и крохотная, но очень симпатичная кондитерская, сверкающая витринными стеклами. И от всех этих зданий к помойке были выложены ровненькие, тщательно вымощенные такими же кирпичиками дорожки.

Подруги устроились на качелях на детской площадке и спокойно принялись перебирать оставшиеся газеты.

– Вот! Похоже, нашла! – обрадовалась Дуня.

Мариша взглянула и отложила свои газеты в сторону. Дуня и в самом деле нашла. Сомнений не было. В проспект нового дома на Ленинском проспекте, сложенный вчетверо, был засунут начерченный от руки план трехкомнатной квартиры.

– Ого, посмотри, только кухня почти двадцать метров! – воскликнула Дуня. – А почему тут нарисовано целых четыре, а не три комнаты?

– Потому что одна из них – это подсобное помещение, гардеробная или гладильня, – проинформировала подругу Мариша.

– Гардеробная в целых двенадцать метров? – поразилась Дуня. – У нас в школе была девочка, так у нее в квартире тоже было три комнаты. Одна шесть метров, другая девять, а самая большая около двенадцати. Они этой комнатой очень даже гордились.

– Хорошая квартирка, – задумчиво произнесла тем временем Мариша, разглядывая план. – И главное, дорогая. Думаю, что с ремонтом на сотню тысяч долларов потянет. А с мебелью, то и дороже. Ну что? Похоже, мы напали на след. Татьяна убита, деньги пропали, а Витек покупает за бешеные деньги квартиры.

– Звоним Белоокову или сначала сами съездим и разузнаем, что к чему? – нерешительно спросила Дуня.

Вспомнив их встречу у дома Катьки, где они со следователем столкнулись нос к носу, и что он им там говорил, Мариша вздрогнула. Потом она вспомнила, как невежлив был с ними Белооков, когда они преподнесли ему, можно сказать, на блюдечке с голубой каемочкой Киру Михайловну, и воскликнула:

– Конечно же, мы поедем сами!

– К тому же Белооков наверняка еще спит, – с легкой завистью в голосе заключила Дуня, и подруги двинулись к Ленинскому проспекту.

Но подруги ошибались. В этот утренний час следователь уже не спал. Он чувствовал, что дело об убийстве Татьяны Лазоревой наконец приближается к развязке. Это было, конечно, приятно, потому что «глухарей» и «висяков» начальство Белоокова не любило и не поощряло. Но, с другой стороны, Белоокова смущало, что дело-то к развязке движется, а он вроде бы как тут и ни при чем. Подозреваемых ему поставляли одного за другим. Ему для этого даже и делать-то ничего не нужно было. Сиди у себя в кабинете и беседуй то с одним подозреваемым, то с другим, то с третьим, которые появлялись в деле словно по волшебству. А всю разыскную работу за него делали – о, нет! – даже не его сотрудники. Это Белооков еще как-нибудь пережил бы. Работу за него делали, самое обидное, две пронырливые девицы, которые даже понятия не имели об основах сыска. И тем не менее им сказочно, просто фантастически везло.

Явившись в участок, следователь увидел возле своего кабинета мать одного задержанного. Кстати говоря, тот факт, что мать явилась не к какому-нибудь подозреваемому, а именно к подозреваемому в убийстве именно Татьяны Лазоревой, следователя уже не удивил.

– Ну что у вас? – вяло поинтересовался он у женщины, отпирая кабинет. – Проходите. Но сразу же вас предупреждаю, что насчет вашего сына еще ничего не ясно. Отпустить я его не могу. И не просите.

– Я пришла вам рассказать очень важную вещь, – произнесла Наталья Дормидонтовна, плюхаясь на стул, который скрипнул, но выстоял и не развалился. – И честное слово, зря я вам ее сразу не рассказала.

– А что так? – спросил следователь.

– Так дура была, – охотно пояснила ему Наталья Дормидонтовна. – Спасибо, девчонки с утра пораньше приехали и надоумили меня, старую, пойти к вам, да и рассказать, что Вадьке убивать Таньку и не нужно совсем было.

– Девчонки! – насторожился следователь. – Какие это девчонки вам велели ко мне приехать?

– Ну так, Дуня и Мариша, – охотно пояснила Наталья Дормидонтовна, вытирая вспотевший лоб носовым платком. – Поговорила я с девками и поняла, какого дурака сваляла.

– А! – пробормотал следователь, чувствуя, что события упорно продолжают развиваться как-то помимо него. – Эти самые девчонки. Они вам что-то сказали, и вы тут же приехали ко мне? Да? Ну, прекрасно! И что же они вам велели рассказать мне?

– А вот что! – торжествующе произнесла Наталья Дормидонтовна и начала выкладывать следователю информацию о сказочном наследстве, поджидающем ее сына в самом ближайшем будущем.

– Документы, подтверждающие ваши слова, имеются? – поинтересовался у нее следователь.

– А как же?! – воскликнула Наталья Дормидонтовна и выложила на стол целый ворох бумаг. – Вот они все!

Часть была на английском, но к каждой иностранной бумаге был аккуратно приложен нотариально заверенный перевод. Изучив бумаги, следователь понял, что, пожалуй, один из подозреваемых у него из рук благополучно уплывает.

– И подруга вашего сына и в самом деле беременна? – поинтересовался он у Натальи Дормидонтовны.

– У меня и карточка ее имеется! – быстро сказала Наталья Дормидонтовна. – Катька со второго месяца на учете в консультации стоит. Все отметки о посещении и о сделанных анализах в карточку занесены. Вот прочитайте.

Следователь прочитал и этот документ.

– И эта Катерина и есть дочь той подруги вашей сестры? – поинтересовался он у Натальи Дормидонтовны.

– Она, – кивнула женщина. – Можете не сомневаться.

– Я и не сомневаюсь, – вздохнул следователь.

– Так освободите моего сына? – настойчиво интересовалась Наталья Дормидонтовна.

– Доложу начальству, – пробормотал следователь, в душе ни секунды не сомневаясь, какое решение последует за тем, как эти бумаги увидят остальные его коллеги.

И он не ошибся. Постановление об освобождении арестованного было подписано в тот же день. А самому следователю Белоокову оставалось только утешаться тем, что хоть один подозреваемый, вернее, подозреваемая у него все же имеется. Увы, утешаться этой мыслью ему долго не дали. Всего за несколько часов следователь сумел выяснить, что Кира Михайловна, она же Глафира Матвеевна, конечно, просто отличная подозреваемая, но, увы, только не по делу об убийстве Татьяны Лазоревой. На время убийства своей дочери у Киры Михайловны было железнейшее алиби. Она была в Москве, в косметической клинике, где ей сделали щадящий пилинг на лице.

– Это еще что за процедура? – оторопел следователь.

– Соединяю вас с доктором Горным, – проворковала молоденькая медсестричка, исполнявшая роль дежурной в медицинской клинике, куда позвонил следователь. – Кирой Михайловной в этот раз занимался именно он.

– В этот раз? – насторожился Белооков. – А что, были и другие разы?

В ответ молоденькая медсестра так и покатилась со смеху, словно следователь придумал бог весть какую смешную остроту. Впрочем, ее смех в трубке быстро сменила мелодичная музыка, а потом трубку снял лично Горный.

– Да, такая пациентка у меня была, – через некоторое время, видимо, сверившись со своими собственными записями, сказал следователю врач.

– А вы не могли ее с кем-нибудь перепутать? – спросил следователь. – Например, записалась к вам на прием одна женщина, а на процедуру явилась под ее именем другая. Вы ведь не требуете у своих клиенток, уже лежащих на операционном столе, их паспорта?

– Вообще-то нет, – подтвердил доктор. – Но вся информация о них, в том числе и фотография до процедуры и после нее, хранится у меня в компьютере. Но самое главное, я хорошо знаю Киру Михайловну. Я ее веду уже пару лет. Можно сказать, что она моя давнишняя пациентка. Появляется регулярно раз или даже два раза в год. Так что я ее не мог спутать ни с кем.

– Но ведь вы не оперируете по ночам? – поинтересовался следователь.

– Конечно, нет, – отозвался врач. – Но позволю вам заметить, что вы не там ищете, молодой человек.

– И что же, она после визита к вам не могла сесть на самолет и прилететь в Питер? – поинтересовался следователь у врача, проводившего процедуру.

– Наверное, вы никогда не видели пациенток, только что сделавших себе эту процедуру! – воскликнул врач. – Лично я не знаю женщины, которая бы рискнула мчаться в другой город с лицом, напоминающим кусок телячьей отбивной.

Однако Белооков, имевший самое отдаленное представление о косметологии, заявил, что ради денег можно пойти и не на такое. Но, выяснив время, когда пациентка доктора Горного встала со стола, понял, что поспеть в Питер и прикончить собственную дочь она могла лишь при условии, что у нее за спиной вдруг выросла бы пара крыльев, а еще лучше – реактивный двигатель. По причине отсутствия собственного летательного аппарата Кира Михайловна получала замечательное алиби.

Закончив разговор с врачом, следователь некоторое время сидел в раздумье. Но отпускать Киру Михайловну он все же не торопился. Ей еще предстояло объяснить наличие у нее двух паспортов на разные фамилии, а также историю с пожаром в ее доме в Славине, а главное – кто лежит на кладбище под Костромой под могильной плитой с ее именем. Во всем этом Белооков и решил разобраться немедленно. Для чего и связался с отделением милиции в поселке Сусанино.

Пока следователь пытался разобраться, что же он на законном основании может предъявить задержанной Кире Михайловне, чтобы превратить ее из задержанной в подследственную, подруги уже битый час обивали порог нового кирпичного дома на Ленинском проспекте. Сложность заключалась в том, что хотя дом был совсем новый и его приемка госкомиссией прошла только в прошлом месяце, в подъезде уже сидел бдительный страж в лице немолодого, но еще крепкого мужичка. Но не это была основная проблема. В принципе охранник пропускал в дом гостей. Но для этого нужно было назвать номер квартиры. А его-то подруги и не знали. Охранник, в свою очередь, не знал, в какой квартире живет Анастасия Петровна Листикова. Женщины с такой фамилией и даже с таким именем и отчеством в списках жильцов у него попросту не значилось.

– У вас что, много трехкомнатных квартир в доме? – ныла Дуня. – Позвоните всюду. Наверное, где-то найдется наша знакомая.

– Вы с ума сошли! – перепугался охранник. – Меня за такое живо уволят. И вот что, девушки, идите-ка отсюда. А когда вспомните поточней адрес, тогда и приходите.

– Ну и что? – спросила у Мариши Дуня. – Выходит, Витька все наврал своему соседу музыканту? Не покупал он в этом доме квартиру для своих родителей.

Напротив дома находился небольшой скверик, где под полосатым шатром стояло несколько пластиковых столиков и продавали прохладительные напитки и жарили на мангале шашлык. Подруги заказали по порции шашлыка, и пока он жарился, Мариша задумчиво тянула через трубочку ананасовый сок.

– У нас есть несколько способов найти Анастасию Петровну и ее сыночка, – сказала она наконец.

– И какие? – полюбопытствовала Дуня.

– Можем наведаться на дачу к Анастасии Петровне, – предложила Мариша.

– Ой, это нужно обратно тащиться, разговаривать там с другими соседями, – сморщилась Дуня. – Потому что я только знаю, что дача у Анастасии Петровны находится по Московскому шоссе. И туда из города даже ходит какая-то маршрутка.

– А кстати говоря, если Анастасия Петровна приезжала раз в неделю убираться у своего соседа музыканта, может быть, она и к Таньке заглядывала? – спросила у Дуни Мариша.

– Не знаю, – пожала плечами Дуня. – Мы с Танькой как-то об этом не говорили. Может, и заезжала.

– Тогда бы все очень отлично получилось, – задумчиво произнесла Мариша и впилась зубами в принесенный шашлык.

Как ни странно, он оказался очень вкусным. В меру жирный, попахивающий дымком, сочный. Кусочки мяса были хорошо промаринованы в сухом вине, а перца и соли было ровно столько, чтобы придать мясу нужную пикантность.

– А другой путь, чтобы найти Анастасию Петровну? – спросила Дуня, справившись со своей порцией.

– Узнать через Артема, – пожала плечами Мариша. – Чего уж проще!

И она тут же схватила свою трубку. Увы, до Артема дозвониться не удалось. Видимо, утомленный ночными странствиями в виртуальной реальности, он сейчас сладко храпел, предусмотрительно отключив все свои телефоны.

– Жаль, – посетовала Мариша. – Тогда остается последнее – наведаться в «Голубые зеркала». Может быть, Витька и про них соседу наврал.

– А договор? – напомнила ей Дуня.

– Подумаешь, договор! – воскликнула Мариша. – Подделал! Нет, нужно ехать в эту контору и там на месте все разузнать. Кстати, не знаешь, кто застройщик у этих «Голубых зеркал»?

Дуня молча помотала головой.

– Ну, неважно, – махнула рукой Мариша. – Сейчас купим «Бюллетень недвижимости» и без вопросов все узнаем. Ты доела мясо? Тогда поехали!

Добравшись до метро, Мариша остановила машину и вышла на тротуар.

– Ты меня подожди, я скоро вернусь, – сказала она Дуне, скрываясь в подземном переходе. – Я скоро!

Однако обратно она вернулась лишь минут через десять, сильно запыхавшись.

– Обошла три точки, нигде его не было, – пояснила она, усевшись на сиденье и раскрывая перед собой толстенький справочник. – Вот они «Голубые зеркала». И телефончик имеется! Отлично!

Она набрала нужный номер и проворковала в трубку:

– Я бы хотела купить квартиру в вашем доме. Куда мне подъехать? Какая квартира меня интересует? Ну, что-нибудь обширное. Знаете, я люблю гостей, поэтому мне нужно, чтобы в квартире было много места. У вас есть как раз идеальная для меня площадь? Прекрасно! Где вы находитесь?

Она быстро записала адрес и повернулась к Дуне.

– Такое надувательство! – гневно заявила она ей.

– В чем? – не поняла подруга.

– Вот тут написано, что осталось всего три квартиры, – сказала Мариша, показывая на глянцевую страницу, целиком занятую рекламой строящегося дома. – Все трехкомнатные и больше. А когда я позвонила, они мне сразу же с ходу стали предлагать варианты поскромней. Выяснилось, что и однокомнатная у них есть. И «двушки» имеются.

– Ты что, решила покупать квартиру? – поинтересовалась Дуня. – В «Голубых зеркалах»?

– Нет, но… – начала объяснять Мариша, однако ее перебил звонок ее сотового.

– Где ты шляешься целыми днями?! – раздался в трубке возмущенный голос Юльки. – Вчера оставила тебе на телефоне целых три сообщения, но ты даже не соизволила мне перезвонить!

– А чего ты мне вчера не позвонила на трубку? – поинтересовалась Мариша.

– Деньги забыла положить, вот мне ее вчера вечером и заблокировали! – все еще злясь, объяснила Юлька. – Предупреждали, предупреждали, а потом бац! И отключили!

– Но у меня трубка была включена? – осторожно заметила Мариша.

– Откуда мне знать? – еще больше разозлилась Юлька. – Я же тебе говорю, что мою трубку заблокировали. Как я могла позвонить тебе и узнать, включена ли у тебя трубка?

– Но мне же домой ты звонила!

– Так это с домашнего!

– Ну, и на трубку бы мне позвонила со своего домашнего! – воскликнула Мариша. – Алло! Ты где?

Но вместо ответа до нее донеслось какое-то сдавленное хрипение и клокотание.

– Юлька, ты чего? – испугалась Мариша. – Ты ревешь, что ли? Эй, тебе плохо?

– Мне не плохо! – отозвалась Юлька. – Мне хорошо. Я просто помираю со смеху! Надо же быть такой кретинкой! Слушай, а я ведь совершенно не подумала, что могу позвонить тебе на трубку и с домашнего телефона. Никогда так не делала, вот и вчера не сообразила.

– А чего хотела-то? – поинтересовалась Мариша, когда Юлька закончила веселиться.

– Как это чего хотела? – снова разозлилась Юлька. – Интересное дело, по-моему, это ты хотела кое с кем познакомиться поближе!

– Ой! – спохватилась Мариша, вспомнив про кавалеров, которых ей сватала уже который день Юлька. – Хотела! А они что, сегодня готовы?

– Они были готовы и вчера! – заявила Юлька. – Я тебе чего и пыталась дозвониться. Но потом подумала, что раз тебя дома нет, значит, ты все равно где-то уже развлекаешься. И решила не мешать. Слушай, а ты что, уже нашла себе кого-нибудь? Может быть, я зря стараюсь?

Мариша вспомнила про парочку трупов и нескольких подозреваемых, с которыми она познакомилась в связи с делами об убийстве, и грустно вздохнула.

– Поверишь ли, времени на личную жизнь совершенно нет, – сказала она. – Все куда-то бегу. Все в суете.

– Но сегодня вечером ты, пожалуйста, никуда не беги, – попросила Юлька. – У нас сегодня намечается второе свидание. Я позволила этим кандидатам повести нас в ресторан. Ты ведь любишь мексиканскую кухню?

– Лучше китайскую, – отозвалась Мариша.

– Без вопросов! – сказала Юлька и повесила трубку.

Мариша пожала плечами и тронула машину с места. Но не успела она перестроиться в средний ряд, как трубка снова зазвонила.

– Так сегодня часикам к восьми вечера сделай себе полный парад! – договорила Юлька. – И жди нас! Мы за тобой заедем!

Мариша хотела сказать, что она и сама в состоянии добраться в любую точку города, но потом подумала, что действительно не стоит ей делать лишние движения, если можно время потратить на более приятные вещи. Например, сделать себе наконец-то кислородную маску на лицо. Или даже, раз уже ей, похоже, больше не придется надрываться на ниве домашней работы, нарастить себе ногти и прилепить к ним разные блестящие звездочки, стразы или даже пропустить крохотные цепочки. Последнее было вообще верхом неудобства, но зато выглядело потрясающе.

От приятных мыслей Маришу отвлек голос Дуни.

– Ты вечером собираешься в ресторан? – спросила она.

– Может быть, – загадочно ответила Мариша.

Дуня затаенно вздохнула. Ей тоже ужасно хотелось в ресторан. Но идти одной было как-то глупо, а вот подходящего кавалера для такого похода что-то не наблюдалось. Да что там кавалера! Приличного платья, которое не стыдно было бы надеть в дорогой ресторан, и то не было! Ничего, мужественно решила про себя девушка, сегодня на ужин поджарю себе свинины с луком, наемся от души, а там, глядишь, и мужчины на запах жареного мяса слетятся. А платье куплю с первой же получки. Пусть потом месяц придется сидеть на хлебе с кефиром и пельменях, но платье она себе купит именно такое, какое ей захочется. А сегодня просто наестся от души и наконец-то выспится. Но тут же Дуня вспомнила, что замороженную свиную ногу она прямо с балкона «вернула» Витьку по хребтине. Тогда это был шикарный жест, но зато теперь в морозилке у нее хоть шаром покати, поэтому копить на платье можно было начинать уже прямо с сегодняшнего вечера.

– Далеко нам ехать? – спросила Дуня.

– Уже почти приехали, – отозвалась Мариша. – Контора у них находится на Московском проспекте. Да, вот этот дом!

Втиснув с большим трудом свою машину в крохотный промежуток между двумя другими иномарками, подруги поднялись на лифте на второй этаж и оказались в просторной приемной. Кроме них, тут находилось еще несколько человек, судя по обилию различных папок с бумагами у них в руках и той уверенности, с какой они перемещались по офису, это были профессиональные агенты по недвижимости. Во всяком случае, люди занятые и очень серьезные.

– А нам к кому? – слегка оробев, спросила у подруги Дуня.

Мариша критически оглядела себя. Одетый два дня назад льняной брючный костюмчик измялся окончательно. Но лен, в конце концов, на то он и лен, чтобы быть мятым. Всем известно, что отгладить эту ткань невозможно. Так что на помятость можно было бы махнуть рукой, но вот беда, за два дня интенсивной носки костюмчик несколько припачкался. И теперь выглядел, откровенно говоря, слегка несвежим. А из-за того, что приходилось много сидеть за рулем, Мариша сняла с рук практически все свои кольца и браслеты. И теперь корила себя за непредусмотрительность. Дуня и вовсе с утра вырядилась в простенький сарафанчик, в котором за версту можно было признать изделие турецких портных.

– На богатых клиенток мы с тобой никак не тянем, – вздохнула Мариша. – Придется изображать секретаршу такой клиентки.

– Тогда ты сходи одна, а я подожду тебя тут, – обрадовалась Дуня, которой ужасно не хотелось идти мимо строгого охранника, прямо впившегося в нее цепким взглядом, от которого у девушки внезапно похолодели руки и ноги.

Она плюхнулась на кожаный диван и тут же с ужасом поняла, что плотно прилипла к нему вспотевшими ляжками. Мариша уже ушла. И Дуня попыталась принять более удобное положение и хотя бы частично отлепиться от кожи. Ей это не очень-то удавалось. Диванная кожа буквально сроднилась с ее собственной.

– С вами все в порядке? – внезапно услышала она у себя над ухом мужской голос и, подняв глаза, вздрогнула.

Над ней возвышался тот самый охранник, которого она так испугалась. Видимо, поведение Дуни, елозящей со страдальческим лицом по дивану, показалось ему подозрительным, и он решил проверить.

– Да, да, – пролепетала Дуня. – Все в порядке.

Но противный охранник, который, вообще говоря, вовсе и не был таким уж противным, а скорей был очень даже симпатичным парнем, просто таким он показался Дуне из-за того, что не сводил с нее глаз, уходить не торопился.

– Может быть, вы хотите воды? – предложил он Дуне. – Или чаю? Говорят, в жару лучше пить горячий чай.

– Да, – согласилась Дуня. – То есть нет!

Охранник вытаращился на нее еще откровеннее, и Дуня почувствовала, что у нее даже по спине побежал ручеек пота.

– Да, я очень хочу воды! – наконец выдавила она из себя. – Пожалуйста.

Но как только охранник отправился за водой, Дуня наконец отлепилась от дивана и рванула прочь из этого просторного офиса и от высоченного охранника, решившего почему-то проявить к ней особое внимание. Оказавшись на площадке вне стен офиса строительной компании, Дуня слегка успокоилась и попыталась взять себя в руки.

– И чего ты так растрепыхалась? – ласково попеняла она себе. – Ну, подумаешь, мужчина на тебя посмотрел. Мало ли на свете мужчин.

Но, как оказалось, успокоилась она рано. Дверь за ее спиной хлопнула, и она услышала:

– Вы бы, честное слово, лучше посидели в холодке.

Она оглянулась и с ужасом увидела приближающегося к ней охранника со стаканчиком воды в руке. Он сунул опешившей Дуне пластиковый стаканчик, над которым весело прыгали пузырьки, и внимательно проследил, чтобы она выпила все до капли. К тому времени, когда вода была выпита, охранник уже не казался девушке таким строгим. Напротив, он был очень заботлив и предупредителен. Но внезапно ставшее казаться Дуне приятным знакомство пришлось прервать, потому что из офиса вылетела взлохмаченная Мариша.

– Господи! Ты тут! – воскликнула она. – А я тебя ищу! Пошли скорей!

– Возьмите мою визитку! – закричал охранник и сунул Дуне кусочек прозрачной толстой пленки, на которой зелеными буквами было что-то написано.

Дуня сунула визитку в сумочку, пустой стаканчик обратно в руки охраннику и, помахав своему кавалеру ручкой, помчалась следом за Маришей. А тот так и остался стоять на лестнице, задумчиво глядя вслед подругам. Затем, словно что-то неожиданно понял, он зашвырнул пустой стаканчик в урну и ринулся тоже вниз по лестнице.

– Поторопись! – требовала тем временем Мариша, прыгая через две ступеньки. – А то боюсь, за нами могут погнаться.

– Кто? – ужаснулась Дуня.

– Охрана этой фирмы, – сказала Мариша, уже сидя в машине и пытаясь завести мотор, но у нее дрожали руки и ключ никак не желал попасть в отверстие.

– И что ты натворила? – приставала к ней Дуня.

– Да ничего особенного! – с легким раздражением произнесла Мариша. – Просто некоторые люди очень бурно реагируют на сущие пустяки. Честное слово!

– Как это? – вдруг похолодев, пролепетала Дуня.

А похолодела она потому, что увидела через заднее стекло, как из покинутого ими минуту назад офиса появился тот самый охранник и шарит глазами по сторонам в явных поисках не кого-то там другого, а именно их с Маришей.

– Забралась в компьютер, пока девчонка, которая за ним сидела, куда-то ушла, – делилась тем временем с Дуней своими переживаниями Мариша, еще не подозревающая о надвигающейся на них опасности. – А она возьми и неожиданно вернись. Устроила такой крик, словно я у них не паспортные данные одного-единственного клиента списала, а целую базу данных из компьютера пыталась выкрасть.

И Мариша негодующе фыркнула. Дуня, которая все это выслушала, похолодела еще больше. Охранник явно высмотрел наконец ее в окне машины и огромными прыжками устремился к «Форду», что-то крича на ходу и размахивая руками. Мариша тоже наконец увидела парня. И очень удивилась.

– Вот черт! – заорала она. – И в самом деле погоня! Ну, дела!

К счастью, ключ она уже вставила, машина тоже не подвела, завелась с первого оборота, и подруги рванули с места, лишь слегка поцарапав стоящий рядом чей-то огромный сверкающий «Мерседес».

– Ну как? – поинтересовалась Мариша у подруги, не сводящей глаз с охранника, мчащегося за ними такими огромными прыжками, что ему мог позавидовать австралийский кенгуру. – Бежит еще?

– Бежит, – проинформировала ее Дуня.

– Вот ведь упорный! – воскликнула Мариша и нажала на газ.

Охранник, увидев, что «Форд» выпустил за собой облачко дыма и умчался вперед, в растерянности остановился. Впрочем, растерянность его длилась недолго. Он подскочил к слегка поцарапанному подругами «Мерседесу», быстро открыл дверь и запрыгнул в машину как в свою собственную. Впрочем, этого странного для простого охранника действия подруги не видели. Они умчались уже далеко. И наконец минут через пять петляния по улочкам и дворам Мариша сочла, что они оторвались от преследования.

– Вряд ли они из-за одного несчастного клиента, про которого они еще точно не знают, списала я его паспортные данные или нет, станут вызывать подкрепление и оцеплять район с вертолетами или как-то иначе нас разыскивать, – удовлетворенно выдохнув, сказала она и вытащила свой мобильник.

– Артем?! – проорала она в трубку. – Наконец-то! Знал бы ты, как я соскучилась по тебе! Зачем ты так говоришь? И вовсе я тебя не использую! Так и не использую! Это твоя мымра тебя использует! Ах, она тебя бросила? Подарил норковый полушубок? А что она хотела? Ах, манто! Ну, ты попал! Попал, тебе говорю! Никогда она тебе не простит полушубка, да еще в начале лета. Ты что, оглох? Осенью, говорю, еще можно было на что-то надеяться. А сейчас даже и пытаться нечего вымолить ее прощение. Можешь смело начинать искать новую подругу жизни. Да, точно тебе говорю. Не вернется. И вот еще, ты же знаешь, как я к тебе отношусь, поэтому мой тебе совет: на этот раз, когда найдешь новую подругу, копи сразу на шубу. Не промахнешься. Какой енот?! С ума ты совсем спятил! Ты же таких стерв выбираешь, что меньше чем на соболя, они и не посмотрят. Вот они тебя используют, так используют, а вовсе не я. Это же какой у них размах! Понимать надо. Разницу чувствовать.

После пяти минут такой терапии Артем проникся наконец мыслью, что ближе и родней человека, чем Мариша, у него в жизни не было, и согласился ей помочь. Продиктовав ему паспортные данные Витьки Листикова – сына Анастасии Петровны, Мариша положила трубку.

– А чего это, интересно знать, я не попросила Артема узнать заодно и новый адрес этой самой Анастасии Петровны, раз уж мы знаем ее отчество? – пожала она плечами минуты через полторы. – Дуня, а как ты думаешь, ее фамилия тоже Листикова? Или мы ошибаемся?

– Я думаю, тоже Листикова, – ответила Дуня.

– Миленькая у них фамилия, – одобрила Мариша.

Перезвонив и озадачив Артема еще раз, подруги притихли. Сказывалось волнение, бессонная ночь, а также многодневные гонки и шашлык, проглоченный не так давно. В общем, подруг потянуло в сон. Солнышко так мирно пригревало с неба, в машине было так тепло и уютно, что девушки, незаметно для самих себя, задремали. Впрочем, поспать бедняжкам не дали. Сначала позвонил Артем.

– Записывай! – велел он Марише. – Все трое прописаны в одном месте.

Записав адрес, Мариша недоуменно уставилась на бумажку.

– Слушай, это же тот дом возле меня? – спросила она у Дуни.

Дуня тоже заглянула в записку и кивнула.

– Мы там сегодня уже были и говорили с музыкантом.

– Вот черт! – вздохнула Мариша. – Наверное, Листиковы еще не выписались со своей старой квартиры.

И она позвонила Артему еще раз.

– Узнать, где они живут, еще не зарегистрировавшись? – опешил тот. – Не много ли ты от меня хочешь?

– Ну ты же все можешь! – заканючила Мариша. – Где-то же они должны жить. Я даже тебе скажу, в каком доме на Ленинском проспекте они, возможно, живут. Узнай только номер квартиры. А если никто из Листиковых квартиру в этом доме не покупал, узнай, где купили.

И на этот раз Артем задержался с ответным звонком. Но наконец он перезвонил и сказал:

– Ты себе не представляешь, как мне надоело, что меня все используют. Пиши адрес.

Мариша записала и тут же поинтересовалась:

– А где это улица Шарова? В районе Ленинского проспекта?

– Вовсе нет. Это возле метро «Пионерская», – ответил Артем. – И почему я должен все знать?

– А телефон там есть?

– Конечно! – почему-то обиделся Артем.

Мариша записала и телефон.

– С меня причитается, – сказала она. – Слушай, раз твоя мымра упорхнула, унося в клювике норковый полушубок, может быть, хочешь познакомиться с действительно хорошей девушкой?

– Хочу! – обрадовался Артем. – А кто она?

– Моя подруга, – ответила Мариша.

Энтузиазм Артема как-то от этого известия слегка поутих. Но познакомиться с хорошей девушкой он все же хотел. Должно быть, его совсем допекли его стервы, каждая из которых опустошала его кошелек подчистую, если он был согласен познакомиться даже с подругой Мариши. После пары печальных опытов он от таких знакомств наотрез отказался. Все дело было в том, что подруги Мариши оказывались на редкость бескорыстными особами. И если парень им не нравился, то никакими подарками этого было не изменить. А Артем при всех его положительных качествах – щедрости, интеллигентности и незлобивости – был далеко не красавцем. Так что Маришины подруги даже не давали парню проявить себя с лучшей стороны и начать их задаривать подарками, как сразу же сбегали, честно заплатив за себя по счету в ресторане.

– Можешь радоваться, – сообщила Мариша Дуне. – Завтра или даже сегодня ты идешь в ресторан. И я тебя слезно прошу, не убегай от Артема, как только его увидишь. Дай ты парню хоть один шанс. Погуляй с ним по городу, сходи в ночной клуб, покатайся на катере или в карете. Уверяю тебя, когда присмотришься к нему, он тебе покажется совсем и не таким никчемным. К тому же в последнее время он заметно поработал над своей внешностью. Конечно, роста ему ни один хирург не добавит, но зубы у него теперь такие, что Голливуд отдыхает. Волосы тоже каким-то образом превратились в пышную шевелюру и прыщи исчезли. И даже сломанный нос как-то выпрямился. А фигуру он подкачал на тренажерах.

– А чего ты его себе не хочешь взять? – поинтересовалась Дуня.

– Взяла бы, – вздохнула Мариша. – Но мелковат он для меня. Боюсь, раздавлю случайно. А тебе по комплекции он вполне годится. И вообще он человек славный и несчастный. Вечно он для своих девок из кожи вон лезет, а они от него сбегают, да еще ноги норовят перед уходом вытереть. Просто жалко на парня смотреть. А ты девушка добрая, не станешь его уж слишком обижать, правда?

Дуня, которая за свою жизнь даже мухи не убила, предпочитая загораживать форточки сначала марлей, а потом, когда появилась специальная сетка, то и сеткой, хотела уже кивнуть, но тут очень некстати вспомнила, как она выставила из своей жизни Витька и что-то засомневалась в собственной незлобивости.

– Если он не будет меня доставать, то я к нему тоже постараюсь относиться сносно, – только и сумела она из себя выдавить.

Выдавила и ужаснулась. Это она-то будет сносно относиться к человеку, который для нее в лепешку расшибаться будет! Она, которая даже ос кормила вареньем из отдельного блюдечка, потому что жалела – такие они были голодные. Определенно, общение с Маришей сказывалось на ней весьма странным образом. Мариша тем временем названивала семейству Листиковых по телефону, который дал ей Артем. Дома никто к телефону не подходил.

– Придется ехать и там уже на месте что-то решать, – сказала Мариша. – Слушай, а странно, почему это Витька говорил соседу, что купит дом на Ленинском и даже проспект ему показывал, а потом купил квартиру в другом месте. На Шарова.

– Ну передумал, – ответила Дуня. – Что тут удивительного? Ты когда новую кофточку в магазине покупаешь, десятки вариантов переберешь. А тут все-таки не мелочь, а целая квартира. Подвернулся более подходящий вариант, он за него и уцепился.

Миновав все пробки, подруги высадились на улице Шарова у дома Анастасии Петровны и поднялись на нужный этаж. Дом был очень приличный. Стены подрастающее поколение еще не успело окончательно разрисовать, кнопочки и выступающие детали интерьера сжечь, а бомжи еще не отодрали ручки от дверей и не выковыряли замки из почтовых ящиков. Так что дом был, можно сказать, в полном порядке.

– А что мы ей скажем? – спросила Дуня у Мариши. – Если она, конечно, и в самом деле тут живет?

– Скажем, что приехали пригласить ее на похороны Таньки, – сказала Мариша. – А потом слово за слово выпытаем, когда она ее видела в последний раз. И заодно спросим, где она держала ключи от Танькиной квартиры.

И Мариша нажала на кнопку звонка. Увы, никакого ответа из квартиры не последовало. Мариша нажала на звонок еще и еще.

– Ну, чего трезвоните?! – высунулась из соседней двери женская взлохмаченная голова. – Я только со смены пришла, выспаться хотела. А они тут трезвонят. Не знаете, что ли, горе у людей! Чего звоните?

– Какое горе? – удивилась подруги. – Вы про своих соседей говорите?

– А про кого же еще? – окрысилась на них женщина.

– Какое же горе, они же вроде бы только что квартиру купили? – сказала Дуня.

– Будто бы квартира от всех бед застрахует! – возмутилась соседка. – Молодые еще, ума у вас совсем нет. Говорят вам, горе у людей. А они все не уходят. Вообще понятия у вас, у молодых, нет!

– Да что же случилось-то? – в один голос воскликнули подруги.

– Что, в самом деле не знаете ничего? – осведомилась соседка, подозрительно глядя на пришедших. – А ну, заходьте ко мне! Чего там воздух на коридоре колыхать!

Девушки зашли и оказались в странной квартире. Создавалось такое впечатление, что хозяева собрались куда-то переезжать, да так с места и не тронулись. Но вещи разбирать тоже не стали. Так они и остались стоять в коробках, свертках и баулах. Кроме того, двухкомнатная квартирка была так тесно заставлена мебелью, что на кухню пришлось пробираться бочком. Крупная Мариша и вовсе застряла где-то между шкафом и какой-то тумбочкой.

– Вот переехала из «трешки», так мебель не знаю, куда и распихать, – пожаловалась хозяйка квартиры.

Она уже причесалась, но мешки под глазами и вообще цвет лица наводил на мысль, что хозяйка не прочь выпить и вообще весело провести время.

– Так с чего вам начать? – спросила она у подруг. – Я сама-то в этом доме недавно живу. Всего полгода. Но соседей уже всех знаю. Я человек компанейский, со всеми перезнакомилась. И с Анастасией мы сразу подружились, как она тут несколько дней назад появилась. Они, я вам скажу, в эту квартиру переехали, даже еще документов на нее до конца не оформив. Квартира-то пустая уже почти месяц на продаже стояла. Охотников не находилось на нее. А потом Анастасия с семейством и въехали.

– И вы к ней сразу же наведались? – уточнила Мариша.

– К себе позвала, – помотала головой женщина. – Мужик у Анастасии зашибает сильно. У меня у самой такой же был. Сам пил и меня заставлял. Теперь помер уже пятый год, а я все отойти не могу.

– Так, а что у Анастасии Петровны случилось?

– Сынок ейный в больничку угодил, – сообщила хозяйка квартиры.

– Витька? – ахнула Мариша.

– Во-во! Он самый! – удовлетворенно подтвердила женщина. – А вы что, не его подружки?

– Нет-нет, – отказались девушки. – Мы знакомые Анастасии Петровны. Она убиралась у еще одной нашей знакомой. Вот мы и пришли к ней. Может быть…

– Ни-ни! – махнула рукой женщина. – Анастасия теперь по чужим людям убираться не пойдет.

– А что так?

– Рассказывала, что денег у них теперь больно много, охота ли на чужих людей горб гнуть, когда и так все купить можно? – сказала хозяйка квартиры. – Да только счастья Анастасии через эти деньги не досталось. Витька-то через них, можно сказать, и убился.

– Что? – хором воскликнули подруги. – Когда?

– Машину себе дня два назад купил, красивую такую, – начала рассказывать женщина. – Анастасия сказала, что чуть ли не пятьдесят тысяч стоит. Спортивная. Ну, а водить не умеет толком. Сел за руль, да на полном ходу и врезался в столб. Счастье еще, что никого с ним не было. И рядом народу не оказалось. Только машина и пострадала. Да Витька вот в больницу угодил. Жив будет или помрет, и не знает никто. А Анастасия у него целыми днями сидит.

– А в какой больнице? – спросили подруги.

– В Купчине где-то, – ответила женщина. – Только вы туда не ездите. Она сейчас домой приедет. Перекусит, мужу супа нальет, проверит, как он, не сжег ли еще квартиру, алкоголик проклятый, да и назад к сыну. Вы ее у меня подождите, уже с минуты на минуту придет.

И точно, стоило женщине это сказать, как на площадке заскрежетали дверцы лифта.

– Идите, Анастасия небось идет, – сказала женщина. – Больше некому, остальные жильцы все на дачах. Только я и они на этаже сейчас и живем. Идите, коли к ней пришли!