Глава 10
А потом они уселись рядком и принялись поглощать угощение. Оказалось, что это очень вкусно – вот так сидеть плечом к плечу на тесном диванчике и лопать все подряд.
– Спасибо вам, девчонки! – с трудом двигая челюстями, так плотно он набил свой рот, произнес Слава. – Если бы не вы, то я бы пропал. Так бы и остался навеки под этой деревяшкой. Поверите ли, так меня контузило, что даже сил не было ее с себя сбросить.
И, словно подстегнутый страшными воспоминаниями, он снова схватился за еду. Подруги тоже молчали. Запасы еды на подносе уменьшались с катастрофической быстротой. И им следовало поторопиться, если они хотели получить те лакомые кусочки, которые присмотрели для себя. Для умирающего у Славки оказался на редкость хороший аппетит. Хотя он сам и утверждал обратное, бормоча что-то о том, что совсем захирел и ему буквально кусок не лезет в горло.
Однако он этот самый кусок все же благополучно впихивал в себя, прожевывал, глотал и мгновенно тянулся к следующему. И подруги, чтобы не отстать, были вынуждены проворно двигать челюстями, не произнося ни слова. Наконец поднос опустел. Слава окинул его тревожным взглядом, даже заглянул под него, а затем перевел взгляд на подруг:
– А что? Больше у нас ничего нет?
– Только твои цветы.
– Ну, их мы отложим на крайний случай, – усмехнулся Слава. – А что вы нашли на антресолях?
Девушки как раз в этот момент раздумывали о том, что неплохо было бы прилечь и немного подремать. И вопрос застал их врасплох.
– Мы? – изумилась Мариша. – Мне кажется, что это ТЫ лазил на антресоли.
– Да, лазил. Лез, да не долез. А разве вы там еще не посмотрели?
– Нет. Мы готовили тебе перекусон.
Но Славка уже забыл про еду. Он вскочил на ноги и завопил:
– Что?! Вы не посмотрели, что там в коробке?! Ах я дурак! Думал, вы уже все проверили, ничего не нашли, поэтому и притащили мне гору еды, чтобы утешить страдальца. А вы даже не смотрели!
– Но ведь можно посмотреть сейчас!
– Можно. Но сколько времени упущено! Это же даже подумать страшно!
И очень бодро для человека, который еще минуту назад буквально умирал, Славка припустил обратно к кухне. Одну ногу он теперь слегка приволакивал, его слегка кренило на правый борт, и время от времени он дергался словно от резкой боли, но в целом передвигался совсем даже неплохо. Однако при виде стремянки его ощутимо затрясло.
– Не могу! – замотал парень головой. – Худо становится. Лезьте вы!
– Мы тоже можем упасть.
– А я уже упал! Мне больней!
Пришлось Вике, как самой стройной, карабкаться на стремянку.
– Ну и где там коробка? – сварливо осведомилась она, балансируя на последней уцелевшей ступеньке. – Тут ничего не видно.
– Там она. Смотри лучше!
– Темно.
– Фонарик зажги.
– Сначала дай мне его!
Славка пробурчал что-то сквозь зубы о том, что его бы воля, он баб и на сто метров к поискам кладов не подпускал, но фонарик раздобыл. И подал его Вике.
– Теперь вижу. А какая она?
– В смысле?
– Тут несколько коробок! Какая из них тебя заинтересовала?
– Правая.
– Красная с зеленым или зеленая с красным?
Вопрос поставил Славку в тупик, но ненадолго.
– Тащи их обе.
– Обе не могу. Рук не хватает. Ведь нужно еще и фонарик где-то держать.
– Тащи по очереди! Только скорей! Не тормози ты, это просто ужасно! Поторопись!
Вика так и сделала. И действительно вытащила две коробки, которые находились в довольно приличном состоянии. То есть пыли и паутины на них почти не было. И это позволяло надеяться на хороший улов. Увы, в первой коробке обнаружилась только пушистая песцовая шапка, которую мама Вики отправила в изгнание на антресоли, потому что та, во-первых, слегка пожелтела, а во-вторых, потому что мама купила себе новую шапку и старая ей решительно разонравилась.
– Это нам не интересно! Тащи вторую коробку!
Во второй коробке, поменьше, но, как ни странно, и потяжелей, оказались куда более интересные вещи. Собственно говоря, тут их было великое множество. Какие-то железки, в которых Слава признал гаечные ключи и стамеску. Пожелтевшие инструкции к давно проданной или выкинутой бытовой технике. Пластмассовые заглушки для стиральной машины-автомата и транспортировочные болты к ней же.
Кроме прочего барахла, в котором копался Слава, Мариша углядела одну вещь, которая показалась ей крайне интересной. И, воспользовавшись тем, что розыски Славы происходили в другом углу и на нее он не обращал внимания, Мариша потихоньку протянула руку и схватила приглянувшийся ей предмет. Ее манипуляции заметила только Вика. Но она промолчала, лишь вопросительно посмотрев на приятельницу.
Мариша поспешно приложила палец к губам. Мол, потом объясню, сейчас молчи.
– Что у вас там? – не оборачиваясь, спросил Слава. – Нашли что-нибудь?
– Нет. А ты?
– И я нет. Похоже, в этой коробке и нет ничего!
Слава был заметно разочарован. Еще бы! Принять столько страданий, пожертвовать собственными ребрами и расцарапать себе живот, а в результате получить пшик на постном масле?! Обидно!
Поэтому или почему-то другому, но Слава начал быстро собираться домой.
– Пока, девчонки, – попрощался он с девушками, дружески пожимая им обеим руки. – Рад был бы с вами еще посидеть, но других дел полно.
– Что за срочность такая возникла?
– На работу надо!
– Ты же сказал, что в отпуске.
– Ну да! – ничуть не смутился Слава. – Но начальство позвонило, велело прибыть к месту дислокации. И чтобы никаких отговорок. Впрочем, если вы не возражаете, то до завтрашнего дня еще подумайте. Вдруг сообразите, где у вашей бабушки мог быть тайничок, тогда я живо примчусь и помогу вам в нем пошуровать.
Какое благородство! Девушки даже умилились. Вот человек! Всем готов пожертвовать ради них!
Но едва за Славой закрылась дверь, как Вика повернулась к Марише и спросила:
– Я не поняла, что за ключ ты спрятала от Славки?
– Тс-с-с! Вдруг он еще недалеко ушел и услышит!
– Ну и что? Что такого в этом ключе? Я его видела. Обычный ригельный ключ.
– Обычный, да не совсем.
– А что в нем такого?
– Сейчас, – пробормотала Мариша, которая в этот момент копалась в своей собственной сумке. – Мне надо проверить одну догадку. А потом я тебе скажу. Так и есть! Они идентичны!
– Кто?
– Ключи!
И Мариша, повернувшись к Вике, продемонстрировала той два ключа. Оба были совершено одинаковыми. Длинные, с глубокими зазубринами по обеим сторонам, и даже сделаны из одного металла.
– Кажется, что они из одного комплекта.
– Так и есть, – подтвердила Мариша. – Резьба совпадает в точности! Эти два ключа от одного замка.
– А откуда у тебя в сумке второй ключ? Ты где его нашла? Тут, в квартире?
– В квартире, но не тут.
– А где?
– Я нашла его у Льва Илларионовича.
– Как? – изумилась Вика. – Один ключ был у него дома, а второй у моей бабушки?
– Точно!
– Но у нас никогда не было таких замков!
– Ты уверена?
– Совершенно уверена! Совершенно незнакомые мне ключи!
Мариша пожала плечами:
– Но зачем-то твоя бабушка и Лев Илларионович их хранили. Значит, где-то есть замок, который они могут открыть. Думай, где он находится?
Вика честно подумала и призналась:
– Не знаю.
– Может быть, у вас на даче?
– У нас нету дачи.
– Но ведь была когда-то?
– Когда-то была, но мы ее продали.
– Неважно. Ключ мог остаться с тех пор.
– А у Льва Илларионовича он зачем лежал?
– Хм, в самом деле, нелогично как-то.
И Мариша задумалась. Оба ключа наводили ее на какие-то неясные подозрения, которые должны были куда-то привести. Но вот только пока что было невозможно понять, куда именно эти подозрения ее ведут. В конце концов Мариша подумала, что если эти ключи столько времени пылились – один на антресолях, а другой в дальнем углу кладовки у Льва Илларионовича, то могут и еще немножко подождать.
– Меня осенит, и я пойму, где искать потайную дверцу, – нараспев произнесла она.
Вика опасливо покосилась на нее.
– Что ты поешь?
– Арию Буратино из «Золотого ключика».
– При чем тут он?
– А что? Ключик у нас с тобой есть. Даже целых два ключика. Теперь осталось найти дверь, которую они отпирают.
– А-а-а... Вот ты о чем. Вряд ли это возможно.
– Ничего невозможного в этой жизни нет. А пока... Где эти рецепты, о которых толковал Слава?
– Он взял их с собой.
– Все?!
– Нет, один я у него увела.
– Молодец! – похвалила Мариша приятельницу. – Но вообще-то я не понимаю, по какому праву этот тип распоряжается тут.
– Сама не понимаю.
– Как только встретим, потребуй, чтобы он вернул рецепты.
– Обязательно.
– Не потому, что они нам так нужны. Просто этот тип должен понимать, что он тут не главный.
Вика вместо ответа протянула Марише бланк рецепта, и та вцепилась в него.
– Так, так, – пробормотала она. – Зальцман. Интересно, кем этот человек приходится твоей бабушке? Тебе эта фамилия не кажется знакомой?
– Нет.
– Плохо. Но надо же с чего-то начинать поиски. А у нас есть только фамилия и инициалы.
– Какие?
– Я. В.
– Яков Владимирович?
– Или Ядвига Валентиновна.
– Ясон Валерьянович!
– Янина Вольдемаровна!
– Стоп! Так мы можем придумывать до бесконечности. Надо посмотреть в справочнике.
– В каком?
– У тебя есть адресная база нашего города?
Ничего такого у Вики в хозяйстве не водилось.
– У нас дома и компьютера-то нету, – заметила она.
– Да. У Льва Илларионовича дома тоже компьютера не было, – задумчиво произнесла Мариша. – Это Ваня уже после смерти деда себе комп приобрел. Ну, что же, тем легче. Значит, твои погибшие дедушка и бабушка были людьми старомодными. И компьютер не освоили.
– Видимо.
– Но нам-то он позарез нужен. Слушай, поехали ко мне?
Дома у Мариши девушки были уже через час. По дороге они были вынуждены задержаться, потому что Мариша вспомнила о том, что помимо немытых окон ее дома ждет еще ворох нестираного белья. Не стирано оно было потому, что Мариша все время забывала купить стиральный порошок. Гора белья таким образом все росла и росла. И это было уже, конечно же, просто свинство. Ведь вся стирка заключалась в том, что Мариша запихивала белье в стиралку, щедро засыпала порошком с кислородным отбеливателем для сохранения яркости красок, а потом уходила и занималась какими-то своими куда более приятными делами.
Благослови господь того человека, который изобрел стиральную машину-автомат и сушку к ней!
Поэтому усовестившаяся Мариша затащила Вику в магазин, где купила экономичную пятикилограммовую упаковку порошка, и, счастливая, поволокла ее домой. Смайла дома еще не было. Впрочем, он сегодня вообще ни разу не звонил Марише. То ли обижался, то ли был действительно занят. А скорей всего, и то и другое.
Первым делом Мариша запихнула в стиралку первую порцию белья, не особенно рассматривая, что она туда пихает. Вроде бы хлопок, вроде бы светлый. Ну и ладно, постирается как-нибудь. У нее есть дело поважней и поинтересней.
Компьютерная база данных не подвела. Мариша быстро нашла все ссылки на Зальцмана. С нужными инициалами во всем списке оказались двое.
– Как хорошо! – вырвалось у нее. – Всего два подходящих по инициалам человека. А представляешь, если бы мы искали Петрова Ю. А. Или Антонова П. И.
– Хватит болтать. Посмотри, кто из этих людей нам подходит?
– Все подходят.
– Нет, не все. Нам нужен Зальцман Я. В. А еще нам нужен Зальцман К. П.
– Почему?
– Потому что эти двое живут в одном месте.
Мариша посмотрела и устыдилась. В самом деле, как она могла не заметить такой вещи? Стыдно, просто стыдно.
– И по возрасту эти двое вполне подходят. Наверное, муж и жена.
– М-да. Похоже на то. Ты хочешь их навестить?
– Конечно.
– Тогда нам с тобой следует поторопиться.
– Почему?
– Судя по дате их рождения, этим людям уже хорошо за девяносто. А когда люди в таком возрасте, каждую минуту с ними может произойти непоправимое.
Поняв, о чем толкует ее подруга, Мариша принялась судорожно собираться. Быстро схватила свою шелковую накидку, потому что на улице внезапно похолодало и небо затянули подозрительные тучки. Как бы опять дождя не было. И поэтому вместо любимых замшевых туфелек, таких мягких и приятных, Мариша надела красные босоножки из лакированной кожи. Они были очень красивы, гораздо выносливей в дождь, чем замша, но боже мой, какие же они были жесткие!
– Где это – Транспортный переулок? – спросила Мариша, с трудом втискивая ноги в жесткую обувь.
– В центре. Возле метро «Лиговский проспект».
– Поняла. Едем!
Если бы девушки умели видеть на расстоянии, они были бы немало удивлены тем, чем занимается в настоящий момент их приятель Слава. Уйдя от подруг, он вовсе не помчался на работу в офис, как без труда можно догадаться, наврал им. Ни в каком офисе Слава за свою недолгую жизнь никогда не трудился. А был он вольным человеком, промышлял чем бог пошлет, а точней сказать, чем лохи пожертвуют.
В числе художеств молодого мошенника было целых семнадцать сравнительно честных способов отъема денег у населения. Конечно, маловато. Но Слава был молод, честолюбив и неустанно работал и совершенствовался в своем мастерстве. Так что годиков этак через пять у него в копилке могло поднабраться уже не семнадцать, а все семьдесят семь уловок.
Хотя еще до недавнего времени Слава был в творческом простое. Симпатичные полные бухгалтерши из различных офисов, которые он посещал под видом торгового агента, наотрез отказывались покупать у Славы уже ранее использованные телефонные карты номиналом пятьдесят, сто, двести и двести пятьдесят единиц.
– Может быть, ты и честный парень! – твердили они ему. – Но мы уже столько раз на аферистах обжигались, что больше не хотим ничего покупать. Ни вечную помаду, ни несмывающуюся тушь, ни омолаживающий крем, ни выпрямитель для волос, ни термобигуди. Ничего!
Конечно, встретив три дня подряд такой решительный отпор, Слава приуныл. Кушать хотелось смертельно. А его бизнес себя явно изживал. Надо было поискать что-то более радикальное и дельное. И тут подвернулась сестренка Мила, которую бросил жених и которая по этой причине вернулась под отчий кров. Наблюдая, как сестренка с большим аппетитом, который не испортила даже драма на личном фронте, уписывает за обе щеки мясной борщ, Слава испытывал здоровое чувство раздражения. Все люди должны трудиться! Почему же Мила считает, что ее эта аксиома не касается?
И у Славы неожиданно мелькнула идея, как заставить Милу приносить пользу обществу и конкретно – ему и братьям.
– Слушай, сестренка, – произнес Слава, присаживаясь напротив Милы. – У меня к тебе есть дело.
– Какое?
– Один человек очень хочет, чтобы ты познакомилась с другим человеком.
Мила равнодушно облизала ложку и посмотрела на брата. Глаза у нее были водянистые и тоже равнодушные.
– Проституцией не занимаюсь! – проронила она.
– Кто говорит о проституции! Речь идет о замужестве!
В глазах Милы мелькнул интерес. Замуж ей хотелось. Слава это отлично знал. Но Миле хотелось замуж не просто так, а чтобы муж был богатый, доверчивый и щедрый. Слишком жирные требования, которым ни один из встретившихся на Милином пути мужчин не соответствовал.
– И кто этот человек? – спросила Мила, мгновение поколебавшись.
– Твой жених?
– Другой.
– Кто другой? – попытался Слава прикинуться веником.
Но Мила не поддалась.
– Ты отлично понял! Тот, кто тебе предложил это дельце! Кто он?
– Тебя это не касается. Все общение с этим человеком я беру на себя. От тебя требуется только принципиальное согласие.
– На что?
– Замуж пойдешь?
– Жених богатый?
– Да. А скоро станет еще богаче.
– Пойду, – легко согласилась Мила. – Чего уж проще?
Слава мысленно потер руки. Итак, полдела сделано. Компаньонка нашлась. И какая компаньонка! При всей отвратительности своего характера Миле удавалось цеплять мужиков просто целыми гроздьями. Сам Слава не понимал, в чем тут феномен. Но подозревал, что мужчин тянет к Миле просто потому, что они не верят, будто на свете могут существовать подобные стервы. И хотят убедиться на личном опыте.
Но так или иначе, Мила была согласна. Он тоже. Теперь оставалось только встретиться с его знакомым и обсудить детали предстоящего плана. Тот кандидатуру Милы одобрил. И дело закипело.
И вот именно сейчас Слава на полном ходу и направлялся на встречу с этим человеком. Тот ждал его в хорошо знакомом им обоим месте – маленьком бистро, находящемся в полуподвальном помещении. У этого бистро, помимо его удобной близости к центру города, было еще одно неоспоримое достоинство. Тут было тихо, малолюдно, и к тому же вкусно и дешево кормили.
Последним обстоятельством вовсю пользовался вечно испытывающий чувство голода Слава. Его компаньон лишь брезгливо отворачивался и от жаренной в кляре курицы, и от свиной котлеты с трогательным розовым бумажным бантиком на косточке, и даже от тушеного мяса с луком и зеленью.
– Я не голоден, – неизменно отвечал он. – А ты ешь! Ешь, если можешь.
И Славка ел, лопал за обе щеки. А чего не наесться, когда за обед платит другой?
Вот и сегодняшняя их встреча пошла по неизменному сценарию. Слава лопал и между глотками выдавал этому человеку ту информацию, которой удалось разжиться.
– Говоришь, Зальцман? – задумчиво повторил он следом за Славой. – Чушь какая-то! При чем тут морфий? Старик занимался совсем другими делами. Совсем. Впрочем, может быть, они использовали морфий, чтобы пристрастить человека к наркотикам, а уже потом... Да нет... Но как знать, надо будет проверить и эту версию тоже. Что еще тебе удалось узнать у девчонки?
– Почти ничего. Она деда в глаза не видала. И никогда про него даже не слышала.
– Знаю. Расскажи что-нибудь поновей.
– Поновей... А! Мы же еще вышли на некое Братство святого Иоанна.
– А это еще что за штука?
– Какая-то религиозная секта.
И Слава выложил историю о том, как была найдена затрепанная и зачитанная до дыр брошюрка. Но его компаньон снова был недоволен.
– Не думаю, чтобы такой человек позволил своей женщине попасть в руки сектантов. Нет, тут что-то другое.
– Что?
Вместо ответа собеседник так зыркнул на Славу, что тот предпочел заткнуться и снова занялся своей отбивной с жареной картошкой. Ни за что в жизни Слава бы не признался, что боится этого человека. Однако, когда тот поднимал свое бледное лицо и смотрел своими пронизывающими черными глазами в лицо Славки, у парня по спине бежали мурашки.
– Вот черт длинный! – каждый раз ругался он после очередного свидания с работодателем. – И не поймешь ничего. То ли доволен, то ли, наоборот, кишки выпустить собирается!
Тем не менее Слава получил очередную сумму на текущие расходы, потом его компаньон подозвал официантку, расплатился за Славкин обед и свою чашку кофе, к которой так и не притронулся, и вышел из кафе со словами:
– Не провожай меня, не надо!
Славка и не собирался. Когда-то, на заре их отношений, у него возникла такая идея – проследить за своим странным компаньоном и выяснить про него хоть что-нибудь. Но не успел Славка пройти и трех шагов, как его компаньон куда-то исчез. А еще спустя минуту растерянный Славка почувствовал, что ему в спину между ребрами уперлась холодная сталь клинка.
– Не надо, – произнес знакомый голос. – Не делай этого, не надо. Пожалеешь.
– Хорошо, не буду, – непослушными губами прошептал Славка.
– Никогда не разочаровывай меня. Я этого не люблю.
Славка пообещал. Холодное колкое ощущение в спине исчезло. Но с тех пор Славка очень старался не разочаровать своего страшного компаньона.
Возле нужного дома, где проживала чета Зальцман, подруг подстерегала настоящая проблема в виде огромной ямы, из которой шел горячий пар. Несмотря на то что на улице был разгар лета, вода клубилась и парила словно в мороз. И желтые стены так нужного девушкам дома скрывались за его клубами.
– Похоже, там на дне крутой кипяток, – заметила благоразумная Мариша.
– И, похоже, нам через него не перебраться.
– Нет. Разве что мы пустимся вплавь.
На другой стороне размыва работали рабочие. Все они, наряженные в форменные желтые куртки, оказались выходцами из Таджикистана или соседних с ним республик. По-русски эти ребята знали только несколько слов. И теперь, заметив интерес девушек к своим персонам, активно махали им руками, выкрикивая:
– Сюда ходи! К нам давай! Жениться будем!
Поняв, что ничего другого от сексуально озабоченных парней им услышать не удастся, Мариша сплюнула себе под ноги и выругалась:
– Чтобы их разорвало и сварило! Как же нам быть?
– Мы с тобой, как тот парень в «Коньке-Горбунке», стоим возле чана с кипятком и не знаем, на что решиться.
– Купаться в кипятке не будем! – твердо произнесла Мариша. – Я уже тебе это сказала.
– Самой не хочется. Но как же быть?
– Обойдем все по кругу. Должен быть обходной путь.
И он нашелся. Правда, не сразу, и подруги так и не поняли, как они его нашли, но все же они стояли возле желтого здания, на фасаде которого было ярко намалевано от руки три цифры 33/2.
– Нам сюда!
Нужная квартира нашлась быстро. Так быстро, что девушки даже стали сомневаться в своем будущем. С чего бы это им такая удача? Не иначе, как к большим проблемам. И они начались, когда девушкам открыла дверь ветхая старушка, судя по своему сморщенному виду, ровесница прошлого века.
– Зальцман Я.В.? – прошамкала старушка. – А нету его. Ушел он!
– Куда ушел?
– А туда!
И старушка ткнула пальцем куда-то в потолок. Учитывая, что ее квартира находилась на последнем этаже этого старого и явно нуждающегося в реконструкции дома, Зальцман ушел куда-то на чердак, на крышу или даже еще выше.
– Он умер?
В ответ старушка радостно закивала головой.
– Ушел. Ушел мой соколик кареглазый! Сколько мы с ним всего пережили. А ушел он один, меня не дождался!
В голосе старушки прозвучала самая настоящая неподдельная обида на бросившего ее супруга. Кажется, старушку совсем не смущал тот факт, что покойный Зальцман не просто ушел, а умер.
– Бабушка, а как вас звать?
– Меня-то? Калерия Потаповна.
– А Зальцман Я.В. вам кем приходится? Мужем?
– Яшенька – мой муж. Только, говорю вам, ушел он. Вон туда!
Похоже, несмотря на древний вид, бабулька была вполне в своем уме. И не прочь поболтать с незнакомыми ей девушками.
– Скажите, а перед смертью он болел?
– Нет.
– И лекарства не принимал?
– Лекарства принимал. А болеть, нет, ничем особым не болел.
– А морфий ему выписывали?
Впервые на лице старушки мелькнуло что-то похожее на смятение. Конечно, до смятения тут было как до Луны. Старушка прожила долгую жизнь, много чего лихого повидала на своем веку, так что сейчас она испытывала нечто вроде легкого смущения. Но уже хоть что-то.
– У Яши бок болел, – произнесла она наконец. – Ему без лекарства совсем худо было.
– Видите, а вы говорите, не болел ничем.
– Бок у него болел, – упрямо произнесла старушка. – А сам Яша ничем не болел! Только бок его сильно донимал. Лекарство ему было нужно! А наша врач участковая – такая дрянь, не выписывала Яшеньке больше того, что ей казалось необходимым. И мне говорила: кладите его в больницу, там и лекарства ему дадут и за ним хороший уход будет. Да знаю я, какой там уход! Не дала ей своего Яшу на растерзание. Раз уж умирает, так пусть дома лежит, рядом со мной. А лекарство он нам все-таки принес!
– Кто? Лев Илларионович?
Но старушка в ответ изумленно и вполне натурально захлопала глазами. Сходство ее глаз с совиными было тем более полным, что ресниц на глазах у бабули почти не осталось. А сами глаза были круглые и желтые.
– Кто такой?
– Разве это не он вам лекарство для мужа приносил?
– Не знаю такого, – упрямо возразила старушка. – Нам лекарство Барс приносил. Верно, Барсик?
Подруги даже рты разинули, когда на голос старухи из дальней комнаты вышел громадный кот. Он был таким же старым, как сама бабка. По кошачьим меркам ему уже давно перевалило за девяносто. Кот был почти слепым, его шерсть местами свалялась, а местами вывалилась от старости. Самого отчаянно штормило. Зверюга был явно очень слаб. Но тем не менее уверенно двинулся на зов хозяйки, ориентируясь то ли на запах, то ли на звук ее голоса.
– Вот и наш Барсик! – произнесла бабулька. – Спаситель наш! Это он Яшеньке все время помогал! Лучшее лекарство для него придумал!
И вдруг бабка захохотала. В этот момент девушкам стало совершенно ясно: они имеют дело с сумасшедшей. Бедная старуха похоронила мужа и окончательно выжила из ума! Живет со старым котом и величает его спасителем собственного мужа, который к тому же умер!
Девушки уже были на первом этаже, а хохот старухи все еще преследовал их, стоял в ушах.
– Не приведи бог оказаться такой же к старости! – воскликнула Вика, очутившись на улице. – Это же ужас какой-то! Как ты думаешь, она совсем чокнутая?
– Конечно! Ты же сама с ней разговаривала!
И Мариша покачала головой. Да, этот путь с рецептами на морфий привел их хотя и по адресу, но что толку? Узнать у выжившей из ума бабки что-то полезное было невозможно. Даже если бы та и принялась говорить, то где гарантия, что сумасшедшая бабка не придумывает и не привирает, выдавая плод своей больной фантазии за действительность?
Может быть, муж ее и находился в лучшем состоянии рассудка, покуда был еще жив. Но ведь теперь он, по всем признакам, умер, ушел на тот свет. И достать его ни у подруг, ни у кого другого на этой планете не было никакой возможности.