Глава 14
На похороны к Ленке нужно было идти только завтра. Церемония была назначена на десять утра. Об этом подругам сообщила Аглая по телефону, как только они сумели до нее дозвониться еще из Ялты. Еще перед отъездом подруг из Питера Аглая пообещала им, что они успеют на похороны Лены и ее бабушки. Все равно хоронить Ленку на третий день, как полагается, не смогли. Возникли какие-то бюрократические проволочки с выдачей Лениного тела. Эксперты-криминалисты по какой-то причине очень неохотно с ним расставались.
— Девочки, вы не представляете, что тут творится! — простонала Аглая тогда в трубку. — Как только сможете, сразу же приезжайте. Они все время между собой ссорятся. А когда ссорятся, то зовут меня в качестве арбитра. И каждый тянет меня на свою сторону! Еще немного, и они меня просто разорвут на части!
— Да кто они-то? — не понимала Инна, ведущая переговоры с Аглаей.
Но ответа она не дождалась. На другом конце провода, в квартире Светланы Арнольдовны, где, как поняли подруги, и находилась Аглая, упало что-то тяжелое. Да так, что эхо от падения было слышно даже в Крыму. Почти одновременно раздался звон бьющегося стекла и чьи-то истошные крики. Аглая тоже вскрикнула и бросила трубку. Все последующие попытки дозвониться до квартиры Светланы Арнольдовны оказались безуспешными. Там упорно было занято. И вот сейчас, сознавая, что все другие дела могут подождать, подруги стояли перед дверями знакомой им квартиры возле Таврического сада. Но звонить медлили. Их смущали звуки потасовки, доносящиеся изнутри.
— Там что-то происходит, — сказала наконец Инна.
— Не глухая, сама слышу, — буркнула в ответ Мариша. — Как думаешь, может быть, сразу милицию вызвать?
Но Инна идею с милицией решительно отвергла.
— Сначала нужно разобраться самим, — сказала она и нажала на звонок.
Крики в квартире слегка утихли, и дверь открылась. Но на пороге вместо Аглаи стоял здоровенный парень лет тридцати. На его круглой веснушчатой физиономии застыло удивленное выражение, как у ребенка, которого впервые в жизни привезли покататься на карусели.
— О! — обрадовался он, прежде чем подруги успели вымолвить хоть слово. — Еще родственнички пожаловали! Ну проходите. Как говорится, в тесноте, да не в обиде.
И с этими словами он втащил слегка оторопевших подруг в квартиру. Разуваясь, девушки заметили, что в коридоре с момента их последнего визита к Светлане Арнольдовне расплодилось чудовищное количество самой разнообразной обуви. Тут были даже резиновые сапоги где-то сорок пятого размера, густо облепленные свежей глиной, рядом с которыми пристроились очень миленькие женские сапожки, сделанные в виде лаковых лодочек с чулком из мягкой замши. Еще тут были мужские кроссовки, женские растоптанные туфли, женские полусапожки и разнообразного вида и размеров мужские ботинки.
Но долго задумываться о причинах обувного изобилия в коридоре у подруг не было времени. Провожатый почти с ходу втолкнул их в гостиную, откуда и неслись возмущенные голоса. А там буквально некуда было яблоку упасть. И еще они поняли, что в прихожей находилась обувь далеко не всех посетителей. Например, трое мужчин средних лет и одна симпатичная молодящаяся дамочка явно не решились расстаться со своей породистой элитной обувью, оставив ее в компании дешевых бродяжек.
— А вы, девушки! — обратился к подругам парень, который втолкнул их в комнату. — Вы с чьей стороны родственниками Светлане Арнольдовне приходитесь?
Глаза у подруг полезли на лоб.
— Что? — выдавила из себя Мариша. — Что тут происходит?
— Да вы не стесняйтесь! — ободрил их парень улыбкой. — По возрасту вы никак не можете быть тетей Аней — сестрой Светланы Арнольдовны. А по виду вы и дядей Левой никак быть не можете.
— Кто это? — прошептала Инна. — Какой еще дядя Лева и тетя Аня? Где Аглая?
— Тут ваша Аглая, — успокоил их конопатый. — Это она вас вызвала? Так она на кухне. Чай мастерит. А пока давайте знакомиться.
Остальным гостям явно не хотелось больше ни с кем знакомиться. И так их было тут слишком много. И подруги были с ними согласны. Но с энергией, бившей ключом из конопатого Андрея, никто тягаться не мог, поэтому гости послушно стали по очереди представляться девушкам. Подруги запутались на третьем или пятом имени. И дальше просто слушали, улыбались и кивали.
Наконец с церемонией представления было покончено, и все умолкли. Подруги не знали, что сказать. А все прочие молчали с каким-то скрытым недоброжелательством.
И в этот момент очень кстати появилась Аглая с огромным подносом, на котором стояла большая банка растворимого кофе «Чибо», чай в пакетиках «Липтон», сахар, большая жестянка со сдобным печеньем и коробка недорогих шоколадных конфет. Еще не видя подруг, она шмякнула поднос с угощением на стол. И начала выставлять на него же чашки из секретера. Никто из присутствующих женщин не сделал ни малейшей попытки ей помочь.
— Милости прошу, — сухо произнесла Аглая, — угощайтесь.
Молодящаяся дамочка презрительно фыркнула и заметила:
— Растворимый кофе я не пью. Тем более такой!
Это же яд!
При этих словах Аглая заметно побледнела. Но остальные не обратили на это никакого внимания. Они увлеклись чаепитием. Кажется, молодящаяся дамочка, которую звали то ли Катрин, то ли Карина, была единственной, кто устоял против дармового угощения.
— Аглая! — тихо позвала подругу Инна.
Девушка обернулась, и с ее лица сошло хмурое выражение.
— Девчонки! — просияла она. — Наконец-то! Какие новости?
— Аглая, а что тут… — начала Мариша и тут же осеклась, потому что Аглая прижала указательный палец к губам, призывая подруг помолчать немного и отложить выяснение на потом.
Гости тем временем энергично макали пакетики с заваркой в чашки с кипятком, подъедали конфеты и расхватывали печенье. За последнюю печенину, украшенную белой глазурью, даже разгорелась небольшая битва. Инна тоже хотела налить себе чашку чая, но Аглая почему-то удержала ее возле себя. Сама Аглая молча смотрела на гостей, и на ее лице появлялось все более хмурое и презрительное выражение.
— Так что же мы решим? — наконец произнес какой-то бледный парнишка в потрепанных джинсах. — Что там с наследством моей бабушки?
— Твоей бабушки! — фыркнула молодящаяся дамочка. — Каков наглец! Во-первых, еще нужно доказать, что Светлана Арнольдовна и твоя родная бабушка Аня были сестрами. Что-то ты не больно похож на нашу родню. Лично я ничего про тебя не слышала. А во-вторых, если уж говорить честно, то я иду впереди тебя.
Потому что я дочь мамы Ани и, следовательно, племянница Светланы Арнольдовны. А ты при самом лучшем раскладе всего лишь ее двоюродный внук, и то только наполовину!
— Вы тоже наполовину! — не остался в долгу юноша. — И вообще все тут — наполовину! А некоторые и вообще примазываются!
И он мрачно посмотрел на какого-то старикашку.
— Да, я всего лишь Анин муж! — тут же ринулся в атаку старикашка. — Но зато я скрасил ей последние годы ее жизни. И должен же я получить хоть какое-то материальное поощрение за свою доброту!
— Ты уже, козел старый, хапнул мамину квартиру! — взвилась молодящаяся дамочка. — Тебе все мало?
Еще хочешь? Хоть бы ты сдох, вонючка!
— Сама ты вонючка! — спокойно возразил старикашка. — А квартиру мне Анечка сама завещала. За мою любовь, доброту и преданность. Только не мечтайте, что вы эту квартирку после моей смерти обратно получите! Не выйдет у вас ничего. Я ее своим несовершеннолетним внучкам уже подарил. Так что не отсудите!
У детей-то ни один суд их имущество не отнимет. Вот так-то вам! Фигу вы получите, а не квартиру.
И он сложил сухонькую фигу и покрутил ею перед носом дамочки, которая сравнялась цветом с бордовыми бумажными салфетками, лежащими на столе. В ответ дамочка плюнула ему в физиономию. Тот полез через стол, чтобы достойно ответить ей пощечиной, но перевернул чашку, а дамочка в это время ловко треснула его по лысине пустой коробкой из-под печенья — бам-м!
— Давайте все же не будем выносить сор из избы! — брезгливо поморщившись, подал голос прилично одетый молодой человек с прилизанными волосами.
Он то и дело смахивал белоснежным носовым платочком несуществующие пылинки со своего безукоризненного костюма. И при этом бдил, чтобы на его безупречно отутюженные брюки не упала ни одна крошка жирного печенья.
— Насчет квартиры какой-то это ваши личные дела, причем прошлые, — заявил он почти сцепившимся в рукопашной схватке дамочке и старикашке. — А сейчас нам нужно решить вопрос с наследством Светланы Арнольдовны. И выяснить, не затесались ли в наши ряды мошенники или просто посторонние люди. Вот вы, девушки, как новенькие, скажите, кем вы приходитесь Светлане Арнольдовне?
Мариша открыла рот, но ее опередила Аглая.
— Они ее законные дочери! — заявила она.
Маришин рот так и остался открытым. Закрыть она его была пока что не в силах. Все присутствующие отреагировали на заявление Аглаи возмущенными криками.
— Какие еще дочки! — кричали они. — Откуда они взялись? Да они и по возрасту Светлане Арнольдовне никак в дочери не годятся!
— Враки!
— Придумали бы уж что-то поумней!
— Документы пусть покажут!
— Да какие там документы, гнать самозванок в шею!
— И всех делов!
— Знать их не желаем. Тоже нашлись тут! Дочки-квочки!
А средних лет мужчина, одетый прилично, но довольно скромно, отреагировал рассудительно.
— Я точно знаю, что у моей мачехи Светланы Арнольдовны из близких родственников была только одна внучка, — заявил он. — Елена. Она родилась от единственного сына Светланы Арнольдовны. Других детей у Светланы Арнольдовны не было. Откуда могли взяться еще и две дочери? Не говоря уж о том, что они слишком молоды, чтобы быть дочерьми Светланы Арнольдовны.
— А она их удочерила! — нагло заявила Аглая. — Месяц назад. Поэтому никто про них и не слышал.
Присутствующие опешили.
— Хм! — кашлянул все тот же мужчина. — Разумеется, если у них есть документы, подтверждающие этот факт. Тогда… Тогда это все меняет.
— Как это меняет? — взорвалась белокурая молодая девушка. — Почему это появление двух приблуд все меняет? Они ведь даже не родня Светлане Арнольдовне.
— Удочеренные или усыновленные дети законом приравниваются в своих правах к наследникам первой очереди, — сухо ответил ей мужчина. — Можете мне поверить, эти две девушки имеют право на все наследство Светланы Арнольдовны больше всех нас.
— Это еще проверить надо, что они за родственницы! — мрачно заявил мужик, по переломанному носу, перебитой брови и большим кулакам которого можно было угадать в нем боксера.
— Конечно! — агрессивно пробасили двое мужчин.
— Не нужно ссориться, ведь Светлана Арнольдовна и Лена еще не преданы земле! — вдруг произнес тот самый рассудительный дядечка, почему-то прижимая руку к животу и страдальчески морщась.
Но его не услышали. Глухой гул нарастал, грозя перерасти в гром. Подруги, увидев умоляющий взгляд Аглаи, уже приготовились стойко отразить нападение численно превосходящих сил противника, но вдруг по рядам прокатилась какая-то волна. Кое-кто страдальчески морщился, кто-то стремительно бледнел или краснел, а самые сообразительные начали прощаться и протискиваться к выходу. Присмиревшие вдруг родственники мирно согласились не устраивать свару до погребения тел бабушки и внучки. И договорились перенести свое заседание на вечер после поминок. Все начали поспешно прощаться. Через десять минут в квартире никого из родственников Светланы Арнольдовны не осталось.
— Что это с ними? — удивленно спросила Мариша, когда за последним наследником захлопнулась дверь. — Куда они все умотали?
— К родному унитазу, — хихикнула Аглая. — Животы у них скрутило.
— Ты что-то подсыпала им в чай?! — ахнула Инна. — Поэтому ты удержала меня, когда я тоже хотела хлебнуть чашечку?
— Ну да, — невозмутимо кивнула Аглая. — А что мне было делать? Как иначе мы бы от них избавились?
Они все пришли якобы помочь с приготовлениями к завтрашним поминкам. Но сразу же сбились в кучу и начали выяснять отношения. Уже часа три ругались. У меня прямо нервы сдали, когда эти наследнички еще два дня назад принялись меня атаковать сначала по телефону, а потом и лично наносить свои визиты, чтобы посмотреть, стоит ли наследство Светланы Арнольдовны борьбы не на жизнь, а на смерть. Судя по всему, оно их впечатлило. Дневали тут и ночевали, пока вас не было. Хорошо хоть, соседи помогли их выставить. Вот Наталья Федоровна очень полезной женщиной оказалась. Выгнала их всех и очень ругалась. А потом даже убраться в квартире помогла. Представляете, сама вызвалась. Очень порядочная женщина. А эти наследнички хоть бы за хлебом в магазин сгоняли. Или насчет места на кладбище договорились. Так нет, ничего! Только глазами по сторонам шарили да мордами от удовольствия расплывались.
— Еще бы! — фыркнула Мариша. — И их радость можно понять. Отхватить за здорово живешь такую отличную квартиру в центре города. Это не каждый день случается. Значит, это все наследники Светланы Арнольдовны? Что-то, если честно, их многовато собралось!
Я помню, что у Светланы Арнольдовны есть пасынок и сводная сестра. А вот кто все остальные?
— Это их родственники, — вздохнула Аглая. — Слушайте, что случилось. Два дня назад какая-то женщина позвонила домой к Анне Арнольдовне.
— Два дня назад? — спросила Мариша. — Когда мы с Инной в Крыму были?
— Я не уточняла, но, во всяком случае, к этому времени Светлана Арнольдовна и Ленка уже давно лежали в морге, — вздохнула Аглая.
— А Анна Арнольдовна — это и есть сводная сестра Светланы Арнольдовны?
— Ну да, — кивнула Аглая. — Так вот, сама Анна Арнольдовна, как выяснилось, уже скончалась. Но осталась ее дочь, ее сын и двое детей его от разных браков. Причем про то, что у него есть сын, счастливый отец узнал только тут. Потом еще внучка от дочери Анны Арнольдовны и последний муж этой самой Анны Арнольдовны.
— Этот противный старикашка? — догадалась Мариша.
Аглая снова кивнула.
— Так вот всем им все тот же женский голос подробно объяснил, что после смерти Светланы Арнольдовны и ее внучки Лены все имущество достается родственникам Светланы Арнольдовны. То есть потомкам Анны Арнольдовны и ее пасынку.
— А пасынок тоже явился не один, а со своей семьей? — догадалась Инна.
— Вот именно, — вздохнула Аглая. — Примчалась его первая жена, сын и еще какой-то двоюродный брат.
Ну тот браток с перебитым носом. Кажется, пасынок Светланы Арнольдовны ему что-то задолжал. Вот он и появился, когда поживой запахло.
— Ужас! — ахнула Инна.
— И не говорите, — покачала головой Аглая.
— Но куда они все устремились? — спросила Инна. — Ведь пасынок Светланы Арнольдовны жил где-то под Москвой?
— У нас с вами была неверная информация. Либо он уже давно перебрался в Питер, — сказала Аглая. — Во всяком случае, под Москвой, по его собственным словам, он никогда не жил. Проживает всего в паре остановок от нас на метро.
— В самом деле? — задумалась Мариша. — Слушай, Аглая, а кому же в конце концов достанутся в наследство квартиры Светланы Арнольдовны и Ленки?
— Понятия не имею, — пожала плечами Аглая. — Хотя если говорить о квартире, где жила Ленка, то она записана на меня.
— Что? Почему? — хором спросили подруги.
— Так захотела Светлана Арнольдовна, — сказала Аглая. — За пару месяцев до возвращения Ленки она продала ее старую квартиру, а потом сразу же купила новую. Точно такую же, но в соседнем доме. Но записала ее не на свое или Ленкино имя, а почему-то настояла, чтобы владелицей числилась я. Ленка там даже не была прописана.
— Да ты что? — удивилась Мариша. — И в чем смысл?
— Не знаю, — ответила Аглая.
— А где же Ленка в таком случае была прописана?
— Тут, — пожала плечами Аглая. — Она всегда была у бабушки прописана. А та двухкомнатная квартира, где жили родители Ленки, была в собственности Светланы Арнольдовны. Так что и после смерти родителей Ленки ничего не изменилось. Ленка до отъезда в Крым жила в квартире родителей, но была прописана тут.
А собственницей обеих квартир была Светлана Арнольдовна. А потом она зачем-то сделала так, что собственницей одной из ее квартир стала я. А теперь она погибла.
И если Светлана Арнольдовна не оставила завещания, наверное, эти родственники будут делить эту квартиру через суд. А двухкомнатная квартира останется мне.
— А нас ты зачем представила как приемных дочерей Светланы Арнольдовны? — спросила у девушки Инна.
— Во-первых, я хотела посмотреть, общался ли хоть кто-то из родственников Светланы Арнольдовны с ней при жизни. И поняла, что нет. А во-вторых, я не хотела оставаться одна с этими наследниками. Вы представляете себе! Вчера я застукала этого мальца, когда он пытался взломать ящик в письменном столе Светланы Арнольдовны. А его маменька стырила хрустальную вазочку из шкафа! И это не мои фантазии, а факт!
— Какое это теперь имеет значение? — пожала плечами Мариша. — Светлана Арнольдовна все равно уже не вернется. Так что ей вазочка без надобности. Если хотят, пусть забирают.
— Нет уж! — решительно воскликнула Аглая. — Только после того, как Светлану Арнольдовну похоронят. Но, вообще-то, я не хотела бы, чтобы эти стервятники получили хоть копейку из наследства Светланы Арнольдовны. Знать бы, кто им сообщил о ее смерти, сама бы ту сороку придушила. Собственными руками!
— А в самом деле, кто им позвонил? — спросила Инна. — Что за женщина такая?
— Не знаю, она никому из них не представилась, — сказала Аглая. — Сказала только, что их родственница умерла, и оставила адрес, куда можно обратиться, если их интересует наследство. Разумеется, оно их заинтересовало!
— Но какая хоть была женщина — молодая или старая? Уж это они по голосу могли определить!
— Должно быть, уже в летах, — немного подумав, сказала Аглая. — Да, потому что этот юнец сказал, что звонила старуха. А, дедуля сказал, что звонила молодая женщина.
— А откуда она могла узнать, что Светлана Арнольдовна умерла? — спросила Мариша.
— Все соседи уже знают, — вздохнула Аглая. — И потом, Светлане Арнольдовне звонили какие-то женщины. Я им тоже рассказала о том, что она умерла. Откуда же мне было знать, что одна из ее подружек наведет сюда целую орду наследников. А я-то воображала, что они приличные люди. Ну по крайней мере считала, что они постыдятся устраивать свару еще до похорон.
А они мало того что явились целой гурьбой, еще и вели себя по-свински!
И Аглая возмущенно затрясла головой. Потенциальные наследники Светланы Арнольдовны подругам тоже мало понравились. Но они не видели причин оспаривать их юридические права.
— Но что это я все о своем говорю! — спохватилась Аглая. — А как у вас дела?
— Тоже не очень, — призналась Инна.
— Но вы хоть что-то узнали? — продолжала допытываться у подруг Аглая. — Удалось вам найти след убийцы Ленки?
— Кое-что мы нашли, — кивнула Мариша.
— Тогда я сейчас вскипячу свежий чай, и вы мне все расскажете, — предложила Аглая.
Так они и поступили. Усевшись втроем на кухне и не дожидаясь, пока вскипит чайник, они налили себе по бокалу вина, и Мариша с Инной начали рассказ о своих странствиях по Крыму и о том, как хромой брюнет ускользнул из когтей ФСБ. Что уже само по себе говорило о том, что он был личностью неординарной и опасной.
Следователь Рушников был очень сильно озабочен.
Буквально час назад ему позвонили из соседнего отделения и предложили забрать «свой труп». Они так и выразились: «Забирай свой труп!» Сначала Рушников решил обидеться на глупую, как он считал, шутку коллег.
И даже высказался в том духе, что кто так шутит, тот сам дурак. Но они его намека не поняли и твердо заверили, что шуток никаких нет, а вот труп, наоборот, есть.
И его нужно забрать.
— Убийство в дельфинарии ты ведешь, ведь так?
Рушников подтвердил этот факт.
— А никто из свидетелей у тебя не пропадал?
Рушников побледнел и согласился, что один свидетель у него и в самом деле исчез, и довольно давно. И его розыски не привели к желаемому результату.
— Нашли мы твоего охранника, можешь его больше не искать, — услышал он в ответ. — Башку ему проломили. И в речку с грузом кинули. Неизвестно, всплыл бы он еще или нет, если бы не чистка. Речка-то у нас тихая. Да и хлама на дне много скопилось. Так бы и остался среди этого мусора твой охранник, если бы не чистка. Веревка-то, которой у него к ногам груз был привязан, зацепилась за ржавый остов катера, который неведомо сколько уже на дне реки лежал. Течение его не. утянуло.
— Постой! — перебил его Рушников. — Ничего не понимаю. Какая чистка? Что за трос?
В процессе разговора выяснилось, что Рушникову, можно сказать, сказочно повезло. Именно сегодня захламленное до последней степени, а когда-то судоходное русло речки Карповки было решено прочистить по всей длине и углубить, где это было необходимо. То есть вообще-то работы велись уже давно. Еще с осени. Но зимой их приостановили, а вот весной возобновили. Но пока раскачались, пока привели после зимовки технику в порядок, в общем, к работе приступили только сегодня. И тут же получили подарочек. Вместе с остовом ржавого и разваливающегося на части затонувшего катера кран вытащил из воды тело молодого мужчины.
— В воду его сбросили уже после смерти, — сказал опер, звонивший Рушникову. — Река тут тихая. Течения почти нет. Да еще говорю, веревка за обломки катера зацепилась. Место тоже уединенное. Судя по состоянию, он пробыл в воде не больше нескольких суток. Так что мы оперативно сняли с него отпечаточки. И о-па! Нашелся наш товарищ.
— Он что, был у нас в картотеке? — удивился Рушников.
— По малолетке числилась за ним драка с нанесением противнику легких телесных повреждений, — сказал опер. — Ничего ужасного. Но пальчики этого Толика у нас в картотеке сохранились. Иногда вот думаю, а как будет хорошо, когда все население дружными рядами сдаст свои отпечаточки. Чуть кто наследил, убийство там или кража, сразу же выдернем всех участничков, чьи отпечатки имеются на месте преступления. Устроим очную ставочку, и все в порядке.
Несмотря на привычку употреблять в речи уменьшительно-ласкательные словечки, опер производил впечатление толкового парня. Недаром же он сообразил: сначала проверить отпечатки пальцев, а не сбагрить труп своему коллеге.
— Предварительно могу сказать, что убийство было совершено посредством нанесения удара по голове жертвы сзади тяжелым предметом, — просветил сообразительный опер Рушникова. — Ну так что? Забираешь свое тело?
— Забираю, — решительно кивнул Рушников. — А насчет отпечатков ты это зря размечтался. Уже сейчас полно хирургов, которые тебе все пальцы на руках и ногах так перерисуют, что в жизни по его отпечаткам не установишь, что это вообще за личность такая.
— Так это же в первую очередь и будет выглядеть подозрительно! — воскликнул опер. — Раз в картотеке нет отпечатков, значит, пальцы не родные! Сечешь?
Но Рушникову некогда было вдаваться в полемику.
Его ждал свеженький труп, который нужно было немедленно передать экспертам. Поэтому он еще раз поблагодарил коллег за подарок, поклялся, что с него причитается, и ушел…
* * *
Выслушав обстоятельный рассказ подруг об их поисках, Аглая вынесла вердикт:
— Значит, этот Игорь был в Питере, когда убили Ленку.
— И Георгина тоже! — напомнила ей Мариша. — Она тоже была в Питере!
— Да, и она тоже, — сказала Аглая.
— Очень подозрительно вся эта махинация выглядит, — сказала Инна. — Живет себе Игорь у себя в Крыму — то в Ялте, то в Бахчисарае, а потом приезжает в Питер, и именно в эти дни убивают его бывшую любовницу. А его вторая любовница в это время тоже летит в Питер. И тоже находится тут, когда убивают Ленку.
— Да, если предположить, что Игорь связан с убийством Лены, а Георгина связана с Игорем, может быть, она и есть та девка, которая увезла нашего Толика в неизвестном направлении из дома его любовницы Олеси? — подала голос Инна.
— Но ее никто не видел, — сказала Мариша.
— Сосед Олеси сидел у окна, — напомнила ей Инна. — Покажем ему фотку?
— Девочки, мне одной не успеть! — взмолилась Аглая. — Я думала, что подруги Светланы Арнольдовны придут помочь. Или родственницы. Но вы же видите, что это за народ. Так что самим придется салаты резать.
— — Чего их резать? — махнула рукой Инна. — В магазине купим. Мы только напечем блинов. И кисель сварим. Раз уж такая традиция. А салаты резать — это роскошь.
— Вот в магазинах салаты покупать точно роскошь, — возразила Аглая.
Договорились так, Инна с Аглаей остаются на хозяйстве. А Мариша в связи с ее полной непригодностью в качестве кулинарки, что было уже проверено практикой, отправляется в гости к Олесе и ее соседу. Вести расследования у Мариши получалось гораздо лучше, чем строгать колбасу в салат. Таким образом, уже через полчаса Мариша стучалась в дверь Олесиной комнаты. Она отлично помнила, что именно в ее руках находится счастье этой парочки. Впрочем, как быстро выяснилось, они обошлись и без нее. Олеся сидела дома на диване.
Рядом с ней сидел Илья. Теперь вместо промасленных штанов на нем были модные «левики», а вместо грязной и рваной футболки его широкие плечи уютно обтягивала темная толстовка. Олеся с Ильей держались за руки и, кажется, были совершенно счастливы.
Олеся подняла глаза, и Мариша поняла, что Толик покинул сердце девушки, уступив все его целиком до последнего уголка новому кавалеру. Ничего против этого Мариша не имела. Она лишь хотела, чтобы Илья попытался вспомнить, эту ли девушку он видел с Толиком в тот день, когда тот смылся от Олеси.
— Не знаю, — безмятежно улыбаясь, сказал Илья, рассмотрев фотографию Георгины. — В общем-то похожа. Но я ведь видел ее издалека. И больше смотрел на ее машину.
Потом он еще прибавил, что отныне вообще не хочет смотреть ни на каких других женщин, кроме своей любимой, своей ягодки, своей рыбки, своей Олеси. Маришу, признаться, от такого приторного сиропа, в котором буквально купались влюбленные, затошнило.
И она с ними распрощалась. У них и без нее все было хорошо. А ей еще предстояло выловить убийцу. Выйдя из квартиры, Мариша спустилась во двор и огляделась.
Чутье ее не подвело. Во дворе в укромном закутке сидели несколько бабок. Закуток был до того мал, что все бабки в нем не умещались. Поэтому часть бабуль выплеснулась наружу. К ним-то Мариша и направилась.
— Уголовный розыск, — представилась она, слегка вытащив из сумочки зеркальце в красной обложке.
Красной кожаной обложки для бабок оказалось достаточно, чтобы проникнуться к Марише доверием и рассказать ей с десяток страшных тайн местного двора.
Благодаря своему зеркальцу Мариша узнала, что Аркаша из четвертой квартиры — вор, тащит со своего склада, где работает сторожем, все, что не успел утащить его директор. А притащив домой, напивается, а потом колотит жену. А в седьмой квартире поселились террористы, которые прикрываются маской честных или относительно честных торговцев арбузами. А что это за арбузы у них такие, если всюду они по восемь рублей за килограмм, а эти торговцы и по пять отдадут. Точно жулики! Или террористы! Или то и другое, так сказать, в одном флаконе. А еще младшенький сынок Лаковых все время дырявит покрышки в соседских машинах.
В этом старухи его поддерживали, потому что владельцы машин тоже те еще гуси и под окнами воняют своими машинами, но на парнишку старухи все равно наябедничали.
В общем, Марише удалось узнать массу интересного. И она узнала бы еще больше, если бы у нее хватило терпения. Потому что в этом дворе, судя по рассказам бабок, честных людей вообще не было. Но оказывается, Мариша слегка ошиблась, сделав поспешные выводы и не дослушав бабок до конца.
— Меня интересует девушка Олеся из двадцать седьмой квартиры, — сказала она. — Вы ее знаете?
Бабки замолчали, неодобрительно поджав губы и о чем-то думая.
— Надо же, — наконец сказала одна из них. — А я-то еще радовалась, что хоть одна хорошая и порядочная девушка в нашем доме есть. Надо же! Обманула она меня, выходит.
И бабка ожесточенно нахмурилась, явно давая себе страшную клятву отныне не позволить обмануть свою бдительность ни единой живой душе, как бы ловко она ни притворялась.
— А что Олеся натворила, что ею милиция интересуется? — спросила у Мариши вторая старуха. — Действительно, ведь приличная с виду девушка.
— Нет, сама Олеся ни в чем не виновата, — быстренько реабилитировала Олесю Мариша.
А то с этих гарпий еще станется преследовать бедняжку, когда у нее только-только все налаживаться стало. Да еще Илье про Олесю чего-нибудь наплетут, не разобравшись толком. И, испугавшись, Мариша произнесла:
— Олеся ни в чем не замешана. Это все ее доброта.
Приютила на время у себя одного дальнего родственника. Ранили его грабители. А Олеся ведь медицинский работник. Вот и не смогла нарушить клятву Гиппократа. А потом этого парня преступники все-таки похитили. Да так хитро сделали! Заслали одну женщину. Он — мужчина, ясное дело, клюнул на нее. Выманила она его во двор, а тут его и похитили. Вот она, эта преступница, посмотрите.
И Мариша вытащила из кармана фотографию. Некоторое время бабки напряженно всматривались в лицо Георгины. Мариша с не меньшим напряжением ждала, когда они что-нибудь скажут. И дождалась!
— Точно! — удовлетворенно сказала одна из старух. — Крутилась эта краля в нашем дворе. Видела я ее.
— И я видела, — согласилась вторая бабка. — Только волосья перекрасила! И стрижку другую сделала.
— Но все равно это она, — уверенно сказала первая бабка, обращаясь к Марише. — Мужчину ее маскарад еще бы мог обмануть. Но и я сама, и мои подруги, как седина у нас у всех полезла, столько раз волосы в разный цвет красили, что теперь в этом деле я эксперт.
Как ни выкрасись, а я знакомое лицо все равно угляжу.
Натренировалась уж.
— Еще бы! — поддакнула ее подружка. — За столько-то лет!
Первая бабка кинула на нее хмурый взгляд. Но Мариша не дала разгореться ссоре.
— Значит, вы уверены, что это та самая женщина, которая была у вас во дворе несколькими днями раньше? — уточнила она у старух.
— Уж будьте уверены, эта самая тут и крутилась, — сказала бабка.
— И она дождалась мужчину и увезла его? — спросила Мариша.
Но в рядах бабок наступило замешательство.
— Вот насчет мужчины не скажу, — наконец произнесла одна из них. — Девка эта во дворе крутилась.
Это точно. Но как уехала, мы не видели.
— Как раз в это время кошка из шестнадцатой квартиры с окна упала, за карниз зацепилась и орала на весь двор, — вступила в разговор третья бабка. — Пока мы ее ловили да хозяйке возвращали, та девица уже и смылась.
— На машине она уехала, — помотала головой еще одна бабка, подошедшая к остальным позднее и молчавшая до сих пор. — Я еще тогда подумала: и откуда это у такой вульгарной девки такая красивая машина?
— А какая у нее была машина? — повернулась к ней Мариша.
— Да серо-голубая такая, — пожала плечами бабка. — Спереди четыре кольца вместе. Вроде как олимпийские, только не пять, а четыре и в один ряд.
— Понятно, — кивнула Мариша.
Сомнений больше не было. Георгина и была той женщиной, которая увезла Толика на «Ауди» и которую видел из своего окна Илья. Оставалось теперь выяснить, зачем Георгине это могло понадобиться. Вывод напрашивался сам собой. Потому что ее об этом попросил Игорь. Или потому что Толик был свидетелем того, как Георгина убивает Лену — свою соперницу за место в сердце, жизни и бумажнике Игоря. А могло быть, что Игорь с Георгиной действовали заодно. И вот этот последний вариант интересовал Маришу больше всего.
* * *
Арлен целый день провел в дороге и порядком устал. Даже если ты дельфин, и тебя везут в небольшом бассейне, и не приходится самому шевелиться, дорога все равно выматывает. К тому же Арлена мучила неизвестность. Он не понимал, что с ним происходит, но чувствовал — что-то важное. Вчера его забрали из маленького бассейна, в котором, конечно, было скучновато, но к которому он уже начал привыкать. И даже подружился с юношей, приходившим кормить его три раза в день. И вот теперь новая разлука, переезд. Арлен был от природы любопытен, но, когда вокруг было темно и пахло разогретым машинным маслом и прочей гадостью, он нервничал и скучал. И вот наконец он почувствовал море. Потом они долго плыли, и наконец его снова выпустили в бассейн.
— Где тут наш новичок?! — услышал он громкий голос, и в зал вошел рослый бородатый мужчина. — Как его здоровье? Надеюсь, этот не такой слабый, каких раньше присылали?
Почему-то этот человек сразу же не понравился Арлену, хотя обычно дельфин был благодушно расположен к людям.
— Наконец-то вы его привезли! — заявил Бородач, обращаясь к сопровождавшим Арлена людям. — Нам пришлось долго ждать. Что вы там себе думаете?
— Не все так просто, как вам кажется, — сказал один из мужчин.
— Мне-то ничего не кажется! — загрохотал Бородач. — Я просто работаю. Это вы, ученые, все Что-то мудрите!
— Если бы вы лучше следили за своими людьми, вам бы не пришлось забрасывать нас просьбами прислать вам нового дельфина, — вставил мужчина.
— Намекаете на ту историю с самкой афалины? — возмутился Бородач. — Но я же вам сотни раз объяснял, она погибла в результате несчастного случая. К тому же я в тот раз потерял одного своего ценного сотрудника.
— Вам видней, но было бы лучше, чтобы подобная история не повторилась, — холодно сказал мужчина.
После этого он кивнул на прощание и направился к выходу. Дождавшись, пока посетители выйдут, Бородач обратился к своему спутнику:
— Ты это слышал? Что они себе позволяют?
— Они вправе быть недовольными, — пожал плечами мужчина. — Дельфин стоит немалых денег. А проект в целом поглощает их слишком много. Они не могут разбазаривать деньги из предусмотренного бюджета.
— Ты бы уж лучше молчал! — недовольно фыркнул в ответ Бородач. — Именно твоя девка допустила, чтобы дельфин погиб.
— Хочу напомнить, что и она сама в тот раз погибла вместе со своим дельфином, — сказал второй мужчина.
Арлен очень удивился, когда услышал эти слова.
Этот человек определенно врал. Дельфин знал, что люди часто обманывают друг друга. Но он никогда не чувствовал, чтобы человек при этом так боялся, что его разоблачат. И все равно продолжал лгать. Но Бородач ничего подобного не почувствовал. Он лишь хмыкнул в ответ и тоже направился к выходу. Второй мужчина помедлил возле Арлена, но затем двинулся следом за Бородачом. И вскоре Арлен остался наедине с самим собой и со своими мыслями.
* * *
Похороны Светланы Арнольдовны и Елены были назначены на один день. Аглая даже договорилась, чтобы места на кладбище им тоже выделили рядом. И не где-то на окраинах, а на уютном обсаженном березками пятачке. Сколько ей пришлось заплатить за этот пятачок, подруги даже не стали спрашивать. Аглая коротко сказала, что Светлана Арнольдовна не стала бы скупиться на похороны любимой внучки и тем более на свои собственные похороны. Поэтому все должно быть по высшему разряду.
Но увы, картину портили родственники, плохо оправившиеся после желудочного расстройства и нестройными рядами явившиеся сначала в церковь, а потом прибывшие на кладбище. Их зеленые лица мелькали среди кустов то тут, то там. Разумеется, они старательно пытались изобразить на лицах скорбь, но ничего, кроме мучительного вопроса, кому же, сколько и чего из имущества Светланы Арнольдовны, а теперь, выходит, их личного имущества пришлось Аглае продать, чтобы приобрести и этот склеп, и сделать красивую чугунную ограду, и поставить памятник, на их лицах не отражалось. А еще их постоянно интересовал один вопрос: где тут поблизости туалет.
Впрочем, кроме родственников, на кладбище появились еще и подруги Светланы Арнольдовны. Вот они были печальны. Но так как все они были преклонного возраста и за свою жизнь побывали на многих похоронах, то особой скорби тоже не испытывали. Пожалуй, искренне оплакивала Светлану Арнольдовну только Аглая. А на похороны Ленки Мариша пригласила своих одноклассников. Пришли не все, но те, кто пришел, были подавлены случившимся. И недоуменно смотрели на толпу зеленолицых родственников, сдержанно гудевшую поодаль.
Поминки было решено сократить. Родственникам не терпелось начать делить наследство. Однако подруги Светланы Арнольдовны такую спешку не приветствовали и решительно настояли на том, чтобы тоже остаться. Остаться и проследить, как бы церемония раздела имущества не закончилась скандальной дракой. Первой взяла слово решительно настроенная молодящаяся дамочка — дочь сестры Светланы Арнольдовны. Она единственная не пила угощения Аглаи и теперь чувствовала себя, в отличие от остальных, превосходно.
— Мама десятки раз рассказывала мне о том, что у нее есть родная сестра, которая живет с ней в одном городе и которую мама не видела уже много лет, — начала она. — И как жаль, что при жизни Светлана Арнольдовна так и не сумела повидаться со своей сестрой и моей мамой — Анной Борисовной.
— Очень жаль, — покачали головами остальные родственники.
— Что? — внезапно воскликнула Мариша; — Какая еще Анна Борисовна?
— Моя мать! — высокомерно ответила дамочка. — Ее звали Анна Борисовна. А что вас, милочка, так удивляет?
