Глава десятая
Следующее утро ознаменовалось приездом дочери Татьяны. Она оказалась вполне рослым для своих двенадцати лет подростком, с улыбчивым лицом, смеющимися глазами и задорными многочисленными косичками, которые торчали у нее по всей голове. Первым делом она кинулась к матери и повисла у нее на шее, осыпая поцелуями.
— Симка! — воскликнула Татьяна. — Господи! Откуда ты взялась? Я ждала тебя только завтра.
— Сбежала из лагеря! — махнула рукой Сима. — Как я могла там оставаться и ждать, когда за мной приедут, когда у нас в доме такое событие. Я не могу упустить ни минутки. Да и вообще, в этом лагере была жуткая скучища.
— Но воспитательницы?.. — пробормотала Татьяна. — Как они тебя отпустили? Что ты им сказала?
— Ничего, — удивилась Сима.
— Ничего? — с ужасом переспросила Татьяна. — Они что, теперь думают, что тебя украли?
— Вовсе нет, я им оставила записку, что еду домой. А вещи заберу после. Мамочка, как я счастлива! — восклицала она. — Ты просто молодец, что снова решила выйти замуж. Я хочу, чтобы на этот раз тебе повезло.
— Обязательно повезет, — сказала Татьяна. — Но как ты добралась до Афин?
— Сначала на машинах, а потом на поезде, — ответила Сима. — А что тут такого?
— На каких машинах? — спросила Татьяна, холодея.
— Ну, какие попадались по дороге, на тех и доехала! — беззаботно ответила Сима.
— Тебя же могли обидеть! — испугалась Татьяна. — Ты соображаешь, что с тобой могло случиться? Тебя могли увезти за тридевять земель и неизвестно, где бы я тебя искала! Господи! Что за ребенок!
— Ну, мама! Все же обошлось! Не сердись, — смеялась Сима.
— Тебе нужна наконец твердая мужская рука, — со вздохом признала Татьяна. — Ты у меня вконец распустилась. Пойдем, я познакомлю тебя с Валентином.
— С Валентином? — удивилась Сима. — Кто это?
— Мой жених, — ответила Татьяна.
— Но ты мне писала, что твоего жениха зовут Михаил, — возразила Сима. — Я точно помню, что Михаил.
— Валентин — это его второе имя, — поспешно ответила Татьяна. — И оно мне больше нравится. А тебе?
— Мне тоже, — с довольным видом кивнула Сима.
— Ну и отлично, — сказала Татьяна, взяв дочь за руку. — Так и будем его звать. Валентин. Договорились?
— Так ты больше на меня не сердишься? — спросила Сима.
— Как я могу на тебя сердиться, солнышко ты мое! — обняла дочь Татьяна. — Конечно, не сержусь. Я просто за тебя волнуюсь. Пообещай мне больше никогда не убегать из лагеря одна.
— Ладно, — ответила Сима.
— Обещаешь? — строго спросила мать.
Сима кивнула, явно не чувствуя за собой никакой вины.
— Мама, а можно мне на свадьбу пригласить моих подруг? — теребила она мать. — Ну хотя бы нескольких. Самых близких.
— Зови, — согласилась Татьяна. — Несколько лишних человек уже роли не сыграют.
И она повела дочь знакомиться с Валентином.
— Рослая какая дочь у Татьяны, — задумчиво сказала Мариша. — Сколько ей лет?
— Не помню, — ответила Инна. — Около двенадцати.
— Но Татьяна права, девчонка действительно бедовая. Черт знает что с ней могло бы приключиться, пока она добиралась до дома.
Валентин пришел в восторг от того, что у него такая взрослая и красивая дочь. Он вообще последнее время приходил в восторг по малейшему поводу и выглядел, на взгляд подруг, окончательно поглупевшим.
— Мама, а Харита уже приехала? — спросила Сима, когда процесс знакомства с Валентином был закончен и оба будущих родственника, явно понравившиеся друг другу, стояли на лужайке перед домом.
— Приехала, — кивнула Татьяна. — Но с утра куда-то делась.
— Я могу пойти ее поискать! — предложил Валентин.
— Не нужно, — ответила Татьяна. — Харита часто исчезает незаметно. Она не любит, когда все знают, куда она направляется. Но она вернется.
— Жаль, — пробормотала Сима. — Жаль, что она ушла. Я по ней соскучилась. А когда она вернется?
— Думаю, что к вечеру, — сказала Мариша. — Я случайно столкнулась с ней вчера вечером в кухне, и она сказала, что утром пойдет на базар. Ей нужны какие-то травы.
Но Харита не вернулась ни днем, ни вечером, а когда стемнело и ее все еще не было, Татьяна начала заметно тревожиться.
— Харита уже старенькая, — сказала она. — Вдруг с ней что-то случилось? Нужно обзвонить все городские больницы.
И она отправилась обзванивать больницы. А вместо Хариты приехали Фред и Костик, которые весь день где-то отсутствовали. Мариша с Инной с восторгом восприняли их появление и потащили мужчин к себе в комнату.
— Это единственное спокойное место, где мы можем поговорить, — объяснила им Инна. — Везде царит полный бедлам. На приличный ужин тут тоже рассчитывать не приходится. Повара заняты изготовлением каких-то шедевров к свадьбе. А прислуга помогает декораторам украшать дом и сад.
— И о чем вы хотели поговорить с нами? — спросил у подруг Костик.
— Где вы были целый день? — спросила Мариша. — Верней, мы догадываемся. Но хотим узнать подробности.
— Ну что же, — вздохнул Костик. — Не вижу причины, почему бы и не удовлетворить ваше любопытство. А то ведь вы такие особы, что сами начнете выяснять.
Подруги согласно кивнули.
— Так вот, Николая греческая полиция отпустила. Его вину в отравлении Михаила доказать не удалось. Теперь он может покинуть страну в любое время. Как уже сделали его приятели — Вадик с Петром.
— Они уехали?! — воскликнули подруги.
— Да, — кивнул Костик. — Мы не видели причин, почему бы им этого не сделать. В местной полиции они не мелькали, так что и проблем, которые бы пришлось улаживать, не было. Мы ведь все решили между собой. Вадик с Петром помогли нам поймать Янниса, и мы в свою очередь сдержали свое слово и отпустили их. К тому же эта троица: Николай, Петр и Вадик уже и так достаточно наказаны тем, что брильянты остались где-то в тайнике у Янниса. А маска, за которую они ему заплатили, снова вернулась в музей.
— Контрабанда брильянтов, конечно, тоже преступление, — вступил в беседу Фред. — Но я думаю, что у них будет достаточно проблем и дома, когда придется возвращать долги. Ведь часть брильянтов они купили на деньги, одолженные под проценты. В надежде получить маску Агамемнона и основательно разбогатеть.
— Интересно, а как они собирались вывезти маску из страны? — спросила Мариша.
— Завладев маской, они должны были сообщить об этом знакомому питерскому коллекционеру, который и сделал заказ. Затем он сам должен был ломать голову, как вывезти шедевр из страны.
— А Яннис? — спросила Мариша. — Что с ним?
— О! — протянул Костик. — У него сейчас большие проблемы. Господин Элли твердо уверился, что Яннис хотел подставить его, когда привез к нему в дом вас. Так что теперь эти двое сваливают вину друг на друга. Впрочем, господину Элли поставлял девушек не один Яннис. Были и другие проходимцы. Часть их уже арестована, часть будет арестована в ближайшее время. И все они предстанут перед судом.
— Вместе с господином Элли? — спросила Мариша.
— Да, ему не повезло, в его доме было столько видеокамер, что покупка некоторых девушек запечатлена на них, — сказал Костик. — Так что ему не отвертеться. Не знаю, получит он тюремный срок или адвокатам удастся вытащить его на свободу, заплатив штраф и возмещение морального ущерба всем девушкам, но так или иначе о своей карьере он в ближайшее время может забыть.
— А что же с несчастными мужьями Татьяны? — спросила Мариша. — Яннис признался в их убийстве?
— Самое забавное, что он клянется, будто не прикладывал к этому рук, — сказал Костик. — Говорит, что всему виной несчастные случаи. А он всего лишь воспользовался страхом, который испытывала перед ним Татьяна. Да еще и уверяет, что деньги она давала ему добровольно. В счет их прошлых теплых отношений и просто потому, что до сих пор любит его.
— И доказать, что он врет, невозможно? — разочарованно спросила Инна.
— Не думаю, что это нужно, — хмыкнул Костик. — Яннису за совершенные им преступления и так грозит пожизненное заключение. Причем без права амнистии, так как, украв маску Агамемнона из музея, он посягнул на национальное достояние своей страны.
— Так ему и надо, — кровожадно сказала Инна. — А куда он спрятал брильянты, неизвестно?
Костик отрицательно покачал головой.
— Это случилось в то время, когда за Яннисом никто не следил, — ответил он.
— Ну и бог с ними! — махнула рукой Мариша, но Инна нахмурилась и промолчала.
— А скоро будет суд над господином Элли? — спросила Мариша.
— Судебная волокита в Греции обычное дело, — сказал Фред. — Но для господина Элли будет сделано исключение. Суд назначат в самое ближайшее время, как только бумаги будут готовы. Над этим мы сегодня и работали весь день. Думаю, что после свадьбы Валентина и Татьяны вы и остальные девушки уже сможете в самом скором времени покинуть Грецию.
— Слава богу! — воскликнула Мариша. — А то я уж думала, что нам придется гостить у Татьяны еще несколько месяцев, а то и лет.
— Кстати, а где Валентин? — спросил у подруг Костик. — Мне нужно с ним поговорить.
— Он вместе с Татьяной обзванивает больницы, — ответила Мариша.
— А что? — встревожился Костик. — Кто-то заболел?
— Нет, но пропала гостья Татьяны. Странная такая бабка. Занимается любовными зельями и, говорят, знаменита чуть ли не на всю Грецию. А так как она старенькая, то Татьяна вбила себе в голову, что с Харитой могло случиться что-то плохое.
Костик с Фредом все же отправились к Валентину, а подруги пошли прогуляться к бассейну. Там они застали Симу, которая весело играла со щенком.
— Пока тебя не было, мы назвали его Етти, — сказала Мариша. — Но ты можешь звать его как-то иначе. Он еще маленький и быстро привыкнет к другому имени.
— Нет, зачем, — пожала плечами Сима. — Пусть будет Етти. Мне нравится это имя.
А вы тоже из России? — спросила она у подруг. — Вы ехали на одном корабле с Валентином?
Девушки кивнули.
— Ну и как он вам? — спросила Сима, гладя собаку и не поднимая глаз на подруг.
— А в чем дело? — удивилась Мариша.
— Видите ли, прошлые мамины мужья не слишком любили мою маму, — сказала Сима. — То есть они делали вид, что любят. Но мне кажется, что гораздо больше их привлекали ее деньги. И мне бы хотелось, чтобы Валентин полюбил маму не ради ее денег, а ради нее самой.
— Валентин — отличный человек, — заверила девочку Мариша. — И он женится на твоей маме не ради ее денег. Харита так и сказала.
— Да? — подняла голову Сима. — Вы с ней разговаривали? Что она вам сказала?
— Переживала, что у твоей матери совсем не осталось того любовного зелья, которое она ей давала, — хмыкнула Мариша и тут же получила толчок в бок от Инны.
— Думай, что говоришь, — прошептала подруга. — Перед тобой невинный ребенок. А ты сейчас начнешь перед ней распинаться о зелье, которое необходимо, чтобы поддержать мужскую силу Валентина. Еще про простатит девочке лекцию прочитай.
— И не собиралась, — прошептала в ответ Мариша.
— Я знаю, про какое зелье говорила Харита, — не слушая перешептывания подруг, сказала Сима. — Харита часто давала маме этот порошок, чтобы мужчина доставлял бы женщине удовольствие в постели. Харита уверяет, что порошок действует безотказно и на все сто процентов, когда двое и в самом деле любят друг друга. Ладно, пойду все-таки поищу Валентина.
И она ушла. А подруги, немного оправившись от услышанного, отправились искать Татьяну.
— Интересно, Татьяна в курсе того, что ее дочь отлично разбирается во всех этих любовных снадобьях, которые поставляет Харита? — задумчиво проговорила Мариша.
— Сейчас спросим, — решила Инна.
Но Татьяну они застали чуть ли не в слезах. И ей было не до разговоров о воспитании своей дочери.
— Ни в одну больницу Харита не попадала! — сообщила она девушкам. — Ночь на дворе, а Хариты все нет. В ее возрасте…
— Что касается ее возраста, то я бы и в свои лучшие годы не смогла с такой силой лупить в барабан, с какой лупила она! — заявила Инна. — Так что не переживай, найдется твоя Харита.
Но Татьяна все равно переживала.
— Я не лягу спать, пока она не появится, — сказала она подругам. — А утром поеду к ней. Может быть, она решила зачем-то вернуться домой.
В это время появился Валентин.
— Твоя дочь просто чудо, — заявил он Татьяне. — Поблагодарила меня за щенка. Я не стал ей говорить, что щенка ей вез другой мужчина.
— И правильно, — кивнула Татьяна. — Фотографии Михаила у нее не было. А я ей сказала, что Михаил твое второе имя. Но сейчас меня заботит только Харита.
— Милая, а ужинать мы будем? — спросил Валентин. — Дом полон гостей, а мы за всеми хлопотами, кажется, покормили их всего один раз. В обед.
Татьяна отправилась на кухню, чтобы там собрали поздний ужин для тех, кто не успел перекусить в другом месте. Таковых оказалось человек тридцать. Так что за столом собралось полно народу. На ужин подали сыр, жареную баранину в остро пахнущем соусе, оливки, салат из помидоров и перца. А также филе отварной рыбы под майонезом. И различные колбасы. Все это запивалось большим количеством вина, потому что почти каждый гость обязательно желал выпить за здоровье Татьяны и Валентина и пожелать им долгих лет счастья. Хотя до свадьбы оставалось еще несколько дней, но гости явно начали праздновать ее заранее.
— Ты заметила, Симе пришелся по душе ее новый папаша, — сказала Мариша Инне. — Она весь вечер крутится возле него. Надеюсь, что у этой семьи все получится.
После ужина прислуга принялась убирать грязную посуду со стола, а остальные разбрелись по своим комнатам. Одна Татьяна словно стойкий оловянный солдатик сидела в гостиной возле телефона, ожидая появления Хариты или звонка от нее. Напрасно Валентин звал ее в спальню. Татьяна была не в том настроении, чтобы предаваться любовным утехам. Наконец, отправив дочь спать и пожелав ей спокойной ночи, она заглянула к Валентину. Тот лежал весь бледный и покрытый капельками пота.
— Что с тобой? — удивилась Татьяна. — Ты выглядишь совсем неважно.
— Живот болит, — пожаловался Валентин. — Должно быть, эта баранина на ночь глядя, да еще вино, которое я выпил…
И он скорчился от боли.
— Ты совсем плох! — испугалась Татьяна. — Я вызову врача!
— Не надо, — прошептал Валентин, но Татьяна уже умчалась.
Врач приехал довольно быстро. Особенно по греческим меркам. Он осмотрел больного и вынес диагноз:
— Немедленно в больницу! Налицо пищевое отравление!
Валентина, несмотря на его крики, что он чувствует себя уже значительно лучше, почти совсем хорошо и в греческую больницу не поедет, уложили на носилки и унесли. Татьяна поехала с ним, поручив подругам встретить Хариту, если она вернется. Подруги остались ждать. Но вместо Хариты позвонила сама Татьяна.
— Валентину сделали промывание желудка, но он все еще очень плох, — сказала она. — И сейчас ему поставили капельницу, чтобы полностью очистить кровь от той заразы, которая попала к нему в организм. А все остальные в доме здоровы?
— Здоровы, — ответила Мариша. — Во всяком случае, болезненных стонов не слышно.
Минут через двадцать снова раздался звонок от Татьяны. На этот раз к телефону подошла Инна.
— Валентину стало немного лучше, — услышала она в трубке Татьянин голос. — Но врачи не понимают, что с ним было. Говорят, что на пищевое отравление не похоже.
— А со всеми остальными полный порядок, — сказала Инна. — Все спят. И никто на боль не жалуется.
— Ну и слава богу, — сказала Татьяна. — А Харита не звонила?
— Нет, — ответила Инна.
— А вы сами как?
— Мы в полном порядке, — заверила ее Инна.
— Я вам еще позвоню, — сказала Татьяна и повесила трубку.
Телефонный звонок разбудил Костика, который остался ночевать в доме Татьяны.
— Кто звонил? — хмуро спросил он у подруг.
— Татьяна, — ответили подруги. — Врачи не понимают, что с Валентином. Говорят, что на пищевое отравление это не похоже.
— Эти мне врачи, они… — проворчал Костик и вдруг замолк.
— Что? — затормошили его подруги. — Что ты надумал?
Но Костик, не отвечая, помчался на кухню. Подруги последовали за ним.
— Где повар, который готовил ужин? — ворвавшись в абсолютно пустую кухню, завопил Костик.
— Он уже давно спит, — сказала Мариша. — День для всех был очень тяжелый. И вообще, зачем он тебе? Ты ответишь в конце концов?
— Где спит повар? — продолжал бушевать Костик.
— Откуда нам знать? — оскорбились подруги.
— Срочно! — кричал Костик. — Найдите мне его!
Но подругам не пришлось самим разыскивать повара. На вопли Костика в кухню и так начал собираться народ. В скором времени туда же пожаловал и повар, сонно протирая глаза и осведомляясь о причине тревоги. Ни по-русски, ни по-английски он не говорил. Пришлось разбудить Киру, которая владела как русским, так и греческим. С ее помощью Костик устроил повару допрос.
Главным образом его интересовало, что именно ел и пил за ужином Валентин. Повар принялся горячо жестикулировать руками, объясняя, что он не следит за тем, что именно и кто из гостей что ел. В его задачу входит приготовить еду, а на стол ее подают уже служанки. Тогда Костик переключился на служанок. Те тоже ничем не смогли ему помочь, лишь сказав, что Валентин пил и ел абсолютно то же самое, что и все остальные гости.
— Где его грязная посуда? — закричал Костик.
В ответ у служанок сделались лица, словно они беседуют с душевно больным человеком. Жалостливые и немного раздраженные.
— Посуда уже вся вымыта, — объяснила одна из служанок. — Мы ее вымыли сразу же после ужина.
Костик в сердцах заявил, что когда нужно, то ни от кого порядка не дождешься. А тут чистоплотность поперла сверх всякой меры.
— Что ты на них взъелся? — спросила Инна. — В чем ты их подозреваешь? Что Валентина отравили?
— А сама вдумайся! — вспылил Костик. — Сначала отравили Михаила, который едет свататься к Татьяне. А потом попадает в больницу мой друг, который тоже, между прочим, по вашему наущению, стал женихом Татьяны.
— Что ты плетешь?! — возмутилась Инна. — Среди тех, кто плыл на «Аристотеле», и тех, кто живет сейчас в доме Татьяны, нет ни одного…
И тут она замолкла.
— Ты что, считаешь, что это мы отравили Михаила, а потом и Валентина в придачу? — спросила она у Костика.
— Я ничего не считаю, — сердился Костик. — Но я знаю одно: мой друг попал в больницу в то время, как все остальные, кто ужинал сегодня, спокойно улеглись спать, не испытывая ни малейшего недомогания.
— Тут ты все равно ничего уже не выяснишь, — сказала Мариша. — Звони в полицию, тому следователю, который занимается делом об отравлении Михаила. Уточни у него состав яда, который был подсыпан в вино Михаила, и мчись в больницу.
Костик так и сделал. К счастью, в полиции уже хорошо знали Костика и без лишних проволочек дали домашний телефон следователя Акритаса, который занимался делом Михаила. Тот спал. К телефону подошла супруга. Костику снова пришлось прибегнуть к помощи Киры, чтобы объяснить, чего он хочет. В конце концов следователь Акритас был разбужен, введен в курс дела и согласился приехать в больницу, захватив с собой папку с делом об убийстве Михаила.
— Мы поедем с тобой! — заявила Инна.
— Поехали, — кивнул Костик. — Все равно ведь не отвяжетесь. Кира, ты тоже поедешь с нами.
До больницы, где страдал бедный Валентин, они добрались всего за полчаса благодаря ежеминутным указаниям Татьяны, где именно нужно свернуть, а где развернуться, которые она давала Марише по сотовому, а та передавала Костику. Иногда, правда, с некоторым опозданием. И приходилось тормозить. Костик ворвался в палату реанимации, где лежал Валентин, и с облегчением убедился, что тот еще жив и даже дышит, хотя и слабо.
— Сейчас сюда приедет следователь Акритас, — сказал Костик другу.
— Зачем? — прошептал одними губами Валентин. — Ты считаешь… что меня хотели отравить… как и Михаила?
Но ответить Костику не удалось, потому что явился Акритас с бумагами под мышкой. И Костик немедленно потащил его и Киру к врачам.
— Какой ужас! — сказала Татьяна. — Что за рок меня преследует? Неужели они и в самом деле выяснят, что Валентина пытались отравить?
Подруги пожали плечами. А Инна обратилась к обмотанному проводками Валентину:
— Валентин, я хочу, чтобы ты заранее знал, что мы с Маришей против тебя лично ничего такого не замышляли. И против Михаила тоже. Ты же не думаешь, что мы настолько озверели, чтобы лить яд мужику только за то, что он немного поприставал к нам? Это что касается Михаила. А ты вообще наш друг. Зачем нам тебя травить?
— Чтобы, например, твой муж уж наверняка не узнал бы, что с вами приключилось в Афинах, — нашел в себе силы улыбнуться Валентин. — А вообще я от боли стал плохо соображать. И только сейчас случайно вспомнил, что ел, чего не ели остальные.
— И что же?! — воскликнули женщины хором.
— Верней, не ел, а выпил… вроде бы компот, но с орехами, — странным голосом сказал Валентин, виновато поглядев на Татьяну.
— Ну выпил, и что такого? — удивилась та.
— Мне принесла его твоя дочь, — ответил Валентин и умоляюще посмотрел на свою невесту. — Милая, клянусь, я не подозреваю твою дочь. Но просто это было единственное, чем мое вечернее меню отличалось от остальных. И после… мне стало плохо.
— Что за чушь! — снова хором воскликнули подруги. — Симы не было на «Аристотеле». Она не могла отравить Михаила, потому что находилась в это время в летнем лагере.
— По кораблю бегала ватага каких-то полоумных детей, сверстников Симы. Но Симы среди них не было. В этом я уверена, — сказала Мариша.
— Что за ужасы вы тут обсуждаете! — рассердилась Татьяна. — Мой ребенок не мог отравить ни Михаила, ни Валентина. Это просто совпадение. Может быть, они отравились совсем разными вещами.
В течение следующего часа три женщины мрачно молчали. И очень обрадовались, когда вернулся Костик с врачом и Кирой.
— Вот данные больничной лаборатории, пришлось поднажать на них, чтобы они написали отчет за такое короткое время, — сказал он, потрясая какими-то листками. — А вот отчет криминалистической лаборатории, которая делала вскрытие Михаила.
И он потряс другими листками.
— И что? — прошептали Инна с Маришей.
— Состав яда сходится до мельчайших подробностей! — выпалил Костик. — Ну, теперь убийца, кто бы он ни был, у меня в руках.
И он обвел глазами комнату.
— Ну а почему же в таком случае Валентин до сих пор жив? — вопросила Мариша. — Если ты утверждаешь, что и Михаил выпил тот же самый яд. Михаил умер, а Валентин жив, умирать не собирается, хотя, честно сказать, и выглядит сейчас неважно.
— Валентин получил гораздо меньшую дозу, чем Михаил, — ответил Костик. — Того свалило сразу. А Валентин почувствовал себя сначала просто скверно, потом уж плохо, а потом его быстро доставили в больницу.
— Костик, а с чем получил яд Валентин? — спросила Инна.
— С каким-то фруктовым напитком, вроде компота, — ответил Костик. — Там еще присутствовали орехи.
Стоило ему произнести эту фразу, как позади девушек послышался звук упавшего тела. Обернувшись, они увидели распростертую Татьяну, которая лежала на полу, и Валентина, который беспомощно пытался дотянуться до своей невесты.
— В чем дело? — сердито спросил Костик. — Что это с ней? Тоже отравление?
— Тот напиток, в котором был яд, дала Валентину ее дочь, — хмуро объяснила Костику Мариша.
— Сима! — поразился Костик. — Но она же еще ребенок! И зачем ей?!
Но на этот вопрос ни у одного из присутствующих не было ответа. Господин Акритас уже давно проявлял нетерпение, пытая Киру, чтобы она переводила ему, о чем говорят ее русские соотечественники. Кира, врубившись в ситуацию, пока от перевода уклонялась, делая вид, что приводит в чувство Татьяну. Подруги присоединились, сбежался медперсонал, и Татьяна пришла в себя.
— Этого не может быть! Не верю! — закричала она. — Сима в жизни не обидела ни одного живого существа. Она даже мух не убивает, ей их жалко.
— Придется ехать к тебе домой, — шепотом сказала Мариша Татьяне. — И разобраться с твоей девчонкой самим. А ты, Костик, отвлеки на какое-то время следователя. Не нужно, чтобы полиция пока знала, что это Сима дала отравленное питье Валентину. Может быть, это еще ошибка. А девчонку затаскают следователи. В нежном возрасте такой стресс!
— Да, да, — пробормотала Татьяна. — Мы поедем домой и все выясним.
— Никуда вы одни не поедете, — заявил Костик. — Я поеду с вами. Все равно господин Акритас сказал, что на нем пребывание в больнице сказалось отрицательно. Он неважно себя чувствует и поедет домой. Но ждет меня и всех нас завтра часам к двенадцати к нему в участок. Он к этому времени раздобудет квалифицированного переводчика. А то Кира его разочаровала. Он говорит, что не понимает половины из того, что она ему переводила за последнюю четверть часа.
— Вот и отлично! — буркнула Мариша. — Спасибо тебе, Кира.
Девушка кивнула.
— За все, что вы сделали для меня и остальных девушек — это сущая ерунда — не выдать вас полиции.
Оставив все еще нуждающегося в медицинской помощи Валентина в больнице, вся компания направилась домой. Всю дорогу Татьяна то и дело принималась восклицать:
— Я не верю! Не верю, что Сима могла это сделать! Господи, что с ней будет? Что будет с моей девочкой?
— Погоди ты убиваться, — успокаивала Татьяну Инна. — Может быть, Сима не сама приготовила это питье с отравой. Нужно ее спросить, кто ей дал его.
— Разговор с девочкой предоставьте вести мне! — тут же распорядился Костик, у которого уши слышали словно локаторы.
В ответ Татьяна кинула на него такой взгляд, что он поспешно прибавил:
— Вы все, конечно, тоже можете присутствовать, но в разговор прошу не вмешиваться. И вообще рта не открывать, пока я вам не позволю. Обещаете?
Женщины кивнули. Приехав к Татьяне домой, все сразу же прямым ходом направились в комнату Симы. Но там ее не было.
— Где же она? — воскликнула Татьяна. — Пропала? Или ее похитили?
— Ну ты уж совсем! — возмутилась Мариша. — Может быть, она пошла в туалет. Пойдем, поищем и найдем.
Впрочем, долго искать Симу не пришлось. Она сидела в гостиной возле телефонного аппарата и дремала, свернувшись калачиком в кресле. Етти спал рядом с ней, тоненько попискивая во сне. Услышав шаги, Сима встрепенулась и недовольно уставилась на взрослых.
— Куда вы все подевались? — сердито спросила она. — Харита до сих пор не появлялась. Я так волнуюсь! А тут еще вы исчезли! Вы что, ездили в полицию сделать заявление о ее исчезновении?
— Почти, — кивнул Костик. — Сима, скажи, а ты очень привязана к Харите?
— Конечно, — удивилась Сима. — Она же мне бабушка. И с ней всегда очень интересно. Она мне показывает целебные травы. Мы их с ней вместе собираем. Рассказывает, как их нужно смешать, чтобы получилось то или иное зелье. А что?
— Ничего, — ответил Костик. — Значит, вы много времени проводите вместе?
— Да, много, — кивнула Сима. — Даже больше, чем дома с мамой.
— Сима, а ты помнишь компот, который ты сегодня приготовила для Валентина? — спросил у девочки Костик. — Ты сама его приготовила?
— Конечно! — удивилась Сима.
И Татьяна издала сдавленный стон.
— Чего ты, мама? — удивилась Сима. — Нервы у тебя совсем уж расшатались, хочу тебе сказать. Подумаешь, компот. Я же не маленькая. Это же не опасно. Да и чего там было готовить? Честно сказать, он уже был сварен и стоял на плите. Мне нужно было добавить туда только молотых орехов и посыпать корицей.
— И все? — спросил у нее Костик. — Больше ты ничего не добавляла?
Сима кивнула, но как-то не вполне уверенно. Всех ее кивок насторожил. И Костик продолжил:
— А Харита ничего не давала тебе из своих зелий, чтобы ты подсыпала их в компот для Валентина? — спросил он.
— Я же с ней еще не виделась, — напомнила ему Сима.
— Ну, не сегодня, а когда вы с ней виделись раньше?
— После того, как мама решила выйти замуж за Валентина, я с Харитой не виделась, — ответила Сима.
— Сима, она же приезжала к тебе в лагерь, — пробормотала Татьяна. — И тогда вы обе из моих писем уже знали, что я собираюсь замуж.
— Так! — обрадовался Костик. — А в лагере тебе Харита не давала никакого зелья для Валентина?
Сима на этот раз отрицательно помотала головой, но было видно: что-то тут не так.
— Сима, — с нажимом повторил Костик. — Давала тебе Харита какие-то свои зелья, чтобы ты их положила в компот Валентина или нет?
Сима молчала.
— Сима, ответь дяде Косте, — умоляюще сказала Татьяна. — Давала тебе что-то Харита или нет? Пойми, это очень важно для всех нас.
— Ну, мама! — с досадой воскликнула Сима. — Ты же сама прекрасно знаешь, что Харита много раз давала тебе зелье, чтобы тебя мужчины крепче любили. И ты их использовала.
— Господи! — воскликнула Татьяна. — Я же брала эти Харитины зелья, только чтобы не обидеть старуху.
— Как же! Они все стоят у тебя на кухне, на полочке! — буркнула Сима.
Но в этот момент в дверь раздался звонок. Костик пошел открывать и вернулся вместе с Харитой, у которой на боку висела холщовая сума. Старуха выглядела уставшей, но вполне здоровой и очень довольной. Она тут же принялась выгребать из своей сумы различные травы, что-то объясняя при этом по-гречески.
— Она говорит, что на базаре нужных трав не оказалось, — стала переводить Кира. — Пришлось ехать к одной знакомой женщине — травнице. Поэтому Харита так и задержалась. Она говорит, надеется, мол, что вы не очень за нее волновались. У той женщины телефон был испорчен. Поэтому она не могла нам позвонить и предупредить, что задержится.
Внезапно Харита увидела Симу. Лицо ее просияло, и она схватила девочку в объятия, осыпая ту поцелуями и ласковыми словами, которые и в переводе не нуждались. И так по счастливым лицам старухи и девочки было видно, как сильно они любят друг друга. Татьяна молча наблюдала эту сцену, о чем-то думая.
— Вот, мама, — с торжеством повернувшись к матери, сказала Сима. — Харита нашла для тебя, для вашего любовного напитка с Валентином новые травы. Говорит, что теперь вы просто обречены на страстную любовь. Это зелье будет посильней всех тех, которые ты держишь на кухне и которые давно выдохлись.
— Там стоят только баночки! — в отчаянии воскликнула в ответ Татьяна и, повернувшись к остальным, объяснила: — Харита каждый раз, приезжая ко мне, дарила мне какое-нибудь свое очередное творение. То от головной боли, то от, извините, поноса, то от козней Янниса. Но так как болею я редко, лекарства для прислуги предпочитаю покупать фабричного производства, а насчет Янниса Харитины заговоры и зелья вообще не помогали, то я потихоньку от старухи выкидывала содержимое ее баночек. Сами баночки я оставляла, во-первых, потому что они были очень красивые, а во-вторых, чтобы Харита видела, что ее подарки находятся в целости и сохранности.
— Так что, выходит, в баночках зелий нет? — удивилась Мариша.
— Нет, — помотала головой Татьяна. — Только, умоляю, не нужно это переводить Харите. Она уверена, что я вовсю пользуюсь ее подарками. А мне неловко было ее разубеждать, что они нужны мне как рыбе зонтик.
— Так и что с баночками-то? — не унималась Мариша. — В них ведь что-то лежит. Они не совсем пустые.
— А в них я клала что-нибудь полезное для себя. Приправу для супа. Маску для лица. Глину для подтяжки кожи шеи. Ну, те вещи, которые я действительно использовала.
Сима с изумлением смотрела на мать.
— Зачем?! — наконец закричала она. — Зачем ты это делала?
— Да какое это имеет значение? — удивилась Татьяна. — Не нужны мне были Харитины зелья, вот я и выбрасывала. И потом некоторые их них ужасно пахли. Ты ей только это не говори. Не обижай, пожалуйста, старуху!
— Но мама!.. — совсем растерявшись, воскликнула Сима.
— Что? — хором спросили у нее Костик и Татьяна.
— Я же добавила того любовного порошка, который дала тебе Харита в прошлый раз, в компот для дяди Валентина, — сказала Сима. — Оно должно было подействовать.
— Оно и подействовало, — мрачно сказал Костик. — Валентин сейчас лежит в больнице с тяжелым токсичным отравлением.
— Ох! — внезапно воскликнула Татьяна и опустилась на табурет. — Выходит, что я же его отравила!
— Ты? — хором воскликнули все, кроме Хариты, которая занималась тем, что разбирала травы и уже извлекла откуда-то тяжелую медную ступку с пестиком.
— Я, — кивнула Татьяна. — Не сама, конечно, а руками Симы. Тот любовный порошок, который мне подарила Харита в прошлый раз, я выкинула. А в баночку… В баночку я положила совсем другое.
— Что? — воскликнули все хором.
— Понимаете, одно время у нас в доме завелись крысы. И мне пришлось купить для них отравы. Большую часть я использовала, а остатки зачем-то пересыпала в баночку из-под любовного зелья. А самое зелье я из нее выкинула.
— Но почему? — чуть ли не со слезами спросила у нее Сима.
— Не верю я, что человека можно заставить полюбить с помощью ворожбы, — ответила дочери Татьяна. — И потом, если честно, то на вкус это зелье было такое мерзкое, что я его и пить-то не стала бы, даже ради того, чтобы меня полюбил президент какой-нибудь банановой республики.
— Минуточку, — остановил Татьяну Костик. — Так ты хочешь сказать, что в баночке, в которой должно было лежать любовное зелье, на самом деле была крысиная отрава?
— Ну да, — кивнула Татьяна.
— И Сима про это не знала? — уточнил Костик.
— Откуда же ей было знать? — удивилась Татьяна. — Я ей не говорила.
— И давно отрава лежит у тебя в доме?
— Около месяца, — наморщила лоб Татьяна. — Я не выкинула сразу остатки отравы, потому что думала, а вдруг какая-нибудь крыса уцелела… Но крысы больше не появлялись. И я все собиралась выкинуть остатки, да руки не доходили.
— Интересный поворот, — пробормотал Костик. — Отраву обычно хранят в недоступном для окружающих месте. И уж конечно, не на кухне.
— Но никто из прислуги к полочке, где стояли подарки Хариты, не притронулся бы ни за что в жизни. Все слуги опасаются Хариту. И уж конечно, не стали бы трогать ее подарки. Только я знала, что и в какой баночке лежит.
— А где ты купила отраву? — спросила Мариша. — В магазине?
— Первую дозу я купила в магазине, — кивнула Татьяна. — Но она на крыс — мертвому припарки. И по совету Хариты я пошла на базар и купила у одной ее знакомой женщины отраву собственного изготовления. И вот эта кустарная отрава подействовала просто феноменально. Крысы не просто сдохли, они исчезли из дома. И уже месяц не показываются.
— Кошмар! — заключил Костик. — Татьяна, ты хоть понимаешь, что чуть было не отправила на тот свет любимого человека?
— Понимаю, — понурившись, пролепетала Татьяна.
Харита тем временем разобралась с травами и начала толочь их в ступке, добавляя то одну, то другую травку и бормоча при этом что-то себе под нос.
— Сумасшедший дом, — заключил Костик, взглянув на Хариту. — Хорошо еще, что мы вовремя доставили Валентина в больницу.
И все облегченно вздохнули. Но не успел вылететь общий вздох, как Мариша открыла рот и произнесла:
— Хорошо, Валентину яд, сама того не ведая, подсыпала Сима. Но кто же отравил Михаила? Ведь ты, Костик, сказал, что отравили их одним и тем же ядом. Сима это сделать не могла. Ее на корабле не было. Она была в летнем лагере.
— Какого Михаила? — встряла в разговор Сима. — Михаил ведь это второе имя Валентина. Да, мама?
— Доченька, я тебе потом все объясню, — сказала Татьяна.
— Нет, — перебила ее Мариша. — Мне кажется, Татьяна, что сейчас самое время рассказать девочке, что к тебе ехал жениться совсем другой человек — Михаил. И его тоже отравили.
Услышав это, Сима прикрыла рот рукой и сделала огромные глаза.
— Сима! — строго воскликнула мать. — Ты что-то про это знаешь?
Сима молчала. Все остальные тоже выжидательно замолчали, за исключением Хариты, которая продолжала бубнить свои заклинания, не обращая внимания на окружающих.
— Сима, — повторила Татьяна.
— Мамочка, я помню, как ты травила этих крыс, — сказала Сима. — Я по тебе тогда соскучилась и приехала домой.
— Да, тебя в тот раз привез ваш шофер, — кивнула Татьяна.
— И я уже знала, что ты снова собираешься замуж, — продолжила Сима. — И, в общем, я взяла немного того порошка из баночки, на которой Харита написала, что это любовное зелье.
— Взяла крысиной отравы! — воскликнул Костик.
— Но я же не знала! — расплакалась Сима. — Не знала, что это яд. Я думала, что это какое-то новое любовное зелье. И что его нужно срочно подсыпать маминому новому жениху, чтобы он полюбил маму. Я же не знала, что это яд.
— Никто тебя и не винит, — ответил ей Костик. — Не плачь! Но как тебе удалось проникнуть на «Аристотель»?
— А меня там и не было, — сквозь слезы сказала Сима. — Я дала этот порошок одной девочке, которая должна была плыть на «Аристотеле».
— Да, — кивнула Мариша. — Там было полно детей как раз в возрасте Симы. Их пригласил сын капитана корабля.
— Вот, — кивнула Сима. — А меня он не пригласил. Потому что учится в другой школе. И вообще, мы с ним не знакомы. А знакома я была только с одной девочкой из той компании, которая собиралась плыть на «Аристотеле». И из маминого письма я уже знала, что так называется корабль, на котором приплывет ее новый жених. Михаил Ферзев.
— Ты и фамилию запомнила! — воскликнула Мариша.
— Мама мне написала, как его зовут, — пожала плечами Сима. — Так что не трудно было запомнить! И когда я узнала, что моя подруга поплывет на том же корабле, что и мамин жених, то я решила помочь им полюбить друг друга. Поэтому и сказала моей подруге, что если на «Аристотеле» будет пассажир по имени Михаил Ферзев, то это мамин жених. И нужно найти возможность дать ему любовный порошок.
— И твоя подруга согласилась? — удивился Костик.
— Да, — кивнула Сима.
— Удивительно, — сказал Костик.
— Ничего удивительного, — возразила ему Мариша. — Я бы тоже согласилась помочь подруге.
— И я, — сказала Инна.
— И я тоже, — поддержала подруг Кира.
— А что тут такого — подсыпать любовное зелье в питье мужчине? — сказала Мариша. — Я сама этим занималась в молодости. Потом, правда, поняла, что пользы от этого почти никакой. Только трата времени, денег и разбитые надежды, что больней всего.
— Чем больше общаюсь с вами, женщины, тем больше радуюсь, что я холостяк, — сказал Костик. — Это же какое коварство!
— Да будет тебе! — небрежно отмахнулась Мариша.
Костик некоторое время помолчал, а потом спросил у Симы:
— И что, после того, как ты дала своей подруге порошок, ты с ней больше не связывалась? Ну, хотя бы для того, чтобы узнать, как подействовало зелье?
— Нет, — покачала головой Сима. — В лагере телефон есть только у начальника лагеря. А он его никому не дает. Так что я не могла позвонить своей подруге.
— Ну да, — кивнула Мариша. — И на «Аристотеле» связаться с землей можно только из капитанской рубки. А вряд ли твоя подруга помчалась бы к капитану, чтобы при нем доложить тебе, что жених твоей мамы отдал концы.
— И что мне теперь делать с вашей компанией? — тоскливо спросил Костик. — Завтра следователь ждет меня к себе. А что я ему скажу? Что одна особа хранила яд в баночках из-под любовного зелья? А ее дочь, не зная об этом, подсыпала отравы двум мужчинам? Одного отправила в больницу, а второго на тот свет. Да еще к тому же не своими руками, а с помощью подруги. Тоже несовершеннолетней особы, между прочим. Это же кошмар что получается!
И он схватился за голову.
— Вот что нам нужно сделать в первую очередь, — сказала Мариша, — это поговорить с той девочкой, которая подсыпала отравы в вино Михаилу. И как нам это сделать?
— По расписанию «Аристотель» должен завтра в пять вечера пристать в Мессине, — сказал Костик. — Это порт между Сицилией и южной частью Италии. Мы можем добраться до Италии самолетом. А потом на машине доехать до Мессины и, опередив «Аристотель», встретить его в порту.
— Зачем? — снова расплакалась Сима. — Я не хочу подводить свою подругу.
— Милая, тут уж ничего не поделаешь, — сказал Костик. — Слишком много вопросов накопилось. Так что тебе придется назвать имя своей подружки.
— Ладно, — всхлипнула Сима. — Но ей ничего не будет?
— Учитывая, что в любом случае вы обе еще слишком малы, чтобы предстать перед судом, ничего вам не будет, — заверил ее Костик.
— Но я полечу с вами, — сказала Сима. — Иначе я имя не назову.
Взрослые переглянулись и поняли, что девочку не переубедить.
— Да, видно, так и придется сделать, — вздохнул Костик и помчался бронировать по телефону билеты до Италии.
