Глава семнадцатая

Сегодня в доме «Марка Семеновича» дежурил незнакомый подругам охранник. Но проверив их паспорта, он без слов выдал им ключи. Выходила ли сегодня из дома «Марья Ивановна», он не видел, но, так как неотлучно сидел на своем посту, полагал, что не выходила. Подруги поднялись к знакомой квартире и принялись ковырять ключами дверь. Вскоре она распахнулась. Они сразу же влезли в замаскированную стенным шкафчиком небольшую нишу, в которой был спрятан блок сигнализации, и уже собрались набрать код, который им дал Виктор, но выяснилось, что сигнализация отключена.

– Не нравится мне это, – проворчала Мариша, быстро кидаясь в кабинет ювелира, где у него под батареей был сделан тайник.

Она быстро нашла нужную паркетину с маленькой щербинкой в углу и нажала на нее. Впрочем, если не знать, где искать и где нажимать, то тайник был совершенно незаметен. Часть паркетного пола поднялась, открыв небольшое отверстие с коробкой из-под ботинок, вделанной в бетонный пол. Но, увы, тайник, как и предсказывал ювелир, был пуст. Некоторое время подруги в растерянности смотрели в него, а потом кинулись к сейфу. Он тоже оказался пустым. В квартире отсутствовали и кое-какие мелкие предметы. Что именно пропало, подруги сказать не могли. Но в пыли на мебели остались темные следы, показывающие, что еще недавно тут стояли какие-то вещи, скорей всего, обладающие художественной ценностью.

– А где собака? – неожиданно подняла голову Мариша. – Этот огромный дог. Как его? Малина! Где он?

– Наверное, у Лиды в квартире, – предположила Инна.

И подруги кинулись туда. Малина и в самом деле был в квартире. Он откликнулся на звонок каким-то несвойственным ему жалобным лаем. Но дверь никто не открывал. Мариша вытащила связку ключей, которую дал им ювелир, и начала подбирать подходящий к замку Лидиной квартиры ключ.

– Слушай, а если она там? – опасливо зашептала Инна. – У нее же пистолет! Она уже одного человека убила, так что терять ей нечего. Пристрелит нас тут с тобой и не поморщится.

– Думаю, ее уже нет дома, – вздохнула Мариша. – Ты слышишь, как собака лает? Мои псы тоже так лают, когда им на прогулку сильно приспичит.

И Мариша смело вставила ключ в замочную скважину и повернула его. Ничего не произошло. Никаких выстрелов не последовало. И неудивительно, потому что Лиды в квартире не было. Зато Малина прямо ошалел от счастья, когда подруги вошли в дом, а потом радостно взвизгнул и кинулся к ним, как к старым друзьям, восторженно вертя хвостом и поскуливая от радости. От его былой бдительности не осталось и следа. Должно быть, жилище Лиды он не воспринимал как вверенную его охране территорию. Облизав подруг, Малина сконфуженно скосил глаза на лужу на полу в коридоре и опустил голову, признавая свою вину.

– Ничего-ничего! – утешала прячущую от стыда глаза собаку Мариша, одновременно ища поводок. – Не страшно. Ты ведь так долго сидел взаперти! Злая тетка оставила тебя совсем одного. Конечно, тут любой бы описался.

Наконец поводок нашелся. Увидев его, Малина взвыл от радости.

– Побудь тут! – крикнула Мариша, когда пес утащил ее на улицу.

Инна закрыла дверь и наконец смогла спокойно оглядеться. С первого взгляда вроде все было в порядке. Но обойдя квартиру и заглянув во все шкафчики, Инна поняла, что некоторые вещи все же исчезли вместе с хозяйкой. К этому времени вернулась Мариша с изрядно повеселевшим Малиной. После прогулки тот затрусил на кухню и загремел пустыми мисками. Девушки налили ему воды и насыпали сухого корма, на который Малина с жадностью набросился, когда выпил из первой миски всю воду.

– Возмутительно! – сказала Мариша, наблюдая, как кане-корсо набивает себе брюхо. – Как его хозяин не подумал о собаке? Все-таки он мерзавец! Развалился там на кровати и рассуждал о своей великой любви к этой гадине Лиде. А собака между тем мучилась одна в запертой квартире.

– У охранника были ключи. Если бы Малина поднял лай, то он бы его выпустил, – заметила Инна.

– Ну да, наверное, он на это и рассчитывал, – произнесла Мариша. – Но мог бы и сам позвонить охраннику, а не дожидаться, когда собака отдаст концы без пищи и воды.

Но, спустившись вниз, подруги узнали разгадку произошедшего.

– Саша! – удивленно воскликнула Инна, увидев знакомого опера, который как раз в этот момент беседовал с хмурым охранником. – Что ты тут делаешь? – спросила она у него, когда они закончили заверять друг друга в том, как рады встрече. – Все еще расследуешь дело о нападении на ювелира?

– Уже нет, – покачал головой опер. – Позавчера было совершено еще одно нападение.

– На кого? – хором спросили подруги, думая, что, похоже, пропустили много интересного, пока мотались по северу.

– На того охранника, который дежурил тут в вечер первого нападения, – не слишком охотно ответил Саша. – И похоже, что это дело рук того же человека. Во всяком случае, оружие использовано то же самое.

– И что с Аркадием? – спросила Мариша. – Он убит?

– В состоянии средней тяжести доставлен в больницу, – ответил Саша.

– И он видел, кто в него стрелял?

На этот вопрос Саша не счел нужным отвечать. Вместо этого он многозначительно подмигнул Инне и спросил, как насчет сегодняшнего вечера. Инна хотела сказать, что не в настроении, но потом вспомнила о том, что Бритый ей, скорей всего, изменяет, и кивнула. Саша расцвел от счастья и поклялся, что сегодня он сделает все, чтобы выкроить время для свидания с такой очаровательной девушкой.

– В прошлый раз так неудобно получилось, – начал он извиняться, – начальство послало меня на вызов, больше никого не было, пришлось идти. Ты меня простишь?

– Конечно! – потупилась Инна, решив не говорить, что и сама не смогла бы явиться на свидание по причине того, что должна была в это время уже ехать в Архангельск.

– Но сегодня обязательно! – воскликнул Саша. – Я очень жду!

– Договорились! – фальшиво просияла Инна.

Затем Саша снова вернулся к беседе со вторым охранником, а подруги вышли из дома.

– Вот и ответ, почему Малина остался без присмотра на столько времени, – сказала Мариша. – Уходя, Лида пристрелила Аркадия. И тот просто физически не мог позаботиться о собаке. А другой охранник, наверное, даже и не задумался о том, где собака и что с ней. Если бы Малина поднял лай, то его бы выпустили. А так никто и не спохватился.

– И куда мы теперь? – спросила у подруги Инна, когда они сели в машину.

Мариша растерянно посмотрела на нее. В голове крутились синие брильянты в старинной оправе вперемешку с необработанными еще якутскими алмазами, за которыми гонялась зловещая домработница, угрожающе размахивая огромным пистолетом. А следом за этой женщиной маячил погибший блондин, просительно завывая: «Отдай кольцо Лике!» Это картина вконец доконала Маришу. Она помотала головой, отгоняя видение. А когда в голове у нее прояснилось, она сказала:

– У нас в библиотеке заказаны книги о роде Лещинских. Может, поедем прямо сейчас?

– Ага, – вздохнула Инна, вспомнив о том, что побудило их влезть в эту историю. – Ведь как ни крути, а это расследование мы затеяли только для того, чтобы найти Лику и отдать ей кольцо с синим брильянтом, наследство погибшего блондина. И что в результате? Раскрыли какую-то давнюю историю, которая даже КГБ оказалась не по зубам. Но никакой Лики в окружении Елистратова и прочих не наблюдалось. Да и ко второму кольцу он имеет весьма косвенное отношение. Ну да, послала Рита ему это кольцо. Ну, обновил он его. И что с того? Как с этим связано первое кольцо, оставшееся вместе с другими драгоценностями у сестры прапрадеда Лещинского? И где нам его искать? Этого мы все равно не знаем.

– Одни сплошные вопросы, – согласилась с ней Мариша.

Добравшись до библиотеки, подруги тяжело вздохнули, предвидя каторжный труд с многочисленными томами литературы.

– Давай перекусим для начала, – предложила подруге Инна. – А то что-то я совсем оголодала за эти дни.

Подруги прошли по Садовой, вдоль которой, напротив Гостиного Двора, располагалось множество небольших чистеньких бистро. Привередничать подруги не стали и завернули в первое же попавшееся. Заказав себе по салату, кофе и жареной в сухарях куриной грудке, подруги уселись за столик и принялись уписывать поданное.

– Даже не думала, что я так проголодалась, – пробормотала Инна между глотками кофе. – Кстати, а чего это нам Артем с отчетом не звонит? Он ведь еще перед нашим отъездом пообещал нарыть чего-нибудь на этих Лещинских.

– В самом деле! – согласилась Мариша. – Какое безобразие. Обещал и не звонит. Ну ничего, сейчас узнаем.

Артем, услышав голос Мариши, отчего-то сильно разволновался.

– Ой, совершенно забыл про тебя! – воскликнул он.

– Мне как твоей самой старой подруге, которая к тому же столько сделала для тебя еще в начальной школе, слышать это просто обидно, – заявила Мариша.

– Маришечка, прости! – залебезил Артем. – Честное слово, без злого умысла. Просто столько дел навалилось, что я совершенно забыл о твоем задании.

– Ты? Забыл? – упорно не верила своим ушам Мариша, буквально захлебываясь от возмущения. – Да как ты мог?

– А чего ты мне не позвонила? – набросился на нее Артем. – Могла бы и напомнить!

– Я тебе доверяла!

– Так ничего с твоим доверием не случилось, – заверил ее Артем. – Сейчас все выясню. Подожди буквально пару часов.

– Зачем это? – подозрительно осведомилась Мариша. – Опять будешь свои собственные завалы разгребать, а наши с Инкой интересы побоку?

– Прямо сейчас и возьмусь! – поклялся ей Артем. – Если у меня получится раньше, то сразу и позвоню.

Мариша положила трубку на стол и возмущенно уставилась на Инну.

– Вот ведь мужики! Ничего им поручить нельзя. Сначала уверял, что ему нужно много времени, а теперь проговорился, что справится и за два часа. Нет, эти люди способны самое плевое дело превратить в гигантскую проблему. А ведь этот, – сказала она, имея в виду Артема, – еще лучший.

К этому времени подруги уже доели свой обед и почувствовали прилив сил для умственной работы. В библиотеке их встретили приветливо. Усевшись за свободный стол, покрытый сукном, подруги принялись рассматривать доставшуюся им добычу: четыре довольно толстые книги и одна брошюрка.

– Я начну с тоненькой, – быстро произнесла Инна, хватая брошюрку, имевшую самый современный вид.

Мариша покосилась на подругу, но спорить не стала и молча взяла книгу, изданную в конце семидесятых годов двадцатого века. Время летело, а они все сидели и читали, не замечая, как возле них редеют ряды читателей. Первой очнулась Инна. Закрыв вторую книгу, она с удовольствием размяла затекшее тело и толкнула Маришу.

– Пойдем разомнемся? – тихо предложила она ей. – У меня спина окостенела. И свою попу я уже не чувствую.

– Иди, – кивнула Мариша. – А я еще посижу.

– Что ты читаешь? – заглянула ей через плечо Инна. – Узнала, где нам искать потомков Лещинских?

– Отстань! – отмахнулась Мариша. – Тут про Лже-дмитрия очень интересно пишут.

– Нашла время! – шепотом возмутилась Инна. – О Лещинских-то узнать удалось?

– Очень древний род, – шепотом сообщила ей Мариша. – Дал России кучу военных, врачей и исследователей. Вообще-то родоначальник их рода явился в Россию из Польши. Был он мелким шляхтичем и служил наемником. В России ему улыбнулась удача. Он отличился в нескольких походах, был пожалован землей и титулом. Впрочем, ходили сплетни, что в большей степени он был обязан своим благосостоянием не своей отваге, а умению очаровать любую женщину. Одна из его любовниц и замолвила за него словечко. Но женился он вполне удачно на знатной девушке, хоть и не царской крови. А у тебя что?

– В брошюре биография одного из Лещинских – врача и естествоиспытателя, – сказала Инна. – Он там кучу всего сделал для науки, для нас с тобой лично никакого интереса не представляющего. А вот в этой книге, – и Инна показала подруге увесистый том, который лежал перед ней, – были упомянуты другие Лещинские – пожелавшие сделать себе военную карьеру.

– И что с ними?

– Ничего для нас с тобой интересного, – признала Инна. – Сражались, гибли, получали награды и так далее. Но книга издана в 1889 году. Что было с этими людьми после революции, нам из нее не узнать.

– У меня та же история, – вздохнула Мариша. – Одна надежда, что Артем что-то нарыл.

– Девушки, – раздался над ними в этот момент женский голос.

Подруги подняли головы и увидели перед собой ту библиотекаршу, которая выдавала им книги.

– Читальный зал закрывается, – сообщила она им.

– Как? – удивились подруги. – Уже?

– Да, уже почти девять часов, – кивнула девушка. – Можете прийти завтра. Книги никуда не денутся. Я их отложу для вас, и они будут вас ждать.

Поблагодарив девушку, подруги послушно вышли из читального зала.

– Нет, что себе позволяет этот Артем? – возмутилась Мариша. – Обещал позвонить через два часа, а прошло уже четыре. И где он?

И она начала рыться в своей сумке в поисках телефона. Поиски что-то затягивались. Наконец из сумки вынырнуло растерянное Маришино лицо. И девушка прошептала:

– Инна, я потеряла телефон!

– В твоей сумке немудрено потерять даже горшок с цветущей геранью! – заявила Инна. – Это же не сумка, а настоящая черная дыра! Сколько раз тебе повторяла, что нужно выбирать себе сумочки, слышишь – сумочки, а не кожаные плащ-палатки вместо них!

– Ах ты боже мой, я же его в карман положила, – отозвалась Мариша. – Вот же он! Но он почему-то разрядился. А Артем, наверное, обзвонился. Как хорошо, что зарядник у меня с собой!

И Мариша, не переставая восхищаться собственной предусмотрительностью, зарядила телефон и, включив его, позвонила Артему. Первым делом тот наорал на нее.

– Что происходит? Где ты болтаешься? Почему сначала трубку не брала, а потом и вовсе телефон отключила? Что у тебя снова случилось?

– Ничего, уже все в порядке! Просто телефон некстати разрядился, а я спохватилась только сейчас, – оправдалась Мариша. – Лучше скажи, что тебе удалось узнать о Лещинских. Куда они делись после революции?

– Слишком долго рассказывать, – произнес Артем. – Лучше приезжайте ко мне. И не забудьте захватить бутылочку французского вина. Вы ведь напротив Гостиного Двора. Там и купите! А то ко мне сегодня должна прийти одна симпатичная зеленоглазая нимфа. А она ничего, кроме французских вин, в рот не берет. Только столовое не берите! А то я вместо любви могу спокойно огрести от нее по мордасам.

– Скажите на милость, какая изысканность! – фыркнула Мариша. – Но ради тебя купим мы твоей кошке драной бутылку лучшего вина, какое там найдется.

Впрочем, истратить триста долларов за бутылку вина, которое им к тому же явно не удастся попробовать, подруги оказались не в силах.

– Обойдется его нимфа и таким, – сказала Мариша, забирая из рук продавца бутылку сухого белого вина из Бордо за вполне умеренную цену в четыре тысячи рублей. – Уверена, что она и его-то оценить не сумеет. Видела я этих девиц, в которых Артем влюбляется. Они дороже баночного пива отродясь ничего не пили. А вот понтов у них на десяток голливудских актрис хватит. Это точно.

Артем встретил подруг с нетерпением.

– Наконец-то! – воскликнул он, небрежно выхватывая из рук Мариши бутылку с вином и задвигая ее куда-то в угол. – Что так долго? Скоро моя девушка явится. Нельзя, чтобы она вас видела. Что вы так провозились?

– Вино тебе выбирали! – разозлилась Инна, с содроганием наблюдавшая за манипуляциями Артема с вином. – Сам же просил!

– Кстати, сколько я вам должен за него? – небрежно поинтересовался у них Артем.

– Вообще-то, это наш тебе подарок, – поспешно сказала Мариша. – Ты уж прости, но мы решили, что ты и так слишком хорош, чтобы в дополнение к тебе для твоей девушки еще покупать вино дороже пяти тысяч.

– Пяти тысяч? – у Артема отвисла челюсть. – Вы чего это?.. Вы что – купили ей вино за пять тысяч? Вы рехнулись?

– На самом деле оно стоит чуть больше четырех, – смягчила удар Мариша, но Артем не желал успокаиваться.

– Немедленно сдайте его обратно! – завизжал он. – Это же с ума сойти! Ничего вам поручить нельзя. Чек-то у вас хоть сохранился?

– Ну да, – удивилась Мариша. – Но ты же сам просил…

– Я не представлял, что это вино может столько стоить! Вы хоть знаете, где я познакомился с этой девицей? На Витебском вокзале. Она только что с Украины приехала. Она в селе у бабки воспитывалась. Сало с чесноком и самогон с борщом – вот ее гастрономические пристрастия.

– Так бы сразу и сказал! – фыркнула Мариша.

– Так не догадался!

– Ну, сам выпьешь! – пожала плечами Мариша. – Говорю тебе, это подарок.

– Я скорей удавлюсь! – заявил Артем. – Мне чтобы деньги на это вино заработать, нужно целый день, не разгибаясь, за компьютером сидеть. Да какой день, сутки!

– Слушай, ты бери вино и рассказывай, что тебе о Лещинских удалось узнать, – начала закипать Мариша. – А то сейчас к тебе твоя касатка явится, а по нашу душу не сегодня, так завтра могут нагрянуть.

– Проходите! – буркнул Артем. – В комнату. Там у меня все записи.

Подруги прошли в единственную комнату, служившую одновременно гостиной, спальней и рабочим кабинетом. Благо ее размеры позволили дизайнеру выделить и гармонизировать между собой все три зоны. Столовая размешалась в кухне. Эту квартиру Артем приобрел через банк и до сих пор выплачивал проценты по кредиту. И, насколько знала Мариша, выплачивать ему этот кредит предстояло еще ближайшие пять лет. Тем не менее квартира располагалась в новом доме с окнами на залив. И ее общая площадь равнялась шестидесяти метрам.

Да и дом был элитным. С коврами на блестящем мозаичном полу, бесшумными лифтами и цветами в горшках, которых было так много, что иногда казалось, будто вы попали не в подъезд жилого дома, а в оранжерею.

Подруги расположились на новеньком кожаном диване цвета топленых сливок и выжидательно уставились на Артема. Тот нервно посмотрел на часы, стоящие в углу, и торопливо произнес:

– В общем, сообщу вам вкратце, что могу вам дать только один адрес, по которому были прописаны ваши Лещинские в сорок первом году.

– Так давно? – растерялась Мариша.

– После революции это последнее упоминание о них, – сказал Артем. – И то, если бы я не догадался посмотреть в списках эвакуированных во время блокады из города людей, ни за что не нашел бы. Все более ранние архивные документы погибли во время войны, должно быть, сгорели.

– А после войны?

– Ваших Лещинских в городе не появлялось, – развел руками Артем. – Возможно, погибли во время переправки через Ладожское озеро на Большую землю по Дороге жизни. Или просто не захотели или не смогли по какой-то причине вернуться после окончания войны в Ленинград.

– Это было бы ужасно, – пробормотала Мариша, думая, как же они в этом случае будут искать следы.

Ведь и в самом деле, Дорогу жизни, проложенную через льды Ладожского озера, немцы постоянно и отчаянно бомбили. И много грузовиков с покидающими осажденный город детьми и стариками ушло под воду. Да и после войны не всем ленинградцам удалось вернуться в родной город. Для этого еще нужно было доказать, что ты жил там до войны. А если архивы сгорели, то… то Лещинские могли и не вернуться. Артем еще раз кинул взгляд на часы и сунул подругам в руку листок с наспех накорябанным на нем адресом.

– Ну все, пока! – попрощался он с девушками. – Идите!

– Но!.. – попыталась возразить Мариша.

– Ничем больше не могу помочь! – заявил Артем, стаскивая подруг с дивана. – Очень вас прошу, не портите мне личную жизнь. У меня на эту девушку большие виды.

– А где Пушинка? – спросила у него Мариша, когда они уже стояли в дверях.

Пушинкой звали недавно взятого Артемом щенка пуделя. Это было очаровательное и очень общительное создание. Пушинка не упускала ни одного шанса попрыгать возле гостей или как-то иначе выразить людям свою любовь. Но сегодня ее что-то не было видно.

– Она у соседей! – торопливо произнес Артем. – У моей новой подруги аллергия на шерсть.

– И ты ради бабы выгнал из дома собаку? – возмутилась Мариша.

– Да не выгнал я ее! Все равно у нас с этой девицей вряд ли получится что-то серьезное. Она же примитивная, как валенок. Пересплю с ней – и до свидания.

Он распахнул дверь и замер на пороге. Перед ним стояла девушка, видимо, та самая, с открытым от изумления ртом.

– Галюнчик, – забормотал Артем. – Послушай, это совсем не то, что ты думаешь. Ты все не так поняла. Я совсем тебя заждался.

Галя вдохнула побольше воздуха, отчего ее большая грудь вздыбилась еще выше, и открыла свой широкий рот еще пошире. Надвигалось что-то страшное. Крик души оскорбленной хохлушки, судя по ее здоровому румянцу и общих габаритах, обещал быть ужасен. Артему можно было только посочувствовать. И подруги, хихикнув, протиснулись мимо Гали и кинулись бежать, не дожидаясь, когда она обрушит на голову Артема весь свой гнев.

– Так ему и надо! – мстительно заявила Инна, когда подруги оказались на улице. – Заманил девушку, небось жениться обещал. Прописку ей устроить. А сам просто попользоваться ею хотел.

– Да уж, – согласилась Мариша. – Мужикам в таких делах верить на слово никак нельзя.

И, глянув на лист бумаги, который им вручил Артем, Мариша возмущенно воскликнула:

– Это что же за адрес такой он нам дал? Номер дома есть, а квартира не указана!

– Но возвращаться и уточнять не будем! – быстро сказала Инна.

– Ему сейчас не до нас, – согласилась с ней Мариша. – Ладно, поедем. Может быть, кто-то в том доме и вспомнит Лещинских.

Инна нахмурилась:

– Это сколько же лет должно быть человеку, чтобы он помнил сорок первый год и своих соседей?

– Семьдесят с чем-то, а желательно все восемьдесят, – подсчитала Мариша.

Подруги переглянулись и дружно вздохнули. Вероятность, что такие старики найдутся и при этом сохранят трезвый ум и память, равнялась даже не одному проценту, а каким-то жалким его сотым. Тем не менее выбора им Артем не предоставил. Мариша включила зажигание, и они поехали на Васильевский остров, где в одном из старых домов и жили до войны Лещинские. Дом был самым обычным для этого места. С безупречно вылизанным фасадом, сверкающим стеклопакетами, и оставшимися в прежнем состоянии двором и внутренними постройками, образующими двор-колодец.

– С чего начнем? – спросила Мариша.

– В расселенные квартиры соваться нечего, – сказала Инна. – Там живут новые жильцы и, конечно, они ничего не знают о Лещинских.

Подруги прошли внутрь двора-колодца. Перед ними оказалось три парадных. И девушки вошли в первое же из них, которое хоть и было снабжено кодовым замком, но стояло открытым нараспашку. Представляясь помощниками депутата, составляющими к шестидесятилетию победы списки переживших войну жильцов, подруги начали обходить квартиры. У Мариши в сумке нашлось десяток открыток к Восьмому марта, которые она купила заранее. Сейчас они очень пригодились. Услышав, что они могут получить бесплатную открыточку, если ответят на несколько вопросов, все жильцы гостеприимно распахивали двери. Оставалось только удивляться, как при такой доверчивости эти люди еще живы до сих пор.

В конце концов открытки закончились, а результат оставался прежним. Хотя в квартирах и встречались старики даже старше восьмидесяти и при этом вполне бодрые, увы, никто из них не жил в этом доме до войны. Все поселились тут уже значительно позже. И все они с радостью начинали делиться с подругами своими воспоминаниями о войне и о перенесенных лишениях. Эти истории были очень поучительны и интересны. Но, увы, отнимали уйму времени. Ведь прервать стариков на полуслове подруги не решались и выслушивали их до конца. В результате за два часа они обошли только восемь квартир, где никто не знал о Лещинских. А потом стало уже совсем поздно и им просто перестали открывать двери.

– Завтра зайдем в их паспортный стол и выясним конкретно, в какой именно квартире жили Лещинские, – пробормотала несколько очумевшая Мариша, выбираясь на улицу.

– Поехали спать ко мне? – предложила ей Инна.

– Боишься, что и сегодня Бритый не придет домой? – безжалостно спросила Мариша.

– Просто не хочу быть одна, – буркнула Инна.

Это Мариша вполне могла понять, поэтому охотно согласилась ехать к подруге. Бритого дома не было. Его телефон оказался отключен. Никакой записки или сообщения о том, когда он будет дома, подруги тоже не обнаружили.

– Вот так и рвутся семейные узы, – вздохнула Инна. – А знаешь, если у него любовница, то и плевать. Может быть, это даже хорошо? Разведемся, я начну искать себе нового друга, познакомлюсь с кучей интересных мужчин. Наверняка среди них попадутся и умные, и веселые, и талантливые. Так что все к лучшему.

Утешив таким образом себя, Инна принялась готовить поздний ужин, а Мариша позвонила Лене. Та снова была с Кириллом.

– Вы с Инной меня теперь не узнаете! – радостно прощебетала она в трубку. – Кирилл купил мне норковую шубку, и сапоги, и еще кучу вещей. Я о таких даже и мечтать не могла. Мариша, как ты была права, когда говорила, что Витька – не тот человек, из-за которого стоило бы расстраиваться. Я даже не представляла, что может быть так хорошо! Кирилл меня так балует! И ему и в голову не приходит отпустить меня одну на метро. Он всюду возит меня с собой. И он уже познакомил меня со своими родителями. Они чудесные люди. И у них такая прекрасная дача. Мы сейчас там.

– Одни?

– Ну да, вдвоем с Кириллом! – сказала Лена. – Ой, он хочет с тобой поговорить!

И почти сразу же в трубке раздался самодовольный голос Кирилла:

– Чего звонишь? – спросил он. – Завидуешь? Так поздно спохватилась. Поезд ушел! Я уже полюбил Леночку.

– Очень рада, – сухо произнесла Мариша, потешаясь в душе над Кириллом.

– И не мешай нашему счастью! – заявил Кирилл. – Не звони больше Лене!

– Какой ты собственник! – проворковала откуда-то издалека Леночка.

А Мариша только хмыкнула. Итак, психотерапия шла полным ходом. Примерно через недельку Леночка должна почувствовать насущную необходимость хотя бы часок отдохнуть от общества Кирилла. Но не тут-то было. Мариша точно знала, что этот ненормальный не оставит ее со своей любовью ни на минуту. А если услышит, что она хочет побыть одна, начнет воображать себе невесть что, дико ревновать и устраивать скандалы, что она хочет уединиться, чтобы помечтать о его сопернике. Так что вместо отдыха и покоя Леночка получит утомительное и долгое выяснение отношений с бурной сценой примирения. Но одну ее Кирилл все равно не оставит!

А еще через недельку такой жизни Леночка будет полностью поглощена мыслью о том, как бы ей избавиться наконец от Кирилла. А еще через две недели поймет, что когда твой мужчина не обращает на тебя внимания – это еще как-то можно пережить. В конце концов всегда можно найти другого. А вот что делать с тем, кто просто не дает тебе дышать, окружая своей любовью и вниманием? Как бороться с ним? Ведь теоретически придраться не к чему. Ведь он же ее любит? Любит! Заботится о ней? Заботится! Они вместе? Вместе! Так о какой свободе может идти речь?

– Иди ужинать! – крикнула Инна из кухни. – У меня все готово!

Мариша поспешила туда и обнаружила, что на ужин им предстоит есть консервированных устриц, ананас и разогретую телятину с отварной фасолью. А также пить шампанское, заедая его тостами с севрюжьей икрой.

– Слушай, а в честь чего такой праздник? – удивилась Мариша.

– Надо же как-то повысить себе настроение, – ответила Инна и прибавила: – Все у нас плохо. Пока ты болтала по телефону, мне звонил Архимед.

– И что он сказал? – насторожилась Мариша, не донеся до рта хрупкий кусочек белого хлеба с соблазнительной горкой икры на нем.

– Догадайся сама, – вздохнула Инна.

– Орал?

– Нет, напротив. Он был очень вежлив, – ответила Инна. – Но меня от его вежливости прямо в дрожь кинуло. А между делом он заявил, что очень хочет нас видеть, но не одних, а вместе с кольцом или с человеком, который это кольцо похитил у его драгоценной, безвременно покинувшей сей мир Маши. И еще намекнул, что у него такие большие связи, что он нас всюду найдет. Это, я думаю, на тот случай, чтобы мы не думали от него сбежать.

– Милый разговор, – произнесла Мариша, отложив икру.

Аппетит у нее что-то испортился.

– И Бритого нет! – с досадой произнесла Инна. – И Крученый куда-то делся.

– Надо хотя бы записку им написать, чтобы они знали, где нас искать, если этого Архимеда переклинит и его мордовороты снова затащат нас к нему в гости, – предложила Мариша.

– А лучше все-таки найти нам какого-нибудь бодрого старичка, который помнил бы, куда делись Лещинские, – вздохнула Мариша.

После того как подруги выпили шампанского, настроение у них немного поднялось. И съев ужин, они почувствовали, что жизнь, в общем-то, стоящая штука. И в этот момент позвонила Глафира.