ГЛАВА ПЯТАЯ
Утро началось для всех нас троих с сильнейшей головной боли. Должно быть, это было побочное действие вчерашнего эликсира, которым с нами так щедро поделился Борис. Кроме того, выглянув в окно, я поняла, что мы проспали время завтрака, а сейчас рискуем пропустить и обед. Это было бы очень жаль, потому что я лично испытывала зверский голод — Даша, ты уже встала? — вяло пробормотала Мариша. — У тебя нет чего-нибудь от головной боли?
— Только аспирин, — простонала я. — Прямо как чувствовала, что пригодится. Специально целую упаковку купила перед отъездом.
Выпив по стакану шипучего напитка, в который превратились таблетки аспирина, мы почувствовали некоторое облегчение. Однако разбитость во всем теле не проходила.
— А у нас на сегодня запланировано еще столько дел, — произнесла я, чувствуя, как мои кости скрипят при малейшем движении.
— Я себя чувствую так ужасно что мне даже толком не нужно будет притворяться, что я больна смертельным вирусом, — пробормотала в ответ Юлька — Может быть, уже стоит воспользоваться ситуацией?
— Только после обеда! — решительно воспротивилась Мариша.
И мы пошли обедать. Спустившись вниз, мы поняли, что с обедом придется подождать. Столики на террасе и в столовой были красиво сервированы, но едой еще и не пахло. Когда мы выходили из столовой, нам навстречу попалась расстроенная Тата.
— Оклемались? — приветливо улыбнулась она нам. — Я решила не будить вас на завтрак. Тем более что наш шеф-повар и все остальные повара бастуют. И мне самой пришлось варить яйца и делать тосты, чтобы хоть как-то накормить гостей.
— А в чем дело? — удивилась я. — Повара недовольны зарплатой?
— Они недовольны тем, что кто-то постоянно хозяйничает в их припасах, — ответила Тата. — Вы можете себе представить, у нас снова пропало масло.
— Масло? — воскликнули мы хором. — Оливковое??
— Да, та самая трехлитровая бутылка, которую привез Игорь и на которую я возлагала все свои надежды, — горестно кивнула Тата.
Теперь по крайней мере нам стала понятна причина ее расстройства, а также отсутствие еды в столовой.
— Так, и что теперь? — спросила Мариша. — Мы с подругами просто умираем от голода.
— Пойдемте, я попрошу, чтобы вам сделали бутерброды и сварили кофе, — сказала Тата. — Масло должны привезти с минуты на минуту. Я еще утром послала катер. Кроме того, нам срочно нужен механик. Обе моторные лодки отказываются работать. И еще полиция наверняка сегодня заявится. Просто голова кругом идет от всех этих проблем.
— Тата, а мы можем сегодня съездить на Сицилию? — спросила я. — Нам необходимо отправить домой маленький презент.
Я обещала своим родным послать какую-нибудь ракушку или засушенную морскую звезду.
— Пожалуйста, — откликнулась Тата. — Ваше право. Этого добра полно в любом магазине сувениров. Или можете купить у местных жителей прямо на рынке. Одно могу сказать, чем бы вы ни занялись, сегодняшний день лучше провести подальше от нашего отеля.
— Зачем нам на Сицилию? — удивленно спросила у меня Юлька, когда Тата поручила нас молоденькому помощнику повара и исчезла.
— Как зачем? — пожала я плечами. — Нужно отправить пуговицу. Нужно позвонить Насте. И еще позвонить в детективное агентство, про которое нам говорил Артем. Может быть, он вообще все наврал и такого агентства не существует. Или там про Артема и не слышали.
— Но почему это нельзя сделать прямо отсюда? — спросила Юлька. — Я видела, что внизу есть ящик для корреспонденции, которую гости хотят отправить к себе домой.
— Да потому что я больше не доверяю никому из тех, кто тут живет, — отрезала я. — Неизвестно, не потеряется ли наша драгоценная пуговица.
— Да уж! — воинственно заявила Мариша. — Она досталась нам с таким трудом, что я кому попало ее не отдам. Сама лично отправлю заказной бандеролью в Питер. И еще попрошу, чтобы с уведомлением. Чтобы уж точно не пропала.
К этому времени перед нами уже стояли три огромных сэндвича с сыром, салатом из тунца, зеленым салатом и помидорами. И по чашке восхитительного черного горячего кофе. Мы съели все и отправились к пристани, ждать катер. На наше счастье, томиться долго не пришлось.
Первым на берег спустился уже знакомый нам Вока, прижимая к груди бутыль с какой-то желтовато-зеленой маслянистой жидкостью. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это то самое долгожданное в отеле оливковое масло.
Бутыль была пластиковая, литров пять, и за ней последовало еще около десятка таких же бутылей.
— Тата велела купить с запасом, — пояснил нам Вока. — Надоело ей психовать из-за масла. А вы что, собираетесь на Сицилию? Тогда поторопитесь, потому что я сейчас перекушу и поедем. Нужно доставить новых гостей. Я из-за этого масла уже опаздываю.
— Подумать только, — сказала Мариша, задумчиво глядя, как помощники шеф-повара тащат наверх бутыли с маслом. — Из-за какой-то ерунды может случиться столько проблем. Подумаешь — масло! Мне лично совершенно безразлично, на чем поджарен мой омлет или мясо.
— Да, некоторые придают слишком большое значение мелочам.
Я ничего не сказала, я думала, пригласить или не стоит с собой Игоря. Если не пригласить, то он может обидеться. А если пригласить, то он будет нам мешать. При обострившемся чувстве недоверия ко всем окружающим я почему-то не хотела, чтобы кто-то, пусть даже Игорь, знал, что у нас, возможно, есть пленка с изображением последних минут жизни Ксюты.
Но проблема решилась сама собой. Когда мы постучали в номер Игоря, его там не оказалось. А когда мы попытались узнать, где он находится, то выяснилось, что Игоря никто не видел с самого завтрака. Мы еще немного поискали его, но вместо Игоря нашли Густава и Кати. Вот эти двое выразили желание ехать с нами. И мало того, что выразили, так еще и в самом деле поехали. Кроме того, набралось еще около десятка желающих прокатиться на Сицилию.
До Сицилии мы добрались без проблем. Вока, ободренный соседством Мариши, всю дорогу, не затыкаясь, болтал всякую чепуху. Работал на Кьянти он уже второй сезон. Ему тут нравилось.
И работа, и сам остров.
— Вы уже успели осмотреть Кьянти? — поинтересовался он у нас. — Завтра у меня будет свободный день, и я могу показать вам его. Поверьте, на острове есть такие места, что дух захватывает.
— Мы уже знаем, — мрачно пробормотала я. — Каменная арка, например. Вока, а на вашем острове люди не пропадали?
— В каком смысле? — удивился Вока.
— В обыкновенном, — замялась я. — Ну, приехал человек на остров, а потом внезапно — раз, и исчез.
Вока покосился туда-сюда, чтобы проверить, не подслушивают ли нас.
— Вообще-то в прошлом году был один случай, — сказал он нам. — Пропала молодая пара. Никто не знает, куда они девались с острова. Их документы и вещи исчезли вместе с ними.
Поэтому администрация и не стала поднимать шума. Решили, что парочке просто надоело на острове. И они решили закончить свой отпуск в другом месте — В другом месте, — пробормотала Юлька, которая тоже слушала наш разговор. — Уж не на дне ли морском?
— Я почему вспомнил про этот случай, — продолжал рассказывать Вока, — потому что их друзья, с которыми они познакомились на острове, очень удивлялись, почему те не предупредили их об отъезде.
— Подожди, — остановила я Воку, — но как они могли уехать с острова, если не на твоем катере?
— Да на Кьянти полно маленьких бухточек, куда без проблем может зайти моторная лодка или даже небольшой катер или яхта. Может быть, они договорились с кем-то по сотовому, те приехали и забрали их вместе с вещами.
— Странно как-то! — воскликнула Юлька.
— Странно, никто и не спорит, — кивнул Вока. — Но тут и не такого насмотришься. Вот, к примеру, видите ту парочку?
И он указал на вполне благообразного старичка лет восьмидесяти в светлом костюме, который держал за руку девушку лет шестнадцати.
— Думаете, это дедушка и внучка? — прошептал Вока. — Ничего подобного. Это его любовница. А видите вон того парня?
И он указал на высокого худощавого парня, который не отрывал глаз от воды, пробегавшей за кормой.
— Это любовник любовницы этого старика, — сказал нам Вока. — Уверен, что как только старик женится на девчонке, то уже через месяц отбросит коньки. Надеюсь только, что произойдет это не на нашем острове. А вон та женщина, видите?
И он указал на весьма дородную тетю, всю в золоте, стоявшую в гордом одиночестве.
— Я точно знаю, что она каждый год меняет мужа, — сказал Вока, — Она их просто высасывает и выбрасывает, как пустую апельсиновую кожуру. В этом году она приехала с подругой.
Должно быть, в их городке больше не находится женихов — охотников рисковать своим здоровьем.
— А откуда она? — спросила я просто так.
— То ли из Курска, то ли из Липецка, — неопределенно ответил Вока. — Не помню точно.
В общем, за время пути до Сицилии мы поняли, что на всем острове не найдется ни одного отдыхающего, про которого Вока не знал бы какой-нибудь гадости. Оказавшись на Сицилии, мы с подругами встали перед проблемой. Нам нужна была почта. Желательно центральное ее отделение. Но мы не знали, как ее найти. И тут нам неожиданно помог Густав, который превосходно находил общий язык с местным населением.
И пока его жена бродила по магазинам, он посвятил свое время нам — нашел почту и служащего, владеющего русским в том минимальном объеме, который был нам необходим. А сделав это великое дело, Густав скромно удалился в уголок, чтобы не мешать нам.
Первым делом мы отправили к детективщикам бандеролью проклятую пуговицу с платья Ксюты. Потом мы купили телефонную карточку и принялись звонить в это агентство. Артема там действительно знали. Это нас порадовало. И стоило нам сказать кодовое слово, как с нами любезно заговорили, пообещали прислать уже проявленную пленку из той пуговицы, которую Артем послал им в вечер убийства Ксюты, — в любое место по нашему желанию. А также пообещали принять и обработать посланную им сегодня еще одну пуговицу.
Мы договорились, что обе пленки нам вышлют на имя Мариши на Главпочтамт города Палермо. До востребования. Первую — немедленно, а вторую после проявки. Покончив с этим делом, мы позвонили Насте. Время было рабочее, поэтому Настя находилась на своем посту в офисе.
— Ты куда нас отправила? — "обрушилась на нее Юлька.
— А что такое? — удивилась Настя. — Море холодное?
Или питание не устраивает?
— Ты прекрасно знаешь, о чем речь! — разъярилась Юлька. — На этом острове пропадают люди.
— Что за чушь?! — рассмеялась Настя.
— Уже трое пропали, — возмутилась Юлька. — И это только те, про которых нам удалось узнать. И одна девушка пропала буквально у нас на глазах. Теперь я понимаю, почему ты нам сделала такую огромную скидку. Ничего не скажешь — удружила!
— Клянусь, я ничего об этом не знала! — закричала Настя. — Юлька, я там следом за вами послала одного твоего школьного приятеля. Он-то как? В порядке?
— Он в тюрьме, — мрачно ответила Юлька. — По обвинению в убийстве своей супруги. Правда, если ее тело так и не найдут, то, возможно, Артему удастся выкрутиться.
Последовало продолжительное молчание. Должно быть, Настя переваривала полученную информацию.
— Ты шутишь?! — наконец изрекла Настя.
— Какие уж тут шутки, — ответила Юля и повесила трубку.
Потом она позвонила Антону. В офисе его не было, так как Антон выехал на объект. И вернуться должен был только к вечеру. Сотовый его тоже не отвечал. Все-таки мобильная связь вещь неоднозначная. Никогда не знаешь, действительно сеть барахлит или человек просто не желает с тобой разговаривать.
Следующим в нашем списке стоял Карл. Ему Мариша позвонила тоже на сотовый. После некоторого молчания ей ответили, что телефон абонента отключен.
— Ах, подлец! — возмутилась Мариша. — Мало того, что он сам мне не звонит, так он еще и телефон отключил. Я вчера могла спокойно утонуть, а он бы даже не узнал об этом. Ну и муженек!
Разумеется, такого отношения к себе Мариша потерпеть не могла. Она тут же позвонила к себе домой и оставила Карлу сообщение. Причем одной минуты, отведенной на запись сообщения на автоответчике, ей явно было мало. Видно, Марише было что сказать Карлу, потому что звонила она ему пять раз. Ругалась она по-немецки. Поэтому мы с Юлькой поняли лишь часть того, что сказала Мариша своему мужу. Но вот про то, что с нами находится Густав, это Мариша точно упомянула.
— Ты же хотела сохранить в тайне, что Густав и Кати отдыхают вместе с нами? — спросила Юлька.
— Хотела, — кивнула Мариша. — Хотела, думая, что Густав знает что-то о работе Карла. А оказывается, он если и знает, то не говорит. Так чего ради мне и дальше обманывать мужа?
Мы вернулись к Густаву, которого нашли в каком-то суетливом состоянии. Мужик метался от одного угла улицы до другого и время от времени подпрыгивал на месте, вытянув шею. После прыжка он горестно вздыхал и мчался в обратную сторону.
— Что случилось? — заботливо поинтересовалась у него Мариша.
— Кати потерялась, — озабоченно ответил Густав. — По-моему, я ей все доходчиво объяснил, где и во сколько мы с ней должны встретиться. Но тем не менее прошло уже девятнадцать минут после назначенного срока, а Кати все не появляется.
Мы с подругами, усмехаясь, переглянулись. Наивность Густава была просто умилительна. Где он видел, чтобы женщина, которая отправилась в турне по незнакомым магазинам, держала бы в голове что-то, кроме покупок?
— Густав, дорогой, — подхватила парня под руку Мариша, — ты напрасно надеешься, что Кати появится тут в ближайшее время.
— Но мы же договорились! — растерянно ответил Густав.
— Это еще не причина, — проворчала Юлька себе под нос, она все еще переживала тот факт, что ей не удалось поймать Антона в офисе и поговорить с ним.
— Но Кати обещала! — стоял на своем Густав.
В общем, нам стоило большого труда уговорить его отойти в сторонку и присесть за столик одного маленького уличного кафе, откуда открывался замечательный вид на здание центрального отделения почты Палермо. Так он по крайней мере мог, находясь в относительном комфорте, ждать свою Кати.
Мы все заказали по бутылочке колы из холодильника и принялись ее потягивать. Через полчаса даже самая терпимая к чужим порокам Мариша сочла, что Кати опаздывает уже просто возмутительно. И если мы останемся ее ждать, то сами рискуем пропустить все интересное. Но сдвинуть Густава с места нам не удалось.
— Никогда не думал, что Кати настолько не обязательна, — твердил он нам. — Подумать только, выходит, я совсем ее не знаю.
Девушка, на которой я собирался жениться, оказывается для меня совершенной незнакомкой.
— Может быть, она просто заблудилась, — сказала Юлька, пытаясь спасти Кати от сгущавшейся над ее головой бури.
— Я ей объяснил все предельно ясно, — возразил Густав. — Заблудиться невозможно. К тому же у нее есть план города и путеводитель.
После этого мы решили оставить его в одиночестве дожидаться Кати, а самим пройтись по магазинам. Встретиться мы договорились у катера, который отходил последним рейсом на Кьянти поздно вечером.
— Вы точно будете в десять часов возле катера? — с тревогой спросил у нас Густав.
Мы заверили, что будем. И удрали.
— Какой зануда! — сказала я. — Просто не представляю, как Кати будет с ним жить. Надо же, надулся из-за какого-то часового опоздания. Мало ли что могло случиться.
— Да, Кати мог встретиться какой-нибудь умопомрачительный костюмчик, — согласилась Мариша. — И она осталась его примерить, А потом увидела еще один, получше. А потом еще и еще.
В ее устах это прозвучало так соблазнительно, что мы не долго думая зашли в первый же попавшийся магазин верхней одежды и принялись примерять там все, что подавали нам любезно улыбающиеся продавцы. К счастью, нас-то троих никто не ждал. И мы могли отдаться этому занятию с настоящим рвением. Мы посетили без малого около полутора десятков магазинов. А может быть, и больше. Потому что я сбилась со счета на двенадцатом.
Каждая из нас примерила целый ворох одежды. И только купив по несколько очень симпатичных, но довольно бесполезных, с точки зрения мужчин, вещичек, мы почувствовали, как устали, проголодались и хотели пить. Выбравшись из последнего магазинчика, мы нашли ближайшее к нему кафе, заказали что-то из местной кухни, о чем официант сообщил нам, что мы пальчики оближем, смачно поцеловав сложенные щепотью свои собственные пальцы.
— Странно, мне казалось, будто ты говорила, что Кати и Густав женаты, — сказала Юлька, когда мы пристроили наши покупки под столом и стали ждать заказ.
— Говорила, потому что и сама так думала, — сказала Мариша. — Они говорили, что живут вместе, вот я и подумала, что они женаты. Никто меня в этом моем заблуждении не разубеждал. Так что…
— В конце концов, какая разница, женаты люди или нет? — спросила я. — Разве для кого-то из вас, девочки, штамп в паспорте что-то меняет?
— Для меня лично только добавляет проблем, — мрачно ответила Мариша.
Юлька задумалась и попыталась еще раз дозвониться до Антона. На этот раз со своего сотового. Ей это вроде бы удалось, но разговаривать Антон с ней не мог, потому что именно в этот момент уронил себе на ногу какой-то тяжелый инструмент и метался в поисках бинтов и йода.
— Так я и думала! — простонала Юлька. — Стоило мне уехать, как с ним что-то случилось.
— С тобой тоже вчера кое-что случилось, — напомнила я ей. — Однако Антон по этому поводу ничуть не убивается.
— Потому что не знает, — ответила Юлька.
— Ну и ты ему не звони, — сказала Мариша. — Чего напрасно нервничать. Ты далеко, помочь ему не можешь. Вот и не звони! В конце концов, ты же на отдыхе. Отдыхай спокойно!
В этот момент нам как раз принесли наш заказ. Это была рыба, приготовленная под каким-то особым ароматным кисловатым соусом. На гарнир полагалась отварная молодая фасоль, тоже залитая соусом, но уже гораздо более острым и пряным.
Все это полагалось запивать местным белым вином, которое чудесно сочеталось и с рыбой, и с залитой соусом фасолью.
Мы так здорово расслабились, что обратили внимание на время только тогда, когда на улице стало темнеть. Мы уже успели прикончить второй кувшин вина и чувствовали себя совершенно счастливыми. Головная боль и вообще вялость прошли без следа. В общем, мы сидели и кайфовали, как вдруг…
— О боже мой! — первой подскочила на стуле Мариша. — Катер! Он же уйдет без нас.
Мы с Юлькой тоже всполошились. Нам вовсе не улыбалось провести ночь на Сицилии, когда и на Кьянти было полно дел.
Похватав свои покупки, мы торопливо расплатились, попрощались с черноусым официантом и помчались в сторону морского причала. Разумеется, в темноте мы немножко заблудились в незнакомом городе, но в конце концов запах соленого ветра вывел нас к морю. А там уже мы, хотя и не без труда, нашли наш причал и наш катер.
Домчавшись до катера, мы поняли, что торопились напрасно. Кроме нас, не было еще Кати и Густава. Впрочем, Густав вскоре явился. К этому времени совсем стемнело, и на небе появились первые звезды. По удрученному виду Густава мы сразу поняли, что Кати он не дождался.
— Ее тут с вами нет? — спросил Густав, с надеждой окидывая взглядом пассажиров катера, столпившихся на берегу. — Не понимаю, куда она могла деваться?
Это, впрочем, быстро выяснилось. Выяснилось, когда Кати появилась на пристани часа через полтора после появления на ней Густава. Это случилось буквально в последнюю минуту перед отходом катера. Вока, несмотря на наши мольбы, уже принял решение отчаливать без Кати, потому что остальные пассажиры начали возмущаться долгой задержкой. И тут появилась Кати. Точнее, сначала мы увидели груду пакетов и коробок, которые шествовали сами по себе по берегу. А потом уже под ними нам удалось разглядеть саму Кати.
— Густав! — очень недовольно обратилась Кати к своему другу. — Где ты был? Я обыскала в поисках тебя весь порт.
— При чем тут порт? — удивился Густав. — Мы должны были встретиться возле здания Центрального отделения связи.
Судя по изумленному выражению лица Кати, этот факт напрочь выветрился у нее из головы.
— Господа, давайте продолжим выяснять отношения уже в пути, — нетерпеливо подал голос Вока. — Раз мы теперь все в сборе, мы можем отправляться!
Мы загрузились на катер и отправились. Всю дорогу Кати с Густавом не переставали выяснять, кто из них напутал и запутал другого. Как и следовало ожидать, победа осталась за Кати. Густав с униженным видом признал, что он рассеянный чудак, а Кати умница и прелесть, раз купила подарки не только себе, но и Густаву и его многочисленным родственникам.
Ссорились и мирились Кати с Густавом на немецком, но мы с Юлькой были полностью в курсе, благодаря тому что Мариша нам переводила все почти дословно. Да и сами мы стали понимать немецкий несравнимо лучше. Наконец Густав и Кати поцеловались и обратили внимание на нас.
— А как вы провели день? — спросила Кати. — Звонили домой? Мужьям?
Чтобы не вдаваться в подробности, мы дружно закивали головами.
— И как поживает Карл? — спросил Густав у Мариши.
— Он еще не возвращался, — ответила Мариша. — Я оставила ему сообщение на автоответчике. Думаю, он будет обрадован, когда прослушает его.
Кати хихикнула. Вообще настроение у нее было превосходное. Легкая морщинка озабоченности, которая обычно пересекала ее лоб, сейчас напрочь исчезла. И Кати выглядела вполне счастливой и умиротворенной женщиной. Вот какие чудеса происходят с женщиной, стоит ей дорваться до покупок.
Мы с подругами посмотрели друг на друга, надеясь найти на своих лицах тот же отсвет умиротворения. Но, хотя мы тоже везли с собой кучу покупок и подарков, выглядели мы скорей измотанными, чем счастливыми.
Всю дорогу Кати о чем-то щебетала с Густавом, не слезая с его колен. Так что в конце концов он тоже стал выглядеть повеселей и окончательно простил свою подругу. И на остров они прибыли уже окончательно помирившись и дружно потащили покупки Кати вверх по лестнице. Мы последовали за ними. На этот раз фонари горели на всем протяжении подъема, а встречал нас и вновь прибывших отдыхающих лично Грек.
— Добро пожаловать — говорил он. — Добро пожаловать на наш чудесный остров! Уверен, что вы проведете тут незабываемые дни своего отпуска.
Мы с подругами ехидно хмыкнули.
— Ну как, полицейские уже нашли тело Ксюты? — шепотом спросила Мариша, подкравшись к Греку сзади.
Тот едва не упал от неожиданности. Затравленно посмотрел на Маришу и отрицательно покачал головой.
— А искали? — требовательно спросила Мариша уже погромче.
Грек сложил руки в умоляющем жесте.
— Не нужно так громко. Идите наверх, Тата все вам расскажет, — прошептал он нам. — Видите, я же принимаю гостей.
Они не должны ничего знать.
— Видим, — вздохнули мы. — Сплошное притворство.
— Кстати, я себя что-то плохо чувствую, — сказала Юлька. — Весь день голова кружится, и сыпь какая-то по телу пошла.
Грек озабоченно посмотрел на нее и пообещал заглянуть к нам в номер попозже.
— Зачем ты сказала ему про сыпь? — прошептала Мариша. — Мы же договорились, что пока ты умирать не будешь.
— Я пока и не умираю, — ответила Юлька. — Но первые признаки болезни уже вполне могут проявиться.
Поднявшись в отель, мы разместили свои покупки в нашем номере и отправились на розыски Таты. Она обнаружилась в бельевой комнате, где спешно выдавала горничным запасные комплекты постельного белья.
— Прибыло на три человека больше, чем указано в списке, — сказала она нам. — Но ничего, мы справимся. Свободных комнат у нас пока достаточно.
— Тата, а полицейские были сегодня на Козенце? — спросила у нее Юлька.
Тата поспешно выпроводила горничных, заперла дверь и кивнула.
— Были, — сказала она. — Они обыскали весь остров, но тела Ксюты не нашли. Они говорят, что их поисковая собака вела себя так, словно девушка была там какое-то время. И они очень жалели, что весельная лодка утонула.
И Тата с укором посмотрела на нас, словно это мы были виноваты, что лодка оказалась словно решето.
— Кроме того, в воде, в единственной приличной бухточке Козенцы, полицейские нашли в воде пятна бензина. Поэтому они считают, что кто-то привез тело Ксюты на Козенцу на весельной лодке, а потом увез его дальше уже на моторке или катере.
— Но зачем? — спросила Мариша.
— Этого они не знают, — пожала плечами Тата. — Да, кстати, они хотели поговорить с вами. Думаю, что завтра они снова приедут сюда или вызовут вас в Палермо.
— Зачем? — спросила Мариша.
— Ну, муж пропавшей девушки отказывается брать вину в ее исчезновении на себя, — потупившись, сказала Тата. — Он говорит, что одна из вас или даже вы все трое прикончили его жену. Якобы из ревности. И потом вы проявили такую удивительную страсть к расследованию этого дела, что полицейские поневоле заподозрили неладное. Ну и показания Артема тоже не в вашу пользу, согласитесь?
— Ясное дело, — вздохнула Юлька.
О подлом поведении Артема мы были уже наслышаны.
— Просто свинья неблагодарная этот Артем! — воскликнула Мариша, когда мы оказались у себя в номере. — Как он вообще смеет надеяться, что мы будем помогать ему выпутываться из этой истории, если он так ведет себя! Сам рассказал нам про слежку за Ксютой, про ее любовника, про детективное агентство, а теперь, видите ли, закладывает нас с вами.
— Артем всегда умом не блистал, — сказала я. — Иначе бы уже давно женился на Юльке.
— И что мы завтра скажем полицейским? — спросила Юлька.
— Ничего, скажем, что, когда погибла Ксюта, мы все время были вместе. Что, кстати говоря, будет чистой правдой, — сказала Мариша. — А вот Артем, между прочим, бродил неизвестно где.
— Да, — кивнула я. — Когда мы подошли к их номеру, он как раз откуда-то примчался весь растрепанный.
— И сказал, что искал жену! — воскликнула Мариша.
— Жену и ее любовника! — поддержала ее Юлька. — Так это могло и быть. И нам скрывать нечего.
Спать нам решительно не хотелось. Поэтому мы пошли немного прогуляться вокруг отеля. Далеко мы решили не отходить, потому что после недавних событий охота к ночным прогулкам по окрестностям у нас напрочь отпала. Но, как выяснилось впоследствии, не все были настолько предусмотрительны и осторожны.
Как только мы с подругами устроились на ярко освещенной лавочке на площадке перед отелем, как из бара отеля вышли Кати и Густав. Оба выглядели так, словно только что влюбились друг в друга. Вдобавок Густава изрядно пошатывало от выпитого вина.
— Мы решили немного прогуляться, — проворковала Кати. — Густаву не спится. И вообще проветриться ему не мешает.
А ночь и в самом деле такая чудная.
Мы снисходительно покивали им в ответ. Кати с Густавом, обнявшись, отошли немного подальше, поцеловались там, счастливо посмеялись и скрылись за зданием отеля. А мы так и остались на лавочке.
— Чувствую себя столетней старухой, — неожиданно сказала Мариша. — Тут люди целуются, воркуют, гуляют под звездами, а мы с вами сидим на лавочке и сплетничаем.
— А что ты предлагаешь? — спросила я.
— Пошли вместе с Густавом и Кати, — сказала Мариша. — Впятером не так страшно.
— Ты что? — удивились мы с Юлькой. — Люди пошли специально чтобы побыть наедине и, может быть, заняться любовью где-нибудь в живописном месте. А мы им помешаем!
Мариша взглянула на дело под Юлиным углом зрения и согласилась, что и вправду может получиться неловко. И мы продолжали сидеть на лавочке. Прошло около получаса, и вернулись Густав с Кати. Вид у них был очень довольный. И они присели рядом с нами.
— Чудесный вид открывается сразу за отелем, — сообщил нам Густав. — Мы там гуляли вчера с Кати днем, но ночью там куда романтичнее. Я понимаю ту девушку, которая пострадала из-за своей любви к ночным прогулкам. Ночью и в самом деле в горах очень поэтично. Кажется, что всюду невидимые сказочные существа поют свои мелодии. Да, Кати?
Но Кати явно не слышала последних слов своего приятеля.
Она смотрела на него и страдальчески улыбалась.
— В чем дело, дорогая? — удивился Густав.
— Моя шаль, — застенчиво прошептала Кати. — Мы забыли ее там. Ну, помнишь… Там, где мы с тобой…
После этого Кати залилась очаровательным румянцем. Густав тоже покраснел и закашлялся.
— Надеюсь, с шалью ничего не случится до утра, — сказала Кати. — Не хотелось бы ее потерять. Эта шаль мне очень дорога, а теперь с ней еще и связано много приятных воспоминаний.
При этом она снова кинула на Густава взгляд влюбленной серны. Разумеется, Густав тут же вскочил на ноги.
— Милая, я сейчас же принесу тебе твою шаль.
Кати расплылась в счастливой улыбке.
— Ты мой рыцарь! — сообщила она Густаву. — Дай я тебя поцелую.
Она и в самом деле запечатлела на его губах страстный поцелуй. И потом еще долго обнимала, что-то очень ласковое шепча ему на ухо.
— Так я лечу! — воскликнул Густав, когда Кати отпустила его из своих объятий И он в самом деле помчался.
— Осторожней! — хором крикнули мы ему вслед.
Но Густав только рукой махнул и скрылся за поворотом.
— По той дороге, которой шли мы, там довольно светло, — сказала Кати. — Луна, звезды и свет от отеля. Надеюсь, что Густав пойдет именно этой дорогой.
И на ее лицо набежало облачко тревоги.
— В чем дело? — спросила проницательная Мариша.
— Ни в чем, — ответила Кати, зябко поежившись. — Пока ни в чем. Я уверена, что все будет в порядке.
Но по ее лицу было видно, что какая-то мысль точит ее.
Прошло всего десять минут, и беспокойство Кати передалось нам. Мы тоже стали нервно вскакивать и прислушиваться, не идет ли Густав. В конце концов мы все встали и пошли ему навстречу.
Дорога, о которой говорила Кати, и в самом деле была вполне безопасной. Она мирно вилась среди нагромождения скал, нигде не обрываясь. Кое-где на ней стояли стилизованные под старину светильники. Так мы дошли до уютной лужайки, на которой был устроен маленький круглый мраморный бассейн, в котором бил небольшой фонтанчик. Должно быть, о нем нам и рассказывала Юлька. Именно тут на плоских камнях, которыми была выложена площадка, и лежала шаль Кати. Девушка подняла ее и растерянно посмотрела на нас.
— Шаль здесь. А где же Густав? — спросила у нее Мариша. — Он что, заблудился?
И мы стали звать Густава. Минут через пять мы поняли, что это бесполезно. Густав не отзывался. А Кати выглядела такой напуганной, что на нее было жалко смотреть.
— Ну, говори, — сказала ей Мариша. — В чем дело?
— Он, наверное, пошел другой дорогой, — едва сдерживая слезы, ответила Кати. — Она, конечно, много короче, но и опасней. Днем там еще можно пройти, мы, во всяком случае, проходили. Но ночью… Там есть несколько мест, с которых ничего не стоит сорваться. И раз Густав по короткой дороге так и не дошел до этого места, значит…
— Кошмар! — воскликнула Юлька. — Побежали скорей туда!
Как выяснилось на пути к отелю, короткая дорога тоже вела к фонтанчику. И Кати с Густавом прошли по ним обеим, дружно решив, что обе тропинки привлекательны в своем роде. К сожалению, Кати помнила, как пройти по короткой дороге только от здания отеля. Поэтому нам и пришлось вернуться обратно.
Потом началось самое сложное. Короткая тропинка и в самом деле оказалась не для слабаков. С самого начала она показала себя. И нам пришлось буквально цепляться руками и ногами за скалы, чтобы не свалиться. К счастью, Мариша захватила фонарик и светила им по сторонам в поисках Густава.
— Тут и в самом деле нетрудно себе чего-нибудь сломать, — пробурчала она, когда мы друг за другом скатились на животе по расположенной под углом в сорок пять градусов совершенно плоской скале.
— Дальше идите еще осторожней! — послышался умоляющий голос Кати. — Там впереди есть место, где скалы образуют настоящую ловушку. Если не знать, на что ступить, то ничего не стоит загреметь вниз.
— Ничего себе! — присвистнула Юлька. — Ну и дорожка!
И мы мужественно двинулись дальше. Но до трех скал, которые и в самом деле образовывали замысловатую конструкцию, мы не дошли. Потому что Кати сказала:
— Вы слышали? Кто-то стонет!
Мы прислушались, но ничего не услышали.
— Я уверена, что кто-то стонал! — стояла на своем Кати. — Это Густав. Он, наверное, где-то тут. Мариша, умоляю, посвети вокруг получше.
Мариша послушно стала светить вокруг, и вскоре луч фонарика в самом деле наткнулся на человеческий силуэт, который, скрючившись, лежал на одной из скал.
— Густав! — воскликнула Кати и кинулась к своему любимому.
— Кати! — только и успели воскликнуть мы, как обе ноги девушки заскользили словно по льду, а сама она плюхнулась на пятую точку.
— Ох! — выдохнула Кати. — Тут так скользко!
— Сиди на месте! — крикнула ей Мариша. — Не двигайся.
— Нет, мне нужно к Густаву, — ответила Кати. — Не беспокойтесь за меня, я осторожно.
И она стала спускаться, не поднимаясь с пятой точки. Съехав в небольшое углубление, которое образовывали собой две скалы, она вполне благополучно добралась до низу. Мы последовали за ней. Скалы и в самом деле местами были такими скользкими, словно их полили маслом. Но сейчас нам было не до выводов. Мы торопились узнать, что случилось с Густавом.
— Ну как он? — спросила Юлька у Кати, когда мы все оказались в ущелье.
— Не знаю, — дрожащим голосом ответила Кати. — У него голова вся мокрая.
Мариша направила луч фонарика на голову Густава, и мы увидели, что все его лицо залито кровью.
— Проверь пульс, — мрачно шепнула мне Мариша. — Видишь, Кати не может. Она в шоке.
Я с трепетом взяла руку парня и принялась нащупывать пульс. Пульс не находился, хотя рука была еще теплой и гибкой.
— Поищи у него на шее, — предложила мне Мариша.
— Что поискать? — не поняла я.
— Пульс, — рявкнула моя подруга, и фонарик в ее руках нервно заплясал.
Ощупав шею Густава, я грустно покачала головой.
— По-моему, он мертв, — сказала я. — Нужно звать Грека или кого-нибудь более опытного.
Рыдающую Кати мы забрали с собой. От места, где разбился Густав, до площадки с фонтанчиком и в самом деле было всего несколько десятков метров. Мы вышли к фонтанчику, побрызгали водой на теряющую сознание Кати, умылись сами и побрели к отелю.
По дороге нам некогда было переговариваться, потому что Кати умудрилась терять сознание не меньше трех раз. И каждый раз нам приходилось тащить ее на себе. Бросить ее одну мы почему-то боялись. Вдруг она бы помчалась снова к тому месту, где лежал ее Густав, и по дороге сверзилась со скалы. В ее помраченном состоянии разума это было раз плюнуть.
Грека мы нашли в его номере. При виде висящей у нас на руках Кати и нашей измазанной светлой пылью и пятнами масла одежды он побледнел.
— Что случилось на этот раз? — с тревогой посмотрев на Кати, спросил он у нас.
— Очередное несчастье, — прошептала я. — Ее друг свалился со скалы. И кажется, он мертв.
Грек позеленел.
— Где? — прошептал он мне в ответ. — Где это произошло?
— Пойдем, мы покажем, — кивнула Мариша. — Только возьми фонарь. И иди осторожно. Там снова кто-то полил маслом дорогу.
— Господи, за что мне это? — пробормотал Грек, надевая ботинки. — Девочки, пусть кто-то из вас пойдет со мной.
А две других отведут эту бедняжку в номер и вообще позаботятся о ней.
Мы так и сделали. Мариша пошла показывать дорогу, а мы с Юлькой потащили Кати в их бывший с Густавом номер. К счастью, в отеле было уже безлюдно. И мы по дороге никого не встретили. Дотащив Кати до дверей их номера, мы встали перед проблемой. Ключей от номера в карманах Кати не было.
— Потащили ее к нам, — прошептала мне Юлька. — Так будет еще лучше. А то она очнется у себя в номере, сразу вспомнит, что Густава больше нет, и начнет рыдать. А у нас в номере ей будет легче. И вообще нужно за ней присмотреть.
Так как другого выхода у нас все равно не было, мы потащили Кати к себе. Уложив ее на кровать, я помчалась к Тате за нашатырным спиртом. В результате вернулась я не только с нашатырем, но и с Татой. Мы привели Кати в чувство, дали ей успокоительное, которое тоже нашлось у Таты, и сели в кружок у кровати. Юлька держала Кати за руку и уговаривала, что все еще, может быть, обойдется.
На наше счастье, успокаивающее средство подействовало быстро и оказалось достаточно сильным. Кати уснула, а мы смогли обсудить сложившуюся ситуацию. То есть смогли бы, если бы в это время не вернулись Грек с Маришей. Вид у него был просто несчастный. Казалось, что за полчаса он похудел килограммов на десять. Увидев Тату, он тут же поманил ее за собой. И они вдвоем выскользнули из нашего номера.
— Ну что? — спросила я у Мариши.
— То самое, — мрачно ответила та. — Скалы политы маслом. Густав стопроцентно мертв. И к тому же от него пахнет спиртным. Похоже, они с Кати отпраздновали свое примирение по полной программе. Так что неудивительно, что он громыхнулся со скалы. В таком состоянии это легко могло случиться и без оливкового масла.
— Ты думаешь, что?..
— Конечно, — кивнула Мариша. — Кто-то подготовил ловушку. И Густав в нее угодил.
— Но кому могло понадобиться избавляться от Густава? — прошептала я. — И кто мог полить маслом скалы?
— Не знаю, — покачала головой Мариша. — Но я точно знаю, кто этого сделать не мог.
Мы с интересом уставились на Маришу.
— Вот она, — кивнула Мариша на спящую Кати.
— Почему? — спросила я.
— Потому что маслом скалы политы совсем недавно, — сказала Мариша. — Грек сказал, что днем этой дорожкой пользовались и все было в полном порядке. Он бы заметил, если бы скала была полита маслом. Так что полили маслом скалу уже ближе к вечеру. А Кати была в это время на Сицилии. А потом мы плыли домой, и Кати не могла ничего поливать маслом. Потом они с Густавом посидели в баре, где он так и нализался.
А потом они пошли прогуляться до фонтанчика. Тоже вместе.
— Да уж ясно, — кивнула Юлька. — У Кати просто не было времени, чтобы полить маслом скалу.
— Нет, ловушку готовили для кого-то другого, — задумчиво сказала Мариша.
— Девчонки, а ведь считайте, что нам повезло, — неожиданно прошептала Юлька. — Мы с вами ломали голову, как бы подсунуть Греку и Тате фальшивый труп, а тут пожалуйста. Словно по заказу появился самый настоящий, стопроцентный труп.
— Юля, — простонала я. — Ты думай хоть иногда, что говоришь. Ты ведь о мертвом человеке говоришь. Нельзя ли хоть немного уважения?
— А что такого? — встала на сторону Юльки Мариша. — Она права. Если мы хотим проследить за действиями Грека и Таты, то сейчас самое время.
— И мне безнадежно больной притворяться не придется! — подхватила Юлька. — И мазаться разной дрянью, чтобы лишаи по телу пошли, тоже не придется. И вообще, умирать даже понарошку не очень-то полезно для здоровья. Вдруг накаркаешь.
И придя к выводу: что ни делается, все нам на руку, мы приступили к обсуждению того, как мы будем следить за Татой и Греком.
— Когда мы с Греком возвращались обратно в отель, то он сказал, что тело Густава до рассвета придется оставить там же, в скалах, — сказала Мариша.
— Ну да, — кивнула Юлька. — Конечно, полиция Грека в прошлый раз, когда он самовольно распорядился перенести тело Ксюты в морозильную камеру, чуть не сожрала. Так что теперь он поумнел.
— Поумнел или по какой-то другой причине, но тело мы с ним вставили в расселине, — сказала Мариша. — И я предлагаю устроить засаду прямо там.
Это была хорошая мысль. И в самом деле, чего нам шататься по отелю за Татой и Греком, рискуя навлечь на себя их подозрения, если можно спокойно сидеть возле тела Густава, поджидая тех, кто за ним явится.
— А как быть с Кати? — спросила я.
— С ней придется кому-то из нас остаться, — вздохнула Мариша. — Нельзя, чтобы она проснулась среди ночи одна.
Предлагаю кинуть жребий, кому оставаться с Кати.
Мы кинули, и жребий выпал мне.
— Не расстраивайся, — попыталась утешить меня добросердечная Юлька. — В следующий раз пойдешь ты.
— Ты думай, что говоришь, — прошипела ей в ответ Мариша. — Какой еще следующий раз? Ты что, еще одного покойника накликать хочешь?
В общем, они ушли, прихватив с собой фонарики и кое-какую теплую одежду, потому что теперь мы уже знали: если долго сидеть без движения, то и южная ночь покажется холодной.
А я прилегла на соседнюю с Кати кровать. Спать у меня и в мыслях не было. Я собиралась честно прободрствовать до утра.
Чтобы немного отвлечься, я взяла инструкцию в синей коленкоровой папке, к которой прилагался план острова. Изучая его, я поняла, что мы еще не видели много интересного, что предлагал остров. Например, мы не были на противоположном его берегу, на котором, судя по карте, и находились те гроты, про которые рассказывал нам Игорь в наш первый день на острове.
Зевнув, я подумала, что неплохо было бы съездить туда, когда кончится вся эта история. Потом я зевнула еще раз. Нет, спать я не собиралась, но природа взяла свое, и незаметно для самой себя я уснула.
Но не успела я задремать, как Кати очнулась и стала звать Густава. Звала она его громко и очень печально. Слушать ее стоны было ужасно. Я не знала, что бы мне придумать, чтобы заставить Кати забыться. Таблетки, которые дала Тата, похоже, действовали не очень-то эффективно. Потому что Кати хоть и не просыпалась до конца, но Густава звать не переставала. Наконец Кати осознала, что Густава больше нет, и снова разрыдалась.
— Дай мне ключ от вашего номера, — сказала я. — Я принесу тебе какую-нибудь вещь Густава. По себе могу сказать, что так тебе будет легче пережить эту ночь.
Кати кивнула, пошарила по карманам и протянула мне ключ. Как мы его с подругами не нашли сами, уму непостижимо!
Наверное, смерть Густава нас потрясла все же сильней, чем мы хотели показать С ключами Кати я сходила к ним в номер. Но так как не знала, что лучше взять, то взяла тот чемодан, с которым приехал на остров Густав, целиком. А немного подумав, прихватила и сумку самой Кати.
— Раз уж она переселилась к нам, то пусть и вещи побудут у нас, — пробормотала я себе под нос. — Вдруг ей среди ночи понадобится что-то из ее вещей. И мне снова придется тащиться к ним в номер. Нет уж!
Вернувшись к себе, я отдала Кати ее ключ, чемодан Густава и ее личную сумку. Кати выбрала в чемодане из многочисленных вещей мягкий трикотажный свитер Густава и, свернувшись вокруг него клубком, снова уснула, тихонько всхлипывая во сне.
Запихнув чемодан и сумку под Юлькину кровать, я тоже прилегла на свою кровать и через некоторое время уснула. Проснулась я оттого, что по комнате кто-то ходил. Вообще-то я не отличаюсь чутким сном. Если уж засну, то хоть в пушки пали, я вряд ли проснусь.
Но тут после последних событий нервы у меня, должно быть, были ни к черту. И я проснулась от такого пустяка, как чужие шаги в комнате. Некоторое время я лежала и думала, открывать мне глаза или нет. В том, что это не были шаги Мариши, Юльки или Кати, у меня не было никакого сомнения. Как и в том, что, перед тем как лечь в кровать, я надежно заперла входную дверь.
Наконец я пришла к выводу, что как-то выходить из положения нужно, да и любопытство одолело, и я начала осторожно приоткрывать оба глаза. Ресницы у меня густые и длинные, сквозь них можно многое разглядеть. Но сейчас в комнате было темно, поэтому единственное, что я разглядела, был силуэт мужчины. Он двигался по нашему номеру в сторону кровати, на которую мы положили Кати.
Что-то меня в нем насторожило. Понимаю, что звучит глупо. Но помимо того, что мужчина оказался ночью у нас в запертом номере, в нем было еще что-то настораживающее. Я немного подумала, а подумав, поняла и покрылась холодным потом.
Правая рука мужчины была немного длинней левой и заканчивалась какой-то штукой, в которой я после недолгого сомнения признала пистолет с глушителем.
Я открыла рот, издала вопль, который должен был перебудить весь отель, и скатилась под кровать. Сделала я это очень кстати, потому что через долю секунды моя кровать несколько раз дрогнула, и было похоже, что не просто так, а от пуль, которые в нее попали. Я быстро заползла поглубже под кровать, не переставая орать и каждую секунду ожидая, что увижу перед собой руку убийцы и дуло пистолета.
— Что случилось? — послышались крики соседей из коридора, и в дверь забарабанили.
Похоже, нервы не у меня одной были ни к черту, потому что барабанили все сильней. Внезапно в комнате вспыхнул свет.
И голос Кати сказал:
— Даша, почему ты лежишь под кроватью? И чего ты орешь?
Я осторожно выглянула из-под свисающего покрывала и огляделась.
— Он ушел? — спросила я у Кати.
— Кто ушел? — недоуменно спросила у меня Кати.
— Как кто? — удивилась я. — Мужчина с пистолетом! Он стрелял!
— Тебе показалось, — заверила меня Кати, отпирая двери, в которые барабанили соседи — У нас все в порядке, — сказала она. — Даше просто что-то приснилось.
В результате все разошлись, а в комнату вошла одна Тата, которая почему-то не поверила, что у нас все в порядке.
— Нет, не приснилось! — упиралась я. — Тут был мужчина.
С пистолетом.
— Тут никого нет, — возразила Кати. — Посмотри сама.
Я осмотрела номер, и действительно — никого не было. Ни в шкафах, ни в ванной комнате, откуда и появилась Кати.
— И чего ты орала? — недовольно спросила у меня Тата. — Дурной сон приснился?
К этому времени я уже окончательно пришла в себя, сумела воссоздать события по порядку и потому наконец-то обратила внимание на свою постель.
— Ничего мне не приснилось! — заорала я. — Посмотрите, вот следы от пуль! Он стрелял в меня. То есть в мою кровать.
— Да кто он? — возмутилась Тата.
— Не знаю, — растерянно ответила я. — Откуда мне знать?
Во всяком случае, это был мужчина. В темноте я не могла разглядеть его лица. Он шел к кровати Кати, я испугалась, скатилась под свою кровать и заорала. Тогда он, должно быть, и стал палить в меня.
— Но мы не слышали выстрелов, — возразила Тата. — Ты все придумываешь.
— Пистолет был с глушителем, — буркнула я. — И я не придумываю. Если я придумываю, то дырки на моем одеяле и подушке откуда?
В ответ Тата выразилась в том смысле, что я сама проковыряла их в постельном белье, исключительно ради того, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Это было так глупо, что я даже не обиделась. Вместо этого я сказала:
— Я понимаю, Тата, что тебе ужасно не хочется, чтобы о твоем отеле пошла дурная слава. Но ничего не поделаешь. Факт остается фактом, у нас в номере был преступник. И он пытался убить Кати.
— Почему Кати, если стрелял он в тебя? — спросила Тата.
— Стрелял, потому что я заорала, — ответила я. — А сначала он двигался в сторону кровати Кати.
И тут до меня неожиданно дошло, что кровать Кати на самом деле была вовсе не кроватью Кати. На этой кровати всегда спала Мариша. Только на одну ночь мы положили туда Кати. Но знали об этом только мы с подругами. Убийца мог быть и не в курсе того, кто лежит на кровати Мариши. И, конечно, думал, что там лежит Мариша. Значит, и убить хотел не Кати, а Маришу.
И тут я вторично покрылась холодным потом.
У меня даже ноги подкосились, и я плюхнулась на свою простреленную кровать. Одно дело знать, что опасность угрожает случайной знакомой. А другое — подозревать, что неизвестный преступник охотится за твоей ближайшей подругой.
— Который сейчас час? — спросила я.
— Четверть третьего, — ответила Тата.
Выходило, что Мариша с Юлькой сидят в засаде всего около часа. Ну и пусть там сидят. Сейчас для них там будет более безопасно, чем в отеле, где разгуливает преступник с пистолетом с глушителем. Кати тем временем рассматривала свою кровать, а вернее, кровать Мариши.
— Знаете, — неожиданно подала она голос, — а ведь на этой кровати белье тоже испорчено. И подушка вся в дырках.
Мы с Татой кинулись к кровати Мариши и убедились, что на ней имеются такие же дырки, как и на моей кровати. Только у меня их было всего две, а на Маришиной кровати насчитывалось сразу четыре. Хотя бы из этого становилось ясно, кто являлся истинной целью ночного убийцы.
— А где Грек? — спросила я. — Пусть немедленно вызывает полицию. Они должны приехать, может быть, по горячим следам им легче будет поймать преступника.
— Да, видимо, придется, — со вздохом признала Тата. — Но все равно вряд ли они приедут раньше рассвета.
Так и случилось. И остаток ночи до приезда полиции мы с Кати просидели, тесно прижавшись друг к другу и вздрагивая от малейшего шума.
— Подумать только, — дрожащим голосом говорила Кати, — если бы не случайность, что я проснулась и пошла в туалет, меня сейчас не было бы в живых.
— Да, — кивала я. — Просто чудо, что ты осталась жива.
— А где Мариша с Юлей? — заметила наконец их отсутствие Кати.
Вопрос поставил меня в тупик. Не хотелось при Кати лишний раз упоминать о Густаве. Но она и сама догадалась.
— Наверное, они пошли подежурить у тела Густава? — спросила она у меня, и на ее глаза навернулись слезы. — Чтобы ему, бедному, не было так одиноко?
— Ну вроде того, — кивнула я, про себя полагая, что Маришу меньше всего заботило, будет бедному мертвому Густаву одиноко или нет.
— Спасибо им! — разрыдалась Кати. — Просто не верится, что Густава со мной больше нет.
Мне тоже во многое не верилось. И к тому же я вдруг ощутила нечто вроде зависти к Густаву. Лежит себе спокойно, для него все уже кончено. А нам, судя по всему, еще предстоит подергаться, прежде чем убийца доберется сначала до Мариши, а потом и до нас с Юлькой. В общем, успокаивающие таблетки я дала Кати, она заснула, а я просидела до рассвета, не смея сомкнуть глаз и карауля убийцу.
