Глава 9
Лисица звонку Киры ничуть не обрадовался. Наоборот, голос у приятеля был страшно недовольный, словно Кира оторвала его не только от важного, но еще и приятного дела.
– И охота тебе глупостями заниматься? – проворчал он на Киру, узнав про ее интерес к игре про страну Сенсполию. – Вот уж не думал, что ты на старости лет детскими игрушками увлечешься. Совсем плоха, мать, стала? В детство впадаешь?
– Хам! Да я моложе тебя на целых три года!
– Я – мужчина, мне все можно, – самодовольно отозвался Лисица. – Ну, спрашивай, чего нужно, только быстро!
– Как пройти болото с вульками?!
– Посмотри на форуме.
– А есть и такой?
– Если есть идиоты, которые режутся в эту игру, значит, есть и такие, кто хвастаются, как прошли тот или иной уровень и избежали имеющихся там ловушек. Просекла?
– Да.
– Вот и дерзай. А меня сегодня вечером больше не отвлекай своей ерундой, у меня есть занятие поинтересней, чем болтать с тобой о всяких там вульках.
Лисицу так и распирало от желания рассказать Кире, чем же таким особенным он будет заниматься этим вечером. Но Кира не доставила приятелю такого удовольствия. Расспрашивать его не стала, а просто тихо попрощалась, чем вызвала еще большую бурю недовольства со стороны Лисицы.
– И ты даже не спросишь, что у меня за грандиозные планы на эту ночь? А еще другом называешься. Хотя друзья могли бы звонить и почаще, а не только в тот момент, когда им от меня что-то нужно.
– Сам вечно занят, а на меня бочку катишь.
– Некогда мне с тобой препираться. У меня есть дела поважней и поинтересней! Пока!
Совершенно обескураженная странным поведением приятеля, Кира все-таки решила, что не будет на нем зацикливаться. Чтобы там ни воображал о себе Лисица, он человек с жирными тараканами в голове. А с чужими тараканами Кира предпочитала лишний раз не сталкиваться. Ну, чтобы не навредить своим собственным.
Все же один дельный совет Лисица ей дал. И Кира влезла в ноутбук, который предусмотрительно захватила с собой. К счастью, в доме Терентьева до сих пор была оплаченная еще за год вперед безлимитка, так что пользоваться Интернетом мог всякий сколь угодно долго.
Нужный сайт, где собирались любители игры, нашелся быстро. Еще быстрей Кира разобралась, что сайт в подавляющем большинстве посещают школьники. Регистрироваться она не стала, чтобы не терять времени, а просто вбила свой вопрос про болото с вульками и принялась жадно читать выпавшие ответы.
Увы, спустя четверть часа Кира была вынуждена признать свое поражение. Никому из посетивших форум игроков еще не удалось одолеть упомянутую преграду. Разработчики игры также держали способ прохождения в тайне.
Имелись, правда, указания на какие-то ключи, которые можно было купить, выслав туда-то и туда-то номер своей кредитной карты, но Кира, по понятным причинам, к таким предложениям отнеслась настороженно. Пошлешь номер своей кредитки неизвестным людям, а те спустя пару часов полностью обнулят твой счет.
Ведь украсть деньги, хранящиеся в электронном виде, куда проще, чем деньги обычные. Мошенники обчистят тебя так, что и следов не останется. И на все твои возмущенные крики менеджеры в банке лишь разведут руками, – надо было, милочка, лучше думать, кому сообщать такие важные сведения.
Поэтому Кира не стала рисковать, а просто набрала номер Лисицы. И хотя приятель ей строго запретил это делать, сейчас он почему-то не рассердился, а вроде бы даже обрадовался.
– Я так и знал, что ты мне перезвонишь, – самодовольно заявил он. – Ну, что у тебя теперь?
– Мне нужно пройти болото с вульками! Позарез! А никто не знает, как это сделать.
– Далось тебе это болото, – с досадой отозвался Лисица. – Что там в нем? Или… постой, дай, я сам угадаю! Ага! Вы с Лесей снова впутались в какую-то историю! А пройти болото тебе нужно для того… для того, чтобы подняться на новую ступень в вашем расследовании. Я угадал?
– Ну да, – была вынуждена признать Кира. – Все правильно. Ты очень хорошо нас с Лесей знаешь.
– А это потому, что я очень умный.
– И это тоже верно.
– И еще, без меня вам не обойтись.
– Как видишь, нет.
– Вижу, – отозвался Лисица. – Жди. Я тебе перезвоню.
Ждать пришлось долго. Давно уже было пора идти к Косте, но Кира не решалась этого сделать, пока у нее в руках не будет надежного маршрута через болото с вульками. Лисица перезвонил, когда Кира уже перестала на это надеяться и начала подумывать, что с Костей у них дружбы не получится. И тут раздался долгожданный звонок.
– Записывай! Только быстро! Значит, так, сначала минуешь логово дракопула, для чего отдашь ему яйца кривополуса. Дракопул в обмен даст тебе язык серого сердюка. С этим языком ты пойдешь в гости к старухе Аге, она сварит из языка волшебное зелье, которым ты напоишь вульков. Они это зелье очень любят, пустятся в пляс, а ты перейдешь болото. Поняла?
– Да.
– Успела записать?
– Да.
– И еще, чуть не забыл! Возьми на болоте жабу-ведунью. Это не обязательно для прохождения самого болота, но меня предупредили, что это весьма важный персонаж. Если ее не взять, то в конце игры придется вернуться обратно на болото, чтобы спросить совет жабы, а это потеря времени и очков. Запомнила?
– Жабу-ведунью, – послушно повторила Кира. – Конечно, я запомнила. Чего тут не запомнить-то?
И с готовым маршрутом она помчалась к Косте. Парень встретил ее приветливо, чуть ли не с распростертыми объятьями. И честно сказал:
– Я уж думал, что ты не придешь.
– Дела, – отмахнулась Кира. – Но зато теперь я могу сказать тебе, как пройти болото и найти жабу-ведунью.
– Кого?
– Очень важный персонаж. Без него тебе в конце игры будет не получить призовых очков.
– Ого! – уважительно произнес Костя, глядя на Киру со все возрастающей симпатией. – Да ты спец!
Но Кира уже тащила его к компьютеру. Скорей бы Костя прошел свое болото, чтобы с ним можно было поговорить о деле.
Между тем у Леси ситуация тоже развивалась превесело. Миша заехал за девушкой, опоздав всего на двадцать минут, что для начала их отношений было совсем неплохо. К тому же кавалер не пожадничал и купил девушке огромный букет лилий, завернутых в хрусткую бумагу. К лилиям Леся относилась прохладно, больше любила розы, признавая за ними неоспоримое лидерство в царстве цветов. Но за подарок все равно поблагодарила.
Да и не таскать ведь ей с собой огромный веник, у Миши красивая большая машина с просторным багажником. Там поместится не только один букет, но и еще много чего нужного и полезного.
Невольно Леся уже окинула огромный «Лэнд Ровер» хозяйским взглядом. На такой машине и по грибы, и по ягоды можно отправляться смело. Такая махина пройдет своими огромными колесами по любому российскому бездорожью. Ну, и в городе на ней тоже прокатиться не стыдно. Стоит дорого, выглядит солидно. Всякому понятно, что простой человек за руль такой машины не сядет.
– Прости за машину. Свой кабриолет сдал в автосервис, пришлось взять у бати вот эту колымагу.
– Что ты! Как раз думала, какая отличная машина! – невольно вырвалось у Леси. – Всю жизнь мечтала о такой!
– Правда? Ну, тогда поехали кататься!
Никаких клубов или ресторанов парочка не посетила. Миша заикнулся, но Леся предложила посидеть на природе. И, как ни странно, Миша охотно поддержал ее предложение:
– За день так умаялся во всяких там офисах и на совещаниях, еле дышу. Когда отец меня к своему бизнесу привлекал, я думал, раз кирпичный завод за городом находится, я все время на природе буду. Да где тут! Все вопросы, связанные с поставками или заказами, решает Валера. А мы с отцом все больше с бумагами возимся.
– А у вас нету бухгалтера?
– Девчонок целая комната сидит, – отмахнулся Миша. – Да только отец им серьезной работы не доверяет. Все отчеты и балансы лично проверяет. Он ведь по образованию экономист, знает, что и как. Главный бухгалтер у нас – это он и есть. Тот старичок, которого мы наняли для отвода глаз, только подписи ставит, где отец ему скажет.
Уже из этой фразы становилось ясно, что дела на кирпичном заводе были далеко не такими уж чистыми. Прибыль частично наверняка утаивалась от зорких глаз налоговой службы. Налоги платились мизерные. А зарплата рабочим выдавалась в конвертиках, и их содержимое не имело ничего общего с реальной заработной платой. В ведомости зарплаты проставлялись символические суммы.
Но когда Леся намекнула об этом Мише, тот страшно удивился:
– Ну, так ведь свои дела все у нас в стране ведут. Кто честно-то работает?
Леся хотела воскликнуть: «Я!», но вовремя удержалась. Мише совсем не нужно знать, что она тоже занимается бизнесом. Хоть их с Кирой туристическая фирма и не приносит таких огромных доходов, как кирпичный завод, но все же жить честно, платить налоги и спать спокойно вполне возможно даже им. Почему же владельцы кирпичного завода не хотят поступить аналогичным образом?
Миша пустился в нудные объяснения, как много съедают различные налоги. Но Леся с Кирой тоже платили налоги, но платили честно, и зарплату в отчетах фиксировали именно ту, которую получали их девочки. Почему другие так не хотят?
Но Миша девушку даже не слушал. Как многие мужчины, он предпочитал говорить сам, а не прислушиваться к словам собеседника. И неожиданно пожаловался Лесе:
– А сейчас у нас дела на производстве и вовсе идут наперекосяк.
– Почему?
– Так старик Терентьев, небось слышала о нем, тапки откинул, а завещания не оставил. Сперва он его написал, в нем каждому из трех акционеров оставил по равной доле своих акций. Мы все и сидели спокойно. Знали, что производство у нас в руках останется. А незадолго до смерти старик вдруг совсем спятил. Прежнее завещание порвал, нотариусу отзвонился, велел к нему приехать и новое писать. Да так переволновался, что той же ночью и помер.
– Может быть, его убили?
Но Миша это предположение отверг сразу же.
– Следствие велось. И потом… Эта смерть была всем нам не выгодна. Теперь и мы, и твои хозяева попали в скверную историю. Надо идти в суд, а суд – это поднятие всех бумаг. Не дай бог, если что-то выплывет наружу!
Итак, к смерти Терентьева владельцы завода отношения не имели. Уже хорошо. Ну а как насчет Витальки? И Леся забросила пробный шар.
– Хозяева еще что-то говорили про мальчика.
– Про какого мальчика?
– Виталик, кажется, его зовут. Внук господина Терентьева.
– Тю! – присвистнул Миша. – Когда это было! Лет семь или восемь назад я эту историю слышал!
Да, ровно столько прошло с тех пор, как сын господина Терентьева скончался от передозировки героина, а его вдову выставили вон из дома деда.
– Так тот ребенок не внук Терентьеву. Он был совсем от другого мужика! Виолетта своего малыша нагуляла невесть от кого! То есть Терентьев наверняка знал, от кого именно его «внучок». Только язык за зубами держал.
– Откуда у тебя такие точные сведения?
– Так Владимир Николаевич целое расследование провел, – небрежно пожал в ответ плечами Миша. – Как узнал, что у Виолетты любовник имеется, так сразу и задумался, а его ли это внук. И правильно, я бы тоже на его месте также поступил.
– И что же сделал Терентьев?
– Предложил Виолетте провести генетическую экспертизу, а она ни в какую. Ребенку, говорит, еще только два месяца, не дам у него кровь брать. И вообще, мне ваши подозрения оскорбительны. Встала в позу, никак не сдвинуть. Ну, Терентьев осерчал на нее и из дома выставил. А результаты расследования никому не показал даже.
– Почему?
– Стыдно, наверное, было. Но Виолетту и мальчишку он тут же пособия лишил. А что это значит? Значит, что мальчишка не его был внук!
Леся совсем растерялась. Не верить Мише у нее не было основания. К тому же Андрей тоже намекал на что-то подобное. Однако перед своим концом господин Терентьев отнесся к Виолетте очень тепло. И внука велел к себе привозить. Значит, передумал? Или все это выдумки Виолетты, не имеющие ничего общего с реальностью? И никогда Терентьев ее к себе не звал?
Но зачем же тогда после разговора с ней он уничтожил предыдущее завещание, в котором не было ничего сказано про Витальку, и начал писать новое?
И Леся решила уточнить:
– Но если заключения генетической экспертизы на руках ни у кого нету, значит, Виталька до сих пор считается законным внуком господина Терентьева.
– Мальчишке по завещанию ничего не полагалось!
– Так ведь завещания-то нет!
Леся и сама не заметила, как включилась со своим кавалером в жаркую перепалку. Тот обратил на это внимание первым и сказал:
– А чего это мы с тобой все про других и про других говорим? Давай уже и про нас с тобой поболтаем. К примеру, что ты дома у господ Чижиковых забыла?
– В смысле?
– Уходи от них. Жалованья они тебе все равно не заплатят, потому что сами скоро без штанов останутся. Где уж тут прислуге платить. Да и работы у них небось полно. Иди к нам с отцом в услужение.
– К вам?
Леся немного обиделась. Тоже придумал! Вот если бы он ее замуж позвал, тогда она еще подумала бы. А в услуженье-то ей зачем?
– Ну, я даже не знаю.
– А чего тут знать? Отца я уговорю. Он у меня классный предок!
– Да, я заметила. Во всем тебя слушается.
– Это потому, что я ему пообещал хорошо себя вести. И веду. Скучно мне, но я держусь. Ну, и он со своей стороны тоже старается не обострять. Так что, пойдешь к нам работать?
Леся снова хотела обидеться, но вовремя вспомнила, что Миша видит в ней лишь простую девушку, которая будет рада легкой работе. Вот и делает ей предложение, от которого, как он считает, она вряд ли откажется. И Леся лихорадочно прикидывала про себя: если она переедет в дом господина Ерофеева, то в доме Чижиковых все равно остается Кира. Если у подруги получится подружиться с Костей, тогда Леся с чистой совестью может ехать к следующим подозреваемым и разнюхивать там, как обстоят дела уже у них.
И все же сразу Леся ничего не сказала.
– Я могу дать тебе ответ только завтра.
– Завтра? Ну, завтра так завтра. А сегодня мы чем займемся?
Намерения Миши были довольны и прозрачны. Но Леся совсем не собиралась так сразу вступать с ним в близость. Если Мише хочется быстрого секса, то он обратился не по адресу. Пусть поищет себе жертву в другом месте. Леся и без него не пропадет.
Девушка так прямо и сказала Мише. И как ни странно, парень ничуть не обиделся. Конечно, повздыхал немного о женской черствости и холодности, но потом повторил свое обещание завтра же уговорить отца взять к ним в дом новую служанку.
– И тогда ты уж от меня никуда не денешься.
– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Пока я еще у вас не работаю.
– Отец меня во всем слушается. У него не возникнет возражений. Тем более что горничная нам действительно нужна.
– А как насчет жалованья?
– Не обидим. Уж точно получишь больше, чем у Чижиковых.
И Миша снова полез к Лесе обниматься. Но девушка ускользала от кавалера, дразня его:
– Вот устроюсь к вам на работу, тогда и поговорим.
– Завтра же утром ты будешь у меня дома.
И после этого, взявшись за руки, они еще долго гуляли вдоль озера.
Миша смотрел на свою спутницу очень нежно и внимательно. Но Леся взглядам особого значения не придавала. Некоторым людям такой взгляд бывает дан от рождения, они на всех так смотрят. На другую женщину, стул на газоне, на свиную котлету и даже тарелку из-под этой котлеты. И на самом деле такой взгляд ровным счетом ничего не означает и надежд никаких не сулит.
Но одно могла сказать Леся: с ней младший Ерофеев был совсем другим, нежели в обществе отца. Тогда он был колючим и ершистым, а с ней мягким и покладистым. Что было тому причиной, девушка не знала и пока что терялась в догадках. То ли Миша хороший артист, может по своему желанию меняться под ситуацию, то ли он и впрямь влюбился в нее.
Однако все хорошее когда-нибудь кончается. Пришло время Лесе отправляться назад к Чижиковым. Очень ей не хотелось этого делать. И особенно не хотелось снова выслушивать мелочные придирки Изольды, которая так явно третировала Лесю, что не замечать это становилось все трудней и трудней.
К счастью, дверь девушке открыл Андрей. А он выглядел слишком озабоченным чем-то, так что даже не расспросил Лесю, где она была и почему вернулась в столь поздний час. Вместо этого он воскликнул:
– Я ухожу! Не могу тут больше!
Вообще-то у Андрея прежде в доме господина Терентьева была своя комната, где он мог ночевать. Но после смерти хозяина Чижиковы ласково дали понять личному секретарю, что в его постоянном присутствии в доме больше нет необходимости.
Впрочем, обставлено это было так ласково, что могло даже показаться, что Чижиковы мечтают не избавиться от парня, а хотят сделать его счастливым. Елена Николаевна мило улыбнулась и прощебетала:
– Андрюшенька, ты ведь молодой. Чего тебе сутками на работе пропадать? Поезжай домой, возьми пару дней отпуска, мы все оплатим. Зарплата твоя останется прежней, да еще и от себя мы прибавим тебе за преданность в те страшные дни, когда мой бедный брат был при смерти.
Сестрица Аленушка промокнула глаза, вытирая несуществующие слезы. А Андрей тогда впервые подумал, что если завещание не найдется, то его карта бита. Чижиковы не захотят исполнить волю своего родственника, заплатить трем верным слугам обещанную им долю.
Суд между наследниками должен был состояться уже через неделю. И Леся подумала, что в этом причина плохого настроения секретаря. Нет завещания, нет и денег.
– Закрой за мной дверь, – буркнул Андрей. – Я пошел.
И не дожидаясь, пока Леся хотя бы кивнет, выскочил на улицу и был таков. Леся молча пожала плечами. Как бы ни обстояли у вас дела, об элементарной вежливости забывать все равно не стоит.
– Пожалуй, даже хорошо, если я поеду к Мише, – сказала Леся, когда они остались с подругой наедине в их комнате. – Может, хоть там мне хамить не станут.
Но Кира так вовсе не считала.
– А про меня ты подумала? Ты уедешь, а мне что делать тут одной?
– Тебе не удалось подружиться с Костей?
– Почему не удалось? Очень даже удалось!
– Ну вот!
– А толку-то с этой дружбы? – недовольно покачала головой Кира. – Парень совершенно не в курсе родительских дел.
– Почему? Родители ведь его любят. Вряд ли они от него что-то скрывают.
– Любят, да. Но держат за дурачка. Ничего ему о своих планах не рассказывают, ни во что не посвящают. Он даже о том, что они всей семьей переезжают к дяде Вове, узнал лишь за день до отъезда. Родители ему ничего не говорили, а сам Костя собираемым чемоданам значения не придал. Ты же его видела, у него в мозгах почти все контакты разъединены. Он не может сделать самых простейших выводов из увиденного.
– Не может быть, чтобы он был совсем дурак.
– Может, – угрюмо заверила подругу Кира. – Я провела с ним последние два часа, и я тебя уверяю, он именно такой, каким и кажется, то есть полный дуралей.
– Но хоть что-нибудь он тебе рассказал?
– Связно изъясняться Костю до сих пор не научили. Несколько простых предложений, вот весь мой улов за сегодняшний вечер.
– Скудно. Но все равно рассказывай!
– Особо рассказывать не о чем. Пожалуй, интересно лишь то, что до недавнего времени Костя даже не подозревал, что у его матери имеется родной брат, а у него, соответственно, дядя.
– Почему?
– Я так понимаю, разница в возрасте у сестрицы Аленушки с ее братом очень велика, больше двадцати лет. Когда она родилась, господин Терентьев был уже самостоятельным человеком, учился в Питере и жил в общежитии. После он женился, а редкие визиты в родной город Полоцк совершенно прекратились со смертью родителей брата и сестры.
Леся понимающе кивнула. Да, такое частенько случается, если брат с сестрой являются таковыми лишь на бумаге. Чтобы любить человека, надо с ним жить. А Елена Николаевна не жила со своим братом, не знала его. Откуда же тут взяться сестринской любви?
– Однако, когда брат оказался при смерти, она тут же примчалась к нему!
– Не к нему она примчалась, а к его деньгам! Чижиковы до приезда сюда очень бедствовали. Костя сказал, что у него даже собственной спортивной формы никогда не было. Приходилось донашивать ту, которую выбросили за старостью другие игроки.
– Значит, до того как перебраться в дом дяди, они жили очень скромно?
– Просто бедно! А еще Костя сказал, что, уезжая к брату, мать продала их квартиру. Ту квартиру, в которой они жили. Понимаешь? Она не сдала ее кому-нибудь, не закрыла, она ее продала! То есть назад Елена Николаевна ни при каких условиях возвращаться не собирается.
– А зачем продала-то? – недоумевала Леся. – Можно было сдать.
– Не знаю. Костя такой дундук, кто его станет посвящать в финансовые вопросы.
– Но если брат и сестра не общались, откуда сестрица узнала, что брат болеет и практически находится при смерти? – продолжала удивляться Леся.
– Не знаю, – раздраженно отозвалась Кира. – Это еще одна загадка, ответа на которую Костя мне пока что не дал. И самое неприятное, я совсем не уверена, что он вообще знает эти ответы.
– И что же? Мне завтра не уезжать? Остаться тут в доме, попытаться подсмотреть или подслушать что-то непосредственно у кого-то из Чижиковых?
– Еще не известно, сдержит ли Миша свое слово. Поживем, увидим.
Леся согласилась, и подруги начали молча готовиться ко сну. Но хотя Леся и не стала спорить с Кирой, но в душе она считала, что ее присутствие в доме господина Терентьева не так уж и нужно. Куда лучше внедриться в лагерь врагов семьи Чижиковых. Тогда подруги будут иметь полную информацию об участниках дела о наследстве. И ясней смогут представлять, кто же все-таки сделал заказ на убийство Виолетты и кто покушался на жизнь Витальки.
И еще Леся думала, что находиться в обществе Изольды целый долгий день, на протяжении многих часов, задача куда более сложная, чем все, что девушке приходилось делать раньше. Хорошо Кире, ее наставница не торчит постоянно рядом с девушкой. Валерия давала Кире задание, а вернувшись, критиковала ее. Но все же некоторое время Кира была предоставлена самой себе и могла наслаждаться жизнью.
Кухарка же доводила Лесю, не делая передышек. Рот у Изольды буквально не закрывался. Она критиковала все, начиная от манеры Леси держать в руках нож и заканчивая тем, как девушка драит кастрюли. Дошло до того, что у Леси из рук все стало валиться, что вызвало новый шквал упреков от злобной торжествующей поварихи.
И про себя Леся решила, если ей представится хоть малейшая возможность, она сбежит от этого ада куда подальше. И Киру тут тоже никто не держит. Если ей Костя и завтра ничего путного про своих родителей и их планы не расскажет, то нечего Кире тут делать. Валерии хоть и далеко по колкости языка до Изольды, но она тоже дама не из приятных.
И словно в подтверждение этого, дверь без всякого стука бесцеремонно распахнулась и на пороге появилась та самая Валерия, о которой только что думала девушка. Без всякого предисловия она сунула Кире в руки лист бумаги:
– Список твоих дел на завтра!
И ничего не добавив, не пожелав спокойной ночи, не простившись, вышла вон. Лесе удалось остановить строптивую бабу уже на пороге:
– Валерия, вы зря на нас с Кирой сердитесь. Поверьте, мы не претендуем на ваше место.
– Как же! Так я вам и поверила!
– Мы мечтаем, чтобы все было справедливо. И чтобы вы и Изольда, и Андрей получили свои деньги, которые вам полагались по завещанию.
Услышав это, Валерия слегка притормозила. Ей явно понравились слова Леси. И хотя особого значения они для нее не имели, но Валерия все же решила выслушать девушку.
– Уж я-то имею на эти деньги побольше прав, нежели другие! – воинственно расправив плечи, заявила она.
– Вы имеете в виду Чижиковых?
– Приблуды хреновы! – выругалась служанка. – Прибыли на все готовенькое. Ухаживать они за Владимиром Николаевичем собирались. Да весь уход все время, что они тут провели, на мне одной лежал! Ну, и еще Изольда с Андреем мне помогали. Перевернуть лежачего больного, обмыть, посадить, покормить. Хлопот больше, чем с грудным ребенком. Владимир Николаевич даром что худой был, а кость все равно тяжелая. Его ворочать было, что мешок с камнями поднимать. Я спину себе надорвала, с тех пор поясница ноет, не перестает. А иной раз так прихватит, хоть караул кричи! И что? Разве я не заслужила те деньги, что хозяин мне по завещанию положил?
– Заслужили, разумеется.
– Подняла его на ноги, думала, хорошо теперь будет. А вон что получилось! Ни завещания, ни денег, одни проблемы!
– Вы должны получить свои деньги!
– И не такая уж большая сумма, если разобраться, – продолжала рассуждать Валерия. – Сестрицу свою Владимир Николаевич за всю жизнь может пару раз всего и видел, когда она к нему в гости приезжала. Да все одна старалась выбраться, понимала, что ее муженек и сынок драгоценный вряд ли брата порадуют. Один хам, второй дурак. Муж еще может себя вести прилично, если захочет. А вот сынка вовсе людям стыдно показать. Как поговаривала моя матушка, дурак дураком и нос башмаком! Владимир Николаевич сам умел крепкое словцо сказать, но всегда к месту. А не как Чижиков этот…
И Валерия выразительно надула щеки, копируя Чижикова. Это получилось у нее очень забавно, девушки не сдержались и прыснули.
– Да если разобраться, только мы трое в завещании и достойны быть упомянуты, – совсем разошлась Валерия. – Я, Изольда и Андрей.
– А как же Виталька?
– Кто?
– Внучок Владимира Николаевича.
– Скажете тоже, внучок! – моментально вспыхнула Валерия. – Да я вам про этого внучка и его мамашу такого могу порассказать, у вас уши завянут.
– Что именно?
Но Валерия уже явно успела пожалеть о своей несдержанности. Она вновь замкнулась, враждебно глядя на мир из-под низко посаженных густых бровей.
– В общем, есть у меня кое-какие документики, на которых внучок-то с самой своей неприглядной стороны изображен. Глянешь, сразу все в голове и прояснится. У меня, лично, все прояснилось. Я вот теперь думаю, что, если завещание в нашу пользу так и не найдется, не сыграть ли мне в другую игру.
– В какую?
Но Валерия на этот вопрос даже не ответила. Она снова сердито глянула на Киру и рявкнула:
– В общем, завтра сделаешь все по списку, как написано. Я пошла, пока!
И на этот раз действительно ушла. Не помогли ни уговоры Леси, ни посулы Киры быть хорошей. Подруги не успели обменяться взглядами, как к ним пожаловала еще одна гостья. На сей раз это была Изольда, она держалась совершенно иначе.
Словно забыв про былую враждебность, которую она испытывала к подругам, уселась у них в комнате на стул и принялась рассказывать о том, как сама пришла когда-то в этот дом. Повариха была исключительно говорлива, и к тому же от нее изрядно попахивало пивом, но подруги молча терпели ее присутствие и болтовню. Они даже кивали или мотали головами в нужных местах рассказа Изольды, надеясь, что повариха расскажет что-то полезное для их расследования.
Но ничего дельного не услышали. Да еще вместо благодарности вредная тетка, уходя, заявила:
– А в своей комнате тоже надо убираться. Впрочем, таким неряхам этого не объяснишь.
– Мы уберемся, – клятвенно пообещали подруги, хотя, на их взгляд, в комнате было очень даже чистенько.
Но Изольде пришла охота посвариться. И она заявила:
– И куда только хозяйка смотрит, когда приводит в дом всяких!.. От вас не помощь, а один вред! Оставь вас тут – запустите все хозяйство! Неумехи и неряхи!
И с этим злым замечанием Изольда удалилась восвояси. И еще долго пол содрогался от ее тяжелой поступи. Весила повариха примерно центнер, но доброй, подобно многим полным людям, отнюдь не была.
Какое-то время подруги просто прислушивались к ее шагам, но потом им стало интересно, куда же направляется повариха? Судя по всему, к себе в комнату она идти не собиралась. Шаги звучали глуше, но они все же звучали. И осторожно выглянув в коридор, подруги увидели, что женщина топает к крохотной лесенке, которая вела на третий этаж дома.
Этаж этот полноценным не считался. Жилых комнат в нем не имелось. Во времена господина Терентьева там был организован кинозал, хозяин любил просматривать новинки кино прямо у себя дома. После его смерти наверх стали сносить ту мебель, которая не угождала вкусу сестрицы Аленушки. Не нравилось ей многое, и мансарда постепенно превратилась из кинозала в подобие чулана.
Весьма просторного чулана, как успели в этом убедиться подруги, поднявшиеся по лестнице следом за Изольдой. Повариха явно неплохо тут ориентировалась. Во всяком случае, она знала, где включается свет. И спустя минуту бывший кинозал залился бледным светом тысячи крохотных лампочек, усеивавших тут потолок наподобие звездного неба.
Несмотря на свои повышенные энергосберегающие качества, некоторые лампочки уже перегорели. И на их местах в рисунке потолка находились черные дырочки. Явный непорядок и упущение в хозяйстве, но Изольда явилась сюда с другого рода ревизией. Выдвигая ящики из столов, отодвигая стулья и заглядывая в какие-то коробки, она старательно что-то искала.
– Ох, да где же оно, проклятое? – от души покряхтывала повариха, которой при ее габаритах было очень трудно наклоняться или что-то двигать. – Куда же он его задевал, черт его дери?
Изольда запыхалась, наверняка вспотела, потому что вентиляция на чердаке была плохая, а кондиционер не работал, потому что сестрица Аленушка распорядилась его отключить для экономии энергии. Даже сидящие на лестнице подруги ощущали духоту. А ведь они просто сидели, ничего не двигали и никаких физических усилий не прикладывали. Каково же приходилось тогда толстой Изольде?
Но своих поисков мужественная повариха не оставляла. Она то и дело вытирала взмокшее лицо, отдувалась, но по мансарде ползала почти целый час. Подругам даже наскучило наблюдать за ней. Ведь ровным счетом ничего интересного не происходило. И Изольде давно пора было это понять. Но тетка не сдавалась.
– Оно должно быть где-то тут, – бормотала она себе под нос. – Больше ему быть негде. Мы весь дом уже перевернули, ничего до сих пор не нашли. А ведь не мог он про нас троих забыть! Должен был и в новом завещании упомянуть! Мальчишка сам по себе, а мы трое – это отдельная статья!
Теперь подругам стало понятно. Изольда искала завещание своего хозяина. То самое новое завещание, составленное им буквально за несколько часов до смерти, но куда-то таинственным образом подевавшееся. В том завещании Терентьев обещал упомянуть внука – Витальку. Возможно, даже оставлял львиную долю своего имущества внуку. Но Изольда явно считала, что и ей, и другим слугам там тоже определенная цифра была прописана.
Итак, волноваться стоило акционерам кирпичного завода и семье Чижиковых. Это они могли больше потерять, нежели приобрести, найдись это завещание. А Виталька от последнего завещания своего деда и вовсе только выигрывал.
А толстая неповоротливая повариха продолжала искать это завещание, приговаривая:
– Хоть бы и обманул, хоть бы и только половину заплатил от обещанного, все равно больше выйдет, чем от этих Чижиков-Пыжиков дождешься!
И кто собирался заплатить Изольде? И за что? Неужели кому-то еще остро понадобилось завещание господина Терентьева? Но кому?
Но ответить на этот вопрос у подруг не получилось. Изольда никакого завещания не нашла. Только устала, перепачкалась и обозлилась до крайности. Попасться ей на глаза, когда и без того сварливая женщина была в таком состоянии, подруги элементарно побоялись. Они проворно шмыгнули прочь. И успели достигнуть своей комнаты прежде, чем увесистая поступь Изольды вновь зазвучала по второму этажу.
