Глава 7

Для разговора повариха отвела подруг и их переводчика Мигеля к себе на кухню. Тут все уже было прибрано, огонь в печи не горел, но все равно в помещении сохранялось ровное тепло. И сама Розалия очень изменилась в отношении своих гостей после разговора с бабушкой Бо-Бо. Теперь на место ее былой неприязни пришло искреннее желание помочь.

Она сказала несколько слов, и Мигель перевел:

– Вы можете спрашивать все, что вас интересует, о старом мерзавце. Розалия долго терпела те ужасы, которые он творил, молчала, потому что боялась. Но теперь старый черт умер, она может говорить, не боясь, что он восстанет из могилы и покарает ее. Розалия живет в доме бабушки Бо-Бо, та сумеет защитить ее от злых духов, которых Альма мог бы послать, чтобы мстить прислуге.

– Значит, сеньор Альма был плохим человеком? А все вокруг говорят, что он был богатым, влиятельным и очень известным.

– Так и есть, – перевел Мигель. – Но богатство других часто застилает людям глаза. Они видят лишь золото, не хотят видеть боли и ужаса, которые скрыты за ним.

– Спроси, что случилось с семьей самого сеньора Альмы?

Этот вопрос Розалии явно не понравился. Ее лицо омрачилось, как совсем недавно лицо бабушки Бо-Бо, но Розалия все же ответила. И Мигель перевел:

– Она говорит, что они получили по долгам самого Альмы. Все, что случилось с его детьми, женой и внуками, было предсказано еще давно бабушкой Бо-Бо.

– Хозяйка тоже лично знала сеньора Альму?

Розалия принялась говорить, и вот что услышали от нее подруги. Бабушка Бо-Бо не всегда была слепой целительницей, проживающей в маленьком домике и бескорыстно помогающей страждущим и больным. Когда-то она была молодой дамой, происходящей из весьма влиятельного и знатного в Перу рода. Однако в ней текла не только чисто испанская кровь, свое происхождение мать и бабушка Бо-Бо, тогда еще Камиллы, вели от верховного жреца инков.

– Как же так? – удивились подруги. – Разве испанцы и индейцы не были врагами?

Розалия продолжила рассказывать. И подруги узнали много нового и интересного для себя о том, как складывались отношения в завоеванном Перу между индейцами и их захватчиками.

При завоевании Перу многие конкистадоры, лишенные навсегда любви белых женщин, оставшихся в далеком Старом Свете, брали себе в жены индианок. Это давало им ряд преимуществ, так как жены начинали помогать своим мужьям, это укрепляло весьма шаткие позиции испанцев в Перу. Ведь прибывшие на кораблях завоеватели насчитывались сотнями, от силы несколькими тысячами. А армия индейцев, способная выйти с оружием против захватчиков, насчитывала в себе десятки и даже сотни тысяч хорошо обученных воинов.

Однако индейцы колебались, уничтожить сразу же пришельцев им помешал старый миф о боге, который и создал племя инков. Миф ввел в заблуждение этих доверчивых людей. Легенда индейцев гласила, что, уходя от них, создатель пообещал вернуться. А был он, по той же легенде, белокож, бородат и ходил в странной железной одежде. Прибывших испанцев местное население приняло за вернувшихся назад посланцев их бога.

Конечно, когда испанцы принялись грабить храмы, переплавлять золотую ритуальную утварь, сжигать деревни и истреблять население, индейцы поняли свою ошибку. Они вступили в бой с испанцами. Но и тут их подстерегала ловушка. Сами индейцы оказались виноваты в своем поражении. Не испанцы победили их – победила отважных индейских воинов их неспособность вовремя сориентироваться и отказаться от своих предрассудков.

Все индейцы были и остаются людьми глубоко верующими. А в те времена их вера доходила до фанатизма. Ведомый на алтарь жертвенника человек не сопротивлялся не только потому, что был одурманен наркотическими травами. Помимо этого он верил, что его жизнь и его кровь помогут народу получить помощь от небесных богов.

Верования индейцев были очень сильны. Они строго контролировали любой поступок человека. И на войне также существовали свои собственные тщательно прописанные правила, отступить от которых было невозможно. Схватка между воинами велась всегда один на один. Происходило это вследствие того, что победивший забирал себе не только имущество, но и душу и силу побежденного. Поэтому подойти к сражающимся, как бы в помощь, было для индейских воинов невозможно. Это означало нанести оскорбление и, хуже того, посягнуть на чужую добычу!

Даже видя, что союзник гибнет, никто и никогда в схватку не вмешивался. Это было табу для индейских воинов.

В результате, не будучи единым организованным воинством, численно они все равно превышали количество испанцев. Индейцы могли бы смять их своей массой. Но повторим: индейцы всегда воевали один на один, коллективная атака многих на одного была не в их правилах.

Ну а справиться один на один с закованными в броню и сидящими на конях конкистадорами легко вооруженные индейцы, конечно, не могли. Они гибли, обливаясь кровью, падали под копыта коней, и на смену одного воина вставал другой, чтобы точно так же пасть от руки железного чудовища.

Но, победив в войне, испанцы оказались перед другой, не менее трудной задачей. Как удержать власть над огромной страной, пребывая все же в значительном численном меньшинстве? И тут очень помогли смешанные браки. Испанцы женились на индианках, их дети получали законные права. И дальше креольская кровь, обильно разбавленная новыми браками с европейцами, текла уже без всякого ущерба для самоощущения его обладателя или обладательницы.

– В роду сеньора Альмы такие смешанные браки также случались, но было их мало. И едва родившихся детей отлучали от их индейских матерей. Трехлетние мальчики уже следовали за своими отцами, матерей они, случалось, больше никогда в жизни не видели.

Такая жестокость была оправдана высоким положением, которое занимал род Альма. Привести к себе в дом индианку было для них позором. Пусть те, кто ниже их, тешатся любовью индейских женщин. Для Альма всегда была лишь одна отрада – служение родине и достижение самых высших постов.

Дети были нужны мужчинам из рода Альма для того, чтобы род не прервался, а, наоборот, креп и процветал. Но любовью тут и не пахло. Дети считались существами низшего порядка. И свое право принадлежать к роду Альма должны были еще доказать в многочисленных и подчас очень жестоких и кровавых испытаниях.

– Сеньор Альма последний из своего рода. И я рада, что с его смертью этот род прервется. Законных наследников у сеньора Альмы не осталось, все они погибли.

Подругам показалось, что в голосе Розалии прозвучал триумф. И они тут же спросили через Мигеля:

– Скажите, вы ненавидели его семью?

– Они все были очень жестоки, даже по здешним меркам. Альма, что поделаешь.

– Но как погибли близкие сеньора Альмы?

– Дух возмездия посетил эту семью. Я долго жила в их доме, знаю много их тайн.

Вот про одну из тайн подруги и хотели поговорить с этой женщиной.

– Сегодня днем к вам приходил мужчина… Он был тут… на этом самом месте, разговаривал с вами, кричал, угрожал. Потом даже ударил.

На лице Розалии промелькнуло искреннее удивление:

– Да, был тут один человек… Но откуда вы это знаете?

– Не важно, – отмахнулась Кира. – Сразу же после ухода от вас этого человека убили. Удар ножом прямо в сердце. Что вы скажете?

– Он умер? – Розалия побледнела, но испуганной не казалась.

– Да. Полицейские расследуют его убийство.

– Полицейские! – пренебрежительно хмыкнула Розалия. – Да что они смыслят в таких делах! Они способны только ловить мелких воришек на рынке! Убийство в роде Альма им не по плечу. Уж сколько их погибло за последние десять лет, полицейские не сумели раскрыть ни одного дела!

– Полицейские такие дураки?

– Есть места, куда не могут войти даже полицейские. Во времена моей юности у нас в доме говорили: если Альма умирают, значит, это нужно лишь самим Альма.

– Что вы имеете в виду? Убийства совершал кто-то из членов семьи?

– Много крови было пролито, – пробормотала Розалия. – И семя тоже проливалось и опять порождало кровь.

– Семя? О чем вы говорите?

Розалия замолчала. Она смотрела на стену прямо перед собой. И подругам даже показалось, что женщина больше не заговорит. Но Розалия очнулась и заговорила.

В роду Альма все мужчины были не только чрезвычайно жестоки, но еще и весьма любвеобильны. Многочисленные незаконные отпрыски от еще более многочисленных любовниц и наложниц жили по всей Латинской Америке. Правда, надо отдать должное отцам из рода Альма, они всегда давали своим детям хорошее образование и помогали устроиться в этой жизни.

– На этом и строился их расчет. Воспитанные в безусловной покорности и преданности своему отцу, дети становились послушными орудиями в руках их отцов. С помощью детей – законных и незаконных – отцы укрепляли свое положение в обществе, умножали свое богатство.

Собственно говоря, еще до недавнего времени в руках семьи Альма была сконцентрирована огромная политическая и экономическая власть. Это была своего рода семейная мафия, вход в которую был только по праву рождения. Эта семья действовала неизменно дружно, выступая единым фронтом против своих врагов. Если в семье и случались разногласия, то за порог их не выносили, решали дело на семейном совете или даже прибегали к более серьезному оружию – семейной казни.

– Отступники всегда преследовались семьей Альма очень сурово. Никто не мог избежать наказания, если семья вынесла ему приговор.

Впрочем, пугаться не стоило. Мужчины из рода Альмы, да позднее и женщины могли вести себя как им угодно. Могли блудить, убивать, грабить и насиловать других. Наказание следовало лишь за одно преступление – отступничество от интересов семьи.

– За предательство семейный совет выносил приговор – смерть. И тогда жизнь изгоя превращалась в ад.

Но долго скрываться в стране, где почти каждый десятый так или иначе был связан с семьей Альма, было нереально. И отступник нес наказание, в справедливости которого не смел усомниться никто в стране.

– Значит, Альма убивали друг друга?

– И очень часто. А в последние годы, когда власть их стала ослабевать, а жажда наживы, наоборот, возрастала, смерти стали происходить все чаще и чаще.

В конце концов вся власть и оставшиеся богатства сосредоточились в руках лишь одного человека, старого сеньора Альма.

– Да и он тоже не избежал участи всех своих предшественников.

– Его убили. Верно. Но при чем тут был тот мужчина, который приходил к вам сегодня? Чего он хотел от вас?

– Он хотел услышать от меня правду. Тайна не давала ему покоя. Он хотел знать, кем приходился ему мальчик, которого он вырастил как родного сына.

– Вы говорите про Костю?

– Именно так его и звали. Он уродился настоящим Альма – несдержанным, жестоким, деспотичным. И при этом страшно охочим до женщин. Даже будучи еще совсем младенцем, он пытался ущипнуть за грудь всякую молодую женщину, оказавшуюся рядом.

– Вы так говорите, словно хорошо знали Костю.

– Я хорошо знала его мать. Что касается ее ребенка, то мне не было нужды лично знакомиться с мальчиком. Я слышала, что говорят о нем другие. И я видела многих детей Альма на своем веку, чтобы представлять, какое сокровище уродилось у Джоан.

– Джоан! Вы назвали это имя! Откуда вы знали Джоан?

– Мы работали вместе в одном доме.

– В доме сеньора Альмы?

– Да. Я была простой прислугой, а Джоан была гувернанткой младших детей сеньора. Родившиеся от законной жены, они воспитывались в доме. Все прочие были отданы в частные школы либо воспитывались дома у своих матерей на средства сеньора Альмы. В отношении своих детей этот человек был неизменно щедр. Но не из-за любви к ним – любви в сердце этого дьявола ни к кому не было. Но ради собственного будущего благополучия и спокойствия. Так всегда поступали его предки, так же вел себя и он сам.

Однако сеньор Альма упустил из виду, что из всех Альма в некогда многочисленном и влиятельном роду остался лишь он один. И богатства, некогда казавшиеся бесчисленными, за последнее время существенно уменьшились. Доходы падали, а вместе с ними уменьшалась и власть сеньора Альмы. Да, его еще признавали знатным и известным, но реальная власть уходила из его рук с каждым днем.

– Дети все чаще отступали от своего отца, и, значит, все чаще в семье Альма происходили казни.

Подруги с трудом верили услышанному.

– Отец сам убивал своих детей?

– Не сам, конечно. У него были специально обученные этому ремеслу люди. Доверенные люди. Имен их я вам не скажу, это дело лишь самих Альма.

– А как же Джоан? И ее ребенок?

– Костя был последним из детей сеньора Альмы, кто появился на свет лично при мне. Не знаю, возможно, потом у старого дьявола были и другие связи. Но тех детей он уже не признавал своими.

– Почему?

– Деньги, – снова пожала плечами Розалия. – Всегда и всюду деньги. Альма любили власть, а только деньги дают ее. Чем больше денег, тем больше власть. И наоборот. Когда род Альма был обширен и богат, взрослые мужчины имели много наследников. Когда род стал беднеть, вместе с этим стало меньше и наследников.

– Значит, старый сеньор сознательно сокращал число своих наследников?

– Он мне свои планы не открывал. Но маленькие мальчики после рождения Кости перестали появляться в доме старого сеньора. Костя был последним, о ком позаботился сеньор Альма.

И все равно подруги не могли поверить услышанному. Выходит, Слава не был отцом Кости? Но почему он был уверен в обратном?

– Джоан повезло в том, что ей удалось найти мужа, прикрыть свой грех. Не всем так везло. Но лично у меня нет и не было никогда сомнений в том, чей ребенок вышел из ее утробы. Я достаточно повидала младенцев Альма, чтобы точно сказать: родившийся ребенок тоже из их проклятого рода!

Точно! Джоан еще в самом начале их знакомства оговорилась о том, что роды ей помогала принимать служанка по имени Розалия. Потом она сказала, что это была служанка их соседей. Но на самом деле Розалия была доверенной служанкой сеньора Альмы – отца новорожденного мальчика!

– Но Слава… Как же он принял чужого ребенка?

– Джоан нашла себе не мужчину, мальчика. Он влюбился впервые в жизни в женщину опытную и недобрую. Она внушила ему мысль, что беременна от него. Но мне-то она могла не рассказывать эти сказки. Сеньор Альма тоже не сомневался в своем отцовстве. Иначе с какой стати ему было помогать Джоан?

– А он помогал?

– Квартира, в которой живет Джоан с сыном и мужем, как думаете, чья она?

– Ну… Джоан купила ее…

– На зарплату учительницы? Не смешите меня.

– Она сказала, что они с мужем копили много лет, чтобы выплатить долг банку.

– Не знаю, что она вам сказала, эта квартира всегда принадлежала семье Альма. Старый сеньор подарил ее своей любовнице и своему сыну. То, что она лгала вам и мужу, значения не имеет. Сейчас мы будем говорить правду. А правда такова, что Костя – это сын старого Альмы. И, насколько я понимаю, он один из наследников на состояние старого греховодника.

Вот оно в чем дело! Теперь у подруг на многое открылись глаза. Смерть старого сеньора, исчезновение Кости – его наследника, смерть Славы, который, видимо, прознал про тайну рождения Кости.

– Это я сказала ее мужу правду, – спокойно произнесла Розалия. – Пришла к нему в дом и сказала, что его сын вовсе не его.

– Но зачем? – поразились подруги. – Зачем вы это сделали? Ведь столько лет прошло, Слава воспитывал Костю как родного…

– Может, оно и так. Мне тоже показалось, что он искренне привязался к мальчику. Так переживал, все не хотел верить в то, что Костя не его ребенок. Но дело не в нем, к нему у меня злобы не было, дело в ней.

– В ком? В Джоан?

– Да. Я знаю, она хотела использовать своего сына, иначе она не рассказала бы мальчишке правду о его рождении.

– Что? Костя знал правду? Знал, что его отец не Слава, а старый сеньор?

– Она сказала ему. Я уверена.

– Но зачем?

Впрочем, задавая этот вопрос, подруги уже и сами знали ответ на него. Джоан не хотела, чтобы Костя упустил в своей жизни шанс стать наследником сеньора Альмы. Раз уж так получилось, то почему бы Косте не получить после старика остатки его некогда громадного состояния? Как любящая мать Джоан не могла не понимать, что Альма мог дать ее Косте куда больше, чем милый, но абсолютно не деловой и не богатый Славик.

Эта часть истории подругам была понятна. Но это была как бы присказка, сама сказка должна была быть впереди.

– Вы знаете, где сейчас может быть Костя? – обратились они с конкретным вопросом к Розалии, но старая повариха покачала головой:

– Я не видела мальчика уже больше года. В последний раз, когда я пришла к ним в дом, Джоан выгнала меня.

– А зачем вы приходили?

– Узнала, что у мальчишки какие-то дела со старым дьяволом. Вот и пришла, чтобы предупредить его родителей. Но сразу же поняла, что Джоан полностью в курсе, она сама подталкивает сына к общению с сеньором Альма.

– И вы попытались воздействовать через Славу?

– Да, я сказала, что ребенок не от него. И если он его любит и не хочет окончательно потерять, то он должен запретить ему бегать к старому дьяволу.

– Но Слава вам не поверил?

– Трудно сразу же поверить в то, что ребенок, которого ты растил долгие годы, на самом деле тебе чужой. Да и в предательство любимой жены поверить трудно всякому. А уж такому слабаку, каким был этот бедняга…

– Но, во всяком случае, на какое-то время вам удалось изолировать Костю от его настоящего отца. Мальчишку отправили в Россию.

– Только не задержался он там. Черная кровь его рода не дает мальчику покоя. Он остался в числе последних, а таким всегда трудней всех. Именно на них падают грехи всего рода. А грехов у Альма великое множество. Уж в этом вы можете мне поверить, я знаю это совершенно точно.

Розалия замолчала. Молчали и подруги. Итак, старая кухарка пыталась, как могла, воспрепятствовать общению сеньора Альмы, которого она называла не иначе, как старым чертом или дьяволом, с его младшим сыном. Однако это общение происходило раньше. И возможно, вернувшись в Перу, Костя захотел снова увидеть своего родного отца.

Под предлогом ссоры с родителями парень уходит из дома и идет в публичный дом, в котором любит развлекаться его папочка. Сеньор Альма – старый развратник, жестокий и испорченный старик. Но, безусловно, в нем скрывается определенная привлекательность, ведь он богат, он знает жизнь. Он получил отличное образование, значит, является интересным собеседником. Такой человек сильно отличается от недалекого Славы, да и от вечно замотанной, раздражительной и нервной Джоан тоже.

Все, что получал в доме матери и приемного отца Костя, не шло ни в какое сравнение с той жизнью, которую вел его отец. Днем – известный богач, политик и бизнесмен, а по ночам – владелец подпольного борделя для элиты.

– И это еще цветочки, – пробормотала Кира. – Уверена, сеньор Альма был замешан в делишках и покрупнее.

– Думаешь, наркотики?

– Что-то на уме у старикана точно было. Иначе зачем бы ему было приближать к себе своего незаконнорожденного сына? Ведь не надо забывать, родных детей и внуков, на которых старик мог бы положиться, у него не осталось. Приходилось для своих целей выбирать из того, что было.

Но что за планы были у старого сеньора для Кости? Что он планировал поручить юноше? Или уже поручил? Не в этом ли кроется причина исчезновения Кости?

– И все-таки как же быть с похищением? Может, Слава был прав и Костю никто не похищал?

– Или же похитители знали о том, что парень рожден от чертовски богатого старого хрыча, и решили подоить старика Альму. Небось, рассчитывали, что он пожалеет мальчишку, заплатит им за него выкуп.

– И что же будет теперь? Старый Альма умер. А у Джоан нету денег, чтобы заплатить похитителям сына.

И все же что-то подсказывало подругам, что Костя не пропадет. Нет, не таков был этот парень, взявший от своего родного отца не только худшие качества. Да, мужчины рода Альма были жестоки, развратны и вероломны. Но при этом они обладали энергией, умом, они умели выбирать себе цель и двигаться к ней. Они всегда точно знали чего хотят. И то, как они будут этого добиваться, волновало их уже во вторую очередь.

Поздно вечером, оказавшись наконец у себя в номере отеля, подруги смогли обсудить услышанное. Тайна Джоан, вызнанная ими от старухи Розалии, не давала девушкам покоя.

– Моральный аспект данной истории еще отвратительней – Джоан все эти годы обманывала Славку.

– Недаром его родители относились к невестке с неприязнью.

– Поломала жизнь несмышленому мальчишке, женила его на себе обманом.

– Всю жизнь врала ему по полной программе.

– Да еще заставляла растить чужого ребенка! И своего малыша Славке так и не родила.

Подруги знали многие семьи, где молодая женщина, оставшись с ребенком на руках, без труда находила себе нового мужа. Рожала ему нового ребенка или даже нескольких, и все вместе, включая малыша от первого брака, жили одной семьей, не делая различия, кто тут свой, а кто чужой.

– Но тогда мужик изначально знал, на что он идет. А тут такая ложь, да и длилась эта ложь долгие годы.

Потому что, по словам Розалии, обманутый Слава был крайне поражен и шокирован, когда она сказала ему правду о Костином происхождении.

Мнение подруг в отношении пусть и обаятельной, но такой лицемерной Джоан изменилось в худшую сторону. Но потом им позвонила сама Джоан и, рыдая, попросила их поговорить с ней.

– Родители Славы со мной не разговаривают, мои собственные родители страшно далеко, я одна, совершенно одна!

Странно, удивились подруги, Джоан живет в Лиме уже много лет, неужели у нее тут не появилось новых друзей, которым бы она могла пожаловаться? Или она сознательно избегала близких отношений, опасаясь за свою тайну?

Но, несмотря на все свои сомнения, подруги не смогли отказать Джоан в ее просьбе и попытались утешить женщину:

– Все будет хорошо. Вот увидишь, Костя обязательно вернется к тебе.

– Но сейчас его нету рядом. Умоляю вас, приезжайте ко мне.

– Что? Сейчас?

– Мне не с кем поговорить, не с кем поделиться своим горем.

Какова бы ни была вина Джоан, сейчас она нуждалась в поддержке.

– Хорошо, – вздохнула Кира. – Мы приедем к тебе.

Джоан страшно обрадовалась, это было слышно даже по ее голосу. Ну, а подруги, зайдя по дороге в магазин и купив две бутылки рисовой водки, которой торговали, как и всюду в мире, многочисленные осевшие в Лиме китайцы, поехали на выручку к Джоан.

Также подруги купили китайское кисло-сладкое мясо, пареный рис и салаты с фунчезой и бамбуком. Все в Перу было замечательно, природа – живописная и таинственная, местные жители приветливы. Но от здешней национальной пищи, которую девушкам пришлось отведать сегодня уже несколько раз, у них в животах началось непонятное томление и бурчание.

Сказывалось обилие чеснока, которым перуанские жители уснащали свои блюда. И самим подругам казалось, что они пропитались этим запахом насквозь, равно как и все окружавшие их предметы. Требовалось сделать перерыв и обратиться к чему-то более знакомому. Так как русских ресторанов с манной кашей и борщом они что-то не видели, то пришлось удовольствоваться кухней китайской, в скором времени обещающей стать и вовсе интернациональной.

Джоан встретила подруг на пороге. Лицо у нее было заплакано до такой степени, что глаза превратились в узкие щелочки, а кожа покрылась неровными пятнами. Увидев это, подруги мгновенно простили женщине ее обман. Что бы ни вынудило Джоан поступить так, как она поступила со Славой, она была уже и так достаточно наказана.

Слава умер, и теперь она лишена возможности примириться с ним. Поговорить, как-то объяснить свой поступок. Вот что томило Джоан больше всего.

Когда Джоан увидела спиртное, ее глаза слегка заблестели. Она схватила бутылку из рук Киры и сделала большой глоток прямо из горлышка.

– Фу-у-у, – прошептала она, прислушавшись к ощущениям, покуда спиртное спускалось по ее пищеводу в желудок. – Кажется, стало отпускать. Хорошо, что вы догадались прихватить водку. Сама я не решилась вас об этом попросить.

– Зря ты так мало доверяешь людям, – произнесла Кира. – Поверь, подлецов и негодяев среди них гораздо меньше, чем хороших и порядочных.

– Да? – криво усмехнулась Джоан. – В таком случае мне страшно не везло в этой жизни. Порядочные и честные, как вы говорите, встречались мне куда как реже!

– Может быть, это потому, что ты сама все последние годы жила во лжи?

Джоан кинула на подруг угрюмый взгляд, но ничего не ответила. Она лишь сделала еще один глоток водки.

– Мы были сегодня у Розалии и говорили с ней.

– И что вам наплела эта старуха?

– А ты не знаешь?

– Если насчет Кости, то это все ложь!

Леся вспыхнула:

– Знаешь, мы ехали к тебе, надеясь на откровенный разговор. Но если ты будешь продолжать врать, то мы, пожалуй, пойдем.

– Да, потому что твоя ложь мешает расследованию. Одно дело, если Костя просто непослушный подросток, и совсем другое, если он последний отпрыск старого греховодника. Убитый Альма был богат, кто-то может подумать, что само Костино существование угроза для него.

Джоан по-прежнему молчала.

– Ах так! – рассердилась на нее окончательно Кира. – Тогда… Вот! Держи!

И с этими словами Кира сунула оторопевшей Джоан вторую бутылку водки, а сама повернулась и потянула за собой Лесю.

– Нет! – кинулась за ними следом Джоан. – Не оставляйте меня! Хорошо, я расскажу вам, как все было на самом деле. Только не выдавайте меня родителям Славы. Они и так ненавидят меня, а если узнают правду… Только ссоры с ними мне сейчас и не хватало!

Подруги притормозили на пороге квартиры.

– Хорошо, мы ничего не расскажем Славкиным родителям… Пока! Но ты пообещай нам, что потом, когда Костя найдется, расскажешь им всю правду. Нельзя, чтобы этот обман продолжался и дальше. Это непорядочно в отношении Вали и Сергея. Про твоего несчастного мужа, которого ты дурила все эти годы, я вообще молчу. С ним тебе поговорить не удастся. Но его отец с матерью имеют право знать, что Костя им не родной внук!

– Я все понимаю, – поникла головой Джоан. – Думаете, я не винила себя все эти годы? Но Слава был так мил со мной, он так много помогал мне с Костей. Без него я бы нипочем не справилась. Костя слушал только Славу, хотя и к нему он не испытывал большого почтения. Особенно в последние годы.

– Особенно после того, как узнал от тебя, кто его настоящий отец!

– Не без твоей помощи Костя стал таким непочтительным!

Джоан окончательно понурилась. И подругам даже стало стыдно. Ну что они добивают женщину, честное слово, это некрасиво. Джоан и так тяжело, к чему еще кидать в нее лишние камни?

И сидя вместе за бутылкой рисовой водки, подруги услышали от Джоан историю ее жизни.

– Когда я познакомилась со Славой, то еще не знала о своей беременности. Злополучная задержка наступила уже после нашей с ним встречи. И вплоть до самого рождения Кости я была уверена, что жду ребенка от своего жениха.

Правда открылась Джоан, когда принимающая у нее роды Розалия, едва взглянув на новорожденного, воскликнула:

– Ну вот, поздравляю тебя, девочка, ты родила еще одного из рода Альма!

Услышав это, Джоан чуть было не потеряла сознание. Все это время она носила в своем чреве проклятие древнего рода.

– Не может быть… – пролепетала несчастная мать. – Моя связь с сеньором была совсем недолгой.

– Знаю, он приходил к тебе в спальню четыре раза. Вполне достаточно, чтобы ты от него забеременела. Другим хватало одного раза.

– Вы ошибаетесь!

– Я повидала на своем веку достаточно младенцев из рода Альма! – гордо ответила Розалия. – Посмотри на ногу младенца. Мизинец загибается внутрь стопы.

– Он кривой!..

Джоан с ужасом смотрела на ножку своего ребенка. Да, ее связь с сеньором была недолгой, но все же она смогла хорошо рассмотреть своего любовника. Видела она и ногу с уродливым пальцем. Тогда Джоан не осмелилась спросить о причине данного уродства, решила, что сеньор Альма когда-то травмировал мизинец на ноге, который и остался у него кривым. А оказывается, это была родовая метка, вроде родимых пятен, которые появляются в некоторых семьях из поколения в поколение.

– Семя старого Альмы имеет удивительную живучесть, – объяснила притихшей Джоан ее акушерка. – Наверное, в плодовитости их мужчин и заключалось столь длительное их процветание.

– Но я не хочу ребенка от старого урода! – заплакала Джоан. – Я люблю моего Славу!

– Теперь уж ничего не поделаешь. Расти малыша, будем надеяться, что никто не узнает правду о нем. Я промолчу, молчи и ты.

На сем женщины и порешили. И потому для Джоан было двойным ударом узнать, что Розалия ушла из дома сеньора Альма, порвала со своим хозяином. И теперь требует, чтобы грехи старого развратника были преданы общественному осуждению.

– Она и от меня требовала, чтобы я открылась мужу. Но я не могла. За столько лет Слава ни разу не подвел меня. Я его любила. Я не хотела потерять своего мужа!

Позиция Джоан была вполне понятна подругам. Но что за случай рассорил старую Розалию с сеньором Альма? Почему преданная служанка ушла из дома своего хозяина? Джоан этого не знала. И сама старуха, хоть и раскрыла девушкам правду о происхождении Кости и обмане Джоан, держала рот на замке относительно того, почему она ушла из богатого дома сеньора Альмы. А ведь Розалия занимала там далеко не последнее место.

За долгие десятилетия ее службы хозяин многократно убедился в преданности и уме своей служанки. И Розалия, пройдя за эти годы путь от простой девчонки на побегушках до экономки, последние годы купалась в почете и уважении, возглавляя все еще многочисленную челядь и командуя младшими горничными и даже поварами.

И все же что-то заставило уйти ее из богатого дома, с хорошо оплачиваемой службы. Что же это было? И имел ли тот факт какое-то отношение к смерти старого сеньора и исчезновению его отпрыска?