Глава 12
На следующее утро, попав наконец к себе домой и переодевшись, подруги призадумались о том, как же им быть дальше. В каком направлении двигаться? Побывав у Таракана и забрав запасные ключи от своего дома, подруги одновременно навели справки о новом жильце, появившемся в их поселке.
Таракан отозвался о нем в самом восторженном тоне:
– Он – музыкант. Композитор! Для нас большая честь, что такой знаменитый и уважаемый человек поселился у нас в поселке.
– Известный?
– Очень! Да вы должны были сами слышать его песни. Его фамилия Воротников.
– Сам Воротников! – ахнула Леся. – Боже мой!
– Ты его знаешь?
– Конечно! Обожаю его песни! Какая музыка! Какие слова! – И она начала напевать популярную песню: – Люби меня, люби! Люби меня скорей! Люби меня нежней! Люби меня влажней!
– Как? Как? – переспросила Кира, плохо знакомая с творчеством этого музыканта. – Влажней?! Это как это?
– Да, в самом деле? – заинтересовался и Таракан.
– Неважно! – покраснела Леся. – Главное, что с экрана это звучит первоклассно!
Одним словом, никакими предосудительными сплетнями Таракан о новом жильце не располагал. Наоборот, он всячески лучился и сиял, рассказывая о нем. Подруги не стали портить настроение старику и говорить о сексуальных играх известного композитора. Зачем? Песни его от этого лучше или хуже не станут. А то, как он развлекается в свободное от работы время, это его личное дело.
– Если, конечно, его толстая подруга не против. Вдруг он держит ее там у себя в доме против ее воли?
– Да ну!
– Вот тебе и ну! Ты же слышала, что сказал Таракан. Композитор не женат. Он в поиске. Но вряд ли его будущая супруга в курсе тех шалостей, что он устраивает.
– Но если мужик так счастлив со своей толстушкой, зачем он наведывался к Всеволоду?
– Вот! Вот в этом весь и вопрос! Зачем? Какие дела были у этих двоих? Может быть, они поссорились? И композитор пригласил Всеволода к себе в гости? Да тут же и пристукнул!
– А труп подсунул в магазин?
– М-да… Не слишком удачная мысль. Тогда ему труп через КПП пришлось бы провозить или проносить.
Дело в том, что оба магазина, и старый, и новый, находились за оградой, ПЕРЕД въездом в поселок, оформленным в виде самого настоящего контрольно-пропускного пункта. Чтобы проехать через него, требовалось быть либо жильцом «Чудного уголка», либо иметь соответствующий пропуск на территорию поселка.
– А если нет?
– Что нет?
– Если Всеволод встречался с музыкантом прямо там? В магазине?
– А сторож почему не знал, что у него гости?
– Так он же пьяный валялся! Напился джина, да и заснул! А когда он заснул, то сначала приехал Всеволод. А за ним следом – и музыкант.
Кира задумалась.
– Хм… А джин появился от Всеволода… Выходит, что он сам помог своему убийце? Расчистил, так сказать, тому путь – облегчил работу?
– Ирония судьбы.
Кира помолчала еще немного. А потом сказала:
– С этим джином вообще непонятная история. Откуда он появился? Действительно ли его Сергею подарил Всеволод? И когда в джин попало снотворное?
– И в любом случае все концы сходятся на Всеволоде.
– Ну, ясное дело. Раз это именно его и убили.
– И Викуля права. Мы с тобой до сих пор почти ничего не знаем об этом человеке.
– Что он там крутил с этими девушками из своего борделя? Куда он их забирал? Для каких таких целей?
– Не думаю, что это было что-то хорошее.
– Конечно. Наверняка очередная гадость.
– И как бы нам это узнать?
– Есть у меня одна мыслишка…
– Да? И какая?
– Марина!
И Кира многозначительно посмотрела на подругу. Мол, видишь, какая я у тебя умная? Гордись мной! Леся с удовольствием бы погордилась, но пока что она не понимала хода мыслей подруги. Кто такая Марина? Она тут с какого боку?
– Марина! Девушка из борделя, – напомнила ей подруга.
– Не было там Марин! Грета была. Наталья была. Марины не было.
– Правильно. Теперь ее там уже нету! Ее забрали после очередного медосмотра! Ну? Вспомнила?
– А-а-а… Это та мать двоих детей, про которую Грета нам рассказывала?
– Да.
– И как мы ее найдем?
– Да очень просто! Через ее детей! Школу, где они учатся, мы знаем. Фамилию их – Крысины – тоже. Найти этих двух малявок – плевое дело! А через них мы узнаем, что стало с их матерью. Должны же быть у этих детей хоть какие-то сведения об их родительнице!
На практике осуществить задуманное оказалось куда сложнее, чем в теории. Но всегда так и бывает. Нечему тут особенно удивляться.
Начать с того, что в школе детей с такой фамилией не числилось вовсе.
– Крысины у нас больше не учатся. Выбыли.
– Как? Когда?
– С начала этого учебного года они переведены отцом в другое учебное заведение.
– Отцом? Почему отцом? Почему не матерью?
Директор школы – молодой холеный мужчина – поморщился. Что они все хотят от него? Отец или мать, какая, собственно, разница? Ему самому вся эта возня с молокососами была глубоко не интересна и даже скучна. Если бы у него был выбор, он бы лучше стал директором какого-нибудь увеселительного заведения. Кабака, там, или даже ночного клуба.
А что? Поди, плохо! Общался бы с длинноногими красотками-танцовщицами и пил себе виски с содовой из высокого стакана с мелодично позвякивающими в нем кубиками льда. А вокруг него вились бы знойные мулатки в костюме Евы… Но вместо этого он вынужден утирать сопли всякой там мелюзге и разбираться с проблемами подростков. А у них этих проблем столько…
Вот у него в свое время была только одна проблема. Как бы найти девчонку, чтобы заняться с ней сексом? Про всякую там политику он и думать не желал. Что там думать, за него мудрые дяди из властных структур подумают. И что его понесло в эту современную школу?
А все его мама! Это она сначала отдала своего кровиночку в педагогический институт, сказав:
– Там полно девчонок. Будешь среди них королем!
Девчонок было действительно много. Но какие же они все были страшные! Сразу видно – будущие училки. Зануды и зубрилки. А потом мама пристроила его к себе в РОНО, где и сама занимала неплохой пост. А после – уже вот в эту школу. Директорствовать.
– Так что вы лично от меня хотите? – продолжая морщиться, спросил директор у подруг. – Этих детей лично я не знаю. Пришел я в эту школу уже после их ухода. Если хотите, можете поговорить с их классной руководительницей.
Было видно, что сам директор только об этом и мечтает. Как бы сплавить подруг подальше от себя.
– А что, они учились в одном классе?
– Да. Нет. Не знаю! Послушайте, идите наконец уже к Эльзе Генриховне. Она вам все объяснит!
Эльза Генриховна оказалась дамой монументальной. Высокая, почти под два метра, брюнетка с чувственными усиками над верхней губой, она была затянута в черное платье с глухим воротом, с янтарной брошью под горлом, красиво выделявшейся на более чем внушительном бюсте учительницы. Эльза Генриховна казалась дамой очень жесткой и словно затянутой в кокон своим платьем.
– Да, разумеется, я помню Крысина Мишу, – глухим контральто произнесла она. – Он был очень способный мальчик. Очень! Я имела серьезный разговор с его отцом. Я решительно не понимала, зачем забирать ребенка от нас. Но отец объяснил, что в связи с переездом Мише и Кате слишком далеко будет ездить в нашу школу. И он отдаст их в другую школу, по их новому адресу.
– И все? Вы их отпустили?
– А что я могла поделать? Жизнь – такая штука. Иногда все идет не так, как нам бы хотелось.
И из груди учительницы вырвался легких вздох, от которого в кабинете поднялся небольшой сквознячок и заколыхался плакат на другом конце класса.
– А куда они переехали?
– Куда-то в северном направлении. Кажется, это Ржевка… Или Пороховые? Не помню точно. Я никогда не была сильна в топографии нашего города. Всю жизнь прожила в центре. И хорошо изучила только его.
– А адрес? Новый адрес ваших учеников у вас есть?
– Увы. Отец ребятишек сказал, что квартира еще находится в стадии оформления. И там такая длинная цепочка обмена, что он точно не знает, какая именно квартира достанется непосредственно им.
– Ничего себе! – возмутилась Кира. – Хорош отец! Забрал детей из школы, даже еще не имея представления, где они будут учиться дальше! Кстати, вы знаете, что он продал мать своих детей в сексуальное рабство?
– Что?!
– За свои долги!
– Как?!
– Наделал долгов, а Марина – мать детей – вынуждена была пойти работать в бордель. Отрабатывать долг супруга!
– Марина – проститутка?! – ахнула Эльза Генриховна. – Трудится в подобном заведении! Но это… Это же возмутительно! Надо немедленно поставить вопрос о том, чтобы ее лишили материнских прав!
Подруги беспомощно переглянулись. Похоже, желая сделать добро, они еще больше навредили. Интересная штука эта логика. Вот по отношению к отцу ребятишек Эльза Генриховна была более лояльна. Ее даже не смутил тот факт, что он – дурак, лентяй и спустил огромные деньги, повесив долг на жену. А вот то, что Марина была вынуждена отрабатывать долг мужа таким способом, потряс учительницу до глубины души. Она готова просто линчевать Марину! И как минимум лишить ее прав видеться со своими детьми.
– Чему может научить их проститутка? – возмущалась учительница.
– А дурак и лентяй, значит, даст детям много полезных знаний? – ядовито усмехнулась в ответ Леся.
– У вас неверные сведения! Отец ребятишек – великолепный человек. Чуткий! Внимательный!
И тут, словно эта мысль осенила ее только что, Эльза Генриховна воскликнула:
– Он еще сможет найти себе хорошую, порядочную женщину и вырастить с ее помощью своих славных крошек!
Нечего было и сомневаться, что в роли этой добровольной помощницы она видит себя самое.
– Значит, у вас нету адреса Крысиных?
– У меня нет. Но у Клары Захаровны…
Просто какое-то засилье Эльз и Клар в этой школе! Они подбирают учителей по звучности их имен? Тане, там, или, скажем, Маше, нечего даже и соваться в этот коллектив?
Клара Захаровна, в противовес своей монументальной коллеге, оказалась щупленькой старушкой с тощей фигой волосиков, скрученной на затылке. Одевалась она во что-то серенькое и незаметное. Но услышав потрясающую новость, она немедленно загорелась идеей – распять бедную Марину, пока не поздно.
– Боюсь, что уже поздно.
– Я имею в виду, пока не поздно для ее детей! Их надо спасать! Эльза Генриховна совершенно права!
Оказалось, что Клара Захаровна учила Катю Крысину. Девочка была не без способностей, но, конечно, ей было далеко до своего талантливого брата.
– А свой новый адрес Катюша мне оставила. Очень славная девочка! Такая простая и бесхитростная. Будет жаль, если она пойдет по стопам своей непутевой матери.
Ну почему все шишки вечно валятся на женщин? Вот скажите, если молодой человек ходит к какой-нибудь девушке в гости по ночам, то про нее соседи обязательно рано или поздно скажут, что она – потаскушка и шалава. А про него… Про него ничего не скажут. Мужчина ведь. Ему позволено!
Вот и эти дамы почему-то поспешили ославить Марину, но совсем забыли, по чьей вине она оказалась в борделе.
Эльза Генриховна поехала вместе с подругами. Отвязаться от нее не было никакой возможности. И всю дорогу настырная баба выспрашивала у подруг, точно ли они уверены, что Марина сейчас не живет со своим мужем, а трудится в очередном борделе?
– Может быть, она уже и вовсе погибла? – с каким-то садистским выражением лица расспрашивала она подруг. – Среди женщин ее профессии высок риск смертельных случаев. Клиент мог перестараться. Или СПИД.
– Но ведь СПИДом она могла заразить и своего мужа, – коварно предположила Кира. – Вы не находите, что это вполне вероятно?
После этого Эльза Генриховна как-то сникла. И вроде бы даже раздумала ехать с подругами.
– Обязательно съезжу, – виновато сказала она. – Но… но в другой раз. Сегодня я никак не могу. Только что вспомнила об очень важном и срочном деле! Извините меня, но я должна вас оставить.
Подруги и не настаивали. Им же легче будет поговорить с Мариной без свидетелей.
Как они и надеялись, женщина оказалась дома. Выглядела она неважно. Бледная и какая-то расплывшаяся и опухшая. Да еще синяки под глазами. Одним словом, на ночную бабочку она никак не походила. Подруги даже засомневались, к той ли женщине они приехали? Очень уж эта тетка, в домашнем халате, с редкими волосами, не была похожа на жрицу любви.
Но услышав, что они принесли ей привет от Греты, женщина просияла и воскликнула:
– Подумать только! Вы знаете Грету! И как она? А я уж думала, что мы с ней никогда больше не пересечемся!
И уже в следующий момент на ее лицо упала скорбная завеса.
– Значит, и вы тоже? – глухим голосом спросила она у подруг. – Тоже жили… там?
– Да, – решив не уточнять, что жили они там меньше одного дня, подтвердили подруги. – Жили.
– И как же вам удалось выбраться?
– Расплатились.
– Видно, невелик был ваш долг, – покачала головой Марина и зябко закуталась в свой халат. – А мне вот от Всеволода ускользнуть обычным путем шансов не было.
– Но вы же сейчас дома.
– Дома… Дома-то я дома, но какой ценой!
И Марина угрюмо замолчала. Похоже, правду она рассказывать не собиралась. Нужно было ее как-то подстегнуть.
– Да зря вы на Всеволода напраслину возводите, – сказала Кира. – Он совсем неплохой человек. Деловой. А мы сами виноваты. Вернее, наши мужья. Не задолжали бы они Всеволоду, не пришлось бы нам с вами за них расплачиваться. Значит, они и виноваты! А Всеволод просто взял то, что ему причиталось.
По мере того как Кира нахваливала деловые качества покойника, выражение лица Марины изменялось. И отнюдь не в лучшую сторону.
– Сволочь этот Всеволод! – внезапно выкрикнула она, перебив Киру на полуслове. – Вы о нем еще всей правды не знаете!
– Какой правды?
– А такой! Он детей ворует!
– Что?
– То самое! – раздраженно бросила Марина. – Что вы на меня обе вылупились? Не ждали от меня такой правды? Думали, ваш Всеволод – такой порядочный? Деньги нашим мужьям дает под проценты? А вы не думали, что он потом за эти свои иудины червонцы с нас потребует?
И, плюхнувшись на стул, Марина кивнула подругам.
– Садитесь! Расскажу, облегчу вам и себе душу. Никому этого сказать не могла, стыдно было. А вы вроде как свои. Тоже от этого урода потерпевшие. Вам можно. Слушайте!
Начало рассказа Марины подруги знали еще со слов Греты. Женщина, как и все прочие девушки, проживающие в борделе, вынуждена была регулярно проходить медицинское освидетельствование. Обычно эта процедура не занимала много времени. Но в этот раз после медицинского осмотра врач пригласил Марину к себе и огорошил ее известием:
– Вы, милочка моя, беременны. Уже приличный срок. Что делать будем? Лично я советую рожать. Это избавит вас от необходимости жить в этом ужасном месте.
Марина не сразу поняла, что ей сказал врач. Как – беременна?! Она ведь тщательно предохранялась! И от кого беременна? Своего супруга она не видела уже много месяцев. Значит, отец ее ребенка – кто-то из клиентов? И она даже не знает, кто именно?! Ведь их были десятки и сотни за один только месяц. И кто из них – это просто невозможно вычислить. Вот ужас-то!
Видимо, все эти переживания отразились у нее на лице. Потому что врач быстро сказал:
– Есть выход! Есть. Не отчаивайтесь. Пока что идите к себе, успокойтесь, все обдумайте хорошенько. А попозже мы поговорим.
Марина едва дошла до своей комнаты. Стены словно колыхались перед ее глазами. Она ничего не могла понять. И в голове ее билась только одна-единственная мысль. Как? Как ее угораздило так вляпаться?! Когда ее любимый муж явился домой и заявил, что либо его убьют, либо им придется сняться с насиженного месте и перебраться в коммуналку за чертой города, Марина ему тоже сначала не поверила. А когда поверила, долго не могла понять, как его угораздило.
Правда, потом думать стало некогда. Надо было работать. Отрабатывать огромный долг. Одно Марину утешало: пока она тут вкалывала, супруг присматривал за детьми и вел себя вроде бы прилично. Во всяком случае, новых долгов не делал. Об этом докладывал Марине сам Всеволод, иногда бывавший в борделе. Всеволод вообще относился к Марине по-особому. Всегда расспрашивал ее про детей. И подолгу рассматривал фотографии, на которых были запечатлены оба ее ребенка.
– Хорошенькие они у тебя, – говорил он, и Марина невольно умилялась.
Есть все-таки в этом мужике и что-то хорошее, человеческое. Вон как он детей любит! Ее дети для него чужие. А он стоит, любуется.
– Мне бы тоже таких хотелось.
– Так заведите, – от чистой души предлагала ему Марина.
В ответ Всеволод неизменно загадочно ухмылялся, таинственно смотрел на нее и говорил:
– Может быть, еще и заведу.
И вот теперь Марина билась над загадкой – что же ей делать, муж ее с приблудным ребенком назад ни за что не примет! Заберет своих детей и разведется. Или детей тоже ей оставит. И что тогда? И останется она одна, с тремя детьми на руках! Нет, от обузы следовало избавляться. Но где? И как? Есть ли у Всеволода на примете хороший врач, чтобы он сделал ей аборт?
Вечером к ней заглянул хозяин.
– Залетела? – неожиданно ласково произнес он. – Жалеешь себя?
Марина кивнула.
– А не надо жалеть. Может быть, все еще обойдется. Ты ведь хочешь выйти отсюда как можно быстрее?
Марина снова кивнула. Какой смысл врать? Не будет она делать вид, что ей тут безумно нравится. Тем более что это неправда, и Всеволод это прекрасно знает.
– А у меня есть к тебе предложение.
– Какое?
– Ты рожаешь этого ребенка.
– Зачем? – удивилась Марина и тут же отказалась: – Нет! Мне он не нужен! Мой муж никогда не примет чужого ребенка.
– Понимаю.
– А раз понимаете, зачем ерунду предлагаете? – огрызнулась Марина.
В другой раз она могла бы за свое хамство схлопотать серьезный штраф, но сегодня Всеволод даже внимания не обратил на грубость своей рабыни.
– Ты ведь знаешь, – сказал он вместо этого. – Мы с женой мечтаем завести ребенка. Вернее, я мечтаю. А что думает эта свиристелка, я не знаю. Но врачи говорят, что моя жена неспособна к зачатию. И что делать? Жену свою, несмотря на ее легкомысленный нрав, я люблю. Ты же видишь, я не прикасаюсь ни к одной из девушек в доме. А тут есть и красавицы вроде тебя. И просто симпапушки. Но мне нужна только моя Светка. И ребенок!
– И что? – начиная смутно прозревать, спросила Марина.
– Роди этого ребеночка. Отдай его мне! И ты свободна! Хоть на следующий день сможешь уйти и вернуться к себе домой!
Свободна! Помимо своей воли, Марина быстро подсчитала в уме: обычным образом ей не расплатиться с долгом года за два. Может быть, и больше. А тут… Еще месяцев семь – и она на свободе! Дома! С мужем! С Катенькой и Мишей! Да, такой шанс нельзя было упускать.
– А твоего ребеночка я буду воспитывать, – нашептывал ей Всеволод. – Не беспокойся, у него будет буквально все для счастья! Найму ему лучших нянек. Когда подрастет, найду гувернантку, учителей. Игрушки, своя комната, отдых у моря…
– Вы точно сдержите свое слово?
– Он будет самым счастливым ребенком на свете.
– Нет, я не о том.
– А о чем?
– А я?
– Что – ты?
– Меня вы отпустите сразу же, как только он родится?
– Обещаю тебе это! Клянусь! – горячо воскликнул Всеволод и просительно заглянул женщине в лицо: – Ну, как? По рукам? Родишь мне малыша?
– И вам все равно, кто это будет? Мальчик или девочка?
– Все равно. Пол не имеет для меня никакого значения. Рожаешь ребенка – и можешь быть свободна!
И Марина согласилась. В тот момент ей казалось, что это самый прекрасный выход из положения. Она обретает свободу. А ее ребенок – любящих и очень богатых родителей. Ну и что с того, что они будут приемными? Ребенок никогда об этом не узнает. А если даже и узнает, то что тут такого? Тысячи детей вырастают у приемных родителей. Искренне считают их своими родными. А те их любят, уважают и заботятся о своих приемышах.
О том, что бывает и по-другому, Марина старалась не думать. Все ведь от человека зависит. И родные родители детей бьют и голодом морят. Особенно пьяницы. За бутылку дите свое готовы первому встречному продать! А Всеволод не из таких. Сразу видно, что своей выгоды он не упустит. И ребенку с этим человеком будет хорошо. Комфортно и удобно.
В тот момент Марина даже не подумала, зачем Всеволоду чужой ребенок, если он сам может завести себе ребенка от любой женщины. Не сошелся же свет клином на его Свете? Завел бы себе любовницу. Она бы родила ему дите. Зачем же чужого брать? Но потом Марина решила, что Всеволод просто не сказал ей всей правды. Наверняка не только у его жены проблемы. Наверное, он и сам неспособен к отцовству. Отсюда и его внезапное предложение. Бедняга так истосковался по отцовству, что готов усыновить даже чужого ребенка.
Одним словом, Марина ребенка выносила. Родила. И даже не взглянула на новорожденного. Она и пол его знать не захотела. Зачем? Так только труднее будет расстаться. Три дня Марина провела в клинике, куда устроил ее Всеволод. Рожала она под чужим именем. Вернее, документов у нее даже не спросили. Ребенка она ни разу не видела. А через три дня за ней приехал шофер Всеволода и отвез в этот дом, где Марину встретил ее собственный муж и дети.
– С тех пор мы так и живем. Оба знаем, что страшно виноваты. И оба молчим.
Выслушав невероятный рассказ Марины, подруги переглянулись. Всеволод усыновил ее ребенка? Что-то не заметили они младенца в квартире Всеволода! И Света ни разу не обмолвилась об этой афере ее мужа. Ни слова не произнесла о том, что Всеволод оставил после себя еще одного наследника.
– Марина, когда это было?
– Три месяца уже прошло.
Совсем недавно! Теперь понятно, почему Марина выглядит, словно расплывшаяся квашня. Женщина еще не оправилась после беременности, в течение которой она здорово прибавила в весе. И роды ей красоты тоже не добавили.
– А ребенок родился здоровый?
– Да. Что да, то да. Я всю беременность за собой следила. Витамины. Усиленное питание. Сама прибавила двадцать килограммов. Но ребенок родился здоровым!
– А ты откуда знаешь?
– Так ко мне в палату Всеволод заходил. Он и сказал.
– Что сказал?
– Сказал, что ребенок здоровенький. Правда, на лобике красное пятнышко, но врачи говорят, что оно должно пройти само. Сказал, что он мной очень доволен. И что он свое слово сдержит. Я могу уйти из больницы в любой момент. Только я плохо себя чувствовала. А как окрепла, сразу сказала, что хочу уйти. И уже через час за мной машина пришла. А ребенка к этому времени там уже не было. Всеволод забрал его себе сразу же, едва новорожденного осмотрели врачи.
Нет, подруги решительно ничего уже не понимали! Что произошло с ребенком и с его матерью? Впрочем, мать – вот она. Но куда делся ребенок? Дома у Всеволода младенцем даже не пахнет. Невозможно скрыть присутствие новорожденного малыша в доме. В прихожей должна стоять коляска. На вешалке – висеть детские вещички. И потом, дети плачут. А если не плачут, то смеются или издают другие звуки. А они были у Светы, в их с Всеволодом городской квартире. И ребенка там точно не было.
– Может быть, он живет за городом, вместе с няней? За городом для ребенка быть полезнее.
Подруги позвонили Свете.
– Я на кладбище, – несколько раздраженно произнесла она. – Я же вам говорила! Я сегодня хороню Всеволода. Если хотите, тоже приезжайте.
– А мы успеем?
– Никак не можем найти грузчиков, которые бы понесли гроб, – хмуро ответила им вдова. – Одни пьяные. Другие заняты. Так что мы тут еще долго провозимся, вы успеете.
Оказалось, что, верная своему слову, Света минимизировала расходы на похороны своего мужа буквально до невозможного. Она также скрыла от всех знакомых Всеволода, когда и где состоятся его похороны. В результате на кладбище оказалась только она сама и Ленка, которая, хотя своего возмущения скромностью церемонии и не скрывала, попыток оплатить похороны из собственного кармана тоже не делала.
Могильщиков, которые доставили бы гроб от машины до могилы, нужно было искать на самом кладбище. А их, как назло, не было видно.
– Я заплатила могильщикам за вырытую могилу. Они же должны гроб в нее опустить! Только нет никого. Одни пьяные, другие заняты, – повторила Света.
Наконец подруги нашли двух смурных мужичков, признавшихся, что они и есть те самые могильщики, которым поручено произвести захоронение гражданина Илларионова. Могила оказалась самой простой. Ни памятника, ни венков, вообще ничего. Ни единого цветка не принесла вдова для своего мужа. Да и Ленка на цветочки не расщедрилась.
Было заметно, что даже могильщикам не по себе от этой церемонии. Взяв обещанные им деньги, они быстро ушли, даже не потребовав обычную в таких случаях бутылку водки, чтобы выпить за помин души усопшего.
Но Света твердо держалась своего плана.
– Никто за мой счет не будет пить за помин души этой сволочи! – холодно произнесла она, прекратив тем самым нытье Ленки. – Есть вам за что его добром помянуть – ваше дело. А мне ничего в голову не приходит.
Лена после похорон, обозвав Светлану в последний раз жадной сволочью, быстро запрыгнула в такси и уехала. А подруги остались со Светланой. Им было необходимо расспросить ее о ребенке.
– Приемный ребенок?! – изумилась та. – У Всеволода?! Впервые слышу!
– Как? Муж не приносил домой ребенка?
– Всеволод? Ребенка? – продолжала изумляться Светлана все больше и больше. – Да муж терпеть не мог младенцев!
– В самом деле? Вы уверены?
– Да! Уверена! Если хотите знать, я много раз предлагала ему завести ребенка.
– Вы? Предлагали?
– Ну да. Я. Предлагала.
– И что?
– Муж всегда отказывался, – пожала плечами Светлана. – Мотивировал это тем, что от маленьких детей много шума. А он желает наслаждаться жизнью, а не служить нянькой какому-то маленькому, вечно обкаканному и орущему существу.
– Так вы могли иметь детей? Физически вы здоровы?
– Я совершенно здорова, – пожала плечами Света. – Полагаю, что проблем бы не возникло. Но, повторяю, Всеволод был категорически против детей. А без мужа такое трудно провернуть в одиночку. Но что было делать? Всеволод и слышать ничего не хотел о том, чтобы у нас в доме появился новорожденный.
Теперь подруги окончательно встали в тупик. Куда же делся ребенок? Но было ясно одно. Данное Марине обещание Всеволод не сдержал. Ребенка он не усыновил и усыновлять, судя по словам Светланы, даже не собирался. И по мере того как осознание этого факта доходило до подруг, им становилось все страшнее и страшнее.
Куда же дел Всеволод новорожденного? Кому он его отдал? Или не отдал, а… а продал?!
Выслушав подруг, Светлана покачала головой:
– Все может быть. Я ни за что не поручусь. Мой муж был ужасным человеком! Теперь вы понимаете, что я поступила совершенно правильно, похоронив его без всяких почестей и хвалебных речей? И дело тут не в деньгах. Напрасно Ленка думает, что я помешалась от жадности и экономлю на таких вещах. Просто это дело принципа. Один раз я поклялась самой себе, что когда-нибудь отомщу мужу. Не все же ему одному изгаляться надо мной! Придет и мой час. И вот он пришел. Пусть муж уже мертв. Но я надеюсь, он все видит, как его хоронят, словно самого бедного из бедных, и он корчится от бессильной злости и невозможности что-либо изменить! Честно говоря, я вообще хотела, чтобы его похоронили на казенный счет, в пластиковом мешке! Но тогда могли возникнуть осложнения. Кто-нибудь из доброхотов пронюхал бы, где лежит Всеволод. И устроил бы этому уроду шикарные проводы. А я этого не хотела. Он и таких похорон не заслужил!
Света все говорила и говорила. Она явно упивалась своей местью. А вот подругам уже стало скучно. Со Светой все было ясно. Она мстила мужу таким образом. На большее у нее духу бы не хватило. А вот поиздеваться над ним, уже мертвым и не опасным, – это пожалуйста. Позиция Светланы подруг больше не интересовала. Их волновал другой вопрос. Где же сейчас находится ребенок Марины?
