Глава 14
Однако, вопреки уверенности Таракана, что дело совершенно плевое и они найдут Мишаню, живого или мертвого, за считаные минуты, поиски потерявшегося парня затянулись. Таракан звонил на телефон с промежутками в пять минут. Он считал, что этого достаточно для того, чтобы поисковая партия покинула один участок слышимости и очутилась на другом.
Время шло, а никто так и не услышал звонка Мишаниного телефона.
– А вдруг у него телефон стоит только на вибровызове? – предположила Леся, которой уже здорово надоело ковылять по осенней грязи и мерзнуть на пронизывающем ветру.
Она даже стала ловить себя на недобрых мыслях по отношению к Мишане. Мог бы пропасть где-нибудь в более цивилизованном месте! И с чего его потянуло шляться по окрестностям их поселка? Ехал на поминки, так нечего было вилять. И вообще, мог бы еще вчера рассказать все подругам. Не пришлось бы сегодня всем обитателям «Чудного уголка» шататься по округе. Можно подумать, у них других дел нету!
Леся была голодной, невыспавшейся и потому страшно злой.
– Без поисковой собаки тут не обойтись, – наконец произнесла Кира, которой тоже изрядно надоело без толку месить грязь. – Может быть, позвоним Кузякину? Пусть пришлет оперативника с овчаркой.
Ответом ей стал очередной удивленный взгляд Таракана. Но подруги уже устали удивляться его странно изменившемуся по отношению к ним поведению. И они спокойно выдержали его взгляд.
– Хорошая идея, – медленно произнес Таракан. – Тем более что зарядник на телефоне парня вот-вот сядет.
Аккумулятор в телефоне Мишани сдох как раз в тот момент, когда на горизонте появилась милицейская машина, везущая в поселок Кузякина и оперативника с собакой. Когда огромный лохматый пес выпрыгнул из машины, все воспрянули духом. Собака выглядела такой бодрой и уверенной в своих силах, что все тоже моментально уверились, скоро дело пойдет на лад. За это время Таракан съездил в поселок, открыл дом Мишани и раздобыл там пару его носков, которые валялись под мойкой в корзине с грязным бельем и отлично подходили для поисков.
Лохматый пес обнюхал носок, и его передернуло. Видимо, Мишаня перенес трепетное отношение к старым вещам даже на свои собственные носки. И стирал их только в исключительных случаях, опасаясь повредить вязку.
– Ищи, Грейд! Ищи!
Пес поставил уши торчком, понюхал ветер и неторопливо потрусил прочь. Все двинулись за ним следом. Вначале пес двигался странно – зигзагом.
– След ищет, – пояснил приехавший с Грейдом оперативник.
– А найдет?
– Найдет! Погода хорошая, дождя не было. Ветер опять же имеется. Найдет!
– А он много уже чего находил?
– Много! Грейд у нас на службе пятый год. И в дождь, и в снег, и в любую непогоду мы с ним на посту! Один раз колеса сняли у новенькой «девятки», так Грейд побегал по всему двору, а потом меня прямо к нужной квартире привел. Там колесики прямо у дверей и стояли. Сосед, оказывается, чужой обновке позавидовал. У него тоже «девятка» была, только старая. Вот он себе новую соседскую резину приспособить и захотел.
– Ничего себе! Молодец Грейд!
– Ищи нашего Мишаню, мальчик!
Но Грейду, а вместе с ним и всем остальным пришлось порядочно побегать по округе, прежде чем он замер в позе гордого льва. Морда поднята, передние лапы прямо уперлись в землю, а задние чуть отодвинуты.
– Что?! – прошептала Кира.
– Тс-с-с! Нашел! Что-то нашел!
И действительно, не простояв и полминуты в такой позе, пес рванул вперед.
– За ним! Туда! Скорее!
За кустами, через которые Грейд перелетел одним прыжком, а остальным пришлось продираться, кто и как умел, обнаружилась небольшая полянка. Пустая, надо отметить.
– Мы тут были! – тут же раздался чей-то голос. – Здесь ничего нет. Пес ошибся!
Но хозяин собаки не торопился.
– Ищи, Грейд, – повторил он. – Ищи, умник!
Грейд вильнул хвостом и вдруг рванул обратно в кусты.
– Туда!
Продраться через густые кусты было не так-то просто. Хорошо Грейду, у него шуба вон какая густая! Но и пес оставил немало собственной шерсти на колючках кустов.
– Он тут! – внезапно раздался чей-то голос. – Лежит!
– Он живой?
– Не знаем! Голова вся в крови. И не дышит!
Казалось бы, столь мрачная картина не сулила ничего хорошего. Однако, когда Мишаню вытащили из кустов, оказалось, что он жив.
– Пульс есть! Едва слышный, но есть! Скорее врача! Вызовите «Скорую помощь»!
– Постойте! – вмешалась Кира. – Если ждать, пока «Скорая» доберется до этой поляны, то Мишаня точно не выживет. Посмотрите, он и так едва дышит. И весь бледный до синевы.
Помимо травмы головы, Мишаня еще и основательно замерз. Ведь ночи уже стояли холодные. Подмораживало. И он, лежа на сырой траве, конечно, жестоко переохладился.
– Врачей ждать некогда. Нужно донести его до любой машины. А потом везти на ней в город.
Эту миссию взял на себя Кузякин. Под его руководством раненого Мишаню на руках перенесли к машине следователя, очень аккуратно туда положили, и следователь установил на крышу мигалку.
– С ветерком домчимся, – сказал он и плавно надавил на педаль газа.
Оперативник с Грейдом остались на месте. У них еще была работа. Следовало найти «Шкоду» Мишани. А также посмотреть, не оставил ли преступник каких-либо следов на месте преступления. Это тоже потребовало массы времени. Следы «Шкоды» привели к небольшому водоему. Назвать его озером язык как-то не поворачивался. Тем не менее водоем был достаточно глубоким, чтобы машина скрылась в нем вся целиком.
Грейд привел всех к этому водоему. И, подойдя к кромке воды, многозначительно на нее гавкнул.
– Преступник утопил машину! – перевел его гавканье с собачьего языка на человеческий оперативник.
– Наверное, решил, что так Мишаню не будут искать.
– Или хотел смыть свои следы.
В общем, версий было много. К этому времени вернулся Кузякин. Ему удалось благополучно доставить Мишаню до ближайшей больницы и сдать его с рук на руки бригаде хирургов. Мишаню тут же повезли на операционный стол. Но у врачей не было особой надежды на то, что парень выкарабкается.
– Травма головы. Осколки черепа могли проникнуть в мозг. Кроме того, парень переохладился, следует опасаться воспаления легких.
Но все же врачи обещали сделать все от них зависящее. И если Мишаня очнется хотя бы ненадолго, немедленно сообщить об этом следователю.
– Я их проинструктировал, как мог. Если пострадавший очнется, они спросят у него, кто на него напал. И знал ли он нападавшего.
Несмотря на явный успех поисковой операции, настроение у подруг было упадническое. Да, они нашли Мишаню, но в каком ужасном состоянии! И еще вовсе не факт, что парень выживет. Кто же мог сотворить с ним подобное зверство?
Оказывается, Таракан думал о том же. Он позвал следователя с собой, объяснив:
– На нашей пленке зафиксированы все машины, которые сворачивали за вчерашний день в сторону «Чудного уголка». Можно отбросить машины тех, кто живет в поселке, и мы получим номер машины убийцы.
– А разве к вашему поселку нельзя подъехать с другой стороны?
– Там все еще находятся колхозные поля. Проехать весной и осенью там можно чисто теоретически.
Кузякин и Таракан ушли смотреть пленку и вычислять машину убийцы, а подруги поплелись к себе домой. Настроение у них было самое мерзкое. Бедный Мишаня, бедный самоуверенный дурачок! Вот что значит – долгое время прожить в изоляции и разучиться полагаться на других людей.
Но по дороге Леся внезапно спохватилась:
– Слушай, мы с тобой забыли про Моцарта!
– Моцарта? А-а-а!.. Ручная мышь Мишани. И что?
– Он в доме! Один. Замерзнет. Или умрет от голода.
– Точно! И что же делать?
– Нужно его забрать!
– Хорошо сказано, а как забрать? Моцарт заперт в доме Мишани. А ключей у нас нет.
– Ну и что! Заберемся так.
– Как – так?
– Через окно.
Кире эта идея не слишком понравилась. Если Таракан пронюхает, то им обеим несдобровать. Тогда прощай долгожданный второй уровень и прогулки по собственному газону босиком. Эта выходка может откинуть подруг вообще на нулевой или даже на МИНУС второй уровень.
– Мышка не может долго обходиться без еды! А Моцарт заперт в своем домике-клетке. Он не сможет выбраться наружу и сдохнет от голода и жажды.
Столь мрачная перспектива для голубой мыши заставила Киру устыдиться собственной мелочности. Какие тут уровни, когда речь идет о жизни! Пусть даже и всего лишь мышиной, но ведь и мышь тоже живая и хочет жить долго и, по возможности, счастливо.
– Ладно! – решилась Кира. – Залезем! Плевать на последствия!
Но так как доброе дело подругам хотелось все же совершить по возможности безнаказанно, то девушки постарались замаскировать свой интерес к дому Мишани. То есть обошли его кругом. И зашли с задней стороны. Дом Мишани стоял в конце поселка, и других построек за ним уже не было. Только ограда и широкая прогулочная дорожка, вдоль которой летом были высажены цветочные бордюры, а сейчас оптимистично зеленели карликовые японские сосенки.
Хотя сами подруги считали, что высажена тут вся эта красота зря. Мало кому придет охота гулять между двух заборов. Разве что влюбленным парочкам могло бы понравиться это уединенное местечко. Но где они, эти влюбленные? Как уже говорилось, в поселке имелось всего двое холостяков. И на сегодняшний день один из них был убит, а другой находился в коме.
– И что теперь? Дом огорожен.
– Вижу. Надо перелезть через забор.
И Кира первой сунула ногу в проем между досками. Дом Мишани был огорожен деревянной оградой с кирпичными столбами. Взобраться на последние нечего было и думать. А вот ограда была более перспективна в этом смысле. Внизу шел ровный каменный парапет. И, встав на него, подруги смогли заглянуть во двор Мишани.
– Пусто.
– Вижу. А кого ты хотела тут увидеть? Убийцу?
И, содрогнувшись при мысли о такой возможности, подруги ловко перевалились через забор. Ну, Кира ловко, а Леся – с небольшой помощью подруги и слегка ушибив пятую точку. Но все равно дело было сделано. Девушки оказались возле дома Мишани. В дверь они даже не стали толкаться. К чему? Ясно, что хозяйственный Мишаня перед уходом тщательно запер все входы и выходы.
– Не знаю, на что мы с тобой рассчитываем, – вздыхала Леся, пока они с Кирой бродили вдоль дома. – Нам не попасть внутрь.
– Вон подвальное окошко.
– И что? Оно закрыто.
– Можно его разбить.
И, не говоря больше ни слова, Кира выковыряла из мощеной дорожки внушительный булыжник и шваркнула им в окно. Каким бы крепким ни было оконное стекло, соприкосновения с каменюкой оно все равно не выдержало. Разбилось и рассыпалось осколками.
– И мы туда пролезем? – с опаской поинтересовалась Леся. – Оно мне не кажется таким уж широким. И стекла торчат. Можно порезаться.
– Осколки вытащим. И протиснемся.
– Ты-то протиснешься. А вот я…
– И ты пролезешь! Не думай сдаваться!
И Кира первой сунулась к подвальному окошку. Сказать по чести, оно в самом деле было узковато. Да и от земли находилось низко. Но, когда Кира просунула в него голову, то сдавленно охнула.
– Ох, ни фига себе!
– Что? Что там?
– Тут низко, а там как высоко! Подо мной метра три, не меньше!
– Лезь назад! – испугалась Леся. – Убьешься! Не прыгай! Это же не бассейн!
– Сама понимаю.
И вытянув голову, Кира развернулась на сто восемьдесят градусов и сунула в окошко ноги.
– Упадешь! – снова разволновалась Леся. – Конечности переломаешь! Шею!
– Сделай одолжение, не каркай!
Кира благополучно протиснула в окошко филейную часть, потом опустилась на руках, немного повисела на них и прыгнула.
– Ну как? – сунулась в окошко Леся.
– Терпимо, – прокряхтела из подвала Кира. – Лезь сюда.
У Леси все пошло далеко не так ровно и гладко, как у Киры. Начать с того, что она застряла попой в окошке. Ноги пролезли, попа – нет. Так Леся и осталась. Половина ее лежала на сырой траве снаружи дома. А второй половиной могла любоваться Кира. Сначала Леся думала, что так она и останется. Будет, как Винни-Пух, ждать «неделю, не меньше», пока похудеет ее пузо.
Но затем она ощутила, что ее дергают за ноги.
– Что ты делаешь? – испугалась она.
– Тяну тебя!
– Зачем? – запоздало осенило Лесю. – Зачем это нужно? Иди за Моцартом одна. Я подожду тебя здесь!
Действительно, что за дурацкая привычка – всюду ходить парой? Моцарт не такая уж великая тяжесть, чтобы его не мог унести один человек. Кира перестала дергать и переспросила:
– Точно?
– Конечно!
– И ты останешься тут?
– Вылезу наружу!
– Но ты же застряла!
– А я полегоньку.
– Ага! Тогда я пошла!
Кира куда-то утопала. А Леся попыталась вылезти наружу. Но оказалось, что это куда труднее, чем Леся предполагала. У нее сразу же заболели бока. А когда раздался подозрительный треск материи, Леся замерла. Новая история! Этак она не только испачкает, но и порвет свои новые серые брючки! А брючки ведь не просто брючки, а часть брючного костюма. Не станет их, с чем Леся будет носить пиджак и жилетку?
Отчаявшись, Леся уронила голову на руки. И тут же услышала нечто совершенно ужасное. Шаги! По земле они отдавались на большом расстоянии. Сюда кто-то шел! Сейчас человек обогнет угол дома и увидит Лесю. Тут! Одну! Наполовину в подвале, наполовину снаружи! Кошмар! Катастрофа! Ужас!
И вдруг шаги замерли. А потом стали отдаляться. Леся перевела дух и начала извиваться еще энергичней. Плевать ей на брюки! Пусть лучше пострадают брюки, чем ее репутация. Лесе удалось вырваться из капкана с минимальными потерями. Даже брюки остались целы. Ну, почти целы. Но одна зацепка вдоль шва и несколько пятен – это сущая ерунда! Леся – мастерица по части латания дыр.
– Эй! – услышала она голос Киры. – Держи!
Леся поспешно сунула голову обратно и зашипела на подругу:
– Тише! Не ори!
– Что такое?
– Говорю тебе, тише!
– А в чем дело? – понизила наконец голос Кира.
– Тут кто-то ходит. Ты никого в доме не видела?
– Нет.
– Хм! Странно. Знаешь что, давай-ка отсюда побыстрей убираться!
– Ни о чем другом я так не мечтаю! – огрызнулась на нее Кира и прибавила: – Так ты заберешь у меня Моцарта?
Только сейчас Леся сообразила, что Кира держит в руках домик голубой мыши.
– Зачем ты прихватила с собой весь дворец?! – ахнула она. – Он тут точно не пролезет!
Кира смерила взглядом окошко и огромную клетку и признала:
– Ты права. А что же делать? Разобрать клетку на части?
– Еще не хватало! Вытащи Моцарта и сунь его в карман! А дома посадим в коробку из-под обуви. Ничего! Посидит там, чай, не принц!
Кира осторожно открыла клетку и принялась шарить в ней.
– А его нету, – произнесла она.
– Как это может быть?
– А вот так. Нету, и все.
– Ищи лучше!
И в этот момент Леся снова услышала чьи-то шаги. На этот раз они приближались. В этом не было никакого сомнения. Она только и успела, что шепнуть Кире в подвал:
– Сиди тихо!
И ускользнула за дом. А Кира осталась в подвале. Теперь она тоже слышала шаги. Вот человек подошел к подвальному окошку, на мелкой гальке, которой были засыпаны щели между камнями, шаги были слышны необыкновенно хорошо. Вот человек замер, наклонился и поднял один из осколков разбитого окна. Постояв со стекляшкой в руках, он хмыкнул и пошел дальше.
Кира перевела дух. Слава богу, ушел! Но кто же это был?
– Ну что ты? – услышала она сдавленный голос Леси. – Нашла Моцарта?
– Леся! – страшно обрадовалась Кира. – Ты его видела?
– Видела, разумеется!
– И кто это?
– В смысле? Мышь! Голубого цвета!
– Да я не про Моцарта! Ты этого типа видела?
– А-а-а… Он в дом пошел.
– Как?! – ахнула Кира. – У него были ключи от дома?
– Видимо, да. Слушай, сейчас не время обсуждать этого типа. Надо сваливать отсюда, пока нас с тобой не застукали! В десятый раз тебя спрашиваю, нашла ты Моцарта?
Кира вновь сунула руку в клетку. И о счастье! Ее пальцы нащупали что-то мягкое, пушистое и теплое.
– Нашла!
– Что ты орешь! – немедленно зашипела на нее Леся. – Нашла – молодец, лезь обратно!
Хорошо ей говорить! Кира растерянно огляделась по сторонам, но подвал был совершенно пуст. Тут не было ни стремянки, ни ящиков, ни даже стола, на который она могла бы взобраться. Даже странно получалось: захламив весь дом, Мишаня оставил подвал пустым. Впрочем, нет, не странно. Бабушкины стеклянные банки для варенья и дедушкины старые свитера из овечьей шерсти – разве таким сокровищам место в подвале? А старый холодильник «Бирюса»? Может быть, и его в подвал? Да ни в коем случае! Ведь им пользовалась еще сама мама Мишани!
– Тут ничего нет, – растерянно произнесла Кира, еще раз оглядевшись по сторонам. – Мне не допрыгнуть до окошка.
Леся снова легла на землю и сунула в подвал руки.
– Хватайся! Я тебя вытащу!
Но Кира сумела ухватиться только за кончики пальцев подруги, немедленно выскользнувшие у нее из ладоней.
– Нет. Не получается. И еще Моцарт щекочется. Знаешь что? Я пойду наверх.
– Куда?
– В дом.
– С ума сошла! Там же этот тип! Я видела, как он входил внутрь коттеджа.
– Ну и что с того? Я буду передвигаться осторожно. Дом большой, так что я сумею проскользнуть незаметно.
И прежде чем Леся успела ее остановить, Кира вышла из подвала. Теперь ее путь лежал по вражеской территории. Она полагала, что тот человек, которого видела Леся и чьи шаги слышала она сама, должен быть послан Тараканом. Наверняка у пронырливого старика возникли опасения, все ли в порядке в оставленном Мишаней доме. А вдруг туда кто-то забрался? Вот он и послал проверяющего.
К тому же Кира точно знала, что у Таракана есть ключи от каждого дома в поселке. Ее саму предупредили о том, что на всякий случай есть еще и запасные комплекты. Так что можно не волноваться, если потеряешь свои ключи, а прямым ходом двигать к Таракану.
Кира кралась по дому и прикидывала, что с ней будет, если ее сейчас застукают в чужом доме с голубой мышью за пазухой. Скандал! Неизбежный скандал! Поэтому Кира двигалась крайне осторожно, прислушиваясь к каждому звуку.
К счастью, таинственный посетитель был в дальней от нее части дома. Что он там делал, Кира не знала. Но, видимо, он прибирался. Потому что она слышала звуки передвигаемой мебели и сдавленное кряхтение. Прокравшись к выходу, Кира толкнула дверь и оказалась на улице.
Сегодня она действовала на редкость предусмотрительно. Прошлый опыт заставил ее быть осторожной. Так что девушка не забыла накинуть себе на голову капюшон, чтобы видеокамера не зафиксировала ее лицо. И, спустившись на дорожку, она опрометью кинулась к поджидавшей ее Лесе.