Глава 13
Процесс преображения Сереги в девушку затянулся до позднего вечера. Во-первых, все равно нужно было дождаться, пока стемнеет и парень сможет незаметно перебраться в дом к подругам. А во-вторых, случилась заминка с подбором одежды.
Дело в том, что ни одна из подруг отнюдь не горела желанием поделиться своими тряпками с Серегой. Еще чего! Да за этими брючками, юбочками, джемперочками, кофточками, бриджиками и топиками приходилось гоняться чуть ли не по всему городу! Драться за них на распродажах, потея и злясь, что среди облюбованных моделей нет подходящего размера.
А сколько кровавых мозолей на пальцах и пятках было натерто, прежде чем разносить ту или иную пару обуви. А сколько других не менее кровавых мозолей было натерто при перемещении из одного отдела в другой очередного огромного мегамаркета в погоне за ускользающим идеалом!
И теперь вот так взять и отдать с таким невероятным, даже титаническим трудом добытые вещички Сереге? Чтобы он втискивался в них, пританцовывая в дачном сортире? Где из стен торчат занозы и старые гвозди? Где дурно пахнет? И где в любой момент с любой шмоткой может случиться беда? Возьмет и упадет в дырку? И доставать ее оттуда? Страшно подумать!
Поэтому подруги очень долго отбирали вещи, стараясь выбрать самые неудачные. Трудность заключалась в том, что на дачу они как раз взяли самые свои любимые вещички. И теперь вот приходилось отрывать их буквально от сердца.
– Прямо чувствую, как сердце кровью обливается, – пожаловалась Леся. – Он же их испортит!
– Не испортит.
– Он же мужчина. Он не умеет носить женские вещи!
Кира наконец отвлеклась от собственного выбора и взглянула на то, что предлагала Леся.
– Ты что? – воскликнула она. – Зачем ты приготовила эти джинсы?
– А что такого? Они мне стали малы.
– Тебе стали малы! А Серега в эти твои джинсы вообще никогда не влезет! Они же малы ему как минимум на три размера.
И только тут, после слов Киры, подруги поняли одну очень простую и восхитительную вещь. У них (вообще!) не было вещей нужного Сереге размера.
– И что нам делать?
– Не знаю. Но одно могу сказать точно: все эти блузки, жилеты и курточки мы с тобой отбирали совершенно напрасно. Ни в одну из этих шмоток Серега не влезет.
– Ну и ладно!
И Леся сгребла свои вещички, торопясь вернуть все на свои места в гардеробе.
– Вот и чудесно!
– Что ты тут видишь чудесного? – удивилась Кира. – Серега сидит в сортире и ждет нас!
– Нет, – смутилась Леся. – Это я не про него.
Но подруга внезапно перебила ее, воскликнув:
– Я знаю! Знаю, что нужно делать!
– И что?
– Нужно пойти к Аньке!
– Зачем?
– Они с Серегой очень подходят друг другу. Просто идеальная пара!
– Да нет! – усомнилась Леся. – Что ты! Он – уголовник, да еще белый воротничок. А она совсем простая деваха. Какая они пара?
– Чудачка! Я не про это. Я про их комплекцию!
– А-а-а! Да, комплекция у них в самом деле подходящая.
– Вот и одолжим у Аньки несколько ее стареньких вещичек. И напялим их на Серегу!
Но если подруги думали, что это будет так просто сделать, то они жестоко ошибались. Сначала им пришлось подождать, пока Анька закроет магазин и отчитается хозяину о дневной выручке. Потом нужно было дойти до ее дома, выслушав по дороге нескончаемый поток жалоб на фатальное отсутствие женихов, и только затем подругам удалось озвучить свою просьбу.
И само собой разумеется, что любопытная Анька немедленно вцепилась в подруг с новыми расспросами.
– Зачем это вам понадобились женские шмотки? Кто к вам приехал еще?
– Одна знакомая.
– А где ее вещи?
– Украли в поезде.
– Она иногородняя?
– Да. Из Витебска.
– Иногородним предоставляется общежитие! – прокомментировала Анька этот ответ.
Фраза из одноименного фильма показалась ей прикольной, и она повторила ее еще раз.
– И вообще зачем вам эта девица из Витебска, если у вас есть я?
– Понимаешь, свалилась к нам словно снег на голову.
– Никто ее не звал!
– Но и прогнать мы ее не можем. Родня как-никак.
Анька насторожилась еще больше.
– Вы же только что сказали, что она ваша знакомая.
– Такая дальняя, что даже и родней-то назвать неудобно.
Анька задумалась.
– Родня – это серьезно! – изрекла она наконец. – Если пойдет слух, что вы плохо ее приняли, хлопот потом не оберешься. Объясняйся со всякими там троюродными тетушками, почему прогнали нахалку. Ладно! Подберу ей что-нибудь. Но только на слишком новое или слишком нарядное даже и не рассчитывайте!
Анька направилась к платяному шкафу, но снова замерла.
– Ну, что такое?
– Я поняла, – страшным шепотом произнесла Анька. – Как вы могли так со мной поступить? А еще подруги называетесь?!
– Да что такое? В чем мы перед тобой провинились?
– Эта ваша родственница вам вовсе никакая не родня!
Подруги даже оторопели от Анькиной проницательности. Ну, если она сейчас еще добавит, что у них в доме гостит вовсе и не знакомая, а знакомый, то им останется только снять перед девушкой шляпки. Но Анька сказала совсем другое:
– Она вам не родственница. На самом деле это очередная кандидатка на Жан-Полика!
– Что?!
– Да! Понятненько! Вы увидели, что у нас с ним не клеится. И чтобы не потерять видного жениха, призвали мне замену!
Большей чуши и придумать было невозможно. Какая там из Сереги невеста для председателя! Но Анька прочно уверилась в своей правоте. И теперь неудержимо и горько рыдала, проклиная тот день и час, когда она, горемычная, появилась на свет.
– Все меня бросают! Все меня обманывают! Все меня предают! Вот теперь и лучшие подруги отвернулись от меня. Позвали какую-то чужачку, которая займет мое место!
Бедная глупая Анька! Но она всерьез поверила в свою выдумку. И теперь в ее рыданиях появились характерные для начала небольшой истерики хрюканье и хриплый надрывный кашель.
– Послушай, да не реви ты!
– Мы покажем тебе эту нашу родственницу!
– Это вообще мужчина!
Услышав заветное слово, Анька моментально перестала рыдать. Просто удивительно, как это у нее получалось. Только что слезы лились в три ручья, и вдруг полнейший штиль! Блеск в глазах и охотничий азарт.
– Как это мужчина? – прошептала Анька, затаив дыхание.
Вместо ответа подруги с досадой переглянулись. Надо же было проболтаться! Серега доверился им, а они что? Тут же выдали его тайну. И кому? Продавщице сельмага. Это было все равно что по громкоговорителю оповестить все садоводство о том, что в их доме прячется переодетый мужчина. Предположительно, беглый преступник.
Но сказанного не воротишь. Слово не воробей – вылетит, уже не поймаешь. Так что пришлось подругам объясняться.
Анька слушала их, широко раскрыв глаза. Не перебивала. Не задавала идиотских вопросов. И когда подруги закончили, она лишь коротко и деловито спросила:
– А он холостяк?
– Кто?
– Ну, этот ваш беглый каторжник.
Подруги переглянулись. Ни о какой жене или там невесте Серега не упоминал. И вообще в его рассказах женских имен не было.
– Холостяк! – уверенно произнесла Кира.
– Так это же прекрасно!
И Анька буквально расцвела на глазах. На щеках зацвели розы. В глазах запестрели васильки. И сама она стала словно цветок.
Порывисто бросилась к шкафу, быстро вытащила из него целый ворох женской одежды и, встав посреди комнаты, сказала:
– Ну, я готова! Идем!
– Погоди. Куда это ты собралась?
– Как куда? С вами, разумеется!
– Но мы… Но ты… Ты не можешь!
– Почему это?
– Никто не должен знать, что Серега прячется у нас в доме.
Анька пожала плечами и вполне резонно возразила:
– Но я-то все равно уже знаю!
И что тут скажешь? Она в очередной раз обвела подруг вокруг пальца. Сначала разжалобила их, а потом вынудила плясать под свою дудку. И теперь другого выхода у подруг просто нет. Только брать ее с собой.
– Ты – страшный человек, Анька! – вздохнула Леся. – Всегда умеешь добиваться своего.
– А как же! Нам, одиноким девушкам, без этого просто не выжить!
И сочтя вопрос решенным, Анька поспешила к выходу из дома. Только в дверях она оглянулась и бросила замершим подругам:
– Ну, где вы там? Чего застряли? За мной! Шагом марш!
Естественно, при виде Аньки бедный Серега в восторг не пришел.
– Зачем вы ее сюда притащили? – шипел он на подруг. – Кто она вообще такая?
– Наша знакомая.
– Все ясно! Вы решили меня погубить! Зачем вы тогда прикидывались моими друзьями?
Друзья могли шептаться сквозь доски сортира, в котором до сих пор сидел Серега, благо Анька деликатно отошла в сторонку, давая возможность Сереге переодеться. И сейчас она любовалась на уцелевших от обжорства Сереги кроликов.
У одной из самочек родилось целых четыре крольчонка. И Анька с умилением разглядывала малышей.
– Какие миленькие! – восторгалась она. – И почти голенькие!
А Серега все не унимался:
– Пусть она уйдет! Не хочу, чтобы она была тут!
– Не капризничай. Раз уж так вышло, что она про тебя знает, пусть лучше будет у нас на глазах!
– Ага! – фыркнул в ответ Серега. – Хотел бы я знать, как же это так вышло, что она про меня узнала!
Однако сидеть в сортире ему ужасно надоело. И он, кряхтя и постанывая, принялся натягивать на себя принесенное подругами платье. Парик они ему пока что не раздобыли. Кира пожертвовала свою только сегодня купленную шляпку. А Леся отдала свою почти новую помаду, которая ей лично казалась ярковатой.
– Но тебе отлично подойдет, – заверила она Серегу. – Твой тон.
– Что? Мне и краситься тут прикажете? – взвился он. – В сортире?
– Не облезешь! Зато, если кто-то тебя случайно увидит, когда ты выйдешь, ты будешь к этому моменту уже во всеоружии.
Сергей признал разумность этих аргументов. И теперь пыхтел в своей «кабинке для переодевания».
Чтобы его не смущать, подруги отошли к Аньке. Она все еще наслаждалась обществом кроликов. И чуть было не свалилась в ловушку для последнего дракона, которую подруги так до сих пор и не ликвидировали, не теряя надежды, что малыш найдется.
– Ой, что это тут так мерзко воняет? – удивилась Анька.
Из ловушки в самом деле попахивало уже изрядно. А что вы хотели? Приманка пролежала на жаре почти целых два дня. Так что с мясом произошли разнообразные и не слишком приятные изменения.
Но интерес Аньки к ловушке был сущим пустяком по сравнению с новой опасностью, которая уже приближалась к подругам. Это был Репейник. Собственной персоной. И он снова горел желанием узнать, что это подруги делают на чужом участке. И теперь он крался, в точности повторяя свой маршрут, когда он сцепился со Степкой.
Потрясающе, но некоторых людей жизнь ничему не учит!
– Жан-Поль Батистович! – позвала его Леся. – А мы вас видим!
Репейник перестал красться и замер в смущении.
– Ой, а я думал, кто это тут крутится! – произнес он. – А это вы!
– Да, – подтвердили девушки, – это всего-навсего мы.
– Кроликов смотрите?
– Да. Любуемся крольчатками.
– Очень славненькие.
– Очень.
– Ну, что же, – произнес Репейник, тоже взглянув на кроличье потомство. – Раз тут у вас все в порядке, то я, пожалуй, пойду.
– Всего доброго.
– Спокойной ночи.
– Спасибо вам за вашу бдительность.
Председатель кивнул и повернулся, чтобы уходить. И тут из сортира донесся стук, а потом сдавленное проклятие:
– Дьявол!
Репейник подпрыгнул в воздухе. И воскликнул:
– Ой! Кто это там?
– Где?
– Не притворяйтесь, будто вы ничего не слышали!
– Нет. А что случилось?
И тут до подруг донесся страдающий стон Сереги, который все еще воевал с платьем:
– О-о-о! А-а-а! Ах!
– Вот! Слышали! Слышали!
Деваться было некуда. Серега стонал слишком громко. Пришлось признать:
– Да, там наша подруга.
– Где? В туалете? Что она там делает?
– Догадайтесь с двух раз! – ядовито хмыкнула в ответ Леся.
– Я не о том… Я интересуюсь, почему она это делает в туалете Дмитрия Прокофьевича? Почему она там засела? У вас ведь есть свой собственный туалет. Разве нет?
– Есть. Но ей до него было уже не добежать.
– Как это?
– Слушайте! – разозлилась Кира. – В конце концов, это не ваше дело. Но если вам уж так интересно, то я объясню. Мы привели нашу внезапно приехавшую подругу сюда, чтобы она могла полюбоваться на крольчат, а у нее внезапно схватило живот. И куда ей было деться? Разумеется, мы указали ей на туалет Дмитрия Прокофьевича. Уверена, если бы старик был с нами, он поступил бы точно так же!
– Ну, разумеется, – забормотал Репейник. – Все мы люди. Конечно, я понимаю… Надо же, живот прихватило.
И покачивая головой, он вроде бы снова собрался уходить. Но в этот момент из туалета донесся очередной Серегин стон:
– Господи! Ну, чего же оно не лезет?!
Репейник так и замер.
– Чего-то голос у вашей подружки низковат, – заметил он затем. – А? Вы не находите?
– Нормальный у нее голос, – как можно равнодушней произнесла Кира. – А у вас какой был бы голос на ее месте?
– Я… У меня… Ну, знаете, вы такие вопросы задаете! Прямо неловко делается!
– Ну, и идите себе, раз вам неловко, – посоветовала ему Леся.
Может быть, Репейник бы и пошел, но в этот момент Серега, который наконец справился со злополучным платьем, торжествующе заорал:
– Все! Готово!
И Репейник снова замер.
– Что это такое? – подозрительно переспросил он. – Прямо мужской голос!
– И ничего не мужской.
Но председатель им больше не верил.
– Я должен остаться, – заявил Репейник. – Остаться и посмотреть! Честно говоря, все это выглядит весьма подозрительно. Вы же слышали, что сын нашего Дмитрия Прокофьевича сбежал из мест лишения свободы?
– Да. И его ищут.
– Ищут, но пока не нашли, – многозначительно возразил Репейник.
Он даже подошел поближе к сортиру. Так что когда Серега в шляпке, в платье и с ярко, хотя и чуточку кривовато накрашенными губами вышел из домика, то попал прямо в объятия председателя.
– Ой! – пропищал он высоким писклявым голосом. – Какой интересный мужчина! Девочки, а кто это? Познакомьте нас!
Серега держался великолепно. Столкнувшись с врагом буквально нос к носу, он не растерялся. И вовсю использовал все отпущенные ему природой актерские способности. Да уж, жить захочешь – и не такое сыграешь.
– Такой интересный мужчина, а я в таком виде! – продолжал придуриваться Серега, поправляя шляпку и прихорашиваясь. – И прямо на пороге туалета. Хи-хи! Как неловко.
Под натиском накладной Серегиной груди в Анькином лифчике и под тугим трикотажем Анькиного платья председатель слегка отступил.
– М-м-м… – промычал он. – В самом деле, интересное знакомство.
– Да мы же еще не познакомились! – продолжал ломать комедию Серега. – А как вас зовут?
– Жан-Поль.
– Боже! Как романтично! – закатил глаза Серега. – А я – Светочка! Будем знакомы!
И ощутимо ущипнув председателя за щечку, Серега захихикал своим новым писклявым и удивительно противным голоском. То есть это подругам его голос казался противным. Репейник же явно придерживался совершенно противоположного мнения. Он глаз не отводил от Сереги и его накладной груди. И не потому, что и теперь подозревал в незнакомке мужчину. Вовсе нет. В нем горел чисто мужской интерес к понравившейся ему симпатичной девушке.
Председатель прямо не знал, с какого бока подойти к ней. И нес всякую чепуху – как он счастлив познакомиться, как был бы рад продолжению знакомства. И прочее, и прочее в том же духе.
– Репейник-то наш запал на Серегу! – прошептала Леся на ухо Кире. – Вот дела! Что же это дальше-то будет?
Наблюдая за Репейником, девушки веселились от души. Вернее, Кира с Лесей веселились, а вот Анька выглядела растерянной.
Но наконец Кира решила, что пора положить конец представлению. Не известно, сколько Серега еще сможет сдерживаться и говорить писклявым голосом. Вдруг сорвется на бас? Нельзя, нельзя этого допустить, ни в коем случае.
И Кира вмешалась.
– Вот что! – произнесла она решительно. – Время уже позднее. Всем пора на боковую. Светочка проделала сегодня долгую дорогу. И очень устала. Правда, Светочка?
– Да! Сегодня я несколько не в форме. Но зато завтра…
И Серега многозначительно умолк, не забыв подмигнуть председателю. Репейник немедленно схватил брошенную ему наживку и с готовностью произнес:
– Буду с нетерпением ждать этого завтра. Доброй ночи, девочки!
– Доброй ночи.
Председатель ушел. А три девушки и Серега еще долго стояли на одном месте, не в силах поверить, что у них все получилось.
– Как думаете, он поверил, что я баба? – наконец спросил Серега своим обычным голосом.
– Еще как поверил!
– Крутился возле тебя, словно мотылек вокруг лампы!
– Прямо не знал, каких еще комплиментов тебе отвесить!
Серега задумался.
– И что, девочки, все мужики, когда видят интересную телку, становятся такими кретинами?
– Конечно!
– Еще и похлеще бывает!
– А то ты сам раньше не замечал!
– Нет, не замечал, – печально покачал головой Серега. – Потому что сам и был таким кретином! Вы хоть знаете, что все мои беды как раз из-за женщин?
– Да?
– Вернее, из-за одной только женщины. Ведь по натуре я однолюб.
Этого подруги не знали. И предвкушая романтическую историю, навострили ушки. История Сергея оказалась проста и в то же время драматична. Естественно, девушка, которую он нежно и трогательно обожал, боготворил и возвел на пьедестал, оказалась на самом деле обычной стервой. Она хотела денег. Она хотела дорогих подарков. Хотела шикарных ресторанов и не менее шикарных нарядов.
– Как я теперь понимаю, мои искренние чувства были для той девушки просто смешны, – печально рассказывал Сергей. – Но я тогда был настоящим кретином. И ничего, кроме ее красивого личика, длинных волос и стройных ножек, не видел и видеть не хотел.
Одним словом, девушка быстро раскусила своего поклонника. Он в нее влюблен по уши, а значит, сделает ради нее что угодно. Именно так эта красотка понимала любовь. Она благосклонно принимает подношения, а любимый бьется изо всех сил, чтобы эти самые подношения ей раздобыть. И чем их больше, тем она благосклонней к нему.
И Серега старался. Но, как часто бывает, аппетит у его красавицы приходил во время еды. Ей хотелось все больше и больше. Если колечко, то не просто с бриллиантом, а с очень крупным. Если шубка, то только из норки. И не какая-нибудь там турецкая дешевка, а настоящая Италия.
– Потом она захотела машину. А когда я раздобыл ей машину, она стала требовать квартиру.
Машину для своей красавицы Серега приобрел в кредит. А вот квартира поставила его окончательно в тупик. Взять еще один кредит он никак не мог. Финансы не позволяли. Но в то же время он понимал, что если не выполнит требование капризной красавицы, то она его просто пошлет подальше. Мигом забудет про все те подарки, которые уже получила. И порвет с ним.
– А этого я просто не мог допустить!
– Почему?
– Потому что был влюбленным болваном! Эта девица имела надо мной настоящую власть. И пользовалась! Пользовалась ею вовсю!
Одним словом, оказавшись перед выбором – украсть или потерять свою любимую, – Серега решился на преступление. Деньги он украл. Присвоил себе часть незаконной прибыли банка. И чем вся эта история закончилась для влюбленного, всем известно. Серега оказался за решеткой. А красавица, быстренько истратив его денежки, поспешила отречься от бывшего любовника.
– Мне уголовники не нужны! – так прямо и заявила она ему. – Так что прощай!
Серега понял, что красавица не шутит. Она в самом деле отказывается от него. И парень впал в глубокую депрессию.
– Трудно сказать, что оказалось тяжелей. Привыкнуть к новым условиям моей жизни, смириться с судьбой заключенного. Или принять факт предательства любимой. А себя считать полным дураком.
Возможно, депрессия рано или поздно довела бы Серегу до суицида. Но тут, как оказалось, очень своевременно он узнал, что его собираются убить. И Серега неожиданно воспрянул духом. Одно дело, когда ты сам подумываешь о том, чтобы наложить на себя руки. И совсем другое дело, когда твоей смерти хотят другие люди.
– Когда я узнал от своих доброжелателей, что заочно приговорен к смерти, вы себе не представляете, как мне захотелось жить!
И Серега дал деру из тюрьмы. Чего ему это стоило и как все произошло, рассказывать он не стал. Просто заключил:
– А теперь я тут. И вы помогаете мне, хотя никаких подарков или другой награды я вам посулить, увы, не могу.
Кира пожала плечами:
– Нам от тебя ничего и не нужно.
– Конечно! Не все же такие стервы, как твоя бывшая любимая.
– Есть и порядочные девушки, – заключила Анька и многозначительно посмотрела на Сергея: понял ли он, кого именно она имела в виду?
Но Сергей совсем не смотрел на Аньку.
– Есть охота, – произнес он. – Аж в брюхе урчит!
– Пошли скорей! – спохватилась Леся. – Надо же тебя устроить, раз ты теперь наша подружка, приехавшая погостить… Откуда ты там приехала? Из Витебска? Вот и отлично. Будешь жить на втором этаже. В случае чего оттуда есть ход на крышу.
Серега вздохнул в ответ:
– Очень надеюсь, что этот случай не придет.
Подруги тоже надеялись. Но, как известно, лучше вовремя подстелить соломки, чтобы падать было не так больно. Старая, но многократно проверенная истина.
