ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Честно говоря, белая королева выглядела неважно. Во-первых, она была основательно перепачкана в земле и еще в чем-то вязком зеленовато-коричневом и не слишком ароматном.
– А чего вы морщитесь? – произнес Заливной, заметив гримасы своих молодых друзей. – Навоз – самое полезное удобрение. Натуральное. Не химия там какая-нибудь. По весне и под плодовые вносим.
– Уж ясно, что не химия, – обнюхав свои пальцы, подтвердил Апогей. – Помыть бы фигуру надо.
Перепачканную королеву со всеми причитающимися ее сану почестями пронесли в дом. Тщательно протерли кусочком влажной косметической салфетки с ароматом ромашки, которые Заливной раздобыл среди вещей своей дочери. И после этого уже очищенную фигурку поставили на доску рядом с ее копией.
– Разница видна, что называется, невооруженным глазом, – заметил Иван Алексеевич.
Действительно, белая королева была вырезана рукой великого мастера. Каждая складка на ее мантии, казалось, только что двигалась, а сейчас замерла. Точеные черты лица королевы дышали благородством, а в ее улыбке чудилась какая-то загадка.
Кроме того, королева, скромно спрятав ножки под складками своего одеяния, сидела на троне. Единственная из всех королевских шахматных величеств.
– Тут какая-то трещинка, – сказал Очкастый, приглядевшись сквозь лупу к основанию трона.
– Трещинка? – удивился Заливной. – Почему я не замечал ее раньше?
– Раньше она была почти не видна под слоем лака. Но теперь-то лак почти слез. К тому же земля попала в трещинку. И она стала хорошо различима.
– Дайте посмотреть!
– Ой, я тоже вижу!
– Надо открыть!
– Только не сломайте!
– Дайте мне!
– Нет, мне!
Заливной, из рук которого каждый старался вырвать фигурку королевы, высоко поднял ее над головой и рявкнул:
– Хватит!
Все затихли, почтительно глядя на хозяина дома.
– Если в королеве в самом деле имеется тайник, то мы должны действовать очень аккуратно. У кого есть навык подобной работы?
Навык оказался у двух людей. У Апогея и у Очкастого. Но у последнего он был в виде теории.
– Вручаю вещь практику, – вынес соломоново решение Заливной и в самом деле вручил фигурку Апогею.
Тот покраснел от выпавшей ему чести.
– Я не подведу.
– Очень надеемся.
– Только мне нужен инструмент.
Заливной сходил в подсобку и принес оттуда целый ящик инструментов. Клещи, огромное долото, молоток, зубило и набор отверток.
– Вы бы еще топор приперли! – фыркнул Очкастый.
– Это все не то, – осмотрев инструменты, заявил Апогей. – Нужно что-то поменьше. Работа предстоит деликатная.
Заливной развел руками. Мол, мы люди простые. Деликатного инструмента в обиходе не имеем. Апогей перевел взгляд на подруг, которые немедленно схватились за свои сумочки. В результате проведенной там ревизии было обнаружено несколько вполне подходящих предметов. Большой пинцет, крохотная отверточка и самое полезное – большой перочинный ножик с кусачками, штопором, напильником и еще одной отверткой. Кстати говоря, ножик принадлежал Апогею. Но каким-то образом очутился в сумке у Киры.
– Отлично, это подойдет, – извлекая из перочинного ножика все лезвия, произнес Апогей и углубился в работу.
Действовал он очень аккуратно. Но подруги все равно не без волнения следили за уверенными движениями его сильных пальцев. Белая королева в его руках стала вдруг такой хрупкой и беззащитной. Но девушки заметили, что работает Апогей таким образом, чтобы не повредить саму фигурку и лишь отделить основание трона, в котором, предположительно, и находился тайник.
– Не знаю, не знаю, – бормотал Апогей себе под нос. – Вроде бы получается, но… не знаю.
В этот момент раздался легкий треск. И верхняя часть фигурки королевы оказалась в руках у Апогея. А нижняя часть трона осталась стоять на столе.
– Что там?
– Хочу посмотреть!
– Ой, пустите!
Подруги, уступавшие ростом мужчинам, тянули головы, подобно птицам, и совершенно по-гусиному шипели:
– Не меш-шайте!
– Там что-то лежит!
– Какая-то бумажка!
– Вытащите ее!
Страсти накалялись. Все толкались и мешали друг другу. Пришлось Заливному снова взять бразды правления в свои руки.
– Молчать! – рыкнул он, и снова его все послушалась. – Кто начал, тот пусть и заканчивает!
Апогей кивнул. И вытерев слегка дрожащие от волнения руки, извлек пинцетом тонкий лист бумаги. От времени он пожелтел и почти крошился. Но все же Апогею, который действовал крайне осторожно, удалось развернуть его на столе так, что можно было прочесть написанное.
– Похоже, это какая-то карта, – произнес Заливной. – Странно.
– Ничего странного! Это и есть карта!
– Карта острова сокровищ! – воскликнул Иван Алексеевич, некстати ударившись в детские воспоминания.
– Никакого острова тут на карте нет и в помине, – сварливо заявила Кира. – И вообще… Что тут такое нарисовано?
На клочке бумажки был очень дотошно изображен фрагмент какой-то карты. С болотом, извилистой речкой, низменностью и куском населенного пункта без названия и частью береговой линии какого-то водоема.
– Ни одной буквы, – сердито произнес Заливной. – Откуда этот кусок?
– Крестиков тоже нет, – заметила Кира.
– Каких еще крестиков? Или ты думаешь, что это кладбище?
– Я имею в виду крестики, которыми отмечают место, где зарыто сокровище.
Заливной только крякнул. Крестика в самом деле не было. Апогей отложил в сторону обломки шахматной фигурки.
– Потом можно будет ее склеить, – сказал он. – Я сделаю, разлома не будет заметно.
Но кроме него про разломанную фигурку никто и не помнил.
– Погодите расстраиваться, – произнес Иван Алексеевич, заметив, что его друзья заметно приуныли. – Ну и что с того, что мы ничего не понимаем. У нас же есть человек, который разбирается в этом больше нас. Недаром мы его пригласили.
И он выразительно посмотрел на Очкастого. Следом за доктором на мужчину уставились и все остальные. С большой надеждой, надо сказать. Как на эксперта. Но Очкастому повышенное внимание к его персоне совсем не понравилось.
– Что? Что такое? – растерялся тот. – Что вы так на меня смотрите?
– Начинай.
– Что начинать?
Все сначала дружно задохнулись от охватившего их возмущения, а потом, все еще негодуя, хором принялись втолковывать очкастому недоумку, что от него требуется.
– Объясняй, что тут нарисовано.
– Не просто же так мы тебя сюда привезли!
– На бензин потратились!
– Отрабатывай теперь!
Очкастый пожал плечами.
– Не понимаю, о чем вы. Я точно так же вижу эту карту в первый раз в жизни. Что я могу вам объяснить?!
– Только не надо делать вид, что твой хозяин не поделился с тобой информацией.
– Какой еще хозяин?
– Попугай!
Очкастый вытаращил глаза. И Кира поспешила объяснить:
– Имя Петра Сигизмундовича Алешина вам знакомо, ведь так?
– Не отпирайтесь!
– Это не в ваших интересах!
Очкастый смутился до того, что у него даже очки на носу запотели. Он был вынужден их снять, протереть дрожащими руками и водрузить обратно на нос.
– Ну, предположим, – произнес он. – Да, мы знакомы с Петром Сигизмундовичем, но…
– Он должен был ввести вас в курс дела.
– О чем?
– В чем тайна этих шахмат и этой карты! Он ведь получил сведения о спрятанном кладе от своего родного отца. Не может быть, чтобы тот не растолковал сыну, что, как и где нужно искать.
Очкастый развел руками.
– Не знаю, откуда у вас все эти сведения. Похоже, вы давно следите за нами. Но уверяю, что господин Алешин в настоящий момент знает об этом кладе еще меньше, чем мы.
– Согласны, карта сейчас у нас. Но мы не знаем, куда ее приложить!
– Я тоже не знаю!
– Врешь!
– Клянусь! Кушаков – отец Петра Сигизмундовича, умирая, сумел сказать ему всего несколько слов!
– И для Петра Сигизмундовича такого пустяка было достаточно, чтобы пуститься в совершенно безумную шахматную авантюру?
Очкастый вздохнул.
– Не такая уж она и безумная. Тайник-то в самом деле оказался там, где и сказал старик Кушаков.
– Но Алешин об этом знать точно не мог.
– Вы просто не знаете Петьку, – сказал Очкастый и снова вздохнул.
– А вы знаете?
– Мы вместе учились в школе.
Они еще и однокашники! И что же, своему другу детства Попугай не выложил бы все козыри? Хотя, кто его знает, мог и не выложить. Но все равно хотя бы частично, но он должен был посвятить Очкастого в свои планы.
– Петя всегда был авантюристом, – пытался втолковать друзьям Очкастый. – Ему постоянно нужны новые острые ощущения. А в последнее время он совсем заскучал. Экстремальные виды спорта ему приелись, а ничего более захватывающего не подворачивалось. И вдруг звонок человека, который назвался его отцом и заявил, что умирает и хочет открыть сыну великую тайну!
– И Алешин помчался по звонку?
– Конечно. А тут возникла таинственная история со спрятанным богатством. Петька не был бы тем, кто он есть, если бы не ухватился за такую возможность развлечься.
– Ничего себе развлечения у вашего приятеля! – хмыкнула Кира. – Похитил стариков, женщину и детей!
– С ними прекрасно обращались. И держали их в собственном загородном доме Петра Сигизмундовича. Там, уверяю вас, превосходные условия для жизни. Всегда полно любой еды и напитков. Бассейн. Кинозал.
– Но вы держали их под охраной!
– Мы же не хотели, чтобы они сбежали и подняли шумиху вокруг шахмат, – невозмутимо возразил Очкастый и, указав на Ивана Алексеевича, добавил: – Хотя вот этот молодой человек все же удрал от нас.
Доктор в долгу тоже не остался. И спросил:
– Ладно я, а вы-то сами там, в доме с похищенными старичками, каким боком оказались?
– Должен же кто-то выполнять указания Пети. Вот мне и пришлось взять на себя эту задачу.
– А Витя?
– Кто?
– Голубоглазый воришка, промышляющий на барахолке. Он ведь воровал шахматы у старичков?
– Ах, этот мальчик! Этот юноша, могу вам сказать, если не сядет, то далеко пойдет. Он оказался нам с Петром очень полезен. Просто находка.
– Не могу только понять, зачем вам понадобилось красть шахматные доски у старичков? – наморщив лоб, спросила у Очкастого Кира. – Они же были не те. Обычные игральные доски.
– Но мы-то об этом не знали. У нас была информация, что нужная нам шахматная доска по очереди побывала у всех четверых похищенных нами впоследствии старичков. Вот мы и действовали соответственно полученным сведениям.
– Понятно! Сначала украли у стариков их шахматные доски. А когда оказалось, что доски не те, похитили и самих старичков.
– Ну да. Но только я бы выразился деликатней. Не похитили, а пригласили их в гости. Для беседы.
– Странные гости, куда доставляют под конвоем, – проворчала Кира.
– Кстати, а за рулем такси тоже сидел Витя, верно? – задала Леся интересующий ее вопрос.
– Да, – кивнул Очкастый. – Получилось очень удобно, что как раз в то время он подрабатывал таксистом. И я не видел причины, почему бы не воспользоваться его машиной.
– Свою, значит, светить на захотел? – ядовито спросил у него Заливной.
– А зачем?
Заливной молча хмурил брови, что-то соображая.
– Шахматы были сделаны заключенным, – произнес он наконец. – Рукастым, не спорю. Но все равно вряд ли у него было много возможностей для шифровки своего послания. Он был художником, мастером, но и только. Думаю, что ничего сверхсложного он придумать не мог. А я знаю почти все хитрости этих ребят, во всяком случае, те, которые были в ходу в мое время. Давайте-ка нагреем листок на огне.
Совет бывшего начальника колонии вновь оказался действенным. Прогретый листок слегка потемнел. Но затем в одном месте на берегу озера, где в него впадала речка с тем же названием, проступила жирная точка.
– Так, место клада мы обнаружили! – удовлетворенно кивнул Заливной. – Остается узнать, где находятся эта речка и это озеро.
– Мне кажется, я знаю, как можно это сделать, – сказала Кира.
– И как же?
– Карта ведь выполнена очень дотошно, верно? Все резчики по дереву хорошие копиисты.
– И?…
– И смею предположить, сканировал эту карту Кушаков досконально. Так что нам просто нужна специальная программа, которая могла бы сравнить этот рисунок с имеющимися географическими картами местности. И найти нужный фрагмент, который бы совпадал с нашим рисунком. Так мы узнаем, где находится это озеро и эта речка.
– Хорошая мысль! – одобрил Апогей. – Только где мы раздобудем такую программу?
Очкастый, который все это время пребывал в задумчивости, неожиданно взбодрился.
– Мне кажется, я мог бы вам в этом помочь. У меня есть один знакомый, который волочет в компьютерных программах. И даже если у него самого нет подходящей, то он все равно может подсказать нам, куда обратиться.
– Отлично! Едем к нему!
И вся компания тронулась в путь. Все горели желанием поскорей разгадать тайну спрятанного клада. И никто не посмотрел назад и не обратил внимания на низкую серую машину, которая тронулась, едва поехали они. И выползла следом за машинами друзей из дачного поселка, плотно сев им на хвост на дороге.
Но как уже говорилось, друзья были нацелены только вперед и вперед. И назад они просто не смотрели.
Знакомый Очкастого оказался занятным дядькой лет сорока. Тощим, жилистым и неухоженным. Одним словом, типичный переселенец в виртуальную реальность. Жил он в полнейшем одиночестве, если не считать трех компьютеров, мигающих экранами перед ним, и еще двух, скромно пристроившихся в углу и пока что неработающих.
– Карты, карты, карты, – бормотал он, сканируя обрывок бумаги. – География, топография… Ага! Вот, нашел.
В гости к компьютерному гению Очкастый привел только Заливного и девушек. И сейчас все с интересом уставились на быстро мелькающие на экране монитора символы, картинки и какие-то непонятные, мгновенно меняющиеся значки, смысл появления которых упорно ускользал от подруг.
– Вот оно! – наконец произнес компьютерщик, ткнув пальцем в появившийся фрагмент карты.
– Точно?
– Компьютеры не ошибаются! – обиделся тот. – Сходство сто процентов. Иначе комп нам бы эту информацию не предложил. Они точные ребята. Никакой приблизительности не терпят.
И он одобрительно похлопал компьютер по пластиковому корпусу.
– И куда нам теперь?
– Судя по карте, которая у нас теперь есть, – это берег озера Черное, в которое впадает река с тем же названием.
– Как мрачно! – воскликнула Леся.
– Вполне подходящее местечко для того, чтобы закопать там сокровища, – не согласилась с подругой Кира.
– А где это? – спросил Иван Алексеевич.
– Озеро Черное?
– Да.
– Неподалеку от Питера.
У друзей вырвался дружный вздох облегчения. Они-то уже почти смирились с мыслью, что, возможно, им придется мчаться в Вологодскую область, а то и еще куда подальше. Но вроде бы им повезло. Клад зарыт совсем близко от города.
– Ну да, – подтвердил компьютерщик. – Судя по карте, это озеро находится в Гатчинском районе. Неподалеку от поселка Чаща.
– Черное! Чаща! Бр-р-р!
Но трепетала одна Леся. Остальные друзья преисполнились почти детского ликования. Поиск сокровищ перешел в решающую стадию. И захватил их всех, начиная от старика Заливного и кончая Иваном Алексеевичем, которому бы не сокровища искать, а детей воспитывать. Да и подругам, и Апогею не мешало бы появиться на работе. Но никто не мог заниматься своими делами, пока сокровища, до которых они почти что уже добрались, оставались в земле.
– Итак, едем!
Выехали все на следующий день на одной машине. На «Опеле» Ивана Алексеевича.
– На самом деле это не моя машина, – сказал он. – Я уже говорил, мне одолжил ее приятель. Но она верная лошадка, я эти дни использовал ее в хвост и гриву, а она даже не пикнула.
И словно сглазил! Не успел Иван Алексеевич закрыть рот, как машина издала странный, скрежещущий звук, а Леся взвизгнула.
– Ой! Мама! Я вижу дорогу!
Машина продолжала ехать. Иван Алексеевич или не обратил внимания на жуткий звук, или решил, что ему почудилось.
– Я вижу дорогу! – повторила Леся замирающим голосом и тут же взвизгнула: – Да остановитесь же! Вы что, не понимаете? Я вижу дорогу!
Кира пихнула подругу в бок.
– Не идиотничай! Мы все ее видим! Смотрим в окна и видим.
– Но я ее вижу у нас под ногами!
Кира поспешно перевела взгляд себе под ноги, пытаясь понять, что имеет в виду ее подруга. И у нее вырвался возглас ужаса.
– Стой! – завопила она. – Доктор, стой! Машина разваливается!
Иван Алексеевич посмотрел на нее в зеркало дальнего вида. И покрутил пальцем у виска. Мол, чего только женщины не придумают.
– Остановись! – приказал Заливной таким тоном, что его ослушаться Иван Алексеевич не посмел.
Он ударил по тормозам, отчего машина издала еще один резкий, жалобный стон. А трещина под ногами у Киры и Леси увеличилась еще на пару сантиметров.
– Ну? В чем дело? – повернулся сидящий на переднем сиденье Апогей.
– А ты подойди и посмотри сам, – загадочно отозвался Заливной.
Следующие десять минут мужчины провели в ступоре, молча созерцая трещину, которая появилась в днище машины. Подруги уже давно поняли, что виной тому дефект сварки. Пригнанный из Эстонии «Опель» горе-мастера сварили из двух, если не из трех машин. И один из сварных швов проходил как раз по днищу «Опеля». И после нескольких дней активной эксплуатации дефект проявил себя. Шов треснул. Кусок металла попросту выпал на дорогу во время движения. И теперь под ногами у подруг виднелся кусочек асфальтового покрытия.
– Ни фига себе! – наконец среагировал Апогей. – Первый раз такое вижу!
– И не говори!
– Да, не повезло тебе с машиной, – произнес Заливной.
– Говорят вам, она не моя.
– Твоя или не твоя, а ехать на ней дальше нельзя.
Но Апогей и доктор придерживались другого мнения. Они были молоды и готовы рискнуть.
– Почему же? Поедем. Если двигаться осторожно, то ничего не случится. Остальной металл цел. И ничего важного от машины не отвалилось.
В самом деле было даже не совсем понятно, зачем был приварен отвалившийся кусок пола. Движению его отсутствие не мешало. Только из дыры теперь сильно дуло. И по ногам сидящих гулял ветерок. Но так как сверху припекало жаркое солнце, то это было в какой-то мере даже приятно.
Так что до места друзья доехали без дальнейших приключений. Уточнив у местных жителей, куда и в каком направлении им двигаться дальше, кладоискатели двинулись по проселочной дороге в сторону озера. И снова ни один из них не обратил внимания на серую машину, мелькнувшую за их спинами.
А кому было обращать внимание? Апогей и Иван Алексеевич были заняты. Один следил за неровностями дороги, стараясь избежать слишком глубоких рытвин и ям, губительных для его машины. Не известно, где еще поналяпали на ней заплат эстонские умельцы. Апогей уткнулся носом в карту, чтобы корректировать передвижение всей группы. Подруги же были заняты тем, что следили, как бы машина не начала разваливаться еще в каком-нибудь месте. А Заливной просто дремал, прислонившись к окошку.
Наконец машина остановилась. И Иван Алексеевич не без гордости объявил:
– Ну вот, мы и приехали!
Подруги выбрались из машины и завертели головами, осматриваясь. Местечко было весьма живописное. А сейчас, когда поднимающееся из-за горизонта светило заливало все вокруг пламенеющим ярким светом, казалось вообще волшебным.
– Красота-то какая-а! – восхищенно протянула Леся.
– Лепота! – согласился с ней Апогей.
– Мы не природой сюда любоваться приехали! Начинайте искать! – одернула их строгая Кира.
Место, на котором появилась жирная точка, вся компания искала, рассыпавшись по берегу озера. Вскоре они пришли к выводу, что стоят где-то в ее окрестностях. Но это только на карте точка казалась крохотной. А в действительности она занимала площадь с радиусом не меньше метра.
– И что?
– Что-что! Будем копать!
Лопаты, лом и еще какие-то полезные для копки железяки запасливый Заливной захватил еще со своей дачи. И теперь каждому досталось по инструменту.
– Думаю, глубоко копать тут особого смысла нет, – сказал Апогей. – Да и не получится.
– Почему?
– Берег близко. Вода должна стоять высоко.
И он не ошибся. Однако метра на полтора-два углубиться все же было можно. Это потом земля начинала увлажняться. И оказалось, что перерыть даже небольшую полянку, вгрызаясь в нее вглубь на два метра, чертовски трудно. Влажная земля липла к лопатам. И с каждым взмахом отбрасывать ее в сторону становилось все сложней.
Лопаты стали словно чугунными. И подруги, которые вызвались копать наравне с мужчинами, опасались, что инструмент в конце концов просто вырвется у них из рук. И улетит прочь. Апогей первым заметил, что девушки стали бледнеть и киснуть.
– Вы совсем вымотались, – сказал он, решительно отбирая у них лопаты. – Вылезайте. Передохните. А потом, если сможете, начинайте отгребать землю от ямы.
Передохнув и поплескав уставшие и покрывшиеся волдырями ручки в прохладной озерной воде, подруги скрипнули зубами. И снова сжали в саднящих ладонях свои лопаты. Может быть, силенок и сноровки у них было маловато, но зато упорства и выдержки не занимать.
Они отгребали землю уже полтора часа. Солнце взошло. И сразу же неожиданно потянуло ветерком. Впрочем, последнее обстоятельство разгоряченных работой подруг даже радовало. Взмахивая без остановки лопатами, они выбивались из сил – еще минута, еще две, и они точно умрут, если не от усталости, то от нетерпения. И вдруг раздался долгожданный возглас:
– Тут какая-то фиговина! Тяжелая!
Подруги радостно взвизгнули. И не веря своему счастью, дружно попрыгали обратно в яму, которая теперь была уже весьма порядочного размера. Оказавшись на дне, они поспешили туда, где стоял сияющий Апогей. И принялись рассматривать его находку.
На вид это было нечто странное, обмотанное чем-то клеенчатым и перепачканное землей. Но Апогей стукнул по кулю, и тот издал гулкий звук.
– Там внутри дерево, – пояснил Апогей. – Деревянный ящик.
– Вытаскиваем!
Трое мужчин оттеснили девушек. Быстро обкопали находку. И выставили ее наружу.
– Тяжелый, – заметил Иван Алексеевич, с вожделением поглядывая на сундук. – Даже очень. Как думаете, что в нем?
– Давайте откроем и узнаем.
– Давайте!
Но осуществить это намерение друзьям не удалось. Позади них кто-то негромко, деликатно кашлянул. И высокий мужской голос произнес:
– Боюсь, я вынужден вас попросить отдать мне мое наследство.
Все дружно вздрогнули от такой наглости. И возмущенно обернулись, собираясь дать нахалу достойный отпор. Но гневные слова замерли у них на языках, когда они узнали в незнакомце, появившемся без приглашения так некстати, их знакомого господина Попугая – Алешина Петра Сигизмундовича.
Впрочем, для него одного у друзей еще нашлись бы подходящие аргументы. Но вся проблема была в том, что явился он не один, а с группой поддержки из четырех здоровенных охранников. И пришли они все отнюдь не с пустыми руками. А оружие, которое имел сам Попугай, было направлено прямехонько на друзей и откровенно говорило о серьезности намерений хозяина.
– Отойдите, – попросил Попугай.
И друзья послушались. Правда, Заливного пришлось оттащить силой. Старый авантюрист не мог смириться с мыслью, что их сейчас ограбят. И вознамерился своим телом защищать найденное сокровище.
– Сопротивляться бессмысленно, – прошептал ему Апогей. – Их больше. И они вооружены.
– Нас предали.
– Но кто?
И стоило Лесе произнести эти слова, как все дружно повернули головы в сторону Очкастого.
– Я? – забормотал тот. – Но я ничего… Я бы и хотел, но не мог!
– В самом деле, – заступился за Очкастого Иван Алексеевич. – Ночевать я его взял к себе. И глаз с парня не спускал. Он все время был с нами. А трубку мы у него изъяли.
Попугай, который в этот момент молча наблюдал, как двое его людей сдирают с сундучка обертку, хмыкнул и перевел взгляд на друзей.
– Вы можете винить только самих себя, – пояснил он. – За ротозейство. Мы следили за вами от самой больницы, откуда вы вчера вечером зачем-то выкрали моего милого школьного друга.
– О, черт! – простонала Кира, чувствуя, что готова избить себя за легкомыслие. – Как глупо!
– Глупо, – подтвердил Попугай. – Не могу сказать, что меня не поразила ваша выходка. Зачем вам понадобился мой друг? Вы и так подобрались к разгадке тайны куда ближе, чем я сам.
– Не сказала бы, – проворчала Кира.
Но в этот момент его люди окончательно содрали клеенку. И все замолчали, с любопытством глядя на находку. Ящик оказался крепко сбит из досок. И закрывался на простую щеколду. Видимо, тот, кто его спрятал, вполне справедливо полагал, что даже самый крепкий замок не защитит его сокровище.
Попугай шагнул вперед к ящику. И помедлив секунду, решительно выдернул деревянный клинышек. И резко откинул верхнюю крышку. Все друзья и Очкастый вытянули головы, чтобы тоже заглянуть в ящик. Увы, им ничего не было видно. А подойти ближе им мешали охранники Попугая, которые сгруппировались возле хозяина и кидали вокруг себя злобные, настороженные взгляды.
Тем не менее сам Попугай, которому прекрасно было видно содержимое сундучка, отреагировал на него весьма странно. Во всяком случае, ликовать он не спешил. Сначала просто сдавленно ахнул. А потом, издав приглушенное проклятие, упал на колени прямо в жирную влажную землю и принялся ворошить содержимое ящика.
Он шуровал там так активно, что из сундука во все стороны полетели какие-то разноцветные бумажки. Ветерок подхватил их и разнес по округе. Одна из них упала возле Кириной ноги. Недолго думая, девушка нагнулась и подняла бумажку.
Некоторое время она молча таращилась на нее не в силах поверить тому, что видела. Несмотря на то что та была сильно перепачкана, Кира узнала ее. Это была отлично сработанная десятирублевая бумажка стандарта 1961 года. Именно такие червончики курсировали по карманам советских граждан вплоть до эпохи перестройки.
Узнав знакомую денежку, Кира весело, от души расхохоталась.
– Что с тобой? – спросила у нее Леся, не сводя глаз с Попугая, который теперь уже от души матерился.
– Она же теперь ничего не стоит, – веселилась Кира. – Это просто бумага. Мусор!
– Что? – рассеянно посмотрела на нее Леся.
Но смех буквально душил Киру. Она молча сунула свою находку в руку Лесе. А когда Леся поняла, что дала ей подруга, она тоже затряслась от хохота. И через минуту хохотали уже все. Вся компания, начиная от Заливного и кончая Очкастым.
