ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Звонок от заказчика прозвучал около десяти часов вечера.
– Я знаю, у вас есть для меня одна вещь на продажу, – сказал низкий мужской голос. – Верно?
– Верно, – промямлила Леся, мигом растерявшая всю свою браваду. – Есть.
Почему-то ей совсем не хотелось дерзить этому голосу.
– Шахматная доска? – настаивал голос. – С полным набором фигур ручной резки?
– Да.
– Сбоку на коробке имеется табличка с дарственной надписью.
Ах, так вот что это было!
– Что на ней написано? – настаивал голос.
– М-м-м, сейчас уже ничего. Табличка была, но к нам коробка попала уже без нее. Только следы от крепления на дереве остались.
Голос помолчал.
– Очень жаль.
– Вы не хотите покупать? – обрадовалась Леся, мигом уловив колебания собеседника.
– Почему же, возможно, что и куплю. Но без дарственной надписи будет сложнее. Мне нужно самому взглянуть на шахматы. Где это можно осуществить?
– У нас дома?
– Не хотелось бы.
– На вашей территории?
– Я не решаю подобные вопросы дома.
– Тогда где?
– Знаете сквер на «Технологическом институте»?
– Где именно?
– Напротив табачной фабрики.
– Да, знаю.
– Вот там ровно через час. Успеете?
Кира, которая подслушивала этот разговор, закивала головой.
– Успеем, – произнесла Леся. – А как мы вас узнаем?
– Не нужно. Я сам к вам подойду.
Ого!
– Мы привезем вам шахматы, а вы нам деньги. Не забыли?
Голос издал неприятный смешок.
– Не беспокойтесь. Если это те самые шахматы, вы получите от меня сполна.
И связь оборвалась. Не дожидаясь, пока Леся что-то скажет, Кира схватила ее трубку и принялась тыкать по кнопкам.
– Не трудись. Я посмотрела, номер не определился.
– Осторожный, черт! – вырвалось у Киры. – Но ничего! У нас есть план. Мы его перехитрим. Собирайся!
В нужном сквере подруги были ровно через полчаса. Обе в полном маскарадном прикиде.
Леся нацепила на себя отлично зарекомендовавший себя наряд – белую панаму со свисающими полями, цветастую юбку и вытянувшуюся футболку. Кира критически оглядела подругу и заявила, что той для полноты картины не хватает только грязной авоськи с пустыми бутылками. И тут же по-дружбе организовала Лесе и то, и другое.
Сама Кира напялила на голову парик, превративший ее в брюнетку. Это было сделано на тот случай, если голубоглазый воришка Витя уже успел сообщить заказчику приметы подруг. А он, как заключили подруги, успел описать их обеих во всех подробностях.
Поэтому для пущего камуфляжа Кира свои стройные, сильные и длинные ноги оголила до предела, нацепив на себя колготки в сеточку, которые нераспечатанными хранились у нее в шкафу с десятого класса и наконец-то ей пригодились. С помощью колготок и короткой кожаной юбки, больше напоминающей пояс, Кира моментально превратилась в особу сильно облегченного поведения.
И теперь прогуливаясь по скверу то туда, то сюда, она стреляла по сторонам подведенными глазками на испуганно жмущихся по лавочкам тихих алкоголиков и влюбленные парочки. Для большего правдоподобия в рот Кира сунула сигаретку с эвкалиптом, которая пахла приятно, была полезна для дыхания, но внешне ничем не отличалась от обычных сигарет.
Время от времени подруги сталкивались. Но в длительную беседу не вступали. Молодая проститутка и старая бомжиха. Что у них может быть общего?
– Сколько можно его ждать! Я уже облазила все урны! – только и успевала прошипеть в таком случае рассерженная Леся. – А алкоголики пообещали мне морду начистить, если я к ним еще раз сунусь.
– Терпи! Думаешь, мне легче?
Плохо было и то, что подруги даже примерно не представляли, как будет выглядеть покупатель их шахмат. Но наконец-то в сквер вошел упитанный господин с маслянисто поблескивающими глазками. Подруги заметили, что приехал этот господин на новенькой «Мицубиси». Не бог весть что, но тоже денег стоит. И главное, новенький прямиком направился к Кире.
– Сколько? – спросил он.
– Как договаривались, – буркнула Кира, крайне раздосадованная тем, что ее так легко вычислили.
– Сколько? – настаивал этот тип.
– Тысяча!
Тип критически осмотрел Киру. И заявил:
– Дороговато. На дороге и за триста купить можно!
– Вот там и покупайте! А моя цена тысяча! – твердо стояла на своем девушка.
– Ну, ладно, – решился мужик, не сводя плотоядного взгляда с затянутых в сеточку ног Киры. – Тысяча так тысяча. Я согласен. Пойдем.
– Погодите! А товар посмотреть вы разве не хотите?
– Товар? – разинул рот мужчина. – Как? Прямо тут? При всех?
– А чего такого?
– Нет, я так не могу. Я не извращенец какой-нибудь.
Кира начала закипать. Все шло не по плану. От волнения ее даже в жар кинуло. И она протянула руку, чтобы расстегнуть лишнюю на ее взгляд пуговку на блузке.
– Чего вы ломаетесь! Посмотрите сначала. Вдруг они вам не понравятся!
– Мне понравятся! – покраснел мужчина. – Не надо ничего показывать. Я уже сквозь одежду вижу, что понравятся!
– Как вы можете их видеть, если их при мне вообще нет.
Лицо у мужчины неожиданно приобрело совсем свекольный оттенок.
– Как нет? – задохнувшись, прошептал он. – Да как же это?
– Вот так и нет. А что вы думаете, я такая идиотка, чтобы их с собой таскать? У подруги они хранятся.
И она повернулась в сторону Леси, прогуливающейся с независимым видом поблизости. Махнув рукой подруге, она крикнула:
– Клиент прибыл! Иди сюда!
– Вы что, вместе? – поразился мужчина.
– Конечно! А вы как думали? Ну что, смотреть будете?
– Нет, нет! – поспешно отступил мужчина. – И знаете, я вообще-то передумал. Спасибо вам большое, но мне пора! Тысяча рублей за вас двоих это не так дорого. Но мне пора!
И торопливо развернувшись, он заспешил к своей машине. Запрыгнул в нее и дал газу – даже резина взвыла. А за машиной остались два дымящихся следа.
– Ничего не понимаю, – растерянно посмотрела на подругу Кира. – Что с ним? И почему он вдруг решил, что мы хотим тысячу рублей, если речь шла о долларах?
– Ты что, в самом деле не поняла, что он от тебя хотел?
– Нет.
– Даже учитывая, что ты влюблена, хоть и одета как проститутка, это тебя не оправдывает!
– А что такое?
– Этот тип просто хотел тебя снять на часок!
– Что?! – возмутилась Кира. – Всего за тысячу рублей? Вот гад!
– Чего ты раскипятилась? – пожала плечами Леся. – Наоборот, радоваться должна.
– Радоваться? Чему?
– За тебя он хотя бы тысячу рублей был готов отвалить. А при виде меня в качестве довеска, вообще расторг сделку. И удрал!
– Верно, удрал, – повторила за ней Кира упавшим голосом. – Думаешь, он говорил не про шахматы?
– Конечно, нет!
– А где же заказчик?
– Откуда я знаю!
Кира растерянно повертела головой по сторонам. Время было как раз то самое, заранее условленное. Но никого похожего на заказчика в скверике не наблюдалось. Или… Или он тоже замаскировался? Едва эта мысль посетила Киру, как она принялась повторно, но уже более зорко изучать посетителей сквера. Так, кто тут появился за последнюю четверть часа?
Вот эти две влюбленные парочки явно не в счет. Компания выпивох со своими подружками, выбравшихся в теплый летний вечерок попить пива на свежем воздухе, тоже. Подростки, которые напоминали стайку обезьян, весело болтали, курили и плевались, забравшись с ногами на две поставленные друг напротив друга лавочки, тоже. А вот дяденька с газеткой, который устроился в дальнем углу и изо всех сил делал вид, что увлечен прессой, Киру насторожил.
Вроде бы выглядел он прилично. Толстые очки на коротком носу. Чисто выбрит. Добротный серый костюм в светлую полоску. Средних лет, но уже отрастил животик. Вроде бы просто сидит и читает. Но все же Кира решила понаблюдать за этим господином более пристально.
Время шло. Оно перевалило назначенный для свидания час. И дяденька на лавочке, кидая взгляды поверх газеты, начал заметно нервничать. Он вытащил из кармана трубку и кому-то позвонил. Едва он набрал номер, как под лифчиком у Киры завибрировал ее тонюсенький, словно сухарик, «Fly». Вытащить его Кира не решилась. Она и так знала, что увидит там слова «Номер засекречен».
Потом телефон у Киры замолчал. Хотя очкастый дяденька все еще кому-то звонил.
«Леся! – осенило Киру. – Это он ей звонит!»
Она покосилась на подругу. И увидела, как та судорожно роется в мешке с бутылками в поисках своего так же поставленного на вибрацию телефона. Ясно, хочет посмотреть, кто ей названивает.
Итак, личность заказчика они вычислили. Подруги могли торжествовать. Их маскировка оказалась великолепной. И мужчина не разглядел их под личинами бомжихи и проститутки. Теперь нужно не упустить очкастого дядечку из виду. А он явно терял остатки терпения. Телефон на груди у Киры уже не просто вибрировал, он буквально закипал.
– Это он, – прошептала Кира, покосившись на Лесю, которая страстно отиралась возле очередной урны.
– Ты уверена?
– Да! Это он мне сейчас названивает. А тебе он не звонил?
– Звонил. Два раза.
– И мне трижды. Сейчас окончательно озвереет и уйдет.
Кира словно в воду глядела. Едва она произнесла эти слова, как мужчина встал, скомкал газету и решительно зашагал в сторону выхода. Двигаясь мимо подруг, он швырнул в урну скомканную газету, на которую Леся тут же набросилась, словно коршун на добычу.
– Позавчерашняя, – прошептала она.
Что и требовалось доказать. Только полный придурок будет сидеть почти сорок минут и читать новости, которые устарели как минимум на двое суток.
И девушки двинулись следом за очкастым дяденькой. Тот подошел к белой «Ауди» выпуска годов этак девяностых. Не бог весть что. К тому же по белой краске уже пошла ржавчина. И вообще, создавалось впечатление, что за машиной ухаживают плохо, бедняга нуждается в ремонте. Но как бы ни выглядела тачка Очкастого, у самих подруг возникло затруднение.
Уличные проститутки и бомжихи по своему социальному статусу не могут раскатывать на розовом почти что новом «Гольфе». Как тут залезешь в свою машину, когда Очкастый находится буквально в паре метров от них?
Наблюдая за тем, как Очкастый выехал со стоянки, подруги с их обостренным чувством опасности машинально отметили, что следом за ним двинулась еще одна машина. Это был сине-зеленый «Опель» с эстонскими номерами. Но зато он закрыл подруг от Очкастого, дав девушкам возможность незаметно шмыгнуть в свою машину. И избавиться наконец от надоевшей маскировки.
– Теперь, главное, не упустить этого типа!
– Думаешь, это был сам заказчик?
– Может быть, его доверенное лицо. Но все равно, мы не должны его терять из виду.
Они пристроились за «Опелем» со странными, нездешними номерами. И приготовились занять его место, едва только «Опель» свернет в сторону. Зряшная надежда. «Опель» прилип к белой «Ауди» Очкастого так плотно, словно сам следил за ним. Увлекшись погоней, Кира не замечала, куда они движутся. К реальности ее вернула Леся.
– Ты замечаешь, что мы возвращаемся назад?
– Куда назад?
– К нам домой!
Только теперь Кира заметила, что они в самом деле движутся в направлении их дома.
– Все понятно. Не встретившись с нами в сквере и не дозвонившись нам на трубки, он решил лично нанести нам визит вежливости.
– А откуда он узнал наши адреса?
– Подумаешь! – фыркнула Кира. – Он же знает номера наших мобильников. Отсюда узнал и домашние адреса.
– Ничего не скажешь, оперативно сработано, – неприятно поразилась Леся. – И ты думаешь, он сейчас припрется к нам в гости?
– Поживем, увидим.
– Но нас-то дома нет.
– Он ведь об этом не знает!
Белая «Ауди» в самом деле подъехала к дому подруг. Очкастый вышел из машины и направился к Лесиному подъезду. Там он пробыл недолго. Вернулся злой и красный. Но надежды не терял. И зашел в подъезд к Кире. Там он пробыл подольше. Потом вышел. Сел в свою машину и остался в ней сидеть.
– Нас ждет.
– Не иначе.
Некоторое время подруги с любопытством и злорадством разглядывали белую «Ауди». Но время шло. Ровным счетом ничего не происходило. И девушки заскучали.
– Пока он тут торчит и ждет нас, мы ничего нового про него не узнаем.
– Угу. И что ты предлагаешь?
– Если сейчас позвонит, возьмем трубку, извинимся и перенесем встречу на другой день.
– А если он спросит, почему?
– Скажем, что у нас любовное свидание.
– И мы не можем пропустить его ради суммы в тысячу долларов?
– Мифической суммы! – поправила ее Кира. – То ли мы ее получим, то ли нет, еще вилами на воде писано. Так что все будет нормально.
Очкастый позвонил им только спустя сорок минут. Телефон опять не высветился. И девушки не замедлили поставить это на вид Очкастому.
– Если бы вы дали нам номер своего телефона, этого недоразумения не произошло бы. А сейчас мы уже приехать никак не сможем. Почему? Потому что отдыхаем в Комарово. И назад в город вернемся только в понедельник.
Кажется, понедельник Очкастого никак не устраивал. Он попытался спорить. Но затем замолк и задумался.
– Я вам еще позвоню, – буркнул он и отключился.
Стекла в «Ауди» были тонированы. Поэтому подруги не видели, что там делал Очкастый, закончив разговор с ними. Но уезжать он тоже не торопился.
– Видимо, звонит кому-то, – предположила Кира. – Советуется.
Очкастый уехал только спустя десять минут. Подруги попытались последовать за ним. Но недолго длилась их слежка. Не больше трех минут, а потом случилась самая настоящая беда. На выезде со двора они столкнулись с тем самым сине-зеленым «Опелем», который видели возле сквера и который потом всю дорогу путался у них под ногами.
– Не может быть! – воскликнула Кира. – Тот самый!
– С эстонскими номерами!
При аварии у подруг пострадало правое крыло. А у «Опеля» оказалась помята дверца. И тем не менее водитель «Опеля» попытался скрыться с места ДТП. И скрылся бы, подлюга, если бы от удара мотор его машины вдруг не заглох. И потом он не желал заводиться. Так что подруги успели с двух сторон окружить «Опель» и заглянуть в него.
За рулем сидел худой мужчина с несуразно длинными ногами и руками. Вид у него был самый жалкий. А оттопыренные на круглой голове уши пламенели, словно два пионерских галстука. Лесе мужчина не показался стоящим внимания кадром. И тем больше она изумилась, когда Кира издала радостный всхлип и попыталась упасть на грудь мужчине. Тот ответной радости не выразил. И вообще, выглядел совершенно несчастным.
Тем не менее Кира продолжала ликовать и душить мужчину в объятиях.
– Иван Алексеевич! – восклицала она при этом. – Вы ли это!?
Леся недоуменно приподняла брови. Иван Алексеевич? Ба! Да это же тот самый доктор, к которому ходила на массаж Кира. Минуточку! Но его же вроде бы похитили? Так почему же он в таком случае свободный, целый, невредимый и раскатывает по городу на машине?
На этот вопрос подругам ответил сам Иван Алексеевич. Выбравшись наконец из машины и убедившись, что белая «Ауди» с очкастым типом внутри бесследно скрылась из виду, он с досадой пнул колесо своей машины, сердито посмотрел на подруг и воскликнул:
– И зачем только вы сунулись в это дело?! Кто вас звал?
В его голосе чувствовалась такая укоризна, что подруги растерялись.
– Как это? Но вы же сами… Вас похитили! Мы хотели вам помочь!
– Уже помогли! – с горечью произнес Иван Алексеевич. – Из-за вас я упустил типа, за которым намеревался проследить. Он мог вывести меня на главного заказчика моего похищения.
– Так вас все же похитили?
– Конечно!
– А почему вы сейчас на свободе?
– Почему, почему! Мне удалось бежать.
– Ого!
– Да, вот так-то. И теперь я скрываюсь, не зная, куда мне вообще податься и что делать дальше.
– Но вы хотя бы знаете, что ваша жена и дети тоже похищены?! – воскликнула Леся.
– Знаю! – огрызнулся Иван Алексеевич.
– Откуда?
– Эти люди заботливо проинформировали меня. Когда я бежал, они сразу же сделали ответный ход.
– Какой?
– Как какой? Выкрали Светлану и детей, прекрасно понимая, что пока дети у них, я буду вести себя как шелковый.
– Что это значит? – удивились подруги. – Что им от вас нужно?
Но Иван Алексеевич не торопился удовлетворить их любопытство.
– Сначала ответьте мне, зачем вы встречались с этим типом на белой «Ауди»?
– А он кто?
– Посредник между главным заказчиком и теми бандитами, которые похитили меня и других.
Подруги обменялись встревоженными взглядами. Ой, ой! Страшно-то как! Одно дело, когда ты всего лишь предполагаешь, что человек, с которым ты назначаешь встречу, бандит и преступник. И совсем другое, когда ты это же слышишь из чьих-то уст.
– А машина? – спросила у доктора Кира.
– Что машина?
– У вас ведь была другая машина. Я помню. Красная такая. «Мазда», кажется?
– Не могу же я раскатывать на своей собственной машине по городу!? – рассердился Иван Алексеевич. – Меня бы моментально вычислили. Так что для слежки за преступниками я одолжил машину у приятеля. Он занимается тем, что перегоняет их из Европы. Вот и эту мне дал, даже еще номера сменить не успел.
Все это выглядело весьма странно и даже подозрительно. Тем не менее таиться перед Иваном Алексеевичем подруги не стали. И выложили ему все свои козыри. А именно все, что им удалось узнать за эти дни. И зачем и почему они сами встречались с Очкастым, а потом следили за ним.
– Мы предложили ему встретиться с нами, чтобы обменять вот это на деньги. Нам показалось, что это может его заинтересовать.
И Кира, нырнув в машину, извлекла из салона грязный пакет, с которым Леся выступала в амплуа бомжихи. Выкинув из него под недоумевающим взглядом Ивана Алексеевича пустые бутылки прямо на землю, она вытащила завернутую в еще один слой целлофана шахматную доску.
– Вот эти шахматы до того заинтересовали Очкастого, что он был согласен выложить за них целую тысячу!
– Долларов!
Но оказалось, что шахматы интересовали не одного Очкастого. Иван Алексеевич вцепился в них так, словно от них зависела его жизнь. Раскрыв дрожащими руками коробку, он принялся водить носом над фигурами.
– Да, очень похожи, – шептал он. – Девчонки, ответьте мне, бога ради, где вы их раздобыли?
– Одолжили у одной неприятной особы.
– У племянницы вашей пациентки!
– У племянницы Зинаиды Митрофановны?
– У нее самой!
Доктор изумленно покачал головой.
– Ну, надо же! Они все-таки были у нее! И Зинаида Митрофановна отдала их вам?
– Не совсем она, – сконфузилась Леся.
– И не совсем чтобы отдала, – добавила Кира.
– Не понял.
Подруги вздохнули. Разговор, по всей видимости, намечался долгий. И снова переглянувшись, они предложили доктору пройти к ним домой в гости, где и выложили мужчине всю свою историю. Он слушал и только крякал. То ли от восторга, то ли от изумления, то ли еще от каких-то далеко не столь лестных для подруг чувств. Но историю выслушал, не перебивая и до конца. И лишь после этого выразил свое мнение.
– Ну и наворотили же вы дров!
– Мы хотели как лучше!
– А получилось? – строго спросил у них доктор.
– Получилось как всегда, – вынуждены были признать подруги, виновато опуская глаза.
– Теперь понимаю, что должна была вас послушаться, – сочла нужным добавить Кира.
– Послушаться? В каком смысле?
– Ну да, когда вы мне позвонили по телефону и велели уносить ноги из города.
– Что? – изумился доктора. – Я велел… Когда это я вам такое говорил?
– После того как вас похитили. Вы звонили и сказали…
– Не было такого!
Теперь наступил черед Киры изумляться.
– Наверное, вы просто не помните! – предположила она.
– Я вам не звонил!
– Ну, как же! Сначала мне несколько раз подряд звонил какой-то странный голос и твердил, чтобы я оставила вас в покое, пугал меня и делал разные намеки, мол, иначе мне грозит опасность. А потом позвонили вы и сказали, что опасность мне в самом деле угрожает. И чтобы я уезжала.
– Но я…. Ах, вот в чем дело! Кажется, я знаю, кто автор этих напугавших вас звонков.
– И кто же?
– Это вам звонила Марина.
– Марина? Нет, уверяю вас, это был другой голос. Не ее.
– Марина, Марина звонила, – повторил Иван Алексеевич, для убедительности еще и качая головой. – Это ее штучки. Она умела пародировать голоса так, что и не отличишь. Я сам много раз попадался на этот крючок. И другие наши знакомые тоже.
– Значит, меня пугала все-таки Марина? – прошептала Кира. – А телефон? Откуда у нее номер моего телефона?
– Боюсь, это я виноват. В прошлый раз я ненадолго оставил без внимания свои записи с телефонами пациентов. Так что она могла выкрасть ваш номер. Да и многие другие.
– Безобразие! Что же вы не следили за своими бумагами, если знали, на что способна ваша подруга! – возмутилась Кира.
– Я виноват.
– Вот именно!
– Вы тоже хороши!
– Но мы же не знали!
А кстати, чего они еще не знали?
Оставив наконец тему с полоумной Мариной, которая к тому же теперь уже не опасна и точно не сможет никого больше так жестоко разыгрывать, подруги подумали, что интересно будет послушать, что думает доктор по поводу других загадок этой истории. Всего, что плотно связано с шахматами.
Судя по реакции доктора на шахматную доску Зинаиды Митрофановны, он увяз в этом деле куда глубже, чем вначале представлялось подругам.
– Дайте мне сюда эти шахматы, – велел подругам Иван Алексеевич. – Хочу их осмотреть еще раз.
Леся уже поднялась, чтобы отправиться за шахматами. Но ее перехватила Кира.
– Сядь, – велела она подруге.
И посмотрев прямо в глаза Ивану Алексеевичу, твердо произнесла:
– Пока не расскажете нам всего, шахмат не увидите!
– Да как вы смеете! Моя семья в руках этих бандитов!
– Тем быстрее вам нужно действовать! И не капризничать.
– Мне нужны эти шахматы!
– Зачем? Зачем они всем так нужны?
– Не знаю, кому всем, а мне они нужны, чтобы получить назад своих детей и жену!
Подруги почувствовали себя последними сволочами. Человек мечется по городу в поисках этих проклятых шахмат, надеясь выторговать за них свободу своим детям, а они ему какие-то тут условия ставят. Но немного подумав, подруги все же умерили свои чувства.
– Сначала расскажите, как вас угораздило вляпаться в эту историю!
Иван Алексеевич тяжело вздохнул. Но видя, что торг бесполезен, подруги настроены решительно и уступать ему шахматы просто так не намерены, сказал:
– Я знаю совсем немного. Только лишь то, что мне удалось понять из обрывков разговоров моих похитителей.
– Вот и расскажите.
– Не знаю, с чего и начать.
– Начните с самого начала, – дружески посоветовала ему Леся. – Так будет легче всего и для вас, и для нас.
Иван Алексеевич кинул на нее страдальческий взгляд, но все же взял себя в руки и начал свой рассказ:
– Как я понял, история с этими шахматами уходит корнями в довольно далекое прошлое. Что именно произошло тогда, тридцать лет назад, сказать точно не могу, просто потому, что не знаю. Но факт остается фактом, некое лицо изготовило три комплекта практически идентичных шахмат. В одном из комплектов им было оставлено некое послание, расшифровав которое можно добраться до тайника.
– Тайника? Какого тайника?
– Что в нем находится?
– Золото?
– Брильянты?
Иван Алексеевич протестующее поднял руки:
– Девочки! Девочки! Перестаньте! Откуда мне это знать?
– А кто может знать?
– Сдается мне, что и сами преступники, затеявшие поиск этого клада, не до конца представляют, что в нем может храниться.
– А зачем они тогда похитили старичков?
– Моих пациентов?
– Да, их самых!
– Боюсь, что вина за их похищение целиком и полностью лежит на мне.
– На вас?! – изумились подруги, так как вид Иван Алексеевич имел самый невинный.
– Да. Не принеси я эту проклятую шахматную доску к ним домой, они бы никогда и не соприкоснулись с этой историей. И не пострадали бы нечаянно-негаданно.
– Что вы имеете в виду? Что их похитили только потому, что они подержали эти шахматы в своих руках?
– Да… То есть да, но не совсем…
– Выражайтесь яснее! – потребовала Кира. – Что значит да, но не совсем?
– То и значит! Бандиты считали, что шахматы находятся у кого-то из стариков.
– Не понимаю. Ведь доска находилась у тети Зины. Вернее, у ее подруги на даче.
– Да? Я этого не знал!
– Зато мы знаем, – похвасталась Леся, не без гордости вспомнив свою экспедицию в Лебедевку.
– Но вы рассказывайте, рассказывайте! – подбодрила тем временем Ивана Алексеевича Кира.
– А что рассказывать? Получилось нелепое стечение обстоятельств. Долгое время эти шахматы пролежали у Зинаиды Митрофановны дома. Никто на них не зарился. И как раз в то время, когда преступникам втемяшилось начать поиски клада, женщина оставила эту доску у меня на приеме.
– Она явилась к вам с шахматной доской? Вы вместо массажа играли с ней в шахматы?
– Не вместо, а после того, – ответил Иван Алексеевич. – А что такого? У меня был перерыв. А свободное время я могу использовать по своему усмотрению. Мог попить чаю, а мог сыграть партию в шахматы.
– И кто же из вас двоих выиграл?
– Первый раз Зинаида Митрофановна. А во второй мы договорились на ничью. Время уже поджимало. И я предложил, чтобы мы сыграли с ней еще в другой раз.
– Она ушла, но доску оставила у вас?
– Да.
– И вы потом захотели ей ее отдать?
– Разумеется. То есть я думал, что она сама придет на сеанс. Но бедная женщина простыла, и ее скрутил новый приступ. Так что я поехал к ней, прихватив шахматную доску с собой.
– Чтобы вернуть?
– Да.
– Но не вернули?
– Я забыл ее у Геннадия Аристарховича.
– У первого похищенного старичка?
– Вот именно, – кивнул доктор. – А тот зная, что в следующий раз мы с ним увидимся только через неделю, отдал шахматы второму моему пациенту.
– Валерию Владимировичу?
– Да.
– Зачем?
– Затем, чтобы Валерий Владимирович при случае передал их мне. Но у того тоже не получилось. И он передал их третьему своему другу – Льву Самуиловичу.
– А третий Лев Самуилович отдал их четвертому – Сергею Ивановичу? – договорила за Ивана Алексеевича Кира. – И только потому всех этих старичков похитили?
– Ну да!
– Но перед этим у них украли шахматные доски!
– Все украденные доски оказались фальшивками.
– И преступники переключились на самих старичков?
– Вот именно. Сначала они похитили первого. Он сказал, что доска у второго. Похитили второго, второй заявил, что она у третьего.
– И когда похитили четвертого, то выяснилось, что шахматы снова у вас?
– Старички так думали. Но на самом деле я уже успел вернуть шахматы Зинаиде Митрофановне.
– И потому похитили ее?
– Н-нет, – протянул Иван Алексеевич. – Тут вы что-то путаете. Бандиты Зинаиду Митрофановну не похищали.
– Как это?
– Не знаю. Но тетушки у них нет. Они, я уверен, захотели бы с ней поговорить, но не могли.
Подруги переглянулись. Очень странно. Кому же еще могла понадобиться эта тетушка, если не этим шахматным бандитам? Ответ вертелся у подруг где-то рядом, но выбиться на поверхность пока не мог. У девушек было слишком много других вопросов, на которые им также не терпелось получить от Ивана Алексеевича ответы.
– И как вы узнали, что в шахматах есть тайник?
– Подслушал обрывки разговоров преступников.
– А где они держат стариков? Условия там сносные?
Иван Алексеевич успокоил подруг, убедив, что хотя сам лично он не видел старичков, но по жалобам преступников понял, что самим бандитам приходится невесело, выполняя требования всех четырех сварливых пенсионеров.
– Но обращаются они со стариками вежливо. И вообще, сдается мне, что они не настоящие преступники.
– Как же? Они похищают людей! Семерых. А считая с вами, то восьмерых.
– В том-то и дело. Профессионалы обошлись бы без этих сложностей. Достаточно было бы допросить стариков и отпустить их. А они зачем-то привезли всех их по очереди в загородный дом. И теперь вынуждены содержать там, что вызывает определенные трудности.
– Где именно их держат?
– Не знаю.
– Но вам же удалось оттуда сбежать?
– Да, но дорогу я не видел. Мне повезло, я смог пробраться в пикап, на котором преступники возят из города еду для своих пленников. На этой машине я и вернулся в город.
– Что? И не запомнили дороги?
– Окон в пикапе не было.
– Все же как удалось вам сбежать? За вами что, не следили?
– Следили, конечно. Но когда в доме целых пять пленников, четверо из которых капризничают, а чуть что не по ним, собираются умирать, то тут уж возможны разные ситуации. Один из охранников зазевался, а я воспользовался его оплошностью.
– И сбежали?
– И бежал.
– Вы просто молодец!
– Я сначала тоже так думал, – признался Иван Алексеевич. – Но после того как они выкрали Светлану и детей, понял, что никакой я не молодец, – ведь угодил в новую ловушку.
– И что теперь преступники требуют от вас?
– Они хотят, чтобы я разыскал эти шахматы, которые по очереди побывали у всех четырех моих пациентов, и передал бы их им в собственные руки. Тогда они обещают отпустить всех заложников.
– Но эти шахматы находятся у нас!
– Вот именно! Теперь понимаете, почему я так разволновался, увидев их?
Подруги молча кивнули. А потом Леся все так же молча встала и принесла шахматы.
– Мы их уже осмотрели, – предупредила Кира доктора, который так и рванул к вожделенным деревяшкам. – Ничего в них такого нет.
– Ни малейшего следа тайника.
Тем не менее доктор пожелал лично удостовериться в этом. Подруги не стали препятствовать его здоровому мужскому скептицизму, снабдили доктора лупой и оставили наедине с шахматами.
