Глава 10
Но пока что подруги хотели обсудить с Борисом ситуацию без упоминания о Егоре и о том, что Настиного мужа нужно спасать.
— Мы видели список претендентов на наследство старика, — произнесла Кира. — Он довольно длинен.
— Ну, я списка конкурентов моей клиентки не видел, но знаю, что она жаловалась мне и своим друзьям на постоянное чувство опасности, которое возникло у нее с момента смерти деда. Как я понял, родня устроила ей скандал прямо на кладбище.
— Требовали дележки коллекции?
— Амелия сказала, что ей пришлось убегать с кладбища, словно какой-то преступнице.
— А как получилось, что старик оставил коллекцию именно ей?
— Ну как получилось?.. Знаете, как обычно бывает? Никому из родственников не было до старика никакого дела. У всех находились дела поважнее, тем более что старик был под хорошим присмотром. Пока он еще был способен ухаживать за собой сам, Амелия бывала у него каждый день. А когда старик совсем ослабел, она взяла его к себе.
— Почему именно она, а не сын или другая родня?
— Насчет сына старика я ничего не знаю. А прочую родню старик и сам терпеть не мог, твердил, что это стая шакалов, которые только и ждут, когда он откинет копыта, чтобы разворовать все то, что он сумел скопить за свою жизнь. И в первую очередь это касалось, как я думаю, его коллекции.
— Что за коллекция такая?
— Коллекция старинных ювелирных изделий. Все они из золота или серебра, с драгоценными камнями.
— И большая коллекция? — поинтересовалась Леся.
— О, да.
— А дорогая?
Вопрос Леси был далеко не случаен. Ее двоюродная бабушка тоже считала себя обладательницей раритетной коллекции драгоценных украшений, хотя все вокруг прекрасно знали, коллекция насчитывает всего несколько более или менее стоящих изделий с действительно драгоценными камнями. Все прочее — это лишь золотой лом, не представляющий никакой художественной или исторической ценности. Штампованные перстни с искусственно выращенными рубинами, серьги с россыпью фианитов, золотые цепочки и подвески машинного плетения. Но бабушка никого не слушала. Она была уверена, что хранит у себя несметное сокровище. И до самой своей смерти никому не позволяла трогать ее шкатулку. Если же она и демонстрировала свои украшения, то лишь издали, неизменно начиная нервничать, когда кому-то приходило в голову повертеть в пальцах одно из них.
— Положите, пожалуйста, эту вещь на место, — нервно произносила старушка, поджимая губы. — Разве вы не понимаете? Это же уникальная вещь, а вы трогаете ее своими руками. Вы их хотя бы перед этим мыли?
В общем, чтобы не нервировать старушку, все вокруг послушно делали вид, что восхищаются ее «драгоценностями». Бабушка умерла в полной уверенности, что осчастливила перед смертью всех своих близких, завещав каждому из них по какому-нибудь своему «раритету». В действительности же все эти кольца и серьги не стоили почти ничего. И близкие хранили у себя их исключительно в память о любимой бабушке.
Лесе тоже досталась подвеска — на редкость уродливая розочка, украшенная в серединке крохотным розовым камешком.
Но Борис, выслушав Лесю, отрицательно покачал головой:
— Нет, эта коллекция действительно дорогая. Судя по тем фотографиям, что прислала мне Амелия по электронке, там были уникальные вещи.
— Старинные?
— Да, — кивнул Борис. — Семнадцатый, восемнадцатый, девятнадцатый и начало двадцатого веков. Но если украшения девятнадцатого-двадцатого веков представляют ценность в основном для любителей, поскольку выглядят чрезвычайно привлекательно, то для знатоков куда интереснее древние изделия. Тогда ювелиры еще не умели гранить камни так искусно, как это делали в более поздние времена. Изделия их имеют несколько грубоватую форму. Но в этом и заключается их невероятная ценность.
— Семнадцатый век? — задумалась Кира. — Тысяча шестьсот какой-то там год? Хотите сказать, в коллекции деда Амелии были изделия, которые носили во времена Михаила Федоровича — первого из Романовых на российском престоле?
— Именно так, — кивнул Борис.
— Так это же музейные экспонаты!
— Совершенно верно.
— Да им же цены нет!
— И снова в точку.
— И сколько же могла стоить такая коллекция?
— Вот этого я не могу вам сказать точно.
— Скажите приблизительно!
— И приблизительно тоже не могу, потому что не видел воочию ни одной из этих вещей. Я видел их лишь на фотографиях. Но не исключено, что некоторые вполне могли бы оказаться подделками.
— У вас сохранились эти фотографии?
— Файлы были уничтожены сразу же после просмотра.
— Зачем вы это сделали?
— Послание было заминировано вирусом изначально. Пять минут просмотра — и все исчезло.
— Я слышала о таком, — кивнула головой Кира. — Письмо заражено вирусом, который позволяет его прочесть, но при попытке копирования тут же уничтожает.
— Я даже не пытался копировать. Просто внезапно все фотографии рассыпались на квадратики, а потом исчезли.
— Видимо, Амелия придавала этим фотографиям большое значение, если захотела их так быстро удалить.
— По ее словам, оценка мной коллекции должна была произойти в обстановке строжайшей секретности. Ее родня уже вызвала своего оценщика, но Амелия считала, что это человек, подкупленный нечистыми на руку родственниками, которому она никак не может доверять.
— Другими словами, она хотела, чтобы вы сделали для нее свою оценку, выступили бы в роли независимого эксперта?
— Именно.
Что же, теперь подругам была ясна роль Бориса в этом деле.
— Я прилетел рано утром, забросил свои вещи на эту квартиру и отправился по адресу, который дала мне моя клиентка. Я рассчитывал, что мы с ней сразу же отправимся в хранилище, где находилась коллекция. Но когда я пришел по указанному адресу, то Амелии не было, зато я встретил там Настю. А потом появился этот Рябков.
— И сразу же умер.
— А теперь боюсь, мы должны считаться с тем обстоятельством, что и Амелия мертва.
— И может быть, ее убил тот же человек, который убил и Рябкова?
Борис кивнул. Вид у него был задумчивый и огорченный.
— Я даже не знаю, что мне делать. Наверное, правильней было бы вернуться в Израиль, но…
Он сделал паузу, взглянув при этом в сторону кухни.
— Но я встретил девушку, которая запала мне в душу с первого взгляда. Да и не ждет меня никто на моей далекой и жаркой исторической родине.
— Что так?
— Отец у меня умер. Мать вышла замуж за другого. Нет, я ничего не хочу сказать, он отличный человек, и мы с ним дружим. Но…
— Но вы в новой семье своей матери лишний.
— Именно, — подтвердил Борис. — Так что в Израиль меня ничто не тянет. А тут у меня есть дело… Признаюсь вам откровенно, мне бы хотелось узнать, кто убил Амелию. Я не привык, знаете ли, чтобы велись какие-то игры за моей спиной.
Черты лица Бориса словно закаменели. И подруги невольно поежились. Борис, похоже, человек жесткий. Даже будучи в неплохом расположении духа, он вызывал в подругах трепет. Можно было только догадываться, каков он в гневе.
В этот момент появилась из кухни Настя.
— У меня все готово, — кротко сообщила она. — Будем ужинать на кухне или сядем тут?
И лицо Бориса моментально смягчилось. Даже удивительно, как это еще секунду назад подругам могло казаться, что этот человек может быть опасен. Появление Насти все моментально изменило, в присутствии этой девушки Борис становился совсем другим человеком.
Что касается подруг, то они с удовольствием поели бы и на кухне. Но Борис церемонно возразил, что гостей не принимают на кухне.
— Моя мать всегда учила меня таким правилам. Даже если ты ешь в одиночестве, приготовь себе все, как полагается. Возьми тарелку, приборы, стакан под воду или другое питье и обязательно положи рядом полотняную салфетку. Мама не признавала бумажных салфеток, считала, что это лишь немногим лучше, чем вытирать губы туалетной бумагой.
Подруги смущенно потупились. Встречали они таких граждан. Да и тех, кто перекусывает на газетке или нанизывает котлету на вилку, а потом разгуливает с ней по всей квартире, тоже навидались предостаточно. Сами живут с двумя такими индивидуумами.
Что ж, теперь они знают, что Борис воспитывался в хорошей семье. Но что еще они сумели узнать об этом человеке? Несмотря на то, что они беседовали уже довольно долго, они так и не смогли составить окончательное мнение о Борисе.
— А где вы учились?
Борис назвал какое-то учебное заведение, которое подругам ничего не гворило.
— Это тоже в Израиле, — усмехнулся Борис. — Но основные знания я получил от своего отца. Он был ювелиром-геммологом.
— Кем?
— Папа работал с самыми разными камнями. Умел отличить подделку или искусственно выращенный кристалл от настоящего природного камня. Ведь сейчас в лабораторных условиях выращивают такие кристаллы, которые практически не отличаются от натуральных камней. Поэтому, когда имеешь дело с крупными и дорогими камнями, очень важно, чтобы они попадали к тебе из надежных источников.
— На драгоценный камень должна быть гарантия фирмы-производителя?
— Вроде того. Путь драгоценного камня должен быть предельно прозрачен — от места находки и вплоть до того момента, как он, выйдя в своей окончательной форме из рук огранщика, поступит в продажу в виде ювелирного изделия.
— И вы тоже занимаетесь камнями?
— Сфера моей деятельности несколько шире. Мне нравятся драгоценные камни, но я считаю, что им нужна в первую очередь подходящая оправа.
Как раз в этот момент в комнате появилась Настя, которая принесла на подносе ужин. Подруги были еще сыты оладушками, поэтому они равнодушно отнеслись к появлению драников с мелко порубленным холодным мясом, залитым густым чесночным соусом. Соус был белым, и подруги замерли, ожидая, что Борис откажется есть мясное и молочное одновременно.
Но израильтянин их удивил. Не моргнув глазом Борис умял это некошерное блюдо, а заметив недоумевающие взгляды подруг и поняв, что их смущает, лишь усмехнулся:
— Я считаю нелепыми многие предписания наших священников. И меня бесит необходимость сидеть всю субботу у себя в доме, выходя лишь по самой крайней надобности и не далее трехсот метров от дома. И разделение мясной и молочной пищи я тоже не принимаю. Обожаю телячью печенку в сметанном соусе и считаю, что если человек получает удовольствие от пищи, то это правильно. Куда хуже отказывать себе в удовольствиях, а потом требовать себе за это от Бога какие-то дополнительные благодеяния.
Ужин уже подходил к концу, а Эдик с Лисицей все еще не давали о себе знать. Подруги по очереди выходили из комнаты и звонили своим мужчинам. Но в ответ каждый раз слышали одно и то же:
— Мы едем.
— Будем через десять минут.
— Мы уже совсем рядом!
Но время шло, Борис начал кидать взгляды на часы, висящие на стене, а подруги недоумевали, куда подевались их мужчины. Наконец раздался долгожданный звонок в дверь.
— Пришли! — обрадовалась Леся.
— Надеюсь, что с хорошими новостями.
Борис был уже предупрежден подругами о том, что за ними заедут их кавалеры.
— Пусть зайдут, — милостиво предложил он.
Лисица с Эдиком не стали артачиться. Тем более что подруги сказали им, что Борис также будет участвовать в их расследовании, поскольку выпускать его из своего поля зрения подруги не намерены. Познакомившись, пожав друг другу руки, мужчины присели за стол, где на сей раз было все накрыто для чаепития.
— Ужинать? — гостеприимно предложил Борис вновь прибывшим гостям. — Моя хозяйка может вас накормить.
Однако Лисица с Эдиком от еды дружно отказались:
— Спасибо, мы сыты.
— И где это вы успели перекусить? — подозрительно взглянула на них Кира.
— И где это вы болтались столько времени? — добавила Леся.
— По вашему же поручению. Пытались выяснить обстоятельства смерти Рябкова и Амелии Луговой.
— Ну а поели-то вы где? — продолжала сверлить взглядом мужчин ревнивая Кира.
— С ребятами из отдела по расследованию убийств перекусили.
— Значит, вам все-таки удалось поговорить с сыщиками, которые занимаются этим делом? — обрадовалась Кира. — Что же вы молчите?
— А мы и не молчим, мы как раз говорим. И если ты не станешь перебивать нас своими расспросами, то мы все вам расскажем.
Кира тут же захлопнула рот. А Лисица между тем продолжил:
— С большим трудом, но все-таки нашлись у нас общие знакомые, которые нас с ребятами из уголовного сыска и свели.
И взглянув на Киру, Лисица проронил:
— Между прочим, это обошлось нам в две бутылки коньяка.
— Но дело того стоило? Вам удалось что-нибудь узнать?
— По факту смерти Амелии Луговой заведено уголовное дело.
Сердце у Киры упало. До последней минуты она надеялась, что Борис и Настя ошибаются. Что Амелия жива и скоро объявится.
— Значит, она все-таки мертва? И это ее тело нашли в машине Насти?
— Увы, да. Никаких сомнений в этом у следствия нет. Убитую сразу же опознали. Ведь ее документы очутились в полиции еще вчера.
— И как ее документы там оказались? — удивилась Кира.
— Они были у Егора во время задержания его в коттедже, — объяснил ей Лисица.
— А что он там делал? — удивилась Кира.
— Говорит, что искал свою жену. У него при себе была сумка Амелии с ее документами, которую полиция и оставила у себя.
Разумеется, никто из девушек не знал об этом.
Настя была искренне поражена, узнав, что ее муж также побывал в коттедже Амелии. Когда Борис сказал ей о том, что столкнулся в коттедже с ее мужем, Настя не поверила своему новому другу. Решила, что он мог и обознаться. И уж конечно, она не знала подробностей произошедшего.
Больше книг Вы можете скачать на сайте -
— Что же его туда потянуло?
— Он утверждает, что сумку ему передал ваш сосед — дядя Леша.
— Есть такой, — кивнула головой Настя. — Хороший человек, хотя и страшный ловелас.
— А дядя Леша, в свою очередь, найдя сумку Амелии и вашу сережку там, на полу в подъезде, а затем, узнав о вашем уходе от мужа, счел вас с Амелией подругами и сообщницами.
— Никогда таковыми с ней не были!
— Но дядя Леша этого не знал. Из самых добрых побуждений он посоветовал Егору поехать по адресу прописки Амелии, с тем чтобы застукать там вас обеих. Он полагал, что раз вас нет у родителей и подруг, вы можете прятаться у этой Амелии.
— Более идиотского предположения и придумать невозможно, — фыркнула Настя.
— Тем не менее ваш муж счел идею хорошей. Он взял у дяди Леши сумку Амелии, ее документы и поехал за своей женой, то есть за вами.
— И там он столкнулся с Борисом.
Повернувшись к Борису, Настя с чувством произнесла:
— Не знаю, что у вас там произошло, но спасибо, что ты ему врезал за меня!
— Всегда рад помочь, — улыбнулся ей Борис в ответ.
Эта улыбка сделала Бориса невероятно симпатичным. И вообще, как успели заметить наблюдавшие за ним подруги, когда Борис смотрел на Настю, в его глазах словно что-то зажигалось. Что-то такое, что делало его еще более привлекательным.
Лисица между тем продолжал:
— Примерно в это же время в полицию поступил анонимный звонок о том, что в такой-то дом проник кто-то чужой.
— Это я позвонил, — перебив его, похвастался Борис.
И в ответ на взгляды сыщиков, пожал плечами:
— А что? Одно дело — я в дом прошел. У нас с Амелией был заключен договор, подразумевающий определенную степень доверия. Я считал, что имею право провести там детальный осмотр. Но мне совсем не понравилось, что туда еще кто-то заходит, как к себе домой. Я же не знал, Настя, что это твой муж и что он ищет тебя.
— Бывший, — быстро поправила его Настя. — Бывший муж.
— Все равно. Мне не хотелось, чтобы кто-то посторонний шарил в пустом доме.
— Ну, ты правильно сделал.
— А врезал я ему, будь уверена, от души. Как чувствовал, какой он гад!
— Спасибо тебе, Боря.
Лисица не стал ждать, когда они наговорятся и налюбезничаются, и заговорил вновь:
— По звонку на место предполагаемого преступления выехала группа быстрого реагирования. Они и задержали вашего супруга. А обыскав коттедж, нашли в подвале тело Рябкова.
— Почему же они потом отпустили Егора? Ведь он был подозреваемым в его смерти.
— По заключению экспертов, у Рябкова случилась закупорка сосудов головного мозга. Оторвался тромб, который и вызвал скоропостижную смерть.
Услышав, что Рябков скончался вследствие естественных причин, Настя посветлела лицом. Конечно, не было ничего хорошего в том, что молодой и приятный мужчина умер вот так в одночасье, не успев даже попрощаться с родными и близкими, но все-таки это было не убийство. На их с Борисом совести остается лишь только то, что они спрятали труп. Вернее, Борис настоял на том, чтобы его спрятать. Но он запаниковал, со всяким случается. Это можно простить, тем более что тело все равно было обнаружено, извлечено и отправлено в морг. И сейчас Настя испытала огромное облегчение, услышав новость о естественной смерти Рябкова.
— Однако, — продолжал рассказывать Лисица, — тело Рябкова полицейские нашли не случайно. Аноним, который предупредил их о проникновении в коттедж, сказал также о том, что там может быть мертвое тело хозяина.
— Хозяина? Рябков — хозяин коттеджа? Он родственник Амелии? Ее муж?
Это предположение Лисица отверг категорически.
— Он ей не муж, между собой они даже не родственники. Не знаю, почему звонивший назвал Рябкова хозяином дома.
Поняв, что обращаются к нему, Борис слегка смутился:
— Я решил, что так будет доходчивей.
— Или вы хотели запутать следствие?
— Зачем мне это надо? — пожал плечами Борис с самым искренним видом, но все равно у всех присутствующих, разве что за исключением Насти, у которой вид был какой-то отсутствующий, сложилось ощущение, что в словах Лисицы есть толика истины и что Борис не до конца откровенен с ними.
Настя же не могла не думать о своем муже. Здорово Егор влип.
— Ситуация для Егора складывается неприятная. В первый раз его схватили в коттедже Амелии, да еще с ее сумкой, которую якобы нашел на лестнице. Но тогда его спасло то, что про смерть Амелии полицейские еще ничего не знали, Рябков же, как установила экспертиза, умер от естественных причин. Поэтому заводить уголовное дело не стали, и Егора отпустили домой уже утром.
— Значит, он провел за решеткой целую ночь?
— Вечер и ночь. Но повторяю, все для него могло бы закончиться благополучно, если бы во второй раз он не попался в момент транспортировки тела Амелии. Тут уж ему было не отвертеться, его взяли, как говорится, с поличным.
— А куда он хотел ее отвезти, вы не знаете?
— По его словам, он всего лишь хотел переставить машину в соседний двор.
— Ну а тело мертвой Амелии как очутилось у меня в багажнике? — воскликнула Настя. — Зачем он его туда положил?
— Егор утверждает, что не имеет к этому ни малейшего отношения. Он в машину ничего и никого не клал.
— Ну, это уж вздор! — возмутилась Настя. — Пусть не врет! Ключи от машины оставались у нас дома. Значит, если кто и положил тело Амелии в мою машину, то это либо сам Егор, либо… мои родители.
Настя сказала так, потому что вспомнила о том, что второй комплект ключей от ее машины находился у папы с мамой дома. Но так как заподозрить уважаемых и добропорядочных Германа Юрьевича и Галину Сергеевну в столь чудовищном злодеянии никому из присутствующих и в голову не пришло, то все согласились с тем, что труп Амелии никак не мог попасть в багажник машины без ведома самого Егора.
— Егору грозит серьезное обвинение. Следователь считает, что либо он сам убил Амелию и спрятал ее тело в багажник машины отсутствующей жены, либо, если сам и не убивал, может быть причастен к смерти несчастной.
Настя судорожно стиснула пальцы. Что же делать? Надо выручать Егора. Хотя Егор и нанес ей глубокую обиду, но он был ее мужем, когда-то она любила этого человека, и до сих пор он оставался ей не совсем чужим. Да и не верила Настя в то, что Егор мог кого-то убить.
— А как… как погибла Амелия?
— Ее задушили удавкой.
Настя вздохнула чуть свободнее, последние сомнения оставили ее. Егор был слишком хлипок для такого способа убийства. Подсыпать яду или толкнуть в спину под колеса поезда или с обрыва, это он мог. То есть, поправилась она мысленно, при определенных стечениях обстоятельств, наверное, смог бы. Но даже в этом у Насти имелись сомнения. А уж задушить… да еще молодую и красивую женщину…
Нет, поверить в такое Настя никак не могла.
— И что… что с ним теперь будет?
— Ну, пока рано об этом говорить. Насколько я понимаю, имеются и другие люди, желавшие смерти Амелии?
Кира тут же вскочила:
— Мы считаем, что Амелию могли убить ее родственники!
— Кто?
— Амелия получила коллекцию драгоценностей, которую ее родственники тоже хотели пощипать.
— А она им не позволяла.
— Они должны были быть здорово злы на девушку!
Лисица заинтересовался:
— Надо понимать — у вас есть имена?
— Есть. Родственники Федора Захаровича Лугового!
Глаза Лисицы стали внимательными и настороженными.
— И откуда же у вас взялась эта информация, позвольте спросить?
Кира замерла. Она знала, если уж Лисица начал разговаривать с ней в таком тоне да еще обращается к ней на «вы», значит, она его здорово допекла. И сейчас Кира знала за собой вину. Она влезла в секретный архив Лисицы, в который он ей лазить не позволял.
Поэтому она отвела глаза и попыталась обойтись без ответа на этот щекотливый вопрос.
— У нас есть список родственников Федора Захаровича Лугового, которые могли бы претендовать на его коллекцию.
— Ах, вот как!
Теперь взгляд Лисицы буквально прожигал Киру. И чего он так на нее взъелся? Подумаешь, влезла она без его разрешения в зашифрованные записи. Так ведь они почти муж и жена. А у супругов не должно быть тайн друг от друга. А если Лисица намерен и впредь что-то от нее таить, то лучше им вообще расстаться!
И Кира, убедив себя в том, что ничего криминального не сделала, взглянула Лисице прямо в глаза. Видимо, он что-то в них прочел, потому что слегка смутился и пробормотал:
— Ладно, поговорим об этом дома. Так что за список? Можно его огласить?
— Сын Федора Захаровича, его внучка — Амелия, а затем, как я понимаю, какие-то дальние родственники. У них и фамилии другие.
— Огласи имена этих людей.
— Они у меня все тут записаны.
Глаза Лисицы полезли на лоб. А Кира страшно покраснела. Вот этого Лисица ей точно не простит и, наверное, будет прав. Мало того, что она влезла в его записи, она еще и посмела вынести что-то из их дома, из их поселка! А ведь Лисица много раз предупреждал ее, что эти записи должны храниться исключительно на носителях, использоваться для дела, а затем вновь убираться в хранилище.
— Ты должна запомнить все, что тебе необходимо, не делая никаких записей или даже пометок.
Это было непременное условие, а Кира им пренебрегла. Да еще доверила бумаге! Вот за это ей действительно могло сильно попасть.
— Этих людей записала я, — заступилась за подругу Леся. — Прости, Лисица, но я думала, что раз мы занимаемся делом Амелии, то нужно знать всех тех, кто мог желать ей зла.
— И написала почерком Киры?
Уличенная во лжи Леся смущенно потупилась.
— Погодите, — вмешался в разговор Борис, — почему вы считаете, что Амелию прикончил кто-то из ее родственников? Нет, я не отрицаю, что такое вполне возможно, но нельзя зацикливаться только на одной этой версии.
— Согласен, — кивнул Лисица. — И какие версии есть еще?
— Амелия была симпатичная молодая особа. К примеру, у нее могла быть любовная связь или даже не одна.
— Убийство из ревности?
— Почему бы и нет? Сегодня я ездил навестить одного своего знакомого, который и порекомендовал меня Амелии.
— Это какой-то ее родственник? Валерий?
— Именно, — сказал Борис. — Так вот, Валерий точно знает, что у Амелии недавно появился какой-то новый кавалер.
— И как его имя?
— Имени Валерий не знает, но он сказал, что кавалер был странный.
— В смысле?
— Мужчина был довольно пожилой.
— И что? Многие девушки предпочитают, чтобы их мужчина был солидным, взрослым и самостоятельным человеком.
— Но Валерий сказал, что обычно Амелия выбирала себе сверстников. А над теми девушками, которые живут с «папиками», всегда посмеивалась.
— Можно узнать, откуда ты знаешь Валерия?
— Мы с ним познакомились в «Фейсбуке».
— И откуда он знает Амелию?
— Он… он…
Было видно, что Борису не очень-то хочется говорить это. Но все же он решил быть до конца откровенным со своими новыми знакомыми и признался:
— Он ее троюродный брат.
Лисица присвистнул:
— Так вот почему ты пытаешься доказать нам, что преступника не надо искать среди родственников Амелии. Твой собственный приятель из них!
— И как его фамилия? — сунула нос в список Леся.
— Майер. Валерий Майер.
— Есть такой, — подтвердила Леся. — Находится на предпоследнем месте.
— Перед ним, должно быть, его отец и дед. Дед — это двоюродный брат покойного Федора Захаровича. А отец — соответственно, его племянник.
— Но это не такое уж близкое родство.
— Внучка же является наследницей первой очереди.
— Стариком было оставлено завещание. В отсутствие его родного сына Льва Федоровича Лугового все нажитое им имущество достается внучке — Амелии Луговой.
— Значит, старик все-таки оставил завещание?
— Но в нем не была указана коллекция. Нажитое имущество — это коттедж, машина, счет в банке. Коллекция же оказывается вроде как неучтенной. Родственники ополчились на Амелию, заявив, что она еще при жизни старика пользовалась этой коллекцией, распродавая вещи из нее.
— Это правда?
— Амелия утверждала, что старик сам ее об этом просил. Родственники ей не верили, утверждали, что деньги она потратила на свои собственные нужды. В общем, налицо семейная склока.
Кира взглянула на Лисицу.
— Скажи, а почему этот покойный старик — Федор Захарович, почему он заинтересовал тебя? Из-за коллекции?
— Частично, — лаконично отозвался Лисица. — А вообще, старик был еще тем пройдохой.
— А его коллекция? Она стоит каких-то денег?
— Вероятно, — также лаконично произнес Лисица.
Поняв, что ничего больше она сейчас от своего любимого не добьется, Кира повернулась к Борису:
— А где эта коллекция сейчас?
— В хранилище одного банка. Но завтра утром она будет изъята оттуда.
— Почему это?
— На прошлой неделе состоялось судебное заседание, на котором было принято решение, что вплоть до окончательного решения судьбы коллекции ее необходимо изъять и поместить под присмотр приставов. Дабы избежать затем новых проблем.
— И для этого понадобилось судебное слушание?
— Амелия в последние месяцы жизни своего деда вела от его имени все дела. А в банке Амелия и вовсе оформила договор аренды ячейки сейфа на себя.
— Почему она так поступила?
— Потому что старик в последнее время был совсем плох, и речь шла уже не о месяцах, а о днях его жизни. Глупо было заключать договор от лица человека, который одной ногой уже стоял в могиле. После смерти старика коллекция продолжала оставаться в хранилище банка, Амелия отказывалась забирать ее оттуда. Так что родственники, отчаявшись договориться с ней полюбовно, обратились в суд. И в конце концов судья решил дело в их пользу.
— Это все тебе рассказал Валерий?
— Да. А еще он сказал, что волнуется за Амелию. По его словам, у нее появился какой-то неподходящий мужчина. Амелии вообще не везло в этом плане.
— У нее было много мужчин?
— Не думаю. Особенно в последнее время, когда ее дед окончательно слег, она много времени уделяла уходу за стариком. И еще работа… Амелия ведь выплачивала кредит за дом и машину. Как ни мало мы были с ней знакомы, но она рассказывала мне, что хотя и наняла сиделку, но женщина не работала у них круглосуточно. Так что после работы Амелия приходила домой и ухаживала за стариком, как могла и как умела.
— Но он умер в августе, а сейчас уже ноябрь. За эти месяцы симпатичная молодая женщина легко могла бы обзавестись связью, а то и несколькими.
— Сразу же после смерти деда Амелия затеяла косметический ремонт в коттедже. Как она объяснила, ей хотелось освежить дом. А после ремонта сразу же приступила к разборкам с родственниками.
— Вот видишь. Все-таки Амелия часто общалась со своими родственниками.
— Да что там рассуждать! Это они ее и грохнули!
— Захотели забрать себе коллекцию, а Амелия им мешала!
Друзья могли обсуждать это еще очень долго. Но стрелки часов неумолимо двигались. И наконец Борис не выдержал и предложил:
— Чтобы не переливать сейчас из пустого в порожнее, мы должны сами познакомиться с этими людьми. Валерий сказал мне, в каком часу состоится выемка коллекции Федора Захаровича из банка. Полагаю, что мы с вами также можем присутствовать при этом.
— И на каком основании?
— Я никогда не работаю без договора, — важно произнес Борис. — Между мной и Амелией составлен договор, по которому я не только имею право взглянуть на эту коллекцию, но даже, во исполнение условий договора, обязан это сделать! Сегодня я отдал свой договор для перевода, завтра утром получу нотариально заверенную копию на русском языке.
Друзьям все больше и больше нравилась основательность Бориса.
— И я полагаю, — продолжил он, — что этого хватит, чтобы усмирить недовольство родни Амелии. А если что-то вдруг пойдет не так, Валерий обещал замолвить за меня словечко. Он не одобряет поведения своих родственников, хотя открыто и не может противиться им. Но он считает, что его родственники не из тех, кто откажется от халявы. И заключение эксперта, за которое к тому же уже заплачено Амелией, они охотно примут.
Друзья одобрительно переглянулись. Хорошо варит башка у этого парня. Он дельный человек, и он не из тех, кто станет бросать слова на ветер. И конечно, они с удовольствием и сами взглянут на коллекцию.
