Глава 15
Почти сутки бедная, убитая горем Ия крепилась. Но потом она все же не выдержала и пошла к дяде. Открыв ей дверь, дядя чуть не свалился. Вместо племянницы на пороге стояло бледное привидение. И привидение вымолвило одну-единственную фразу:
— Это ты его убил?
— Ты о ком, девочка?
Но тут дядя понял, что говорит девушка, и побледнел.
— Ты сошла с ума!
— Сандрика убили!
— Знаю. Туда ему и дорога.
— Кто это сделал? Мне не дает покоя мысль, что это ты!
— Нет, не я.
Дядя провел шатающуюся от горя племянницу в квартиру, налил ей стакан вина и принялся рассказывать:
— Когда я прогнал Сандрика, он сказал мне только одно: раз ты такой трус, то мы обойдемся и без тебя! Понимаешь? МЫ! Он собирался идти на дело не один.
— А зачем ему тогда был нужен ты?
— Я ему был нужен в качестве тягловой силы. Он говорил, что у матери полно антиквариата в квартире. И может понадобиться сильный мужчина, чтобы груз перетащить в машину.
— В машину? Откуда Сандрик раздобыл машину? Это ты должен был ему ее предоставить?
— То-то и оно, что нет! Машина у него была уже сговорена! У него и его сообщника.
— Ужасно!
— Ужасно — это не то слово, девочка. И знаешь, может быть, грешно так говорить, но я очень рад, что этот парень мертв. И никогда уже не станет твоим мужем.
Ия снова разразилась слезами. Но на этот раз это были слезы облегчения. Какое счастье, ее обожаемый дядя не замешан в этом грязном деле. А Сандрик… Ну, что же, Сандрика очень жаль. Но ведь он сам выбрал свою судьбу.
— Я ему говорил, предупреждал. То, что он задумал, было грешно не только против человеческих законов. Их преступил я, и твой отец преступал. Но до такой низости мы с ним никогда не опускались. Ограбить мать! Господи помилуй! Да еще и женщину, которая тебя воспитала, хоть ты ей и не родной, как своего ребенка. Этот человек был просто моральным уродом. Удивляюсь, как я сразу этого не увидел.
Подруги уже поняли, что у Сандрика уже был на примете сообщник. Не дядя. А кто-то другой. Но вот кто же он?
— А твой дядя не знает, кто это был?
— Может быть, и знает. Спросите его сами.
— Помоги нам с ним встретиться.
Ия решительно кивнула.
— Если вы найдете убийцу Сандрика, я вам помогу. Мне уже звонил следователь, но сказать ему то же, что я рассказала вам, не подставив дядю, я не могла. Поэтому просто наврала, что ничего не знаю и ведать не ведаю.
Ия ненадолго вышла. А вернулась уже умытой и с накрашенными глазами.
— Пошли, — решительно сказала она.
— Куда это вы?! — мигом возникла на пороге ее мать.
— Мама, я иду к дяде! Пусти, пожалуйста.
— Зачем это тебе понадобилось к Бадри?
— Надо.
— Снова про своего Сандрика толковать будешь?
— А хотя бы и так! Мама, он был моим женихом. И я должна, просто обязана помочь найти его убийцу.
Мама от двери отступила. Хотя вид по-прежнему имела очень недовольный. И даже проворчала, мол, им самим бы кто помог, а то слишком уж Ия у нее уродилась добренькая. Всякую шваль подбирать, на это ума много не надо. Лучше бы нашла себе порядочного парня, который бы все для нее делал, а не наоборот.
Удивительно, как многие матери охотно и быстро забывают собственные ошибки, которые они допустили по молодости. Вот и эта мамаша забыла, что когда-то связала свою жизнь с уголовником. Ни счастья, ни достатка, ни радости от него не увидела. А теперь упрекает свою дочь, словно та должна своим благоразумным поведением искупить все былые ошибки матери.
Но ведь так не бывает. Недаром в народе сложилась пословица: «Яблоко от яблони недалеко падает»! Так зачастую и мать, и дочь, как их бабушки и прабабушки, наступают на одни и те же грабли, выходя замуж за неподходящих мужчин, искренне надеясь, что уж их-то собственные дети таких глупостей не совершат.
При виде племянницы дядя ничуть не обрадовался.
— Все ревешь? Мне мать уже звонила. Докладывала, что к тебе какие-то родственницы твоего Сандрика явились. Это они?
Ия кивнула. И дядя снова уставился на подруг.
— Они же русские, — усомнился он.
— Мы и не родственницы. Мы просто знакомые.
— И что вам за интерес, просто знакомые, вмешиваться в наши дела?
— Простой интерес. Мы считаем, что убийца Сандрика и тети Изольды — это один человек.
— И что?
— И он убил еще одного нашего знакомого.
— Так вы хотите отомстить?
— Боже упаси! Тот тип был редкой сволочью. Но за его убийство уже арестовали другого хорошего человека — мужа нашей подруги.
Дядя только головой покачал:
— Как у вас все запутано.
— Вы поймите главное, мы хотим найти убийцу Сандрика.
— Ну, хорошо. Допустим. А ко мне зачем вы пожаловали?
И дядя кинул на племянницу острый взгляд. Мол, чего ты им уже успела наболтать, доверчивая ты наша?
— Дядя, расскажи им все!
— Все я и прокурору не расскажу. А тем более каким-то первым встречным.
— Нам и не надо все, — заторопились подруги. — Расскажите, что вы думаете об этом деле. Кто убил Сандрика?
— А тут и думать нечего, — хмыкнул дядя. — Подельник его и порешил.
— Подельник?
— Ну, сообщник.
— Нет, это мы поняли. Но кто этот подельник?
— Вот этого я не знаю. Только сдается мне…
И снова взгляд в сторону племянницы, на этот раз даже виноватый.
— Только сдается мне, что в подельниках у нашего Сандрика могла быть женщина.
Женщина! Снова женщина. Недаром французы говорят… Ну, да всему миру известно, что говорят по этому поводу французы. Но где искать эту женщину, вот вопрос.
— Женщина? А почему вы решили, что это именно женщина?
— Да уж так у него это прозвучало. Вот дословно, что он мне сказал: «Без тебя обойдемся. Она хоть и баба, а таким трусам, вроде тебя, сто очков вперед даст!»
— И после этого вы с Сандриком больше не разговаривали?
— А что мне с ним говорить, если он совсем без понятий живет? Бывают такие люди, им что в лоб, что по лбу. Нутром не чуют, где правда, а где падла.
Про гнусную личность Сандрика подруги уже слушать больше не могли. Хотелось найти хоть какую-то зацепку, которая бы помогла им установить личность сообщницы Сандрика. Они уже поняли, что это была женщина. Женщина, которая входила в окружение тети Изольды. Но кто именно? Тамара говорила, что тетя Изольда не слишком общительна. Но это по меркам Грузии. А на взгляд подруг, тетя Изольда вела активный образ жизни. И возле нее крутилось очень много и знакомых, и родственниц.
А дядя Бадри продолжал бубнить:
— О чем мне с ним дальше говорить было? Не о чем. Да и противно. Взял за шкирятник, да и выкинул мерзавца за дверь. И пинка под зад еще дал. Хорошего пинка. До сих пор приятно вспомнить!
У его племянницы на глаза снова навернулись слезы. И подруги заторопились перебить мужика:
— Но хоть какие-нибудь приметы этой сообщницы Сандрика вы нам назовете?
— Говорю вам, не знаю. Ничего не знаю! Знал бы, что пригодится, обязательно бы расспросил мерзавца. Уж пересилил бы себя, еще минутку в дерьме поплескался. Но я же не знал, что дела так круто повернутся. Разве я мог предполагать, что дама решит нашего Сандрика замочить, чтобы не делиться с ним добычей?
— Не делиться?
— А то! — хмыкнул дядя Бадри. — А то вы с луны свалились и не знаете, зачем еще сообщников мочат!
Как ни странно, он попал в точку. До сих пор подругам в голову приходили самые разнообразные версии убийства. И только самая простая, что Сандрика убили из элементарной жадности, чтобы не делиться наворованным, им в голову почему-то не пришла.
— Но минуточку, чем там было делиться? Ведь тетя Изольда сказала, что у нее в квартире ничего ценного не осталось.
В самом деле, следователь уделил поиску предметов, которые, по показаниям соседки тети Изольды, пропали из ее квартиры, особое внимание. И в результате его недолгих поисков оказалось, что серебряные подсвечники, якобы пропавшие из квартиры покойной, тетя Изольда отдала на хранение своей подруге Нино. Коллекцию бронзовых фигурок еще одной подруге. И нефритовые четки, которые были освящены аж в Иерусалиме, тоже хранила у подруг.
Таким образом, из квартиры не пропало ничего. Ни ценного, ни бесценного. Воры пришли зря.
— Тогда сообщница могла нашего Сандрика с досады замочить.
Что же, могло быть и такое. Однако теперь у подруг была хоть плохонькая, но идея. И они рвались к дому тети Изольды. Хотели опросить всех соседей. Да, менты это уже сделали. Но тогда они опрашивали людей, так сказать, вообще. А подруги будут спрашивать конкретно, не видел ли кто из соседей в ночь убийства кого-то из подруг или родственниц тети Изольды. Или хотя бы просто женщину, которая бы отиралась возле дома с непонятными целями.
По дороге подруг настиг звонок Аньки.
— Где вы болтаетесь? — прошипела она в трубку. — Поминки уже начались. И между прочим, явилась мамаша Сандрика.
— Постарайся подсесть к ней поближе.
— И что?
— И напои. Она любит выпить и не откажется.
— Ну, и…
— А когда напьется и разговорится, постарайся, чтобы она тебе про Изольду еще чего-нибудь рассказала.
— Да что она знает?!
— Если уж кто и знает что-то интересное про нашу тетю Изольду, то это именно Нинелли. Как ни крути, а у них был общий ребенок. Одна родила, другая воспитала, а вот расхлебывать пришлось многим.
— А чего спрашивать-то?
— Нинели, например, проговорилась, будто тетя Изольда была миллионершей. Так ты уточни, что за миллионы? Откуда взялись? Где хранились? О’ кей?
— О’ кей, — уныло согласилась Аня. — А вы скоро?
— Что?
— Скоро найдете преступника?
— Скоро.
Но легко сказать. А на деле? Подруги обошли весь дом тети Изольды, наговорились с ее соседями до кровавых мозолей на языке. И узнали только то, что знали и без того. Жизнь тетя Изольда вела очень скромную. Гостей принимала, но особенно денег на ветер не бросала. С соседями держалась приветливо. И самой большой бедой в ее жизни был Сандрик.
Оказалось также, что несколько раз тете Изольде приходилось до того туго, что она занимала деньги у соседей. Правда, всегда на следующий же день, иногда через день, долги возвращала.
— Задержек не было, чего нет, того нет. И вообще, слово у Изольды было крепкое. Если уж чего сказала, то обязательно сделает.
Наконец, когда подруги уже валились с ног, а языки у них распухли и отказывались повиноваться, им повезло. Маленькая девочка видела какую-то странную тетю, которая зашла к тете Изольде за день до убийства Сандрика. Или около того. Увы, девочка была совсем маленькая. Говорить она научилась, но вот связно излагать свои мысли не могла.
— Странную тетю? Детка, а почему тетя была странной?
— Да так…
— Но что именно тебе в ней показалось странным? Лицо?
Девочка мотнула головой, хотя лица она не видела.
— Тетя лицо прикрывала. Такая у нее была шапочка. И тряпочка на лице. Тонкая из кружев, как у Аннабель.
Кто такая Аннабель, подруги даже не попытались узнать. Наверное, очередная кукла — подружка Барби. Или героиня какого-нибудь мультика.
— А цвет?
— Черная.
— Шляпка или тряпочка?
— Обе.
И немного подумав, девочка добавила:
— И одежда тоже была черная. Вся она была черная. И на лице тряпочка.
Учитывая, что ребенок увидел «черную» тетю в наступивших сумерках, оставалось только удивляться силе духа этой малышки. Она не помчалась с криками испуга к своей маме. А внимательно проследила, как тетя поднялась и позвонила в дверь к тете Изольде.
— И та ей сразу же открыла?
— Да. Они обнялись и заплакали.
— А потом?
— Потом тетя Изольда сказала: «Проходи, проходи скорей, Нелли. Не стой на пороге».
И девочка испуганно вздрогнула, когда Кира заорала:
— Как? Как ты сказала? Эту тетю звали Нелли?
Девочка робко кивнула головкой и поспешила спрятаться за мамину юбку.
— Ты тоже странная! — сообщила она Кире, выглядывая оттуда. — Ты мне не нравишься! Кричишь громко! У меня от тебя ушки заболели!
— Прости, прости, детка! Это я от радости! Ты себе даже не представляешь, как ты нам помогла!
И выскочив из дома, Кира возбужденно принялась строить догадки.
— Значит, Нелли приходила к Изольде.
— В принципе ничего удивительного в этом нет. Нелли — приемная дочь дяди Нико. А дядя Нико — близкий друг тети Изольды. Так что тетя Изольда должна была хорошо знать Нелли. Знать и любить. А почему бы и нет?
— Но почему Нелли ни словом не обмолвилась об этом визите?
— Не знаю. Но в связи с убийствами мне ее визит кажется подозрительным. Смотри, что получается. Два приемных ребенка — Нелли и Сандрик. И два опекуна — дядя Нико и тетя Изольда. Опекуны погибают, а приемыши…
— Сандрик тоже погиб.
— Да! Его смерть в картину не укладывается! И еще одно.
— Что?
— Наша Нелли из своей Америки прилетела значительно поздней. Уже после убийства дяди Нико и после убийства Сандрика. ПОСЛЕ, а не ДО!
— Да, она так сказала. Но может быть, обманула?
— Ее встречали в аэропорту. Не забывай.
Кира была разочарована. Но Леся тут же добавила:
— Однако, не забывай также, что Нелли — это сокращенный вариант от Нинелли.
— Думаешь, у Изольды была мать Сандрика?
— Могла.
— Тогда нам надо поговорить с Нелли! — заторопилась Кира.
— С которой из двоих?
— На всякий случай с обеими!
И Кира кинулась на улицу, чтобы поймать такси до Горской. Она так торопилась на поминки, где присутствовали обе Нелли, что даже не стала торговаться с водителем. Все равно цены в Грузии были по сравнению с Питером просто смешными. Иной раз можно было позволить себе и шикануть. Водитель здраво оценил степень спешки своих пассажирок и вначале заломил такую цену, что у Леси глаза на лоб полезли от его наглости. Но узнав, что девушки едут на похороны и поэтому боятся не успеть, отказался взять у них и половину названной суммы.
— Хотя куда вы торопитесь, я все равно не понимаю, — пробурчал он, нажимая на газ. — Покойник тем и отличается от живого человека, что никуда уже не денется. Конец пути. Тупик. Спешить уже не нужно.
При этом он гнал свою машину так, что Леся поминутно боялась, как бы им с Кирой тоже не очутиться в том самом тупике. Одно неверное движение руля или отвалится гайка на колесе, и все! Бац! Привет! И тупик!
На похороны подруги успели. И даже остались при этом живы, целы и невредимы. Обе подозреваемые — Нелли и Нинелли, присутствовали, правда, сидели они в разных концах зала. Поминки были общие. И проводились в зале сельского клуба. По этому случаю его стены и балкон украсили траурными лентами, венками и букетами цветов. Получилось очень красиво. Но девушкам некогда было оценить старания устроителей.
Наспех отведав традиционно поминального для грузин блюда — лобио — фасоли с молотыми грецкими орехами и жареным луком, — девушки разошлись по своим Нелли. Леся выбрала себе молодую Нелли — приемную дочь Нико. Ну, а Кире досталась кривляка Нинелли — так называемая мать Сандрика.
Она сидела с таким видом, словно кол проглотила. Ни с кем не общалась. И сидящая с ней рядом Аня выглядела весьма озадаченной. При виде Киры она здорово обрадовалась. И поспешила к ней.
— Садись на мое место. А то у меня с этой бабой разговора не получается.
— А ты старалась?
— Конечно, и так, и сяк заходила. Все без толку.
— И о чем ты с ней говорила?
— О Сандрике. О тете Изольде. О ком же еще? — удивилась Аня.
— Эх, ты! С такими людьми надо начинать разговор с них самих. И только потом уже переводить на других. И то потихоньку, чтобы они не заметили, что говорят уже не о себе, любимых, а о каких-то никчемных личностях.
Кира так и сделала. Заговорила о самой Нинелли. И сработало! Нинелли мигом оживилась. Пожаловаться на свою жизнь она всегда была готова. И теперь с радостью затараторила:
— Все эти люди даже не догадываются, какую огромную внутреннюю драму я переживаю! Они пьют за Изольду, но даже не подозревают, что настоящая жертва — это я! Потеряла одновременно и сына, и пособие.
— Пособие?
— Разве я не говорила? Изольда выплачивала мне ежемесячно некоторую сумму.
— Но… Но почему?
— А почему нет? — с достоинством произнесла Нинелли. — Я подарила ей сына. Так почему бы не поделиться со мной таким пустяком, как деньги?
— И много… Многим она с вами делилась?
— Ах, нет! Говорю же, Изольда была страшно скупа!
— Но все-таки?
— Она выплачивала мне около трехсот долларов в месяц.
Ого! По теперешним грузинским меркам — это была очень и очень хорошая сумма. Зарплата классного специалиста. Не слишком высокого уровня, но большинство работающих в Грузии сейчас получали еще меньше. Да и то, если работа случалась. А была она далеко не у всех и далеко не постоянно.
И тут возникал вопрос. Откуда же у тети Изольды, которая сама была пенсионеркой, ежемесячно бралась такая сумма для нужд прилипалы Нинелли? Да ведь и самой тете Изольде нужно было что-то кушать. И одевалась она вполне прилично. Да и Сандрик, пока она его не выгнала, тоже стоил тете Изольде немало.
— Говорю же, ей все досталось от мужа! Он в своем министерстве нахапал достаточно.
— Нахапал?
— Ну, взятки ему несли. Бесплатно у нас ведь ничего не делалось никогда. Хочешь что-то получить — плати! Вот люди и платили Амирану. А он, не будь дурак, деньги тратил с умом. Вот и осталась Изольда не нищенкой, а богатой вдовой.
— Дома у нее особого богатства не наблюдалось. Достойно, но и только.
— А она пыль в глаза никому и не собиралась пускать. Только самые близкие люди догадывались, что деньги у нее водятся. И деньги немалые.
— Где же она их держала? Дома?
— Вот еще! Дома у нее был Сандрик! Изольда бы живо лишилась всех своих накоплений.
— Тогда в банке?
— Банкам Изольда тоже не доверяла!
— Тогда где? — растерялась Кира. — У знакомых?
— Может быть. Но лично я думаю, что у Изольды где-то имелся тайник. Там она и держала свои сбережения. Да не в бумажных деньгах, а в золоте и антиквариате!
Чем дальше, тем интересней получается. И где же этот тайник? Или тетя Изольда умерла, так и унеся тайну с собой?
— Не думаю, — произнесла Нинелли. — Более предусмотрительного человека, чем Изольда, я в своей жизни не встречала. Если уж она догадалась оплатить свои собственные похороны, то будьте уверены, и про тайник позаботилась. Кому надо, сообщила. Кого надо, предупредила.
Итак, в деле появлялся еще и тайник. И если на квартиру могла претендовать только Тамара, то… То тайник — вещь не слишком надежная. Туда мог наведаться и убийца, если удалось выведать у Изольды, где находится ее клад.
— А вы уверены насчет тайника?
— Уверена! — отрезала Нинелли. — У Изольды, когда Сандрик жил с ней, неоднократно возникали материальные трудности. И знаете, она всегда выкручивалась очень быстро. Например, звонит мне и говорит, что Сандрика задержали, нужно выплатить три или пять тысяч долларов, чтобы мальчика отпустили. Скажет так и исчезает.
— Исчезает? Куда?
— Не знаю. Но надолго не уезжала. Уже через пару дней, смотришь, Сандрик опять на свободе. Значит, деньги Изольда где-то раздобыла! Ведь так, верно? А если бы они у нее всегда под рукой были, тогда и двух дней ждать не надо. Сразу бы Сандрика выкупила.
Ага! Выходит, тайник был у тети Изольды не в самом городе. В тайник ей приходилось ездить. И где же он мог быть? И помимо воли на ум пришло одно-единственное место — Горская. Тут у тети Изольды и был спрятан клад. Тут и нигде больше! И столовое серебро, которое она привезла Тамаре к свадьбе, было извлечено оттуда же! Недаром Тамара говорила, что оно здорово потемнело. Конечно, потемнеешь, если пришлось пролежать в земле много лет.
Но тут же Кира прервала саму себя. Стоп! А почему обязательно в земле? Можно тайник и на чердаке устроить. И в дупле старого дерева. И под водой. И в горах. Да мало ли еще укромных местечек в окрестностях поселка! Тайник можно соорудить под каждым камнем. Было бы место тихое и безлюдное.
Теперь Кира примерно догадывалась, как развивались события. Наверное, убийца проследил за тетей Изольдой, когда она ходила к своему тайнику за серебром для любимой племянницы. Проследил, а потом тетю Изольду ограбил. И чтобы она не подняла шума и не начала розысков, заставил бедняжку замолчать навеки. Убил, и все!
Кира перевела дух. Хотя бы одно убийство получило более или менее внятное объяснение. И она посмотрела на Лесю. Та сидела с унылым видом. И поймав взгляд подруги, покачала головой.
— Ничего не получается, — прошептала она, когда Кира перебралась к ней поближе. — Нелли все время шушукается с мамой Давида.
— О чем? Или ты не слышала?
— Почему же не слышала? — обиделась Леся. — Очень даже слышала. Нелли предлагает заплатить следователю деньги, чтобы тот отпустил Давида.
Принцип далеко не новый. И насколько Кира могла понять, в этой стране успешно действующий.
— Только откуда у них в семье такие деньги? Ты же видела, они живут от зарплаты до зарплаты. И еще тем, что дает им сад и огород.
— Нелли предлагает деньги из своего кошелька.
— Ого! Вот это щедрость! Просто неслыханно. Ведь за убийцу следователь заломит огромную цену.
— Нелли это не смущает.
— И что мама Давида? Согласилась?
— Пока колеблется, но, думаю, согласится. Представляешь, каково это Аньке?
Да уж, Анькиной ситуации не позавидуешь. С одной стороны, появилась перспектива освободить любимого мужа. А с другой… Легко ли потом всю жизнь быть обязанной ненавистной сопернице?
— Ты узнала у Нелли, была она у тети Изольды? — спросила Кира у Леси.
— Нет, я думала, ты у Нинелли узнала. Вы с ней так долго разговаривали.
— Узнала. Была.
— Ну так…
— Но ведь и наша Нелли тоже могла навестить подругу своего приемного папы. Одна Нелли, как говорится, другой не помеха.
— Я не спросила. И ведь мы с тобой обговаривали, что Нелли прилетела из Америки уже после убийства дяди Нико и Сандрика.
— А тетя Изольда никому отчета о своих передвижениях не давала. Могла и смотаться в Тбилиси. И посетить свою квартиру. Тогда ее и видела дочка соседки.
— И еще найти там труп Сандрика и промолчать об этом?
— Выдержка у этой женщины была будьте-нате. Так что она могла сразу же и не вызывать полицию.
— Почему?
— Потому что могла догадываться, кто убийца Сандрика. Примчалась обратно в Горскую и пошла объясняться. И тогда негодяй убил уже ее.
— Все равно, это не могла быть наша Нелли. Девочка соседки…
— Ребенок мог просто перепутать дни! А надеть черное платье и вуаль — дело самое нехитрое!
Чтобы не спорить попусту, подруги подошли к Нелли и прямо спросили, общалась ли она с тетей Изольдой после своего возвращения из Америки.
— Разумеется, мы перекинулись с ней парой слов, — удивилась Нелли. — Мне показалось, что она совершенно убита горем. Они с дядей Нико всегда отлично ладили. Даже удивительно, как это у тети Изольды получалось. Со всеми нами дядя Нико вечно брюзжал и был всем недоволен. А стоило появиться тете Изольде, как он совершенно преображался. Даже мило улыбался, представляете себе такое?!
— А в Тбилиси ты к ней не ездила?
— Уже сто лет не была ни в Тбилиси, ни в гостях у тети Изольды. А что?
— Да так, — пробормотала Леся. — Надо было проверить одну мысль.
Кира умела соображать быстро. И отбросив одну версию, оказавшуюся пустышкой, она принялась разрабатывать следующую.
— И ты говоришь, что твой отчим был очень дружен с Изольдой?
— Дядя Нико?
— Да.
— Очень! Если бы я не боялась расстроить его жену и детей, то я бы сказала, что он по-настоящему любил тетю Изольду.
— А ты знала, что тетя Изольда очень богата?
— Знала — это не совсем то слово. Скорее, догадывалась.
— Откуда?
— По случайным фразам. По подслушанным обрывкам разговоров тети Изольды и дяди Нико. Они иногда беседовали наедине. Но говорили не о любви. Они строили планы, куда вложить свои финансы. Понимаете, свои. И тетя Изольда разговаривала с дядей Нико на равных. Пожалуй, она была даже богаче его.
— И что они решили? Куда вложили деньги?
— Дядя Нико вложил свои в сельское хозяйство. Конечно, у него меньше земли, чем в свое время удалось приобрести моему отцу. Но ведь и времена были другие. А сейчас дяде Нико приходилось втридорога покупать то, что когда-то моему отцу доставалось почти даром.
— А тетя Изольда?
— Насколько я поняла, она тоже не стала рисковать.
— В смысле?
— Тетя Изольда сказала: «Нико, ты же знаешь, мои деньги и так вложены в землю. К чему мне что-то менять?»
— А что дядя Нико?
— Он рассмеялся. Но уговаривать тетю Изольду не стал.
Поминки тем временем подходили к концу. И к подругам подобралась расстроенная Анька.
— Если вы до завтрашнего дня не найдете настоящего преступника, то мать Давида выкупит моего мужа на деньги этой тощей американской стервы, с которой вы только что разговаривали! А я этого не хочу! Не желаю быть у нее в долгу!
— Мы поторопимся.
— Уж пожалуйста!
Вид у Ани был очень сердитый. На кого она сердилась, нетрудно было понять. И сочувствуя подруге, девушки действительно заторопились.
