Глава 6
Вскоре с моря вернулась тетя Валя с девочками. Увидев испорченную дверь, она побледнела.
– Что вы наделали?
– Дверь… того… починили.
– Галя это уже видела?
– Пока нет.
– Представляю, что она нам устроит, когда увидит, – задумчиво произнесла тетя Валя. – А как это получилось… с дверью-то?
Пришлось объяснить тете Вале, что они хотели поступить как лучше, а получилось как всегда. Услышав, что хозяйки в ее комнате не обнаружилось, тетя Валя удивилась:
– Значит, она ушла еще затемно? Вот странно. А я ведь сегодня тоже рано проснулась, но никаких звуков не слышала. Долго лежала, потом завтрак пошла готовить. И Гали я опять же не видела.
Друзья удивились.
– А входная дверь? Она была открыта или закрыта?
– Я сама ее открыла. Закрыта она была.
Но это ничего не значило, ведь дверь можно было открыть и закрыть как изнутри, так и снаружи.
Однако версия друзей о том, что тетя Галя покинула дом на рассвете, никого не предупредив из деликатности и нежелания причинять хлопоты, рассыпалась сама собой. Тетя Валя проснулась еще затемно, но тем не менее звука шагов уходящей тети Гали не слышала.
– Может, вы все-таки ненадолго задремали, а старуха очень тихо ушла?
– Может быть, – с сомнением произнесла тетя Валя. – Только сдается мне, что это не в ее привычках, ну, я имею в виду, ходить тихо.
И в души друзей снова стали вползать какие-то пока еще непонятные, но очень тягостные предчувствия. Выходит, хозяйка ушла еще ночью? Но куда она отправилась в темноте? И почему никому не сказала о том, что уходит. Такая таинственность друзьям сильно не нравилась.
Видимо, тетя Валя тоже думала о чем-то подобном, потому что она жалобно вздохнула:
– Ох, чуяло мое сердце – не надо было приезжать. Бесплатный сыр – он ведь только в мышеловке бывает. Или впрямь Сашке одному ехать надо было. Вот когда дом ему бы в наследство достался, тогда и мы все тоже могли подтянуться.
Но долго переживать ей было некогда. Снизу раздались голоса вернувшихся дяди Сережи и Саши. У них были хорошие новости.
– Ну, мать, радуйся, нашли мы таксиста, который нашу беглянку до Поповки подкинул. Он говорит, что денег у нее при себе не было, он ее просто за красивые глаза до Поповки подвез.
– А дальше?
– Дальше она обратно до Евпатории просилась, но водитель не согласился, потому что обратно он всегда полную машину народу набирал, ему лишний балласт в пути ни к чему был.
– И куда же делась наша непутевая?
– Мы там по рынку походили, поспрашивали, так местные нам сказали, что если ни денег, ни документов у Оли не было, то она только в одно место могла податься. Там дальше, за Поповкой, есть лагерь археологов. Какие-то развалины копают. Они к себе набирают сезонных рабочих. Денег не платят, но жилье и питание предоставляют, а про документы особо не спрашивают, потому что работа вроде как на добровольных началах.
– И вы туда съездили?
– Мать, дай передохнуть, – взмолился дядя Сережа. – Попить, поесть хочется.
– Жара-то какая! – поддержал его Саша. – А археологи эти в голом поле расположились со своими раскопками. Там самое пекло.
– Если среди археологов сейчас Олю искать, пожалуй, что и солнечный удар схлопотать можно.
– Переждать надо маленько, пока солнце не так сильно припекать будет.
– К вечеру поедем.
– По холодку.
Позиция мужа и отца была просто невероятна. Но с другой стороны, если Оля действительно прибилась к археологам, то за нее можно было особо не волноваться. Хотя подруги почему-то все равно волновались. А вот Саша и дядя Сережа – почему-то нет.
– Ну и ладно. У меня для вас еще есть работа.
И тетя Валя взглядом указала на «починенную» Димой дверь. Дядя Сережа тихонько присвистнул, и даже невозмутимый Сашка крякнул.
– Эт-то кто же ее так?
Пришлось друзьям объяснять подробности всего случившегося еще и этим двоим. Но зато, когда дядя Сережа уразумел, что случилось, то он тут же засучил рукава и взялся за дело. Пока он ковырялся с дверью, подруги подступились к Сашке.
– Надо бы позвонить тете Гале на мобильный.
– Надо, – согласился с ними Саша. – Сейчас позвоню.
– Мы уже звонили, – сказали подруги.
Но Сашка, как и многие мужчины, считал, что сделанное женщиной все равно что не сделанное. Только он сам может сделать как следует.
Но и ему вызвать на связь тетю Галю не удалось.
– Абонент недоступен.
Подруги встревоженно переглянулись. Это был уже второй случай исчезновения со времени их приезда в Крым. Первой пропала и до сих пор окончательно не нашлась Оля. А теперь еще и тетя Галя последовала ее примеру и исчезла.
– Что это за дом такой, что все пропадают?
– Дом как дом. Это люди ненормальные.
У дяди Сережи ушло минут двадцать на то, чтобы ликвидировать ужасающие последствия Диминой деятельности и привести дверь в относительно приличный вид. Но полностью исправить то, что натворил Дима, было уже невозможно.
– Если подкрасить, может, лучше будет? – с ноткой сомнения в голосе спросил у друзей дядя Сережа. – А? Как вы думаете?
– Лучше уж новую дверь купить, – высказал свое мнение Сашка. – Это, по крайней мере, честно.
Никто не стал с ним спорить.
– Пойдемте в кухню, – позвала своих тетя Валя. – Я вам окрошечки приготовила.
– Окрошка – это дело, – одобрил дядя Сережа. – После работы отчего бы и не перекусить? Правда, Сашка?
– Я особенно со льдом люблю окрошку, – добавил Саша.
Так само собой и получилось, что с исчезновением тети Гали отпала необходимость собираться всем вместе за одним столом. Поэтому сначала тетя Валя покормила своих домашних. Потом Леся с Кирой соорудили для своих нечто вроде холодного зеленого супа на кисломолочной основе. А потом пришла Наташа, которую угощать стал уже Дима, использовавший для примирения с супругой гаспаччо собственного приготовления. Но то ли суп показался Наташе невкусным, то ли из-за жары она проголодалась меньше, чем рассчитывал Дима, только примирения не получилось, сколько ни суетился возле своей грозной супруги Дима.
– Отстань от меня, пьянь подзаборная! – услышали подруги из своей комнаты голос Наташи. – Проваливай к своим дружкам, с которыми пил вчера! Видеть тебя не могу, опозорил ты меня перед всеми!
И женщина пронеслась по дому, от ее тяжелой поступи затряслись стены и зазвенели подвески на люстре.
– А тут чего? – услышали они голос недовольной Наташи. – Кто это дверь так изуродовал?
Подруги выглянули в окно и увидели Диму, который, втянув голову в плечи, рысцой пересекал двор, явно стремясь убежать подальше от супруги до того, как она узнает, кто именно испортил дверь.
Кире даже стало жаль мужчину, таким маленьким и беззащитным он казался. Она вышла к Наташе и сказала:
– Не кричи. Дверь сломали мы. Пытались вызволить тетю Галю, а оказалось, что ее там нет.
– А куда она делась? – разинула рот Наташа.
– Не знаем. Ушла. Еще затемно.
– А! – мигом потеряла интерес к происходящему Наташа. – Ну и ладно. Без старухи-то еще сподручней. Хоть бы совсем не возвращалась! А Димка мой где?
Кире неловко было говорить Наташе правду, что муж сбежал, испугавшись ее гнева, и она обтекаемо ответила:
– Вроде бы ушел.
– Ушел? Мало ему показалось вчерашней гулянки, что ли?
И Наташа пожала плечами, прибавив:
– Ладно, что еще старухи дома нет. Хоть в чем-то мне повезло!
Однако если Наташа отнеслась равнодушно к происходящему, то подруги не были способны на подобную душевную черствость. Послеобеденный отдых они посвятили обсуждению того, что могло подвигнуть тетю Галю на побег из собственного дома да еще среди ночи, когда все вокруг спали. Так ничего и не решив, подруги задремали. Но проснувшись и убедившись, что тети Гали все еще нету под кровом родного дома, вновь почувствовали тревогу за нее.
– Где она болтается столько времени?
– Куда ее черти унесли?
Впрочем, некоторую ясность в этот вопрос внес визит невысокого седовласого господина в элегантном приталенном светлом пиджаке, комично смотревшемся на его кругленькой фигуре. Кроме узких брючек, на этом господине был еще и галстук, что в такую жару было равносильно подвигу. Галстук был шелковый, явно дорогой, украшенный игривыми разноцветными бабочками и мотыльками, что наводило на мысль о некоторых сторонах характера этого мужчины.
Выражение лица мужчины было дружелюбно-льстивым. К тому же он имел привычку подхалимски заглядывать в глаза собеседнику, что свойственно людям, склонным к разного рода махинациям, попросту говоря, проходимцам или даже жуликам. И в то же время весь внешний облик этого господина – дорогая обувь, статусные часы и платиновые запонки – говорил о том, что если он и жулик, то самого высокого полета.
Господин в галстуке с бабочками сразу же спросил хозяйку – госпожу Галину Ермолову, а узнав, что ее нет, в свою очередь, откровенно изумился и даже воскликнул:
– Не может этого быть! Вы меня обманываете!
– Зачем же нам лгать вам?
– Уж не знаю зачем, а только вы меня обманываете!
– Но почему?
– Я личный поверенный госпожи Ермоловой. И на пять часов вечера сегодня у нас с ней назначена встреча.
– Тетя Галя ушла рано утром, когда еще все спали, и с тех пор не возвращалась, – развел руками Сашка, который автоматически в отсутствие хозяйки занял ее место.
– Тетя? – насторожился господин. – Другими словами, вы и есть тот самый племянник, ради которого мне скоро надлежит переделывать завещание?
Теперь наступила очередь Сашки изумляться:
– Завещание? Переделывать?
– Да, и насколько я понимаю, молодой человек, в вашу пользу.
И господин с бабочками игриво пихнул Сашку в бок своим маленьким жирненьким кулачком.
– Ишь, ловкач! – подмигнул он ему. – Только приехал – и уже в наследниках!
– Я ничего не знал, – пробормотал Саша.
Поверенный важно поправил свой замечательный галстук и не спеша произнес в ответ:
– Думаю, что ни для кого не секрет, что Галина Владимировна очень богатая женщина, так ведь?
– Конечно. Мы все это видим, дом и сад…
– Что? Дом и сад? – воскликнул господин в галстуке с бабочками. – Да вы о чем, дорогой мой? Дом и сад – это всего лишь верхушка айсберга.
– При чем тут какие-то айсберги?
Со сна Сашка туговато соображал. Но господин в галстуке все ему объяснил:
– Я – личный поверенный госпожи Ермоловой.
– Это вы нам уже говорили.
Сашка никогда не страдал излишней вежливостью. А поверенного так и просто перебил. Но толстячок ничуть не обиделся.
– Позвольте мне все же представиться, – произнес он. – Ефим Семенович Кац.
И он даже слегка поклонился перед опешившим Сашкой.
– Госпожа Ермолова назначила мне встречу по поводу составления нового завещания. Разве вы не в курсе?
– Нет, – помотал головой Саша. – Мне она ничего такого не говорила. А зачем завещание? Я и так ее единственный наследник!
– Вы так думаете? – прищурился Ефим Семенович.
– Да!
– Забавно.
– А чего тут забавного? – насупился Саша, который не очень-то переваривал адвокатов, юристов и нотариусов, считая их крючкотворами, которым только и надо, что ободрать простого человека, словно липку, присвоив себе львиную долю его честных трудовых доходов. – Моя мама и тетя Галя были родными сестрами. У самой тети Гали детей нет, и…
– Как вы сказали? – перебил его адвокат, чему-то усмехаясь. – Нет детей? Знаете, а это просто прелестно.
Саша окончательно помрачнел.
– Слышь… Дядя… Вы бы не скалились так. А то, не ровен час, харя пополам треснет.
Конечно, это было уже совсем грубо. Но Сашка вообще хорошими манерами не страдал. А уж если его разозлить, так тут он и вовсе бесился и выходил из себя. Видимо, поверенный понял, что может сейчас схлопотать от Сашки, потому что он мигом перестал улыбаться и произнес совершенно серьезно:
– Ваша тетя – очень богатая женщина. Помимо этого дома, у нее есть еще счета в банке и кое-какая другая недвижимость в городе.
Последняя фраза прозвучала уклончиво, но поверенный заговорил дальше, и все забыли об этом.
– Кроме того, несмотря на свою эксцентричность, ваша тетя очень пунктуальна. И в том, что касается деловых вопросов, – особенно. Поэтому ее внезапное исчезновение меня чрезвычайно тревожит. Впрочем, вас, мой дорогой, я намерен заподозрить в причастности к нему в последнюю очередь, потому что новое завещание должно было быть составлено в вашу пользу.
Сашка молча разинул рот, он явно передумал ссориться с Ефимом Семеновичем. Где речь шла о деньгах, там Сашка был весь внимание.
– А чего теперь-то? – заволновался он. – Без тетки-то никак?
– Что именно?
– Ну это… Завещание переделать.
– Без личного присутствия госпожи Ермоловой, боюсь, что никак.
– Вот беда! – охнул Сашка. – Куда же это она подевалась?
– Полагаю, это должны сказать мне вы.
– А звонить вы ей не пробовали?
– Пробовал. И собственно, поэтому я здесь. Госпожа Ермолова на мои вызовы не отвечает.
– Ох, как нехорошо, – задергался Сашка, наконец-то всерьез озаботившийся проблемой исчезновения тетушки.
Пока он переживал о своем, к поверенному приблизилась тетя Валя и вкрадчиво поинтересовалась:
– А вы мне скажете, кому же по прежнему завещанию доставалось все наследство?
Но вкрадчивая речь тете Вале не помогла. Ефим Семенович улыбнулся ей весьма умильно, но тайны раскрыть не пожелал:
– К сожалению, прежнее завещание, составленное несколько лет назад, пока что является действительным. И раскрыть вам его содержание я не вправе.
Сашка тут же встрял в беседу:
– Но я там хотя бы упоминаюсь?
– Не могу вам этого сказать.
Сашка побагровел. Он оценивающе взглянул на пухлую фигуру Ефима Семеновича, который правильно оценил размер угрожающей ему опасности и сразу же предупредил:
– Завещания госпожи Ермоловой у меня с собой нет.
– Блин, – насупился Сашка. – Что же это получается… Без тетки Гали меня наследником сделать не выйдет?
– Никак.
– Значит, надо искать тетеньку!
Удивительным образом Сашка изменил свое мнение о факте исчезновения старушки. Всего пару часов назад он только радовался, что тетка Галя куда-то свалила. Но услышав, что она планировала сделать его своим единственным наследником, засуетился и буквально под руку проводил поверенного в дом.
– Милости просим. Посидим, вместе обсудим проблемку.
Друзьям было любопытно, о чем будет говорить Саша с поверенным, но он выставил из комнаты всех, оставшись с Ефимом Семеновичем наедине. Впрочем, разговор не отнял много времени. Уже через четверть часа Ефим Семенович прошелся по дому, осмотрел взломанную дверь в спальню тети Гали, саму спальню и основательно помрачнел.
– Не нравится мне это внезапное исчезновение, – произнес он. – И говорите, в комнате был беспорядок?
– Да, сильный беспорядок. Все вещи были раскиданы где попало.
– Боюсь, как бы с вашей тетей не случилось несчастье.
– Но что могло угрожать тете Гале? – произнесла Кира, жаждавшая пообщаться с господином в галстуке. – Или кто?
Поверенный кинул на нее острый взгляд своих маленьких черных глазок:
– Вы что-то знаете?
– Только то, что тетя Галя кого-то или чего-то боялась.
– Она вам сама в этом призналась?
Поверенный насторожился еще больше. Но сыщицам скрывать было нечего. И Леся встала рядом с подругой:
– То, что тетя Галя чего-то боится, было понятно по ее поведению.
– Тетя Галя не хотела жить одна, она была готова терпеть в своем доме присутствие посторонних людей, лишь бы не быть в одиночестве.
– И кроме того, она на ночь обязательно запиралась изнутри в своей спальне.
– Более того, она плотно закрывала не только ставни, но и само окно. А чтобы не спать в духоте, включала кондиционер – при ее прижимистости просто невероятная роскошь.
Ефим Семенович слабо улыбнулся:
– Да, госпожа Ермолова была рачительной владелицей капитала. Она очень не любила тратить, предпочитала приобретать.
– Но вы можете сказать, чего или кого она все-таки боялась?
– Не могу вам этого открыть. Только скажу, что у женщины были на это очень веские причины.
Ефим Семенович был сама загадочность. Но при этом он не скрывал, что сильно обеспокоен исчезновением своей клиентки. Однако с Сашей он держался подчеркнуто любезно, всем своим видом давая тому понять, что его он ни в чем не подозревает. Что касается остальных, то к ним у Ефима Семеновича было самое предвзятое отношение. Его маленькие проницательные глазки разве что дырки не прожигали на лицах собравшихся, когда он пытался понять, кто из них может знать что-то об исчезновении тети Гали.
И уже собираясь уходить, он заявил:
– Моя клиентка опасалась нескольких человек. И боюсь, что, если она не объявится до вечера, мне придется прибегнуть в отношении этих людей к самым крайним мерам.
– О чем вы говорите?
– Я говорю о методе воздействия на этих людей.
– Да, но что именно вы хотите этим сказать?
Но Ефим Семенович не пожелал ответить на этот вопрос. И вообще не захотел ничего и никому говорить. Он попросил Сашу проводить его до ворот. И уже у самого выхода произнес:
– Мой дорогой мальчик, я понимаю, что лично ты любил свою тетю, но поверь, были люди, которые желали ей зла.
Кира с Лесей, проследовавшие до самого выхода за поверенным, вслух возмутились:
– Вы нас в чем-то подозреваете?
– Я лишь говорю, что были люди, которые желали зла моей клиентке. Надеюсь, что это были не вы!
Подруги были шокированы такой постановкой вопроса. Но поверенный держался со всеми очень холодно и отчужденно. Как уже говорилось, он делал исключение для одного лишь Саши, с которым простился тепло и даже нежно. Видимо, поверенный не исключал возможности того, что завещание все же будет переписано и, следовательно, осуществится потенциальный переход капиталов тети Гали в руки ее племянника, и заранее подготавливал того к долгому и плодотворному сотрудничеству, располагая к себе комплиментами и ласковыми словами.
Если так, то Ефим Семенович здорово просчитался, потому что Сашка был не из тех людей, кто ведется на комплименты. Может быть, он и имел внешность простоватого грубияна и увальня, но на самом деле это было далеко не так. У Сашки была отличная деловая хватка. За все время ведения бизнеса, кажется, он не сделал ни единого неверного хода.
Если начинал он свое дело с маленького цеха по выпеканию песочного печенья «Малютка», которое фасовалось в самодельные коробки и расходилось минимальными партиями по ближайшим лавочкам, то теперь в руках у Сашки было три собственных магазина, в которых торговали всевозможными видами сладостей, производимых как на его собственных предприятиях, так и на других фабриках. А уж число арендованных Сашей торговых точек в разных уголках города и вовсе исчислялось десятками.
И неважно, что магазинчики были крохотными и больше напоминали ларечки, а уж торговые точки и вовсе располагались в каких-нибудь закутках на окраинах, а то и торговали на выездных ярмарках, дела это не меняло. Сашка прочно встал на ноги и мог не беспокоиться о куске хлеба насущного для своей семьи.
Сашкины цеха выпекали теперь не только «Малютку», но также многие и многие виды других сладостей. Его печенюшки расходились на ура, потому что стоили сравнительно недорого, но в то же время были вкусными и имели практически неограниченный срок годности. Это, с одной стороны, позволяло им пользоваться повышенным спросом у населения, а с другой – заставляло задуматься о чистоплотности самого владельца кондитерского производства.
Ведь если печенье, в составе которого указан творог, сыворотка и яйца, может храниться несколько месяцев, то это может означать только одно: помимо этих в высшей степени полезных продуктов, в печенье находится еще немало тех, которые для организма не только не полезны, но даже вредны.
Так что Саша был далеко не простачок и не дурачок и свою выгоду всегда имел. Но Ефим Семенович то ли не знал истории развития Сашкиного бизнеса, то ли просто не придал этому значения, купившись, как и многие до него, на внешность простоватого грубияна. И поэтому сейчас он нежно прощался с племянником тети Гали, обещая, что сделает все возможное, чтобы вернуть дорогую тетю под родимый кров.
– Для начала обзвоним все больницы, – прикидывал он план действий. – Все-таки госпожа Ермолова человек уже немолодой, могла и приболеть.
– Будем надеяться, что до вечера она найдется.
– Потому что если этого не случится, то я буду вынужден обратиться в полицию.
– Но ведь еще трех дней не прошло? – удивился Сашка.
– Мой дорогой Сашенька, – ласково и покровительственно произнес поверенный. – В этом поселке я знаю всех. Вашу тетю обязательно найдут, в каком бы состоянии она ни оказалась.
И как показало самое ближайшее будущее, поверенный был человеком слова. Вот только особой радости друзьям умение господина поверенного держать свое слово не принесло.
