ГЛАВА 16
Леся тоже даром времени не теряла. Едва спровадив очередную порцию родственников Димы Ковалькова, жаждущих воссоединиться с ним, она проверила свой сотовый телефон и обнаружила там несколько посланий от своего прыщавенького Лешика.
Парень писал ей, что он страшно соскучился. Что все время думает о ней. И что мечтает скорее ее увидеть. Все это было очень приятно читать. И, хотя в душе Леся не испытывала к своему поклоннику никаких иных чувств, кроме снисхождения, она все равно неожиданно развеселилась, пошла в магазин и купила себе пластмассовую заколку для волос и кофточку в красный горошек.
– Ну вот, теперь я совсем как студентка шестидесятых годов, – сказала она, облачившись в обновки и с удовлетворением рассматривая себя в зеркале. – Просто прелесть, что за девушка! На такую кто угодно позарится!
И, поцеловав свое отражение в зеркале, она двинулась к выходу из комнаты для переодеваний. Да, была в «Орионе» и такая. А как бы вы хотели, если в основном зале постоянно шатались клиенты, в том числе и мужчины? А работали в фирме почти одни лишь девушки и молодые женщины.
Большинство из них были незамужними или разведенными, одним словом, все они были очень озабоченны поиском подходящего спутника жизни – постоянного или временного, это уж как повезет. И, разумеется, всем этим юным и не очень юным леди нужна была гардеробная, она же туалетная, она же санузел.
Впрочем, сам «горшок» тут был спрятан очень хорошо. А бо#льшую часть помещения занимало огромное зеркало и длинный столик перед ним, за которым было удобно краситься, мазаться и вообще всячески наводить марафет, чтобы потом внезапно выйти в помещение офиса и сразить на фиг всех имеющихся там мужчин!
Вот и сейчас – Леся распахнула дверь и убедилась, что постаралась она не зря. Оба находившихся в данный момент в офисе представителя противоположного пола дружно разинули рты и уставились на нее во все глаза.
– Отлично, отлично, – удовлетворенная произведенным эффектом, пробормотала Леся, продвигаясь к выходу.
Сегодня ее встреча с Лешей была назначена на пять часов вечера. Молодой человек собирался отвести ее на концерт симфонической музыки. И начинался этот концерт уже в шесть часов.
Лешик ждал свою Лесю с огромным букетом… Увы, не роз, не лилий и даже не орхидей, а всего лишь скромных тюльпанов. Но дорог ведь не сам подарок, дорого внимание! И, хотя такие простенькие, красные, полуодичавшие в наших садах тюльпаны росли у самой Леси на участке повсеместно, причем она их даже специально не сажала и никак не культивировала, они сами каким-то образом каждую весну прорастали в траве, но этот букет очень тронул Лесю.
И в первую очередь ее порадовало то, что цветы идеально подходили к ее кофточке и красному кожаному пиджачку. Ну, и к красным кожаным туфелькам тоже. Лесе эти туфельки очень нравились. И Леша ей тоже нравился. Она бережно приняла у него цветы и, взяв молодого человека под руку, прощебетала:
– А мы не опоздаем?
– Вряд ли. Я нарочно отпросился пораньше.
– И тебя отпустили?
– Как видишь. Хотя шеф грозился меня уволить.
Леся вздрогнула и отстранилась.
– Да ты не переживай! – отмахнулся Леша. – Что в этом такого страшного? Пойду еще куда-нибудь работать! Подумаешь! Пусть увольняет!
Уволить! Лешку! Еще не хватало! Если Лешка вылетит из своего антикварного салона со странным названием, то и Лесе он будет совсем не нужен! Она возится с этим трогательным прыщавым мальчиком исключительно ради великой цели – чтобы вернуть подруге ее десять тысяч долларов и любовника! И концы этого дела ведут именно в «Лавочку Нумизмата», а не куда-нибудь еще, куда Лешик сможет устроиться на работу продавцом.
Конечно, Леся ничего такого не сказала. Она просто снова взяла Лешку под руку и спросила:
– А что нового у вас в салоне?
– Да, знаешь, я уж и сам хотел оттуда уходить, – все еще думая о своем, пробубнил Лешка. – Странные у нас дела творятся, я тебе скажу.
– А почему странные?
– Да люди к нам то приходят, то уходят…
– Ну, на то у вас и магазин!
– Да в том-то и дело, что они не к нам приходят!
– А куда?
– Они приходят к нашему хозяину, к Вилли. Приходят, ничего в салоне не смотрят, сразу же к нему, в ту заднюю комнату, шмыгают, а потом… Исчезают!
– Ну и что?
– А зачем они приходят? И люди такие…
– Какие?
– Разные! – И, понизив голос до заговорщического шепота, он произнес: – Мне давно уже кажется, что наш Вилли приторговывает крадеными вещами!
Вот оно! Леся надеялась и ждала чего-то подобного. И дождалась. Теперь главное – не спугнуть доверчивого, но тоже по-своему осторожного Лешика. Это он с ней потому так разоткровенничался, что всерьез задумался о перемене места работы. А иначе молчал бы как рыба!
– А почему ты так думаешь? – тоже понизив голос, спросила у него Леся.
– Так, это… Вещи частенько ему приносят. Я видел!
– Да? Расскажи! Вот тут, в кафе, присядем, и ты мне все расскажешь. Я угощаю!
Лешик вздохнул, покосился на часы, убедился, что времени до начала культурного мероприятия еще много, и начал свой рассказ.
– Только угощаю я, – предупредил он.
– Хорошо, – не стала с ним спорить Леся. – Ты угощаешь, а плачу я. – И. пока парень осмысливал эту замысловатую филологическую конструкцию, она поторопила его: – Ну, начинай!
И Леша начал. Леся специально заказала ему побольше коньяку к кофе, чтобы у парня развязался язык.
Работать в «Лавочке Нумизмата» Лешик начал еще три года тому назад в должности младшего продавца. С тех пор он сделал карьеру, дослужившись сначала просто до продавца, а потом и до старшего продавца, с неуклонным повышением жалованья. Повышение хоть и было небольшим, но все равно приятно грело душу. И Лешка отнюдь не собирался бросать свою работу, несмотря на некие очевидные странности, творившиеся у них в салоне.
Очень быстро Лешик сообразил, что Вилли в отсутствие второго босса – Антона – прокручивает за его спиной свои собственные сделки, отчета о которых он не дает ни своему компаньону, да и вообще, никому в салоне. Лешик заметил, что некоторые покупатели шли прямым ходом к Вилли. А потом уединялись с ним в той самой таинственной комнате, куда вход был заказан для всех, кроме одних лишь Вилли и Антона.
Частенько при этом посетители явно что-то прятали под одеждой. И Лешка терялся в догадках – что бы это такое могло быть? В основном он склонялся к той версии, что Вилли скупает краденое. Но справедливости ради, надо сказать, что второй компаньон – Антон – при этих визитах посторонних покупателей ни разу не присутствовал.
Антон вообще был редким гостем в салоне. И Лешик подозревал, что второй компаньон никакого участия в темных делах салона не принимает. Всем заправлял один Вилли. Он платил продавцам заплату. Он устраивал разносы проштрафившимся работникам. И он же вел всю бухгалтерию и орудовал с финансами.
– Как? – удивилась Леся. – В вашем салоне нет бухгалтера?
– Нет.
Это было очень странно. К примеру, в «Орионе» бухгалтер имелся. Полная немолодая тетка, обремененная мужем и детьми и потому работавшая по большей части на дому. Но все дела фирмы она вела безупречно. И к сроку появлялась и в налоговой службе, и в пенсионном фонде, и в банке, через который подруги получали и отправляли деньги фирмы.
– Вилли сам ведет все дела в салоне, – повторил Лешик. – А еще… Еще мне кажется, что он никак не проводит тех посетителей, кто приходит к нему лично.
– В смысле?
– Ну, у нас в магазине стоит кассовый аппарат. И я ни разу не видел, чтобы Вилли там пробивал или велел кому-то другому пробить чек после ухода «своих» посетителей. А ведь не просто же так, чайку попить, они к нему приходят! Они ему явно что-то приносят. И это что-то Вилли держит в своей комнате и никому не показывает!
Все это было чертовски интересно. Но главное, оказывается, было еще впереди.
– А еще, – наклонился к Лесе поближе ее кавалер. – Мне кажется, что Вилли – наркоман!
– А это ты с чего взял?! – искренне поразилась девушка.
– А с того… С того, что он всегда ходит в рубашках с длинными рукавами! Даже в самую жару! Продавцам разрешает надевать рубашки с короткими рукавами, а сам всегда с длинными ходит. Вот я тебя и спрашиваю, кто так поступает? Только наркоманы, которые не хотят, чтобы посторонние видели «дорожки» у них на руках!
Леся с сомнением покачала головой. Хотя Вилли она видела только издали, но он не показался ей больным человеком. Впрочем, Лешику, который наблюдал своего босса изо дня в день на протяжении долгих лет, было, конечно, виднее. К тому же версия о наркозависимости Вилли отлично укладывалась в схему его преступного поведения.
Всем известно, что наркоманам постоянно нужны деньги. И чем дальше, тем больше. В такой ситуации Вилли вполне мог встать пойти по криминальной дорожке и начать скупать у таких же сомнительных личностей краденые вещи. А уж Влад был точно очень сомнительным типом! И происхождение появлявшихся у него постоянно драгоценностей – тоже.
Теперь Леся догадывалась, как было дело. Влад познакомился с Ветой, а через нее с ее мужем – Генкой. А уж Генка, в свою очередь, познакомил Влада с владельцем «Лавочки», не гнушавшимся скупкой краденых вещей. И Влад радостно притащил к Вилли все скопившиеся у него цацки. А потом в салон следом за ним пожаловала уже Георгина. И, наверное, ее должны были там видеть продавцы…
– Скажи, к вам не заходила вот эта девушка?
И Леся вытащила фотографию Георгины, которую она взяла у Лилии и старательно таскала с собой в сумке. А вдруг найдется свидетель, способный опознать девушку? Например, тот же Леша.
Лешик долго таращился на фотографию и наконец кивнул:
– Вроде бы приходила такая девица. По фотке трудно сказать точно. Та девушка была очень высокая и носатая.
– Да! Правильно!
– Ну, наверное, тогда это она. Только я с ней не разговаривал.
– А кто? Кто разговаривал?
– Сначала Колька – это наш охранник. Она к нему подошла к первому. А потом уж она пошла к Вилли. У него в задней части магазина есть свой кабинет, где он обычно и возится с бумагами.
– И Георгина пошла к нему?! – затаив дыхание от такой новости, прошептала Леся. – Ты это видел? Точно?
– Ну да. А что? Она потом своими ножками ушла. Я видел. – И, понизив голос, Лешик задумчиво пробормотал: – Между прочим, в отличие от многих других.
Но Леся не обратила внимания на его бормотание. Ее интересовало другое:
– И… И как она выглядела при этом? Плакала?
– Нормально выглядела. Улыбалась вроде бы даже. Ну, уж что не плакала – это точно. Если бы она ревела, я бы запомнил.
Ну, все сходится! Наивная, доверчивая Георгина по недомыслию сунулась в это змеиное гнездо. И преступники, испугавшись того, что она их нашла и теперь может выдать, приняли единственное возможное в их ситуации решение – убрать опасного свидетеля.
Но нерешенных вопросов оставалась еще целая уйма. Правда, кое-что Лесе было ясно уже сейчас. Ей и другим сыщицам позарез необходимо проникнуть в эту потайную комнату в магазине Вилли, где он что-то такое от всех прячет. Леся была более чем уверена, что там они найдут массу интересных вещей. И, возможно, даже доказательства причастности Вилли к смерти Георгины! Например, вещи, когда-то принадлежавшие Георгине. Тогда с собой им надо взять и Лилию. Уж она-то точно сумеет их опознать.
А что? Эта идея Лесе даже понравилась. Обокравший Георгину мошенник и плут Влад узнал от Генки адрес этого скупщика краденого. И понес в «Лавочку» драгоценности Георгины. Много ему заплатил за них Вилли или мало – это науке не известно. Но ясно – что-то Влад за них получил. А потом Георгина, отчаявшись вконец без покинувшего ее любимого мужчины, откуда-то узнала, куда Влад ходил с ее драгоценностями, кому он их продал. Заявилась в «Лавочку», напугала преступников до полусмерти возможным разоблачением и… И они ее убили!
Но тут же в Лесину голову полезли разные мысли, опровергающие эту версию. Но ведь после похода в «Лавочку» Георгина отправилась не в милицию, а за тортом. А потом еще купила вино и фрукты! Она ждала в гости дорогого гостя. И настроение у нее было совсем не боевое, а романтично-счастливое.
И тут Лесю осенило! Да! Георгина пришла в «Лавочку» за своей любовью – за Владом! Но Вилли, узнав, что пожаловала сама хозяйка ворованных вещей, перепугался не на шутку. И позвонил Владу. И тот перепугался еще больше. Да и Вилли, наверное, на него насел. Заставь, мол, молчать свою девку! Как хочешь, так и заставь. Хочешь – женись на ней, хочешь – как-то иначе.
Жениться Влад не мог, потому что уже был женат на Вере. Или он просто не счел необходимым связываться с Георгиной, несмотря на ее пятикомнатные хоромы. Хотя это и странно. Но, возможно, Влад уже присмотрел себе где-то рыбку пожирнее. И Георгина была ему больше не интересна. И тогда сообщники решили, что, раз Георгина сумела выйти на их след и вычислила их, она должна исчезнуть, замолчать навеки.
– Вот в чем дело, – прошептала пораженная до глубины души Леся. – Они ограбили девушку, а потом, чтобы она не смогла их выдать, еще и убили!
Причем убил ее почти наверняка Влад. Ведь свидетели видели его в тот день у квартиры Георгины! И у него был повод для убийства Георгины. Для всех же он был просто ее давно исчезнувшим возлюбленным. Они расстались уже давно. Кому из милиции пришло бы в голову подозревать Влада? Да и вообще, милиция вполне удовольствовалась ловко инсценированной картиной самоубийства. И никакого уголовного дела заводить не собиралась.
– Но мы-то не милиция! – решительно пробормотала Леся, все еще разговаривая сама с собой. – Мы-то должны действовать!
– Прости, я не понял. Что ты сказала?
– А? – встрепенулась Леся.
Она совсем забыла о своем поклоннике, до сих пор сидевшего рядом с ней за столиком. А вспомнив, внимательно взглянула на него.
– Что? – занервничал Лешик. – Что-то не в порядке?
– Нет. С чего ты взял?
– Просто у тебя было такое лицо… Такое… Словно ты что-то задумала!
– Правильно, – кивнула Леся. – Задумала. Скажи, ты твердо решил уйти от Вилли?
– Ты знаешь, да! Я ему не какой-нибудь сопливый мальчишка, на которого можно повышать голос! Я проработал в его магазине почти три года. Ни разу за все это время не взял больничный. Работал и в праздники, и в выходные дни, даже если была и не моя смена. А тут один раз попросился уйти на пару часов пораньше. И он мне устроил настоящую выволочку!
– Вилли поступил с тобой несправедливо.
– Еще как! – подтвердил Лешик. – Да и, сказать честно, жадина он изрядный! Ни разу мне сам, по своей воле, зарплату не поднял. Всякий раз приходилось за ним долго ходить и выклянчивать повышение за выслугу и безупречность службы. И ни премий, не сверхурочных, ни даже подарков к Новому году! Ничего. Во всех организациях начальство сотрудников в Новый год поздравляет. Хоть бутылку шампанского, но подарит. А Вилли – никогда и ничего. Ни деньгами, ни так. Буркнет, мол, поздравляю, ребята. И руку пожмет. А оно нам надо?
– Значит, у тебя к Вилли накопилось изрядное количество претензий?
– Еще бы! А больше всего мне не хочется, чтобы он меня в своих делах замарал. Хоть я ни в чем и не виноват, но если Вилли схватят и в скупке краденных вещей обвинят, он запросто может стрелки на меня перевести. Я ведь старший продавец в магазине! Фактически его правая рука. Никто же не докажет, что Вилли меня в свои темные делишки, которые он за спиной у всех проворачивает, не посвящал. Скажет Вилли ментам, что я тоже в деле был. И меня посадят!
– Но зачем ему так им говорить про тебя?
– Мало ли! Из вредности. Или чтобы часть вины с себя снять. Нет уж! Как говорится, береженого бог бережет. Уйду я от Вилли. Не хочу больше на этого гада работать!
– А отомстить ему ты хочешь? – внезапно спросила Леся.
– Отомстить? – насторожился Лешик. – Как отомстить?
– Очень просто. Давай пойдем и посмотрим, что он там в своей потайной комнате прячет!
– Как это – пойдем и посмотрим?!
– А вот так! Если там действительно криминал, то мы этого Вилли на чистую воду выведем. А ты еще и героем окажешься!
Судя по испуганному выражению лица Лешика, героем он быть никак не хотел. И Лесе пришлось включить все свое обаяние и очарование, чтобы убедить парня в том, что именно он и может претендовать на лавры героя. А еще она постаралась как можно доходчиво объяснить Лешику, что только герой, пусть и такой прыщавый, но обязательно герой имеет шансы стать ее близким, а возможно, и единственным другом.
Разумеется, против такого козыря Лешик устоять никак не смог. Он очень хотел стать Лесе близким другом! А потому, гордо расправив плечи, он произнес:
– Я готов попытаться! Что мы должны делать?!
Леся с удовольствием ему объяснила. Она уже давно обдумывала, как бы им с Кирой взглянуть, что делается в недрах этой подозрительной «Лавочки». И поэтому сейчас она могла дать доверчиво внимавшему ей Лешику самые подробные указания на этот счет. В течение этого разговора Лесе еще два раза пришлось внушать парню – быть мужественным, чтобы Лешик перестал трусить. Но, несмотря на все усилия девушки, Лешик все равно мандражировал. Леся это чувствовала. И поэтому несколько опасалась за это главное, но такое слабое звено их плана.
И она удвоила свои усилия по убеждению Лешика. Она даже подумала – а не поцеловать ли его, но все же решила оставить эту меру воздействия на самый крайний случай.
На следующий день Кира явилась в салон к Вилли, гордо держа в руках выцветшую бархатную коробочку, в которой лежала еще более старинная брошь в виде цветка розы. Кира возлагала на эту драгоценность немалые надежды. И оказалась совершенно права в своих расчетах. Глаза у Вилли, когда она показала ему эту драгоценность, загорелись не хуже ограненных алмазов.
– Сколько? – только и смог он выдохнуть. – Сколько вы хотите за эту… За эту безделицу?!
Теперь пришел черед Киры задохнуться.
– Безделицу! – возмутилась она. – Еще чего! Это настоящая драгоценность! Досталась мне от бабушки.
– У наших бабушек в шкафах подчас имелось много хлама, – безразлично произнес Вилли.
Он уже успел пригасить блеск в глазах. И сейчас Кира могла бы поверить ему, что брошь – это всего лишь никчемная подделка, если бы… если бы чуть ранее она не зашла в другой антикварный салон и не оценила бы там брошь у тамошнего антиквара.
Причем тот салон был весьма крупным магазином, в котором работали сразу три оценщика. И все они в один голос подтвердили, что брошь – вещица уникальная. Сделана великим мастером.
– Не самим Фаберже, тут нет его клейма, но, возможно, одним из его учеников. Во всяком случае, украшение сработано очень талантливым ювелиром. Меньше пятидесяти тысяч долларов такая вещь никак стоить не может. Даже если не учитывать ее художественную и историческую ценность, эту сумму вам заплатят всегда. Видите камень в середине цветка? Это бриллиант, и с очень хорошими показателями.
Пятьдесят тысяч долларов! Настроение у Веты мигом повысилось, когда она узнала истинную стоимость своей броши. Она даже на какое-то время перестала злиться на Влада. Ведь, если бы не он, она никогда не узнала бы цену бабушкиному сокровищу. Потому что Ветина осторожная мама упорно не соглашалась что-либо продать из старинной шкатулки, приберегая все это добро на самый «черный» день в своей жизни или жизни своих близких.
И Вета думала, что речь идет о сравнительно небольших суммах. Но теперь… Теперь она заново взглянула на открывшиеся перед ее внутренним взором перспективы. Если она продаст только одну эту брошь, все равно сказочно разбогатеет! Квартира у нее есть. Машину она покупать не хочет. Но она может вложить эти деньги в собственное дело. Да! Откроет маленькое кафе, где будет сама себе хозяйка. А возможно… Возможно, еще и наймет работников. Официантов, бармена, уборщицу… И всем им, подумать только, она сможет давать указания!
От этой мысли у любящей покомандовать Веты перед глазами все засверкало и засияло. Прежде список людей, кому Вета могла давать указания, ограничивался одним лишь Генкой. И теперь от осознания всех этих возможностей и вероятностей у Веты буквально голова пошла кругом. Она даже подумала о том, что не стоит доверять столь дорогую вещь Кире, но вовремя устыдилась своих мыслей.
Да и десять тысяч долларов, которые обманом выманил у нее Влад, были Вете слишком дороги. Она копила их долгие годы. И они значили для нее куда больше, чем свалившиеся ей неожиданно на голову деньги в виде предлагаемой цены бабушкиной броши.
Оценщики в антикварном салоне даже сказали, что, возможно, они могут дать за розу с бриллиантами еще больше, если найдется подходящий покупатель. И их салон в этом случае выступил бы гарантом предстоящей сделки. Так что обмануть Вету здесь не могли. Все совершавшиеся в салоне сделки были застрахованы в весьма известной страховой компании. И возмещение вероятного ущерба было Веете твердо гарантировано.
– Конечно, если нести куда-то драгоценность, то только в приличное место, которое дорожит своей репутацией, – рассуждала Вета. – А к этому Вилли, небось, идут одни дураки, вроде моего Генки, или мошенники, вроде моего Влада!
Но так или иначе, а сейчас Кира стояла перед Вилли и держала в руках драгоценную брошь. Протягивая ее Вилли, она зорко следила за ним. С такого проходимца станется – «уронить» брошь в свой рукав, а потом утверждать, что ничего и не было. И, в случае чего, подсунуть Кире вместо драгоценной розы какую-нибудь похожую дешевку. И развести руками, дескать, «так оно и было!»
– Недорогая вещь! – пренебрежительно крутя брошь в руках, заявил Вилли. – Красная цена ей… Ну, тридцать тысяч!
– Долларов, конечно?
– Рублей, девушка!
И Вилли даже рассмеялся, демонстрируя свою жалость по отношению к этой «дурочке», возомнившей, что обладает великим сокровищем! А на самом-то деле… Тьфу и растереть.
– Ну, исключительно из симпатии к вам… Ну, тридцать пять тысяч!
У Киры от возмущения даже дыхание перехватило. Жулик! Как есть жулик! И главное, ведь врет с таким невозмутимым видом, что ни в жизнь не догадаешься об этом! Видимо, Вилли что-то такое заметил по выражению лица Киры, потому что осторожно спросил:
– Может быть, вы уже носили эту вещь в другие салоны, где вам оценили ее дороже?
– Нет, нет, – запротестовала Кира. – Я сразу же к вам. Гена сказал, что вы всегда даете твердую цену. И что вам можно доверять. А я, в свою очередь, доверяю мнению мужа моей подруги.
– Геннадий – муж вашей подруги?
– Да.
– Вот как… Хм… Скажите, а как он поживает?
– Да как… Никак не поживает. Пропал он!
– Пропал?
В глазах антиквара мелькнуло какое-то странное чувство, похожее на страх. Кира готова была поклясться, что именно так и было. Но чего испугался Вилли? Чего или, правильнее будет сказать, кого?
– Так что? Отдаете эту брошь мне?
– За ту цену, которую вы назвали? Ни за что!
– Могу дать пятьдесят тысяч, – «расщедрился» Вилли. – Но это – последняя цена. Дороже вам за ваш цветочек нигде не дадут! И учтите, если вы пойдете в другой салон, то там с вас еще сдерут и налог на продажу. А это тринадцать процентов от чистого дохода. Да еще придется тащиться в налоговую, заполнять там кучу бумаг, а потом идти в банк и оплачивать квитанции. А у меня все пройдет без подобных осложнений. Ну что? Сдаете брошь мне?
Мошенник! Назвал сумму ровно в тридцать раз меньше реальной. И еще смеет соблазнять ее противозаконными действиями по утаиванию доходов!
Так ни о чем и не договорившись с антикваром и крепко сжимая в руке брошь-розочку, Кира вышла на улицу и задумалась. Что ей делать дальше? В свою потайную комнату, как надеялась Кира, антиквар так ее и не отвел. То ли рангом она не вышла, то ли брошь действительно показалась ему недостаточно ценной вещью. Либо… Либо в потайной комнате салона творилось нечто настолько жуткое и ужасное, что Кира с бабушкиной брошкой пролетала мимо.
Но, так или иначе, а в ту комнату надо было попасть. И Кира понимала, что теперь последняя надежда – на Лесю и ее Лешика. Парень пообещал, что сумеет раздобыть сегодня у Вилли ключ от комнаты. А если нет, то хотя бы сделает отпечаток на пластилине.
Поэтому подругам только и оставалось, что ждать условного звонка от Лешика. И парень их не подвел! Ровно в два часа дня, то есть в свой обеденный перерыв, он позвонил Лесе и произнес условленную фразу:
– Голубка моя, я так соскучился! Жду тебя сегодня вечером в своем гнездышке.
Если бы Леша сказал, что сегодня им встретиться «в гнездышке» не удастся, значит, пришлось бы девушкам еще немного подождать: он, мол, работает в нужном направлении и надежда есть. А если бы он позвонил и просто сказал, что встреча отменяется, значит, Вилли уехал из «Лавочки» вместе с ключами от потайной комнаты и обратно в магазин сегодня уже не вернется.
Но Лешик произнес именно заветную фразу, после чего Леся полетела к нему, распушив перья и расправив крылья. Лешка встретил ее, сияя. И протянул ей новенький блестящий ключик.
– Только что от мастера получил, – похвастался он подруге. – Пришлось доплатить за срочность, но я боялся, что Вилли его хватится.
Лешик и сейчас боялся. Поэтому драпанул обратно в салон, чтобы не попасться на «горячем». Леся не стала его удерживать. К чему? Лешик был совершенно прав, стараясь не вызвать никаких подозрений у своего хозяина. Ведь сегодня ночью парню предстояло выступить в совсем новом для него амплуа – взломщика антикварных салонов.
И еще одна новость поджидала подруг сегодня. Не успела Леся попрощаться со своим Лешиком, как ей позвонила Лилия. Девушка явно была в невменяемом состоянии, она рыдала и кричала в трубку, что не хочет умирать.
– Погоди, не кричи, – попыталась утихомирить ее Леся. – Объясни толком, что случилось? Ты заболела?
– Нет!
– А с чего тогда ты умирать собралась?
– Я не собралась… Это они… Он… Звонил… Угрожал…
– Погоди, погоди! Кто звонил?
– Я не знаю! Он мне не назвался!
– Но хоть мужчина это был или женщина?
– Не знаю!
– Голос-то какой был? Мужской? Женский?
– Какой-то такой… Средний.
Новое дело! Новый человеческий род. Средний!
– И чего этот человек от тебя хотел?
– Не знаю! Он мне угрожал. Сказал, что порежет меня на кусочки. Что подкараулит меня у дома и плеснет мне в лицо кислотой. Что изуродует меня так, что мать родная не узнает!
– Но за что?!
– Он требует, чтобы я вернула какую-то вещь, которую взяла из квартиры Георгины!
Вот он, момент истины! Наступил-таки! Недаром Леся заподозрила, что эта Лилия ограбила свою покойную подругу! Оказывается, не она одна Лилию подозревала. Имелся и еще как минимум один человек, полагавший, что Лилия взяла нечто ценное из квартиры Георгины. А может быть, даже и не подозревал, а точно знал!
– А что это за вещь? – осторожно спросила Леся. – Ты знаешь?
– В том-то и дело, что нет! – закричала в ответ Лилия. – Понятия не имею! Георгина давала мне пяльцы, но вряд ли они нужны этому злодею!
– Не поняла… Что она тебе давала?
– Такие деревянные обручи, в которых зажимают ткань для вышивания.
– А… Понятно. Пяльцы. И что? Они у Георгины были какими-то особенными? Раритетными?
– Ничуть не бывало! Самые обычные пяльцы. То есть не обычные, она их в свое время в магазине «Все для вышивки» купила. И они очень удобные. Мне нравится вышивать. Вот Георгина и одолжила их мне.
Нет, такая ерунда не могла подвигнуть серьезных людей на звонки с угрозами. Им явно потребовалось от Лилии что-то куда более весомое и дорогое, чем грошовые пяльцы для вышивания.
– И это все, что давала тебе Георгина?
– Нет, не все! Она мне много вещей давала. Откуда я знаю, что имел в виду тот тип? Может быть, ее туфли? Или пудру, которая ей не подошла? Как ты думаешь?
Леся подумала, что и это тоже все ерунда.
– А он ничего тебе больше не сказал? – спросила она у Лилии.
– Нет. Но он обещал, что еще раз позвонит. Завтра. Он так и сказал, что дает мне время до завтрашнего вечера. А потом он предпримет меры, чтобы моя мордашка стала куда менее соблазнительной, чем сейчас!
И Лилия снова судорожно зарыдала. Лесе стало ее жаль, и она посоветовала девушке:
– Тогда ты… Ты вот что сделай. У тебя АОН есть?
– Нет.
– Очень хорошо. Сходи в магазин и купил телефон, который автоматически определяет номер звонившего. Глядишь, злодей и попадется в ловушку.
И, дав Лилии подробные указания, как и что ей следует делать, чтобы остаться в целости и сохранности, Леся поехала домой. На сегодня у нее были запланированы куда более важные дела, нежели спасение Лилии, которая, как сильно подозревала Леся, попала в переплет исключительно по своей собственной вине и жадности. Небось, обыскала втихомолку квартиру покойной подруги, нашла там нечто ценное и присвоила это! А оказалось, что на ту вещь зарился кто-то еще. Ну, и при чем тут Леся? Вор у вора украл. Вот и разбирались бы между собой!
