Глава 8
Однако теперь все могли думать только о попавших им в руки уликах. И больше всех был доволен Толя, ему было с чем поработать и чем заняться. Едва добравшись до своего рабочего места, он тут же запустил весь находящийся арсенал подручных средств на полный ход. Клочок был отдан на исследование крови. Скальпель мог порадовать отпечатками пальцев, которые, в свою очередь, хранились в картотеке преступного мира.
– Или же они совпадут с отпечатками в машине Маргариты. Тогда будет вообще прекрасно. Можно будет искать убийц девушки, уже зная, что они же и конокрады.
Однако скальпель сразу же вызвал однозначное и категоричное «нет» со стороны экспертов.
– Ни единого отпечатка пальцев. Похоже, его потеряли, так и не сумев ни разу пустить в дело.
Оставалась надежда на клочок ткани, но и с ним возникли трудности. Причем на сей раз препятствия были бытового характера.
– У них, видите ли, очередь! – возмущался Толя.
– Предложи денег.
– Так это с деньгами очередь. А если бесплатно, то вообще сухой отказ был бы.
– Что же делать?
Но Алена считала, что отчаиваться рано.
– Будем считать, что Олег нам ничего не передавал. Жили же мы как-то без этих улик? Ну, и дальше проживем. Лично я собираюсь наведаться в гости к любовнику Маргариты. Как его там?.. К этому Мазуренко. Просто непростительно, что мы с ним до сих пор не познакомились.
Однако, завернув по дороге в свою гостиницу, Инга с Аленой обнаружили слоняющегося по холлу Колю. Молодой человек выглядел унылым и потерянным. И увидев подруг, почти побежал к ним.
– Где вы были?
– Ох, где мы только не были! – устало вздохнули подруги.
Сегодняшнее утро вымотало их совершенно. И они совсем забыли про Колю.
– Я проснулся, вас нигде нету, – жаловался он им. – Звоню, вы трубку не берете. Разве так можно?
– Прости, мы забегались.
– Я волновался. Что там насчет расследования? Покажете мне, наконец, эти злополучные записки?
Еще и это! Алена совсем забыла о том, что наплела для Коли целую паутину лжи. Но теперь надо было ее как-то распутывать.
– Сейчас записки находятся у Василия Петровича.
– А где он сам? Пойдемте к нему, возьмем их. Может, из их содержания станет ясно, где искать Жеребчика.
– Обязательно возьмем, – согласилась Алена. – Но… только чуть позже.
– Почему?
– Сейчас мы обе сильно устали.
– Так я сам к Василию Петровичу сбегаю! – вызвался Коля. – Я-то ничуть не устал! Что я сделал? Ничего. Только ночью посидел возле дома этой девицы. Да и то меня ваш Ваня под утро уже сменил.
– Скажи, а когда ты возле дома Маргариты дежурил, ничего подозрительного не заметил?
– Что именно? Она сама не приезжала, я бы увидел. Правда, мужик один приезжал.
– Мужик? Какой мужик?
– Пузатый такой дяденька, – с долей уважения в голосе произнес Коля. – Депутат или, может быть, директор какого-нибудь крупного холдинга. Не шелупонь какая-нибудь. Костюм, часы – все было очень дорого.
– Ну и что? Может быть, он не к Маргарите приезжал, а к кому-нибудь другому.
– Так он в ее подъезд вошел.
– Кроме нее в подъезде и другие люди живут.
– А он ей звонил!
– Звонил?
– Ага. Сначала-то он и верно в дом зашел. Только долго он там не пробыл. На улицу вышел, возле водителя остановился и позвонил. А потом воскликнул что-то типа, где тебя носит, Маргарита? Сам с собой разговаривал.
– И ее имя назвал?
– Да.
– Что же ты сразу нам об этом не сказал?
– Спать хотел. А когда я спать хочу, у меня мозг плохо работает. А разве это важно?
Важно ли это! И он еще спрашивает!
– Надеюсь, номер и марку машины ты запомнил? – строго спросила у племянника Алена.
– Конечно! Цифры – это мой конек, ты же сама это знаешь.
– Говори номер!
Коля продиктовал цифры и буквы.
– Черный «Шевроле».
И Алена принялась немедленно звонить мужу.
– Узнай, кому принадлежит эта машина, – велела она ему. – Мне кажется, мы нашли любовника Маргариты. Этого Мазуренко! Спроси у Толи, может быть, он его знает?
Но Василий Петрович не сразу въехал в тему.
– Зачем нам этот тип? Даже если у него с покойницей и были шуры-муры, то к нам он никакого отношения не имеет. Такие люди чужих никому не известных жеребцов не крадут.
– Вася, ты меня пугаешь, честное слово! Что ты все про кражу, ты про убийство вспомни!
– А зачем ему убивать свою собственную любовницу? Тем более что ты говоришь, он ее той ночью искал.
– У этого человека можгут быть жена, дети. Им могло быть совсем не по вкусу, что их дорогой в прямом смысле этого слова папочка таскается у всех на глазах к какой-то молоденькой потаскушке!
– Так он к ней не первый год уже шастал. Ты же говорила, Маргарита в городе уже в подаренную ей квартиру лет пять как перебралась.
– А в последнее время депутат к ней и вовсе зачастил. Жена могла предпринять решительные шаги, чтобы прекратить это безобразие.
Василий Петрович вздохнул и согласился:
– Хорошо, я скажу Толе, он наведет справки.
Алена устало вздохнула, поблагодарила мужа и хотела пойти к себе в номер, но у нее на пути вновь появился Коля.
– Кого убили?
Пришлось объяснить ему, что случилось с Марго.
– Какой ужас! А я все проспал!
– А теперь мы пойдем отдохнем.
– А мне чем заняться? Может, все-таки съездить к Василию Петровичу, взять у него те записки?
Опять он за свое! И Алена решительно воспротивилась:
– Нет, ты должен заняться кое-чем другим.
– Чем именно?
– Кое-чем куда более важным.
– Но чем?
Алена судорожно пыталась придумать какое-то занятие для Коли. Ей было ясно, что племянника надо обязательно отвлечь от мыслей о зашифрованных записках. Ведь никаких таинственных писем не имелось. А у самой Алены не хватало рук, чтобы написать что-нибудь подходящее.
И внезапно ее осенило.
– Сходи-ка ты по этому адресу, – сказала она ему. – Там живет одна женщина, ее зовут Татьяна. Пригласи ее куда-нибудь.
– Зачем? Она замешана в преступлении?
– Нет, это вряд ли.
– Тогда зачем мне к ней идти?
– Сделай, что я тебе говорю, и будет тебе счастье.
И видя, что Коля готовится ей опять возразить, она добавила:
– И да, эта женщина может быть замешана в преступлении. И вообще, контакт с ней важен для нашего расследования!
Коля мигом передумал спорить и заволновался на другой счет:
– Но как я к ней подойду?
– Сошлись на нас.
– Она вас знает?
– Мы познакомились с ней сегодня.
– Почему тогда сами с ней не поговорите?
– У тебя это получится лучше. Ты ведь такой обаятельный молодой человек. Помню, в школе и в институте у тебя отбоя не было от девчонок.
Как всякий нормальный человек, Коля был падок на комплименты. Поэтому сейчас он польщенно улыбнулся и спросил уже куда более деловитым тоном:
– А что я должен делать?
– Отведи ее в театр, посидите в кафе, погуляйте. Главное, слушай, что она будет тебе говорить.
– Но что именно вас интересует? Я же должен знать, на какие темы с ней разговаривать.
– Все! Нас интересует в этой женщине абсолютно все.
И Алена двинулась к своему номеру. Инга, которая слышала весь этот разговор, догнала подругу уже в коридоре.
– Зачем ты отправила Колю к этой Татьяне?
– Для тебя же стараюсь. Дорогу расчищаю.
– Кому? Мне?
– Не тебе, а к тебе.
– Для кого?
– Видела я, как этот Олег на тебя поглядывает. Он тобой явно заинтересовался.
– И что?
– Вот пусть Коля отвлечет Татьяну, а заодно и сам отвлечется. А ты развлечешься с Олегом.
И Алена, которая наконец открыла дверь своего номера, попыталась скрыться в нем от подруги. Но Инга перегородила ей дорогу и сердито произнесла:
– У меня к тебе просьба! В другой раз, когда захочешь сосватать мне поклонника, спрашивай у меня, нужен ли он мне!
– Такой красивый парень и чтобы не пригодился? Ни за что в такое не поверю.
– А вот поверь! У меня есть Залесный, и я совершенно не собираюсь ему изменять.
– Никто и не говорит про измену, – встревожилась Алена. – Боже упаси! Но когда мужчина смотрит на женщину так, как этот Олег смотрел на тебя, я считаю своим долгом помочь влюбленным.
Инга сердито помотала головой:
– Я в него ни капельки не влюблена!
Но Алена, которой не терпелось прилечь, пробормотала в ответ лишь, что это не важно и что любовь к женщине приходит уже в браке. После чего она рухнула на кровать, и почти мгновенно в комнате раздался ее храп. Поняв, что тут ей уже никому и ничего не доказать, Инга тихонько покинула номер подруги и отправилась к себе. Она тоже чувствовала утомление и совсем не отказалась бы прилечь.
Вот только когда она засыпала, перед ее мысленным взором стоял совсем не любимый мужчина, там упорно маячила физиономия Олега с его нахальным, раздевающим ее взглядом. Инга напрасно ворочалась в кровати с боку на бок. Лицо Олега и особенно его глаза никак не хотели исчезать.
«И кто только разрешает ему так смотреть на женщин, которые без пяти минут замужем? – именно так и очень сердито думала про себя Инга. – Это просто возмутительно! Эти взгляды, намеки, прикосновения… Они возмутительны и… и так волнующи!» Сопротивляться этим мыслям было чрезвычайно трудно, но Инга старательно пыталась, покуда у нее еще были силы.
А потом, отдавшись во власть охвативших ее чувств, она попыталась представить свои будущие отношения с Олегом. Картина вырисовывалась какая-то очень уж захватывающая. И, плавно покачиваясь на волнах дремоты, Инга мысленно видела бушующих зрителей ипподрома, по скаковому кругу которого, далеко оторвавшись от своих соперников, несся жокей на рыжем длинноногом жеребце.
Инга проснулась, когда солнце уже клонилось к закату. Поняв, что она проспала почти весь день, женщина испуганно охнула и вскочила на ноги. Почти сразу к ней в дверь постучались.
– Кто там? – спросила Инга и тут же нелогично прибавила: – Войдите!
– Я бы вошла, да у тебя заперто.
Голос принадлежал Алене. Инга быстро спрыгнула с кровати и подбежала к дверям. Алена влетела к ней в номер с таким торжествующим видом, что Инга сразу же поняла: у подруги есть какие-то феноменально важные новости. И не ошиблась.
– Потрясающее открытие! – воскликнула Алена. – Только что через Толю нам стало известно, что Маргарита была беременна!
Инга побледнела:
– Какой ужас! Бедный малыш, он тоже погиб вместе с мамой.
Алена, которая не рассматривала дело под этим углом, на мгновение притихла. Но затем вновь воодушевилась:
– Срок, правда, у Маргариты был совсем маленький. Буквально пять недель. Вполне возможно, что сама будущая мамаша ничего и не знала о своей беременности.
– Что ты говоришь? Сейчас продаются такие электронные тесты на беременность, что самостоятельно можно определить не только факт беременности, но и ее срок. Конечно, она знала.
– Я тоже думаю, что знала, – согласилась Алена. – Маргарита была явно женщиной неглупой. Иначе ей не удалось бы так хорошо устроиться в этой жизни.
– Известно, когда она умерла?
– Смерть наступила в промежутке между десятью и одиннадцатью часами вечера.
Как раз, когда мальчик Валя встретил на дороге двух подозрительных мужчин, разговаривающих про скачки и упомянувших некую Сольвейг.
Но Алена уже сыпала новостями дальше:
– Теперь, что касается любовника убитой…
– Пузатого?
– Пузатого, женатого, но…
Она подняла вверх указательный палец, чтобы показать важность предстоящего замечания. И лишь убедившись, что Инга внимает ей с открытым ртом, закончила:
– …но бездетного!
Вот оно что! У богатенького любовника погибшей девушки была жена, но не было детей.
– Сколько же ему лет?
– Сорок пять.
– И детей до сих пор нету?
– Судя по слухам, они с женой пытались завести ребенка много лет подряд, но у них ничего не вышло.
– Ладно, а кто он такой?
– Как мы и думали, депутат какого-то местного созыва. Человек в городе и области весьма известный. Поэтому полиция в замешательстве. Как подойти к такому господину, они не представляют.
– Тем более что прямых улик, что он замешан в убийстве любовницы, у них все равно нет!
Но Алена воззрилась на подругу с таким возмущением, что Инга сразу поняла, она сморозила явную глупость.
– Ты, похоже, туго со сна соображаешь! Я тебе говорю, мужик мечтает иметь детей! Маргарита была беременна! Это жена постаралась и устранила опасную конкурентку!
– Жена депутата убила его любовницу? – ахнула Инга. – Да ты что?
Но в душе она понимала, что такое развитие ситуации более чем возможно. Если жена депутата любит своего мужа и не хочет его потерять, ей необходимо устранить соперницу, у которой на руках появился столь сильный козырь. Будущим материнством можно успешно спекулировать еще долгие годы. А возможно, Маргарита и вовсе нацелилась на место жены. И тогда первая жена должна была предпринять ответный маневр, хотя бы в целях защиты самой себя.
Между тем Алена продолжала бубнить:
– Не сама депутатша Маргариту убивала, ясное дело. Станет такая фифа пачкать ручки! Поручила это дело каким-то отморозкам. Они все за нее и сделали. Но заказчица убийства – это она, больше просто некому!
И Алена взволнованно зашагала по номеру. Он был тесноват, так что развернуться ей было негде. Мельтешила из одного угла в другой, так что у Инги в конце концов в глазах зарябило.
– Ты не могла бы присесть? – жалобно попросила она подругу.
– Нет, не могла бы! Я должна придумать повод, чтобы подобраться поближе к этой бабе и ее мужу.
– Но полиция…
– Пока там полиция раскачается, пока решатся побеспокоить столь сиятельную особу, да еще решатся ли! Нет, нам надо действовать самим.
– И что? Ты прямо подойдешь к этой женщине и спросишь, не она ли заказала свою соперницу?
– Нет, так тоже не годится.
И Алена вновь зашагала по номеру.
– Ага! – воскликнула она наконец. – Знаю! Нам с тобой надо с этой мадам-депутатшей подружиться!
– Подружиться? И как? Снова прикинуться редакторами женского журнала?
– Боюсь, что во второй раз этот номер у нас уже не пройдет. Но ведь предстоящий День города и скачки – это целое событие для жителей. Наверняка тут создана куча комитетов и добровольных общественных организаций, которые следят за тем, чтобы подготовка праздника шла своим чередом. Нам надо преставиться членами одного из комитетов!
И Алена обрадованно захлопала в ладоши.
– Это я удачно придумала! У меня и бейджики есть!
С этими словами она выскочила из номера, чтобы вернуться в него спустя всего несколько секунд. На сей раз в ее руках были кусочки прозрачного пластика, в которые были помещены таблички с именами.
– Видишь, тут мое имя. А ты побудешь немножко Ниной.
Инга пожала плечами. Если для дела нужно стать Ниной, она согласна. Тем более имена созвучны.
– Откуда у тебя эти бейджики?
– Сохранились с какой-то сельскохозяйственной выставки. Мой Василий Петрович демонстрировал там достижения своих предприятий.
– Что?
– Ну, я же тебе говорила, что он запустил производство травяных настоек и эликсиров молодости. Идут очень неплохо. Люди понимают, что свое всегда лучше заграничного.
– Особенно если это свое еще и работает так, как нужно.
– Ну, ты же сама пробовала, так что знаешь.
Инга лишь кивнула. Непостижимым образом, но настойки действовали. Один глоток – и ты трезвеешь. Глоток из другой баночки – простуду словно рукой снимает. Глоток из третьей – и ты становишься раскован, влюблен и речист. И все это из натуральных компонентов, без всякой химии. Настойки готовились по рецептам каких-то бабушек, которых Василий Петрович невесть где разыскал и свез к себе в поместье. И рецепты эти держались в строжайшем секрете от непосвященных.
– А Нина – это была моя помощница. Очень хорошая девочка, бери ее бейджик и даже не сомневайся.
И Алена не успокоилась, пока подруга не прикрепила табличку себе на грудь.
– А депутату уже сообщили о том, что его любовница убита?
– Думаю, что, так или иначе, он уже в курсе. И если в нем осталась хоть капля порядочности, он не будет бегать от полиции, а придет и честно им все расскажет.
– Что именно? – не удержалась Инга от ехидного замечания. – Что законная жена приревновала его к любовнице и потому убила бедняжку?
– Может быть, даже и это, – серьезно кивнула Алена.
Инга лишь мысленно закатила глаза. Ее подруга до сих пор думает о людях куда лучше, чем они есть на самом деле. Но, возможно, в этом и магия обаяния Алены? Инге всегда хотелось быть хоть немного похожей на свою подругу. Быть такой же раскованной, веселой и привлекающей к себе сердца и внимание всех, с кем сталкивала ее жизнь. Но, увы, у нее так никогда не получалось.
– А что там с конюхом? – спросила она, одеваясь. – Он признал в Маргарите свою Анжелу?
– Толя смотался с парнем в морг, – ответила Алена. – Все в порядке, это она.
– Значит, это все-таки Маргарита строила глазки конюху? – искренне удивилась Инга. – И зачем же ей это понадобилось, хотелось бы мне знать?
– Не знаю.
– У нее был любовник – депутат, – принялась рассуждать Инга. – Был сердечный друг – Никита. Она была беременна. И зачем ей в такой ситуации понадобился простак-конюх?
Но Алена ей не ответила. Оказывается, она думала уже совсем о другом.
– Слушай, а давай еще закусим твоим снадобьем с грецким орехом? – предложила она, облизнувшись. – Мне оно очень понравилось. И сил от него прибавляется.
Инга была не против. И подруги, подъев банку до половины, почувствовали, что энергии у них и впрямь значительно прибавилось.
– Ну вот, теперь можно отправляться с визитом к мадам депутатше, – сказала Алена, облизав напоследок ложку.
Но если подруги сделали ставку на супругу господина депутата, то мужчины рассчитывали на откровенность самого депутата. И как ни удивительно, мысли Алены и Василия Петровича в этом направлении совпадали почти идеально.
– Заявимся к нему под видом какой-нибудь общественной группы, спросим, как идет подготовка к празднику. Предложим свои услуги.
– Небось их много развелось.
Попасть на беседу к депутату Мазуренко оказалось куда легче, чем ожидали мужчины. Он принял их прямо на беговой дорожке клуба «Боливар», когда проверял готовность ее к предстоящему празднику. Лошадиные скачки были всего лишь одним из эпизодов предстоящего мероприятия. Кроме них на нескольких городских площадках должны были выступать артисты, музыканты и представители самодеятельности.
Но скачки, которые проводил «Боливар», должны были дать старт всему празднику. Василий Петрович, как один из участников, получал из «Боливара» уведомления о тех или иных событиях, посвященных предстоящему празднику. И когда друзьям сообщили, что господин Мазуренко сегодня лично будет инспектировать беговую дорожку, они не замедлили явиться на скаковое поле.
Василий Петрович уже бывал тут, и не один раз, вместе со своими лошадьми и помощниками. И сейчас он явился в обществе Толи. Владелец «Боливара» тоже был тут. Господин Харин лично представил Василия Петровича господину Мазуренко, присовокупив:
– Это владелец нашего фаворита.
И напрасно Василий Петрович искал в лице Харина какой-то насмешки или издевки. Сам украл Жеребчика, а теперь еще насмехается! Владелец «Боливара» держался совершенно невозмутимо. Он явно ничего не знал об исчезновении Жеребчика.
Но сам Мазуренко заинтересовался:
– Я слышал, конь нашей новой отечественной породы? Мне рассказывали мои коллеги. Они-то уже вдоволь на него налюбовались. Могу я тоже на него взглянуть?
Василий Петрович напрягся. Он снова посмотрел на Харина, но тот взирал на них с такой отеческой лаской и снисходительностью, что у Василия Петровича никак не получалось всерьез заподозрить этого человека в причастности к трагедии. А просьба самого Мазуренко как нельзя лучше укладывалась в планы Василия Петровича и Толи, и поэтому он сказал:
– Можете.
– Даже прямо сейчас?
– Поедемте со мной, и я вам покажу своих лошадей.
– Ого! Так у вас их несколько? С удовольствием взгляну. Ведь мы должны поощрять таких вот энтузиастов конного спорта.
Мазуренко выглядел совершенно безмятежным. И Василий Петрович никак не мог взять в толк, почему. Неужели депутату еще не сообщили о смерти его любовницы? Невероятно, но было похоже, что Мазуренко ничего не знает.
И по дороге к конюшне, куда они отправились на депутатской машине, Василий Петрович наконец придумал, как вывести Мазуренко на интересующую его тему.
– Я бы хотел вас познакомить также и со своей супругой, – произнес Василий Петрович и многозначительно прибавил: – И еще с одной молодой женщиной… Ну, вы меня понимаете?
Мазуренко с интересом взглянул на него.
– А вы ходок! Неужели с собой привезли? Или уже здесь подыскали?
Но даже тени легкой задумчивости не появилось при этом на его лице.
Либо у этого человека железные нервы, либо он ничего еще не знает, подумал Василий Петрович.
Было и еще одно предположение: Мазуренко – редкая сволочь, и смерть его любовницы оставила его совершенно равнодушным. Но что-то мешало Василию Петровичу поверить именно в это.
«Знает или не знает?» – терзался он.
Оказалось, что второе предположение было ближе к истине. Мазуренко ничего не знал.
– Замотался я с этими приготовлениями к празднику, – признался Мазуренко по дороге к конюшне. – И так работы целое море, а в связи с праздниками ее стало больше раз в десять. Сегодня весь день катался по округе, призывал людей приходить на праздник трезвыми и соблюдать порядок и организованность. Все-таки на всю страну трансляция пойдет. Может быть, даже в Европе покажут отдельные кадры. Неудобно получится, если где-нибудь драку ребята устроят или другое безобразие.
Вообще Мазуренко производил впечатление человека, который если и запускает руку в казну, то делает это крайне осторожно. И для чего он в своем кресле посажен, тоже не забывает.
– Да, в такое время хочется вечерком прийти к себе домой, расслабиться, – закинул очередную удочку Василий Петрович. – Вы женаты?
– Женат, – коротко ответил Мазуренко, причем только сейчас на его лице появилась тучка.
Больше развивать эту тему он не захотел, из чего Василий Петрович сделал для себя вывод, что в личной жизни у депутата не все в порядке.
– Вот конюшня, а лошади дальше.
В это время во дворе на корде бегал Буран. Он был темно-гнедой масти. А чуть более светлая Торпеда стояла неподалеку, мечтательно глядя куда-то вдаль. Торпеда была кобылой задумчивой, жеребцами не интересовалась, а витала мыслями где-то далеко-далеко. Она встрепенулась, когда ее поспешно принялись седлать. Но возражать не стала. А потом, когда Василий Петрович лично взял на ней несколько препятствий, она и вовсе развеселилась.
Торпеда находилась в знакомой среде, среди хорошо известных ей людей. Поэтому кобыла не волновалась и прыгала легко и изящно, не задев и не сбив ни одной балки. Следом за ней прыгнул Буран, который тоже отличился.
– Хороши, – одобрил депутат. – Но вы говорили, что лошадей у вас три. Где же третий?
– Его украли.
– Украли? Кто?
И Василий Петрович произнес фразу, которую готовил в уме вот уже почти целый час.
– Полагаю, – сказал он, глядя прямо депутату в глаза, – об этом нам могли бы рассказать люди, которые причастны к смерти вашей любовницы – Маргариты Лаврушкиной. Вы же знаете, что она убита?
И вот только теперь Василий Петрович воочию убедился в том, что эта новость для Мазуренко явилась настоящим откровением. Депутат побледнел, даже посерел всеми своими пухлыми щеками и жирной шеей. Его упитанное брюшко задрожало и как-то сжалось. А сам он вдруг сделался маленьким, несчастным и каким-то очень испуганным.
– Что вы сказали? Маргарита мертва? Это что? Какая-то шутка?
– Нет. К сожалению, нет. Маргарита погибла. Ее тело нашли сегодня утром возле поселка Лебяжий Лог. Вы знаете, где это?
Мазуренко кивнул. Говорить он мог лишь с огромным трудом. И единственное, что сумел выдавить, был жалкий вопрос:
– Откуда… Откуда вы знаете про Маргариту?
– Я вам сейчас все объясню, – вздохнул Василий Петрович. – Но вы должны пообещать мне, что все рассказанное останется между мной и вами. У меня еще есть надежда вернуть своего Жеребчика до скачек. Но для этого я должен выяснить, какое отношение к его пропаже имела ваша любовница.
– Еще и это! – простонал депутат. – Ох, Маргошка, неугомонная твоя голова, во что же ты снова вляпалась!
– Вы хорошо знали свою подругу?
– Мы с ней вместе уже пять лет. Конечно, я хорошо ее знал.
И чувствуя, что разговор будет длинным, Василий Петрович пригласил депутата пройти к зданию конюшни. Там у него был обустроен уголок, в котором можно было спокойно выпить, посидеть и поговорить по душам.
