Глава 6
Теперь под подозрение Василия Петровича попадал не только владелец «Боливара», но и хозяин Звезды Востока. Эти двое очень даже запросто могли сговориться за спиной Василия Петровича с целью не допустить к скачкам сильного конкурента. Все эти соображения Василий Петрович изложил Толе, который в ответ на это вполне разумно спросил:
– А велик ли сам приз?
– Приз? – растерялся Василий Петрович. – Приз, конечно, предполагается. Мне говорили, что за первое место можно взять сто тысяч рублей.
Толя недоверчиво покачал головой.
– Небольшая сумма.
– Она не покроет даже расходов, которые я лично понес за транспортировку лошадей к месту старта, аренду конюшни и прочие незапланированные траты.
– Вот я и говорю, вряд ли кто-то станет красть лошадь из-за такого небольшого приза.
– Жеребчик сам по себе – это уже приз! – загорячился Василий Петрович, как бывало с ним всякий раз, когда кто-то осмеливался ставить под сомнение выдающиеся данные его скакуна.
– Но он пока что никому не известен.
– Он себя еще покажет!
– Не сомневаюсь. Но это будет в будущем.
– В самом скором будущем! Если бы он только вернулся ко мне! Ты бы сам понял, какой это замечательный и резвый конь!
– Но сейчас ваш Жеребчик дорог только для вас, – гнул свою линию Толя. – Поэтому я обязан спросить, нет ли у вас лично каких-нибудь недоброжелателей?
– Все, кто не желал мне добра, уже давно на том свете, – мрачно усмехнулся Василий Петрович.
Но Толя ничуть не смутился и пожелал уточнить:
– Все-все?
– Все! Абсолютно все! Хотя…
И Василий Петрович замер. Одно неприятное воспоминание очень некстати посетило его теперь.
– Хотя был у меня один знакомый. Давно это было, еще в девяностых. Затеяли мы с этим человеком одно общее дельце. И сначала у нас все гладко шло, а потом он меня кинул. Думал, что я ко дну пойду, но я выплыл. И не только выплыл, но и его самого утопил.
– Надеюсь, не буквально?
– В переносном, конечно, смысле. Долги его все выкупил, в своих руках собрал и всех выплат разом потребовал.
– И тот человек разорился?
– Не все так просто. Там у него еще помимо нашего бизнеса, из которого он меня выкинул, дела с золотишком нелегальным были налажены. Так это всплыло примерно в то же самое время. И его закрыли, причем закрыли конкретно и надолго. Он там, оказывается, когда свой приисковый бизнес налаживал, немало людей положил. И начальников, и простых рабочих. Перед ним там люди трепетали, как перед самим Господом Богом. Ну, к счастью, вскрылось дело, судья бесстрашный ему попался, вот и дали голубчику полную двадцатку. Но недавно срок его закончился, и мне наши общие знакомые доложили, что этот мерзавец на свободу вышел и меня разыскивал.
– Но это же не вы его посадили.
– А банкротом кто его сделал? Я! Были бы у гада деньги, он бы уж нашел лазейку, чтобы из того дерьма выскользнуть. А без денег кому он стал нужен? Пошел по статье да в общую камеру, как самый простой уголовник.
– Как его имя? – заволновался Толя.
Василий Петрович назвал, хотя лицо его при этом выражало некоторую долю сомнения.
– Очень уж мелкая месть, – пояснил он Толе свои колебания. – Тот человек серьезный, и дела у него должны быть серьезные, что ему конь? Вот жена – дело другое. Пропади Аленка, я бы сразу сказал: это его рук дело. Но конь…
– Конечно, это его рук дело! Сами посудите, жену у вас красть – это слишком опасное дело. Ваш бывший друг человек бывалый. Снова в тюрьму он точно не хочет. А за похищение человека обязательно присудят очень серьезный срок.
– И я еще от себя добавлю, чтобы жизнь ему там на зоне раем не казалась.
– А вот кража лошади – это дело другое. Тут вообще есть шанс отвертеться от ответственности.
– Это как же?
– Всегда можно сказать, что лошадь убежала сама, а он ее нашел и искал хозяина, которому сможет ее вернуть.
И видя, что Василий Петрович колеблется, Толя добавил:
– Ну посудите сами. Владелец клуба «Боливар» – это очень богатый человек. Для него конный клуб – это своего рода хобби, отдых от бизнеса. Не удивлюсь, если клуб насквозь убыточный и существует исключительно за счет постоянных денежных вливаний извне.
– Хозяин «Боливара» финансирует предстоящие скачки.
– Видите, ему без разницы, кто выиграет! Приз ему не важен.
– Да и про хозяина Звезды Востока мне тоже говорили что-то похожее, – задумчиво произнес Василий Петрович. – Поговаривают, что он сидит на нефтяной вышке и даже не на одной.
– Вот видите! Этим людям суетиться из-за такой мелочи, как приз в сто тысяч рублей, вовсе не стоит.
– Приз, может быть, им и не важен, – согласился Василий Петрович. – А престиж? Выиграть скачки – это престижно.
– Скачки для них – это развлечение. Но если выплывет, что ради победы лошадь у вас украли именно они, то им про свой престиж можно смело забыть на многие годы. Конокрад – это клеймо на всю жизнь! Вот вы говорите, ваш давний знакомый – это человек серьезный. А они разве не серьезные люди? Да и вы сами, стали бы вы красть лошадей ваших конкурентов?
– Нет, конечно! Борьба должна быть честной. Да и денежное вознаграждение за победу для меня не важно. Если бы выиграл мой Жеребчик, то я бы на свои деньги накупил еды и выпивки, угостил бы всех участников и даже зрителей, – хмуро признался Василий Петрович, который с каждой минутой все отчетливей понимал: Толя совершенно прав.
Ни один из владельцев скаковых лошадей, каждый из которых был очень богатым человеком, не стал бы так мелко и пошло шутить с ним. Но как быть, если кража Жеребчика человеку со стороны также не могла принести ощутимой выгоды? Потому что конь этот был совсем молодой, никаких призов ни разу в своей жизни не завоевывавший, да и вообще, краденую лошадь за большие деньги сбыть трудно. Мир лошадников очень тесен. Вздумай вор пристроить Жеребчика кому-то в приличную конюшню, об этом мигом бы стало известно его хозяину.
– Подумаю об этом потом, – пробормотал Василий Петрович. – Кто бы ни украл коня, нам сейчас важно другое. В первую очередь надо найти самого Жеребчика. А для этого требуется обыскать ту девку, которая помогла ворам осуществить задуманное.
Со своей стороны, Толя был согласен с этим предложением целиком и полностью. И, вновь наладив взаимопонимание, эти двое новых компаньонов отправились в отделение, где трудился Толя, с целью получения криминальной сводки по городу и всей области за истекшие сутки.
Но если они ожидали обнаружить информацию о пропавшем фургоне или грузовой фуре, пригодной для транспортировки крупных животных, то их ждал сюрприз иного сорта. Толя первым обратил внимание на одну из многих строчек в списке перечня криминальных происшествий в округе.
– Буквально час назад в окрестностях поселка Лебяжий Лог найдено тело молодой женщины.
– Нам-то что с этого? Мы Жеребчика ищем, а не мертвую бабу.
– Тело находилось в машине марки «Рено», красного цвета.
– Где? – дернулся Василий Петрович. – Покажи.
Он лично прочел сообщение и уставился на помощника налитыми кровью глазами.
– Это она!
– Не будем делать поспешных выводов.
– Это Анжела! То есть Маргарита!
– Мы все обязаны проверить.
– Чего тут проверять, если и так все ясно.
– Мы даже не знаем точно, одно ли лицо Маргарита и Анжела!
– Нет, это она, я чувствую, – схватился за голову Василий Петрович.
Однако Толя настоял на том, чтобы они вдвоем поехали к месту происшествия.
– Тело обнаружено совсем недавно. Может статься, нам даже удастся побеседовать с моими коллегами, выехавшими на вызов.
Толя словно в воду глядел. Когда они приехали к поселку, возле которого был обнаружен «Рено» красного цвета с мертвой молодой женщиной в салоне, на месте трагедии еще суетились эксперты. Самого тела в машине уже не было, но «Рено» еще не успели отбуксировать на стоянку.
– Ты чего тут? – обменявшись с Толей рукопожатиями, спросил у него молодой парень – помощник следователя, занявшегося этим делом.
– Да вот… Такое дело…
– Ты не мнись, говори как есть, – подбодрил его приятель.
– Судя по машине, в которой нашли тело, погибшая – моя знакомая.
– Серьезно? Маргарита Лаврушкина – твоя знакомая?
– Да, – кивнул головой Толя. – А в машине точно нашли тело ее хозяйки? Сомнений нет?
– Какие могут быть сомнения, если при ней все документы в полном комплекте обнаружены. И права, и бумаги на машину, и даже паспорт! Маргарита Лаврушкина, она самая. А ты откуда ее знаешь?
Толя начал что-то придумывать, но Василий Петрович не слушал своего помощника. В душе у него разрасталось настоящее горе. Последняя ниточка, которая могла вывести их к бессовестным грабителям, оборвалась! Как ему теперь найти своего Жеребчика, если девица, помогавшая красть его, теперь мертва!
– А как ее убили? – услышал он голос Толи.
– Накинули на шею удавку, использовав для этой цели собственный шарфик потерпевшей, и задушили.
– Как, по-твоему, кто мог это сделать?
– Ясно, что кто-то очень близкий девчонке. Судя по следам, машина простояла на этом месте всю ночь. Приехала под вечер, уже после дождя. И сам понимаешь, никого постороннего девчонка бы к себе впотьмах не подпустила. Я ее видел перед тем, как увезли тело, такая красотка, пальчики оближешь. Грудь – пятый размер, даже жалко, что ее убили.
– И что ей понадобилось в окрестностях поселка?
– Кто ее знает. Сейчас ребята обходят все дома в поселке. Может быть, кто-то из местных что-то видел или что-то знает.
– Отпечатки в машине есть?
– Кое-что есть. Преимущественно женские отпечатки, должно быть, они принадлежали самой хозяйке. Найдено также много волосков, похоже на кошачью или собачью шерсть.
– Да, у нее была собачка, – подал голос Василий Петрович, которого Алена держала в курсе их ветви расследования.
– Значит, все правильно.
– А мужских отпечатков не найдено?
– В принципе, задушить ее мог не обязательно мужик, с этим делом справилась бы и другая баба. Но только физически сильная и крупная.
– Так есть еще какие-то отпечатки?
– Кое-что есть.
– Что ты все кое-что да кое-где! – рассердился на него Толя. – Говори уж нормально!
– А как я могу с тобой откровенничать, если ни черта не понимаю, зачем тебе это нужно?
– Я же говорил, она моя знакомая и…
– И может, это ты ее и придушил!
– Да ты чего? – возмутился Толя. – Спятил?
– А чего ты тогда интересуешься? И ты уж прости за откровенность, но что-то не похожа эта краля на тех телочек, которые обычно на тебя западают. Одна у тебя лопоухая, вторая кривоногая, третья просто жирная, а четвертая вся в прыщах!
– И вовсе она не в прыщах! Это веснушки, если хочешь знать.
– А мне по фигу, что у нее там! – грубовато ответил приятель. – Пока не объяснишь, чего ты к покойнице прицепился, ни на какую откровенность с моей стороны даже и не рассчитывай!
Толя насупился.
– Вот ты какой товарищ! А мы ведь с тобой учились вместе!
– И что? Раз учились, сам должен помнить первое правило хорошего сыщика. Никому и никогда не доверять. Особенно не болтать о своих рабочих моментах!
– А если бы оказалось, что я сейчас занимаюсь делом, которое связано с этим убийством?
– Тогда другой разговор. А что это за дело?
Толя колебался недолго. Он хорошо помнил принципиальность своего приятеля по курсу, который даже списывать никому и никогда не давал, за что и бывал бит однокашниками, причем неоднократно. Но даже при этом он от своих принципов так ни разу и не отступил. В итоге были вынуждены сдаться сами его враги, потому что каждая схватка с Георгием заканчивалась для них слишком серьезным напряжением сил.
Так и остался Георгий без друзей, но зато с принципами, которые ему их вполне заменяли. И так как Толя вел дело Василия Петровича неофициально, то он и не был уверен до конца, захочет ли Георгий ему сейчас помогать. Но похоже, иного выхода все равно не было. И Толя со вздохом сказал:
– У моего клиента вчера вечером украли лошадь. Скакового жеребца по кличке Жеребчик. Заявлять он об этом не хочет, сам начал розыски. И мы узнали, что покойная также крутилась возле места происшествия. И у нас есть подозрения, что она принимала активное участие в краже, выполняя роль наживки для ротозея-конюха.
– Такая краля легко могла кого угодно отвлечь, – согласился приятель.
И взглянув в сторону Василия Петровича, спросил:
– Слушай, а почему твой клиент не хочет заявление написать?
– Тогда его лошадь могут отстранить от участия в скачках. А для него это крайне важно.
Гоша почесал в затылке.
– Даже не знаю, чем тебе и помочь. Впрочем, тут один из местных признался, что видел прошлой ночью двух каких-то незнакомых мужиков. Сейчас оперативники поехали, чтобы разобраться на месте. Хочешь, поезжай за ними. Больше я тебе ничем не могу помочь. Ведь ничего связанного со скачками при покойнице обнаружено не было.
– А что было? – живо поинтересовался Толя. – Можно взглянуть на опись содержимого ее карманов и сумочки?
– При ней оказались только документы. Они были рассыпаны на полу и на сиденье в машине.
– А сумочка?
– Говорю же, только документы.
– Сумочки не было?
– Только документы, – повторил Георгий, и Толе стало ясно, никакого другого ответа он от приятеля не услышит.
– Странно, ты не находишь? Зачем преступнику понадобилось оставлять в машине документы покойной?
Георгий пожал плечами.
– Куда легче было бы забрать их вместе с сумочкой. Или они выпали при борьбе?
– Следов борьбы не обнаружено, – нехотя ответил Георгий. – Судя по всему, женщина не подозревала о том, что ей угрожает опасность. А насчет документов, которые мы нашли в машине, я тебе так скажу, спасибо, что они тут были. Нам же меньше работы.
Это было справедливое замечание, и все равно Толя не мог найти себе места. Ему не давало покоя поведение убийцы. Вместо того чтобы забрать документы с собой, осложнив тем самым работу правоохранительных органов, он словно специально кинул их рядом с покойницей.
Но с этим вопросом Толя решил разобраться позднее. А сейчас он вернулся к Василию Петровичу, томящемуся поодаль. Услышав, что найденное тело в самом деле принадлежит Маргарите Лаврушкиной, Василий Петрович и вовсе ударился в панику.
– Теперь нам нипочем не найти моего Жеребчика! Ниточка порвалась!
Он не скрывал своего отчаяния. И Толя счел своим долгом его утешить.
– Если Маргариту убили из-за ее участия в деле похищения вашего коня, то это для нас даже лучше.
– Чем же лучше? Девчонка мертва, говорить она уже не сможет.
– Но теперь ее убийство будет тщательным образом расследовано. И если убийца – это одновременно и ваш вор, ему не уйти от ответственности.
И все равно Толе не удалось успокоить Василия Петровича, тот был безутешен. И даже тот факт, что один из жителей Лебяжьего Лога признался в том, что видел вчера поздно вечером неподалеку от поселка каких-то двух незнакомых ему мужчин, не сильно его порадовал.
– Что толку? Были бы они верхом на моем Жеребчике, а так…
Он не договорил и обреченно махнул рукой. Однако Толе удалось убедить Василия Петровича наведаться в гости к свидетелю. Василий Петрович ехать не хотел, сопротивлялся и твердил:
– Мало ли кто это мог быть! Коня-то вместе с ними никто не видел!
– Мы не должны пренебрегать ни одной возможностью, даже такой шаткой и туманной, как эта.
С уговорами Василий Петрович все же прибыл в Лебяжий Лог. И тут же пал духом совершенно. Свидетель, которого нашли полицейские, еще больше убедил его в том, что толку от их расследования не будет. Свидетелем оказался мальчишка лет четырнадцати, лицо которого показалось Василию Петрович смутно знакомым. Отчего так произошло, он не задумался, а просто стал слушать рассказ паренька. Оказалось, что вчера он ездил в город, припозднился с возвращением домой и опоздал на последний автобус до Лебяжьего Лога. Парень уже думал, что ему придется ночевать в городе или идти домой пешком, как вдруг ему посчастливилось, и его подобрал их бывший сосед – дядя Петя.
– Довез почти до самого дома. У Щербинки высадил. А оттуда ходу мне до дома минут двадцать.
Доброта дяди Пети не простиралась настолько далеко, чтобы подвезти парнишку до самого дома. Но Валя, так звали мальчика, нисколько не огорчился. Он родился и вырос в этих местах. И отлично мог добраться до дома в любую погоду и даже с закрытыми глазами.
– Ночь-то теплая была. Да и не поздно, всего одиннадцать часов. Я по дороге шел, как вдруг их увидел.
На всякий случай Валя решил свернуть за деревья. Темные фигуры, которые он заметил впереди, показались ему подозрительными и отчего-то пугающими. Да еще и дядя Петя, проявив трогательную заботу, предупреждал его, что если встретит кого-нибудь незнакомого, пусть бежит от него во все лопатки.
– И они мимо меня прошли, не заметили, видать.
– Говорили о чем-нибудь?
– Про скачки рассуждали.
– Скачки?
– А вы разве не слышали? В воскресенье у нас в городе праздник будет. И лошадей уже со всей округи привезли. Я некоторых видел, ох и красивые!
– Так ты в город из-за лошадей мотался?
– Ну, а что тут такого? Я ведь ничего худого не делал. Поглядел на них только, с них же не убудет, верно?
– А где глядел-то?
– На конюшне.
Паренек посмотрел на Толю как на умственно отсталого. Тоже, полицейский, а не знает, где лошадей держат.
– Понимаю, что на конюшне. Но их в городе несколько. Ты небось в самой крупной, в «Боливаре» был?
– Нет, туда я даже не суюсь. Там только дорогие хозяйские лошади стоят. Один раз я к ним сунулся, так на меня конюх собак спустил. Мол, шляюсь, вынюхиваю. Я хожу в конюшню попроще. Там хоть лошадей и меньше, всего три штуки, зато люди не такие злые.
Василий Петрович покраснел. Теперь он понял, откуда ему знакомо лицо парнишки. Он крутился возле их конюшни, предлагал свои услуги, рвался почистить лошадок или задать им корма. В общем, обычный мальчишка, какие всегда крутятся возле лошадей. Но надо сказать, что с того момента, как старую конюшню заняли лошади Василия Петровича, вокруг них постоянно крутились какие-то люди – подростки, малышня со взрослыми. И даже некоторые молодые ребята не гнушались лишний раз заглянуть к ним.
Например, от города официально поздравить Василия Петровича с прибытием для участия в их городском празднике заехал помощник депутата Ефимова. И потом этот парень еще неоднократно появлялся на конюшне, исключительно ради общения с животными. И кроме него возле конюшни постоянно околачивалась целая толпа народу.
Так что не случайно лицо паренька показалось Василию Петровичу знакомым. Поняв, кто перед ним, Василий Петрович лишь крякнул вполголоса:
– Тесен мир.
Но паренек его не услышал.
– Эти двое тоже на скачках собирались быть.
– Участвовать в них? Как жокеи? Владельцы лошадей?
– Нет, нет, они просто обсуждали, на какую им лошадь лучше поставить. Мол, открылся тотализатор, надо воспользоваться моментом и подзаработать левых деньжонок.
– И что решили? На кого будут ставить?
– Я этого уже не услышал, – с видимым сожалением признался Валя. – Они слишком далеко от меня уже были. Но когда они рядом проходили, то про Бурана и Торпеду говорили.
Василий Петрович вскинул голову, услышав клички своих лошадей.
– Мол, на этих лошадей им ставить не надо, – произнес Валя. – Не дойдут до финиша, слишком пугливы.
И Василий Петрович вновь сник. Уже и об этом бандитам известно. Значит, они не первый день следят за его конюшней и его лошадьми, а он даже ничего не замечал.
– Потом они про Звезду Востока заговорили. Тоже им в ней что-то не нравилось, вроде бы травма у нее случилась в дороге, в полную силу бежать лошадь не сможет. И когда они уже совсем уходили, то про Забияку заговорили. Может быть, на него и хотели поставить, но точно я этого уже не слышал.
Василий Петрович слушал и мотал на ус. Забияка – это был представитель еще одной частной конюшни. На скачки он прибыл также по приглашению «Боливара», но селить коня в конюшне при клубе его хозяин не захотел. Дело в том, что хозяин Забияки имел в городе приятеля с частным домом, на просторной территории которого и поселил со всеми удобствами своего питомца.
Про себя Василий Петрович решил, что к хозяину Забияки следует тоже наведаться. Кто его знает, может быть, это он расчищает путь для своего коня. А если нет, то предупредить хорошего человека о том, что в окрестностях завелись конокрады, тоже никогда не помешает.
– А еще о чем-нибудь эти двое разговаривали?
– Про какую-то бабу говорили. Мол, не слишком ли они с ней жестоко поступили.
– Так-так…
– Только тут я ничего вообще не понял. Они про какую-то Сольвейг упоминали. А это ведь нерусское имя, правда?
– Правда, – согласился Толя, который и сам был теперь в растерянности.
О какой Сольвейг говорили эти двое? Убитую ведь звали Маргаритой? И вообще, можно ли считать этих двоих теми преступниками, которых они ищут? Вроде бы они самые подходящие кандидатуры, но при чем тут тогда какая-то Сольвейг?
Однако появление двух посторонних мужчин в непосредственной близости от места преступления, да еще в то же время, когда это преступление было совершено, Толя никак не мог оставить без внимания. Потому что полянка, на которой была обнаружена сегодня утром машина Маргариты вместе с ней самой, находилась не более чем в пятистах метрах от той дороги, по которой шел Валя и на которой он чуть было не столкнулся с незнакомцами.
– А как они выглядели? Описать ты их можешь?
– Ну… мужчины. Рослые оба, здоровяки такие.
– А лица?
– Лица… Нет, лиц я их не разобрал. Говорю же, темно уже было. Да и кусты здорово мешали. А высовываться я не хотел, не понравились мне их голоса. Грубые такие, особенно у одного.
– Одеты как?
– Обыкновенно. Джинсы, куртки.
– С ними был еще кто-нибудь?
– Нет, вдвоем они шли.
– Без машины?
– Никакой машины я у дороги не видел. Может быть, уже дальше, у Щербинки. Там асфальт начинается. И специально стоянка для машин сделана возле моста через речку. Когда мимо проходил, там и впрямь несколько машин стояло. Одна даже с козырными номерами – три семерки на удачу. Но какие именно там были еще машины, я не помню.
И все же общение со свидетелем нельзя было назвать совсем уж неудачным. Толе удалось выяснить следующее. Двое конокрадов были активно заинтересованы в том, чтобы не дать Жеребчику выступить на предстоящих скачках. И, устранив несомненного фаворита, они могли поставить на другую лошадь кругленькую сумму и без труда ее выиграть.
Однако чтобы найти этих двоих, предстояло еще проделать массу работы. И первым делом следовало установить раз и навсегда, сама ли Маргарита Лаврушкина под именем Анжелы приходила вчера в гости к глупому конюху, или же им надо продолжать поиски настоящей Анжелы. А во-вторых, надо было наведаться к владельцу Забияки – нового участника скачек, предупредить того, чтобы смотрел за своей лошадью в оба.
– Чувствую, что к моменту скачек только глухой не будет знать о том, что мой Жеребчик пропал, – проворчал Василий Петрович.
Следующим пунктом на повестке дня стояло вычисление личностей, задумавших сорвать огромный куш на предстоящих скачках и организовавших с этой целью подпольный тотализатор. И наконец, последним, но отнюдь не самым маловажным было то, что сыщикам каким-то образом нужно было разыскать даму, скрывающуюся под именем Сольвейг. Возможно, она сможет рассказать побольше о тех двух мужчинах, которых видели поблизости от места убийства.
