ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Подруги взволнованно переглянулись.
– И давно это было? – спросила Мариша.
– Да уж месяца два прошло с тех пор, – вздохнул Леонид. – Не знаю, о чем они говорили, но стоило Валере увидеть меня, как он поднялся со своего места, поспешно швырнул на стол деньги и ушел. Я его окрикнул, а он даже не оглянулся. Представляете, что я при этом почувствовал?
– А ваш другой друг? – спросила Юля. – Этот Аршинов? Как он прокомментировал случившееся?
– Да никак! – с досадой отозвался Леонид. – Сказал, что, мол, я Валерку не знаю? Мол, ничего удивительного нет в том, что он не захотел со мной встречаться. Дескать, он, Петька, и сам Валерку случайно встретил в этом кафе. Ну, тому деваться некуда. Вот и пришлось поговорить со старым знакомым. И что при этом Валерка и так все время порывался уйти. А наверное, как меня увидел, так и решил, что уж двух бывших друзей он точно не выдержит. И удрал.
– М-м-м! – разочарованно промычала в ответ Мариша.
Леонид пожевал пухлыми губами и неожиданно добавил:
– Только это все вранье!
– Что?
– Ну что Петька случайно подсел к Валерке. И что тот и так собирался уходить. Я ведь их еще на улице приметил, когда они вылезали из синей «девятки». Кстати, потом, когда мы с Петькой вышли из кафе, этой машины там уже не было. Значит, это Валерка на ней приехал. Но дело не в этом, а в том, что в кафе Петька с Валерой вошли вместе. И я довольно долго отирался снаружи, не решаясь зайти. А они все это время о чем-то договаривались.
– Выходит, ваш друг вас обманул, – задумчиво произнесла Юля.
– Вот именно! – воскликнул Леонид. – А я ничего не понимал. Знаете, я очень вас попрошу, если вы увидите Валеру, спросите у него, какую обиду он затаил на меня? Если насчет той книги, так разве лучше было бы, если бы я на следствии заявил, что это я указал Валере на эту книгу? Что было бы со мной после этих слов. Могли и соучастником сделать. А разве самому Валере от этого стало бы лучше? Еще больше срок мог выйти!
– Мы спросим, – пробормотала Мариша. – Только нам бы найти этого вашего Валеру. Не подскажете, где он может быть, если его нет дома?
– Сейчас и не знаю, – развел руками Леонид. – Дачи у него раньше точно не было. Но ведь и машины тоже не было. Так что мог и купить. Знаете что, вы спросите об этом у Аршинова! Раз они с Валеркой снова такие приятели, то может быть, он и знает.
Получив от Семенова номер сотового телефона Аршинова, подруги попытались тут же до него дозвониться.
– Телефон отключен! – сказала Мариша после нескольких неудачных попыток.
– Тогда вы поезжайте к нему домой, – предложил Леонид.
– У нас есть только его старый адрес, тех времен, когда он еще учился в школе.
– Так я вам дам новый! – воскликнул Семенов. – Мы же когда с ним из кафе вышли, к нему домой поехали, чтобы нашу неожиданную встречу отметить. Петька мне еще говорил, мол, как жаль, что после школы наши пути разошлись. И чтобы увидеться, нам нужно вот так случайно столкнуться в городе. А живет он теперь в Купчино у жены. Родители его тоже переехали, но куда – этого я уже не знаю. А вот у самого Петьки в гостях я был.
Увы, ни номера дома, ни квартиры, ни даже улицы Семенов не помнил.
– Зато у меня зрительная память хорошо развита. Я помню, как мы ехали. Так что если вы подождете, я подвезу вас до Петькиного дома!
– А долго ждать?
– У меня по записи на сегодня еще один клиент, самый последний, а потом я могу быть свободен, – сказал Семенов. – Подождете?
Что оставалось делать подругам? Они кивнули. Впрочем, Леонид их не подвел и довольно быстро отделался от последнего клиента. И уже через полчаса они двигались по направлению к Купчино. Леонид пересел в машину к Марише и показывал дорогу. Как ни странно, но этот добродушный тюфяк не соврал. Память у него и в самом деле была отличная. Он заколебался только один раз, но все равно в конце концов указал верный поворот. И по дороге успел рассказать почти всю биографию своего школьного друга Петра Аршинова.
– У него жена и сынишка двух лет, – болтал Леонид. – А в следующем году они планируют еще одного. Правда, сейчас они живут вместе с родителями жены Пети. Но Петя вложил деньги в стоящийся дом. И через год они надеются въехать в собственную квартиру. Они уже и мелочи всякие для дома прикупать начали.
– Рановато, – заметила Мариша. – Из прессы только и слышишь: там сдвоенные квартиры продали, тут цены подскочили, люди выплатить не могут, а там новый дом и вовсе трещину дал.
– Петька, он счастливчик, – ничуть не смутился Леонид мрачных пророчеств Мариши. – У него всегда все хорошо.
Но заплаканная женщина, открывшая им дверь, отнюдь не напоминала жену счастливчика.
– Лариска, а ты чего ревешь? – изумился Леонид. – С ребенком чего? Заболел?
– Нет! – всхлипнула молодая женщина. – С ребенком все хорошо. Он с бабушкой гуляет. У нас тут другое! Представляешь, Петька мой пропал!
Услышав это, Мариша насторожилась. За время их расследования это был третий мужчина, пропавший неизвестно куда. Первый был Смайл, затем Валера, а теперь вот этот Петька.
– А давно он исчез? – невольно вырвалось у нее.
– Да уж пора бы вернуться, все сроки вышли, – всхлипнула женщина. – Да еще так нехорошо ушел. Ночью.
– Ну, вернется, времени-то еще совсем ничего прошло, – утешил ее Леонид.
– Так не этой ночью он пропал, а прошлой, – разрыдалась женщина. – Уже второй день кончается, как его дома нет. И не звонил ни разу. И телефон у него отключен. И на работу не вышел!
При этих словах Мариша почувствовала, как по ее темечку забегали холодные мурашки – верный признак того, что они напали на след, и тут им смогут рассказать немало интересного. Да и не мудрено! Той же ночью, когда исчез Петя, был в Ольгино убит и Кураев. Оставалось только выяснить точное время его исчезновения, и можно было считать, что очередной подозреваемый уже у них в кармане.
– Да вы проходите! – спохватилась жена Пети. – Что в дверях стоять!
Она провела гостей в крохотную, но очень чистенькую кухоньку, где на небольшом пространстве было очень компактно размещено много полезных предметов. И даже оставалось место для небольшого овального столика, за которым и разместились, правда, с трудом, гости. Примостившись на крохотной табуретке, Мариша вздохнула. Остается только недоумевать, чем руководствовались проектировщики подобного жилья, планируя кухню в шесть квадратов в четырехкомнатной квартире, явно рассчитанной на то, что проживать в ней будет большая и дружная семья, явно любящая собраться вечерком на кухне и поболтать о том, как прошел у каждого из членов семьи день.
Тем временем Лариса налила всем по чашке кофе, а себе налила какой-то травяной отвар, сильно пахнущий мятой, валерьяной и пустырником.
– Нервы пытаюсь успокоить, – пояснила она гостям. – Только что-то не помогает!
– Ларис, не плачь, – похлопал ее по руке добродушный Семенов. – Лучше скажи, как получилось-то, что Петька из дома ушел? Вы с ним поссорились?
– Скажешь тоже! – вскинулась Лариса. – Мы с ним всегда душа в душу жили. И не ссорились мы в тот вечер. Это все случилось из-за того проходимца! Он позвонил, вот Петя и рванул из дома. А куда? Зачем? Ничего мне не сказал!
– Какой проходимец? – спросил Леонид.
– Да этот дружок его! – с неожиданной злостью произнесла Лариса. – Ты его тоже должен знать. Вы же все вместе учились. И дружили даже, я так слышала.
– Валера? Петьке ночью звонил Валера? – голосом, в котором слышались нотки ревности, произнес Леонид и кинул на подруг по-детски обиженный взгляд.
Дескать, вот! Что я вам говорил! Точно у этих двоих были за моей спиной какие-то тайны!
Но Лариса ничего этого не заметила. Она вытерла глаза и повторила:
– Валерка этот, чтобы ему пропасть, и звонил! И что он к Петьке прицепился. Как репей! Да и мой тоже хорош! Сколько я ему твердила, что этот человек его до добра не доведет, все как об стенку горох. Да что я тебе, Леня, об этом говорю! Ты его получше меня знаешь. Только у тебя ума хватило от этого беспутного вовремя отойти, а Петька мой за ним как хвостик бегал. А в последнее время так и вовсе у нас дома только и разговору, что об этом Валере.
– И чего говорили? – встряла в беседу Мариша, хотя свои жалобы Лариса обращала главным образом к Леониду.
– Да? – поддержал ее Леня. – Как ты, Лариса, эти разговоры связываешь с тем, что Петька пропал? Почему ты решила, что именно из-за Валеры?
– Да из-за кого же еще?! – возмутилась в ответ Лариса. – Сначала Петька мне все уши прожужжал о том, какой этот Валера деловой, да какой замечательный, да как мы с его помощью прямо на самый верх взлетим. Дескать, вместо двухкомнатной квартиры, которую мы с большим трудом строим, мы себе целый коттедж современный купить сможем. Одним словом, золотые горы какие-то сулил.
– Это Валера сулил? – не выдержала и включилась в разговор Юля.
– Валера Петьке сулил, а тот уж мне пересказывал, – пояснила Лариса. – И ладно бы что-то конкретное. А так одни тайны какие-то. Взрослые люди, а вели себя – чисто мальчишки. Ночью куда-то бегали, какие-то свертки прятали, какие-то писульки непонятные расшифровывали. Я один раз у Валеры и спросила…
– А Валера что, у вас часто бывал? – опять же с ревностью в голосе перебил ее Леонид.
– Да часто! – отмахнулась Лариса, не заметив реакции Леонида. – Почти каждый день появлялся. Это потом уж я Пете сказала, чтобы он друга своего не привечал. Так они у Валерки встречаться стали. Еще не лучше. Так мне Валерку у себя дома приходилось терпеть, но они хоть у меня перед глазами были. А так я и вовсе покой потеряла. Чем они там с Валерой занимались у него дома, мне ведь Петька не рассказывал. Только говорил, что скоро мы разбогатеем. Вот и разбогатели!
И Лариса снова заревела. Юлька сочувственно обняла ее, а Мариша подлила Ларисе в стакан еще успокоительного отвара.
– И ведь не в первый раз они куда-то вместе ночью исчезали, – поделилась Лариса с гостями, утерев наконец слезы. – Но обычно под утро возвращался. В каком виде, это другой разговор. Но возвращался.
– А в каком виде? – заинтересовалась Мариша.
– В очень взбудораженном! – воскликнула Лариса. – В лихорадочном! Я бы даже сказала, возвращался и бредил!
– Чем бредил? – пролепетала Юля.
Но Лариса ее даже не услышала. Перед ней наконец были слушатели, которым она могла излить свою исстрадавшуюся душу.
– А один раз он явился перепачканный в какой-то желтой гадости. В глине, в навозе, бог знает, в чем еще! А когда я поинтересовалась, где это он так извозился, он мне ответил, что они с Валеркой пытались проникнуть в какой-то дом, где должны были искать карту!
Тут опешил даже Леонид.
– Какую карту? – выдавил он. – Игральную?
– Вот и я спросила у Пети о том же! – кивнула Лариса. – Так и спросила, в каком это казино такая грязь, что можно под столом так извозиться! А он в ответ только глупо захихикал и заявил, что я просто умница, но иногда не догоняю!
– Кого не догоняешь?
– Смысла! – заорала на него Лариса. – Смысла его слов я не догоняю, вот что! Этот гад припирался под утро и еще издевался надо мной, над тем, что я пытаюсь разобраться, что же все-таки происходит. Да еще так мерзко прихихикивал, дескать, ни за что я своим хилым умишком не догадаюсь, что они с Валеркой затеяли. А я ему еще тогда сказала, что мне и догадываться нечего. Втравит, говорю, тебя Валерка в беду, попомнишь тогда мои слова. И что бы вы думали? Так ведь и случилось! Вот и подумаешь, у кого из нас умишко хиленький. У меня или у Петечки.
– А у вас есть какие-нибудь догадки, куда ваш муж мог отправиться с Валерой позапрошлой ночью? – спросила Юлька.
– И кстати сказать, в котором часу он ушел из дома? – задала наконец Мариша очень важный, на ее взгляд, вопрос.
– В котором часу? – задумалась Лариса. – Хм, трудно сказать. Я как раз ребенка спать укладывала. Но десяти еще не было. И ведь Петька – паршивец какой, знал, что я от ребенка отойти не смогу, он уже засыпал, а отойди я, такой бы концерт устроил. Петька все это прекрасно понимал, но даже не подумал перед уходом ко мне заглянуть. Это уж мне мама моя рассказала потом, что ему Валерка позвонил. Мой после этого звонка спешно подхватился и бежать!
– А куда? Куда он мог направиться? – повторила свой вопрос Юля.
– Да откуда же я знаю! Кабы знала, сидела бы я разве тут сейчас да лила бы слезы? – расстроенно ответила ей Лариса. – Я уж и друзей всех Петькиных обзвонила. Нету его нигде. И родне звонила. И в милицию. Так там меня просто обхамили. Дескать, трое суток с момента исчезновения еще не прошло, нечего их по пустякам дергать. И Валеры этого дома нет. И трубку он не берет. Ой, чует мое сердце нехорошее. Влипли эти дураки в какую-то скверную историю! Ой, горюшко! Остались мы с сыночком сиротинками!
– Лариса, погоди ты Петьку хоронить раньше времени! – раздраженно буркнул Леонид. – Ты лучше постарайся вспомнить, пока Валера с Петькой у тебя под носом планы строили, тебе что-нибудь из их разговоров запомнилось?
– Так откуда! – взмахнула руками Лариса. – Они же в комнате запирались. В дальней. Конспираторы хреновы!
– Но неужели ты ничего не подслушала?! – возмутилась этой тетехой Мариша, от негодования даже перейдя на «ты».
Нет, ну надо же, у нее в доме муженек о чем-то часами шушукается с явно подозрительным приятелем, да еще при этом ночами неизвестно где пропадает, а она даже не удосужилась подслушать, о чем там у них идет речь! Просто потрясающая безалаберность. Вот у таких клуш мужики-то и пропадают чаще всего. И ничего удивительного. Если мужику позволять все на свете, так он такого наворотит, что потом и с лопатой не разгребешь! При этом Мариша начисто забывала о том, что сама находится в точно таком же положении. С той лишь разницей, что у нее муж пропал еще раньше, хоть она за ним и пыталась следить. И даже наняла с этой целью профессионалов.
– Кое-что мне, конечно, разобрать удалось, – несколько смущенно призналась Лариса.
– И что? – с жадностью уставились на нее подруги.
– В общем, они собирались добыть какие-то рукописи, – сказала Лариса. – Разговор об этом шел.
– Рукописи? – изумились все.
– Да, по словам Валерки, дико ценные и старинные, – кивнула Лариса. – Их реквизировали из какого-то храма в двадцатых годах прошлого века. В стране было неспокойно, шла Гражданская война, красные воевали с белыми, с зелеными и еще бог весть с кем. И при этом на захваченных территориях вовсю шло самое настоящее мародерство. Все ценности, в том числе и принадлежащие церквям иконы, утварь и редкие книги, отправлялись в казну. Разумеется, все церковные ценности, да и не только церковные, прежде чем оказаться в собственности государства, проходили через множество рук. В том числе попадались руки и вороватые, и, при малейшем удобном случае, ценности уплывали налево. И я так поняла, опять же из подслушанного рассказа Валерки, что какой-то шибко грамотный чекист, которого, вполне возможно, себе на голову выучила в университетах царская Россия, присвоил какую-то невзрачную на первый взгляд рукопись. Его товарищи были людьми гораздо менее образованными, чем он, поэтому никто даже внимания не обратил, что этот тип положил в свой карман какой-то свиток. Другое дело, если бы он попробовал стащить золотой оклад с драгоценными каменьями или еще что-нибудь очевидное. Тогда за него могли всерьез взяться. А так, старая бумаженция. Да на что она может сгодиться?
– Это очень интересно, но при чем тут Валера и твой муж? – перебил ее Леонид.
– Так говорю же, эту рукопись они и пытались раздобыть всеми доступными им способами! – воскликнула Лариса. – Не знаю, где она была спрятана, этого мне подслушать не удалось. Но вроде бы в ней говорилось о каких-то огромных ценностях, которые были запрятаны в давние времена неким королем. Правда, эту историю я подслушала уже в другой раз и спустя какое-то время. Так что, может быть, речь шла совсем и не о той рукописи, которую во время Гражданской войны из монастыря украли. Они ведь только о них и толковали. Валерка совсем сдвинулся на этой почве.
– Очень интересно! – присвистнул Леонид. – А откуда Валерка-то разузнал про эту рукопись с кладом? Из газет или архивов?
– Ему кто-то сказал! – ответила Лариса. – Кто именно, меня об этом не спрашивайте. Но подозреваю, что тут не обошлось без тех горцев.
– Каких еще горцев? – спросила Мариша, перед взглядом которой выстроилась длинная череда Бессмертных с мечами и все они хором вещали о старинных рукописях.
– Как? Я вам не рассказала о горцах? – ахнула Лариса. – Вот ведь я совсем от горя разум потеряла. Слушайте! Самое-то главное! Я ведь почему против Валерки так выступать начала? Сначала-то он мне даже понравился. Тихий, интеллигентный, водки не пьет. Умные разговоры с моим Петей разговаривает. Против чего тут, скажите на милость, протестовать? Напротив, радоваться надо, что муж дома сидит, умные вещи про историю слушает. Я тоже сначала так думала. А потом увидела, как Валерка из нашего дома выходит, а его эти внизу уже поджидают, так у меня прямо сердце зашлось от тревоги.
– Кто?
– Ну эти! – пожала плечами Лариса. – Горцы, одним словом. Брюнеты смуглые! То ли арабы, то ли наши из Чечни. Мне сверху не разобрать. А только я сразу же насторожилась. Сами знаете, как нынче ухо востро держать нужно. С одной стороны американцы наши бывшие союзные республики к рукам прибирают, с другой чеченские взрывы, да и вообще, разной шушеры нынче полно расплодилось. Поэтому я на следующий день первым делом спросила у Валерки, что это за люди его вчера у нашего подъезда встречали. Давно ли он их знает. Кто они такие? И чем занимаются?
– А он?
– Он так глазки в сторону отвел и заявил, что это его хорошие друзья. Дескать, они ему после тюрьмы очень помогли. Я как про тюрьму услышала, мне прямо дурно стало. Мне ведь Петька раньше не говорил, что Валерка сидел. Ну, я за него и взялась серьезно. Колись, говорю, Валера, откуда эти твои друзья взялись? Если из той же тюрьмы, где ты сидел, так чтобы их духу тут не было. И тебя вместе с ними! Потому что, может быть, они теперь и честные люди, а может, и наоборот, преступление снова замышляют. И очень даже возможно, что и на наш дом покусились. Очень подозрительные эти горцы, потому что честные люди на своей родине остались. Работают. А к нам всякие подозрительные элементы стремятся, которых и на родине терпеть не стали. Да еще если они уже в тюрьме побывали… Ну, сами понимаете.
– И что Валера тебе на эти твои подозрения ответил?
– Вы себе даже представить не можете, что этот тип отмочил! – воскликнула Лариса. – Уставился на меня так злобно и говорит, что только ограниченные расисты могут считать всех мусульман террористами и преступниками. И что среди них, как и среди людей любой другой религии, встречаются и хорошие, и плохие. Как будто бы я этого без него не знала!
– Так, а кто же эти люди, он тебе сказал? Откуда они появились и что их с Валерой связывало? – с дрожью нетерпения в голосе спросила Юля.
– То-то и оно, что он мне на этот вопрос так и не ответил! А потом еще Петька запретил мне к Валере с подобными вопросами лезть.
– С чего бы это?
– А с того, что Валера вроде бы после тюрьмы так сильно с этими людьми сдружился, что даже их веру принял! – торжественно произнесла Лариса и обвела всех многозначительным взглядом.
– Э-э! – промямлил Леонид. – Это в каком же смысле он принял их веру?
– А в таком, что он веру Аллаха принял! Вот в каком!
– Валерка стал мусульманином? – ахнул Леонид. – Не может быть!
– Может! – заверила его Лариса. – И это единственное, в чем я могу тебе поклясться насчет этого Валеры. Он теперь мусульманин. Да чего ты удивляешься, Леня? У Валеры и мать была мусульманкой. Он мне сам об этом рассказывал. И еще говорил, что в юности особенно над вопросами религии не задумывался. Дураком был. А когда в тюрьме оказался да в разум вошел, понял: чтобы выжить, ему необходима вера. И выбрал ту веру, которую исповедовала его мать. Что-то вроде откровения ему там было. А эти, которые его у нашего дома поджидали, его единоверцы и очень хорошие люди. Так он мне сказал.
– Да-а, – протянул Леонид. – Что же, это многое теперь объясняет. В частности и то, почему он не захотел со мной больше общаться.
– Почему? – недоуменно спросила у него Юля.
– Наша семья исповедует иудейскую веру, – сдержанно пояснил ей Леонид. – А вы же знаете, что Израиль традиционно воюет с Палестиной. И вообще…
– Но при чем тут война в Палестине и ваши личные отношения с Валеркой? – изумилась Юля. – Они там не могут поделить побережье Средиземного моря и договориться о мирном сосуществовании в Иерусалиме. Так это дело тех двух стран, пусть у них голова и болит. А вы-то с Валеркой что не поделили, объясните мне?
– Я не знаю, – жалобно протянул Леня, так что девушкам даже стало его жалко.
Ну что за сволочь этот Валерка в самом деле? Принял мусульманство и отвернулся от друга детства. А еще не известно, что там затевают его новоявленные дружки исламисты и во что они там своего новообращенного Валерку втянули. Хотя если рассудить, Ленька тоже хорош. Понимал ведь, что Валерка собирается ограбить магазин, но не удержал друга.
– А Петя? – вдруг спросила Мариша у Ларисы. – Его они в мусульманство не обратили?
– Пока нет, – прошептала Лариса. – Ой, девочки! Вы что, думаете, они его увезли, чтобы мусульманином сделать?
– Чего? – захлопали глазами подруги.
Определенно, Лариска была особой со странностями. И идеи ей в голову тоже приходили своеобразные.
– Ну, я знаю, чтобы обряд обрезания сделать, нужно время. Вот я и подумала сейчас, а что если Петька захотел сменить веру. И уехал с Валерой, чтобы принять мусульманство? Это же он еще себе и вторую жену возьмет. Им же Коран разрешает!
Глаза у нее расширились от ужаса. И подруги кинулись успокаивать бедную женщину, вконец потерявшую от страха голову. В конце концов это им немного удалось. И к возвращению с прогулки сына Ларисы и ее мамы сама Лариса была уже в более или менее приемлемом состоянии. Во всяком случае мысль о том, что она не одинока в своем несчастье и что не у нее одной при таинственных обстоятельствах пропал муж, придала ей бодрости. О том, что в ту ночь, когда пропал Петя, был убит человек, который, похоже, был знаком с Валерой, подруги благоразумно не стали информировать Ларису.
Леня остался еще немного поговорить с Ларисой и успокоить жену своего друга. А подруги, воспользовавшись удобным случаем, выскользнули из дома исчезнувшего Пети.
– Ой, что делается! – схватилась за голову Мариша, когда они вышли на улицу. – Юлька, это что же такое, а? Сначала Смайл пропал, потом Кураева убили, потом Нонну подожгли, а теперь еще и какие-то исламисты вылезли. Кто они такие? И откуда взялись?
– И главное, ведь Валера с ними не один раз общался, – добавила Юля. – Их и соседи по дому видели. Не иначе, как они и в самом деле сейчас какую-то рукопись поделить не могут, вот и не появляются.
– Но как со всем этим увязать свиной желудок, который мы у меня дома в холодильнике обнаружили? Мусульмане свинину не едят, это я точно знаю, – произнесла Мариша. – И эти странные записки, которые, похоже, и в самом деле на арабском языке написаны. Они же были и у Валеры дома, и у Смайла в письменном столе, и, главное, у мертвого Кураева на теле?
– Слушай, а ты случайно еще одного свиного желудка возле тела Кураева не заметила? – ехидно хмыкнув, поинтересовалась у нее уставшая Юлька.
– Тут такая трагедия в семьях, а тебе смешно! – укорила ее Мариша.
– Знаешь, если бы не убитый Кураев, то я бы вообще посоветовала тебе плюнуть на эту историю! – сердито заявила Юлька. – В конце концов, мусульмане свинину не едят. А Смайл пропал не один, а в компании с Валеркой и этим Петей. Пусть бы искали себе эту рукопись, которая им так дорога.
– Кстати, о рукописи, – спохватилась Мариша. – Что там в ней говорилось о сокровище? Кто его заныкал?
– Это Лариса не сумела подслушать, – напомнила ей Юля.
– Так, так, – задумалась Мариша. – Чует мое сердце, что все дело в этой рукописи. Нужно ее отыскать!
– А как? – осведомилась Юля, поражаясь в душе деловитости своей подруги.
Легко сказать, отыскать рукопись! Да из-за нее уже человека убили. Хотя постойте! Кураева ведь убил его компаньон! Значит, что? Он тут вовсе и ни при чем. А как же тогда записка на его теле? Кто ее оставил? Неужели Максим Сущев тоже ищет рукопись вместе с Валерой, Петей и неизвестными мусульманами, которых видели возле дома Валеры, о которых предостерегал Ирину Кураев и которые крутились возле дома Пети? Или это все разные мусульмане? На этом месте Юля почувствовала, что у нее ум заходит за разум, и решила маленько притормозить.
– Не больно-то я верю, что Максим Сущев причастен к убийству Кураева, – пробубнила в это время у нее над ухом Мариша.
Юлька даже вздрогнула от изумления. Вот что значит подруги! Даже мысли идут в одном направлении и практически одинаковыми темпами.
– Я тоже не верю, – пискнула она. – То есть поверила бы, кабы не эта дурацкая записка у него на теле. Знать бы еще, что в ней написано.
– Как думаешь, Крученый уже раздобыл переводчика? – спросила у нее Мариша.
Юля полагала, что если бы раздобыл, то уже позвонил бы сам. Но на всякий случай они Крученому позвонили.
– Какие записки? – честнейшим голосом поинтересовался он. – Разве вы мне что-то передавали?
– Крученый, да ты что? – ахнула Юлька. – Ты что, их потерял?
– Что я должен был потерять? – сварливо осведомился Крученый. – Какие записки? Это что ли те самые, из-за которых один человек уже погиб, Смайл куда-то исчез, а вы, дурехи этакие, вбили себе в головы, что круче любого мужика и вам все эти загадки по плечу?
– Ты что? – растерялась Юля. – О чем ты говоришь? Ты же обещал нам помочь их перевести. А если это шифр, то и расшифровать!
– Не держите меня за дурака! – посоветовал ей Крученый. – Конечно, я их сжег!
– Как сжег? – не поняла Юлька. – Что, совсем сжег? Ты рехнулся? Как ты мог сжечь улики?
– А что мне оставалось делать? Иначе вы бы ни за что не остановились! А я тебя люблю. Ты мне нужна живой!
– Ну знаешь! – выдохнула Юлька, до которой наконец дошла все чудовищная низость и подлость Крученого, но говорить она пока не могла. – Ну, знаешь!
– Знаю! – закричал Крученый. – Знаю, что люблю тебя как ненормальный. И можешь думать обо мне что хочешь. Но я не позволю тебе рисковать своей жизнь из-за всяких дурацких записок.
– Да знаешь, пошел ты! – взорвалась Юлька. – Пошел ты… ты…
– Перезвоню тебе, когда ты немного успокоишься, – струсил Крученый и повесил трубку.
– О-о-о! – в бессильной ярости простонала Юля, уставившись на трубку.
Вид у нее был до того взбешенный, что Мариша даже испугалась.
– Что с тобой? – вскричала она.
– О-о-о! – повторила Юлька, но только с еще большим надрывом, а потом швырнула ни в чем не повинную телефонную трубку в стену дома.
Хрупкая пластмасса разлетелась множеством красивых брызг. После этого акта возмездия над ни в чем не повинным телефоном Юльке, как ни странно, вроде бы стало значительно легче. Вместо злости ей стало жалко погибшую трубку и собственную доверчивую натуру, которая позволяет всяким проходимцам вроде Крученого обводить себя вокруг пальца.
– Он уничтожил все записки, которые мы ему передали! – немного отдышавшись, сообщила Юлька Марише. – Или не уничтожил, но во всяком случае мы с тобой их больше не увидим.
Мариша подумала и кивнула:
– Жаль, но в общем-то довольно предсказуемо. И ничего страшного в этом нет. Оригиналы текстов у нас с тобой сохранились. Помнишь, ты еще их сама своими руками копировала? А что касается бумаги, на которой были написаны эти записки, и следов, которые могли бы на них обнаружить эксперты-криминалисты, так ведь такого эксперта у нас в наличии все равно нет. Так что нечего и расстраиваться.
– Но какова подлость со стороны Крученого! Прикинулся таким лапочкой и душкой, а все для того, чтобы похитить у нас важные улики и приостановить наше с тобой расследование! Ему что, совсем Смайла не жаль? Томится, бедняга, в неволе, а всякие Крученые тут нам палки в колеса ставят.
Тут уже и Мариша ощутила приступ злости на Крученого.
– Нет, в самом деле, подлец! – воскликнула она. – Правильно, что ты решила его бросить!
В ответ Юля заверила ее, что если до этого мгновения у нее еще были кое-какие сомнения, стоит ли ей так сурово поступать с Крученым, то теперь все они окончательно развеялись. Еще немного поругав Крученого и здорово отведя душу, подруги призадумались, что же им делать дальше.
– К кому же нам теперь обратиться за помощью? – пробормотала Юля.
– Давай для начала просто попытаемся перевести эти тексты, – предложила Мариша. – А дальше уже посмотрим.
– Жаль, что мы сразу не догадались это сделать!
– Так все не до того было, – вздохнула Мариша.
И подруги отправились в бюро переводов. Увы, все конторы уже оказались закрыты. Тогда, купив газету с частными объявлениями, подруги начали обзванивать переводчиков, но и тут их поджидала неудача. Все переводчики с арабского оказались расхватаны. А те, которые еще могли взяться за перевод, предлагали немыслимые для подруг сроки. Перевода нужно было ждать неделю!
– Да вы что! – искренне возмутилась Мариша. – Чтобы перевести несколько строчек, нужна неделя?
– Обращайтесь в другое место, – невозмутимо предложила им девушка. – Или купите себе программу для перевода вашего текста на компьютере.
И хотя последнее она предложила явно с издевкой, подругам ее предложение неожиданно пришлось по вкусу.
– Только перевод будет корявым, – предупредил подруг продавец в уже закрывающемся магазине, куда подруги явились в поисках нужного диска. – Если вам нужно перевести что-то важное, то лично я не рекомендую. К тому же вам понадобится специальная программа, чтобы адаптировать ваш компьютер к арабской вязи, а у меня ее, к сожалению, нет. И даже если вы ее где-нибудь раздобудете, то качество перевода от этого не улучшится.
После слов продавца подруги призадумались. Поиски Смайла и убийцы Кураева определенно были делом очень важным, а значит, рисковать с сомнительным переводом не следовало.
– Но что же делать? – явно томясь, спросила Юля.
– Поедем в университет, – немного подумав, предложила Мариша.
– Зачем?
– Найдем какого-нибудь студента-арабиста, он нам все и переведет за символическую плату и быстро.
– В такое позднее время? – удивилась Юля.
– Когда я училась, то ненормальные преподаватели с нами и до одиннадцати иногда сидели. Можно попытать счастья с вечерниками.
Юлю это предложение вдохновило. Однако к тому времени, когда они добрались до Университетской набережной, стало окончательно ясно, что к этому времени все студенты уже разбежались, как и их преподаватели. Об этом очень решительно заявил подругам охранник, даже и не подумавший впустить их внутрь.
– Имейте совесть! – увещевал он их. – Посмотрите на часы.
– И в самом деле мы несколько припозднились, – вздохнула Мариша, взглянув на свои часы, и обернулась к подруге. – Приедем завтра или все же подождем, вдруг кто выйдет?
Юля проголосовала за то, чтобы подождать. Домой ее совершенно не тянуло. Там ее никто не ждал. А ехать к Марише ей тоже не хотелось, потому что она стала уже испытывать необходимость в разных мелочах, вроде любимого скраба для тела и пенки для умывания. И подруги продолжали маячить возле сердито поглядывающего на них охранника. Примерно через четверть часа, не выдержав, он позвонил куда-то по сотовому телефону, а затем помахал им рукой.
– Эй! Идите сюда!
Подруги поспешно подбежали.
– Приезжайте завтра к десяти часам утра, Николай Степанович вас примет. Пропуск будет лежать на проходной. А сейчас уходите, тут и в самом деле никого уже нет. Завтра приходите.
– А Николай Степанович – это кто? – хором спросили у него подруги.
В ответ охранник только досадливо поморщился и сказал, что без Николая Степановича ни один вопрос тут не решается.
– Наверное, декан, – решили подруги, мигом преисполнившись уважения к самим себе за то, что все-таки сумели добиться своей цели.